Walk the Shadows

Глава 1.

Было душно — воздух через наглухо заколоченное окно едва ли проникал в комнату. Гарри лежал на тонком матрасе своей кровати и, свернувшись калачиком под грязной простынёй, дрожал. На его лбу блестели капельки пота. Он спал, но сон его был наполнен видениями и кошмарами, а дрожь и судороги сотрясали тело. Его спина все еще горела после той взбучки, что устроил ему дядя сразу по возвращению на летние каникулы. Простыня была покрыта желтыми корками и пятнами гноя. Раны кровоточили, и в них явно попала инфекция.

Из-за голода желудок нестерпимо болел. Это продолжалось с того момента, как Гарри приехал сюда, но он едва ли осознавал это, пока не понял, что кожа обтянула кости так, что их можно было пересчитать.

Он умирал.

После стычек с Волдемортом, василиском, гриндилоу и драконами, Пожирателями Смерти, после битвы в Отделе Тайн было в высшей степени иронично умереть от голода и нехватки пенициллина.

А, может, это было просто жалко.

Сколько уже прошло времени, как кто-нибудь открывал дверь и просовывал еду через кошачью дверцу? В общем-то, это было не так уж и важно, ведь даже если тетя и проталкивала еду, Гарри все равно не мог до нее добраться. Ему просто не хватало сил доползти так далеко.

Да и с тех пор, как он понял, что обречен, это перестало его волновать. Он сожалел лишь о том, что не может прихватить с собой Волдеморта, и чувствовал себя виноватым. Именно это и заставляло его продолжать бороться за свою жизнь. Ему просто нужно было продержаться до тех пор, пока Орден не пошлет кого-нибудь, а они пошлют, ведь так? Ведь было оговорено, что Гарри будет писать, а он этого не делал… Если он сумеет продержаться, то все будет в порядке. Он вернется в школу, продолжит тренировки, и все вернется на круги своя.

Вот только Сириус все равно будет мертв.

Эта мысль была подобна пощечине, и его зрение затуманилось новыми слезами. Но, как и все слезы, наполнявшие его глаза в последние дни — недели? — они не успели упасть, так как он сморгнул их раньше. Это на нем лежала ответственность за смерть Сириуса, он не заслуживал оплакивать его.

Но, Мерлин, это причиняло столько боли.

И он так устал.

Слабый свет, проникавший в комнату сквозь заколоченное окно, начал бледнеть, тени удлинились — должно быть, наступал вечер. Еще один день подходил к концу. Еще один день в надежде на скорое освобождение.

Даже если он этого и не заслуживал.

* * *

Но его освободителями стали те, кого он вряд ли хотел видеть. Ночь была темной и тихой. Гарри дрейфовал где-то на грани между сном и явью, когда снаружи раздался резкий треск, длившийся не дольше секунды. Затем другой и третий. Аппарация. Они пришли!

Подтянувшись, Гарри задержал дыхание и попытался пододвинуть ноги к краю кровати, но был слишком слаб. Голова болела, а из-за головокружения перед глазами всё плыло. Движение вызвало резкую вспышку боли, отозвавшуюся во всем теле. Но если его заберут отсюда, то ему понадобятся палочка и мантия невидимка, в данный момент спрятанные в нише под кроватью. Он не мог оставить их здесь.

Жадно глотнув воздуха, он скользнул к краю кровати, затем упал с неё с глухим стуком, практически заглушенным звуком открывающейся внизу входной двери.

Больше Гарри ничего не слышал, продолжая прикладывать усилия, чтобы поднять паркетную дощечку. Наконец, когда он уже достал свою палочку и почти дотянулся до мантии, он услышал, как открываются замки на двери в его комнату. Первый, второй, третий, четвертый — очень быстро. Должно быть, они воспользовались заклинанием.

Гарри прикрыл глаза и, прислонившись спиной к кровати, заставил себя сесть прямо. Когда дверь открылась, он задвинул боль в голове и теле подальше, чтобы улыбнуться своим освободителям. Но, поняв, кто стоял на пороге его комнаты, он не смог сдержать вздоха ужаса при виде черных мантий и белых масок.

