Я один вижу подсказки 2

Глава 11 – Уйти?

Франсуа, этот мелкий шкет, лежал на полу. Я держал лампу, освещая вокруг нас пространство в два-три метра, куда не проникала тьма.

И что теперь делать?

Этот шкет валяется, а Айгуль вдруг говорит то, чего я совсем не ожидал:

– Мне кажется, ты убил его...

– Нет, – попытался оправдаться, – тогда бы дали опыт.

Сколько вообще дают за такую крысу? Пять опыта? Может, десять?

– Вставай давай, – пнул его в бок. – Хватит притворяться мёртвым.

Но даже после удара он не шевельнулся.

Что ж, если он играет в эту игру, то я могу сыграть тоже.

Бах.

Ударил его ещё раз носком ботинка, сильнее, чтобы уж точно было больно. Если, конечно, эта тварь вообще чувствует боль – в чём я не был уверен.

– Ай-яй-яй... Спасите, убивают! – закричал Франсуа, и тут же рванул было убегать, пытаясь скрыться то ли в темноте, то ли снова в своём «домике».

Но ему это не удалось. Моя рука быстро сжала его тонкое горло.

– Не хорошо так, – сказал я, прищурившись. – Мы же договорились. А знаешь, что делают с теми, кто не держит слово?

Это был риторический вопрос. Я просто хотел припугнуть его, заставить Франсуа рассказать всё, что он знает. Но вместо этого он начал визжать ещё громче.

Поняв, что угроза не работает, я перешёл к делу:

– Что тут произошло? – спросил, стараясь не показать, что уже знал ответ. Мне хотелось понять, солжёт он или скажет правду. Только тогда станет ясно, есть ли от него польза.

– А? Хочешь узнать это? Ладно, можно устроить... Тут был эксперимент… если это можно так назвать… по изучению души. Его проводил я, лично.

– Ты? – специально задал провокационный вопрос. – Что такой мелкий мог сделать?

– Обижаешь, – огрызнулся он. – Я главный врач, ведущий специалист по душе. Нам почти удалось понять её свойства, изучить её! Это же невероятно, да?

– Не особо, – я сомневался. – Как это может быть полезно?

– Ты глупец, – прошипел Франсуа своим мерзким голосом. – Только тупица не поймёт важности этого открытия. Человечество десять тысяч лет верило в существование души, а мы могли её проверить, доказать её реальность с помощью конкретных приборов!

Для него это казалось крайне важным. Страх внезапно испарился, как будто в поисках «истины» он готов был сражаться до последнего.

– Ну и что? Есть душа, нет души – по итогу всё это пустое, – сказал я с пренебрежением.

Казалось, чем больше я принижал значимость этого вопроса, тем сильнее Франсуа распалялся. Его заслуги, его открытия – чем больше я их принижал, тем сильнее поток информации лился из него. Даже бить не приходилось.

– Ничего не пустое! – вспыхнул он. – Как только люди это разгадают, все эти жизни, все эти тайны будут раскрыты! Это можно сравнить с тем, как обезьяна взяла в руки орудие, как было создано колесо или огонь! За этим придёт духовная сингулярность!

Я нахмурился:

– Духовная сингулярность? – повторил озадаченно.

В современном мире, до того как переродился, я слышал о технологической сингулярности.

Знал, что её ждут – момент, когда технологии изменят мир до неузнаваемости. Но до этого времени я не дожил.

Агрессивное развитие нейросетей впечатляло, казалось, что вот-вот победим старение, научимся омолаживать клетки...

Но мне было суждено умереть в сорок лет. Сердце просто не выдержало. Я помню, как провёл два дня в больнице, прежде чем умереть. И, конечно, ничего про духовную сингулярность я тогда не слышал.

Тем не менее, я не был дураком и понимал, что его идея – это нечто по-настоящему удивительное.

Душа – самая таинственная сущность во вселенной. Вопросы о ней – что такое душа? Это энергия или информация? Как она влияет на сознание? Кто мы такие? Каково наше предназначение?

Эти вопросы всегда тревожили меня.

Мы кто? Просто путешественники, перескакивающие из одного тела в другое?

И, возможно, всё это время я не замечал, что самое ценное здесь, на испытании – это не характеристики, не навыки, не система. Нет, всё это мирское и обыденное, потребности, которые можно удовлетворить домом, хорошей женой и машиной.

Но вот он, Франсуа, безумный, одержимый своей идеей. Мне хотелось узнать от него, пожалуй, самую важную вещь во вселенной.

