Возлюбленная для чемпиона

Глава 70

Аня

Доктор наук

Маргарита Ивановна Воронина

Доцент кафедры иностранных языков

Часы работы: с 14 до 17.00

Затаив дыхание, я стою перед кабинетом Маргариты Ворониной. Я десятки раз сомневалась в своем решении приехать сюда и даже чуть не попала в аварию по дороге. Может, мне надо было сначала пойти к Гене, рассказать ему о беременности и предоставить ему самому решать, что сказать жене? Но могла ли я быть полностью уверенной в том, что он скажет ей правду? Если я оставлю это на его усмотрение, а он не скажет ей, я буду вечно ходить с чувством вины.

Она заслуживает того, чтобы знать обо мне так же, как я заслуживаю того, чтобы знать о ней.

Я ненавижу Гену за то, что он поставил меня в такое положение, но я отказываюсь ненавидеть себя. Я должна это сделать.

Я поднимаю кулак, чтобы постучать в дверь, но она открывается раньше, чем я успеваю это сделать, и я вдруг оказываюсь перед женщиной, которую видела целующейся с Геной во дворе дома. Ее длинные светлые волосы сегодня собраны в хвост, а очки на кончике носа приподнимаются, когда она хмурится.

— Я могу вам помочь?

— Да. Я... Да. Маргарита Ивановна, меня зовут Анна Нестерова. Я хотела бы узнать, можем ли мы поговорить наедине.

Вздохнув, она распахивает дверь своего кабинета, жестом приглашая меня войти.

— Я собиралась выпить кофе, но, полагаю, это может подождать.

— Спасибо.

Мой голос дрожит, и я боюсь, что меня стошнит на серо-голубой ковролин, покрывающий пол ее кабинета. Так вот каково это — разрушать чужую семью! Я — ходячая бомба замедленного действия, а она только что пригласила меня в свой кабинет.

Она махнула рукой в сторону серых кресел, стоящих прямо около двери, и подождала, пока я сяду, прежде чем занять кресло напротив меня.

— Вы аспирантка Геннадия, не так ли? Как я понимаю, это именно вы просто поразили весь комитет своей работой над диссертацией. Геннадий очень гордится вами.

Хоть бы меня не вырвало от нервов прямо тут. Маргарита отнюдь не облегчает мне задачу.

— Я удивлена, что он вообще говорит обо мне, — признаюсь я.

— О, конечно, говорит. Геннадий живет и дышит ради своих аспирантов. Последние пару лет вы были для него чем-то вроде дела жизни.

Вы даже не представляете, насколько.

— Вы с ним... давно вместе?

Она улыбается.

— Все относительно, я полагаю. Мы живем вместе десять лет, женаты пять лет. Нашей дочери четыре года.

Я чувствую головокружение, и комната начинает вращаться. Я судорожно вздыхаю.

— Вы какая-то бледная, дорогая. Может, принести вам водички?

— Нет, я в порядке, — я просто хочу скорее покончить с этим. — Мне очень жаль, что я пришла сюда, Маргарита Ивановна. Я хочу, чтобы вы знали, что я долго думала, прежде чем решится на это.

Она поднимает бровь.

— Хорошо.

— Прежде чем я скажу что-нибудь еще, я хочу, чтобы вы знали: независимо от того, что вы решите делать дальше, мне не нравится быть в таком положении. Семья для меня — это все. Но я должна была приехать.

Она складывает руки на коленях и принимается изучать меня, наклонив голову.

— Может быть, вам стоит начать с самого начала? Пока что в ваших словах я не вижу никакого смысла.

Очередная волна тошноты накатывает на меня, и на лбу выступает пот. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на своем дыхании. Вдох и выдох. Вдох и выдох.

— Геннадий и я были...

Боже. Я не могу сказать это. Я не могу стать причиной распада этой семьи. Не могу стать причиной того, что эта женщина потеряет мужа или их ребенок потеряет отца.

Слишком поздно для этого, Аня.

Она поднимает руку.

— Прежде чем сделать это, я хочу, чтобы вы спросили себя: действительно ли вы хотите быть такой женщиной, которая лжет и манипулирует, чтобы увести женатого мужчину, который даже не хочет ее? — доброта, звучавшая в ее голосе раньше, теперь исчезла.

