Время Воронов (СИ)

Глава 25. Рубить головы, а не хвосты

В убежище был траур. Вороны бродили притихшие и расстроенные, друзья Джона Солта горевали по нему, а Льюис стыдился показаться им на глаза и трусливо отсиживался в покоях. Он не знал, что говорить и как решить эту ужасную ситуацию, а поданные ждали от него правильных слов и действий. Им нужна была уверенность, которой не было у него самого. Льюис никогда не был лидером по натуре, хоть и свыкся со своей ролью Великого Ворона за прошедшие годы. Он справлялся, пока все было хорошо, но понятия не имел, что делать теперь. Больше всего на свете ему хотелось переложить ответственность за случившееся на кого-нибудь другого, получить четкие инструкции что делать и бегом отправиться их выполнять. Правда, даже так он понимал, что «кем-то другим» не должен быть Рейвен: дай ему волю — и город вновь будет ввергнут в хаос с выживанием сильных и пожиранием слабых. Нет, никаких больше жертв и охоты на людей не будет. Льюис этого не допустит. Нужно было что-нибудь придумать, использовать свой хваленый разум, а не силу, только вот голова Льюиса была пуста. Он не мог найти выхода.

К счастью, он был не один.

Сольвейн нашел добровольцев, и те забрали изрубленное тело несчастного Джона для похорон. Нашли даже священника, согласившегося отпеть Ворона в присутствии не только родных, но и других Воронов из убежища. Пастор Фишер заметно нервничал, но когда Сольвейн, присутствующий на похоронах, подошел искренне поблагодарить его за участие, успокоился. Они даже немного поговорили о пасторе Брауне, которого Фишер знал.

— Он всегда был излишне фанатичен и строг, как к себе, так и к окружающим. Но я и представить себе не мог, что он будет благословлять горячие головы на убийство. Это неправильно. Даже если Вороны прокляты богом, не нам решать вашу судьбу. Не нам проливать кровь.

— А кому ее проливать? — со вздохом спросил Сольвейн. — Прекрасному Принцу и Рыцарям?

Пастор Фишер помолчал.

— Раньше я бы ответил так. Но этот погибший Ворон не рассыпался прахом и не сгорел от священной силы. По нему скорбят родные и друзья. Вы боитесь за его душу, значит, она у него есть. Как и у вас всех. Так за что же бог отвернулся от вас? И отворачивался ли? Не нам судить. Я просто буду делать свое дело.

— Спасибо вам огромное.

При прощании пастор Фишер передал, что готов принимать Воронов в своем приходе, но в ночное время, чтобы не пугать горожан. Льюис порадовался, что в городе еще остались добрые люди, но эта радость была мимолетной. В голове крутились обвинения Рейвена: это он допустил подобное, ничего не сделав с «Врагами Воронов», когда они только появились, и за это поплатился жизнью его подданный. Еще и несчастную девушку убили. Воображение Льюиса легко ставило его на место Джона: он бы тоже растерялся и не справился с разозленной, вооруженной толпой. Погиб бы сам и не смог защитить близкого человека.

— Но ты смог, — возразил Сольвейн, на правах друга допущенный в покои. Он закончил дела и примчался отпаивать Льюиса чаем с травами, старательно оказывая моральную поддержку. — Ты победил Принца Ричарда и защитил маму. Ты сильнее бедняги Джона, и с этой ситуацией ты тоже справишься.

— Как? Я не хочу убивать невинных. Убийц казнят, но что делать с остальными «Врагами Воронов»?

— Уж точно не убивать. Этого хотят только Вороны-бойцы, но их для того и отбирали, чтобы сражаться за нас. Бойцы заведены, они горячие головы, но Рейвен легко сможет их подавить. О мести говорят только они, остальные Вороны ничего подобного не хотят. Они поддерживают тебя в мирном решении проблемы.

Льюис прикрыл глаза.

— Если бы я знал, как ее решать. Рейвен прав, я добился того, чтобы Воронов перестали бояться, и вот к чему это привело.

— А еще к тому что все эти годы мы живем спокойно, причем как Вороны, так и горожане. Страх ушел из нашего города, и это — твоя заслуга. Ты все сделал правильно, просто плохие люди решили нажиться на этом. Мы должны дать им отпор и продолжать жить мирно. Ты же не хочешь, чтобы нас снова боялись? Чтобы приходилось охотиться на людей?

