Walk the Shadows

Глава 36.

Вторник, 27 августа, 8.15

О, Господи, я не могу его разбудить. Почему он не просыпается!..

Воспоминание

Когда Гарри ушел повидаться с Волком, Северус связался с Дамблдором якобы, чтобы узнать об остальной гарриной почте. Но, на самом деле, ему было куда интересней узнать, как поживает директор. В последние дни, когда Северус помогал Гарри оправиться от последствий последней «встречи» со стариком, он видел Альбуса лишь тогда, когда приходил осведомиться о его самочувствии. Но Гарри, кажется, уже оправился и даже удивил Северуса своим желанием повидаться с Люпиным. Так что зельевар подумал, что и сам может нанести визит директору. Он знал, что Минерва непременно сообщит ему, если состояние старика ухудшиться, так что особенно и не беспокоился за него. Ну, не то чтобы очень.

Однако вместо того, чтобы направится в кабинет директора, Северус настоял, чтобы Дамблдор сам к нему спустился, на случай, если Гарри вернется раньше. Ему нужно было быть рядом, если он вдруг понадобиться мальчику. Ощущение того, что он кому-то нужен, было для Северуса в новинку, и он не хотел все испортить.

Директор прямо таки был рад уступить ему и благополучно воспользовался каминной сетью. Он был одет в свою глупую, безвкусную мантию и шляпу волшебника. Мантия была пурпурной с золотыми снитчами, махающими крылышками, а шляпа — золотистой с пурпурными… динозаврами? Северус решил не спрашивать и просто поставил на стол чай и бисквиты.

— Похоже, ты сегодня настроен довольно решительно, — сказал Альбус. Северус предложил ему молоко к чаю, но старик отказался. Зельевар не был настроен на дружескую беседу после того, что случилось с Гарри, и не слишком расстроился из-за того, что они сразу перешли к делу.

— Гарри неплохо справляется, — сказал он, позволив себе слабо улыбнуться, вспоминая об успехах мальчика за прошедший месяц. — Он немного успокоился. Думаю, наши дуэли помогли ему избавиться от излишней агрессии. К тому же он продолжает делать успехи в Окклюменции, что, если б вы спросили меня год назад, я бы счел невозможным. Сейчас он у Люпина. — Он замолчал, чтобы сделать глоток чая. — Осталось всего несколько дней, но, надеюсь, он будет в состоянии посещать уроки, когда придет время.

— Это хорошие новости, — вздохнул директор. — Я рад, что мальчик поправляется. Он заслуживает шанса закончить школу.

Он заслуживает шанса… Северус резко перевел взгляд на директора.

— И что же это должно означать?

— Увы, у нас возникло… препятствие.

— Препятствие? Что еще за препятствие?

— Люциус Малфой.

Северус замер.

— Что он сделал?

— Он обвинил Гарри в применение магии и использовании непростительного проклятья, которое угрожало его жизни.

— Альбус, именно его поведение по отношению к Гарри было непростительным!

— Я знаю, Северус. Но крики нам ни чем не помогут, — глаза директора были усталыми, и он склонил голову еще ниже. Никогда прежде Северус не видел его таким изнуренным. — И это нечестно, и неправильно, но разве честность и правота когда-то что-то значили в жизни Гарри?

— Но, — выплюнул Севеурс, — но он же на самом деле не накладывал это проклятье! Какое уж тут применение магии?

— Люциус припомнил другой случай. Тот раз, когда Гарри пытался защититься от похитителей.

Севеурс прикрыл глаза.

— Против Беллатрис, Нотта и меня.

— Да.

— Мерлин. Это ведь никогда не кончится?

— Том Риддл сделает все, что в его силах, чтобы уничтожить Гарри, — сказал Альбус устало. — Даже прибегая к слабым местам нашего собственного законодательства.

Северус покачал головой.

— Но это была самозащита! Они не могут обвинять его в этом!

— Год назад они сделали то же самое, если помнишь.

— Но Фадж идиот! И разве дементоров послала не Амбридж? С Гарри сняли обвинения. Разве Скримджор не должен быть лучше?

— Он политик, Северус. К тому же только что избранный на свой пост.

