Время Воронов (СИ)

Глава 23. Враги Воронов

Жизнь Нила вошла в привычную колею: он продолжал служить в страже, дружить с Рудольфом и готовиться к битве с Великим Вороном. Он регулярно получал письма от родителей и часто писал им в ответ, но от поездки в гости отговаривался службой. Он скучал по ним, но понимал, что город больше не покинет: слишком велик был риск снова позабыть свой долг. Интересно, испытывал ли дядя Рутгер те же чувства? Боролся ли с соблазном хоть раз навестить семью?

Ничего, Нил справится с этим. Не зря дядя растил его своей заменой.

До Времени Рыцарей оставалось полтора года. Нил надеялся, что достаточно доказал свою доблесть и заветный дар получит сразу же, без промедления. Конечно, с того момента ему придется стать очень осторожным и готовиться к постоянным нападениям Воронов, но Рудольф поклялся быть рядом, а его слову Нил верил. Его поддержка придавала Нилу душевных сил, а мысль о других Рыцарях больше не вызывала у него отторжения. Вчетвером город было бы защищать намного легче. Но кто мог бы ими стать?

Анри, Томас и Сэм все еще были его ближайшими приятелями в страже, но, так же, как и раньше, Нил не хотел звать их на эту роль. Анри был вспыльчив и безрассуден, а Сэм обленился на должности снабженца и потерял хорошую физическую форму. Томас же несколько раз приглашал Нила домой и познакомил со своей семьей. У него были чудесные жена и дочка, ощущение тихого счастья окутывало их дом, и Нил испытал смутные сожаления, близкие к зависти. Он бы тоже хотел возвращаться домой к любящим его людям, беречь и баловать их, но Принцу такая роскошь была недоступна. И тем более нельзя было лишать ее Томаса и подвергать опасности его семью.

Пожалуй, лучшим выбором стал бы Гийом: за годы службы он закалился в стычках с уличными бандитами, был умен, внимателен и надежен, но их дружба с Нилом так и не восстановилась. Нил приходил извиняться еще раз, но Гийом сделал вид, что не понимает, о чем речь, одновременно избегая его общества, сведя отношения до рабочих. Нил не стал навязываться. Когда обретет силы Прекрасного Принца, тогда и позовет Гийома в Рыцари, сейчас думать об этом было рано.

Город жил своей мирной жизнью, удивительной для Времени Воронов. Люди совсем перестали их бояться. Нил постоянно замечал в толпе черноволосых людей, которые выходили из глухих переулков или, наоборот, спешили в них, чтобы взлететь, никого не пугая. Воронопоклонницы бродили стайками, хихикали и обсуждали «Полумрак». В участок нередко прибегали родители, заявляя о пропаже своих почти взрослых чад, и Нил находил тех в парках, флиртующих с Воронами или зарабатывающих воронье золото. Нил пытался поговорить с ними и объяснить все риски, но юнцы не слушали его, презрительно фыркая и обзывая отсталым.

— Не нужен нам Прекрасный Принц, у нас Великий Ворон есть! — огрызалась очередная недовольная девица, принудительно сопровождаемая домой. — Он добрый и благородный! А вам лишь бы запрещать!

— Ты никогда его не видела, — сдержанно отвечал Нил, — он ни капли не благородный. Великий Ворон — убийца Принца Ричарда и всех его Рыцарей.

— Ха, да кому они были нужны? И без них все хорошо!

Нил подавил порыв гнева.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать, а что?

— Ты одиннадцать лет жила в безопасности благодаря Принцу Ричарду. Прояви чуть больше уважения. Великий Ворон может легко передумать и снова начать охоту на людей. И тогда те, с кем ты сегодня флиртовала, высосут тебя досуха.

Девица громко фыркнула и поправила крашеную черную прядь.

— Вот зануда! Да я лучше в когтях Ворона сгину, чем с унылым стражником встречаться! Бревно в доспехах, все веселье испортил!

Нила коробило такое отношение, и, похоже, не только его. Некий пастор Браун начал постоянно читать проповеди об опасности связей с Воронами, и люди толпами стекались на его службы. Старшее поколение все громче возмущалось падением нравов и тем, что Вороны бродят среди бела дня, совершенно не скрываясь. Однажды к Нилу подошел хорошо одетый человек и пригласил на вечер, посвященный обсуждению защиты города от Воронов.

