Я не аристократ

Глава 18. В которой в плен попадают примерно лишь все

— Это ракета НАСА?

— Конесьно, наса ракета. Сья же есё?

Я, признаться, просто офигел от этого зрелища.

Одно дело в кино смотреть на всякие файерболы, а тут… Стоит настоящий живой человек, и просто держит огонь в руке!

Нет, я знал, конечно, что это игра и всё тут не по-настоящему. Но в этот момент забыл. А сознание привыкло доверять органам чувств, и всё в лесу казалось мне совершенно реальным: бандиты, кровь на плече Лярис…

И вдруг — такое!

Я остановился в полном смятении.

А ещё я вспомнил, что именно этот колдун безо всяких огненных шаров управлял мною, да так, что я и пикнуть не мог. И ошейник он мой напялил на крысу. И уменьшил его.

Колдун тоже стоял себе спокойненько и с ухмылкой глядел на меня. Явно тоже узнал.

Файербол неспешно катался по его ладони, а иногда даже подпрыгивал сантиметров на десять, ненадолго зависал в воздухе и снова опускался, тревожно потрескивая.

Страшно было подумать, что колдун может с нами сделать, если даже с огнём так управляется!

А вот фиг ему!

Я вспомнил, что блестящие предметы как-то там действуют на мозги, облегчая гипноз, и с трудом, но отвёл глаза от пылающего шара.

Ничего хорошего не увидел: Дора и Лярис замерли, словно восковые статуи. Мужики вокруг тоже не двигались, они стояли с оружием наизготовку, глядя на индрика.

На индрика гипноз не подействовал. Он сердито рыл копытистой лапой землю и хрюкал, собираясь пощупать рогом колдуна. Похоже, подземного зверя раздражал яркий свет файербола.

— Ты зверюшку-то свою успокой, раб? — недовольно сказал колдун, перебрасывая шар на другую ладонь.

Ошейник на мне ожил, сжался — и снова отпустил. Очень недвусмысленно.

— Сам ты — раб, — зло огрызнулся я и заорал: — Вася, фас! Куси его!

Индрик взревел, повернулся всей тушей и поскакал на колдуна. Морок упал с мужичков, и они с воплями устремились на моих девчонок.

Колдун швырнул огненный шар в Васю, но не попал. Зато в кустах полыхнуло, и столб пламени поднялся до макушек сосен.

Колдун взмахом руки потушил волшебный огонь. В ладонях у него тут же вырос ещё один шар. В три раза больше прежнего!

— Испепелю! — заорал он.

— Вася, беги! — крикнул я, бросаясь колдуну наперерез и размахивая руками, чтобы отогнать индрика.

Мы встали друг против друга. Колдун грозно перекатывал свой шар по ладоням, пылающий и страшный.

А Вася…

Я услыхал, как за спиной кто-то с треском ломится сквозь кусты.

Бедный зверь испугался такого большого огня. Как бы он вообще не ослеп ото всех этих вспышек.

Завизжала Мидора, потом Лярис. Похоже, мужики схватили девчонок.

— Сдавайся! — прошипел колдун. — Иначе мы их убьём. Мы умеем убивать рабов. Они умрут, и никогда не станут людьми.

Проклятая игра!

Неужели мерзкий колдун работает на Эскобаров?

А как же он тогда завёл свою комнатушку у Аделаиды в гареме? Он же деньги брал!

Продажная тварь!

Ошейник сжался на моём горле, как рука великана.

— Сдавайся! — повторил колдун!

Я ощутил, что ноги у меня подкашиваются. Он бы просто меня задушил. Пришлось прохрипеть:

— Сдаюсь.

Но я успел скрестить за спиной пальцы.

Это же игра? А со скрещёнными пальцами сдаваться нещитово. Так я и сдался немытому колдуну! Удеру при первой возможности!

Колдун торжествующе осклабился, и невидимая рука на моём горле ослабла.

Я обернулся. Мужики суетились вокруг Лярис и Мидоры, забирали оружие, связывали беспомощно обвисшие руки девочек.

Пришлось подступить к колдуну:

— Ведь вам только я нужен, верно? Отпустите хотя бы девчонок?! Зачем они вам сдались?

Колдун хмуро зыркнул и отбросил файербол через плечо. Тот отлетел метра на полтора и с лёгким хлопком взорвался, осыпая траву искрами. Как фейерверк.

— Это рабы, — пояснил колдун хмурясь. — Мы решили, что возьмём рабов из мёртвого города, чтобы сделать из них живых людей. Это милостивее смерти.

— Чего? — обалдел я. — Это почему наш город — мёртвый?

