Вторжение

Глава 16. Ольга

-Узнала, что хотела? - спросил Бьорсон по прибытии в номер.

-Рапорт Господинов постарается передать завтра. Всё будет официальным образом в конверте с письмом жене.

-Неплохо. Значит, я не зря подвергал свою жизнь опасности, почти полчаса оскорбляя свору злых пьяных людей с огнестрельным оружием, - хмыкнул Снорри.

-Спасибо, Снорри. Я действительно тебе благодарна.

-Не стоит благодарности, Ваше Высочество, - улыбнулся Бьорсон, - ты мне, я тебе. Так уж у нас, журналистов принято. Спокойной ночи!

-Спокойной ночи, Снорри!

Два часа спустя их вежливо разбудил приехавший в отель адъютант Романо. В качестве объяснений разъяренному Бьорсону было сказано только, что журналисты срочно требуются командующему. В этот раз их ждал не автомобиль, а мотоцикл с коляской, в который адъютант и предложил им сесть. Возмущение Бьорсона адъютант вновь вежливо проигнорировал.

Ольге очень хотелось спросить Бьорсона, что он думает о причинах их срочного вызова, но она боялась разговаривать при адъютанте. Скорее всего, причина в их разговоре с Господиновым - что тут ещё может быть? В голове у Ольги лихорадочно крутились оправдания на обвинения разъярённых военных. Ни одно из них не было убедительным. Тогда зачем оправдываться? Почему не сказать всё честно? Да, это, пожалуй, было самым лучшим выходом. Романо не тронет Ольгу Ангел. Не для того он делал всё возможное, чтобы избежать гипотетических обвинений в нападении на флот Склавии, чтобы теперь причинить зло члену склавийского правящего рода.

-Эй, девушка, - легонько тронул её за плечо развалившийся в люльке Бьорсон, - я знаю, о чём ты думаешь, но ты не права. Посмотри вокруг.

Ольга последовала его совету. Несмотря на позднюю ночь, в городке бурлила жизнь. Повсюду в окнах жилых домов загорался свет, тут и там из домов выбегали наскоро одетые мужчины. Время от времени от административных зданий отъезжали мотоциклы и легковые автомобили, увозя на себе растрепанных офицеров с заспанными лицами. На городской площади, названия которой Ольга не знала, им пришлось остановиться, пропуская колонну из десяти армейских грузовиков, сопровождаемую тремя мотоциклистами. Куда едет их собственный мотоцикл, Ольга не понимала. Дом алькальда, у которого состоялась их прошлая встреча с Романо, они проехали на полной скорости. Городок был достаточно мал, и вскоре они уже ехали по неосвещенной сельской дороге, шарахаясь в сторону от многочисленных армейских грузовиков, едущих им навстречу.

Адъютант привез их к старому монастырю, окруженному многочисленными армейскими палатками, меж которыми бегали люди в яркой кавалерийской форме. Откуда-то из-за монастыря периодически слышалось конское ржание. Мотоцикл остановился у ворот монастыря, где между древних каменных стен был опущен вполне современный шлагбаум с дежурившими за ним напряженными автоматчиками.

-Журналисты, - отрывисто произнёс офицер, - приказ командующего.

Автоматчик с сержантскими шевронами кивнул, пропуская их. Внутри царил настоящий хаос. Бегом проносились мимо штабные офицеры с кипами телеграфных лент и пачками письменных донесений. Несколько техников тянули телефонные провода, как будто бы во все стороны сразу. Адъютант повез их к трёхэтажному зданию с остроконечной крышей и узкими, словно бойницы, окнами. Из здания то и дело выбегали люди с ошалелыми глазами в наскоро застегнутых офицерских мундирах и прыгали в подъезжающие со внутреннего двора автомобили. Путь Ольги и Снорри лежал на второй этаж, где в окружении полевых телефонов, телеграфных лент и папиросных окурков восседал на складном табурете генерал Гаспар Романо. Напротив него на более удобном стуле с высокой спинкой сидел капитан второго ранга Димитар Господинов. Помимо их в помещении находилось ещё около двух десятков человек. Офицеры и техники сновали между несколькими установленными в помещении телеграфами, чертили линии на многочисленных картах, орали в телефонные трубки.

