Всё летит в бездну

Глава 18. Что ж, не удивлён я скверным новостям

— Какими судьбами? — кисло интересуюсь я у Андраника, пытаясь быть вежливым.

Кажется, он немного больше рад встрече, чем я, но ещё сильнее его интересуют норятели и подземное королевство.

— Король Бернард был так любезен, что пообещал устроить мне сюрприз, — отвечает Андраник, вертя головой во все стороны. — Ах, я обожаю сюрпризы! Чудесно, чудесно! Ах да, принц Сильвер, я весьма рад видеть вас в добром здравии.

Да, вот так мы с ним и общаемся в последние годы.

— Сильвер, сынок, — мощный удар прилетает мне в плечо, едва не заставляя колени подкоситься. — Я подумал, ты будешь рад повидать своего старого хорошего друга, как и он тебя! Скажи, молодец я, что устроил вам двоим такую встречу?

— Молодец, — отвечаю я, скривившись.

— Я очень рад, — говорит воспитанный Андраник. — Большое вам спасибо, король Бернард!

— Ну, чего уж, — смущается отец. — Вы, детишки, пока развлекайтесь, погуляйте туда-сюда, а мы кое о чём поговорим с супругой, а то давненько мы не беседовали. Есть здесь какое-нибудь уютное местечко, где нас не подслушают?

Нела немного краснеет. Ей, наверное, неловко, что отец так бесцеремонно нас выпроваживает.

Я бы возразил, ещё и как, насчёт детишек. Мне уже двадцать один год, а осенью вообще исполнится двадцать два! Гилберт и вовсе старик, ему двадцать четыре, а оттуда всего ничего до тридцати. Аж древностью повеяло. А вот Андраник, конечно, совсем ещё малыш. Ему двадцать два исполнится только в начале зимы!

Но я понимаю, что не время обижаться. Отец с Нелой наверняка собираются обсудить тайны, которыми нельзя делиться со всякими там посторонними. Посторонние — это, разумеется, Андраник. И мы его отвлечём, а о замыслах узнаем позже.

— Может быть, проведаем короля Скарри, если только он не отдыхает? — предлагаю я.

Гилберт и Андраник соглашаются, и мы отправляемся во дворец.

— Как здесь здорово! — с нескрываемой завистью говорит Андраник, голова которого не перестаёт вертеться влево, вправо, вверх и вниз. Я с ужасом жду, что его тощая шея, того и гляди, не выдержит и переломится. — А мне не позволяют бывать в небезопасных местах. Ого, из чего это облако сделано? А потолок не обрушится? Если бы мамочка узнала, умерла бы от беспокойства.

Я прихожу в восторг.

— Так значит, это можно назвать поступком, который ты желаешь сохранить в секрете от родителей, да?

— Обращайтесь ко мне на вы, принц Сильвер, — задирает нос Андраник, — и с уважением. Наш прежний уговор никто не отменял, и я всё ещё могу рассказать о том, что…

— Вы, уважаемый принц Андраник! — ору я, чтобы заглушить голос этого мерзкого типа. — А всё-таки ваши уважаемые-преуважаемые родители будут огорчены, не так ли, узнав о вашем визите в подземное королевство?

— Подумайте прежде, не будет ли огорчён ваш батюшка, — ехидно отвечает Андраник. — Ведь именно он просил меня сохранить этот визит в тайне. Без этого, возможно, я и сам рассказал бы родителям обо всём. Я не прочь показать им, что способен на самостоятельные решения и чувствую себя прекрасно даже при отсутствии всяких удобств. Ай, камешек в ботинок попал!

И мы останавливаемся, чтобы Андраник мог вытрясти камешек из своего здоровенного башмака.

— Он тебе чем-то угрожает? — тем временем шёпотом интересуется Гилберт, отводя меня в сторону. — О каком уговоре шла речь, о чём он может рассказать?

— Забудь, — со злостью отвечаю я, — и никогда не спрашивай, особенно у Андраника. А то вдруг он ещё проговорится. Кто его, змеюку такую, знает.