— Вы и господин Рудольф Бьернссон — почетные гости. Мы хотим показать, что несмотря на всеобщее помешательство молодых людей, город поддерживает и уважает своих главных защитников. Для нас будет честью, если вы появитесь и расскажете правду о Великом Вороне и его гнусных приспешниках.

— Благодарю вас. Я приду.

— Мы так же хотели бы почтить память вашего уважаемого дяди, погибшего в борьбе со злом. Рутгер Янг — достойный пример для подражания, и мы будем рады, если вы скажете о нем хоть пару слов. Город должен знать своих героев.

У Нила потеплело на сердце. Благодарность грела его, как солнце, вышедшее после долгой зимы.

— Несомненно. Я с удовольствием расскажу о дяде. Могу я узнать ваше имя?

— Уильям Бломфилд. Я — торговец украшениями и драгоценностями. Занимаюсь благотворительностью и забочусь о благе общества в меру своих сил и возможностей, — приятно улыбнулся собеседник, пожимая ему руку. Это был степенный мужчина средних лет, с густыми русыми волосами, завитыми усами и аккуратно подстриженной бородкой. — Мы с пастором Брауном ведем просветительскую работу среди молодежи. Я уверен, что правильными словами можно подобрать ключ к любому сердцу. Мы должны достучаться до тех, кто пленен речами Воронов, и объяснить, как опасно доверять нелюдям.

— Вороны — проклятые люди, но в остальном вы правы, — согласился Нил, — я передам ваше приглашение Рудольфу.

— Будем ждать вас.

Вечер прошел замечательно. Господин Бломфилд арендовал большое помещение со стульями и трибуной, с которой Нил произнес короткую речь, вызвавшую бурные аплодисменты. Люди восхищались им и Рудольфом, благодарили, предлагали свою помощь в борьбе с Воронами. Пастор Браун назвал Нила последним оплотом чести и порядочности в городе, а Рудольфа — его вернейшим сподвижником и призывал сплотиться вокруг них, оказать всяческую поддержку героям, уже побеждавшим Воронов. Воодушевление людей было так велико, что все они пообещали стоять за Нила до конца. Уильям Бломфилд предложил всем пришедшим объединиться в союз, назваться «Врагами Воронов» и приложить все усилия для защиты города. Люди единодушно поддержали эту идею.

«Враги Воронов» собирались регулярно для обсуждения противодействий Воронам и их тлетворному воздействию на горожан: кто-то убеждал людей отказываться от вороньего золота, другие требовали запрета «Полумрака» с его дурным влиянием на детей, третьи предлагали ввести штрафы для всех, красящих волосы в черный цвет. По каждому вопросу обязательно спрашивали мнения Нила и Рудольфа, внимательно прислушиваясь к их словам. Нил продолжал рассказывать о дяде, и многие вспоминали Рутгера Янга, как достойного, честного и скромного человека, проклиная Великого Ворона за его убийство. Вспоминали и Принца Ричарда: бесстрашного, волевого, выстоявшего адские пять лет в борьбе с чудовищным Элдриком.

Людей на собраниях становилось все больше, и однажды Уильям Бломфилд со смущением признал, что денег на аренду помещений и прочие расходы уже не хватает. Пастор Браун призвал каждого пожертвовать небольшую сумму, кто сколько сможет и ни в коем случае не осуждать тех, кто по бедности на это не способен. Рудольф прилюдно отдал пастору целый кошель, заявив, что на благое дело денег не жалко. Его репутация тут же взлетела до небес, а люди охотно последовали его примеру. Нил тоже оставил несколько монет. Собрания стоило проводить в тепле и удобстве, к тому же господин Бломфилд предложил часть денег отдавать несчастным жертвам, чьи родные были убиты Воронами.

— Мы должны не только говорить, но и делать, — твердо заявлял он, — только так мы сможем бороться с Воронами. Я знаю много несчастных семей, влачащих жалкое существование после гибели мужей и отцов от когтей проклятых нелюдей! Есть ли до них кому-нибудь дело? Никому! Наместник делает вид, что его это не касается! Но мы-то с вами не будем бежать от ответственности за наш город? Давайте поможем им! Вместе мы — сила!

