Встреча в Хайфоне

Глава 8

Снаружи было всего несколько трупов, а внутри, в солдатских казармах, трупы лежали везде порубленные. Повсюду была кровь.

Когда полковник Пауэлл и я вошли, мы стояли неподвижно, парализованные, бок о бок. Мы едва могли понять, что мы там увидели.

На земле, посреди потрохов, пели военнопленные. Другие методично рубили трупы. Третьи нарисовали кровью лозунги на стене.

Одна из женщин отрезала член охранника и подняла его. Она уставилась на него.

"Что стало с ними?" прошептал Пауэлл, сбитый с толку.

Я смотрел на него, но не мог сказать ни слова.

Он крикнул. - "Вон! Все вон!"

Некоторые подняли головы с пустым взглядом в глазах. Большинство проигнорировало Пауэлла .

'Вон!' Пауэлл кричал так громко, как только мог. Он нырнул к женщине, вырвал из ее рук окровавленные гениталии и сильно ударил ее кулаком по лицу.

Это также привлекло к себе остальных. Пение прекратилось, и все посмотрели на Пауэлла.

Он крикнул: "Все наружу, в строй. Быстро! Прямо сейчас!"

Медленно, почти нерешительно, военнопленные вышли из здания.

«Мы стали зверями, — сказал мне Пауэлл . «Мы уже стали такими же животными и зверями, как Тай Нонг ».

Я коротко коснулся его плеча. «Прежде чем мы уйдем, нам нужно убрать это и похоронить тела. Тогда мы постараемся забыть, что здесь произошло.

Пауэлл покачал головой. «Мы никогда этого не забудем».

— Никто об этом не узнает, — сказал я. 'Обещаю.'

Пауэлл осмотрелся. Он покачал головой, и мы тоже вышли.

На площади перед административным зданием собрались военнопленные, некоторые из которых теперь были хорошо вооружены всем, что нашли на складе. Никто ничего не говорил, и все шли с опущенными головами. Никто не смотрел на головы на стене.

«Всем командирам: встать в строй! Это военная часть! — закричал Пауэлл .

Мы стояли вместе во главе воинской части, которая медленно начала формироваться.

"Я хочу услышать доклады!" — воскликнул Пауэлл .

Медленно, один за другим докладывали командиры об их подразделениях.

Сестра Тереза и еще двое все еще были в аптеке с Тай Нонгом. Связной все еще возился с инструментами в главном доме, и теперь мы знали, что сестра Мэри, другая монахиня, использовавшая Тай Нонгом, умерла.

Включая Пауэлла, там было сто сорок три военнопленных, большинство из них были на грани полного упадка сил, все более или менее на ногах.

Пауэлл повернулся ко мне и отдал честь. «Все присутствующие вас приветствуют, сэр».

Я ответил на его приветствие и обратился к присутствующим.

— Отдохните немного, — сказал я. «С этого момента вы больше не считаетесь военнопленными. Теперь вы воинская часть. Я подождал, пока это до них дойдет.

Одни выпрямились, другие просто смотрели себе под ноги.

«Мы взяли этот лагерь, но если мы хотим выбраться из Вьетнама целыми и невредимыми, с этого момента мы должны работать вместе. Это ясно?

Глубокая тишина.

Я закричал. — Это ясно?.

« Да, сэр», — пробормотали некоторые.

Я опять закричал. - 'Я ничего не слышу!'

" Да , сэр!" — воскликнуло большинство из них.

— Так лучше, — сказал я. — Но сразу скажу, что если мы не будем работать вместе, вся операция не будет иметь никакого смысла. Тогда мы могли бы также вызвать из Ханоя охрану для подкрепления или, скорее, замены. Тогда вы все сможете вернуться к жизни в качестве военнопленных. Назад в эти вонючие хижины.

— Картер, я не думаю… — начал было Пауэлл, но я перебил его.

Я закричал. - «Вы были военнопленными в течение десяти или более лет. Мало кто знает, что вы существуете. Ваши семьи думают, что вы мертвы. И, может быть, вы тоже...

— Нет, — закричали несколько человек. Они начали злиться. Это было именно то, что я намеревался вызвать.

— Тогда будем вести себя как солдаты. Давайте вести себя как воинская часть».

