Законы Рода. Том 9

Глава 21

Загородная резиденция князя Гаврилина в Золотистой Долине. Сто первый километр от Краснодара.

Кортеж из семи бронированных престижных автомобилей свернул в сторону огромного закрытого комплекса. Многочисленные слуги, что заботились об этом усадебно-парковом архитектурном шедевре, тут же начали активно суетиться и носиться туда-сюда, демонстрируя вовлечённость в работу.

На самом деле большинству из них совершенно нечего было делать: вся территория в идеальном состоянии. Но если владыка этих земель вдруг решит, что зря платит зарплату людям, которые ничем не заняты в его присутствии, то те вмиг окажутся на улице. Потому никто здесь не рисковал сидеть без дела. Все изображали бурную деятельность, что так любил Гаврилин Илья Макарович. Искоса глядя на проезжающую мимо по мощёной дороге колонну автомобилей, слуги пытались понять, насколько длительным будет нынешний визит господ.

Машины припарковались, и из них начали выходить люди. Сперва показалась вечно серьёзная охрана. Накачанные брутальные мужчины, женщины с пронзительным взглядом, носители тёмных балахонов и магических посохов. Воители, маги, профессиональные стрелки, прошедшие суровый отбор специалисты с острым взглядом. Следом за ними наружу стали выпархивать весело щебечущие красавицы. Как молоденькие, так и годами слегка за тридцать. Каждая — предел мечтаний любого мужчины. Соблазнительные формы, удивительной красоты лица… Одни скромные, а другие весьма открытые и с полным восторгом оценивающие этот, можно сказать, дворец.

Среди этих женщин выделялась одна. Словно львица посреди домашних кошек… На её лице не было улыбки, как у всех остальных, вокруг неё стояла личная охрана. Взгляд как у царицы, что прибыла осмотреть свои владения.

Госпожа Гаврилина прибыла! — шептались одни.

Это кандидатки в гарем князя? — бормотали другие, стараясь не смотреть на приезжих красавиц.

Это будет долгая смена… — разочарованно качали головами те слуги, что уже не раз и не два становились свидетелями подобных приездов старшей супруги князя.

Анастасия Гаврилина слыла не самым добрым человеком среди подданных князя, но самым верным ему. Она родила мужу двух наследников ещё в юности, и с тех самых пор она стала его опорой, взяв на себя многие вопросы. И в первую очередь она занималась отбором других жён и наложниц. Многие аристократы удивлялись этому, но не смели и рта раскрыть против князя, который настолько доверял выбору своей первой супруги, что все последующие браки заключались в первую очередь по её настоянию. Ревность? Стеснение? Стыд? Анастасия не знала, что это такое. Она могла заставить кандидаток ползать голыми по имению на глазах слуг, чтобы выяснить, какой характер у потенциальной девицы, которой предстоит ублажать её супруга. И многие вассалы Гаврилина завидовали ему, непроизвольно сравнивая своих жён и их истерики из-за новой симпатичной девицы, которая пиявкой присосалась к семейному наследию и кошельку их мужа.

Слово Анастасии было законом для всех женщин подле мужа. И девицы поопытнее куда больше боялись разгневать именно её, а не князя. Что же до этой львицы, то она считала, что лучше уж сама выберет самых лучших и послушных, чем однажды в окружении супруга окажется какая-нибудь стерва, которая решит сдвинуть её с пьедестала. Ещё в детстве Анастасия насмотрелась на подобную несправедливость и, заполучив счастье в свои руки, решила никогда его не упускать. Она создала собственный кодекс «жены князя», согласно которому и жила все эти годы, пользуясь властью и возможностями, а также полным доверием супруга. Он даже разрешил ей при необходимости искать любовников, понимая, что время её уходит, как и красота, несмотря на деньги и магию, а он человек занятой и не может уделять ей много внимания, закрывать иногда вулканом вспыхивающие желания. Князь любил её так же сильно, как и в юности, а потому хотел, чтобы его жена была счастлива.

— Госпожа, — подойдя к Анастасии, кивнул дворецкий, заведующий усадьбой.

— Через два часа прибудет мой супруг вместе с гостем. Грачевским Эдуардом Остаповичем.

— Переговоры с новым главой вассального рода? Мне подготовить купели и баню?

— Да. И гостиную подготовьте, трапезную. Пусть повар приготовит побольше. Эдуард славится своим аппетитом.

— А девы? — указал головой дворецкий в сторону десятка красавиц.

— Светлый князь планирует подарить Грачевскому одну из этих простушек в качестве ещё одной жены и таким образом привязать его чуть побольше. И волшебный порошок не забудьте приготовить. Слышала, — скривилась Анастасия, невольно представив себе голого Грачевского, — у этого борова проблемы с потенцией…

«Надеюсь, он не будет пытаться оседлать самых маленьких и хрупких девушек. Боюсь, он просто раздавит их», — подумала Анастасия, осматривая приехавших вместе с ней кандидаток.

Она специально взяла парочку красивых, но вполне себе крепких и спортивных девушек, надеясь, что гость обратит внимание именно на них.

«Ещё и Илье надо бы выбрать кого-нибудь, чтобы он не грустил из-за смерти Анны, — вспомнила она о погибшей любовнице мужа. — Пожалуй, не стоит больше выбирать ему наркоманок. К этой шалаве он слишком привязался…»

Усадьба заработала как часы, но её высокие заборы и охрана не смогли скрыть от одного щекастого капитана красоту этого места.