— Но место Люциуса в Азкабане! Как он может выдвигать против кого-то обвинения, если и сам… — он остановился и покачал головой. — Он как-то вывернулся из-под собственного обвинения, ведь так? — спросил он голосом, лишенным эмоций.

— Да, — Альбус вздохнул и сделал небольшой глоток чая. Его пальцы пробежались по краю чашки. Он не встречался глазами с Северусом.

Зельевар присмотрелся к нему: лицо старика было подобно пустой маске.

— Нет.

Альбус прикрыл глаза.

— Ты должен понять…

— Что я понимаю, так это то, что вы ждете, что я отвернусь от моего подопечного и отдам его суду, где его будут судить те, кто желают ему смерти. Но я не допущу этого.

— Я… — Альбус снова вздохнул. — Я и не ожидал от тебя этого.

— Хорошо. Тогда мы друг друга поняли, — это был не вопрос, и Альбус ничего не ответил. Северус продолжал сердито на него смотреть, и когда он снова заговорил, тон его был ледяным: — Я не знаю, как вы вообще могли рассматривать такой вариант. Что с вами случилось?

— Это… сложно.

— Ну, так разъясните мне.

— Орден подвергается нападкам со стороны Министерства.

— Снова. В этом нет ничего нового.

— Северус, пожалуйста, ты просишь объяснений.

Северус слегка кивнул и махнул рукой, пытаясь понять, что же после всего случившегося между ним и Гарри заставило Альбуса решиться на еще большую глупость… хотя, может, в этом и была причина. Возможно, он боялся за самого себя и свою власть и решил пожертвовать Гарри — снова! — чтобы убедиться, что его позиция в рядах Света не пострадает. Нет. Северус не хотел в это верить, но все же… это тот же человек, что хотел отправить Гарри в Мунго, когда они только вернулись из Топшэма. Он был вполне способен на нечто подобное. И он боялся, Северус знал это, боялся Гарри и той силы, которую мальчик проявил на прошлой неделе, силы, которая навредила им обоим.

— Как я сказал, Орден подвергается нападкам. Если мы не будем иметь доступа к информации Министерства, то наша способность реагировать на атаки будет очень ограничена. Люциус выдвинул эти, без сомнения, ложные обвинения, припомнив все, что только может заинтересовать суд. Если ты и Гарри все опровергните, то лицо потеряет не только он, но и Скримджер тоже.

Северус покачал головой.

— Нет, Альбус. Ты прекрасно знаешь, что у Темного Лорда шпионы повсюду, включая и Министерство. Все, чего они хотят, это чтобы я и Гарри появились где-нибудь за пределами безопасных стен Хогвартса, где нас обоих можно будет схватить и убить. — После всего произошедшего он мог лишь наедятся, что его просто убьют. Но он знал, что, скорее всего, Темный Лорд приказал похитить их, чтобы продолжить начатое в Топшэме.

— Вам обеспечат всю необходимую защиту…

— Этого недостаточно! Гарри останется в Хогвартсе столько, сколько потребуется, или пока Скримджер не будет смещен, а Темный Лорд не умрет. Я не отдам его этим монстрам!

В голубых глазах не было привычного мерцания. Оно пропало еще после «разговора» Альбуса и Гарри. Старик даже и не пытался выдержать взгляд Северуса. Его усталость была столь очевидна, что зельевар надеялся, что его абсолютное безразличие к благополучию Гарри можно было списать на это.

— Конечно, ты прав, Северус. Гарри нужно оставаться в безопасности.

Северус кивнул и потянулся к чайнику, чтобы налить еще чая, когда его левое предплечье вдруг пронзила резкая боль. Он уронил чашку, словно в замедленной съемке наблюдая за тем, как она закатилась под стол. Он вцепился правой рукой в левую и сжал зубы, пытаясь справиться с горящей Темной Меткой, боль в которой с каждым мгновением только усиливалась. Из-за жара от скрытой под правой рукой кожи, пошел дым, и Северус прямо таки почувствовал, как она вздувается под его пальцами. Задрав рукав рубашки, он ужаснулся при виде Метки: выжженная на предплечье змея терзала его плоть.

— Северус?