Ряды стали ровнее. По-прежнему никто не смотрел на головы на стене.

«Мы готовимся к остальной части дня. В 5 утра сюда придет священник. Его зовут отец Йозеф, и он управляет станцией медицинской помощи в Таиланде. Он привел меня сюда и поможет всем нам вернуться снова. Прежде чем он доберется сюда, лагерь должен быть чистым. Все трупы должны быть похоронены». Никто ничего не сказал. Я повернулся к Пауэллу .

— Прикажи офицерам начать с этого, — сказал я. «После этого люди должны быть накормлены, одеты и вооружены. У стены должны быть выставлены часовые, а люди, нуждающиеся в медицинской помощи, должны немедленно пройти в аптеку. Я полагаю, что мы сможем выбраться отсюда ранним вечером. Я хочу, чтобы к тому времени все были как можно сытнее и отдохнули».

— Будет сделано, — сказал Пауэлл .

"Превосходно. Пока люди это делают, вы придете в аптеку. Нам нужно посмотреть, что мы можем сделать с Тай Нонгом".

Пауэлл кивнул, и я повернулся и зашагал через площадь к аптеке рядом с главным зданием.

Медицинский пункт состоял из двух палат, смотрового кабинета с лабораторией и лазарета с примерно шестью низкими койками.

Тай Нонг лежал на одной из этих кроватей, а рядом с ним на другой кровати лежал один из военнопленных, чья левая рука была соединена с пластиковой трубкой.

Сестра Тереза прослушала сердце и легкие Тай Нонга с помощью стетоскопа. Когда я вошел, она подняла глаза.

'Как у него дела?'

«Он будет жить», — сказала монахиня. «Я перелила ему одну единицу плазмы, и теперь он получает пинту крови от Ларри. У них одинаковая группа крови.

с Тай Нонга сняли жгут, а культю перевязали.

«Я пережала артерии и крупные вены и перевязала культю. Но это, конечно, не может длиться вечно.

Я спросил. - "Сможет ли он продержаться двадцать четыре часа?"

«Вероятно, он сможет продержаться несколько недель, если только не заразится инфекцией, что вполне возможно. Но рука никогда не заживет, если ей не будет оказана надлежащая медицинская помощь».

Я спросил заключенного, давшего кровь. - 'Как дела?'

Он сказал. — Теперь мы свободны, не так ли?

— Мы контролируем лагерь, — сказал я. — И мы уезжаем через восемнадцать часов.

Сестра Тереза быстро и ловко вынула иглу из руки заключенного и перевязала руку ватным тампоном и бинтом. Он встал, но она толкнула его обратно на кровать. "Ничего не делай," сказала она. — Ты останешься здесь, пока мы не уйдем.

Он едва сопротивлялся, и другой заключенный переводил взгляд с него на меня.

— Мы действительно уходим отсюда, сэр?

— Да ну, и что, — сказал я.

Он улыбнулся. — Хорошо, — сказал он.

Я снова повернулся к сестре Терезе, которая вынула иглу из руки Тай Нонга.

— Как ты думаешь, когда он очнется?

— Не знаю, — сказала она. «У меня здесь есть стимуляторы, которые помогут ему, но они очень вредны для сердца. В его состоянии это было бы слишком опасно.

— Тогда мы не будем их сейчас использовать, а будем держать под рукой. Возможно, они понадобятся нам в любой момент.

Она кивнула и посмотрела на дверь. — Должно быть, там было ужасно?

«Да, ужасно».

Она снова посмотрела на меня. «Я не могу винить их… Господи , прости меня».

Я встал и подошел к ней.

"Как вы сюда попали?"

«Я работала в пункте медицинской помощи здесь, а также в Лаосе и Таиланде», — сказала она. «Мы были связаны с монастырем в Тирлемонте . Это недалеко от Брюсселя.

— Значит, вы должны знать отца Йозефа?

— Йозефа ван дер Ворта?

Я кивнул.

Она улыбнулась. — Это мой брат, — сказала она и, должно быть, заметила удивление на моем лице. — Значит, ты его знаешь?

— Он здесь, — сказал я.

Она дико огляделась. - 'Здесь?'

«Он привел меня сюда из Таиланда. Теперь он ждет за пределами лагеря. Он будет здесь в пять.

