Барон Загельман был слегка навеселе, радуясь удачной продаже коллекции китайских древностей беглому чиновнику из Цинской Империи, который сумел улизнуть благодаря связям от антикоррупционного отдела своей страны. Продать это барахло дураку, что, пытаясь основаться здесь, старался блестеть своими «позолоченными» перьями, делая из себя важную шишку. Естественно, он надеялся всеми силами сохранить свой статус на приемлемом уровне и податься в бизнесмены. Правда, местные с ним не особо желали сотрудничать, а его соотечественники, живущие на Дальнем Востоке, в целом знать о нём не знают. Вот и потребовались этому человеку артефакты культуры, чтобы обустроить своё новенькое жилище и чтобы произвести впечатление на своих, понтануться, показать, какой он весь из себя чтящий традиции предков и имеющий связи, деньги и власть даже за пределами родного дома.
Загельман прям гордился этой сделкой, ведь ему удалось втюхать втридорога свою коллекцию, состоящую лишь на треть из подлинников. И теперь пришло время отметить это.
Барон, держа в правой руке бутылку изысканного французского вина, левой рукой подгонял в свой кабинет горничную, активно щипая её за аппетитные формы. Уже весь дрожал от нетерпения, желая поскорее предаться утехам, чтобы этот радостный день ему запомнился надолго.
Дверь кабинета открылась, и внутрь впорхнула краснеющая и кокетничающая горничная. Не прошло и мгновения, как она застыла, а потом быстро поправила короткую юбку своей весьма откровенной униформы.
— Г-господин… Здесь… Гость.
— Что? Что ты несё…
Барон вошёл следом за горничной и осёкся, заметив макушку головы незваного гостя, что сидел к столу спиной, закинув ноги на подоконник.
Кресло медленно повернулось, и перед озадаченной парочкой показался парень в зелёном костюме, напоминающей военную амуницию, который очень походил на офицерские мундиры имперской армии, но имел и свои отличия. В первую очередь отличался цвет.
В руках молодого парня с задумчивым взглядом была книга, похожая на какой-то учебник. Загельман прищурился, пытаясь вспомнить, где он уже видел незваного гостя.
— Кто ты такой и что ты делаешь в моём доме? СТРАЖА!
— Напрасно беспокоишься, барон. — Парень отложил книгу на край стола с аккуратно разложенными стопочками документов и продолжил: — Стража твоя не придёт. Им не до тебя. А вот нам уже давно пора бы поговорить… Хм. У меня такое чувство, что ты не узнал меня.
— Буду я ещё всяких щенков вроде тебя знать! Если ты решил у меня что-то украсть, то напрасно надеешься! — угрожающе смотрел барон, всё ещё пытаясь вспомнить, откуда ему знакомы эти черты лица, и потянулся к небольшому клинку на поясе.
— Кен, поухаживай за дамой, — отдал приказ парень.
За спиной Загельмана появился его же телохранитель, что дежурил на первом этаже дома, и толкнул борона в спину, после чего взял горничную за руку и вывел из кабинета.
Загельман удержался от падения, налетев на роскошное удобное кресло для посетителей, и зло процедил:
— Сволочь, подкупил мою охрану⁈
— Если бы всё было так просто… Но ты ведь знаешь: предавший раз предаст и второй. Подкупленный однажды сдаст тебя с потрохами за золотой грош снова. Но за своих людей можешь не переживать. Тебе стоит беспокоиться о чём-то куда как более важном. Например, о своей шкуре…
— Не знаю, кто ты, но ты пожалеешь, что пришёл в чужой дом!
Загельман выхватил кинжал и попытался достать парня резким движением, но тот голой рукой перехватил клинок, вырвал его и, потянув на себя за запястье, завалил барона на стол неуловимым для глаза движением.
Мгновение — и рука, что ещё недавно держала кинжал, теперь прижата к покрытому лаком дорогому дубу и пронзена сталью.
— Всё такой же наглый урод, как и всегда. Совершенно не ценишь чужой труд… — с неудовольствием посмотрел на разлетевшиеся бумажки парень и начал размеренно ходить по кабинету под стоны и кряхтение своей жертвы, собирая документы в аккуратные стопочки на подоконнике.