— О чём шепчетесь? — спрашивает змеюка, невинно глядя на нас своими бесцветными глазками. — Я уже всё. Смотрите, какой огромный булыжник!

И он демонстрирует нам какую-то крошку не крупнее ногтя на мизинце. Мы делаем сложные лица, но показать сочувствие, кажется, не особо удаётся.

— Давайте, пожалуйста, идти дальше, — наконец произносит Андраник, явно смущённый нашим молчанием.

Мы идём.

— Как вы вообще поживаете, что поделываете? — вежливо интересуется он немного погодя.

— Замечательно, спасибо, — так же вежливо отвечает Гилберт. — Варим зелья, играем в слова, веселимся, как можем.

— А-а-а, — растерянно произносит Андраник. — Что ж, должно быть, это всё очень увлекательно. А как здоровье вашего уважаемого батюшки, принц Гилберт?

Я даже закашливаюсь от внезапного удивления. Всё время забываю, что Гилберта теперь тоже можно называть принцем. Каждый раз это так неожиданно.

— Благодарю, не жалуется, — церемонно кивает Гилберт. — Надеемся, что и у вас, уважаемый принц Андраник, дела в последнее время идут отлично.

— Просто превосходно, — соглашается этот доходяга, но выглядит он так, будто ему что-то не даёт покоя. Может быть, ещё один камень в ботинке.

Скарри Третий Могучий не спит и весьма рад нашему визиту.

— А-а, ребята, проходите, — приветственно машет он нам лапкой с трона.

Мы приближаемся. Андраник при этом с ужасом смотрит на длинные пики стражей, стоящих у входа, спотыкается и едва не ломает шею.

— Это и есть твой отец, Силли? — щурится старый норятель, вглядываясь в ошарашенное лицо Андраника.

— Ну что ты, — говорю я, — этот коротышка младше меня! Ах, простите великодушно, принц Андраник, давайте сделаем вид, что вы этого не слышали! Твоё превосходейшество, это принц Андраник из Четвёртого королевства.

— Младше? — скрипит Скарри, всё ещё приглядываясь. — Вы все так странно выглядите, кто вас разберёт. А что это к нам зачастил верхний народ, а? Уж не собрались ли вы сюда переселяться?

— Н-нет, — бормочет этот недотёпа.

— Принц Андраник ненадолго заглянул в гости, — поясняю я, — и мы решили, что первым делом ему стоило бы нанести тебе визит.

— Простите, — смущается Андраник. — Мне устроили сюрприз и не предупредили, что готовится такая встреча, и потому я явился с пустыми руками, без даров. Так неловко!

— Ничего, в другой раз занесёшь! — милостиво дозволяет Скарри. — Да что же вы стоите? Присаживайтесь!

И пока Андраник, недоумевая, озирается по сторонам в поисках стульев, мы с Гилбертом опускаемся прямо на мягкий моховой ковёр у ног короля. Помедлив, принц Четвёртого королевства присоединяется к нам, предварительно ощупав поверхность. Садится он очень медленно и очень осторожно.

— Ты обещал нам рассказать про своё Приключение, Скарри, — напоминаю я. — Расскажешь? Уверен, принцу Андранику тоже будет интересно послушать.

— Д-да, конечно, — мямлит этот рохля. Он вынимает из кармана кружевной платочек и утирает пот со лба.

— Ну что ж, вот как всё было, — начинает Скарри.

Он откидывается на спинку трона и погружается в свои мысли. Лицо его разглаживается, на нём появляется улыбка. Наконец старый норятель ухватывает воспоминание за хвост и продолжает.

— Много-много лет назад, — говорит он, — когда я ещё был юн и крепок, хотя я и сейчас ещё крепок и не то чтобы стар, мы остались без короля. Прежний король — это был мой отец — неудачно проделал ход сквозь потолок подземной пещеры. Когда он достиг её дна, народ лишился короля, ну, большей его части. Оставшуюся часть с почестями… ладно, это мне вспоминать не очень хочется, давайте дальше.