— Пи-пи-пи… — довольно потёр лапки пушистый разведчик и прыгнул в подпространство, чтобы сообщить своему мастеру радостную новость.

Сегодня кто-то сможет убить двух зайцев одним выстрелом…

Два часа спустя. Купальни поместья.

— Господин, ещё горячей водички? — поинтересовалась пышногрудая блондинка в полупрозрачном мокром наряде, который плотно прилегал к телу.

— Да, давай. Как тебя там?

— Жозефина.

— Хорошо.

Я откинулся и закрыл глаза, наслаждаясь ухаживаниями пары красавиц, которых взяла под ментальный контроль Юля, что сама лежала неподалёку, укутанная банным полотенцем.

Прямо сейчас ей делали педикюр. На её лице красовалась маска. На глазах по кружочку огурца. И это никак не мешало Юле контролировать пятерых помощников, что устроили нам спа-процедуры.

Одна из девушек подошла к шкафу, в котором хранились полотенца и прочие принадлежности, открыла дверь, и оттуда замычал связанный по рукам и ногам дворецкий с антимагическим ошейником.

— Полегче, Анастасия! — приподнял я голову и посмотрел на жену Гаврилина, что мыла мне ноги. — Без пяток оставишь!

Дверь наконец-то открылась, и мельком показался Кен в облике дворецкого.

— Идут! Через пару минут будут.

— Спасибо! Эх, ты бы знал, какой это кайф…

— Босс, ты обещал, что я тоже в этом твоём «спа» успею полежать!

— Может быть. Всё, иди встречать гостей, — отправил я Кена, а сам повернулся к Юле: — Рыжая, ты там спишь, что ли?

Она в ответ лишь тяжело вздохнула.

— Давай, пора действовать.

— Ненавижу Гаврилина, — фыркнула Юля. — Такой кайф обламывает… Я даже до массажа не дошла.

С грустью на лице она сняла с век огуречные кружочки и дважды хлопнула в ладоши. Четыре красавицы, за исключением Анастасии, прекратили делать что-либо и отправились в дальний угол купальни, где начали доставать различного рода приспособления для утех извращенцев. Защёлкали наручники. Появились кляпы, верёвки… За пару минут девушки привязали сами себя и замолкли.

— Что, тоже такие хочешь? — усмехнулся я, заметив, как внимательно рыжая следит за всеми игрушками, притащенными сюда для развлечения князя и его жирного прихвостня.

— Да просто смотрю, чтобы сделали всё как надо, — отмахнулась она с лёгкой краской на щеках. — Всё, бросаю контроль над ними. Девочки, пора спать…

Юля напряглась, и все четыре связанные и молчаливые девицы улеглись на пушистом ковре и друг дружке, быстро засыпая.

Если вдруг начнётся суматоха, то план был такой: сделать так, чтобы они не пострадали. Ну и чтобы не мешали ещё.

Дверь открылась, и весёлый громкий смех ворвался в купальни. И как ворвался, так же резко и прекратился.

— Что за… Ты кто такой? Бессмертным себя почувствовал? А? АНАСТАСИЯ⁈

Удивление, неверие, отчаяние… Ничего, скоро придёт ещё и принятие всего происходящего.

Я подтянулся вверх и запрокинул голову назад, смотря вверх ногами из позолоченной ванны на замерших представителей двух родов и небольшое количество охраны.

Кен задержал большинство стражей где-то там, у входа в усадьбу. Так что здесь людей мизер. Но их по плану надо было взять под контроль, поэтому Юля и не перенапрягалась, работая в купальне лишь с пятью красавицами. Остальных послали в… другие части усадьбы.

— Приве-е-е-ет. Как же долго я ждал этой встречи, мой дорогой светлый князь… — радостно улыбнулся я, и через секунду все мужчины, прибывшие сюда, вяло осели на пол.

— Ух… Тяжело идёт. Пять магов. Сильные. Долго не удержу… — прерывисто сказала Юля, вся взмокшая от напряжения.

— Какой? Этот? — показал на сидящего бородатого мужика Кен.

— Да. И тот, что справа от него.

«ТУК!» «ТУК!»

Удары тростью, отобранной у Грачевского, отправили в нокаут одного и второго.

— НЕ ТОТ, ДУБИНА! СПРАВА, А НЕ СЛЕВА!

— Сорян! Я думал, ты тупенькая и имеешь в виду справа от себя, а не от меня.

— Я Юля, а не Сорян! И сам ты тупенький! Быстрее давай!

«Тук».

— Затаскивай, Кен, — скомандовал я, вылез и принялся помогать.

Лишние свидетели мне не нужны, но и убивать просто так… Я, в отличие от моей сегодняшней добычи, не монстр, для которого люди — просто расходный материал.

Первая часть плана прошла весьма хорошо. Юле было тяжело, но скоро она сможет отдохнуть. Немного понапрягаться осталось.

— Этих в глубокий сон. Дворецкого достать из шкафа. Затащить к развратницам охрану. Всем стереть память. Дворецкому тоже… — принялись мы с Юлей работать с пленниками, от которых толку больше не было.

Как закончили, ширмой отгородили, чтобы не мешали. Следом пустили кровь князю. Не сильно. Кен положил свою ладонь на рану, и через пару минут он превратился в точную копию Гаврилина. Я наколдовал ему поддельное колечко главы рода из эфирного металла и отправил работать.