— Тебя найдут! Ха… А-а-а… — сквозь боль и сжатые зубы заявил барон. — Тебя посадят! Империя не позволит, чтобы всякое отребье нападало на её верных подданных!
— Уже позволила… Ну а кто из нас отребье, мы очень скоро разъясним, голосистый ты мой. Так поёшь, словно соловей… Давай немного подкинем высоких нот…
Парень приложил палец к голове Загельмана, и барона мгновенно сковал дикий приступ боли, от которого он завопил на разный лад.
Убрав руку, незваный гость постоял рядом с беснующимся минуту, пока тот не притих, и снова положил палец барону на голову. Но Загельман молчал. Он мог лишь тяжело дышать. Он с трудом соображал и оставался в сознании.
— Сейчас, когда ты стал более чутким и внимательным к своему гостю, слегка восстановлю твоё сознание, чтобы ты точно меня услышал и понял, что я тебе говорю. Хорошо? Ай, балда ты тупоголовая… Слышишь меня? Приём.
Парень открутил с фляги на поясе крышку и влил пару капель в искусанные от боли губы не очень гостеприимного хозяина.
Барону стало легче, и парень, с улыбкой закрутив флягу, сложил пальцы домиком перед своей грудью.
— Думаю, всё станет проще, если ты назовёшь моё имя.
— Я… Не знаю.
— Нет. Ты знаешь… — приблизился парень к болтающему головой барону и замер над ним. — Ты хорошо знаешь.
Глаза барона сосредоточились на перстнях, украшающих пальцы молодого парня. Чудовищного размера кольцо ликвидатора занимало уже две трети пальца. Даже имелся разрез в середине, чтобы палец мог сгибаться. Этот артефакт ликвидаторов и кольцом то назвать уже не получалось. Некоторые кольца были странными и незнакомыми. Выглядели как обычная ювелирка, а вот одно — то, что носят члены различных родов — выглядело весьма занимательно. И знакомо…
Вновь тяжело задышал барон, чью голову осенила догадка при виде фамильного перстня с печаткой одного из боярских родов империи. Ещё раз взглянув на парня, он узнал в нём мелькавшего на кадрах новостных каналов убийцу Грандхимеры. Легендарного мага яда, что появился словно из ниоткуда и сразился вместе с величайшими людьми империи бок о бок.
— Бе… Берестьев!
— Бинго! Можешь ведь, когда захочешь. Угадаешь, зачем я здесь?
— Н-не… Не надо… Пожалуйста. Я… Я всё верну!
— Всё вернуть ты мог раньше. Когда мой род оправдали. А вместо этого ты… Секундочку. Где же то твоё письмо Гаврилину?..
Загельман побледнел и потерял сознание, отчего парню пришлось прерваться и влить ещё исцеляющего зелья в губы вороватого барона. Немного подумав, Максим вытащил клинок из руки Загельмана и скинул тело на пол. Ему был нужен стол для работы.
Вскоре кряхтение и сопение дало парню понять, что собеседник готов продолжать.
— Садитесь в кресло, господин Загельман. Я хочу прочитать вам много интересного.
Максим зачитал красноречивую оценку его персоны и погибшего за предательство отца, которую дал хозяин кабинета. Отметил, что владелец поместья умудрился обозвать трижды за одно предложение шлюхой его матушку. Затем парень зачитал постановление суда, обрадовав барона необходимостью вернуть всё купленное на аукционах законному владельцу.
— Подведём небольшие итоги, мой дорогой барон. Первое — у тебя есть семь дней, чтобы организовать за свой счёт перевозку моего имущества на территорию резиденции Берестьевых в Краснодарском княжестве. Второе, не менее важное, — ты подпишешь вот эти документы. Хочешь или нет — мне всё равно. Я уйду отсюда с твоей подписью так или иначе.
Среди документов будет официальное письмо с извинениями и дарственной на девяносто процентов акций и долей твоих сетей ювелирных салонов, автомоек, станций СТО и прочих предприятий. Да, отныне ты мой карманный барон, отдающий мне девять десятых прибыли со всех предприятий. Если же прибыли не будет… Я пришлю к тебе своих бизнес-аналитиков. Уверен, вы с ними великолепно подружитесь! Главный из них, к слову, у тебя во дворе сидит, иди глянь. Давай-давай. Встань, подойди к окошку, полюбуйся!