Андраник бледнеет, нервно сглатывает и усиленно промокает лицо измятым платочком.

— Корона у нашего народа никогда не передавалась по наследству, — говорит Скарри, не замечая страданий Андраника, — но так уж вышло, что два раза подряд королями становились норятели из одной семьи. Сперва был признан достойным мой дед, Скарри Первый Лысоватый. Затем королём выбрали отца, он был Скарри Вторым Долгозубым. Я был назван в их честь и даже не сомневался, что стану Скарри Третьим. Конечно, кроме меня были ещё претенденты. Как сейчас помню, э… забыл! Эй, Пимми!

Один из стражей тронного зала, клевавший было носом, встрепенулся.

— Да, ваше превосходейш… бывшее!

— Пимми, не помнишь, сколько там было претендентов в короли, не считая меня?

— Конечно, помню, ваше бывшество! Ваш братец, затем дед Ларри, да ещё мой батюшка, а потом…

— Всё, хватит, я вспомнил! — прерывает его Скарри. — Так вот, мой младший брат Скадди, тот ещё увалень, тоже решил попытать счастья. Ещё там был дед Ларри — чахлый такой парень, и куда только лез. Да-авно уже он помер. Приключение у него вышло — врагу не пожелаешь: спустился немного вниз, промочил ноги и вернулся обратно, потом ещё долго валялся с простудой. Такой позор.

— Да уж, — соглашаюсь я, — беднягу можно только пожалеть. Даже не представляю, как уныло живётся тем, кто в своей жизни не пережил ни одного стоящего приключения!

Гилберт зачем-то подталкивает меня локтем, а когда я гляжу на него, сердито кивает на пригорюнившегося Андраника. Ой, как неловко вышло.

Хоть Андраник и не глядит на нас, я вижу, как в его прозрачных глазах собираются слёзы. Однако он лишь задирает нос выше, сглатывает и не произносит ни слова.

— Да, у нас такие королями не становились, — добивает беднягу Скарри Третий. — Хорош бы был правитель, который не сталкивался со сложностями и не научился с ними справляться! А вдруг беда какая, что такой король мог бы сделать? Сесть и заплакать, ха-ха-ха-кхе. Так вот, из достойных соперников был у меня только папаша вот этого, что там стоит, Пимми. В их роду все с малых лет готовились быть стражами дворца, а чтобы эдакие пики на весу удерживать, нужна ого-го какая подготовка. И Тимми, так звали того парня, решил двинуть на запад, где жили драконы. Я сразу всполошился: как такого переплюнуть? Одно лишь слово «драконы» уже пахнет Большим Приключением!

— Ещё как пахнет, — согласно киваем мы с Гилбертом.

Андраник не удерживается и роняет слезинку.

— И мне не оставалось ничего другого, — увлечённо продолжает Скарри, — как направиться на восток по Забытому Пути. Мой братец…

— А что это за путь? — спрашиваю я.

— Ах да, ведь вы не знаете, — Скарри морщит и потирает лоб. — Говорят, однажды по Забытому Пути в здешние места пришли первые норятели. И ходом этим никто больше не пользовался, так что он порядком обветшал, обвалился, да ещё корни деревьев пронизали его во многих местах, осложняя продвижение. В прошлом вроде бы действовал запрет ходить по этому Пути, но во времена моей молодости никаких строгих правил насчёт этого уже не было. Однако никто не видел нужды туда соваться. А я решил, что это неплохое направление для Приключения. Кхе-кхе-кхе!

Тут король надолго закашливается. Один из стражей несётся галопом, чтобы подать воды. Промочив горло и откашлявшись, Скарри продолжает.

— Мой братец Скадди был силён, но не особо умён. Он решил отправиться со мной, поскольку ни до чего другого на тот момент не додумался. Хоть я и был против, да ещё и как! Но потом рассудил, что если он попадёт в беду, а я его выручу, то моё Приключение будет заметно лучше. А что этот недотёпа угодит в беду, я и не сомневался.

