Возмездие

Глава 7

Хауэлл медленно открыл глаза и прислушался.

«Был какой-то шум», — подумал он.

Хауэлл сидел на диване с бокалом в руке и едва собрался выпить, как ему послышалось, что хлопнула дверца машины. Он не смог заставить себя сдвинуться с места, пока не услышал стук в дверь. Когда же в конце концов спустил ноги с дивана на пол, то каждая его мышца разрывалась от боли. Он с трудом встал и потащился к двери. За ней стояла Скотти Макдональд или, как она теперь себя величала, Миллер.

— Салют! — жизнерадостно воскликнула Скотти, — ты дерьмово выглядишь.

— Благодарю. Входи, — он включил свет и подбросил несколько поленьев в догорающий камин. — Выпьешь?

— Конечно. Бурбон, если есть.

— Да, есть, — Джон взглянул на бутылку. Он уже изрядно понизил в ней уровень виски.

Скотти взяла бокал и посмотрела на Джона.

— Я думаю, ты все еще в шоке.

— С чего ты взяла?

— Бо всем рассказывает, как тот парень целился в него из охотничьего ружья, а ты снял его через окно в магазинчике Минни и спас Бо жизнь.

— Ну, это, пожалуй, слишком сильно сказано.

— По словам Бо, это не так. Но знаешь, нетренированного человека такие подвиги могут серьезно вывести из строя. Мышцы сведет судорога, и они будут так болеть, словно тебя избили.

— Что ж, это прекрасное описание моего нынешнего состояния, — согласился Хауэлл.

— Один раз мне пришлось брать интервью у полицейских в Атланте, и я их расспросила, как они себя чувствуют после операции. Я думаю, у тебя поступила в кровь слишком большая доза адреналина, а теперь, когда напряжение снялось, ты чувствуешь себя, точно с похмелья.

— Да, доза была, наверно, изрядная. Я от страха чуть ума не лишился.

— Так это и бывает. Кстати, ты обедал?

— Нет еще, — он посмотрел на часы: было почти девять.

— И я тоже. У тебя есть продукты? Я приготовлю.

— Да, там целая куча банок и пакетов из магазина Минни. Я их еще даже убрать не успел.

Скотти направилась в кухню. Хауэлл подумал, что в этих обтягивающих джинсах она выглядит потрясающе. Роста она была невысокого, но сложена великолепно. Футболка обрисовывала полную грудь, а свитер, наброшенный на плечи, взвивался за ней, будто шлейф или петушиный хвост. Короткая прическа делала девушку еще более самоуверенной и дерзкой.

— Господи! — раздался ее голос из кухни, — да у тебя здесь только соус чили, ты что, только им и питаешься?

Через несколько минут они поглощали крекеты с чили, запивая пивом.

— Прекрасно, но что ты делаешь у Бо Скалли?

Он ждал, что Скотти сама об этом заговорит, но она не заговаривала, и Хауэлл не выдержал.

— Служу, — промычала Скотти с набитым ртом. — Он сказал, что лучшего работника у него в жизни не было.

— А почему ты здесь под чужим именем и с фальшивыми рекомендациями?

— Похоже, Бо замазан.

— И что такого? Разве сейчас бывают другие шерифы?

— Ты не понял, он действительно замазан. Это наркотики, и здесь торный путь.

— Я думал, что это на побережье — в Южной Джорджии.

— Здешние парни тоже любят травку, да и кокаином не прочь побаловаться.

— Тебя газета послала? Ты здесь уже около месяца, да?

— Около того. Нет, вообще-то они меня не посылали, скорее они дали мне возможность поехать. — Она потерла нос, — на самом деле меня выставили.

— За что?

— Я сама попросила. По моим расчетам, дело должно занять два или три месяца, и они не могут платить мне все это время, поэтому я сказала, что буду работать бесплатно, что-то вроде отпуска за свой счет. А чтобы скрыть свою связь с газетой, я попросила меня выставить. — Скотти отпила глоток пива и задумчиво посмотрела на потемневшее озеро. — У Бо наверняка есть связи в газете.