Загельман с трудом оторвался от кресла и на негнущихся ногах подошёл к окну, чтобы через стекло увидеть пятиметрового трёхголового пса, что мочился в его фонтан зелёной едкой струёй, плавящей камень.
— Нас с тобой ждут великие дела! А великие дела требуют очень эффективной работы и больших денежных вливаний! Ты даже не представляешь, как ты будешь благодарить судьбу за сегодняшнюю встречу! Так что всё в твоих руках. Вся твоя жизнь! И прежде чем ты сядешь подписывать договоры, давай обсудим с тобой ещё два вопроса. Я надеюсь, ты не против.
— Не… Нет. Не против, ваше сиятельство.
— Вот и замечательно. Как же на тебя хорошо моё общество влияет! Сразу такой вежливый стал! Давай будем откровенны… Я вообще очень люблю откровенность. Ладно?
— Да, конечно, ваше сиятельство… — закивал болванчиком барон, баюкая окровавленную руку.
— Смотри, дружище, вот какое дело… Наша с тобой встреча первая. И у меня таких вскоре ещё будет много. Благо регент и высшие государственные лица дали своё добро на мой вояж, узнав от меня некоторые очень важные и секретные сведения. И рассказывать о них я пока что не стану, чтобы не подставить. Как видишь, я забочусь о своих бизнес-партнёрах. Так вот… Впереди у меня ещё несколько подобных бизнес-встреч. И я обожаю сюрпризы! Очень хочу, чтобы мои дорогие будущие партнёры не знали об этом. Сможешь удержать втайне наши с тобой договорённости, ладно?
— К-конечно, м-можете не сомневаться. Я — могила!
— А вот это очень точное замечание! — улыбнулся Берестьев и приблизился к барону, после чего улыбка исчезла с его лица. — Раскроешь хлебальник, я тебя живьём на Боярской Аллее повешу. Прямиком за зданием Верховного суда. И поверь мне: никто ничего мне не сделает. Запомни: любое неповиновение с твоей стороны — и тебя ждёт забвение. И я лишу тебя, скотина, даже грёбаной иллюзии счастливой жизни. Посмотри на этот документ. Что здесь написано?
— Согласие регента на… Войну… Родов…
— Романов Константин Игоревич — если ты вообще знаешь, кто этот человек — вместе со Стефанией Романовой очень просили избежать по возможности лишнего кровопролития. Но всё равно пошли мне на уступки и подписали мои прошения. Всё, что мне останется — это объявить о ней во всеуслышание по телевидению или опубликовать в газетах. И всё. На этом история такого ничтожества, как ты, закончится раз и навсегда. И не думай, что тебя спасут твои союзники, твои покровители… Они сами скоро будут стоять на коленях.
Парень припечатал чем-то в грудь барона, и тот отлетел в спинку кресла, после чего нашёл в своих руках свежую газету. На главной странице находилась фотография трёх глав родов: Волжских, Светловых и Берестьевых, а заголовок гласил: «Новый гигант в Империи! Три великих боярских рода объединяют свои военные и экономические усилия! Кто присоединится к союзу следующим?»
— Ну и последний вопрос к тебе. Ты левша или правша?
— А? Правша…
— Тогда я предоставлю тебе щедрый выбор. За свои слова о моём роде, моём отце и матери ты отрежешь себе либо язык, либо тот палец на правой руке, которым ты печатал эти гнусные слова. Подумай хорошенько, что выбрать. Времени у тебя ещё немного есть… Пока все эти документы не подпишешь. И дай сюда пиджак.
Максим вытер пиджаком барона кровь со стола и положил на него кипу бумаг, подготовленных юристом.
— Умоляю, простите…
— Бог простит. Если сейчас же не поднимешь свою жирную задницу и не начнёшь подписывать документы, я эту встречу очень быстро организую. Яд в микродозах может убивать пару дней. Как раз хватит времени для начала войны родов. Раньше нужно было думать, барон. А сейчас… Живо взял ручку и не занимай моё время, сволочь, — приказал граф и, взяв свою книгу, откинулся на кресле.