– Так ты нашёл ответ на свой вопрос?

Этот мелкий француз опустил голову, словно я над ним специально издеваюсь. Хотя, возможно, это сама жизнь насмехается над ним. Он тихо ответил:

– Почти. Мне оставалось совсем чуть-чуть. У меня ничего не вышло, пока...

Это «пока» в конце его фразы звучало тревожно. Как будто он не сдаётся и у него всё ещё есть время и ресурсы.

– Очнись, Франсуа. Ты всё просрал, – сказал я, как ведром холодной воды окатив его.

Кто-то после такого приходит в себя, а кто-то начинает кричать. Франсуа выбрал второе.

– Нет, это не так! Просто мальчишка, – сказал он про Этьена, – был слишком слаб. Мне нужен кто-то более выносливый.

Я был поражён его упрямством. Сколько жизней он уже загубил, сколько сил и ресурсов потратил. Даже его собственная дочь мертва, и он сам уже нежить. А он всё ещё был одержим своей идеей.

– Ты сам уже мертвец, – сказал, указывая на него. Я поднял его руку и показал её перед его лицом. – Твоя рука синего цвета, как у мертвеца. Почему бы тебе не использовать себя?

Я уверен, что многие учёные мечтали бы изучить живую нежить.

– Наверняка за тебя дали бы Нобелевскую премию.

Естественно, никто не хочет быть подопытным. Все хотят быть уважаемыми учёными, которые ставят опыты. Франсуа предсказуемо ответил:

– Нет, этого не может быть.

– Ты провалился, – продолжил я. – Тебе нужно это уже принять. Но одного я не понимаю... Я вижу тебя, видел Этьена. А где все остальные?

– Остальные? – он выглядел растерянным.

– Твоя дочь, Реми и демон.

При упоминании Реми его лицо исказилось от ярости.

– Не смей упоминать имя этого чёртового человека в моём присутствии!

Мне хотелось усмехнуться. Кажется, я задел его за живое. Но вместо этого сделал вид, что извиняюсь, и продолжил:

– Не знал, что это такая больная тема. Что случилось?

Франсуа начал рассказывать о Реми. Оказалось, что этот экзорцист приехал из далёкой страны под названием Сабьюр.

Я никогда о ней не слышал и не представлял, где она находится. Реми, представившись другом, показал Франсуа множество ритуалов.

– И что, он просто начал с тобой работать?

– Да. Он показал мне ритуалы. По сути, он научил меня всему. Но его намерения были совсем не такими, как мои.

– А чего он хотел?

– Он жаждал личной силы. Хотел использовать ангела и демона для своих целей.

Я не совсем понял, что он имел в виду. Франсуа пояснил, что ни тела ангела, ни тело демона, вышедшего из врат, найти не удалось. Все они исчезли вместе с Реми, оставив Франсуа в одиночестве.

Себя же он считал выжившим. Хотя как это может утверждать нежить, мне было непонятно. Неясно также, каким образом Реми собирался обрести силу через ангела и демона.

Если бы всё было так просто...

Я понимал, что убить Франсуа, скорее всего, необходимо. Для этого не нужно быть гением.

Ранее было сказано, что фрагменты мозаики находятся у мини-боссов. И каким бы отвратительным ни был этот жалкий тип, он явно один из таких боссов.

– Ладно… Нужно его убить.

– Что? – удивились все, включая самого Франсуа.

– Убить? Но он же разумный! – сказала Айгуль, с недоумением в голосе.

– И что? – не видел смысла в этом аргументе.

Для меня не было разницы между убийством разумного и неразумного существа. Убийство – это убийство.

И всякий раз, убивая кого-то, я осознаю, какой это ужасный поступок. Странно было делить это на категории.

Не то чтобы мне было легко убивать животных, разве что если сильно хочется есть. Но это совсем другая история.

– Может, его лучше оставить?

Я на секунду задумался, что можно сделать с этим жалким существом. И вдруг пришла подсказка:

[Обыщите шкаф!]

Что? Шкаф? Весьма неожиданно.

– Стойте, мне нужно кое-что проверить.

Всё это время я держал Франсуа за шкирку, чтобы он не сбежал. Теперь же передал его Дае.

– Что? – спросила она, не желая его брать.

– Возьми, мне нужно кое-что проверить.

