Загадка ранчо Ковингтон

8. Болезненное прошлое

— Ну как всё прошло? — спросила Кэсси, садясь за обеденный стол с Сэм и Элли.

Сегодня была «Футбольная пятница», и все три девочки оделись в красно-белые цвета своей школы. Несмотря на то что команда средней школы по пятницам не играла, даже младшие ученики всё равно проникались атмосферой школьного духа.

Кэсси говорила о разговоре с мамой, который Сэм всё откладывала и откладывала, потому что боялась. Чтобы ей разрешили работать на ранчо Ковингтон, нужно было признаться в том, что она ослушалась маминой просьбы.

— Не очень хорошо, — ответила Сэм, взяв полоску картошки фри. — Мама очень разозлилась из-за того, что я пошла на ранчо, — я знала, что так и будет. Она собиралась сказать «нет», но я придумала план, с которым она согласилась.

Кэсси подняла брови в безмолвном вопросе, и Сэм в ответ улыбнулась. Они на удивление сдружились за эти дни, хотя проводили вместе только полчаса за обедом и иногда болтали на физкультуре. Они оказались во многом похожи.

Заявление Кэсси было принято, и она стала получать бесплатные обеды. Её настроение улучшилось, а глаза блестели чуть ярче.

— Я сказала, что буду работать на мисс Ковингтон бесплатно в наказание за то, что без разрешения пробралась на территорию. Когда я объяснила маме, насколько же сильно она нуждается в помощи, мама наконец смягчилась. Она долго говорила с ней по телефону. Похоже, я подписалась на ручной труд в следующие несколько месяцев.

Энтузиазм Сэм немного спал; она надеялась, что мозоли на руках будут хотя бы стоить того.

— Ну, по крайней мере, ты будешь туда ходить! — ответила Кэсси. — Так вот, ты хочешь услышать историю сейчас или после школы?

Кэсси имела в виду семейную историю ранчо Ковингтон. Оказалось, что Кэсси немало о ней знает и готова с ними ею поделиться. Сэм ничего не рассказывала ей о мисс Ковингтон до вчерашнего дня, потому что всё-таки беспокоилась, что её сочтут сплетницей. Но когда Кэсси предложила погулять в субботу после совместной ночёвки в пятницу, Элли проговорилась, что они собираются идти на ранчо. У Сэм не осталось выбора, и ей пришлось рассказать Кэсси, как они туда пробрались. Но она не сказала ни о «Глазе Ориона», ни о том, что видела, как учительница плачет. К разочарованию Сэм, вчерашний обед завершился на самом интересном месте.

У Кэсси не было мобильного телефона, а домашний, похоже, отключили. Так что они могли говорить друг с дружкой только в школе. Ей пришлось принести записку от бабушки для мамы Сэм, в которой та разрешала поехать Кэсси к ним домой на автобусе и остаться на ночь.

Сэм весь день сидела как на иголках, ей не терпелось узнать подробности о коневодческом ранчо. Так что сейчас она посмотрела на Кэсси и драматично выдохнула:

— Я даже минуты ещё не могу прождать!

Кэсси, хихикая, доела сосиску и вытерла руки салфеткой. Когда она начала разглаживать футболку и поправлять волосы, Сэм наконец потеряла терпение и в шутку ударила её по руке.

— Ладно, ладно! — засмеялась Кэсси.

Сэм заметила, насколько же спокойнее стала вести себя Кэсси рядом с ними в последние пару дней. Она и не думала, что у Кэсси такое чувство юмора. Ей очень радостно было видеть такое преображение и очень хотелось узнать новую подругу получше. Кэсси, похоже, из тех людей, которые прячутся под несколькими слоями защиты, причём самый плотный из них — верхний.

— Вы уже знаете, что я живу с бабушкой, — начала Кэсси. — Так вот, бабушка почему-то всегда была одержима ранчо Ковингтон. Раз за разом рассказывала мне одну и ту же историю, а я каждый раз напоминала, что уже знаю её.

— А сейчас больше не рассказывает? — спросила Элли.

