Вторжение

Глава 28. Лаура

Самая короткая дорога из порта к Арсеналу пролегала через Южные кварталы. Но сейчас там, ясное дело, было не пройти. Слишком много людей сейчас тушило дома и хоронило своих близких. На узких улицах юга им всем было не разминуться. Поэтому автоколонна поехала к Арсеналу в обход Асаньи по окружной дороге. Урути же направила пехоту по центральным улицам. На Проспекте Победы и выходящих на него улицах было достаточно места, чтобы пехотная колонна прошла мимо творящегося бардака. Ну и ещё Лаура планировала собрать вокруг себя разбросанных по городу республиканцев-одиночек. Чем больше их прорвется из Асаньи, тем лучше.

Через два квартала отряд Урути увидел первые результаты бомбардировки. По обе стороны от дороги стояли мёртвыми, черными изваяниями одинаковые четырехэтажные кирпичные дома. Мокрые от воды пожарных машин, они слепо глядели выбитыми окнами на проходящую мимо них дорогу. Тут и там пробегали мимо отряда одинаковые, перемазанные грязью и копотью люди, выносившие из домов немудреное домашнее барахло и складывающие его прямо на мостовой. Хозяева домов или мародеры? Кто знает? Лаура шла мимо них с ничего не выражающим лицом, время от времени покрикивая на колонну, чтобы те держали строй и не смотрели по сторонам. Унылая картина разрушений сопровождала их еще минут двадцать. А потом отряд Урути нагнал ушедших вперёд пожарников. Их топоры и багры работали, убирая с пути огня все легковоспламеняющиеся предметы. Брандспойты пожарных машин били прямо в окна домов. На мостовой, подальше от горящих зданий, сидели женщины и дети, чумазые, растерянные, не понимающие, что происходит.

“Нельзя останавливаться, - билась в голове мысль, - если я помогу этим людям, то обреку на окружение своих. Нельзя останавливаться! Нельзя!”

- Генерал Урути! - раздался крик от одной из пожарных машин. Как они её узнали? В этом аду? - Генерал Урути!

К ней подбежал мужчина средних лет в чиновничьем костюме, уже прожженном в паре мест, и без шляпы, благодаря чему Лаура имела сомнительное удовольствие видеть его лысину.

- Генерал! Меня зовут Томас Гонсальво! Я начальник пожарной части порта! Помните меня?

Она, конечно же, не помнила. Общением с гражданскими занимался исполняющий обязанности городского алькальда бывший главный бухгалтер магистрата, имени которого Урути тоже не помнила.

- Генерал, - Томас Гонсальво встал прямо перед ней. Она не замедлила шага, и ему пришлось пятиться, чтобы продолжать смотреть ей в глаза. - у меня есть свободная пожарная машина и пять десятков добровольцев. Я хочу отправить их на Золотую Улицу.

На Золотой располагались дома богатых горожан. Ювелиров, юристов, врачей. Многие из этих особняков представляли собой настоящие шедевры архитектуры. Там же располагался Оперный театр Асаньи. С детства Лаура помнила огромных мраморных львов, сидящих по обе стороны от главного входа.

- Так отправляйте! - рявкнула она. - Вам что, нужно на это моё разрешение?

- Там ваши, - Томас замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, - ополченцы. Их несколько десятков, и они вооружены. Хорошо вооружены. Они, - пожарный чиновник замолчал, пытаясь восстановить дыхание. Ему тяжело было говорить, следуя в темпе, который задала Лаура, да ещё спиной вперёд, - они нас не пускают. Они грабят горящие дома и не хотят, чтобы мы им мешали. Инспектор Габриэль с десятком полицейских пытался остановить их. Он мёртв.

Её ополченцы? Грабят дома? А чего ты хотела, старушка? Думала, что за Республику сражаются одни ангелы?

- Пожалуйста, - прохрипел Томас, - это ваши люди. Они вас послушают. Прошу вас, вмешайтесь, пожалуйста.

Золотая Улица - это уже центр. Идти через неё, значит, сделать солидный крюк. Причём, судя по тому, что говорит Гонсальво, идти по ней придется с боями. Вряд ли убившие полицейского мародеры просто так пропустят её отряд, и уж, тем более, вряд ли они прекратят тащить ценные вещи после её приказа. Придётся драться. И тратить время, которого у неё совсем нет.

- Пожалуйста!

Это её люди. Она выдала им винтовки и патроны, она отправила их на передовую, и теперь они сбежали с передовой и грабят дома. Их преступления - это её вина. Она должна вмешаться.

- Генерал, - огромный моряк со знаками различия мичмана обогнул колонну и зашел со спины пожарному чиновнику, - какие-то проблемы?

- Стоим, - Урути подняла руку, приказывая колонне остановится. - Как вас зовут, мичман?

-Филиппе Обрадор, генерал!

- Сеньор Обрадор, соберите командующих взводами и приведите их ко мне. Нужно кое-что обсудить.