Меня поразило, что Франсуа совсем не сопротивлялся. Видимо, ему казалось, что лучше уж его будет держать симпатичная девушка с нежными руками, чем я, постоянно допрашивающий и грубый парень. Он даже выглядел вполне довольным, пока я неохотно открыл дверь шкафа.

– СТОЙ! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?!

– А что, нельзя? – я оглянулся на него.

– Нет! Там мои сокровища! – он сказал это так жалобно, что я даже удивился: зачем вообще говорить кому-то, где прячешь ценные вещи?

Но это было ожидаемо от того, кто явно утратил рассудок. По его поведению, сменам настроений и голосов между разными личностями было понятно, что он давно не в себе.

Я уж точно не собирался отступать. Люблю сокровища, поэтому опустился на колени и начал рыться в шкафу.

Первое, что я нашёл, – человеческая рука. Большая, мужская, размером с мою голову. Она была чёрного цвета. Или, возможно, не совсем человеческая. Несмотря на страх, я не отпрянул назад, а аккуратно достал её и показал всем.

– Серьёзно? – спросил я, не веря своим глазам.

– Это моё сокровище, – заявил Франсуа.

Ну что ж, у этого типа явно странные предпочтения. Я внимательно посмотрел на руку, и вдруг появилась подсказка:

[Рука Мамона]

Чего? Мамона? Разве это не один из тех могущественных демонов, сын самого дьявола?

В каком-то смысле это действительно сокровище, если ты безумный демонолог, мечтающий о конце света.

Я положил руку на пол рядом с собой, а Франсуа начал ёрзать, пытаясь вырваться.

Второй находкой были волосы. Клок коричневых волос. Отвращение охватило меня, и я быстро бросил их рядом с рукой.

– Фу, мерзость. Ты сюда всю дрянь притащил? – презрительно произнёс я и снова полез в шкаф, уже понимая, что за вещи могут быть в его «сокровищнице».

Я ошибся. Там оказалось нечто, чего я совсем не ожидал увидеть. В шкафу лежала четвёртая часть мозаики – последняя. Это заметили не только я, но и Айгуль с Даей.

– Что? Неужели мы закончили? – удивлённо спросила Дая. – Мы можем выйти отсюда?

Я растерялся. Почему-то эта часть мозаики жгла руку, словно её хотелось выбросить как можно дальше. Ведь моя цель не выход.

Я не ради этого сюда пришёл и приложил столько усилий. Наследие ещё не найдено, секретная дверь всё ещё не открыта.

Вот что значит быть лидером – принимать трудные решения. Я собрался с мыслями и сказал:

– Девушки, давайте немного успокоимся. Конечно, хорошо, что мы нашли всё.

Достал остальные три части мозаики и соединил их. В результате они слились в нечто похожее на картину или изображение двери. Компактная, где-то 60 на 60 сантиметров. И сразу выскочило сообщение:

[Вы хотите выйти из данжа: Тайна нижнего этажа?]

[Да/Нет]

Я облегчённо вздохнул – хорошо, что система спросила, а не просто выкинула нас отсюда. Сразу же нажал – нет.

Но Дая устало возмутилась:

– Почему ты не хочешь выйти? – она явно не понимала, почему я медлю. – Разве мы не многое сделали?

Сражение со Смертью, с Мимиком, с Кристаллическим демоном – в обычной жизни такое и за год не совершить, а тут мы справились за двадцать четыре часа.

И этого разве мало? Что же должно произойти, чтобы было «достаточно»?

Чтобы убедить их, пришлось прибегнуть к старой доброй лжи:

– Смотрите, – начал я объяснять, стараясь, чтобы всё звучало логично, – у нас есть выход, а значит, нам ничего не угрожает, – ложь, конечно, – так что мы можем продолжать. Испытания всё равно не закончены. Какая разница, где их проходить – здесь или в палате? По сути, одно и то же. Разве не так?

Я сделал ошибку, задав в конце риторический вопрос. Не следовало этого делать. Когда Дая набрала в грудь воздух, чтобы ответить, я поднял руку, останавливая её.

– Не нужно. Давайте сделаем так, как я решил.

Предельно эгоистично, но другого выхода не было.

Я видел, что девушки устали. Если у Даи ещё оставался боевой настрой, то Айгуль была уже совсем на грани – казалось, она вот-вот расплачется. Но что я мог сделать? Быть мягче с ними? Никак нельзя.

Я перевёл взгляд на Франсуа. Он был зажат в руках Даи, и силы у неё для этого хватало. Жалкий мини-босс, наверное, самый жалкий из тех, кого я видел.