— В нём нет ничего живого, — пожал плечами колдун. — Если мы берём ваш хлеб, он не насыщает воинов, если берём ваш овёс — наши кони отворачиваются от него. Но если мы берём ваших рабов, со временем они становятся живыми людьми. А вот мертвецов, вроде тебя — мы не берём.

— Ну тогда и меня отпустите, если не нужен! — нагло заявил я.

— Ты — не такой как все. Правителю будет интересно взглянуть на мертвеца, для которого закрыта дверь вашего мира. На мертвеца-раба, что носил ошейник с глазом!

— Так мой ошейник исчез!

Колдун рассмеялся:

— Ты не только мёртвый, но ещё и глупый!

Ага, значит, ошейничек-то мой он прикарманил, обманув меня фокусом с крысой!

— И куда ты хочешь меня вести? — Я понял, что колдун начинает меня бесить. — Где сидит ваш правитель?

— В городе, разумеется. — Колдун посмотрел на меня, как на дебила. — В нормальном живом городе. Ты — мёртвый человек, мы не выпускаем таких за границы вашего города. Не пускаем в свои города. Но ты не такой, как другие мертвецы. Возможно, ты тоже можешь стать живым, если этого захочет Закат.

— Бред какой-то, — рассердился я. — Ты работаешь на Мурену Эскобар?

— Я служу Закату. — Колдун торжественно сложил на груди руки. — Ибо грядёт смерть, и скоро будет великая битва.

— А зачем тогда вы напали на нас?

— Вы сами напали на гвардейцев при исполнении. Осквернили их дурным мясом грязного животного.

Это он, что ли, про колбасу? Значит, в лесу на нас напали эти же мужики?

Колдун указал на два мёртвых тела, что его люди укладывали на сделанные из жердей носилки.

— Только двое успели очиститься сегодня от скверны. Хорошо, что и ваше грязное мясо — ненастоящее.

— Так это не вы на нас, а мы на вас напали? — возмутился я. — Да не было такого!

— Го? — позвал колдун.

Чернявый мужичок в кольчужной рубашке выскочил как из-под земли.

— Мы патрулировали мертвецкий город, — доложил он бодро. — По периметру бродили, значится. Я только пристроился, чтобы отлить. Глядь, дамочка из городских мертвецов бежит по тропе прямо куда не надо, в самую нашу чащобу, куда, по повелению правителя, мертвякам ходу нету. А эта рабская девка с арбалетом её преследувает. Мы начали девку-рабу окружать, добыча-то верная, границу она нарушила, а тут вторая раба подоспела, и этот странный мертвец на звере примчался…

И тут я сообразил, что произошло недоразумение. Эти неписи были из какого-то другого квеста! Они нас с кем-то попутали!

Я выдохнул. Главное, что они не от Эскобаров!

— Вы всё не так поняли! — радостно сообщил я колдуну. — Да и мы тоже! «Дамочка», как вы её назвали, это её светлость Аделаида Бейнвольская. И никто её не преследовал. Она побежала, потому что случайно испугалась моего зверя, а девушка-телохранительница её сопровождала, чтобы не заблудилась и не обидели. А мы подумали, что это вы на них напали, и бросились на помощь. Её светлость сама подтвердит! Она вот там, в яме. Её надо вытащить!

Колдун выслушал мою пылкую речь с непроницаемым видом и повернулся в сторону ямы, где ждали дальнейших указаний мужики, уже связавшие охранниц.

Видок у них был самый что ни на есть разбойничий. Тоже мне, гвардия!

— Достаньте из ямы мёртвую! — повелел колдун.

Один из мужиков сделал пару шагов к краю, заглянул вниз и недоуменно пожал плечами:

— Господин Раст, — обратился он к колдуну. — Никого нет!

Я подбежал к яме и посмотрел вниз: там действительно было пусто.

В первый момент я вообще не мог понять, что произошло, а потом вдруг как понял!.. Едва не заматерился!

Проклятая блондинка! Она вышла из игры и бросила нас на произвол всех этих неписей!

Господи, если ты есть! Пусть Аделаида в реале столкнётся с той, рыжей, и они повыдирают друг другу лохмы!

Я бросился к колдуну.

— Ну вы же работаете на Бейнвольскую, правильно? Значит, вы всё равно сможете всё узнать непосредственно от неё. Потом, когда вернётесь в город!

Раст выслушал меня без особого интереса.

— Мы не работаем на мертвецов, — сказал он. — Мы лишь принимаем знаки их власти, чтобы они не нарушали наши границы.

Я попытался апеллировать к его совести, но колдун отмахнулся и скомандовал своим людям:

— Возвращаемся!

