Закопайте Эльминстера Поглубже

Глава 3 У меня есть небольшой план

Сделав два шага в комнату над лавкой Иммаэро Сронтера, младший сенешаль Корлет Фентабль внезапно замер, а его глаза широко распахнулись.

— Я… я…

Улыбавшийся мужчина, сидевший в дальнем конце стола, рядом со Сронтером, небрежно взмахнул рукой.

— А, Фентабль, помнишь меня? Надеюсь, это приятные воспоминания?

Фентабль был слишком занят, погружаясь в потрясённый ужас, чтобы ответить. Его испуг, как в зеркале, отражался в глазах третьего человека за столом.

Боевой маг Рорскрин Мрелдрейк выглядел так, будто проглотил смертельную дозу яда и только сейчас это осознал.

Все они были рабами мужчины в конце стола. Красивого, весёлого мужчины, чьи тёмные глаза пожирали Фентабля.

Под тяжестью этого взгляда сенешаль опустился в последнее свободное кресло, едва осознавая, что делает.

Он, Сронтер и Мрелдрейк были пешками темноглазого мужчины, пока вчера вечером тот не покинул их и не стёр все воспоминания о себе.

Теперь он вернулся, и их рабство началось заново.

— Я знаю, что мы все тут знакомы, — сказал Мэншун, — хотя, признаю, я не рассчитывал, что мы когда-либо встретимся вот так. И всё же обстоятельства меняются, а вместе с ними — и мои первостепенные нужды. Так что, добрые сэры, слушайте внимательно.

Он улыбнулся им проникновенной улыбкой, похожей на улыбку акулы, и добавил:

— Я знаю, что вы будете очень внимательны.

— Тяни, — скомандовала Шторм, отвернувшись от него. Арклет осторожно подчинился.

— Сильнее, — приказала она. Сжав челюсти, он напрягся.

Неожиданно её рука болезненно дёрнулась в его хватке. Среброволосая женщина захрипела, как один из его стражников, получивший удар кинжалом, слегка покачнулась в его руках и выдохнула:

— Хорошо. Встал на место.

Убрав руку, она повернулась к Арклету и зарычала в притворном гневе:

— И больше не заставляй меня это делать!

Арклет сделал глубокий и немного неровный вздох и выдох, прежде чем осмелился ответить:

— Я попытаюсь, леди Иммердаск.

Шторм закатила глаза.

— Просто «Шторм», пожалуйста. Всякий раз, когда я слышу этот титул, я чувствую себя на несколько веков старше.

Она потянулась к его кружке той рукой, сустав которой он только что вправил.

— Ещё чаю?

Арклет кивнул, покосился на Амарун и снова поглядел на Шторм.

— Я… хм, приношу извинения вам обоим. Даже вам троим, но в первую очередь — Рун. Я… мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этому.

— Не тебе одному, — сказала ему Амарун. — Запри дверь на засов и давай немного поспим. Я не только устала, но ещё и замёрзла.

Шторм протянула чай в одной руке и шерстяное одеяло — во второй. Затем она наклонилась между двух сюзейльцев, длинная, стройная и фигуристая, чтобы задуть дымящуюся жаровню.

— Давайте вдремнём. Эльминстер может постоять на страже.

Арклет вздёрнул голову. Он наградил её своей лучшей нахмуренной гримасой, затем окинул взглядом единственную комнату дома… но увидел лишь двух женщин. Когда его взгляд вернулся к Шторм, она веселилась.

— Попытайся привыкнуть немного больше, — сказала она. — Прямо сейчас.

Арклет вздохнул, изобразил пародию на вежливый поклон и опустился на одеяла. Его жизнь всего за несколько дней сделала драматический поворот, и, казалось, перемены продолжаются — причём перемены стремительные.

Он надеялся, что сможет удержаться в седле во время этой дикой скачки.

Мэншун ответил трём испуганным лицам вокруг стола приятной улыбкой.

Он понимал, что всем этим злорадством, легкомысленными фразами и ехидством потакает себе, как самые высокомерные дворяне — но, Бэйн его поцелуй, изображать из себя опереточного злодея было так весело! И, в конце концов, почему бы нет? Кто мог его остановить?

Эльминстер мёртв, а Кормир блажен в неведении и практически беззащитен — как созревший фрукт, который Мэншун вскоре сорвёт, если от нетерпения случайно не сделает неверный шаг.

Так пускай это развлечение станет его наградой, сполна заслуженным дурачеством, за которым, в конце концов, стоит целый век достижений — не то что пустое самодовольство и павлинье самолюбование юных дворян королевства.

Так почему бы не побаловать себя?

Но всё же ему случалось упускать шансы и проваливать идеальные планы прежде. Эльминстер там или не Эльминстер, королевство оставалось его трофеем.

Незавоёванным пока трофеем, которому уже случалось справляться с могущественными врагами.