Что ж, все, кто нам нужен, тут, а значит, пора очистить площадку для переговоров. И чтобы никто не лез и ничего не заподозрил…

— Юль?

— Да, сейчас…

Юля закрыла глаза и, взяв под полный контроль Анастасию, подошла ею к Лжегаврилину и взяла его под локоток.

— Как очистим от посторонних усадьбу, вернёмся за этими, — сказала «Анастасия».

— Долго не задерживайтесь.

Я похрустел позеленевшими пальцами и начал надевать магические ошейники на находящихся в плену царства иллюзий.

Хоть всё и выглядит очень просто, но таковым в действительности не является. Вся сложность в том, что такое количество людей Юля за раз не сможет обработать и даже частично взять под контроль. Она и так демонстрирует огромное мастерство, и я даже не могу до конца понять, за счёт чего у неё появилась возможность влиять на людей, по силе не уступающих Архимагам. Гаврилин, к слову, как раз и есть Архимаг. И он сидит сейчас тихо с ошейником на шее, пока его двойник со взятой под контроль женой выгоняют всех прочь из усадьбы до утра.

Пытался в дороге с Юлей поговорить о её умении брать под контроль Архимагов, но она не смогла дать толковое объяснение. Стала строить из себя ничего не понимающую дурочку. Просто сказала, что она делает со всеми всё одинаково, но если обычного человека может держать под контролем хоть вечность, то с магами и воителями всё иначе: чем они сильнее, тем меньше времени её грубый контроль с раздачей приказов будет работать.

А вот и подтверждение её слов: Гаврилин проснулся первым. Он попытался вскочить, но быстро оказался на полу, получив пинок по рёбрам и шишку в рот от мгновенно появившегося рядом Фомы с кучей тряпья в руках. Видать, прервали его прямо посреди мародёрства…

— ВУ-У-У-У-ФУ-У-У-ШУ-У-У-У, — пытался кричать Гаврилин.

Я спокойно присел перед ним в своих фирменных труселях на корточки и, схватив за волосы, приподнял башку этого урода.

— Подожди минутку. Сейчас закончим и проявим тебе всевозможное почтение, сволочь.

Я обыскал его на предмет оружия — вывернул все карманы — и потащил за шиворот к шкафу. Пару минут спустя вернулись «владельцы» этого усадебно-паркового комплекса. Юле был нужен перерыв. Всё-таки она с довольно большим количеством людей поработала. И ещё сколько предстояло сделать… Выдал ей зелье и помог чем смог.

Минут через десять мы приступили ко второй части плана. Начали с того, что стёрли воспоминания у насильно заснувшей Анастасии и дворецкого. Действовали грубо, но что поделать.

Постепенно в себя начали приходить маги-стражи. Кен в облике князя по-хозяйски пособачил их за то, что они завалились спать прямо тут, и пинками выгнал за дверь, после чего отчитал ничего не понимающего дворецкого и тоже выпроводил за дверь, веля ждать. Через пару минут из дома вывели таких же непонимающих девушек и остатки охраны, сказав, чтобы катились к чёрту. То есть дежурить на террасах и в машинах.

И вот в усадьбе остались лишь мы трое, Фома, Гаврилин с Грачевским и спящая Анастасия — организатор весёлых извращенских развлечений для князя и его гостей. Отнесли её в одну из спален. Туда же ушла Юля, надев шикарный халат и утащив с собой огромный поднос еды, предназначенный одному жиртресту и князю.

Я вытащил обоих «друзей» за шкирку и швырнул на ковёр гостиной.

— Ну что же… Думаю, вы должны быть более-менее осведомлены о делах нашей империи и знать, кто я такой. Ну а если у вас с головой совсем беда, то позвольте представиться. Граф Берестьев. Да, выжил вопреки вашим ожиданиям; договорился с Романовыми вопреки вашим надеждам и получил иммунитет от Капонарии решением регента и её советников вопреки вашим глупостям, на которые вы рассчитываете. После того как мы расстанемся, вы можете бесконечно долго жаловаться, ныть, плакать, просить справедливости… но вы её не получите, как и не получил мой отец, которого вы и ваши семьи предали, предпочтя вонзить нож в его спину, вместо того чтобы предупредить и посоветовать быть осторожнее.

Жадность ли сыграла или, быть может, желание возвыситься, лизнув задницу правителей нашей империи в попытке выслужиться… Мне плевать, что двигало вами, и какие у вас были мотивы. Важны лишь последствия. И моё появление перед вами — и есть те самые последствия. Так что… — приобнял я Кена, который коварно ухмыльнулся, и продолжил: — если мы с вами не найдём общий язык, боюсь, мне сперва придётся заменить одного главу рода, а затем и второго моим дорогим другом и помощником, чтобы изнутри, скажем так, провести реформы, которые уничтожат всё ваше наследие. Медленно и незримо доведут до крайности ваши рода, превратив их в пыль на страницах исторических хроник. Такова цена…

Фома передал мне чёрный кожаный портфель с документами, и я вытащил стопки бумаг одну за одной.

— Итак, кто из вас готов начать конструктивный диалог? Светлый князь, так страшно на меня смотрите и сопите… Ух, боюсь-боюсь. Ладно, жирдяй, давай с тебя. — Я развязал ему рот и вытащил шишку. — Осторожнее! Чуть палец мне не откусил. Во зверюга…

Потом вытащил шишку изо рта князя, который продолжал молча сверлить меня взглядом.

