Вояж вокруг моей комнаты. Повесть

Глава XLI

Я взял тотчас свое дорожное платье, конечно, предварительно взглянув на него не без удовольствия; и именно тогда, я решил сделать главу на этом месте, чтобы познакомить с этим платьем читателя.

Форму и полезность этого платья, будучи достаточно общепризнанными, я рассмотрю более тщательно с точки зрения их влияния на путешественников.

Мое зимнее дорожное платье изготовлено из материи очень теплой и мягкой, какую только я мог найти; оно укутывает меня целиком с ног до головы; и, когда я сижу себе в своем кресле, руки в карманах и голова утопает в воротнике, я напоминаю статую Вишну без рук и ног, какой ее можно увидеть на картинках в индийских пагодах.

Возможно, будут порицать, если вам угодно, предрассудком то влияние, которое я полагаю, имеет выбор дорожного платья для путешественника; то что я могу сказать с уверенностью в этом отношении, это то, что мне кажется такой же нелепостью сделать хоть один шаг в моем комнатном вояже, одетом в униформу со шпагой на боку, как и отправиться в свет в домашнем халате.

Когда я вижу себя так одетым, по всем правилам прагматизма, я не только не в состоянии продолжить своего путешествия, но я думаю, что я не был бы даже в состоянии читать того, что я сам написал до сих пор, и еще менее это понимать.

Но это вас удивляет? Разве вы не встречаете каждый день такую персону, которая думает, что он болен, только потому что он имеет длинную бороду или потому что кто-то находит что он имеют болезненный вид и говорит ему это в лицо?

Одежда имеет такое влияние на искалеченный человеческий дух, что он начинает чувствовать себя лучше, когда его носитель видит себя в новенькой одежде и в припудренном парике: видно, как он таким образом вводит в заблуждение публику и самого себя изысканным внешним видом: кажется, что он умрет одним прекрасным утром весь завитой, и его смерть удручит весь свет.

Расскажу любопытный анекдот из своей практики. Как-то графа Б., ну того который возглавляет караульную службу, забыли предупредить за несколько дней о предстоящем визите в королевский дворец. Капрал должен был разбудить этого счастливчика на рассвете, в тот самый день, когда ему принесли эту печальную новость; но идея тотчас же подняться и тут же пойти, не думая об этом накануне, его так вывела из равновесия, что он предпочел бы сказаться больным и не выходить из дому.

Он однако надел свой халат и пригласил парикмахера; это придало ему бледный и болезненный вид, который забеспокоил его жену и всю его фамилию. В этом день он в самом деле чувствовал себя в несколько разобранном состоянии.

Он рассказывал об этом всем, частично на пари, частично, что он и сам вроде верил, что дело идет на лад. Незаметно влияние домашнего халата действовало: бульон, который он ел, так или иначе вызывал у него тошноту, вскоре друзья и родственники стали требовать новостей о нем: его уже пытались уложить в постель.

Вечером доктор Рансон нашел у него слишком плотный пульс и приказал на завтра кровопускание. Если бы служба продлилась еще месяц, это бы закончилось болезнью.

Кто мог бы сомневаться во влиянии дорожного платья на путешественников, пусть поразмышляет о бедном графе Б., который не один раз мог бы перебраться в другой свет и только потому, что принял домашний халат за дорожное платье.