Более того, в Кормире слишком много подпирающих престол магов — пускай им и недостаёт заклинаний, ума и предусмотрительности — чтобы укрощение этого королевства нельзя было считать пустяковым делом на один день.

Дурачась или не дурачась, Мэншун должен придерживаться плана. Согласно которому он при любых обстоятельствах ещё некоторое время не может публично раскрывать своё присутствие или даже существование. Он должен работать через посредников. Черезмерная храбрость и нетерпение в прошлом были его недостатками; Мэншун был твёрдо намерен не повторять прежних ошибок.

— Новые изъяны взамен старых, — пробормотал он сам себе. — Таков мой путь…

— Г-господин? — осмелился переспросить Сронтер. Мэншун с ухмылкой отмахнулся.

Он всё это время планировал устроить бунт на Совете — что было не так уж и сложно, в конце концов — в надежде организовать несколько смертей. Парочки Обарскиров и горстки дворян. Конкретных дворян. Это должно было избавить его от некоторых самых непоколебимых противников и поставить Кормир на грань войны.

По крайней мере три различных сембийских заговора стремились к аналогичным целям, но, будем надеяться, не знали о его существовании. Как и некоторые довольно глупые и черезмерно амбициозные купцы из Западных Врат, и, разумеется, Шадовар.

Если их незнание не притворное и продлится достаточно долго, эти игроки, сами того не желая, могут помочь превратить Совет Дракона в кровавую бойню. Если Мэншун всё сделает правильно, они будут оставаться в неведении о его присутствии ещё дней десять или дольше… и этого времени должно хватить.

Вспышка насилия и неудачный Совет, разумеется, предоставит шанс продвинуть его пешки повыше в иерархии королевского двора, а «его» аристократы смогут заслужить благосклонность.

Но была одна проблема.

И почему нет? Проблема была всегда. А зачастую и не одна.

Корни этой конкретной проблемы росли, разумеется, из возни Эльминстера. Последний подарочек от его заклятого врага.

Предательство Грозозмея было раскрыто. Большая часть его бесполезных глупых друзей была ранена и прикована к постели — а значит, неспособна посетить Совет — и будущему императору Мэншуну недоставало времени, чтобы найти им замену, новых аристократов, которыми он сможет манипулировать ради исполнения своих планов на Совете и после.

Призрачная принцесса Алусейр вышвырнула его из дворца, но она быстро угасала за пределами дворцовых стен, так что Мэншун старался избегать её и принялся искать ещё одну базу поблизости. А тут так удачно подвернулся Сронтер.

Он не планировал так скоро снова будить своих спящих агентов — Фентабля и Мрелдрейка, и этот поступок был не самым изящным вариантом, но сменившиеся обстоятельства вынуждали использовать новую стратегию — а это были самые эффективные посредники, которых он мог использовать.

Поэтому и произошла эта маленькая встреча.

— Ради благополучия королевства, — промурлыкал он, — Совет необходимо задержать. На день, не больше.

Фентабль и Мрелдрейк заметно расслабились. Они не перестали хмуриться — даже дневная задержка потребует кучи работы и множества затруднений — но это было куда менее опасно, чем некоторые вещи, которые они боялись услышать. А кроме того, задержка Совета несёт с собой некоторые преимущества…

— Это… хорошо, — осторожно произнёс Фентабль. — По последним докладам драконов ещё шестеро или семеро лордов находятся на пути в Сюзейл. Они могли не успеть вовремя, и это само по себе могло нанести существенный урон миру среди знати.

Мрелдрейк, похоже, сомневался.

— Только заплатить за это придётся миром среди уже собравшихся дворян, которые и так потеряли всякое терпение. Ещё один день и одна ночь, со всей этой выпивкой, старыми сварами и вооружёнными наймитами, которых они все с собой взяли…

Мэншун пожал плечами.

— Для вас ничего нового.

Сронтер прочистил горло. Остальные посмотрели на него.

Растерявшись от неожиданного внимания, он пробормотал:

— Н-но как именно задержать Совет?

— Что же до этого, — ответил Мэншун, — то у меня есть небольшой план.

В этот раз все уставились на него.

Он улыбнулся в ответ, ни капли не смутившись.

— На самом деле, — промурчал он, — ради этого я и собрал эту встречу. Вы трое заставите Совет Дракона начаться на день позже — но не бойтесь, снаружи этой комнаты никто не узнает, кто стал причиной задержки. Если вы будете в точности следовать моим указаниям.

Он откинулся назад в кресле.

— Но если любой из вас проявит, хм, творческий подход, последствия будут катастрофическими. Тем не менее, в прошлом мы хорошо сработались. Я знаю, что никто из вас этого не помнит, но в том-то и вся соль. Если всё пройдёт гладко, я позабочусь, чтобы вы всё забыли — и опасались, что старшие рыцари или боевые маги вытащат что-то из вашего разума. Вы сможете абсолютно искренне поклясться, что ничего не знаете. Потому как, видите ли, вы действительно не будете знать.