— Пожалуйста! Я ни при чём! За что так со мной? Зачем угрожать моему роду? Ты способен убить Грандхимеру, ты Архимаг! Неужели ты падёшь так низко, что станешь угрожать роду, у которого сильнейший из магов — всего лишь Истинный маг!

— Если вы такие жалкие, то зачем полезли в войну? Жадность ослепила? Атаковали исподтишка втроём один ослабленный род? Что посеешь, то и пожнёшь. И я не угрожаю, я говорю прямо: если сегодня не уйду с тем, что мне нужно, и с тем, что одобрили в качестве компенсации в Москве, я объявлю вам вот это… — показал я ему подписанное Стефанией разрешение на войну родов.

— Я верну всё, что мы взяли! Какие вопросы⁈ Мне чужого не надо! И вообще, я всегда был против этой операции! — тут же завизжал жиртрест, тряся своими тремя подбородками.

— Ну-ну, не волнуйся… Конечно, вернёшь. А ещё много чего ещё отдашь. Насчёт этого у меня уже есть готовое судебное решение. Так что, хрюндель ты мой, готовься. Скоро у тебя станет намного меньше головной боли. Нет денег, нет стабильных изломов, нет заводов и производств, нет контрактов торговых… Ничего нет — и головной боли нет, верно? Но ты не переживай, кабанчик ты мой, соседушка. Я не совсем отмороженный. Оставлю тебе кое-что — десять процентов акций и долей всех твоих предприятий и обязанность управлять ими так эффективно, как никто никогда не управлял. Ты ведь не хочешь, чтобы я прислал своего управляющего? Или моего друга, барона Бортникова, который согласился помочь мне, такому молодому и неопытному, в управлении различными активами и в подавлении бунтов несогласных, а?..

— Война родов, говоришь? А давай, сопляк. Я согласен! — оскалился Гаврилин.

— Тебе, гнида, слова не давали… — Влепил ему пощёчину. — Не перебивай разговор других. Это некультурно!

— Сволочь… Жаль, я не догадался сразу всех вас придушить, когда была такая возможность.

— Да, это ты верно сказал. Тогда у тебя были бы шансы. Если же ты хочешь войны родов, то ты должен понимать, что по законам империи в случае войны двух княжеств необходимо получить согласие правительницы нашей.

— Какого ещё княжества⁈

— А ты что, не знал?

Я скрутил газету с фотографией основателей союза трёх родов и влепил ей очередную пощёчину.

— Газеты надо читать! На, читай. И вспомни, что будет в ответ на твоё согласие о войне. Если совсем мозги заплыли от праздной жизни, позвони своему дядьке Якову Никифоровичу и уточни, как дела обстоят в Кремле, какие слухи ходят. Хотя ты и так звонил ему, верно? Да, вижу, что понимаешь, насколько высок уровень доверия ко мне со стороны тех, на кого ты можешь лишь молиться, — ухмыльнулся я.

Дуэль… Как прекрасно это сочетание букв. С каким удовольствием я бы вышел самолично, чтобы раскатать в блин любого представителя их рода.

— Можем повоевать, если хочешь. Дополнительное разрешение наша правительница даст. Только учти: перечень моих требований в таком случае будет огромным. И самый первый пункт — роспуск Краснодарского княжества и исключение Гаврилиных из списка боярских родов. Ты станешь заурядным графом. Таким же, как и эта свинота, — указал я головой на Грачевского. — Подумай хорошенько, как много вокруг тебя стервятников, что с удовольствием захотят добить гордого орла, что сломал крылья и превратился в обычную курицу, которая может лишь грезить о небе!

Я говорил жестко, не давая князю даже подняться с колен, унижая его достоинство и с радостью бы сломал ему пару костей и вообще превратил в инвалида, если бы он попытался рыпнуться или активировать силу воителя.

— Другими словами, идиот, либо ты согласишься на наши требования добровольно, либо это будет война, после которой у тебя не останется ни-че-го! И кстати, отказаться от требований войны родов не сможешь. Ведь подписывать бумаги буду… я! — жуткая улыбка расцвела на лице Кена-Ильи, после чего тот повернулся к Грачевскому: — Ты же никому не расскажешь о нашем плане, верно? Или мне, великому светлому князю Илье Гаврилову, надо самолично тебя прикончить в назидание другим непослушным вассалам?

— Умоляю, граф… остановитесь. Я… Я всё сделаю. Я правда не виновен в гибели вашего отца…

— А это ты моему псионику расскажешь, что там твой отец и братья с сестрой думали и знали.

— П…Псионику⁈

— А как я, по-твоему, смог захватить эту усадьбу? Вы, ребята, даже представить себе не можете, в игру какого уровня судьба вас забросила. И возможностей остаться при своём у вас действительно немного. Скажу честно — их нет. Я всё равно получу, что мне нужно. Но тут два варианта: либо я получу это быстро, а вы отделаетесь лишь потерей имущества, либо медленно. Правда, ваши семьи этого могут не пережить… Я буду наслаждаться каждой секундой агонии двух ваших родов, что летят с пропасти в заслуженный ад.

После короткой паузы я продолжил:

— Итак, господа, я хотел бы услышать ваши решения. Доставите ли вы мне удовольствие предстоящей войной или?..

Я внимательно смотрел на двух уродов и в итоге услышал вожделенное согласие. Не думаю, что Гаврилин так легко примет поражение, но, позвонив своим друзьям и знакомым, он поймёт, что я вовсе не блефую и лучше бы коней на переправе не менять, пытаясь начать возмущаться публично и требовать судебного запрета на подписанные им документы. Мол, под угрозами и давлением — не считается.