— Да! Верно говоришь!

— Кто, если не мы?

— Поможем вдовам и сиротам!

После этого взносы стали постоянными и обязательными.

Все было прекрасно, но с определенного момента Нила начал подтачивать червячок сомнений. Пастор Браун и господин Бломфилд твердили о Воронах, как об одержимых демонами мертвецах, и сколько бы Нил не объяснял, что это не так, его не желали слушать. Дошло до того, что пастор начал затыкать его и выворачивать слова Нила наизнанку, будто бы он — недалекий вояка, чья задача не думать, а рубить головы. Нилу это не нравилось. Как не нравилась все растущая агрессия «Врагов Воронов», которую они начали выплескивать на невинных людей.

В городе случилось несколько драк с воронопоклонниками, а на троих девушек, замеченных с «Полумраком» в руках, напали, отобрали книги и угрожали им расправой, поливая грязными оскорблениями.

Юнцов с крашенными волосами стали обливать водой и прочими, менее чистыми жидкостями.

Пастор Браун и не думал призвать распоясавшихся последователей к порядку, напротив, поощрял их на «праведную борьбу со злом». Просьбы Нила прекратить беспорядки пропускались мимо ушей.

Людям нравилось чувствовать себя героями.

У Нила наконец открылись глаза. Он заметил, что «Враги Воронов» приносили городу мало пользы, но много неприятностей. Городская стража была завалена жалобами на их выходки. Посещать собрания Нил прекратил.

Рудольф же его искренне не понял.

— Ты чего, Нил? Почему больше не приходишь? Ребята о тебе спрашивают, пастор просил поговорить с тобой.

— Руди, неужели ты не видишь, что мы занимаемся пустой болтовней? Я не собираюсь в десятый раз рассказывать о жуткой смерти моего дяди, — хмуро ответил Нил, — я не знаю, как он умер: быстро или медленно, ранил ли Великого Ворона или же не сумел этого. А пастор превращает мои слова в душещипательные истории для заведения толпы.

— Боевой дух тоже важен. Что плохого в том, чтобы рассказать о славном воине, погибшем в борьбе со злом? Я бы гордился таким родственником.

— Я им горжусь. Но мне надоело, что его именем прикрывают действия, которые дядя вряд ли бы одобрил. Нападать на беспомощных горожанок и оскорблять, потому что они сделали глупость? Меня не так учили обращаться с женщинами. «Враги Воронов» нарушают общественный порядок, а пастор призывает продолжать это делать. Мое мнение там вообще никого не интересует, хотя все твердят, что «Враги Воронов» существуют для помощи нам с тобой. Неприятно слушать откровенную ложь.

Рудольф хмыкнул и хлопнул его по плечу.

— Да брось! Пастор Браун малость увлекся своими проповедями, но в остальном он неплохой человек. Давай объясним ему, в чем он не прав, и это прекратится.

Нил покачал головой.

— Руди, мне некогда тратить на это время. У меня служба. Пусть лучше пастор объяснит остальным, чтобы не распалялись зря и соблюдали законы города. В следующий раз публичными извинениями и оплатой испорченных книг дело может не обойтись. Я не буду никого покрывать.

— Я ему передам. Приходи, когда освободишься.

Нил промолчал. Некоторое время он и правда был сильно занят, но и после к «Врагам Воронов» совершенно не тянуло, хотя его звал туда уже не только Рудольф, но и Анри с Томасом. Многие стражники охотно вступили в ряды защитников города. О «Врагах Воронов» стали говорить все чаще, у них появились свои отличительные знаки, а проповеди пастора Брауна собирали больше и больше народа. Однажды Нил узнал, что «Враги Воронов» организовали собственные дозоры и самовольно патрулируют город. Они останавливали людей и не пропускали их в парки, разумеется, не будучи при этом особенно вежливыми. Каково же было его негодование, когда он узнал, что многие стражники тоже занимались этим, а за создание и распределение патрулей отвечал никто иной, как Гийом.