— Вот как?

— Он предупрежден о появлении репортера.

— Он подозревает тебя?

Скотти улыбнулась:

— О, нет! Он подозревает тебя.

Хауэлл поставил стакан на стол.

— Меня?

— Ага! По-моему, он думает, что тебя послали следить за ним, а твоя книжка — лишь маскировка.

— Черт! Только этого не хватало. Выходит, мне еще повезло, что меня не пристрелили?

Неожиданно Хауэллу пришло в голову, что, может, поэтому Скалли позвал его с оружием в магазин. Но старая Минни выстрелила первой и испортила всю обедню.

— Ну, нет, я не думаю, что он на такое способен. Конечно, нет.

— Послушай, когда влезаешь в серьезный наркобизнес, одно-два убийства — обычное дело. М-да, пожалуй, стоит побыстрее убедить Бо, что я здесь по другому поводу.

— Но тогда ты меня подставишь! — насупилась Скотти.

— Подставлю, но это лучше, чем если мне вышибут мозги.

— А теперь послушай меня, Джон. Ты же занимался подобными делами, я читала твои статьи, твою книгу. Здесь намечается что-то важное, и я хочу в этом участвовать. Согласись, что и ты на моем месте хотел бы!

— Нечего пудрить мне мозги байками о журналистской солидарности! — оборвал ее Джон, со стуком ставя стакан на стол. — Почему я должен жить здесь, постоянно озираясь? А ты занимаешься делом настолько сомнительным, что даже газета отказалась тебя командировать. Я не думаю, что ты такая опытная журналистка, вряд ли ты понимаешь, насколько хорошо провинциальные шерифы знают свои владения. И насколько они могут быть опасны. Бо Скалли здесь — царь и бог, и я не желаю, чтобы он дышал мне в затылок.

— Ну, нет, он не станет вредить тебе, ты же породнился с Денхемом Уайтом. Отец твоей жены был ближайшим другом Эрика Сазерленда. Бо не решится вызвать неудовольствие Сазерленда.

— Я не уверен, что Сазерленд будет переживать, если со мной случится какая-нибудь неприятность. Мы с ним встречались лишь раз и… — Хауэлл вспомнил эту встречу. — О, Боже, клянусь, он подумал, что я шпионю за ним! Во всяком случае, он именно так себя вел…

— А с чего бы Сазерленду беспокоиться? — удивилась Скотти.

— Сам не понимаю, — пожал плечами Хауэлл. — Я думаю, ты слышала, зачем я сюда приехал?

— Ты имеешь в виду эту ахинею про твою новую книгу? — усмехнулась Скотти.

— Послушай…

— Да мы, работая у шерифа, знаем все местные новости. Бо нравится быть в курсе всего, что делается.

— Ну что ж, я ему сегодня рассказал все, как на духу. Я думал, это обычный треп, а он, значит, меня прощупывал, думая, что я — это ты…

— И все-таки зачем ты здесь? Последнее, что я о тебе слышала, это что ты собираешься создать Великий Американский Роман.

— У издателей оказалось меньше вкуса, чем я предполагал. Мой роман продать не так-то легко. А как твоя работа? Когда мы с тобой виделись в последний раз, ты кропала бездарные статейки на темы домоводства и расхаживала по редакции, виляя задом.

— Я наконец напала на ценный материал, и это сработало.

— Махинации с дорожными штрафами?

— Угадал. Так что должность я получила не за виляние задом, — усмехнулась Скотти. — Если бы я это делала, то была бы уже главным редактором.

— Что ж, по крайней мере, ты знаешь свои сильные и слабые стороны, — рассмеялся Джон.

— Слушай, дружище, моя сильная сторона — это расследование темных историй, и я собираюсь разобраться в том, что здесь творится. И непременно разберусь, поверь мне!

— Если я отвлеку внимание Скалли на себя?

— Но ты же джентльмен! Ты мне поможешь.

— Нечего меня втягивать в это дерьмо! Сперва ты являлась ко мне каждый вечер в роли Джека Андерсона, а теперь изображаешь из себя Скарлетт О’Хара?