- Готовьте пожарную машину, - обратилась она к ожидавшему её ответа Томасу. - Сейчас мы наведем порядок.

Совещание со взводными командирами продлилось пять минут. Все взводные прекрасно понимали, что, задерживаясь, они подвергают себя опасности окружения. И тем не менее, все они высказались за усмирение мародёров.

Лаура вытащила из кобуры револьвер. Тяжелый шестизарядный “Рей” был готов к бою. До Золотой Улицы было где-то полчаса пешего хода.

- Вперёд, - скомандовала Лаура. Колонна тронулась. За отрядом на небольшом расстоянии двигалась пожарная машина и прячущиеся за ней добровольцы.

Когда отряд достиг Проспекта Героев Независимости, который шёл перпендикулярно Золотой Улице, Урути перестроила свой отряд стрелковыми цепями, следующими одна за другой. В авангарде она поставила Обрадора. Сама заняла место в середине. Всё-таки не стоит лишний раз подставляться. Умереть от пули собственных дезертиров - что может быть глупее для генерала?

Отряд медленно углубился в богатый квартал. Всюду как и прежде либо пожары, либо следы потухших пожаров. Мощенная камнями мостовая была усеяна дырами от взорвавшихся бомб и разлетевшихся осколков. По обе стороны от проезжей части - автомобили и конные повозки. Автомобили посечены осколками, у телег лежат мёртвые лошади. Везде осколки разбитого стекла. Людей не видно.

Услышав резкий свист, отряд остановился. Лаура отняла от губ офицерский свисток.

- Взвод Гутьереса - левая сторона улицы до двухэтажного особняка с красной крышей. Взвод Санчеса - правая сторона улицы. Обрадор, бегом до перекрестка! Остальные шагом вперед!

Судя по рассказу Гонсальво, до места, где мародеры обстреляли пожарную команду, ещё предстояло пройти несколько перекрестков, но все-таки подставляться, оставляя тыл непроверенным, не хотелось.

Матросы Обрадора добежали до перекрёстка и залегли. На левом фланге у них был лёгкий пулемет. Это хорошо, по словам всё того же Гонсальво, пулемёта у мародеров не было.

Урути шла с поднятым в правой руке револьвером, в левой был зажат свисток. В каждый подозрительный особняк отправлялась группа солдат. Солдаты, уже проверившие особняки, снова занимали своё место в цепи. Когда основной отряд дошёл до перекрёстка, Лаура снова отправила Обрадора вперёд, и всё повторилось. Так продолжалось до тех пор, пока отряд не подошёл к кварталу, где центр улицы украшала лужайка с несколькими эвкалиптами, отгороженная от проезжей части каменной оградкой. У одного из эвкалиптов лежал мёртвый мужчина в цивильной одежде с таким же, как у Лауры, шестизарядным “Реем” в руке. Инспектор Габриэль? Неважно. Урути отдала команду и параллельно Обрадору вперёд бегом отправился ещё один взвод. Матросы успели дойти до середины улицы, прежде чем по ним открыли огонь. Матросы тут же залегли.

-Гутьерес! Поддержать авангард!

Стреляли из парка, расположенного возле массивного двухэтажного дома со стенами персикового цвета. Судя по частоте выстрелов, стрелков было, как минимум, двое.

Взвод Гутьереса осыпал парк свинцом из трёх десятков стволов. К нему присоединился ушедший вперёд Обрадор. Тяжелые пули его пулемета разрывали парковую растительность в клочья.

- Санчес, обойдите дом! - худой небритый мужчина в пехотном кителе со знаками различия старшего сержанта кивнул, показывая, что понял приказ. Его отряд начал огибать парк.

И вот тут улица буквально взорвалась. Стрелять начали сразу из трёх особняков. К двум стрелкам из парка присоединились ещё несколько.

- Пулемёты! - рявкнула Лаура. Им нужно закончить работу быстро, им некогда миндальничать. В её распоряжении было два пулеметных расчёта. Ещё один уже дрался впереди, возглавляемый Обрадором. - Один на помощь Санчесу. Второй - левый особняк с красной крышей. Накроете с него парк и вообще всю улицу. Перестреляете этих чертей как куропаток. Выполнять!

Пулеметчики кивнули, спустя минуту, воздух наполнился треском пулеметных выстрелов.

Под командованием Урути оставалось чуть меньше трёх взводов. Она махнула рукой, направляя их за собой. Нельзя терять времени, нужно двигаться к театру, пока остальные их прикрывают.

Почему-то именно театр виделся Лауре конечной целью. А ведь он стоял едва ли на середине улицы. Что если мародеры обосновались за ним?

“Тогда пусть себе горят, уроды”. Она и так уже достаточно помогла городу. Меж тем перестрелка у парка и прилегающих особняков и не думала стихать. У неё тут две сотни солдат с пулемётами. Это что же такое надо грабить, чтобы рисковать сейчас с ней связываться?