-Аббат на связи! - буквально пролаял в трубу знакомый Ольге голос Де Сото. - Понял вас, майор. Оба батальона сгруппируйте у восточной дороги, южнее места высадки. При продвижении противника отступайте на юг. Разрешаю отойти до линии Сан-Альварадо – Овчарня Гомеса, поместье Нуэво - и удерживать эту позицию. Отходите на эту линию по мере эвакуации гражданских из Косто-Браво либо при приближении крупных сил противника! Как поняли меня? Конец связи!

- Вы хотели подробного интервью, не так ли, сеньор Бьорсон? - прозвучал голос Романо, - я пришел к выводу, что это подробное интервью вам надлежит обеспечить немедленно. Прошу прощения за то, что вырвал вас из теплой кровати, но промедление смерти подобно, - он замолчал, прерванный новыми криками Де Сото.

- Аббат на связи! Отставить разборку укреплений! Собирайте личный состав и отходите к Овечьему Броду! Я сказал, отставить, генерал! Если у них есть хотя бы один моторизованный батальон, вы можете оказаться в окружении в течение двух часов! Поэтому закройте свой рот и слушайте мои приказы! Как поняли?! Конец связи!

Романо неодобрительно покосился на разбушевавшегося полковника, но ничего не сказал.

- Прошу вас, господин Бьорсон, подробно запротоколировать весь разговор, который будет сейчас происходить. После рекомендую, как можно быстрее добраться до телеграфа в Сан-Валентино и отправить получившийся материал хоть каким-нибудь газетчикам. Впрочем, - тон генерала был холоден, как склавийская зима, - мне уже плевать на то, какой резонанс вызовут мои действия в политике великих держав.

- Итак, - Романо повернулся в сторону Господинова, - Димитар, у меня нет времени на все эти игры с субординацией, офицерской честью и военной тайной. У меня на всем протяжении побережья к северу от Асаньи идёт высадка сил неустановленного противника. По расчётам наблюдателей, неприятель уже высадил на побережье до десяти тысяч человек при поддержке неопознанных образцов бронетехники. Всё это хозяйство прикрывает флот, как минимум, из пяти десятков вымпелов и авиация, включая различные типы дирижаблей. Как вы понимаете, у республиканцев ничего подобного в этом районе быть просто-напросто не может. -

Снова зазвонил один из чёрных телефонов. Ольга вздрогнула.

- Сложная ночка, - улыбнулся Романо, - что происходит, вы, капитан, я думаю, уже поняли. Причём гораздо лучше, чем я. У меня есть два предположения, и только вы из всех присутствующих знаете, какое из них верное, а какое ошибочное.

-Первое, - генерал загнул указательный палец, - ваш эсминец сопровождал флот вторжения склавийского государства, которое наконец решило вмешаться в ситуацию на дорогой их сердцу Джирапозе. Тогда меня атакуют склавийцы. А значит, вы и ваши люди автоматически становитесь военнопленными как граждане государства, находящегося в состоянии войны с Директорией. Со всеми вытекающими последствиями!

- Понимаю, – невесело улыбнулся Господинов, - каково второе предположение?

-Второе предположение: находящиеся под моим командованием силы джирапозской Директории атакованы неустановленным противником, напавшим три дня назад на ваш эсминец, – отчеканил Романо. - Я понятия не имею, кто нас атакует, но вы знаете. И я прошу рассказать мне то, что вы знаете, иначе, - Романо вздохнул, - мне придется действовать, исходя из первого варианта.

Он что, угрожает склавийскому офицеру? Ольга ощутила, как в груди разгорается жар возмущения.

-Дело в том, генерал, - спокойно ответил Господинов, - что я сам знаю не много.

Господинов с минуту молчал, собираясь с мыслями.

