Вторая Академия (СИ)

Глава 21

Я сидела на подоконнике у раскрытого окна, глядя на озеро. Рэй спал на диване глубоким сном. Хат отправился патрулировать окрестности: сначала голем возражал, не желая покидать хозяина, но одна короткая фраза от Рэя заставила его развернуться, сверкнув глазами, и, пробормотав «ну, может, хоть убью кого-нибудь», отправиться в предрассветные сумерки с рунным ружьём наготове.

Небо зазолотилось над верхушками берёз. Я зевнула, обнимая колени, — и в кармане вдруг зашуршало письмо.

Письмо от Ксара, которое я так и не прочла.

Я помедлила, касаясь шелестящей бумаги через тонкую ткань домашнего платья, которое я нашла в гардеробной.

Прикосновение Ксара. Его призрак.

Я бережно развернула письмо. И грустно улыбнулась, погружаясь в чтение.

«Фаэль,

Иногда мне кажется, что ты рядом — так близко, что я могу до тебя дотянуться. Взять за руку, коснуться щеки и увезти туда, где у нас с тобой будет будущее. Такое, о котором мы оба мечтали, пусть и не говорили друг другу ни слова.

Это иллюзия, я знаю. Помнишь, как ты не хотела купаться в заливе в дождь, я схватил тебя в охапку, мы оба рухнули, и это оказалось лучшее купание в нашей жизни? Те минуты ушли, и их больше нет со мной. Только воспоминания.

Но в тех воспоминаниях я был счастлив. И теперь, когда я один, они служат для меня мерилом, как я хочу жить и как поступать. Маяком, к которому я не могу вернуться, но который продолжит мне светить даже годы спустя.

Фаэль, я хочу, чтобы ты знала: я принял решение. Я пишу тебе об этом для того, чтобы ты не испытывала чувства вины, когда узнаешь о нём. Оно ни к чему тебя ни обязывает и ничего от тебя не требует: это мой выбор и только мой. Но если бы я не был счастлив с тобой, там, в детских воспоминаниях, на морском берегу, — я никогда не решился бы его сделать.

Спасибо тебе за это. И спасибо тебе за тебя.

Я не буду спрашивать, есть ли у меня шанс. Но я буду жить так, словно он у меня есть.

В общем-то, это всё, что я хотел сказать.

Со всем моим уважением

и со всей моей любовью,

Ксар»

Я машинально сложила письмо. Спрятала его — и долго смотрела на восходящее солнце. Голова была совершенно пустой.

У меня не было сил думать о неведомом решении, которое принял Ксар. Узнаю рано или поздно. Должно быть, он решил попросить у отца разрешения отсрочить свадьбу с Сильвейной на год или два. А старший лорд Джавус, разумеется, не разрешит: дар Сильвейны слишком ценен, чтобы рисковать таким выгодным браком.

Я потёрла лоб. Потом. О сестре и Ксаре я буду думать, когда вернусь в Академию.

Я перевела взгляд на Рэя и тихо вздохнула.

Каким странным было это утро. Совсем недавно я спала, улыбаясь, и наши с Рэем руки переплетались поверх шёлковых простыней. А потом…

«Если ты хоть на мгновение подумала, что добралась до его настоящих чувств, — поздравляю, ему удалось тебя одурачить».

С самого начала Рэй предупреждал меня, что собирается манипулировать мной. И я знала, я помнила об этом…

…Пока ночью в подземном саду не увидела совершенно другого Рэя.

Я не подозревала, что можно лгать — так. Даже сейчас я не хотела верить, что несчастные, разбитые глаза Рэя были ложью, а искренняя просьба к брату, мольба, чтобы тот поговорил с ним, — искусным притворством. Он же не мог превратить в ложь всё? Даже своё сердце?

Судя по словам моего отца, всё-таки мог.

В ту минуту все мои чувства будто заморозились, застыли. Я не ощущала совершенно ничего. Ни злости, ни обиды, ни даже удивления. Лишь пустоту.

Пока не раздался взрыв. Пока я не бросилась из-за колонны и не увидела безжизненное лицо Рэя. Пока не поняла, что не чувствую биения его сердца.

