Закон Мерфи. Том 1

Глава 7 Доказательство гипотезы эмпирическим путем

Отсутствие начальника и трети боевого состава совершенно не мешало остальным первопроходцам заниматься текущими заявками. Разве что стажеров стали брать практически на все полевые выходы, впрочем, не забывая наказ Честера не ставить в одну боевую пятерку Виолетту и Константина.

Красный после госпиталя старался с Ви особенно не пересекаться — во избежание слухов. А Ви, успешно прошедшая переэкзаменовку по справочнику флоры и фауны, вцеплялась во все возможности выйти в поле, чтобы закрепить знания и больше никогда так не ошибаться. Но каждый раз, когда она видела в отделе белоснежную макушку Кости, у нее куда-то глубоко вовнутрь проваливалась вся храбрость подойти, извиниться за допущенный просчет, поблагодарить за спасение и предложить какую-нибудь компенсацию, например, хотя бы кофе угостить. И Ви, если выдавалась оказия, норовила тут же сбежать из офиса куда-нибудь в колонию по заявке, в поле или в тир. А если не выдавалась — то пряталась за документами или в столовой.

Март порядком недоумевал, но спрашивать опасался, памятуя недавнюю сковородку. Впрочем, этот инцидент он вспоминал все реже, словно это было в какой-то прошлой жизни и не с ним. Новая работа захватила его с головой, и он с удовольствием старался помогать Ви освоиться с тем, что узнавал сам, а заодно и влиться в коллектив.

Но Ви мрачнела с каждым днем все больше, и в конце концов напросилась на ночное дежурство вместе с Мартом. Она, конечно, могла с ним в любой момент и так поговорить — жили-то в соседних отсеках общей казармы для новичков, пока им своего жилья еще не дали — однако ей показалось, что на работе такой разговор будет надежнее. Правильнее, что ли.

— У меня проблема, — мрачно, но тихо заявила брюнетка, предварительно окинув взглядом комнату и отметив, что кроме нее, Марта и спящего за пультом Дэйла, которого будить она точно не хотела, никого в офисе не наблюдается.

— Раз проблема, то надо ее решать? — с вопросительными интонациями поинтересовался Март, и Ви согласно кивнула.

— Именно.

— И в чем твоя проблема?

— Мне нужен медосмотр.

Мартин забеспокоился: не было печали — черти накачали, и начал забрасывать Ви вопросами:

— А что с тобой? Как ты себя чувствуешь? Как давно оно у тебя?

Ви нетерпеливо тряхнула копной нефтяных волос, отчего те рассыпались беспорядочными прядями по плечам, и посмотрела на Марта почти жалобно, а бывший астродесантник немножко похолодел и вместе с тем снисходительно пожалел напарницу. Про себя, конечно, а то прибьет и не заметит.

Выглядела она не лучше, чем его сестра в период увлечения очередной страстью на всю оставшуюся жизнь: лихорадочно горящие зеленым глаза с хорошо заметным ведьминским экстатическим огоньком, легкий румянец на щеках, судорожное дыхание и нервные жесты — Ви то мяла краешек формы, то поправляла воротничок, то прикусывала нижнюю губу, отчего та уже порядком припухла. Ни дать ни взять девица на выданье, только вот время девичьих влюбленностей у нее должно было состояться лет этак десять назад. Неужто оттаяла?

Голословное утверждение от него Ви точно не примет, тут требуется кто-то с более тяжеловесным авторитетом, и Март принял соломоново решение: пусть сама выберет удобную ей правду.

— Пошли. Я знаю, кто тебе поможет.

Ви беспрекословно потянулась за ним, задумчивая и молчаливая, а Март, отведя девушку через коридор из одного кабинета в другой, робко постучал в дверь. Та отъехала, предъявив сидящего у Тайвина за столом и жадно пожирающего глазами его заметки Санникова. Разве координатор от Всемирной ассоциации наук мог упустить такой случай — безнаказанно и абсолютно легально покопаться в разработках штатного гения? На его присутствие Март и рассчитывал.

— Александр Николаевич!

— Да, молодой человек? — с интересом поднял голову от записей Санников.

— Тут вот нам консультация ваша нужна.

— Какого рода?

— Да вот Ви думает, что ей нужен медосмотр, но к медикам идти не хочет. Вы же можете хотя бы предположить…

— Вообще я по специальности эпигенетик. Так, к общему сведению. Да, я знаю биологию, в том числе и биологию человека, но врача вам не заменю. Впрочем, разве что, случай вполне ординарный. Расскажите, что с вами, э-э-э…

— Виолетта, — представилась оперативница.