— Дружище, сделай фото с наших переговоров. Надо зафиксировать, что мы пришли к пониманию и они добровольно решили подписать документы во имя мира, а не скрестить мечи ради крови, — попросил я Кена.

Он стал рядом с диваном напротив нас, пока я снимал с них наручники и переданными Фомой шарфами заматывал им шеи, скрывая антимагические ошейники.

— Улыбаемся. Улыбаемся, суки! Ваши жизни остались при вас! Это уже наивысшее благо, что я только мог вам подарить от всей души.

Начался вечер удовольствий. Но радость он приносил лишь мне, моему роду и моим союзникам. Каждый договор — миллионы рублей. Каждая подписанная страница документов приносила суммы с шестью, а порой и семью нулями. А когда мы дошли до контролируемых Гаврилиным и его вассалами нефте- и газодобывающих предприятий, моё богатство выросло так сильно, что я даже примерно перестал представлять, каким объёмом средств я теперь обладаю.

— Ну что, всё? Доволен? Забрал в свои бездонные карманы девяносто процентов народных богатств. И что? Думаешь, сможешь управлять всем этим?

— Ты думаешь, я дурачок какой-то? Ха-ха… Гаврилин, твой скулёж похож на щенячью обиду. Почитай внимательно документы. Ты остаёшься управляющим всех предприятий, но теперь у тебя появляется контролирующий орган! Я! И за каждое убыточное предприятие, за каждый потерянный рубль ты будешь стоять передо мной на коленях и нести ответственность. Отныне для тебя нет дня хуже, чем день, когда к тебе приедет с проверкой мой человек. У тебя больше нет выходных. У тебя больше нет денег на оплату новых сумочек своим любовницам. Тебе придётся пахать как проклятый, чтобы доказать свою эффективность. Не справишься, я заменю тебя одним из твоих наследников, а сам поедешь на пенсию в Сибирь леса рубать. Я не потерплю некомпетентное говно в качестве управляющих моими активами. И ещё… Последний документ и последнее дело, которое мы решим с тобой, я уверен, полюбовно.

Я не предвещающим ничего хорошего взглядом посмотрел на Гаврилина и положил перед ним ещё один документ.

— Что это?

— Почитай…

— Я уже читаю. И… Это бред! Я не буду этого делать!

— У тебя нет выбора.

Я швырнул ему ручку, чтобы он подписал договор военного сотрудничества, согласно которому восемьдесят процентов военной техники и армейских складов переходят на ближайшие пять лет во владение нашему тройственному союзу. В том числе и личный состав гвардии Гаврилиных, за исключением аристократов.

— У тебя всё ещё остались вассалы с их армиями. Пусть я многих из них и пощипаю в ближайшее время, но всё равно защищать свои территории от мутантов тебе есть чем. Есть Союз Ликвидаторов. Военно-морские силы я тоже твои не трогаю. Только сухопутные и авиацию.

— Какова цель вашего союза? Я не хочу, чтобы меня обвинили в развязывании мировой магической войны, когда твой приказ отправит моих людей атаковать какую-нибудь соседнюю страну.

— Не переживай. За пределы империи они не отправятся. Даю тебе слово и готов это слово закрепить договором. Собственно, это указано на восемнадцатой странице. Параграф девять, пункт, прости, не помню. А ещё ты должен мне одну жизнь в обмен на жизнь моего отца. Я хочу забрать того, кто убил его.

— Тебе всё ещё мало? — возмутился Илья и тяжело задышал.

Князь едва сдерживал себя, чтобы не сломать ручку или швырнуть её в меня, а заодно наброситься в попытке дотянуться до моей шеи и задушить своими изящными руками мага, что чурается физической работы.

— Не путай. То, что я делал до этого, ради империи по большей части. А твой троюродный брат — глава разведки княжества, что ни сном ни духом о том, в какой ты сейчас находишься заднице, — уже нужен лично мне. Он будет до самой смерти служить мне, моля о прощении.

— Он не такой, как я. Он никогда не согласится, предпочтя умереть…

— Поверь мне, я умею быть очень… — поднял я вверх ладонь со слегка сжатыми пальцами, — и очень… — рука позеленела, и через неё вверх пробилось пламя, — и очень дипломатичным. Даже османский султан не смог отказать мне. А ты уж мне поверь, его гордость была намного больше, чем у какого-то мага тьмы, убивающего по приказу своего тупоголового родственничка. Он ведь не остановил тебя, когда ты отдал ему приказ? Так с чего ты взял, что он посмеет возразить мне?

Переговоры подходили к своему концу, но в княжестве было ещё так много людей, нуждающихся в том, чтобы я разбавил их пресную жизнь своим появлением и острыми ощущениями. Каждый из них после этой судьбоносной встречи увидит мир в новых красках. Их ждёт бесконечная гонка эффективности, где за каждый косяк они будут платить такую цену, которая будет похожа на гвоздь, загнанный в крышку гроба их рода.

Каждый из них сам кузнец своей судьбы. Я лишь дам шанс на вторую попытку…

В двадцати километрах от усадьбы Берестьевых в Краснодарском княжестве.

— Это и есть тот излом, которым управляла твоя семья, — поёжившись от холода, спросила Юля.