Всё сделалось неважно, лишь бы он жил. А чувства… Я невесело улыбнулась. Имперскому агенту не очень-то положено их иметь, в конце концов. Чего я ожидала, когда надеялась утешить Рэя? Что он больше никогда меня не обманет?

Я глубоко вздохнула. Выдохнула. И с силой изгнала из головы жалобный голос, который тихо скулил внутри, мечтая стереть всё из памяти, вернуться назад и притвориться, что ничего не было. Ни моей голой спины на простынях, ни горячего тела, ни спутанного шёпота и моих пальцев в его волосах.

Хватит. Всё произошло, и жалеть об этом глупо. Да, Рэй манипулировал мной. Пора бы привыкнуть.

Я невесело усмехнулась. В конце концов, мы оба получили удовольствие, правда?

Я ещё раз глубоко вздохнула, успокаивая дыхание, и вновь перевела взгляд на Рэя.

И вздрогнула, увидев, что он не спит.

— Хочешь воды? — негромко спросила я.

Рэй покачал головой, на миг прикрывая глаза:

— Проверяю, осталось ли у меня ещё тело. Кажется, да, но не скажу, что меня это радует.

Я слабо улыбнулась:

— То есть ты будешь жить?

— А ты бы как предпочла?

Наши взгляды встретились.

— Я предпочла бы, чтобы ты был честен, — просто сказала я.

Короткая усмешка.

— А, то есть искренний труп для тебя предпочтительнее лживого живого негодяя. Что ж, ты права: это хотя бы честно.

Рэй попытался сесть, но с коротким стоном рухнул обратно на диван. Я поднялась.

— Сейчас попробую приготовить тебе завтрак.

— Да ну его к тёмным сиддам, этот завтрак, — отмахнулся Рэй. — Меня вывернет наизнанку, скорее всего. Иди сюда.

Я не шевельнулась.

— Зачем?

— Затем, что, когда тебе нужно расположить кого-то к себе, первое, что ты делаешь, — сокращаешь между вами расстояние, — не меняя тона, произнёс Рэй. — Я всё ещё тебя обучаю, если ты забыла.

Я подняла бровь:

— Та ночь тоже была уроком? И какую же оценку я заслужила? Может быть, мне требуется переэкзаменовка?

Взгляд карих глаз с такими знакомыми золотыми искрами встретился с моим.

— Да, если захочешь, — спокойно произнёс Рэй. — Ты думала, я отвечу как-то иначе?

Его откровенный взгляд остановился на моей груди. Шёлк облеплял влажную кожу, и я вспыхнула при мысли о том, что Рэй прекрасно видел, что под тонким домашним платьем ничего не было.

— Я не успела найти шкаф с одеждой, потому что боялась оставить тебя одного, — произнесла я. — Я еле решилась сходить вымыться.

— Спасибо, — серьёзно сказал Рэй. — Я рад, что ты всё это время была рядом.

Он указал на постель рядом с собой:

— Подойди. Мне тяжело запрокидывать голову, знаешь ли.

Я спрыгнула с подоконника и подошла к постели. За ночь к бледному лицу Рэя вернулась краска, но ему было далеко ещё до прежнего себя, сильного и загорелого. Артефакт спас ему жизнь, но забрал немало сил, и впереди у Рэя был целый день неизвестности. И лишь два шанса выжить из трёх.

— Ты обманул меня, — сказала я, глядя Рэю в глаза. — В саду. Той ночью.

Рэй долго смотрел на меня. Потом протянул руку, и я взяла её — просто потому, что видела, каких усилий ему стоило удерживать её в воздухе.

— Самое странное, — произнёс он, глядя на меня снизу вверх, — что нет, не обманул. Я сказал тебе чистую правду. Просто в каждую секунду я знал, куда приведёт каждое моё слово.

— И бил наверняка.

Рэй не отвёл взгляда.

— Я действительно говорю с Джейеном по ночам. Мне правда бывает больно и одиноко. И сон, где я вижу чужой взгляд из глаз брата… той ночью он мне не приснился. Впервые за долгое время.

Я покачала головой:

— Мне кажется, я больше никогда тебе не поверю.

— Именно поэтому я тебе это и рассказываю.