Отряд змеёй вытянулся по тропе. Я шагал во главе, сразу за колдуном, освещавшим дорогу своими огненными шарами. Лярис и Мидора тащились в самом хвосте, их стерегли трое дюжих мужиков.

Меня к девчонкам не подпустили.

Ну, ничего. Потом колдун всё равно разберётся, и нас отпустят. Всё же Аделька здесь баронесса, а не хухры-мухры. Да и вообще мы из другого квеста.

Придумали тут… Мертвецы… Бредятина.

Руки мне тоже связали, и идти со связанными руками было ужасно неудобно.

Как же мне убежать?

Погоди-ка! Снять ошейник может только колдун. Если он не из нашего квеста, отчего бы не попробовать склонить его на свою сторону хотя бы в этом? За спрос денег не берут!

Я прибавил шаг и поравнялся с фигурой в чёрном балахоне:

— Господин Раст, разрешите обратиться?

— Чего тебе, раб? — обернулся он.

— Я не раб. Это недоразумение. Ошейник на меня нацепили обманом! Да вы же и сами почувствовали, что с ним что-то не так!

Колдун бросил на меня колкий взгляд и подтвердил:

— Сильно не так. Мёртвые не носят ошейники, через которые за ними следят.

— Ну вот, я про это и говорю! Вы ведь можете избавить меня от ошейника, правда?

Я даже дыхание затаил, ожидая ответа. Ненадолго, правда: шли мы быстро, и воздуха не хватало.

Колдун размышлял. Не отказал сразу — это дарило надежду.

— Снять ошейник — это работа, — наконец проговорил он. — Сложная. Я не занимаюсь частной благотворительностью.

Я обрадовался. Всё-таки это была надежда.

— Благодарю, господин Раст! Я отработаю, не сомневайтесь!

Когда Зергиус неожиданно быстро и ловко выбрался из ямы, Аделаида обратила, наконец, внимание на раздражающий звон в ушах.

Сначала она подумала, что посторонний звук слышит из-за удара об землю, всё-таки яма была глубокой, повезло, что рук-ног не сломали. Но оказалось, это пищит вызов её интерфейса.

Открыв панель, она увидела секундомер и предупреждение, которое большими красными буквами перечёркивало игровое меню: “Критическая ситуация. Активирован протокол “Возврат”.

Секундомер показывал, что обратный отсчёт уже начался.

Бейнвольская мысленно выругалась. Она и забыла, что настроила портал, который должен был сработать, если её жизни будет грозить опасность. Только вот сейчас это было совсем не кстати.

— Да отключайся же ты! — Аделаида безуспешно давила на кнопку отмены — она уже перешла в режим “заморожено”.

Сверху раздавались звуки битвы, крики и рычание странного зверя-индрика. Аделаида несколько раз громко позвала охранниц по именам, но её никто не услышал.

А потом раздался хлопок, и Бейнвольская шлёпнулась пятой точкой на кровать с балдахином в одной из спален на втором этаже своего городского дома.

Апартаменты казались нетронутыми, хотя она была уверена, что неписи уже сдались противнику. Может грабителям хватило той добычи, что они взяли на первом этаже? Или (Аделаиду прошиб холодный пот) грабители все ещё в здании!

Баронесса осторожно подошла к двери и прислушалась. Вроде тихо.

Она вышла из комнаты, подошла к лестнице и стала медленно спускаться вниз.

Подол её грязного изорванного платья печально полз за нею по ступенькам. Что же она не переоделась сначала?

Когда до конца лестницы оставалось всего ничего, Аделаида услышала негромкие голоса:

— Разбирать завалы мы уж точно не будем. — Это был голос Эскобарихи.

Ей ответил мужчина:

— Если их завалило, то выкинуло из игры.

Голос мужчины был смутно знакомым, но Аделаида никак не могла его вспомнить.

— Ну и как нам тогда найти этого тестировщика, мать его? — продолжал голос. — А если он помрёт там, в своём ящике? Раз ты говоришь, что он тут — на других условиях, так, может, и после завала его не выкинет из игры?

— Ну и дура эта Аделаида! — в сердцах выпалила Эскобариха. — Заигралась в госпожу, а человеку реальная опасность грозит!

Бейнвольская вспомнила рассказ Зергиуса и почувствовала, что краснеет.

“Так он ещё и преуменьшал опасность? Ох уж эти мужчины… Откуда ж мне было знать?” — подумала она и приняла решение выйти из своего укрытия.

Баронесса преодолела последние ступеньки и вошла в гостиную.

Посреди комнаты стояли двое: Мурена и тот, кого она с ней увидеть не ожидала.

Сердце у Аделаиды сначала забилось сильно-сильно, а потом бух — и провалилось куда-то вниз.