Однако судьбе угодно было, чтобы я дошёл до конца один: в середине пути Скадди застрял в тоннеле. А копать там было почти бесполезно, слишком много корневых переплетений. Дорога проходила под старым лесом. По верху мы не ходоки, а ниже протекали подземные воды, так что ничего не поделаешь, Скадди пришлось проклясть свой жирок и вернуться. Он не придумал ничего лучше, как бегать кругами по берегу подземного озера: решил, такое Приключение покажет его выносливость и силу. Ха! Его хватило на шестьдесят семь кругов, и никакое это было не Приключение, так что он, конечно, не победил. Вот такая это была история, — завершает Скарри и оглядывает нас блестящими глазками, ожидая реакции.

— Шестьдесят семь кругов по берегу озера тоже не каждый сумеет пробежать, — с уважением произносит Гилберт. — Даже если это и не было увлекательным приключением, всё же Скадди был в хорошей форме.

Лицо Андраника делается совсем уж кислым.

— А про меня что, ни слова не скажете? — огорчается старик.

— Но мы так и не услышали о твоём Приключении, Скарри, — говорю я.

— Как не услышали? — удивляется бывший король норятелей. — А я разве не закончил эту историю?

— Только как ты пошёл по Забытому Пути, — напоминаю я ему.

— Да быть не может, — сокрушается он. — А ведь самое интересное было дальше. Я шёл, шёл, пару раз даже чуть было не повернул назад, потому что едва пробирался по заросшему ходу. И наконец я увидел впереди, что бы вы думали? Белый свет!

Я развёл огонёк, закоптил стёкла очков, чтобы не ослепнуть, и выбрался наружу. Это было кошмарно, я вам скажу. До сих пор помню тот ужас, пробравший меня до костей. Аж всего затрясло. Представляете… ах да, вы-то представляете — над головой ничего не было! Пустота! Дыра! Я упал на четвереньки и что было сил вцепился в землю, чтобы не упасть в эту бесконечную пустоту. Не представляю, как можно жить без твёрдого неба над головой. Всё равно что бесконечно падать в пропасть головой вниз.

— Дело привычки, — говорит Гилберт. — Если привыкнуть к такому с рождения, то потом уже как-то и не задумываешься.

— Но это были ещё не все страхи, с которыми я столкнулся, — Скарри понижает голос, и слова его звучат зловеще. — На крик прибежали Пятнистые Люди…

— На крик? — не удерживаюсь я от вопроса.

— Крик? Какой ещё крик? — недоумевает Скарри. — Вы что, думаете, я кричал от страха? Пф-ф, кто угодно, только не я. Так вот, эти люди схватили меня и поволокли прочь. Вот это был ужас так ужас! Я мог никогда больше не вернуться домой!

— О-о-о! — вздыхает кто-то за моим плечом.

Обернувшись, я вижу, что оба стража покинули свой пост и подошли ближе, чтобы послушать. Но король лишь радуется тому, что слушателей стало больше.

— Этих чужаков было больше, чем меня, потому отбиться не удалось, — вдохновенно продолжает он. — Пятнистые лопотали что-то о богине, которой собирались меня показать. Я приготовился к тому, что меня попытаются съесть, и решил беречь силы. Они поволокли меня прямо по земле, покрытой белым мхом, очень холодным, так что было вообще ни капли не приятно. Затем заперли в доме, где жила их богиня, и остались снаружи.

Этот дом — они называли его храмом — был невелик. Богини там ещё не было, и я не собирался дожидаться её. Но прямо передо мной, вмёрзший в лёд, красовался самый большой и самый красивый драгоценный камень, который я только видел.

— А я этого что-то раньше не слышал, — говорит Пимми. — Разве вы, ваше бывшество, не прорыли тогда ход из храма и не сбежали?