Мои пальцы замерли в его. Рука Рэя была безвольной, слабой… но пальцы оказались тёплыми и живыми.

— Твои слова сейчас — это ведь тоже очередная маска, — тихо сказала я. — Правда?

Рэй вздохнул.

— Твой отец — самый опасный человек в империи, чуть не убивший меня, и это правда. Не маска. Я не хочу умирать, Фаэль. Я хочу достать его и выполнить свой долг перед империей. И раскрыть тайну, которая уничтожила мою семью.

Я осторожно присела на диван, не выпуская его руку.

— И ради этого ты привёл меня к себе в комнаты с намерением затащить меня в постель?

Рэй едва заметно улыбнулся:

— Ты должна была решить сама.

— И я решила в твою пользу. Как ты и предугадал.

— Лучше подумай о том, что я вполне мог продолжать притворяться. — Рэй пробежался взглядом по моему телу и остановился на косточке бедра, обтянутого шёлком. — Играть растерянного и очарованного циничного принца, застигнутого врасплох твоим искренним сочувствием. Ровно так, как ты ждала и втайне надеялась. Поверь, я сумел бы.

Я подняла бровь:

— Правда? Настолько хорошо, чтобы обмануть меня?

— Сомнения вроде «это слишком хорошо, чтобы быть правдой» — это не сомнения, Фаэль. — Рэй тонко улыбнулся. — Это моя полная и безоговорочная победа. Ты была бы на моей стороне, и никакие слова твоего отца этого бы не изменили.

Он смотрел на меня спокойно и прямо.

— Но сейчас ты честен со мной, — уточнила я.

— Да.

— И зачем же тебе это? Почему не притвориться, как той ночью?

— Мне нужно, чтобы мы понимали друг друга, — серьёзно сказал Рэй. — И, как ни парадоксально, для этого нужно говорить друг другу правду.

Он неожиданно усмехнулся:

— Кроме того, я уже добился своей цели, разве нет? Теперь-то, когда у меня есть твоя жалость к умирающему герою?

Словно в подтверждение его слов, из носа Рэя показалась струйка крови. Он поморщился, стирая её свободной рукой. Я быстро встала, взяла влажную ткань и фарфоровую миску, села и начала вытирать Рэю лицо.

— Пока ты выздоравливаешь, нам нет смысла выяснять отношения, — тихо сказала я. — Тебе нужен отдых.

— Чушь. — Рэй прикрыл глаза. — Если мы не расставим всё по местам, это будет грызть тебя изнутри, и ты сама это знаешь.

— Как-нибудь потерплю.

— Не потерпишь.

Рэй приподнялся, и я вдруг заметила, как близко мы были друг к другу. Его обнажённая кожа, мышцы, выступающие ключицы. Кровь застучала в висках, и мне невыносимо захотелось наклониться и коснуться носом кожи Рэя, заглянуть в тёмно-янтарные глаза, запустить пальцы в ореховые волосы. Проклятье, он был хорош собой и умел этим пользоваться. И теперь, когда я побывала с ним в постели, его обаяние действовало особенно остро.

— Ляг со мной, — негромко попросил Рэй, глядя мне в глаза. — Мне сейчас лучше, но я помню по прошлому разу, что это ненадолго. Если будет новый кризис… не хочу ползти за тобой через весь дом.

У меня вырвался невольный смешок. Рэй очень хорошо умел использовать свою притягательность. Так, что у меня не было ни единой возможности ему противостоять.

Кроме одной-единственной. Кроме моего собственного обаяния. Если Рэй не притворялся, то ночь со мной действительно спасла его от страшных кошмаров. Ему сделалось легче рядом со мной, и это значило, что глубоко внутри него всё-таки таился призрак чувства. Искра, к которой я могла воззвать, чтобы защитить себя.

Не отрывая взгляда от Рэя, я улыбнулась.

«Как бы ты ни пыталась его догнать, он всегда будет на шаг впереди».

— А вот посмотрим, — произнесла я вслух.

Рэй поднял бровь:

— Ты о чём?

Вместо ответа я убрала фарфоровую миску и влажную ткань на пол. Отогнула одеяло и, как была, скользнула на простыни рядом с Рэем.