— Да. Последний из многих, что были по всей империи во власти моего рода. Мы прирождённые убийцы монстров, но чем меньше нас становилось, тем сложнее было держать всё под контролем и тем больше мы их продавали другим. Распускали бойцов и наёмников, что их охраняли, и просто вкладывались в процветание своего небольшого графства… А ещё в моё лечение и тренировки Владимира. Да… Теперь мне многое понятно… Этот — последний.

Я с грустью смотрел на траншеи и высокие железобетонные заборы, на залитый свежим бетоном вход посреди каменных валунов. Гаврилины вывели отсюда своих людей и, чтобы уменьшить риски и число новых мутантов, замуровали вход. Даже удивлён, что решили не делать гадость и не стали закрывать излом… А ведь я закрыл. Много их закрыл за последние десять дней своих «тиранических» командировок. Семь изломов. Стабильных, постоянно приносящих деньги и полезные для империи ресурсы… Я закрыл их. Но в будущем всё равно на внутренний рынок хлынет огромное количество ресурсов, проданных имперским скупщикам моими людьми. Да и с учётом маноизвержения… Чем меньше таких изломов, даже стабильных, тем меньше риска для всех людей.

Жаль, донести это до остальных вряд ли получится. Даже если Собиратели используют свою власть и каким-то образом законами или через СМИ сообщат об опасности этих подземелий… Люди слишком упрямы, чтобы отказаться от курицы, несущей золотые яйца. Я, конечно, буду и дальше закрывать изломы, если окажусь рядом с ними. Да и к той научно-исследовательской базе на севере не помешало бы слетать снова. Правда, закрою там излом, и тогда Сфера больше не будет работать. А это один из столпов, обеспечивающих власть Романовых и стабильность империи! Надо как-то шепнуть Багратиону, чтобы численность стражи увеличили там в разы, превратили это место в неприступную крепость. Только вот поможет ли? Вообще без понятия, что нас ожидает при этом маноизвержении. Может, мы таким образом, наоборот, обречём всех защитников и учёных на смерть…

Я вздохнул и вернулся из мыслей в реальность.

— Пора его закрыть…

Набрав сил в кулак, принялся долбить по бетонному входу. Цемент даже не успел до конца застыть…

Полчаса лёгкой прогулки в окружении Фомы и Пятнышка по подземным переходам, и мы оказались в центральном зале. По пути Фомченко собирал магические светильники, отодрал фамильную мозаику, выполненную одним из знаменитых итальянских мастеров… И зачем она только тут нужна была?

В общем, мы забирали всё, что представляло хоть какую-то ценность и могло понадобиться в ближайшем будущем. Двери, оборудование, инструменты для извлечения стебля изменённого подземного хрена, богатого на запасы маны. Он буйно рос по всей пещере. К слову, продают этот хрен как деликатес для магов и воителей. Он действует как стимулятор и энергетик. На его основе как раз научились делать зелья восстановления маны и здоровья. Если бы вкус не был столь… специфичен, то мы бы озолотились. А так наш род в основном поставлял его военным по приятной для них цене. Там ценится, сколько бойцов можно спасти, а не вкус. А мы и рады были помочь.

Тут полно и других ресурсов, которые обеспечивали финансовое благополучие рода. Но не особо много. Пользу в основном приносили клетки-загоны, где выращивались мутанты и затем убивались. Как свиней их растили, чтобы однажды разделать и продать. Очень редко могли появиться вобравшие внезапно ману камни или корни окружающих деревьев. Но к моему рождению уже все изменённые деревья выкорчевали. А саженцы не приживались в таких экстремальных условиях. В итоге остались только редкие кусты. А ещё летом и весной цвело много изменённых цветов, которые так нравились нашим неправильным пчёлам… Пасеку таки умудрились стянуть, сволочи. Ничего, скоро вернут.

— Прощай, один из символов нашего величия… — пробормотал я, положил руку на светящийся нежной бирюзой камень и активировал кольцо Собирателей.

Убедившись, что никаких монстров здесь не осталось и они внезапно не вырвутся наружу и не нападут на людей, я отправился к выходу по мрачным туннелям. Первый признак закрытия излома — лёгкая дрожь и вибрации земли. Это сейчас и происходило. Сверху на меня сыпался песок.

Скоро всё начнёт двигаться. Несущие стенки ослабнут, и провал будет погребён под тоннами земли. Возможно, остатки маны окаменеют и заполнят собой пустоту. Концентрация маны внутри и снаружи подземелья начнёт стабилизироваться, и энергия примет свою форму. По-разному бывает… Природа этих, как оказалось, искусственных подземелий такова, что после исчезновения ядра излома природа пытается вернуться к первородному состоянию.

Я вышел наружу и посмотрел на уставших Юлю и Кена, что сидели на скамейке, ожидая моего возвращения. Позади начало всё обваливаться.

Что ж, восьмой излом закрыт… Теперь нужно лишь попасть на базу Собирателей и сдать осколки. Это был настоящий марафон… За десять дней мы посетили большое количество должников, параллельно с этим нанесли дружеские визиты тем, кто не запятнал честь и тёплым словом приветствовал снятие обвинений с моего рода. Ещё побывал в трёх научно-исследовательских комплексах и уничтожил там будущие рассадники зла в городе — лаборатории с мутантами. Ещё несколько баллов в мою копилку достижений, но путь к тридцати очкам всё ещё очень далёк… Я лишь собрал первую половину. Подумать только, мне на собственный космический корабль будет нужно всего лишь в три раза с хвостиком больше, чем требуется сейчас. А ещё моё обещание Джуди, от которого я не собираюсь отказываться. Пора отправляться в Сибирь. Осталось сделать совсем немного…

Вдалеке послышался гул вертолёта. Повернулся в сторону шума и понял, что вертолёт не один…

«Пилюм-пилюм».