— Виолетта, прекрасно, — кивнул ей Санников. — Александр, для очаровательной барышни — просто Лекс. Приступим к сбору анамнеза. Что вас беспокоит, юная леди?

Виолетта немножко исподлобья посмотрела на Марта, плотно сжавшего губы в попытке не дать прорваться саркастической ухмылке, на Санникова, склонившего голову и поглядывающего на нее хитрыми серыми с прозеленью глазами, и решилась:

— Мне кажется, у меня аллергия на работу.

Санников откинулся в кресле назад, удивленный донельзя, а Март едва не прыснул, но вовремя сдержался.

— Любой вывод в науке, милочка, основан на рациональном мышлении, должен быть подкреплен теоретическими исследованиями по проблематике вопроса, должен иметь предположительную причину, подтвержден валидными методиками и проверен эмпирическим путем, то есть на собственной практике. И что же сподвигло вас, мисс, сделать столь скоропалительные и далекоидущие выводы?

Виолетта надулась, но ответила четко и по существу:

— Я, Александр Николаевич, когда прихожу на работу, испытываю спектр неприятных ощущений.

— И в чем же они заключаются, прекрасное видение?

Виолетта вспыхнула, но сдержалась:

— Когда я захожу в офис, у меня темнеет в глазах, хочется убежать, сердце бьется как сумасшедшее и такое чувство где-то в районе…

— Солнечного сплетения?

— Именно. А как вы…

— Радость моя, симптоматика очень показательная. Рассказать, что с вами происходит?

Ви нахмурилась, подспудно подозревая подвох, но с недоверием спросила:

— И что же?

— Для начала проведем один тест. Если вы не против.

— Я… Хорошо, я не против, — не стала сопротивляться Виолетта.

Санников достал откуда-то из-за пазухи голопланшет, немного над ним поколдовал и проинструктировал:

— Вы первый раз зашли в офис. Вы видите потенциальных сослуживцев. Ваши действия?

На планшете высветилась знакомая доброй половине человечества фотография доблестных первопроходцев, к которым Санников на скорую руку накидал варианты для каждого: поздороваться, представиться, рассказать о себе, игнорировать, пожать руку, свой вариант. На альтернативном варианте Ви запнулась, но быстро распределила интересы. На Красном ее пальцы, дрогнув, споткнулись, выбрав вариант оперативника проигнорировать. Лекс, от которого не укрылась ее реакция, с понимающей усмешкой глянул на Марта, и тому не оставалось ничего, кроме как поверх головы Ви искривить левым углом губ усмешку и легким кивком обозначить подтверждение гипотезы. Санников понимающе моргнул и констатировал:

— Милая моя, диагноз поставлен и обжалованию не подлежит. Мартин, скажите, вы давно с барышней знакомы?

— Достаточно, — кивнул астродесантник.

— С ней сие впервые?

— Да. — Март ни секунды не сомневался.

Санников поджал губы в скорбно-ехидном жесте и резюмировал:

— Dura amor, sed amor.

— Простите? — Виолетта не поняла, но эпигенетик снизошел до пояснения:

— Немного перефразировал известную фразу. Любовь сурова, но это любовь. Погрешил немного, конечно, против грамматики латинского языка, вы уж простите, но ситуация представляется мне вполне однозначной. Вы влюблены.

— Что за чушь! — вспылила было Ви, но осеклась, задумавшись. Санников, внимательно за ней наблюдавший, подвел итог:

— Такова суровая правда жизни, юная леди. Мы все когда-то попадаем в ловушку влюбленности, но сделаете ли вы ее настоящей историей любви или иллюзорным подобием — решать только вам.

Ви было взъершилась, но тут сработал сигнал вызова на дежурном пульте, и стажеры, наскоро попрощавшись с ученым, спешно покинули научный отдел. Дэйл по-прежнему спал: никак не мог нагнать норму сна после конференции и последовавшего за ней профилактического щелчка по задранному носу от Честера. А над пультом на проекции колонии яркой красной пульсацией исходил вызов из туристического сектора. И вариантов, кто вызвал подмогу, не было, кроме одного — на вызов час назад вылетел Красный.