— Правда всегда действует сильнее, чем ложь, — проговорила я, устраиваясь рядом с ним. — Ты меня этому научил. Помнишь, как я говорила, что не буду предавать тебя и играть твоими чувствами?

Рэй повернул голову ко мне. Взгляд карих глаз был глубоким. Затягивающим.

— Помню.

— Я и не собираюсь этого делать, — серьёзно сказала я. — Но это твоё уязвимое место, и мы оба об этом знаем. Тебе нужна искренность, нужен кто-то, кто не предаст тебя и всегда будет на твоей стороне. Какие бы маски ты ни носил, это главная твоя мечта — и я знаю о ней. Знаю твоё сердце.

Я пододвинулась к нему так, что мы почти соприкасались носами.

— Я уже вижу тебя без маски, — прошептала я. — Просто ты в это ещё не веришь.

Мы замерли, глядя в лицо друг другу.

И тут раздались бодрые металлические шаги.

— Хозяин, ты живой? — раздался деловитый голос Хата. — Я так, проверить. А то я там червей для рыбалки накопал, не пропадать же добру.

Мы с Рэем переглянулись и засмеялись.

После завтрака Рэю сделалось лучше, так что я со спокойной душой отправилась одеваться и приводить себя в порядок. И, уже заканчивая расчёсывать волосы в ванной, услышала хриплый крик.

Не помня себя, я бросилась в кабинет.

Рэй метался на диване, белый и изгибающийся от боли. Одеяло слетело на пол, и разодранная простыня трещала в его пальцах. Опустевший стакан с рассыпанным обезболивающим порошком валялся на простынях, вокруг растекалась пролитая вода, и я обречённо вспомнила, что сейчас, пока Рэй ещё под действием спасшего ему жизнь артефакта, его боль не унять ничем.

Рэй замер, лёжа на спине, и лишь часто-часто дышал. По его вискам катился пот.

— Рэй, — позвала я. — Я рядом. Всё будет хорошо, слышишь?

— Кто… — сипло прошептал Рэй. — Кто?

Его глаза были открыты, но они были мутными, невидящими.

— Это я, Фаэль. Рэй!

— Я тебя… не помню… Позови Зеро.

Я похолодела. Рэй был не в себе. Начался бред, и я ничем не могла ему помочь.

Я машинально села на диван. Протянула руку к холодным пальцам Рэя, сжатым в кулак.

— Хат видел тебя, когда ты валялся между жизнью и смертью в прошлый раз?

— Не было… — голос Рэя был глухим, далёким, словно он проваливался в себя. — Не было… никакого… прошлого раза…

— Правда?

Рэй застонал.

— Маркус… — прошептал он. — Он хотел убить всех, не считаясь с потерями… но не меня.

На мгновение мутное выражение исчезло из его глаз, и Рэй, выгнувшись, мучительно вглядывался в незнакомую мне даль, словно он был вовсе не здесь.

— Может быть, он оставил меня для себя? — Рэй страшно оскалился. — Как запасное тело?

Я вздрогнула, вдруг поняв, почему высшие чины империи хотели убить моего отца. Глава разведки за сутки безумия мог выдать столько секретов, что поставил бы под угрозу всех своих агентов — и саму безопасность империи.

— Рэй, ты в доме Зеро, — произнесла я. — Маркус умер много лет назад.

Рэй лишь дёрнул головой, будто не слыша меня.

— Я мёртв, — произнёс отрешённо. — Надо было давным-давно свыкнуться с этим. Утреннее солнце и звёзды под крылом закончились. Больше не вернуться домой… а так хочется побыть ребёнком. Увидеть маму и Джейена живыми и настоящими… но ведь они не простят меня, правда? Кому нужен подлый предатель?

— Всё-таки ты не относишься к третьей категории, — прошептала я. — К тем, кто предаёт близких и ни капли не сожалеет об этом.

Рэй моргнул:

— Я рассказывал тебе… про категории? Тебе? Ты… кто ты… Фаэль?

Я быстро взяла со столика стакан с холодной водой и склонилась над ним.

— Пей. Тебе нужно попить.