Он обернулся к ней, а Эскобариха даже направила на неё свой магический жезл.

— Стойте, — Аделаида выставила перед собой руки. — Я без оружия. Стоп-игра! Давайте обсудим…

Мурена опустила жезл.

— Конечно-конечно, — сказал Андрей, обаятельно улыбаясь. — Иди к нам, и мы всё с тобою обсудим!

Чем дальше мы забирались в лес, тем страннее мне казалась ситуация.

Если до этого момента ещё можно было предположить, что всё вокруг игра, то сейчас происходящее стало больше похоже на обострение алкогольного психоза.

Мертвецы какие-то? Я — мертвец? Бр-р…

Ну и мирок! Зачем меня только сюда запихали! Если это у нас, в России, подобное создали, то такой проект наверняка денег немалых стоит. Я о такой реалистичной виртуалке даже не слышал никогда, не то чтобы играть.

Хорошо, что я не геймер. Я — мебельщик!

Может, мне этому колдуну предложить стол сколотить? Или это я тоже уже спятил тут с ними со всеми?

Знать бы ещё, зачем я здесь, и как выбраться?

“Яша? — прошептал я умоляюще. — Яша!”

Но противная ящерица просыпалась исключительно сама по себе. А ведь сейчас можно было как кинуться в темноту, как…

Вот только ошейник…

У мужиков с мечами на поясе, что сопровождали меня, были такие суровые рожи. А маг этот, Раст, сделался такой надменный и неприступный.

Совсем не таким он был у Бейнвольской, скотина хитрая.

Я обернулся, ища глазами девчонок, но они сильно отстали. Попытался снова обратиться к магу: тот даже ухом не повёл. Тогда я повернул голову к одному из этих нелепых гвардейцев и спросил:

— Долго ещё идти?

— Прилично, — нехотя отозвался стражник. Было видно, что болтать с пленником в его планы не входило, но идти ему скучно.

— А куда мы вообще идём, если не секрет? — рискнул поинтересоваться я. — Где он сидит, ваш правитель?

— Известно где — в городе, — Мужик сплюнул на дорогу, мол, так ему противно со мной говорить, что тьфу!

— Но город в другой стороне, — возразил я.

— Это ваш город в другой стороне. Мёртвый. А мы в наш идём, — сквозь зубы процедил стражник, выделив голосом слово “ваш” и “наш”.

Я задумался. Какой такой наш-ваш? Тут что, два враждующих клана в игре?

И почему мужики заладили про то, что наш город — “мёртвый”? Может, готовятся на него напасть и поубивать всех? И потому мы у них заранее мёртвые?

Что, черт возьми, тут вообще происходит?

Я прислушался к себе. Ни варана, ни Рыжика я в себе не чувствовал, а значит, посоветоваться было не с кем.

Где же вы, когда вы так нужны?

Мы всё шли и шли, и через недолгое время я увидел, что на востоке забрезжил свет.

Это что же получается, мы всю ночь шли? Или здесь просто ночи такие короткие? Как стемнело, может быть, час прошёл. Ну, или два.

Хотя, если это игра, то такое, наверно, возможно.

Я решил ничему не удивляться, а то пока рот раскроешь, тебя кто-нибудь по башке стукнет.

Го, мужик, что командовал караулом, крикнул: “Привал”, и я устало повалился на траву. Виртуал виртуалом, а ноги я стёр по-настоящему. Обувь-то — с чужой ноги.

Кто-то сунул мне в руки флягу с водой, и я жадно приник к горлышку.

Сидевшие рядом стражники закурили вонючую дрянь. Синий дымок от неё вился кольцами и потихоньку растворялся в сыром утреннем воздухе.

Раста я потерял из виду, но потяжелевший ошейник намекал, что колдун где-то рядом.

Я вернул стражнику флягу, и заметил в кустах подозрительное шевеление. Зрение у меня сейчас было человеческое, но мне показалось, что я различил знакомый рогатый силуэт.

Неужели Васька? Не бросил, дружище! Идёт следом, не нападает. Понимает, зверюга, что с колдуном у него нет шансов справиться.

Я приободрился. Васька: хоть и дикий зверь, но сильный и умный. А такой союзник мне сейчас не помешает.

Что же делать? Раз я мертвец — может, трупом прикинуться? Но что если колдун разозлится и додушит меня?

А может, пусть душит? Может, умерев, я выйду наконец из этой дурацкой игры?

Аделаида же куда-то исчезла из ямы? Наверное, сидит сейчас в “Магнетик инк”, пьёт кофе и ржёт надо мной.

Может, набраться смелости и в самом деле попробовать тут убиться?