-Мой эсминец «Мстительный» в паре с эсминцем «Гневливый» сопровождали конвой из пяти грузовых судов и одного танкера в Асанью, - В двадцати километрах от джирапозского берега наш конвой вошёл в зону низкой облачности. До Асаньи оставалось что-то около двухсот километров, когда у моего корабля отказали радиолокационные приборы. Всё оказалось забито помехами. У радиста не получалось даже связаться с другими кораблями эскорта. В этот момент на мостике установили гидролокационный контакт с неизвестным кораблём. Почти одновременно наблюдатели заметили пущеные торпеды. Я объявил по внутренней корабельной связи боевую тревогу и приказал начать противоторпедный маневр. По семафорной связи мы оповестили остальные корабли конвоя о том, что нас атакуют. Следом за нами эти сообщения передал и “Гневливый”. Мы сумели уйти от первой торпеды, вторая взорвалась вблизи от кормы, третья попала в последнюю треть корпуса, недалеко от машинного отделения. Корабль начал стремительно наполняться водой. Двигательные установки оказались повреждены осколками от броневых переборок. Корабль оказался фактически парализован, ремонтная бригада доложила, что на устранение последствий взрыва уйдёт не менее часа. Я приказал подготовиться к эвакуации. Я собирался отдать команду “покинуть корабль” при следующем пуске торпед, но пуска не было. И тут с правого борта наблюдателями было зафиксировано всплытие подводной лодки. Наблюдатели не могли определить принадлежность корабля по его конструкционным особенностям. Они только докладывали, что лодка донельзя нелепо изукрашена какими-то рисунками, непонятными им надписями… А затем с лодки на наш корабль высадили десант...

Господинов усмехнулся, увидев вытянувшееся лицо Романо.

- Да, высадили десант. На палубу лодки вышло что-то около двух десятков человек в обмундировании, больше всего напоминающем водолазные скафандры. И эти ребята, натурально, взлетели над подлодкой, и приземлились кто где по всей протяженности эсминца. Расчёты зенитных орудий моргнуть не успели. Подлодка тут же начала уходить на глубину, опасаясь, видимо, наших орудий. Абордажная команда вступила в бой с палубными матросами, хотя какой это бой, - у моих моряков в руках даже не было оружия. Я на капитанском мостике своими глазами наблюдал эту картину. Огромные фигуры в доспехах молниеносно пресекали любе попытки сопротивления. В руках у них было оружие непонятной мне конструкции, бьющее синими электрическими разрядами, представляете? Сразу пятеро из них направились к капитанскому мостику. Старший помощник попытался организовать оборону, но упал вместе с двумя мичманами прямо у дверей мостика. Весь находящийся на мостике экипаж кинулся задраивать ведущие внутрь люки. Можно сказать, что в тот момент корабль потерял управление. Связь я смог установить только с постами нижний палубы, до которых атакующие ещё не добрались. Я приказал прекратить борьбу за живучесть и начать эвакуацию. На мостике я отдал приказ уничтожить судовой журнал и шифровальную машинку и готовиться к прорыву. Но в этот момент противник взорвал переборку. Я увидел огромную фигуру то ли в доспехах, то ли скафандре, покрытом тысячами пластин в форме птичьих перьев. Вместо шлема на этом скафандре было что-то вроде птичьей головы. Вся эта конструкция лязгала, навроде пехотного шагохода. В руках атакующего было то самое оружие неизвестной мне конструкции. Которое он тут же направил на меня. А потом я ощутил сильную пульсирующую боль по всему телу и потерял сознание.

-Это всё? - по лицо Романо нельзя было понять его отношения к этой истории.

-Из того, что я помню, да, - кивнул Господинов, - из доклада выжившей команды уже здесь, в госпитале, я узнал, что, оставшись без командования, ремонтные посты открыли кингстоны в первой трети корабля и попытались прорваться к эвакуационным шлюпкам. Нападавшие, увидев, что корабль тонет, потеряли к нему интерес и, видимо, ушли на подлодку. Принявший командование капитан-лейтенант Атанасов попытался спасти кого можно. Оказалось, что почти все выведенные из строя вражеским десантом члены экипажа живы, но потеряли сознание. Очевидно, оружие, примененное противником, имеет нелетальное действие. Благодаря этому, наши потери составили всего двадцать девять человек из двухсот семидесяти человек списочного состава.