Рэй отпил из стакана, судорожно сжимая его в пальцах и разлив половину на грудь. Я осторожно помогла ему допить, придерживая его затылок. Он жадно посмотрел на опустевший стакан, и я без слов налила ещё.

— Фаэль, — пробормотал он. — Фаэль… Какая жалость, что у тебя нет дара. Ты стала бы… женой… не задающей вопросов.

Я сжала губы. Да, точно. Рэю ведь придётся жениться.

— А кого бы ты хотел в жёны? — поинтересовалась я.

— Да какая разница, — сонно пробормотал Рэй. Его веки дрогнули, закрываясь. — Всего лишь ещё один объект… ещё одно задание.

— Зачем?

— А это не очевидно? Только правящий лорд может… возглавлять разведку. Но никто не даст мне основать правящий дом в одиночку. Без брака я останусь… никем.

— Ты хочешь стать главой разведки, — прошептала я.

— Да. Зеро уже сейчас фактически возглавляет её. Леди Финхалас… не самая компетентная фигура. Маркус был чересчур компетентен, так что… император Сарфф испугался… назначать слишком сильного главу разведки.

— Чтобы тот не сверг его самого, — тихо сказала я. — Мудро.

— Разумеется.

— А ты? Если бы ты стал главой разведки, ты бы попытался стать императором?

Рэй дёрнул плечом:

— Меня об этом спрашивают… каждый месяц. Я вызубрил… правильный ответ наизусть… и знаешь, откуда я его знаю?

Наши взгляды встретились.

— Откуда?

Мгновение замерло. Я вдруг ощутила, как по комнате разливается тишина.

— Тогда, пять лет назад, я стал бы императором, — неожиданно ясно произнёс Рэй. — Стал бы им наверняка, несмотря на то, что наследником был Джейен. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что мой умирающий отец хотел захватить моё тело, а не тело Джейена. И лицо Джейена в моих снах каждый раз мне об этом напоминает.

Позвоночник пронзила ледяная игла.

— Ч-что? — произнесли мои губы.

— Отцу нужно было новое тело. Здоровое, а не разваливающийся полутруп. С настоящей драконьей кровью, чтобы никто не оспаривал его право на трон. Моё тело. Ведь император… не имеет права на слабость.

Я сглотнула.

— Это правда? Откуда ты знаешь?

— Всё во имя империи, — прошептал Рэй. На запёкшихся губах появилась улыбка. — Семейная черта… не так ли?

Сейчас Рэй выглядел почти разумным, словно бред отступил. Но я видела, что это не так: испарина всё сильнее собиралась на лбу, пальцы судорожно подрагивали и из уголка губ текла ниточка слюны. Его лихорадило, и ни ледяная ванна, ни лечебные порошки, ни артефакты не могли ему помочь.

Даже я боялась к нему прикасаться. Словно если я протяну руку и поглажу его по щеке, то хрупкое равновесие нарушится и его потянет вниз, к агонии и смерти.

— Не умирай, — прошептала я. — Пожалуйста.

— Неужели в его глазах я стоил лишь этого? — прошептал Рэй. Капля пота скатилась по его щеке, но слёз в его глазах не было. — Как… мусор? Вещь, которую можно выкинуть, а можно надеть, как новый костюм? Я же живой, я его сын! Он вообще хотя бы размышлял, стоит ли мне жить?

Последнюю фразу он выкрикнул, с силой врезав рукой по дивану. Всё его тело, от пяток до волос, вспыхнуло алым светом, и стёкла в шкафах задребезжали.

Я застыла. Один всплеск в полную силу, и обрушится потолок. Я знала, что императорских отпрысков учат контролировать дар безупречно, но…

— Рэй… — предостерегающе произнесла я.

— А знаешь, что самое забавное? — Рэй перевёл страшный мутный взгляд на меня. — Я не уверен, что на его месте не поступил бы так же. Империей должен управлять тот, кто знает её нужды и внушает уважение и страх, а мальчишка вроде меня был ещё не готов. Мы… одинаковые, отец и я. Мы используем людей. Просто он был готов пойти… куда дальше. В конце концов, я тоже его предал, правда?

Наступила тишина.