Но почему я постоянно думаю о его убийстве?

Всегда тороплю события.

Надо думать не об этом. Поэтому обратился к нему с тем, что действительно меня интересовало:

– Ну что, мелкий гоблин, ты же знаешь, где находятся врата?

– Ик, – Франсуа испуганно икнул и попытался неубедительно соврать: – Какие ещё врата?

– Не будь дураком. Я серьёзно. Вся эта ситуация, – имею в виду апокалипсис, – произошла из-за вас. Вы открыли врата ада. Так где они?

Я понимал, что Реми мог забрать чужие тела, но врата?

Не поверю, что он утащил их с собой. Если он настолько силён, тогда я уже не знаю, что делать. Может, действительно пора собираться и ждать следующего испытания.

– Я не знаю ни о каких врааат! – Дая, как и я, сдавила ему шею.

– Ай-ай-ай! Ладно, ладно! Всё скажу. Они там! – его рука указала куда-то во тьму.

Поскольку мои собственные подсказки молчали, я властно приказал:

– Веди нас туда.

У него не было выбора. Был бы – давно сбежал бы. Мы шли все вместе через тьму. Я выхватил Франсуа из рук Даи:

– Я сам с ним справлюсь. Жалко, что нет цепи – посадил бы на неё.

Франсуа не ответил. Думаю, он половину наших слов просто не понимает. Тупит часто.

По крайней мере, у него был способ вести нас сквозь эту тьму, хоть и по запутанным путям. Пространство здесь оказалось гораздо больше, чем ожидалось.

Наконец увидел врата и резко остановился. Настолько резко, что спиной почувствовал мягкий удар.

– А? Что это за атака грудью?

Оборачиваюсь – это Айгуль. Она чуть не упала, прижалась ко мне.

– Ты в порядке?

– Прости, ты слишком резко остановился... Я загляделась.

Загляделась? Да... Есть на что посмотреть.

Снова посмотрел на врата. Глаза расширились. Они выглядели зловеще: демоны, страдающие души, огонь. От них веяло страхом.

Душа буквально вопила: «Ты идиот! Зачем открываешь пасть тигра и лезешь туда?!»

Только подсказка пришла вовремя:

[Вы нашли секретную дверь. Чтобы её открыть, соберите Печать Врат Ада.]

Что собрать? В центре врат находилась огромная пентаграмма, разделённая на десять кругов.

Каждый круг был заполнен странными символами, которые явно не подходили друг другу. Печать была сломана, работала неправильно.

Неужели мне нужно воссоединить её?

Франсуа вмешался своим гнусным голосом:

– Я несколько раз пытался открыть их, но ничего не смог сделать...

И тут же его второй, более злостный голос прервал:

– Идиот, ты не должен был об этом рассказывать!

– Прости... – начал извиняться он перед самим собой. – Я буду молчать.

Меня это не удивило. То, что этот гоблин пытался открыть врата, было вполне в его духе. Он был злобным, мерзким и двуличным.

Именно такого поведения и ожидаешь от подобных существ. Язык не поворачивается назвать его человеком – того, кто сгубил столько жизней ради своих целей. Он буквально прошёлся по головам.

Но это не суть важно:

– Так ты пытался их открыть? Почему же ничего не получилось?

Его собственный голос приказал ему замолчать. Я думал, что он не ответит, но нет – снова всё выдал:

– Я пытался. Нужно крутить круги, но вариаций слишком много...

Не думаю, что дело только в этом. Скорее, проблема в том, что он не в своём уме. Но в принципе понятна его логика. Я сделал ещё три шага к вратам.

Мне было страшно. Я передал лампу Айгуль, которая уже держала в руках тело Этьена, укрытое покрывалом. Франсуа передал Дае. Теперь мне нужно сосредоточиться.

Вух…

Проблема в том, что подсказка имеет свои ограничения. По сути, это просто текст. Это не видения, не карта.

Да, она может показывать стрелочки, но показать целую печать Ада – для неё это невозможно.

Забавно, что именно эту единственную подсказку к двери я нашёл сам. Когда же это было? Я видел её своими глазами, когда Реми наносила её на Этьена. Верно?

– Дай мне Этьена, – попросил Айгуль.

По памяти я помнил плохо. Нужно было освежить воспоминания.

Мой голос дрожал от нетерпения. Врата Ада... Что скрывается за ними? Я хочу знать.