— Бабушка сейчас много о чём не говорит. — Кэсси враз помрачнела. — У неё… не очень хорошо с памятью. Когда бабушка ещё водила машину самостоятельно, она всегда замедляла ход, когда мы проезжали мимо входа на ранчо, и начинала урок истории. Но последний раз такое было пару лет назад.

Сэм стало интересно, как же живёт Кэсси, но она не хотела её расспрашивать. Теперь, узнав, что у её бабушки проблемы со здоровьем и она даже не может сама водить машину, Сэм встревожилась ещё сильнее.

За первую учебную неделю Кэсси лишь один раз сменила футболку и ходила в одних и тех же коротких для неё джинсах и поношенных кроссовках. Ей явно не хватает еды, и, наверное, именно из-за этого у неё слабое здоровье. Если её воспитывает одна бабушка, а бабушка болеет… это многое объясняет.

— Элли! Сэм! Мы и не знали, что вы тоже обедаете во вторую смену!

Громкое приветствие прервало раздумья Сэм, и, подняв голову, она увидела рядом со столом двух девочек и мальчика, одноклассников по начальной школе. Хизер, девочка, которая с ними поздоровалась, с любопытством их разглядывала.

— Мы бы сели с вами, но, похоже, столик уже… м-м-м… занят? — презрительно сказала она, пристально разглядывая Кэсси с головы до пят.

Кэсси залилась краской, вскочила из-за стола и отступила на пару шагов.

— Могу сесть где-нибудь ещё, — пробормотала она и потянулась за рюкзаком. — Я уже поела.

Сэм вспомнила, как в третьем классе Хизер высмеяла её за то, что она носила мальчишеские теннисные туфли. Она вернулась домой в слезах, потому что это была её любимая обувь, а широкие модели лучше сидели на ноге. После разговора с мамой Сэм достала маркеры и разрисовала туфли, сделав их уникальными. Когда другие ребята в классе заговорили о «крутых» туфлях, Хизер больше не поднимала эту тему.

Такое же выражение сейчас было на лице Кэсси, и Сэм не могла этого вынести. Её захлестнула неожиданная волна гнева.

— Сядь, Кэсси! — закричала Сэм, стукнув кулаком по столу.

Все подпрыгнули, а несколько соседних столиков погрузились в тишину.

«Ой-ой», — подумала Элли, уставившись на Сэм. Она знала, что для того, чтобы вывести лучшую подругу из себя, нужно немало постараться, но когда кому-то это всё-таки удаётся… лучше бежать, не разбирая дороги. Нервно заламывая руки, она посмотрела на Кэсси; та молча присела, послушав Сэм.

— Ты права, Хизер, — ровным голосом сказала Сэм, вставая. Она была выше на добрых три дюйма и смотрела свысока даже на мальчишку, Кевина. — Этот столик занят. Полагаю, тебе придётся найти другое место, чтобы поесть.

Хизер изумлённо вытаращилась на Сэм. Сэм не собиралась отступать, так что в конце концов Хизер закатила глаза и закинула длинные светлые волосы за срину.

— Ну, как хочешь, Сэм. Веселись со своей новой… подругой.

Они втроём отошли, и Сэм повернулась к Кэсси.

— Не беспокойся, — сказала она достаточно громко, чтобы ретировавшаяся троица её услышала. — Они просто задиры.

Сев на место, Сэм поняла, что залилась краской и вспотела. Утерев лоб, она выпила воды и попыталась успокоиться. За другими столиками уже возобновилась обычная болтовня, но Элли и Кэсси по-прежнему сидели, не говоря ни слова. Подняв голову, Сэм увидела, что обе девочки за ней наблюдают.

— Ну, вот это было интересно, — наконец прошептала Элли, нарушив напряжённую тишину, и все трое рассмеялись.

— Спасибо, — просто сказала Кэсси.

За неё ещё никто раньше не заступался, и она на самом деле не знала, что и думать.

— Не за что меня благодарить, Кэсси, — сказала Сэм. — Хизер просто злюка. Не знаю, зачем она это делает, но она постоянно задирает других, в том числе и меня.

