Загадка ранчо Ковингтон

17. Перемены

Воскресное утро было просто прекрасным, как с открытки, изображавшей раннюю осень: ярко-голубое небо, уже практически не согревающее землю, усыпанную опадавшими листьями.

Листья шелестели под колёсами велосипеда Сэм, и она повернула лицо к солнцу, прикрыв глаза. Она достаточно хорошо знала дорогу, чтобы не бояться, что велосипед заедет на обочину. Она часто съезжала с холма, закрыв глаза и раскинув руки, притворяясь, что летит.

Элли и Кэсси над чем-то хихикали позади; на мгновение она обернулась, чтобы убедиться, что они не слишком далеко отстали. Она, конечно, предпочла бы сейчас бродить по ранчо Ковингтон в поисках «Глаза Ориона», но и погулять с подругами было классно.

Не желая втягивать девочек в свои семейные проблемы, Лиза резко запретила какие-либо поиски сокровищ. Она даже позвонила маме Сэм и объяснила неприятную ситуацию с дядей Питером. Кейти отнеслась к этому с пониманием и сказала, что не против, чтобы Сэм и дальше помогала с уборкой ранчо. Но она всё же предупредила Сэм, чтобы та не совала нос куда не следует.

Лиза настояла, чтобы на сегодня они взяли перерыв. Оказалось, что это к лучшему, потому что Кэсси попросила Сэм и Элли побыть вместе с ней сегодня. Была годовщина смерти мамы Кэсси. Одиннадцать лет назад она умерла от рака, и каждый год после того, как Кэсси стала уже достаточно взрослой, она приносила на мамину могилу цветы.

Остановившись на парковке единственного городского парка, Сэм вдруг ощутила острое чувство потери, которое наверняка ощущает и Кэсси. Она поняла, насколько же ей повезло, что у неё есть мама, и даже почувствовала себя немного виноватой за то, что обиделась на вчерашнюю лёгкую выволочку. Сэм даже не могла представить себе, как бы жила без мамы.

— Спасибо, что согласились, девочки, — сказала Кэсси, бросив велосипед прямо в траву. — Я никогда не ходила на кладбище одна. Меня всегда сопровождала бабушка, но когда я напомнила ей о сегодняшнем дне, она очень расстроилась и не разговаривала со мной. По-моему, сейчас для неё это уже слишком. Сегодня утром с ней было всё нормально, но я побоялась снова расстроить её.

— Для нас честь сопровождать тебя, — ответила Элли и взяла Кэсси под руку.

Сэм подошла к Кэсси с другой стороны, и они втроём пошли по гравийной дорожке. Параллельно ей шла ещё одна, нерасчищенная, и Сэм поняла, что именно о ней недавно рассказывала Кэсси: эта дорожка вела к памятнику Ковингтонов.

Вскоре подруги повернули в другую сторону, к богато украшенной каменной арке; вторая тропа поднималась на холм и исчезала в лесу.

Сэм ещё никогда не бывала на городском кладбище, так что немного нервничала. Войдя внутрь, она увидела, что это большая территория, поросшая старыми кленами и окружённая высоким кованым железным забором. Тропинка разделялась на ровные ряды, вдоль которых стояли надгробия. Не считая пары статуй ангелов, на кладбище были установлены в основном маленькие, простенькие цементные таблички.

Кэсси направилась к дальнему правому углу кладбища; Сэм и Элли последовали за ней в тишине. Не считая ещё одного человека на противоположной стороне, они были на кладбище одни. Обстановка на кладбище, как и в церкви, словно заставляла говорить шёпотом. Девочки старались вести себя осторожно и уважительно. Сэм временами останавливалась и читала надписи на табличках. Её изумляли разнообразные имена и даты, и она не могла не задуматься, что за люди за ними скрываются.

Среди невзрачных надгробий выделялись более крупные и сложные работы. Кэсси встала перед одним из самых больших памятников в тени дерева, и у Сэм перехватило дыхание, когда она увидела наверху высеченную надпись «Санчес». Это было место упокоения мамы Кэсси. Надгробие — размером примерно четыре на три фута и толщиной не меньше двенадцати дюймов из прекрасного белого мрамора с блестящими серебряными прожилками. Под фамилией — имя «Элизабет», даты рождения и смерти, а ещё чуть ниже в камне вырезана подкова. Памятник, должно быть, стоил целое состояние.

— Какая красота, — прошептала Элли.

— Бабушка сказала мне, что это надгробие — анонимный подарок, установили его через несколько лет после погребения, — объяснила Кэсси и, опустившись на колени, положила на могилу маленький букетик цветов. — Мне нравится думать, что это от папы.

— Да, наверняка так оно и есть, — согласилась Элли. — Уверена, он тоже любит тебя, Кэсси.

Кэсси пожала плечами и села на траву рядом с могилой.