- Уф! -выдохнул Романо, - я думал, вы хоть что-то мне проясните. А вы только всё запутали.

- И напугали, - добавил Бьорсон, с бешеной скоростью строчащий что-то в своей записной книжке.

- Как вы думаете, - произнес Романо после нескольких секунд напряженного молчания. - Что случилось с остальными кораблями?

- Что происходило в это время с остальным конвоем, я, сами понимаете, не знаю, - вздохнул Господинов, - Атанасов, будучи занятый эвакуацией, краем глаза успел увидеть, как из-за облаков снижаются вроде как дирижабли, так же странно изрисованные, как и та подлодка. Думаю, высадили таких же прыгучих молодцов, но торговцы свои корабли затопить не успели.

-Эстебан! - окликнул генерал ругающегося с кем-то по телефону Де Сото, - Связь с командованием есть?

- Так точно, - ответил полковник, накрывая рукой микрофон трубки, - но они там сами ни черта не понимают, генерал. Потребовали доложить, когда ситуация прояснится.

- Когда прояснится, - эхом повторил Романо, - вот что, Де Сото. Свяжись с генералом Морильо. Огонь без моего приказа не открывать. Пусть постарается выйти на связь с атакующими. Нужно понять, кто они вообще такие. И подготовь мне рейдер, я хочу взглянуть на этих прекрасных незнакомцев лично.

- Разрешите возразить, сеньор бригадный генерал, - Де Сото остановился, сделав было несколько шагов по направлению к одному из штабных телефонов, - это может быть опасно. Как я понял из рассказа сеньора капитана второго ранга, противник атакует без предупреждения!

- Может, - кивнул Романо, - но рейдер ты всё равно подготовь. Ненавижу чувствовать себя слепым.

- Генерал? - вопросительно поднял бровь Снорри.

- Да, - усмехнулся Романо, - вы всё правильно поняли. Хочу прокатить вас на штабной машине до позиций этих незнакомцев. Чтоб вам было что публиковать, Бьорсон. Согласитесь, без кадров наступающих чужаков ваш материал будет не полным.

-Генерал, почему вас так заботит мой материал? Вы хотите меня использовать, но я не понимаю, как.

-То, что происходит сейчас на побережье Джирапозы, находится вне моей компетенции, сеньор Бьорсон. До сего момента я воевал здесь с републиканцами и что делать с этими “прекрасными незнакомцами” не имею ни малейшего понятия. Директория, как я вижу, тоже ни черта не понимает. Ваша статья, Бьорсон, это возможность достучаться до мирового сообщества раньше, чем Директория примет хоть какое-то решение. Вот для этого я и хочу вас использовать. Прокричать всему цивилизованному миру про вторжение в Джирапозу неопознанной иностранной армии.

-Я тоже хотел бы увидеть в подробностях этих чужаков, - задумчиво проговорил Господинов.

-Ну уж нет, сеньор капитан, - усмехнулся Романо, - офицера склавийской армии я в свой рейдер не пущу, уж не обессудьте. Тем более, что у вас сегодня будет уйма дел. Я передислоцирую свой армейский госпиталь на восток к границе с Гуареньей. Поскольку ваши люди на данный момент составляют почти треть пациентов госпиталя, то вам придется принять участие в этом переселении народов.

- Но Гуаренья же под республиканцами, - хмыкнул Господинов, - не боитесь нашего побега?

-Вы не в плену, сеньор капитан, - вздохнул Романо, - а раз нет плена, то нет и побега. Надеюсь, мы сумеем договориться с кем-нибудь из республиканцев и сплавим вас в Гуаренью. В Гуаренье есть железнодорожная линия до самого склавийского пограничья. Оттуда и доберетесь на родину, я надеюсь.

- Благодарю вас, сеньор генерал, - кивнул Господинов, выразительно посмотрев на Ольгу. Ольга отлично поняла этот взгляд. Теперь в связи с отправкой Господинова в Склавию, вся её деятельность с тайными письмами становилась никому не нужной. Как и она сама.