— Что? — мои щеки пылают жаром. Она думает, что я здесь, чтобы говорить ей неправду? В попытке... украсть у нее Гену? Она знала, что мы спали вместе?

— Он сказал мне, что вы ведете себя довольно… спорно по отношению к нему.

А! Кажется, этот негодяй подложил себе соломки! Что именно он ей сказал?

Ее губы дрогнули.

— Дорогая, я не знаю, каким мужчиной ты считаешь Гену, но он счастлив в браке, у него есть дочь, которую он обожает. Ты ему не нужна.

— Мне так жаль. Вы себе не представляете, как ужасно я себя чувствую, и я сожалею о том, что хочу сказать, но это правда.

В этот момент я замечаю кольцо на ее пальце. Кольцо, которое, как я думала, он подарит мне. Какой же он лжец!

— Остановись. Пожалуйста. Мой муж уже сказал мне, что ты бросалась на него, а он тебе отказал. А теперь ты пытаешься все переврать, чтобы я... Чтобы что? Отошла в сторону, и ты смогла бы оставить его себе? Остановись, пока еще не поздно. Мне стыдно за тебя, и вся эта сцена оскорбительна для меня и для моего мужа.

— Мне очень жаль. Я...

— Чего ты от меня хочешь? Жалости? Бедная аспирантка влюбилась в своего научного руководителя и не хочет его отпускать, — она качает головой. — Он рассказал мне о тебе. О том, что ты так боишься того, что будет дальше, что ищешь человека, который возьмет тебя под свое крыло. Мне кажется, он дал тебе понять, что не будет этим мужчиной, когда ты попыталась затащить его в постель.

Я чувствую себя так, словно мне дали пощечину, но в то же время гнев заставляет меня не отступать. Этот чертов лжец сказал своей жене, что я пыталась переспать с ним. Неужели это какой-то безумный сон?

— Я не знаю, что сказал вам ваш муж, но я здесь только потому, что считаю, что вы заслуживаете знать правду. Мы с Геной спали вместе. До прошлой недели у нас были отношения.

— Конечно, были, — она вздыхает. — Ты прекрасная девушка, и я знаю, почему тобой заинтересовался мой муж. Я не удивилась, когда он сказал мне, что ты к нему подкатываешь. Ты не первая студентка, у которой появляются романтические бредни.

Мое лицо пылает. Она искренне верит, что Гена отказал мне, а я здесь потому, что ревную.

— Я знаю, что работа над диссертацией может быть напряженной, и я уверена, что ты сейчас испытываешь множество эмоций. Но я не совсем понимаю, чего ты надеешься добиться, ворвавшись сюда и пытаясь разрушить брак. Неужели ты думаешь, что это заставит его захотеть тебя?

Я подхватываю с пола свою сумочку и вешаю ее на плечо.

— Я ухожу.

Я шагаю к двери, но останавливаюсь, когда моя рука оказывается на ручке.

— Если бы вы знали правду, если бы вы выслушали меня, вы были бы так же злы на него за это, как и я.

— Ты такой ребенок!..

— Нет. Вы не можете обращаться со мной как с маленькой девочкой. Мне тридцать один год. Дело не в том, что я запала на вашего мужа. Проблема в том, что он никогда не говорил мне, что женат. Ни тогда, когда начал спать со мной. Ни после. Я не знала о вас до прошлой недели.

У нее задрожал подбородок, и мне кажется, что я окончательно ее шокировала, но я подавляю в себе легкое удовлетворение от этого и продолжаю свою мысль.

— Если бы вы были мудрой, вы бы выслушали меня. Мы обе заслужили право знать правду, особенно если учесть, что мы с ним занимались сексом без презервативов. Скрыв от меня всю правду, он лишил меня выбора, который должна была сделать я, и теперь я беременна от женатого мужчины.

— Ты... беременна?

Она страшно побледнела.

— А если предположить, что я пришла сюда, чтобы солгать, если предположить, что я пошла на такие отвратительные меры, потому что хочу его, то значит, что вы только способствуете лживому бабнику. Как вам не стыдно! Если вы хотите ему верить — верьте. Лично я не хочу иметь с ним ничего общего.

Что-то мелькает на ее лице, но я слишком зла, чтобы анализировать это. Я сказала то, что должна была. Я закончила.