— Йозеф здесь, во Вьетнаме? О Боже мой.'

Она чуть не потеряла сознание, и мне пришлось отвести ее к одной из кроватей, где она села. Слезы текли по ее щекам.

— Йозеф здесь? Что он должен думать? Что он скажет, когда увидит, что со мной случилось?

— Ему ничего не нужно знать, сестра Тереза, — мягко сказал я. — Он увидит и поймет, — настаивала она. «Ему достаточно взглянуть на меня, чтобы понять».

«Тогда он действительно сразу поймет и простит тебя», — сказал я.

Вошел полковник Пауэлл . «Теперь мы знаем, как работает график связи и снабжения лагеря», — сказал он взволнованно, но затем резко остановился.

Я встал. - «Нам нужен Тай Нонг сегодня утром?»

— Нет, — сказал Пауэлл, но посмотрел на сестру Терезу. «Он звонит в Ханой каждый день около трех часов».

— Хорошо, — сказал я, повернувшись к монахине. — Тогда держи его без сознания до двенадцати часов. Тогда у нас будет три часа, чтобы убедить его в необходимости сотрудничества.

— Ты в порядке, сестра? — спросил Пауэлл .

Она встала и улыбнулась. — Да, полковник. Есть ли кто-нибудь еще, кто нуждается в медицинской помощи?

"Не сейчас."

«В ближайшие несколько часов все должны прийти сюда по одному на уколы витаминов. Вся аптека забита витаминными ампулами и стимуляторами.

"Но это не продлтся долго, не так ли?"

Сестра Тереза посмотрела на меня и кивнула.

«Кто-нибудь делал такую инъекцию вам раньше?»

— Нет, — сказал Пауэлл . 'Куда ты хочешь поехать?'

— Что было в тех трех грузовиках, которые приехали сюда прошлой ночью?

'Еда. В одном из складов полно еды.

— Господи, — сказал я рассеянно.

'Что это?' – настаивал Пауэлл .

— Разве ты не понимаешь? Они привезли все эти витамины и всю эту еду прямо сюда. Они собирались накормить и привести в порядок вас как можно скорее.

— Но почему… — начал Пауэлл .

— Потому что они планировали начать переговоры о вашем освобождении.

— Так это правда, не так ли? — сказал Пауэлл .

'Что?'

— Что мы проиграли войну? Этот Сайгон пал?

Я кивнул.

«Мы слышали это и раньше, но не поверили. Никто не поверил. А теперь они требуют возмещения ущерба».

— Что-то в этом роде, — сказал я.

— Нет, — категорично сказал Пауэлл . «Мы не дадим им возможности бросить вызов нашему правительству с нами в качестве заложников. Мы убираемся отсюда, живые или мертвые, как можно быстрее.

«Было бы гораздо безопаснее остаться здесь и сообщить в Ханой, что лагерь в наших руках. Тогда они немедленно начнут переговоры».

«Ничего подобного, — потряс Пауэлл. - Ничего такого, мы уходим.

— Мы свободны, Картер, — сказал он. — Разве ты не понимаешь, что мы скорее умрем, чем сдадимся?

Я взглянул на сестру Терезу.

«Я согласна с полковником Пауэллом , — сказала она.

— Я на это надеялся, — сказал я. — Но нам еще многое предстоит сделать, прежде чем мы сможем выбраться отсюда.

«Команда по уборке и захоронению уже работает».

— Отлично, — сказал я. «Нам нужно оружие и боеприпасы, еда и вода, а также транспорт».

Отец Йозеф планировал переправить заключенных через Вьетнам под видом вьетнамского подразделения на учениях. Но это было бы невозможно без живых вьетнамских солдат. Вместо этого в моей голове начала формироваться другая идея. Это было надумано. Но это было возможно. С большой удачей.

Лагерная кухня была открыта, и готовилась часть еды, доставленной тремя грузовиками. Пока разные команды в лагере выполняли свои задания, люди заходили на кухню, чтобы поесть горячей еды. Бригада уборщиков и похорон закопала трупы, и само наличие могил за главным зданием указывало на то, что здесь были зверски убиты сорок семь вьетнамских солдат.

Все оружие из хорошо укомплектованного склада было вынесено и аккуратно сложено на площади. Оно было готово к использованию.