Он не может прочитать всю свою библиотеку, как Гри, но выделенные ей книги с интересными мыслями и наиболее полными данными исследований он хотя бы разочек должен прочитать.
— Куда едем дальше? — держась за голову, села на пассажирское сидение Юля.
— В этих окрестностях ещё парочка красавцев проживает. Ты как, сможешь ещё сегодня работать? Сложно было держать под контролем столько людей разом?
— Тяжело, босс. Уже даже магическая изжога от зелий началась… Но это хорошая практика! Я готова продолжать!
— Понял. Тогда слегка изменим план. Тайно находим и берём под контроль нашу цель. Раним его и даём кровь Кену. Он превращается в жертву, выгоняет всех слуг и стражу, и потом наедине разговариваем с будущим спонсором нашего фонда Освобождения Сибири.
— Да, так будет проще… А то я что-то от двадцати человек под контролем разом чуть-чуть перегрелась…
— Да ты же им просто вплетала в мысли приказ заниматься своими делами, не трогать уставшего босса. Это же не управлять сразу двадцатью! — вырулил на трассу Кен, давая свой бестактный комментарий.
— Сейчас тебя под контроль возьму и заставлю до следующего поместья машину толкать.
— Садюга бездушная, — огрызнулся Кен и замолчал.
— А к Гаврилиным когда поедем, босс?
— Завтра утром. Большая часть моих заклятых друзей под ними ходит в Краснодарском княжестве. Но закончим сначала с местными болванами, чтобы не кататься взад-вперёд, тратя драгоценное время. Потом ещё в Кавказское княжество слетать нужно, в Карелию съездить… Много путешествовать нам придётся. Много где подлецов развелось…
«И закрывать принадлежащие этим уродам стабильные изломы. Денег, конечно, жалко, но бонусы от Собирателей в преддверии маноизвержения важнее», — мысленно добавил я.
— А представьте, как эти ушлёпки обоссутся, когда они откроют глаза и вернут себе контроль, а на их шее антимагический ошейник, а я буду сидеть в кресле перед ними! Они ж подумают, что их тута могут легко пленить, в подвал запереть на десятилетия и просто заменить другим человеком! Они ж вообще на всё что угодно согласятся! — предложил новую страшилку Кен.
— Хм. Мне нравится, как это звучит. А то все эти церемонии с Загельманом меня, откровенно говоря, утомили. Лучше бы книгу читал. Так и сделаем, Кен. Будешь пугалом офисным. Разрешаю тебе вести переговоры от моего имени.
— Спасибо, босс! Я не подведу! Они у меня от страха обосрутся!
— А вот это уже лишнее… Я бы не хотел таким образом оценивать результат твоих трудов. Лучше сосредоточься на получении подписей. И убедись, чтобы они точно поняли, что будет с теми, кто решит палки мне в колёса ставить и не следовать указаниям.
— Пи… — устало провёл лапой по лбу Фома.
— Закончил пересчитывать добычу из сейфа и нычек Загельмана?
— Пи-пи! — довольно потёр пузо щекастый, намекая на награду.
— Хорошо, подкрепимся. А ты пока рассказывай, насколько мы богаче стали.
Все навострили уши и попытались уловить в писке Фомы какие-нибудь цифры, но понимал его только я.
— Босс, так что там? — не выдержав, поинтересовался Кен и повернул, следуя подсказке навигатора.
— Да, расскажи. Интересно же! — присоединилась Юля.
— Нормально там, — с улыбкой ответил я. — Не миллиарды, конечно. В сейфах дома столько не хранят. Но только ювелирных изделий и бриллиантов там на миллионов пятьдесят будет.
— Ух… Нихухо себе! Это ж сколько у этого урода на счетах, если он столько хранит в сейфах⁈ Босс, а мы точно только по пятнадцати адресам проедемся? Может, ещё с парочкой пообщаемся?
— Посмотрим. Пятнадцать родов — это план минимум. Я бы и с другими пообщался, хватает всяких глупцов, да только надо скорее в Сибирь ехать. Нас ждут намного более важные и великие дела, друзья мои. А сейчас мы просто собираем урожай, готовясь к голодной зиме в суровом крае, где напрочь забыли, что такое цивилизация…