Март и Ви переглянулись. Старшего по ночному дежурству им будить не хотелось, но одним разбираться было страшновато: три партии оперативников урезанным составом, боевыми тройками, а не пятерками, как привыкли, разъехались по экспедициям, Вик и Роман вкушали плоды законного выходного, а больше, кроме них двоих, лететь было некому.

Март тихонько шепнул:

— Что будем делать?

— Диссоциировать, — мрачно пошутила оперативница. — Лететь надо на вызов, аварийные маячки просто так не включают.

— Понял, — обреченно выдохнул Март и только направился в сторону раздевалки — натягивать броню — как Ви схватила его за плечо и развернула к себе.

— Стой. Давай я.

— Тебе же запретили? — удивился Март.

— Запретили в поле в пятерку с Костей становиться, а про жилое пространство речи не было, — схитрила брюнетка, озорно подмигнув сверкнувшим в полутьме зеленым огоньком глаз.

— Кого-то мне это напоминает… — задумчиво протянул стажер, хитро поглядывая на закадычную напарницу и по боям, и по дурацким затеям.

— Ты про Честера? Так какая кислота в реакцию вступает, такая и соль выходит, — невозмутимо пожала плечами Ви и пошла к своему флаеру.

Гипотетическое предположение Санникова стало для нее полной неожиданностью и показалось настолько абсурдным, что она захотела эмпирическим путем категорически его опровергнуть сию же секунду. Благо и случай удобный представился. Заодно, может, она соберется с духом и наконец с Красным по душам поговорит.

На подлете к сигналу аварийного маячка Ви заприметила знакомую беловолосую голову с профилем, достойным, по ее мнению, внимания лучших скульпторов мира. Вокруг оперативника полукругом стояло около десятка туристов, раздраженно размахивавших руками и что-то усердно доказывающих, Константин же с индифферентным выражением лица выслушивал претензии, изредка вставляя короткие, но, похоже, емкие и колкие реплики.

Она припарковала машину рядом с флаером Красного и подошла поближе. Константин, тем временем, пытался обороняться:

— … Нам запрещено убивать инсектоидов, если они не представляют непосредственной угрозы для жизни и здоровья людей.

— Но оно на меня смотрит! — на повышенных тонах истерически взвизгнула туристка, молодящаяся пергидрольная блондинка, указывая в сторону мерцающей радужной пленки, за которой шевелила усами ложная скорпикора. Животное подошло близко к куполу и заинтересованно наблюдало за людьми. Выглядела морда ложной скорпикоры очень издевательски, Ви подумалось даже, что она нарочно решила побесить туристов, потому что на самые высокие ноты и нервные подергивания людей скорпикора припадала к земле и принималась громко шипеть. Но уходить не спешила.

— В самом деле, вы же первопроходец, сделайте что-нибудь! — вступился за перепуганную даму ее кавалер, а группа поддержки в лице собравшихся на скандал зевак из соседних жилых модуль-блоков принялась негодующе гудеть. Блондинка, судя по всему, умудрилась перебудить половину окрестностей, и раз уж поспать пока перспективы не предвиделось, туристам жуть как хотелось найти кого-то виноватого. Желательно без усов, страшной черно-красной окраски, хвоста с жалом на конце, и чтобы не шипел.

Константин тут же начал наливаться краской и только начал шипеть каноническим дуэтом со скорпикорой вместе, как Ви, надменно вздернув подбородок, вмешалась.

— Добрый вечер. Позвольте узнать цель вашего визита в Шестую колонию.

Туристка дерганым движением прижала руки к груди и принялась жаловаться новым ушам, попутно не забывая постреливать масляными взглядами в сторону Константина.

— Мы купили путевку-сафари. Между прочим, перелет сюда очень дорого обошелся, но мы можем себе такое позволить! Это должна была быть поездка мечты! А тут…

— Я поняла, — Ви сложила руки на груди и спросила: — А что вы ожидали увидеть? В рекламном проспекте наверняка были описаны наиболее часто встречающиеся виды инсектоидов. Экскурсия к Шестому миру в гости — это не романтическое путешествие на море.

— Но я не думала… — блондинка было смешалась, но быстро вернулась обратно в возмущенное состояние. — За столько денег меня не должны беспокоить такие страшные твари! Я хотела посмотреть на первопроходцев, на небеса другого мира! А ваш коллега ничего не делает!