Как я и подозревал, на вещевом складе был полный запас американской формы.

Вьетнамцы явно намеревались начать переговоры. Условия также должны были включать инспекцию Красного Креста в лагере. Когда он придет, все заключенные будут сыты и опрятно одеты.

Затем я приказал заключенным группами по пять человек воспользоваться большой ванной Тай Нонга, чтобы вымыться, побриться и надеть чистую форму цвета хаки. Но сначала я велел снять с мундиров все знаки отличия и корпусные обозначения. Я был слишком занят, чтобы объяснить Пауэллу и его офицерам, что именно я задумал, но никто не спросил. Они были слишком счастливы, чтобы быть свободными и иметь какое-то занятие.

Последнее, что нам было нужно, это грузовики. Я вышел из кухни на площадь, чтобы спросить Пауэлла , есть ли среди его людей механики, когда один из часовых на башнях сообщил, что кого-то идет по дороге.

На мгновение все замерли, а затем не менее двадцати человек схватились за оружие.

Я закричал. 'Останивитесь!' Я побежал к главному входу. — Это священник, — крикнул охранник в башне.

- Он один? - крикнула я наверху.

"Да сэр."

'Хорошо. Всем вернуться к работе. Ничего страшного. Полковник Пауэлл вышел из кладовки и направился ко мне, к главному входу.

'Разве вы не слышите? Работать'

Медленно, но верно все снова занялись тем, чем занимались, и я открыл дверь, которую не отпирал раньше. Тяжелые бамбуковые ворота распахнулись на огромных петлях.

Отец Йозеф стоял в нескольких метрах от ворот и, увидев, что это я, перекрестился и медленно подошел ко мне.

Он спросил. — "Есть убитые или раненые?"

— Не на нашей стороне, — сказал я.

Он вошел, я закрыл ворота и снова задвинул засов. «Это отец Йозеф, а это полковник Гэри Пауэлл - главный военнопленный».

Двое мужчин пожали друг другу руки. Затем отец Йозеф прошел по лагерю с Пауэллом.

Он спросил. - «Что случилось с вьетнамскими солдатами?» — Они все мертвы, отец, — сказал Пауэлл. - «Иначе и быть не могло».

— Нет, — сказал отец Йозеф, глядя на него. Он грустно покачал головой. "Возможно нет."

Все трое на мгновение замолчали, каждый погрузившись в свои мысли, пока, наконец, я не выступил вперед.

— Дайте нам полчаса, полковник, и мы увидим вас и ваших офицеров в столовой.

Пауэлл кивнул. — Спасибо, что пришли, отец, — сказал он, поворачиваясь и направляясь в лагерь.

— Здесь кое-кто хочет с тобой поговорить, — осторожно сказал я. Отец Йозеф повернулся и посмотрел на меня.

"Кто-то, кто знает меня?"

— Сестра Тереза, — сказал я.

Эмоции на его лице были невероятны. — Тереза. Она невредима и в порядке, — сказал я.

'Где она?' — хрипло спросил он.

«В лазарете. Я отведу тебя туда.

— Я не знал… — сказал он, когда мы пересекали площадь.

Рюкзак он нес в руке, и в лазарете я взял его на себя.

— Она там, — сказал я. «Приходи в столовую примерно через полчаса. У меня есть идея, как мы можем выбраться отсюда». Он кивнул, но я не думаю, что он понял меня. Он открыл дверь и вошел внутрь.

Я немного поколебался, затем повернулся и пошел в столовую, где поставил рюкзак отца Йозефа и взял чашку кофе.

Я закурил.

Было чуть больше пяти, и скоро рассвело.

Через несколько часов в штаб-квартире в Ханое возобновится ежедневная работа.

В журнале связи ничего не говорилось о дополнительных контактах с Ханоем вне расписания или с военной базой в Йен Мине, в нескольких милях отсюда.

Полковник Пауэлл посадил к радио и телефону нескольких человек, говоривших по-вьетнамски почти без акцента. Но если бы им действительно пришлось поговорить с кем-то в Ханое, они бы не справились, я этого боялся. Все равно это было бы заметно.

Тай Нонг был единственным, кто мог бы выделить нам необходимое время. И существовала вероятность, что он откажется.

Лагерь был в наших руках, но настоящие трудности только начинались.