— Вы что творите? — Нил пришел поговорить с ним, Анри и Томасом. — Вы — стражники и должны обеспечивать порядок в городе, а не приставать к горожанам. «Враги Воронов» не имеют права кого-либо останавливать и задерживать, но вы назвали свои имена и место службы, чтобы запугать воронопоклонников. Страже должны доверять, а не бояться ее.

— Мы ничего незаконного не делали, — возразил Томас, — Нил, ты же сам понимаешь, что людей нужно держать подальше от Воронов, особенно глупых юнцов. Мы должны уберечь их от неприятностей.

— Не тебе решать, что им делать. Кстати, Марк Эванс вполне взрослый мужчина и тоже стражник. Анри, зачем ты на него набросился?

— Он первый начал! — огрызнулся тот. — Я велел ему уходить, а он полез на меня с кулаками!

— Он хотел пойти в парк, а вы не пропускали его. У него там девушка.

— Вот сожрет она его, будет знать! Я пытался ему помочь, остолопу!

— Запретив свободно передвигаться по городу и угрожая расправой? Думаю, ты чувствовал себя очень смелым, с девятью товарищами за спиной, — неодобрительно заметил Нил.

Анри покраснел, Томас нахмурился, а Гийом неожиданно улыбнулся.

— Что такое, Нил? Кто-то отнял у тебя право защищать город и больше не заглядывает в рот, ловя каждое слово? Неприятно, да?

— Гийом, ты же не дурак. Неужели не видишь, что «Враги Воронов» только баламутят народ, а реальной пользы от них нет?

— Как и от тебя. Продолжай сидеть и ничего не делать, если хочешь. А мы займемся защитой людей.

Нил стиснул зубы. В светло-карих глазах Гийома светилось злорадство. Кто бы мог подумать, что он настолько злопамятный и обидчивый.

Неважно. Он не ругаться сюда пришел.

— Ты видел, какими Вороны бывают. Простым людям с ними не справиться. Это — задача Прекрасного Принца и его Рыцарей.

— Трусов здесь все еще нет. Разве что только один.

— Это ты меня назвал трусом?

— А как ты думаешь?

Нил сделал шаг вперед. Гийом встал. Томас влез между ними.

— Ребят, ну вы чего? Нил, он не это имел ввиду.

— А мне кажется, именно это. Повтори, глядя мне в глаза, Гийом: ты считаешь меня трусом?

Тот усмехнулся.

— Вообще-то нет. Я считаю тебя лицемером и жалким ханжой, но трусом? Что ты, Нил, никогда бы тебя так не назвал. Хотя забавно, что ты — единственный здесь, кто принял это на свой счет.

Анри хрюкнул от смеха и с вызовом ответил на холодный взгляд Нила. Томас смущенно опустил глаза, но ничего не возразил.

Плохо. Что же так повлияло на них? Проповеди пастора Брауна? Или Гийом постарался настроить остальных против него? Хотя Сэм вроде не поддался всеобщему веянию и продолжал общаться с ним дружелюбно. И во «Врагах Воронов» он не состоял.

— Ты совершаешь ошибку, — сказал Нил, подавляя гнев, — личная обида — не повод устраивать то, что ты сейчас делаешь.

— Обида? — в глазах Гийома вспыхнула такая ярость, что Нил ожидал удара, но не дождался его. — Нил, твое высокомерие всех достало. Больше никто не хочет поддакивать и быть у тебя на побегушках. Ни мы, ни «Враги Воронов». Если относишься к людям, как к грязи, не жди уважения в ответ.

— Я никогда не относился к тебе, как к грязи.

— Конечно, ведь признавать свои ошибки это ниже твоего достоинства. Нил Янг всегда прав, а подпевалам не положено иметь своего мнения.

— Да очнись же ты! Думай обо мне что хочешь, но ваши патрули — угроза безопасности города, а вы лично порочите честь городской стражи! Прекращайте плясать под дудку пастора, он заморочил вам мозги!

— Какой негодяй, отнял твою привилегию! — зло рассмеялся Гийом. — Знаешь что, Нил, иди-ка ты отсюда. К новичкам, им и вешай лапшу на уши, о чести, гордости и о том, каким должен быть настоящий стражник. Здесь доверчивых дураков больше не осталось.