Тяжело дыша, он выдавил:

— Он… зовет… очень… сильно…

В действительности, его связь с Темным Лордом уже очень давно не причинила такой боли. Возможно, это было несколько лет назад. А может, такого и вовсе не бывало. Складывалась впечатление, что Он сосредоточился на одной единственной цели — причинить с помощью Метки боль Северусу. Когда они только выбрались из Топшэма, Темный Лорд несколько раз посылал ему импульсы, достаточно сильные для того, чтобы показать, как он зол. Но этот случай не шел ни в какое сравнение! Казалось, что его охватила смертельная агония.

Он всегда закрывал сознание, и это обычно защищало его разум от последствий даже самой сильной боли и помогало принимать решения. Но в это раз он не смог даже просто думать. Метка жгла. О, Мерлин! Его кожа покрылась волдырями, а змея скользила сквозь его плоть. Желудок скрутило, и к горлу подступила тошнота, которую он не смог сдержать.

Боль от Метки затмила все: запах обуглившейся плоти, ощущения от перемещения змеи, мучительная боль из-за обожженных мускулов и кожи. А еще чей-то жалобный скулеж….

Внезапно он почувствовал холод, так контрастирующий с огнем, словно Северус с головой окунулся в ледяную воду. Изменение его так ошеломило, что с губ его сорвался крик, а в глазах потемнело. Он покачнулся, вновь почувствовав рвотный позыв и необходимость призвать… что-то? От боли?

Звук тяжелого, прерывистого дыхания заглушал мысли.

— Северус, ты меня слышишь?

Звук словно доходил с другого конца длинного туннеля. Он попытался ответить:

— Ургх…

— Хорошо, хорошо. У меня есть для тебя зелье, мой мальчик. Оно от боли. Вот, выпей, — пузырек прикоснулся к губам. Он принюхался, пытаясь вспомнить, зачем это делать, но просто не смог сосредоточиться. — Все хорошо, Севеурс. Пожалуйста, выпей, это поможет избавиться от боли.

Просьба привлекла его внимание, с трудом пытаясь докричаться до его воспоминаний. «Пожалуйста» — это что-то значило. Но боль мешала ему понять. Он выпил зелье. Как и обещал печальный, глухой голос, боль отступила, и Северуса поглотила темнота.

* * *

Гарри закрыл за собой дверь и направился в гостиную.

— Северус? Я дома, — снова позвал он. Но ответа не последовало. Странно. Хотя, может, Снейп работал в лаборатории. Он наверняка еще не спал, так как всегда засиживался допоздна. Да и, кроме того, он же хотел убедиться, что Гарри вернется домой после визита к Ремусу. Ведь так?

В воздухе витал странный запах похожий на запах паленого мяса. И тут Гарри увидел закатившуюся под стол чашку и пятно на ковре. Вторая чашка стояла нетронутой на столе. Какого черта? Он нагнулся, чтобы подобрать чашку, и нахмурился, когда из-за дрожи, прошедшей по пальцам, он снова ее уронил.

Краем глаза уловив движение, он поднялся и направился к небольшому коридору, ведущему в спальни. Он разинул рот, когда увидел Дамблдора, прикрывающего за собой дверь в комнату Снейпа.

— Что вы… где Северус?

— Гарри… — голос директора был мягок, но он не поднял глаз, чтобы встретиться взглядом с мальчиком. — Он отдыхает. Произошел…

— Что такое? — его не было всего пару часов. Что с ним случилось и как это могло произойти здесь?

Дамблдор покачал головой, выглядя усталым.

— Волдеморт пытал его через Темную Метку. Он ударил гораздо сильнее обычного. Его кожу словно сжирал огонь…

Гарри пронесся мимо него по коридору и толкнул дверь в комнату Северуса. Его опекун лежал в кровати, глаза его были закрыты, а дыхание прерывисто, но он, несомненно, был жив. Его левая рука была перевязана от кончиков пальцев до локтя, кисть правой также была обмотана марлей. В комнате пахло антисептиком.

— Что случилось с его правой рукой? — тихо зашептал Гарри, уловив при этом панические нотки в своем голосе.

— Он схватился за Темную Метку. Ладонь и пальцы были сильно обожжены, но нервным окончаниям не было нанесено непоправимого ущерба.

— А его левая рука? С ним все будет в порядке, или ничего нельзя поделать?