Её группа достигла парка, соединяясь со взводом Гутьереса. Лаура заметила движение на крыше здания и инстинктивно вскинула револьвер. Выстрел. Тело в красном берете покатилось по крыше, и упало на землю. Взгляд Урути, следуя за ним, выхватил надпись на вывеске над главным входом “Монтеро, Паскуаль и партнеры. Ювелирный магазин”. Стало понятно упорство бандитов. Ювелирные украшения и впрямь достойная награда за труды, но, извините, сеньоры, сегодня не ваш день.

- Гутьерес, выбейте их оттуда, мы прикроем!

Гутьерес кивнул, командуя своим примкнуть штыки и приготовить гранаты. Два взвода Лауры открыли шквальный огонь по магазину. Их поддержали пулемёты.

Парни Гутьереса штурмовали магазин, словно вражескую крепость. В окна первого и второго этажа полетели гранаты. Следом, сразу после взрыва, в двери и окна первого этажа полезли бойцы. Обрадор без приказа, хотя какой тут приказ, - сейчас не докричишься - поднял своих и погнал в соседний, рядом с ювелирным магазином, особняк, из которого тоже были слышны выстрелы. Снова гранаты, взрывы, люди с примкнутыми штыками. Через минуту всё затихло. Лаура напряженно вглядывалась в окна, но, кажется, бой был закончен. Противник либо уничтожен, либо отошел.

Десять минут ушло на то, чтобы снова собрать отряд, и они продолжили движение. Пожарные двигались за ними - в этом квартале здания были преимущественно каменными, и работы для них тут не было. Их цель была впереди. Там, где возле Оперного театра валил чёрный жирный дым.

А вот и театр. У Лауры в горле снова поднялся забытый было комок, когда она увидела на это любимое с детства здание.

Театр горел. Огромная каменная громада, построенная в подражание допотопным храмам, была объята пламенем. Оранжевые языки вырывались из пустых оконных проемов, из главного входа, из прорех в крыше, проделанных авиационными бомбами. Театр горел, по-видимому, уже несколько часов, но все ещё сохранял свою, данную архитекторами форму. Весь двор был усеян осколками разбитых статуй. Каменные львы у входа, музы и сатиры на крыше театра. Всё это было разнесено на куски вражеской бомбардировкой. И всё же театр стоял. Держался, сгораемый изнутри. А она, Лаура, бежала, не желая защищать свой родной город.

Вокруг театра стояли жилые дома. Возле них уже суетились местные жители, делавщие всё то же самое, что делали жители остальных улиц, по которым прошла со своим отрядом Урути. Они выламывали окна и двери, выносили на улицы детей, жен, одуревших домашних животных. Кто-то тащил одежду и кухонную утварь, кто-то выносил книги. Приведенные Урути пожарные-добровольцы решительно ворвались в этот переполох.

Лаура собрала командиров взводов. Все вместе они водили пальцами по разложенной на планшете карте Асаньи, прикидывая наиболее короткий и быстрый путь до Арсенала. Поиск пути прервали встревоженные крики горожан.

- Генерал, посмотрите туда, - Обрадор, первым отвлёкшийся от карты, указывал на запад.

С моря на город медленно надвигались огромные сигары дирижаблей. Урути похолодела.

- Ещё одна бомбардировка? - предположил стоявший рядом Санчес.

- На дирижаблях? Они уже показали, что для бомбардировок у них есть самолеты, - засомневался Обрадор.

-Это десант, - Лаура почувствовала нахлынувшую на неё ярость. - Будь я проклята, эти скоты высаживают десант!

Сигары были уже хорошо видны на горизонте. Их десятки, может быть, пара сотен. Сколько времени им понадобится, чтобы дойти до города? Таким большим, медленным…

Лаура помнила, как большие и медленные Прамские дирижабли очень быстро догоняли и топили артиллерийским огнём склавийские дредноуты. Прама тут, конечно, особый случай, но сто, сто пятьдесят километров в час может развить и обычный, сделанный без участия Гения дирижабль. Значит, до города им добираться меньше, чем полчаса. Столько же занимает их самый быстрый маршрут, проложенный через Площадь Весов и прилегающие к ней улицы.

- Отряд, - командует Урути, - в колонну по два! За мной бегом марш!

В Арсенал отправлять десант противник, скорее всего, не будет. Раз уж они побоялись его бомбить, то людьми рисковать точно не станут. Не должны. Хотя, кто их знает? Уж точно, не генерал Лаура Урути. Она вообще ничего не знает о тех, кто атакует её город, будь они прокляты! Впрочем, это не так важно. В любом случае принять бой в Арсенале гораздо лучше, чем сделать это на переполненных мечущимися горожанами улицах. Лучше, хотя бы для тех же самых мечущихся горожан. Интересно, добрались ли уже до Арсенала Хименес и штабисты из Губернаторского дворца? Если не ввязывались в авантюры, как она сама, то уже должны бы. Пусть им повезет! Пусть повезет ей!