Рядом заиграла мелодия. Это был не мой телефон. Свои перед походом в излом я отдаю Фоме на хранение.

— Алло? Да, здравствуйте, ваше сиятельство. Мы возле излома Берестьевых. Да, слышим вас… Хорошо, сейчас приедем. — Юля положила трубку, поднялась с лавочки и затормошила Кена. — Вставай, ленивая скотина. Нам пора ехать!

— Кто это был?

— Твоя матушка, босс. Не смогли с тобой связаться. Они летят в сторону кладбища… Просят прибыть, как только получится.

— Понял. Значит, она смогла договориться…

В абсолютном молчании мы поехали на кладбище, где находилась фамильная усыпальница… Успели аккурат к разгрузке вертолётов. Я помог спуститься матери, обнял брата, и вдвоём с ним помогли спустить тяжеленный каменный гроб с останками отца. Отец, ты вернулся домой…

Массивные двери со скрипом открылись. Холод, сырость и шёпот ветра донёсся до каждого из нас, оказавшегося в этот день рядом со склепом Берестьевых — магов эфира, что не подчинились судьбе и выжили несмотря ни на что.

За многими табличками в стенах усыпальницы не было тел… Судьба боевых магов такая, что порой и хоронить нечего. И мои предки, которых убили эти бессмертные твари, — как раз из таких. Считалось удачей, если удавалось собрать хотя бы горстку праха родича и замуровать в эти стены, выбив памятную табличку для потомков.

Мы наводили порядок. Я сам взялся за подготовку нового места для упокоения человека, даровавшего мне жизнь. Отцу повезло больше, чем другим нашим предкам, погибшим в последние десятилетия. Его тело не сожрали монстры, и оно не стало пеплом, рассеянным по ветру бессмертными тварями, что пришли из неизвестных далей с неизвестными нам целями. Горечь и слёзы захватили мою душу, и я с большим трудом сдерживал себя, чтобы не превратить это место в ещё больший рассадник сырости. И я был здесь такой не один…

— Михаил Афанасьевич… Надо будет здесь порядок навести.

— Сделаю, Максим Дмитриевич, — ответил Морозов, молчаливой тенью стоящий за моим плечом.

— Оставайтесь здесь и начинайте восстанавливать имение, возвращать наши реликвии, принимать обратно на работу наших людей. Пусть это место снова заживёт, снова зацветёт. И ещё — набирайте армию. Собирайте гвардию. Укрепляйте наш дом и его окрестности. Превратите его в цитадель. Договоритесь и используйте магов земли, воды и всех прочих. Не жалейте средств. Скоро начнётся война.

— С кем?

— С врагом… Тем же, что и всегда. Просты, Гидры, Химеры, Грандхимеры… Сделайте всё, что только возможно. Превратите это место в неприступную крепость, куда направятся те, кому больше некуда идти. Вряд ли мы успеем сделать многое, но сделать хоть что-то мы обязаны.

— Я не понимаю, Максим… Это ведь не паранойя?

— К сожалению — нет. Просто сделай всё, что можешь.

— А вы?

— А я пойду и сделаю то же самое… Но в самом рассаднике этих тварей. В Сибири.

Я смотрел на ещё пустые проёмы в стене, где однажды найдут своё последнее пристанище и отдых другие члены моего рода. Перед глазами появилась злая ухмылка твари, что обещала «простимулировать» меня при необходимости. Кулаки сжались против воли, и двенадцать Колонн внутри моего источника загудели. Ещё недавно их было всего десять… Но как это обычно и бывает, во время длительных путешествий возникают прозрения. Прозрения, итогом которых становится возможность усилить себя ещё больше. Так вышло и в этот раз. Я чётко уловил момент, когда могу с лёгкостью схватить излишки маны и силой обуздать их, превратив в нечто большее. Очередную Колонну моего основания. Моего будущего как мага… А порой это чувство накатывало само по себе, так внезапно и неудержимо, что оставалось лишь замереть и сосредоточиться на контроле вливающейся в тело маны и безумно носящихся потоках эфира.

«Вж-ж-вж-ж».

В кармане завибрировал телефон, возвращённый Фомой.

[Есть информация по нашему с тобой вопросу. Когда сможешь приехать?]

Отправителем был Александр Багратион. А под нашим вопросом подразумевалась крыса, слившая данные обо мне аристократам, а значит, и всему миру.

— Мама, чьи это вертолёты?

— Наши, Золотарёвых. Переданы твоим дедом на нужды союзного рода, — ответила она, не сводя глаз со стены, где было высечено имя моего отца и её мужа.

— Заправлены? — уточнил я.

— А куда лететь хочешь? — поинтересовался мой брат.

— В Москву… Есть зацепка о наших истинных врагах.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась матушка и все остальные. Даже молчаливо стоящий вдалеке с маской на лице маг тьмы из рода местного князя, что собственными руками убил моего отца, повернул голову и уставился на меня. Теперь он, как и «гвоздички», стал моим подчинённым, что ни предать, ни даже подумать об этом не может. Отныне и до самой смерти вся суть его жизни будет сосредоточена на искуплении ошибки, совершённой его родом. Лучше бы они отказались и понесли наказание от Романовых, чем согласились предать союзника и убить того, с кем жили в мире и согласии сотни лет.