— Я не уверен, Гарри. Я сделал все, что смог, чтобы помочь ему.

О, Господи. В данный момент Снейп, кажется, просто мирно отдыхал. Да и Гарри все равно не смог бы ничего сделать. Он не знал раздела магии, относящегося к целительству. Но все это было странно. Ему казалось, что все это не по-настоящему. Ладно, думай. Ему было просто необходимо подумать.

— Вы давали ему средство для восстановления нервных окончаний?

— Да, конечно, — сказал Дамблдор с легким упреком. — Я почти так же компетентен в вопросах обращения с ранами, как и Мадам Помфри.

— Простите, — сказал Гарри. — С ним все будет хорошо?

— Еще слишком рано судить об этом. Когда он проснется, мы сможем лучше понять, какие принимать меры.

Гарри кивнул. Пытался ли Волдеморт убить Снейпа при помощи Темной Метки? Если да, то почему он не попробовал этого раньше? Почему сегодня? А если нет, то почему в этот раз все было так плохо? Гарри знал, что несколько раз со времени их побега Метка причиняла Снейпу боль. Обычно это случалось по ночам, после чего Снейп пребывал в особенно ворчливом настроении, хотя мужчина обычно справлялся с этим. Так почему в этот раз все было по-другому?

— Что изменилось? — пробормотал он.

— Хм?

Гарри забыл, что Дамблдор все еще здесь, и поэтому испугался.

— Я просто пытался понять, почему в этот раз он атаковал так сильно, что изменилось.

— Очень хороший вопрос, Гарри. Почему бы теперь тебе не позволить Северусу отдохнуть, а мы тем временем попытаемся все разъяснить за чашечкой чая.

Покачав головой, Гарри сказал.

— Нет, все в порядке. Я хочу быть здесь, когда он проснется.

— Это может случиться не скоро, — сказал Дамблдор. — Мне пришлось дать ему несколько сильных обезболивающих.

— Как вы думаете, сколько это займет времени?

— Полагаю, он проспит до утра. Но лучше бы ему поспать подольше, чтобы его рука могла исцелиться.

Что-то было… не то в голосе директора, но Гарри не был точно уверен, что именно. Но что бы это ни было, оно вызвало холодок, пробежавший по его спине.

— Все-таки я думаю, что лучше за ним присмотреть. Он может проснуться раньше, и ему, возможно, потребуется моя помощь.

— Как хочешь, Гарри, — он похлопал мальчика по спине, заставив того подпрыгнуть. Он знал, что Дамблдор не причинит ему вреда, но ему все равно не нравились неожиданные прикосновения, особенно из-за спины.

— Извини, Гарри. Я возвращаюсь к себе, но ты можешь связаться со мной через камин, если тебе что-то понадобиться. Все необходимые зелья на столе.

— Спасибо, — сказал уже и так сбитый с толку Гарри. — Если ваше присутствие будет необходимо, я вам сообщу.

Дамблдор кивнул и вышел из комнаты. Гарри дождался характерно звука сработавшей каминной сети, прежде чем последовать за директором в гостиную. Он не удивился, увидев, что чашки и чайник пропали, так же как и пятно на ковре. Какого же черта здесь творится?

Он снова вернулся в комнату Снейпа и некоторое время наблюдал, как тот спит. Это продолжалось до тех пор, пока Снейп не начал метаться по кровати и стонать, словно ему снился кошмар. Гарри попытался разбудить его, но смог лишь прогнать кошмар. Сон зельевара был беспокойным, насколько мальчик мог судить по движению глаз под веками, но глубоким.

Что-то странное творилось с директором, и Гарри это не нравилось. Он был уверен, что тут произошло что-то еще, о чем Дамблдор умолчал. Да и этот сон, похоже, никак не помогал Снейпу. Он не посмел прикоснуться к повязке на руке, чтобы убедиться в том, что он был ранен именно так, как описал директор — он не слишком хотел видеть свежие повреждения — но на протяжении ночи он еще не раз задавал себе вопрос: почему и как Волдеморт атаковал.

К утру он решил, что единственный способ что-то узнать — разбудить Снейпа. Но сколько бы он не пытался, у него ничего не выходило.

Конец воспоминания