— Ах да, — Скарри в досаде хлопает себя по макушке. — Зачем я это рассказал? А, что уже терять-то. Сперва я разбил лёд, затем схватил камень, затем проделал ход и был таков. Следы за собой я хорошо замёл, так что эти и не догадались, поди, как я улизнул.

— А где камень-то этот? — спрашивает второй страж. — Я б посмотрел!

— А камень, это, — мнётся Скарри. — Ну камень и камень, и что. Давайте я вот лучше расскажу, э…

— Так это и было яйцо, из которого позже вылупилась Грызельда! — догадываюсь я.

— Вот спасибо, Силли, — сердито говорит бывший король. — За помощь твою и за ум.

— Грызельда? — немного удивлённо произносит Андраник. — А кто это?

— Как это — кто? — не понимаю я. — Ты что, не знаешь, что у нас внизу творится?

— Наверное, я сперва не расслышал, — задирает нос этот недотёпа. — Ах да, Грызельда. Помню, помню, как же.

— Так вот когда ещё вы её притащили, ваше бывшество! — ахает Пимми. — Надо же, и никому не сказали о том!

— Так я думал, это камень, — недовольно поясняет Скарри Третий. — Камнем я делиться не хотел. Припрятал его, а Приключение моё и без того было лучшим, вот и всё тут.

— Интересно, где же это ты побывал, — размышляю я. — Лес — это, наверное…

— Я думаю, это был Гиблый лес, — говорит Гилберт. — Похоже, путь вёл на тот берег Крыла Дракона и вышел на поверхность где-то в Кромешных горах, а то и за ними. Ничего себе! А ведь там ещё никому из людей не удалось побывать. По крайней мере, точно не было тех, кто вернулся и оставил какие-либо воспоминания. В Залах Знаний о таком ни слова! Даже считалось, что Кромешные горы никогда не кончаются и за ними нет места, где могли бы жить люди или звери. Это уникальная история! Её непременно нужно записать, она достойна занять своё место в Залах Знаний!

На протяжении этой речи Скарри так раздувается от гордости, что трон едва ли не делается ему тесен.

— Только мы, норятели, видели Ту Сторону Мира, — важно говорит он. — А из живых — и вовсе я один!

— Что ж, это почти так же интересно, как мои приключения, — из вежливости говорю я. — А что случилось с тем, кто пошёл смотреть на дракона, как его там?

Пимми грустнеет, поднимает с пола своё оружие и плетётся ко входу в зал, где занимает прежний пост.

— Не надо было при Пимми говорить, — шипит Скарри, — он всё ещё переживает! Тимми, отец его, добрался до замка, а потом обрушил целую дорогу в скалах! Вы-то, может, не понимаете, но что-то вот так сломать — это ужасный позор для норятеля. Чудо ещё, что мы его и вовсе не изгнали. Ни о каких значительных постах, конечно, для него не могло уже идти и речи. Даже стражем не стал.

— Так вот почему дорога к замку Белого Рога обвалилась! — хлопает себя по колену Гилберт. — А считалось, что обвал случился сам собой. В Залах Знаний…

— Ну, Залы могут и обойтись без этой истории, верно? — заискивающе произносит Скарри.

— Так дорога обвалилась едва ли не сто лет назад, — удивляюсь я. — Ничего себе ты древ…

Гилберт с такой силой тыкает меня локтем, что из меня вылетает весь воздух.

— Что? — переспрашивает не расслышавший Скарри.

— Ничего особенного, — торопится сказать Гилберт, пока я пытаюсь восстановить дыхание. А что я такого сказал, чтобы драться?

Тут земля слегка подрагивает.

— Вот вы меня отвлекаете, — внезапно с подозрением говорит Скарри, — а там небось этот ваш злой человек уже напал на Грызельду, да? Почему меня не предупредили, я дозволения не давал!

— Ещё слишком рано, — успокаивает его Гилберт. — Мы ещё не решили, где им лучше устроить встречу. Но это действительно важно сделать как можно скорее, ведь колдун очень опасен, и чем дольше мы медлим, тем больше вероятности, что он начнёт что-то подозревать.