— Вот именно! — поддержал Анри воинственно. — Мы и без тебя защитим город от Воронов! Рыцарями для этого быть необязательно!

Томас молчал.

Нил оглядел их, подавил желание начать драку и ушел. Все было куда хуже, чем он полагал. Требовалось немедленно отыскать Рудольфа.

Тот нашелся в кабаке, в окружении десятков людей, многих из которых Нил знал по собраниям. Его узнали, но он заметил неприязнь во взглядах. Рудольф бодро рассказывал о своих морских битвах и выглядел очень довольным.

— Нил, дружище! Иди к нам, выпей!

— Некогда. Отойдем в сторонку, надо поговорить.

Рудольф выслушал его и недоуменно почесал в затылке.

— Да с чего ты взял, что будут проблемы с этими патрулями? Я сам в них хожу, ничего народ не буянит. Мы не расшаркиваемся с воронопоклонниками, но и не бьем их. Тот парень сам полез на Анри, их просто растащили, да и все.

— В стражу поступает все больше жалоб. Но есть еще кое-что, о чем вы не подумали: пока что Вороны молчат, но если вы продолжите гонять добровольцев из парков, то обязательно вмешаются. Кем они будут питаться?

— Это их проблемы.

— Нет, Руди, это наши проблемы. Если добровольцев не будет, Вороны снова начнут нападать на людей, а они сильнее нас. Ваши патрули просто растерзают.

— Ха, пусть попробуют! У нас достаточно оружия, чтобы уничтожить проклятых тварей!

— Откуда?

— Господин Бломфилд достал. Мы потихоньку вооружаемся и готовимся к решающей битве с ними! Ой, — Рудольф спохватился, — меня же просили тебе не говорить об этом!

Нил не поверил своим ушам.

— И ты молчал? Где это оружие?

— На складе. Слушай, ну не подставляй ты меня, мы же с тобой друзья!

Нил рвано вздохнул.

— Руди, включи голову! Толпа агрессивных людей собирает оружие и рвется в бой. Как ты себе это представляешь? Вы пойдете в парк и перебьете там всех?

— Да! И больше Вороны в наш город не полезут!

— Вороны — это проклятые горожане, — едва сдерживая гнев произнес Нил, — проклятье может пасть на любого, тебя в том числе. Они всегда будут в городе, их не истребить до конца.

— Конечно, если этим будут заниматься только Принц и Рыцари! А если весь город, то мы выжжем эту заразу!

— Руди, ты меня вообще не слышишь? Они люди! Сейчас Вороны ни на кого не нападают! С кем ты собрался воевать, с женщинами, детьми и стариками?

— Да почему ты их защищаешь? Вороны — проклятые твари, а не люди!

— Ты теперь словам пастора будешь верить, а не моим?

— Пастор Браун дело говорит! Ты же будущий Прекрасный Принц, ты их ненавидеть должен!

— Нет, не должен, — отрезал Нил в ярости, — где этот склад с оружием?

— На севере, у реки, в Кожевенном квартале. Что ты собираешься делать?

— То, что уже давно пора. С меня хватит. Дам дружеский совет: немедленно выходи из рядов «Врагов Воронов». У них скоро начнутся большие проблемы.

И Нил им их обеспечит.

От начальника стражи Нил выходил еще более злой, чем от Рудольфа. Господин Отто не стал реагировать на угрозу сам и Нилу не дал.

— Горожане имеют право на защиту от Воронов, — добродушно отмахнулся он, — это будет твоя армия, как станешь Прекрасным Принцем.

— Какая еще армия? Наравне с Воронами могут сражаться только Рыцари. Посылать против них обычных людей — смертоубийство. Господин Отто, у нас в городе группа смутьянов собирает оружие и планирует устроить резню, а мы ничего с этим не делаем?

— Да брось, мало ли чего в кабаке наболтают? Там все герои. Никого же не убили? А за разговоры мы сажать в темницу не можем. Расслабься. Взгляни, какой у меня роскошный перстень. Хорош?