— Поэтому ты догадался про Джейена, — нарушила молчание я. — Поэтому узнал взгляд императора на лице брата. Потому что ты ждал этого.

— Империя превыше всего, — тихо произнёс Рэй. — Превыше… всего. Сначала я не поверил, когда подслушал их с Эораном разговор. А потом посмотрел в лицо отца… и перестал сомневаться. Перестал верить. Навсегда.

Его веки вновь смежились. Он потерял сознание.

Я тихо встала. Взяла влажный платок, осторожно протёрла лицо Рэя и с облегчением выдохнула, прислушиваясь к его ровному дыханию.

Потом я забралась на диван с ногами и обняла колени, глядя на Рэя. На юношу, который услышал дикий, невозможный разговор собственного отца с чернокнижником и ужаснулся, потому что такого зла не мог представить себе даже принц империи.

— Ты прав, — прошептала я. — И мой отец тоже прав. Настоящее зло для нас — лишь то зло, которое причиняют нам самим и тем, кого мы любим.

Губы Рэя шевельнулись.

— Очень трудно помнить, что агент империи защищает всех, не только себя и близких, — хрипло произнёс он. — Что не всё… можно оправдать. Теперь ты понимаешь метафору про стилеты и собственных сестёр?

— Да, — тихо сказала я. — Но я всё равно отказываюсь убивать. Я хочу спасти всех. И отца, и империю, и тебя.

Уголок его губ изогнулся, и я вдруг поняла, что Рэй больше не бредит.

— Может быть, у тебя и получится. Ты куда сильнее, чем думаешь. Когда мы сравняемся в опыте, мне будет жаль тебя потерять.

— Почему, — мой голос дрогнул, — ты меня потеряешь?

— Я же говорил тебе. Любовь между агентами — миф. Для меня любовь вообще — миф, а тебе она по какой-то странной причине нужна. — Рэй приоткрыл глаза, глядя на меня. — Возможно, тебе просто никогда не было достаточно больно, чтобы насовсем от неё закрыться.

Я тихонько легла рядом с Рэем, не обращая внимания на его вспотевшую кожу. Положила ладонь под щёку.

— Ужасно, что твой отец настолько сошёл с ума, — прошептала я.

Рэй с отрешённым видом покачал головой:

— Взять моё тело как раз было верным решением. Вместе с Джейеном они бы укрепили трон, умиротворили правящие дома обещанием бессмертия, а безумие отца отступило бы. Но погибшие сидды, разрушенные кварталы… Император не имеет права сжигать империю в огне. Я восстал против этого.

— Серьёзно? — Я внимательно посмотрела на него. — Ты правда осознанно выбрал благо империи вместо жизней отца и брата? Вот так бесстрастно и просто?

Лицо Рэя и впрямь было совершенно безэмоциональным.

— Они убили дракона, — произнёс он.

Я резко втянула в себя воздух. Драконов не убивали. Драконы были священны и настолько драгоценны, что браконьерством могли заниматься лишь безумцы. А ещё драконы были единственной отдушиной для Рэя. Ночной полёт был его последней оставшейся любовью, его покоем, его сердцем — уж это я успела об нём узнать.

— Антерос был в моей семье несколько поколений. Я учился летать на нём, и именно с него моя мать рухнула навстречу гибели. Отец ненавидел его с того самого дня. Когда я узнал, что его увели на эксперименты, сломалась моя душа.

— Ты любил его больше всех людей?

— Да. Нет. — Рэй прикрыл глаза. — Не знаю. Я просто понял, что больше никогда никому не смогу доверять.

Мои пальцы сами по себе скользнули в его руку.

— Ты можешь доверять мне, — тихо сказала я.

Его руки вдруг обняли меня, прижимая к горящему от лихорадки телу.

— Даже не надейся, — пробормотал Рэй мне в волосы. — Доверие — слабость.

— Всегда ли? — прошептала я.

Он не ответил, и я не стала спрашивать второй раз. Просто обняла его крепче, измученного и измождённого, и прижалась к нему щекой, закрыв глаза. Сейчас неважно было, что он совершил и кого обманул. Просто… он заслужил немного покоя.

Принц-предатель. Агент разведки, готовый защищать империю любой ценой.

Вот только кто защитит его самого?