— Ты когда-нибудь пробовала найти его? — спросила Сэм.

Ей не очень хотелось поднимать эту тему, но если бабушке Кэсси действительно становится хуже, нужно рассмотреть все возможные варианты.

— Нет! — не без гнева ответила Кэсси, качая головой. — Он знает, где я живу. Мама выросла в этом городе, но они с бабушкой уехали, когда ей исполнилось шестнадцать. Они всегда планировали вернуться. Вот почему бабушка похоронила её здесь, а потом и сама переехала сюда со мной. Она сказала, что до сих пор считает этот город родным. Нет, — повторила Кэсси, поднялась и отряхнула руки о джинсы. — У меня больше нет отца. У меня есть только бабушка.

Раздался отчаянный стук в дверь, и Сэм сразу поняла, что что-то случилось.

Она сидела за обеденным столом с мамой, Хантером и близняшками, они ели традиционный воскресный поздний ужин. Сэм как раз закончила рассказ о том, как ходила на кладбище.

Сэм первой вскочила со стула и успела добежать до двери раньше Хантера. Открыв её, она с изумлением увидела Кэсси; её лицо осунулось, а глаза были красными от слёз.

— Бабушка, — давясь словами, проговорила Кэсси, прежде чем Сэм успела спросить, что не так. — Она спросила меня, куда я сегодня ходила, а когда я ей рассказала… она снова расстроилась. Но на этот раз, — продолжила она, и у неё снова потекли слёзы, — она забыла, кто я такая. Сэм! Бабушка начала кричать на меня, сказала, чтобы я проваливала из её дома, словно я воровка какая-то. Когда я попыталась её успокоить, она схватила меня за руку и попыталась вытолкнуть за дверь! Я никогда её не видела в таком состоянии. Я не знаю, что делать!

Кэсси закрыла лицо руками и разрыдалась.

Хантер недоумённо переводил взгляд между Кэсси и сестрой, не понимая, что происходит, но Сэм времени не теряла. Осторожно обняв Кэсси за плечи, она провела её в дом и отвела к маме.

Говорила в основном Сэм, а Кэсси просто кивала и лишь иногда дополняла её слова. Кейти отнеслась ко всему с пониманием, но выбора в этой ситуации уже не оставалось. Она позвонила 911 и попросила проверить бытовые условия по адресу, который продиктовала Кэсси, объяснив, что там живёт пожилая женщина, возможно, страдающая от деменции или болезни Альцгеймера, и одной ей находиться небезопасно.

Они сидели в напряжении целых сорок пять минут, ожидая ответного звонка. И вот Кейти подняла трубку на кухне и стала о чём-то тихим голосом говорить с полицейским. Сэм и Кэсси сидели в гостиной с включённым телевизором. Впрочем, они не обращали особенного внимания на транслируемую телеигру — но хоть немного отвлеклись.

Наконец мама Сэм вернулась в комнату, села напротив них и выключила звук.

— С твоей бабушкой всё в порядке, Кэсси, — заверила она перепуганную девочку. — Но ей нужна медицинская помощь. Офицер сказал, что в госпитале уже сделали некоторые анализы, но уже сейчас очевидно, что её оставят там на несколько дней, чтобы определить, что делать дальше.

— Они заберут её! — в панике закричала Кэсси.

— Кэсси, — тихо сказала Кейти, наклонившись вперёд. — Я знаю, ты очень любишь бабушку и хочешь для неё только лучшего, правильно?

Кэсси кивнула, и мама Сэм взяла её за руку.

— Ты знаешь, что у неё не всё в порядке со здоровьем. Когда начинается болезнь Альцгеймера, родным становится сначала очень трудно, а потом и невозможно ухаживать за болеющими родственниками. Тебе нечего стыдиться. За твоей бабушкой будут очень хорошо присматривать.

— Я знаю, что ей нужна помощь, — согласилась Кэсси, смахивая слёзы и изо всех сил пытаясь успокоиться. — Я просто не хочу, чтобы её посадили в какой-нибудь сумасшедший дом, а меня отправили в приёмную семью, чтобы я больше никогда её не увидела!

Она снова была готова разрыдаться, но Кейти перебила её.

— Я поговорила об этом с офицером. Службе защиты детей, конечно, придётся подключиться на каком-то этапе, если решат, что твоей бабушке нельзя вернуться домой. Но я заверила офицера, что буду очень рада, если ты поживёшь у нас, пока всё не утрясётся. Полицейский — хороший друг папы Сэм и хорошо знает нашу семью. Он сказал, что готов разрешить тебе пока остаться здесь, у нас.

К удивлению Сэм, Кэсси вдруг заключила Кейти в крепкие объятия. Та мягко похлопала девочку по спине и посмотрела на Сэм.

«Да, — подумала Сэм, сама с трудом сдерживая слёзы. — Я не представляю, что бы делала без мамы».