— Хорош, — заскрипел зубами Нил, — господин Отто, мы должны забрать это оружие. Я возьму стражников и…

— …вломишься в чужую собственность, как грабитель? Нет, Нил, так не пойдет. Мне нужны доказательства, а не болтовня твоего друга-наемника. И попробуй только ослушаться: уволю всех, кто посмеет за тобой пойти.

Нил подавил гнев и попытался мыслить разумно. Что он может сделать один? Ограбить чертов склад? Пойти к пастору Брауну и господину Бломфилду с требованием прекратить подзуживать горожан? Но тогда оружие со склада переместят, и найти его будет невозможно. Попросить помощи у Рудольфа? Они ведь друзья, он сможет достучаться до друга и правильно ему все объяснить! Позвать еще Сэма, Дерека и других ребят из стражи, с кем сохранились хорошие отношения.

Нет, их уволят из-за него.

Он бы позвал Гийома, но Гийом его теперь ненавидит.

— Нил, ты в порядке?

Он поднял голову. Томас неловко переминался с ноги на ногу у его стола. Уже было поздно, и он явно собирался уходить.

— Может тебя подменить сегодня? Иди домой, выспись.

— Спасибо, но мне это не поможет. А тебя разве не ждут дома?

Томас закатил глаза.

— Мы с Жоржеттой поссорились, и она третий день на меня дуется. Не хочу домой. Да я и не собирался, у нас сегодня патруль по городу.

— У «Врагов Воронов»?

— Да. Гийом меня ждет, мы вместе собирались идти.

— Но ты предложил остаться и заменить меня.

Томас тяжело вздохнул.

— Знаешь, мне не нравится, что происходит вокруг. В участке все разбились на какие-то враждебные кучки, не здороваются, гадости друг о друге говорят. Марк недавно Анри в лицо плюнул, и их опять пришлось разнимать. А все потому что Анри прошелся по его подружке-Воронессе. Я никогда не думал, что в нем столько злобы может быть. Гийом над Сэмом смеется, что тот продолжает ходить за тобой хвостом, а ведь Сэм просто не присоединился ни к одной из групп и со всеми пытается ладить. А я вспоминаю, как мы все вместе тренировались или ту банду брали. И никто никому за спиной зла не желал. Как мы до всего этого докатились?

Нил устало потер лицо.

— Прости. Я должен был заметить раньше и что-нибудь сделать. Завтра я соберу ребят и поговорю с ними. Может хоть кто-то ко мне прислушается.

— Хоть кто-то? Нил, тебя все уважают. Хоть Гийом и язвит о твоем высокомерии, но когда у стражников случаются трудности, то все идут к тебе, а не к нему, хотя вы оба — лейтенанты. Все знают, что ты поможешь решить любую проблему, ничего не прося взамен. Ты надежен и доброжелателен. А что не сблизился ни с кем, так это твое дело. Я не думаю, что ты высокомерен.

— Спасибо.

Они помолчали, затем Томас развернулся, чтобы уйти.

— Ладно, если я ничем не могу тебе помочь, то мне пора.

— Можешь. У меня к тебе есть просьба.

— Какая?

— Иди сейчас домой, а не в патруль, — попросил Нил, — весь раздор, что ты видишь, возник после появления «Врагов Воронов». Они вбили клин между людьми и подталкивают нас к бессмысленным дракам. Я буду добиваться запрета этого общества и советую покинуть его ряды. Если мое слово для тебя имеет хоть малейший вес — иди домой.

Томас замер, затем запустил пальцы в волосы.

— А знаешь, Жоржетта ведь тоже самое говорила. Из-за этого мы с ней и поссорились. Но я так хотел доказать, что я сильный, смелый и достоин быть твоим Рыцарем, что не хотел ничего слушать.

— Томас, прости, но я не могу взять тебя в Рыцари. Не потому что ты чем-то плох, а потому что у тебя семья. Что с ними будет, если тебя убьют? Разве не их ты должен защищать в первую очередь?

Томас огорченно опустил голову.

— Но я так об этом мечтал. Столько лет хотел быть героем и защищать город бок о бок с тобой.

Нил улыбнулся.

— Так ведь мы именно это и делаем. Служим вместе в страже и защищаем город. Ты научился не бояться Воронов и бандитов и не раз выручал меня. Ты уже герой и достоин уважения. Вспомни, ведь Жоржетта вышла за тебя замуж, потому что ты смелый, сильный и добрый. И не раз об этом говорила.