— Сэм права, — добавила Элли. — Она бывает нормальной, только когда одна, но вот в школе она совсем другая. Не дай ей доставать тебя. Давай просто забудем, что это случилось, хорошо? Мы сегодня вечером повеселимся!

Кэсси кивнула, сделала глубокий вдох и чуть выпрямилась.

— Всё ещё хотите услышать историю? — спросила она, решив последовать совету Элли.

И Сэм, и Элли кивнули; она подпёрла рукой подбородок и сморщила нос, пытаясь сосредоточиться.

— Наверное, лучше всего начать со старших Ковингтонов. По-моему, их звали Джек и Мелисса Ковингтон. Джек получил от отца какое-то большое наследство и купил это ранчо в восьмидесятых. Бабушка тогда жила здесь, но переехала вскоре после того, как они сюда заявились. Ранчо стало заметным объектом в городе. На холме ничего не было, пока они не построили там дом, ставший достопримечательностью.

В общем, всё было хорошо. Лошади, которых они разводили и тренировали, были среди лучших в стране. А потом Джек и Мелисса отправились за новой лошадью куда-то на Восточное побережье, и самолёт, в котором они летели, разбился. Никто не выжил. Лизе тогда было всего шестнадцать.

— Какой ужас! — ахнула Элли, увлечённая историей. — О боже, — добавила она через мгновение. — Мисс Ковингтон — наверняка их дочь!

— Ага, — подтвердила Кэсси. — Бабушка до сих пор хранит газетные вырезки. Это случилось девять лет назад, так что сейчас Лизе Ковингтон двадцать пять. Это точно она. После катастрофы она переехала жить к тёте.

— Почему она так долго ждала, прежде чем вернуться? — спросила Сэм. Ей стало очень жаль мисс Ковингтон.

— Потому что дом ей не принадлежит, — ответила Кэсси.

— Почему?

Сэм наклонилась вперёд, с нетерпением ожидая ответа. Волоски снова вставали дыбом; она поняла, что сейчас ей откроется новая важная информация.

— Рассказывая эту часть истории, бабушка всегда очень волновалась, — ответила Кэсси и посмотрела на часы. До конца обеда оставалось лишь несколько минут. — Кроме дочери, у них было лишь два живых родственника: брат Джека и сестра Мелиссы. Братья из-за чего-то поссорились много лет назад, так что он практически ничего не получил. Распоряжаться имуществом должна была сестра Мелиссы. Ей оставили небольшую сумму, чтобы она ухаживала за домом и их дочерью. Жизни родителей были застрахованы на огромные суммы, и их положили в трастовый фонд для Лизы. Она должна была получить их, когда ей исполнится двадцать один год, вместе со всем имуществом. Но… — Кэсси перевела взгляд с одной подруги на другую. — Когда страховая компания провела полагающееся в таких случаях расследование, прежде чем передать деньги, обнаружилось, что у Лизы нет свидетельства о рождении. Её тётя призналась, что Лизу удочерили. Она клялась, что всё было сделано по закону, но это было закрытое удочерение. Бумаги искали много недель, но так ничего и не нашли. Поскольку доказать, что она законная наследница, не удалось, страховая компания не выплатила ей ни цента. Тогда это был большой скандал, во всех газетах писали. Бабушка переехала сюда, уже вместе со мной, примерно за год до того, как умерли Джек и Мелисса Ковингтоны, мне тогда было два года. Вот почему у неё до сих пор остались эти газеты. Ей… нравится хранить вещи.

Так или иначе, никто не считал, что это справедливо. Все знали, что Лиза — наследница, неважно, смогут это доказать или нет. Но деньги с тех самых пор лежат мёртвым грузом в банке, а ранчо стоит пустым. Когда бабушка рассказывала об этом в последний раз, она сказала, что, должно быть, деньги, оставленные на содержание, закончились, и тётя Лизы больше не может позволить себе содержать девочку.

В голове Сэм взрывались сотни вопросов, но звонок прервал её прежде, чем она успела задать хоть один. Впрочем, одно можно сказать с уверенностью. Тайна, окружающая ранчо Ковингтон, ещё загадочнее, чем она думала, и Сэм твёрдо намеревалась раскрыть её!