Пожиратели смерти!

Не тратя времени на размышления, Гарри направил палочку на первого из вошедших и сказал:

— Expelliarmus! — и хотя вырвавшиеся слова были не громче шепота, палочка Пожирателя пересекла комнату и оказалась в руке Гарри, все еще не утратившего быстроты реакции.

Истеричный смех, раздавшийся из коридора, поверг Гарри в трепет. Он знал этот смех. Его владелица оттолкнула первого Пожирателя с дороги и легко блокировала следующее заклятье Гарри.

— Ах! Обмочившийся Малыш Поттер фыглядит таким удифленным*, — злорадствовала Беллатриса. — Как нехорошо! — зарычав, она отбила еще одно проклятье, а затем направила на него палочку: — Crucio!

Гарри не успел вдохнуть столько воздуха, чтобы хватило на крик, но его спина выгнулась дугой, а конечности задергались. Во рту появился металлический привкус. Каждый нерв в его теле был охвачен огнем, острые иглы беспрестанно вонзались в него, а по венам словно текли осколки стекла. Из глаз брызнули слезы, и он заскреб пальцами по полу, пытаясь найти опору. Прекратите, пожалуйста, прекратите это. Он слышал лишь ее смех и свое собственное прерывистое дыхание.

— Достаточно, — сказал другой голос, и проклятие сняли. По телу пробежала дрожь, но, к счастью, он хотя бы смог дышать. Язвы на его спине открылись, и пол под ним был залит кровью. Он слабо закашлялся — его грудь болела. Возможно, несколько ребер были сломаны.

— Ты испортил все веселье, — заныла Беллатриса.

— Он принадлежит Темному Лорду и не предназначен для твоих забав, — ответил кто-то. Ни боль, ни закрытые глаза не помешали ему узнать этот голос. Снейп. Его сердце ухнуло вниз.

Не обращая внимания на дрожь в руках, Гарри поднял палочку и направил ее в сторону дверного проема.

— Stupe…

Беллатрис снова рассмеялась и прошипела:

— Protego, — проклятье срикошетило в него. Он был слишком слаб, чтобы уклонится, и нашел себя распластанным на спине. Палочка все еще была зажата в его руке, но теперь это уже было неважно. В поле его зрения появился Снейп и, присев рядом, с трудом вытащил ее из его пальцев.

— Глупо, Поттер, — пробормотал Снейп. — Очень глупо.

Он поднес что-то ко рту Гарри. Глаза мальчика расширились, и он попытался отвернуться, но не смог — он совсем не мог двигаться. Любое движение причиняло боль. Его дыхание участилось, когда пришлось прикладывать усилия, чтобы сдержать рвотные позывы.

— Все еще сопротивляетесь, — проворчал Снейп, и Гарри почувствовал, как что-то прохладное коснулось его губ. Пузырек. Зелье. Снейп пытался напоить его зельем.

— От боли, — прошептал мужчина, но Гарри не поверил ему, пока жидкость не потекла по его горлу, слегка уменьшив дрожь в руках и позволив, наконец-то, нормально вздохнуть. — Еще одно, — сказал Снейп. Он достал другой пузырек, и в этот раз Гарри не сопротивлялся. Рука Снейпа проскользнула под его шею и приподняла голову, удерживая ее ровно так, чтобы второе зелье свободно прошло в горло. Гарри начал постепенно погружаться в темноту. Едва слышные слова Снейпа достигли его слуха, не предвещая ничего хорошо. — Засыпай, Гарри.

Гарри сопротивлялся, а как иначе? Беллатрис была рядом. Она или убьет его, или будет мучить, или придумает нечто столь же извращенное. Но зелье было сильнее, да и он очень устал. С тихим вздохом он заснул, внезапно осознав, что Снейп, впервые на памяти Гарри, назвал его по имени.

* Белла намеренно коверкает слова, как бы подражая лепету ребенка