Лицо Томаса посветлело.

— Ты прав. Она ведь всегда гордилась мной. И зачем я вообще которую ночь таскаюсь с этими дураками по улицам? Пойду, пошлю Гийома к черту. Пусть ехидничает сколько хочет. Переведусь в твою смену или к Сэму.

— Передай Гийому, что я хочу с ним поговорить. И жалею о том, что потерял его уважение.

— Да кому оно нужно? — фыркнул Томас. — Ты бы слышал, что он о тебе говорил!

— Но я не слышал и будем считать, что этого не было. Передашь?

— Передам. Доброй ночи, Нил.

— И тебе.

Но доброй эта ночь не была.

Через несколько часов в участок ввалился избитый, окровавленный человек и целенаправленно доковылял до его стола, игнорируя вопросы и предложения помощи от дежурных стражников. Тяжело рухнул на стул.

— Нил, все плохо. Мы в заднице.

— Дерек, сбегай за лекарем, — приказал Нил одному из стражников, — Шульц, неси бинты, заживляющую мазь и теплую воду. Кто тебя так, Руди? Что произошло?

Тот скривился.

— Ребята Ворона грохнули. И девчонку. И меня… почти.

— Какие ребята?

— Патрульные из «Врагов Воронов». Патрулировали большой группой, да еще заведены были очередной речью пастора. А потом наткнулись на эту парочку. Ворон с подружкой. Я узнал его. Это был тот поганец, из-за которого я потерял работу.

Рудольф дернулся и застонал.

− Все ребра отбили, сволочи! Я собирался поучить его уму-разуму, но не сильно, так, потрясти да попугать. А парни бросились за мной, хоть я их и не просил. Начали бить, а он их когтями… поцарапал кого-то. Крылья раскрыл, но растерялся: не решился бросить свою девчонку среди агрессивной толпы, а ее уже оттерли в сторону. Кто-то начал стрелять, пока он не улетел. Попали. А потом его просто изрубили в мелкие кусочки. Девица так кричала… а сбежать не додумалась. А они как озверели. Вкусили крови… Я пытался их успокоить, остановить, она же не Воронесса была − подавальщица из «Сытого лиса», я там постоянно ем. Глупая девчонка, да и только! Прикрыл ее собой, меч выхватил: думал отступят, не станут со своим-то драться… ага, как же! Они ничего уже не слышали. А я не такой мастак, чтобы с десятком одновременно справиться. Замешкался еще, не хотел им сильно вредить. А меня повалили и давай пинать. Хорошо еще, не добили. А когда очнулся, все уже было кончено.

Нил сжал зубы.

− Девушка тоже мертва?

— Да. Пастор, скотина, давно уже вещал, что тех, кто Воронов защищает, щадить не стоит, гореть им в аду, как и Воронам… да только я уже не знаю, кто тут большие нелюди. Так зверствовать над обычной девицей… у нас в дружине за такое вешали. А в городе их повесят?

— Да, — поклялся Нил, — ты сможешь опознать убийц?

— А чего опознавать-то, я ведь знаю с кем в патруль ходил. Про всех тебе расскажу. Отдохну только немного, — пробормотал Рудольф и неожиданно начал заваливаться набок. Нил едва успел его подхватить.

Его осторожно уложили на пол и передали заботам подоспевшего лекаря. Нил взял несколько стражников и отправился искать тела жертв. Нашли наутро: парочка гуляла далеко от парка. Это их и погубило: будь они ближе, ночной патруль стражи или Вороны-бойцы услышали бы крики.

Нил замер.

Вороны еще не знали о гибели своего. Но скоро узнают. Какой будет реакция Великого Ворона на это?

Месть.

Он должен успеть посадить убийц как можно скорее. Конфисковать оружие и принудительно распустить «Врагов Воронов». Успеет ли? Как быстро Великий Ворон отдаст приказ напасть на горожан? И как его можно замедлить?

Просить злодея о милости бесполезно, но что если предложить ему что-то? Хоть пару дней да выиграет.

Ему срочно требовалось найти Рейвена.