Льюис покачал головой.

— Нет.

— Значит, мы найдем решение.

Слова Сольвейна были правильными, но как воплотить их в жизнь?

Отрубить голову, а не хвост. Иными словами, избавиться от всей организации «Врагов Воронов», а не только повесить исполнителей. Нужно что-то сделать с ее лидерами. Договориться? Предложить денег, чтобы уехали? Не сработает: судя по собранной Шарлоттой информации, пастор Браун был безжалостным фанатиком, а господин Бломфилд — нечестным человеком, имеющим выгоду со всей этой ситуации. Что же делать? Хорошо бы показать людям, насколько они отвратительны. Тогда горожане отвернутся от них. Но опять же как этого добиться? В интригах и провокациях Льюис был не силен.

Зато в них отлично разбирался кое-кто другой.

Однажды к нему в кабинет пришла Шарлотта. Почтительно поклонилась и попросила разрешения высказать свои мысли. Льюис несколько удивился такому формальному поведению: это было совершенно не в ее характере. Возможно, дело было в сложившейся обстановке? Они все были подавлены.

— Я тебя слушаю.

— Я придумала, как опорочить лидеров «Врагов Воронов», повелитель.

— Отлично! И как же?

Шарлотта выложила перед Льюисом проклятое серебро.

— Нет, — мгновенно ответил он.

Шарлотта мягко улыбнулась.

— Но ты же сразу понял насколько это хорошая идея.

— Это чудовищная идея. Шарлотта, ты ведь сама проклята, как ты можешь обрекать на свою участь других?

— Этих убийц мне не жалко. Нам нужно разобраться с ними, Льюис. Лучший способ опорочить их — это показать, что «Враги Воронов» притянули к себе проклятье. Все слова Брауна и Бломфилда станут ложью, никто больше не пойдет к тем, чьи лидеры оказались оборотнями. Их союз развалится, как карточный домик.

— А что потом нам с ними делать? Ты хочешь увидеть их здесь? — рассердился Льюис, с ужасом понимая, что она права. Так они легко уничтожат не только лидеров, но и саму идеологию «Врагов Воронов». Невозможно будет повторять страшилки о монстрах, когда сами Браун и Бломфилд объяснят соратникам, что они — люди. Беспокоясь о себе, они применят все свое красноречие, доказывая, что проклятье не изменило их. После такого организация просто распадется. А Брауна и Бломфилда можно будет на время посадить в темницу, а потом выпустить. Терпеть их будет неприятно, но если ради дела, то Вороны справятся. Легкий, простой, а главное, бескровный способ решения проблемы.

Пусть бессовестный и жестокий, но имел ли Льюис право пренебречь им, когда Вороны были в опасности?

Шарлотта выпустила и втянула коготки, играя ими, как кошка.

— Нам не придется их терпеть. Как только проклятье сработает мы просто отдадим Бломфилда и Брауна бывшим соратникам. Они сами разберутся с нашей проблемой.

Льюис замер. А ведь если подумать, то такой исход тоже возможен. Еще два убийства, еще несколько повешенных, и репутация «Врагов Воронов» пойдет ко дну. Но какой ценой? Сколько еще людей будут убиты?

Подлость никогда ни к чему хорошему не приводила.

— Нет. Забудь об этом. И не вздумай подбрасывать им проклятые вещи тайком, поняла меня? — Льюис моментально понял, насколько ужасна эта идея. Это хладнокровное убийство, а убивать он больше никого не будет.

Он не такой как Элдрик или Принц Ричард. И не будет таким. Жестокость — это тупик, дорога ведущая к неминуемой смерти. Никакая сила от нее не защитит. Возможно, действия Нила Янга помогут избавиться от доверия к «Врагам Воронов»? Он ведь будущий Прекрасный Принц, его репутация и отказ сотрудничать с ними, могут повлиять на ситуацию.

Шарлотта вздохнула. В ее лице мелькнуло раздражение, а взгляд напомнил Льюису Рейвена.

— Тогда что мы будем делать?

— Ждать. Посмотрим, чего добьется Нил Янг. Пусть Прекрасный Принц защищает наш город, раз уж он так рвется в бой. Рубить головы чудищам — это его обязанность.