— Потому что ситуация угрозы не представляет, — прервала ее излияния Ви. — Вы, может, мне не поверите, конечно, но дикие звери поблизости от защитного купола имеют полное право пробегать, проползать и даже проскакивать. Ложная скорпикора — не исключение. Просто не выходите за пределы купола, согласно инструкции по безопасности, и она не причинит вам никакого вреда.

— Я спать не смогу! Прогоните ее!

Ви пробежалась мысленно по всем пунктам упомянутой инструкции по безопасности, открыла перед внутренним взором справочник по ксенозоологии и быстренько воскресила в памяти то, как Честер обошелся с ложной скорпикорой. Сомнений в том, что особь та же самая, у оперативницы не возникло — рана на правом крыле еще не затянулась до конца. Чувствовала себя скорпикора отменно, несмотря на медленно заживающую дыру в кожно-хитиновой перепонке, и в ответ на возглас туристки зашипела с удвоенной силой и развернула крылья, закинув их защитной окраской на спину.

Ви подошла вплотную к куполу и села на корточки. Зверь, припав к земле, тоже подкрался поближе — и через мгновение Ви смотрела прямо в ярко-красные глаза с горизонтальными зрачками. Оперативница склонила голову набок — и скорпикора повторила жест.

— Слушай, я все понимаю, но не могла бы ты тут не ошиваться, — попросила Ви. Скорпикора склонила голову на другой бок и заинтересованно курлыкнула.

— Кыш! — подняла голос Ви.

Скорпикора обиженно мяукнула, что-то подхватила с земли и с откровенно оскорбленным видом развернулась к людям хвостом. Присмотревшись, Ви узнала в ее зубах плодовое тело нефелы, и оперативницу слегка передернуло — взбурлившая щупальцами полянка и метнувшийся на защиту стажера Константин намертво врезались в память, причем скорее звуками, запахами и памятью тела, чем осмысленной картинкой. Ви могла бы с легкостью рассказать, чем пахнет желудочный сок нефелы (резкий химический запах с кислыми нотками). Как звучит взбешенный то ли гриб, то ли зверь (чуть слышное шипение с присвистом на грани слышимости). Как перехватывает дыхание, когда твое тренированное и уверенное в себе тело мощным броском откидывают в сторону, словно ветер — невесомую паутинку. Но не внятно описать, что тогда произошло.

— Давай, дуй отсюда! — Ви рывком поднялась, и скорпикора, напуганная резким движением, отпрыгнула в сторону и канула в ночную темень луга. Оперативница развернулась в сторону туристки и, сохраняя каменное выражение лица, спросила: — Теперь вам будет спокойнее?

— Д-да, — кивнула напуганная дама. — А если она снова прибежит?

— Ну тогда вызывайте нас опять, — дежурно улыбнулась Ви и посмотрела на Константина. — Пойдем?

— Пойдем, — кивнул первопроходец.

Они отошли к флаерам, и Ви сосредоточенно принялась рассуждать, старательно не глядя на коллегу:

— Надо будет отметить в справочнике, что ложные скорпикоры еще и плодами нефелы питаются, этого, по-моему, там не было. И чего ей поблизости от купола понадобилось? Поганка шипучая…

— Надо будет. Ви, тебе же Чез запретил со мной работать, — с невозмутимым видом произнес Красный, но Ви приметила — оперативник едва заметно расслабился, только еле заметная капля пота проползла по виску и застряла над скулой, не в силах нарушить ее природную строгую геометрию.

— А он говорил только про поле и пятерку, а про купол и дежурства речи не было, — с небольшим вызовом ответила Ви, маскируя видимостью слегка уязвленной гордости робкое смущение, но с каждым словом ее решительность падала куда-то вниз в мягкую землю вместе с громкостью голоса. — Дэйл спит, будить не хотелось. И вообще, любая помощь никогда не бывает лишней, пусть и моя. Я подумала, что в жилом секторе же ничего страшного случиться не может…

Последние слова она практически съела, настолько беспомощным и тихим стал их звук — как раз в этот момент Ви вспомнила про химеру и чуть не сожранного ею Вика — на что Константин отреагировал приподнятым уголком рта.

— Вик на ум пришел? Быстро учишься, стажер, — хмыкнул айсберг во плоти и черно-белой летней форме Корпуса и добавил: — Спасибо, Ви. Я как-то с инсектоидами больше общий язык нахожу, чем с людьми, ты меня тут здорово выручила.

Ви оставалось только зардеться. Свое «спасибо» она вымолвить не посмела.