— Черт побери, да ты понимаешь, какой потрясающий материал из этого может получиться? Широкомасштабный наркобизнес, о котором никто даже не подозревает! Ты заработал свою Пулитцеровскую премию, теперь помоги мне стать лауреаткой.

— Даже если для этого придется сделаться мишенью Бо Скалли?

— Ты спас ему жизнь сегодня днем. И он не сможет нарушить кодекс мужской чести.

— Что за глупости?

— Ты понимаешь, о чем я. Он смотрел слишком много фильмов с Клинтом Иствудом.

— Только не думай, что Скалли туго соображает. Сейчас он притаился и не намерен делать глупости. А если ты будешь слишком активно вынюхивать, то можешь и пороховых газов нанюхаться.

— Господи, да я и без тебя знаю, что он не дурак! Но и я не дура. Ну, поддержи меня! Хотя бы недолго. Давай посмотрим, что будет дальше, — Скотти тревожно глядела на Хауэлла через стол.

Хауэлл молча жевал крекер.

— Кроме того, — заметила Скотти довольным голосом, — ты уже заинтересовался этим делом не меньше меня. Репортер, он всегда…

Хауэлл запил крекер холодным пивом.

— Это первая разумная фраза, сказанная тобой за целый вечер. Почему ты не могла сразу выбрать такую тактику? Зачем принялась расставлять ловушки?

Скотти рассмеялась.

— Потому что сама не догадывалась, что тебе интересно. Я думала, ты и в самом деле переквалифицировался в прозаики, но оказалось, что под попугайской футболкой бьется сердце старого газетчика.

— Почему это моя футболка попугайская? Да тебе такая и не снилась! И с какой стати ты обзываешь меня старым?

— А сколько тебе лет?

— Не твое дело.

— Я бы тебе дала сорок с…

— О, месяц назад мне исполнилось тридцать девять. А выгляжу я максимум на тридцать пять. Давай лучше поговорим о тебе. Ты смахиваешь на соплячку, получившую первое самостоятельное задание…

— Да мне уже двадцать четыре, и из них я три года провела в столичном ежедневнике! Кстати, кто тебе сказал, что ты выглядишь на тридцать пять? Господи, да ты, наверное, старше моего отца, а ему сорок шесть! Конечно, если ты приведешь себя в порядок, побреешься и прикроешь лысину…

— Будь ты повыше ростом, то, встав за моей спиной, убедилась бы, что я только начал лысеть. Но ты коротышка и не достанешь мне до пояса, даже если встанешь на цыпочки. Тебе только под стол пешком ходить. Какой у тебя рост? Метр? Полтора?

— Да во мне без малого сто пятьдесят пять, и вообще я сильней тебя! Хочешь, на руках поборемся?

— Давай лучше посмотрим, кто дальше писает… ведь в конечном счете все именно к этому сводится, не так ли?

— Не считай, что ты непременно выиграешь, коллега. И все-таки, ты решил меня разоблачить или я тебя убедила заняться благородным делом?

— Ладно, так и быть, черт побери! Но мне ужасно не хочется шпионить за Скалли. Он мне симпатичен.

— Мне тоже. Скалли — очень обаятельный мужчина.

— Он тоже считает тебя очаровашкой, но предпочитает придерживаться правила «Где живешь…» Он подал мне идею пригласить тебя на свидание.

— Ну, и чего ты ждешь? — поинтересовалась Скотти, направляясь в кухню с грудой грязной посуды.

— Встретимся завтра вечером в Тейлор-Фиш-Кемп?

— Годится, — Скотти взяла жакет. — А сейчас ты лучше отмокни в горячей ванне и отправляйся баиньки.

— И ты со мной?

В ответ раздался смех.

— Мне кажется, ты не в форме.

Она сбежала по ступенькам и села в машину.

Джон смотрел на удаляющийся автомобиль. Давненько он не приглашал девушек в ресторан. И сейчас глупо, по-детски, радовался предстоящему свиданию. Он вспомнил об Элизабет, но она показалась ему страшно далекой… Когда Хауэлл был женат, он не очень-то гулял на сторону, но сейчас он не ощущал себя женатым человеком.