— О каком ещё колдуне вы говорите? — хмуря светлые брови, внезапно спрашивает Андраник.

— Как это о каком колдуне мы говорим? — я гляжу на него в не меньшем недоумении.

— А что вы вообще знаете о происходящем, уважаемый принц Андраник? — вкрадчиво спрашивает Гилберт.

— Я знаю всё! — запальчиво восклицает уважаемый принц, но пояснять не спешит.

— Ну? — подталкивает его Гилберт.

— Ну, почти всё, — уже менее уверенно говорит Андраник.

— Ну? — не унимается Гилберт.

Он прищуривается, и принц Четвёртого королевства не выдерживает тяжёлого взгляда.

— Почти ничего, — мямлит Андраник, и из глаз его начинают катиться крупные слёзы. — Мамочка сказала, зачем мне зря волноваться, ведь ничего страшного, и папочка был с нею согласен. Я слышал только, что принц Сильвер вроде бы пропал, затем мы поехали сюда, в Первое королевство, потому что папочка хотел поддержать короля Бернарда, а мамочка поехала с ним, а меня одного отправлять домой они не решились, ведь на дорогах могло быть опасно, у-у-у…

И принц Четвёртого королевства совсем уж позорно ревёт.

— Это он чего, от страха? — спрашивает Скарри. — Такой большой, а дорог боится, фу. Не видать такому Приключения.

— И вовсе не от страха! — возражает Андраник, выныривая из платка. — Это потому, потому!.. Из-за всего! Почему одним — приключения, слава и всё интересное, а другим — ничего? А мне, думаете, не хотелось понять, что происходит, зачем вы сидите под землёй, почему Сильвера ищут, когда он на самом деле не терялся? Мне и поговорить-то не с кем было — у вас, что ли, спрашивать? Так вы же первые посмеётесь. Рядом всегда или мамочка, или папочка, всегда велят сидеть в своих покоях, разговоры взрослых слушать не дозволяют, и всё хорошо, и зла никакого нет, не переживай, сынок, не бери в голову, не расстраивайся, зачем попусту волноваться, вот и всё! Всё, что я слышу целыми днями!..

— Так, спокойно, — говорит Гилберт и хлопает его по спине. — Смеяться мы не будем. А о том, что происходит, думаю, ты должен узнать…

Принц Андраник утыкается в плечо Гилберта и позорно воет. Я хрюкаю от смеха. Гилберт делает мне суровое лицо и грозит кулаком. Скарри Третий Могучий опирается на локоток и высоко поднимает брови, молча наблюдая за этой сценой.

— Говорите, принц Четвёртого королевства? Будущий правитель? — хмыкает он наконец, обращаясь ко мне.

— Ага, — киваю я.

— М-да, — только и говорит Скарри.

К чести Андраника, он довольно быстро берёт себя в руки. Не знаю уж, слышал он то, что сказал Скарри, или нет.

— Слушай, — говорит ему Гилберт. — Землю под королевствами пожирает гигантское создание по имени Грызельда. А наверху объявился злой колдун, мечтающий отправить на тот свет меня и Сильвера, а этот свет завоевать. Сейчас мы решаем, как бы столкнуть этих двоих, чтобы избавиться от колдуна, если повезёт.

— А-а-а, — бормочет стремительно бледнеющий Андраник. — Вот что называется «ничего страшного, сынок», я понял. А п-п-почему даже королевский советник не знает о колдуне? Ах, наверное, его попросили избегать этой темы в разговоре со мной.

— Какой советник? — тревожно спрашивает Гилберт.

— Ну Р-р-рудольф, — лепечет Андраник, пугаясь моментально изменившегося лица Гилберта.

— Так он и есть тот самый колдун, — говорю я. И Андраник прямо-таки взаправду берёт и падает к нашим ногам, лишаясь чувств, словно какая-нибудь девица.