— Нападение Гаврилиных и их шестёрок было подстроено не Романовыми. Они оказались такими же жертвами заговора, как и мы. У нас появилась зацепка. Романовы тоже ищут этих тварей. Так что, долетим?

— Долетим. Если что, у рязанского князя запросим дозаправку, — ответил брат.

— Да, хороший дядька, — вспомнил я его. — Тогда собираемся… Фома! Машину забери.

— Пи!

Сердце бешено стучало. В голове всё ещё крутилась мысль, что все мои родные могут погибнуть от руки этой сволочи или её подчинённых. Уж лучше я сам найду их и дам бой на своих условиях. Но перед этим ещё раз стану немного сильнее…

Злость и ярость в моей душе оказались сжаты в концентрированную энергию, смешанную с эфиром, и понеслись прямо к источнику, чтобы зажечься тринадцатой Колонной.

Вы объявили мне войну, не оставив выбора. А значит, нас с вами ждёт лишь одно — победа или смерть! И я сделаю всё, чтобы твари вроде вас получили то, что заслуживают!

Я ступил на борт вертолёта, надеясь, что информация Багратиона будет действительно полезной.

База Собирателей. Командор на своём «троне».

— Джуди. Каковы итоги недели?

— Командор, вы имеете в виду Максима Берестьева или нашу новенькую?

— Обоих.

— С Максимом Берестьевым всё стабильно. Он зарабатывает очки. Уже собрал больше половины от запрошенного числа. Закрыл меньше чем за месяц взыскание компенсаций с других родов и на данный момент является одним из пяти самых богатых аристократов империи, не считая Романовых. Я ожидаю скорое прибытие Максима на нашу базу и детального разбора нашего предложения по гарантии безопасности его родных в преддверии войны с Сеятелями. Но нужно чтобы он поскорее отправился в Сибирь и закрыл оставшиеся для нормы изломы.

— Хорошо… Если он накопит нужное количество очков, мы сможем помочь не только ему, но и себе таким образом. Полезное оборудование будет восстановлено, и мы сможем увеличить частоту операций на поверхности планеты с привлечением наших специалистов.

Джуди на слова командора лишь кивнула, демонстрируя скромную улыбку, за которой скрывалась гордость за Максима. Он умудрился добиться своего, не убив ни одного человека и не ввергнув империю в хаос междоусобных войн своих вассалов.

— Что с новенькой?

— Селезнёва Юлия демонстрирует особую настойчивость в усилении своих природных способностей. Пользуется каждой возможностью для заработка очков и траты их на магическое развитие. Если она и дальше будет находиться рядом с Максимом Берестьевым и получать от нас столь лёгкие задания поддержки мага эфира, я ожидаю её становления одним из сильнейших псиоников Российской Империи уже до конца этого года.

— Хорошо… Нам надо развивать свои активы и гарантировать их безопасность в преддверии того испытания, к которому мы все готовимся. Можешь быть свободна, — сказал Юрию, и Джуди, поклонившись, исчезла.

Спустя секунду её место занял главный инженер базы.

— Командор! — поклонился мужчина.

— Тарс. Что-то меня беспокоит та показная безалаберность Сеятелей, что мы наблюдаем. Маносборники готовы?

— Все семь сотен маносборников оборудованы полноценными ядрами и готовятся к запуску на орбиту Земли. Мы удвоили их количество в сравнении с предыдущим маноизвержением.

— Понимаю. Но мне почему-то кажется, что этого может оказаться недостаточно. Сколько ещё ядер у нас имеется?

— Ядер у нас больше ста, но проблема не в них, а в остальном оборудовании… Даже если мы выйдем на полную мощность, я успею сделать манофильтров и другого оборудования не больше чем на девять автономных сборных станций маны.

— Плохо… Сделай и их. Больше — лучше, чем меньше. Ускорить производство можем каким-либо образом?

— Увы… Надо третий автоцех запустить для этого, а это…

— Да, знаю-знаю. Задача со звёздочкой и сумасшедшими расходами, которые мы себе позволить не можем… Ладно. Иди. Надеюсь, мои предчувствия — просто старческое…

— Командор, да вы выглядите мужчиной в самом расцвете сил!

— Всё, не подлизывайся. Терпеть этого не могу.

— Есть не подлизываться, командор! Всё будет хорошо! Мы на пике своих сил! И справимся с любой напастью! — приложив к голове руку, проскандировал главный инженер базы и исчез с капитанского мостика.

— Надеюсь… — едва слышно пробормотал Юрий и прикрыл глаза.

Он рассчитывал отдохнуть хотя бы пять минут, но тревожно зажёгшаяся красная лампочка оповестила о новых проблемах.

— И где на этот раз? Ох… Амазония… Даже любопытно, как себя проявит новоявленная королева амазонок.

Конец 9 тома… Но далеко не конец истории! Продолжение вы сможете найти уже тут: https://author.today/work/392436

Не забывайте ставить свои боярские лайки, если книга нравится, комментировать и оценивать моё творчество, добавлять книгу в библиотеку, чтобы узнавать о выходе продолжения в числе первых. Ну и указывать на неточности! Я не кусаюсь (обычно) и с благодарностью отношусь к помощи, что помогает сделать эту историю лучше. До встречи в следующем томе!