Скотти не торопясь подъехала к дому пожилой вдовы Макмагон, у которой она снимала комнату. Ей даже не верилось, что все так удачно складывалось. Когда Джон Хауэлл вошел в офис шерифа, она чуть не наделала в штаны от страха, но теперь, кажется, все уладилось. Больше того, теперь в городке появился реальный репортер, и Бо будет подозревать его…

Скотти решила сыграть ва-банк. Ее считали отчаянной девицей, и, может, так оно и было. Но это приносило свои плоды. Впрочем, и у Скотти бывали неудачи. Она хотела заниматься полицейской хроникой, а получила светскую страничку; хотела расследовать темные истории, а пришлось быть на побегушках и общаться с чиновниками. Скотти ужасно злило, что газета не захотела оплатить это расследование, и его приходилось вести на свой страх и риск. Если дело выгорит, она станет героиней редакции, но если ей не удастся раздобыть компромат на Бо Скалли, она вообще может не возвращаться в газету. Тогда ее удел — заметки в провинциальных газетенках о том, как проходят вечера в женских клубах…

Скотти обрадовалась, увидев в городе Хауэлла, не только потому, что он отвлекал от нее внимание. В Атланте она избегала постоянных привязанностей, хотя и вела активную сексуальную жизнь. Порой ей даже случалось находить себе партнеров в барах, которые посещают только одинокие люди. Но в Сазерленде единственным привлекательным мужчиной, по мнению Скотти, был Скалли. Однако они работали вместе, а для Скотти, как и для Скалли, это было табу. Так что Хауэлл подвернулся весьма кстати. Иначе максимум через неделю она оказалась бы в постели с Бо. Ну, а теперь через денек она переспит с Джоном Хауэллом… Такие вещи Скотти всегда знала наперед.

Она позвонила из своей комнаты в Атланту.

— Алло!

— Привет, папуля!

— Привет, детка! Как дела?

— В порядке.

Отец был вдовцом, он работал хирургом-ортопедом в больнице Университета Эмори. Мать Скотти умерла меньше года назад, и теперь Скотти старалась почаще видеться с отцом. Уехав в Сазерленд, она звонила ему два-три раза в неделю.

— У тебя в самом деле все в порядке? Ты не влезла в какую-нибудь опасную авантюру?

— Нет-нет, папочка! Все, как я тебе говорила. Я лишь сижу в конторе. Это даже безопаснее, чем вести колонку светской хроники для «Конститъюшен».

— Ладно, я знаю, ты — крепкий маленький орешек. Ведь динамит приходит в мелкой расфасовке.

— Ну, конечно! — эту шутку Скотти помнила с тех пор, как помнила себя. — Что у тебя в больнице? На этой неделе забыл какой-нибудь инструмент в своих пациентах?

— Да, у нас пропал ломик, но я его найду. Когда вернешься домой? Я соскучился.

— Знаю, папочка. Я тоже скучаю, но проторчу здесь столько, сколько потребуется.

— И надолго это может затянуться?

— Не могу сказать, но если я не докопаюсь до чего-нибудь за три месяца, значит я вообще этого не сделаю.

— Гм-м… Три месяца… Ты обещаешь?

— Да… почти… Слушай, мне пора бежать, завтра у нас на работе образцово-показательный день.

— Будь поосторожней! Если что-то понадобится, дай мне знать.

— Хорошо, папочка. Я люблю тебя! Пока!

Скотти повесила трубку и тут же позвонила домой в Атланту, чтобы проверить свой автоответчик. Несколько звонков от парней… Нет, перезванивать им не стоит, это только разгорячит кровь…

Чистя зубы перед сном, Скотти напомнила себе, что надо будет принять противозачаточную таблетку. Хорошо, что она не перестала их принимать… Скотти надеялась, что здесь у нее будет какое-нибудь любовное приключение, и теперь ее надежды начали оправдываться.