Он переплёл пальцы и наградил собравшихся самой яркой своей улыбкой, предоставив им достаточно времени, чтобы задрожать от страха и потом взять себя в руки.

Проинформированные рабы — покорные рабы.

Лорд Арклет Делькасл проснулся очень резко, встревоженный и напряжённый. Это крайне отличалось от его обычного медленного, ленивого пробуждения в тепле на мягких шёлковых простынях. Интуиция подсказывала, что он проснулся в привычное время, на рассвете. Но света не было, и его лицо замёрзло. Арклет чувствовал грубую шерсть на щеке, и вокруг пахло дымом, мокрым сумрачным деревом и…

И к нему прижимался и обнимал кто-то голый, тёплый и фигуристый.

— Р-рун? — прошептал он, распахнув глаза.

Он обнаружил, что смотрит в лицо своей возлюбленной. Они лежали на боку, переплетя ноги и руки, почти касаясь друг друга носами. Глаза девушки были закрыты и оставались таковыми, её дыхание было медленным, спокойным и равномерным. Спит.

И тогда Арклет всё вспомнил, и торопливо поднялся на локте, чтобы осмотреть хижину. Жаровня погласла, но очаг по-прежнему тлел, и над ним на чёрной решетке стоял чайник. Никаких признаков Шторм он не заметил.

Хорошо. По крайней мере на мгновение они с Рун остались одни. Он мог говорить свободно.

Он поцеловал её, нежно, но настойчиво. Её глаза распахнулись; девушка только притворялась спящей.

— Мммм? — промурчала она.

— Ах, Рун, — прошептал он. — Я… хм… так люблю тебя и хочу поговорить. Прямо сейчас. Пока нас здесь только двое.

— Ах, — с бесовской усмешкой сказала ему Амарун кряхтящим тоном Эльминстера. — Вы, юные лорды, не расходуете время зря? Хорошо, потому что я тоже хочу с тобой потолковать. Так что начинай свою речь, парень. Начался новый день, но он быстро постареет!

Арклет напрягся, но сумел подавить желание отшвырнуть от себя тёплое и округлое в нужных местах тело.

— А… э… будь ты проклят, волшебник! Разве я не могу поговорить с моей Рун, чтобы ты не влез?

— Парень, — ответило ему ворчание мага, — ты, конечно можешь. И, надеюсь, с редкими исключениями — будешь. Видишь ли, я постараюсь как можно меньше использовать твою девицу и найти ей подходящую замену. Даю своё слово.

— Твоё слово? — горько отозвался Арклет. — И чего оно стоит? Даже моё собственное… немного упало в цене.

— Парень, мне нравится это не больше твоего, да и твоя госпожа не слишком-то наслаждается сама. Она — мой потомок, имей в виду, и я не желаю ей никакого вреда, ни телу, ни разуму, так что постараюсь очень хорошо о ней заботиться. В конце концов, она здесь со мной и знает обо всём происходящем. Я, конечно, немыслимо надругался над ней, признаю. Я пытался извиниться за то, за что не может быть прощения и потерпел неудачу, но она увидела в моих мыслях мою необходимость и мои причины так поступить и согласилась с ними. Она скажет тебе об этом сама, хотя придётся поверить на слово, что это будут её слова, а не мои. Так что давай жить дружно?

Арклет задумчиво посмотрел в такие близкие глаза танцовщицы. Эту женщину он полюбил так быстро и сильно, что сам до конца не верил. Может быть, волшебник использовал немного любовной магии? Но нет, его не было рядом, когда… или был?

Грязь и звёзды, да какая, в общем-то, разница? Он любил свою Рун, сильнее чем когда-либо и кого-либо, и… и в любом случае, что он мог сделать, чтобы помешать Старому Магу?

Ничего. Совсем ничего, лишь быть рядом с Амарун и надеяться, что скоро она избавится от Эльминстера, не пострадав. Насколько это возможно.

А это означало, что перемирие с мудрецом Долины Теней остаётся единственным разумным выбором.

— Хорошо, — громко сказал он, чувствуя неловкость. — Давай. Жить дружно, я имею в виду.

Тонкие пальцы Амарун с силой воина сжали его руку, и на её лице расцвела улыбка.

— Хорошо, рад, что мы с этим покончили, — прорычал Эльминстер, заставив её откатиться в сторону и отшвырнуть одеяло. — У Рун сейчас мочевой пузырь лопнет!

Младший сенешаль Корлет Фентабль пребывал в не слишком радостном расположении духа, но даже если бы пугающая тень Мэншуна не нависала над любыми его мыслями, неудовольствие Фентабля в эту раннюю пору было неудивительно.

Он редко встречал рассвет или яркие и морозные утра, что следовали за ним, если не находился на дежурстве по приказу дворцового сенешаля Рорстила Холлоуданта.

Он действительно находился здесь по приказу Холлоуданта, грубый и напряжённый, цедил приказы полудюжине боевых магов и дюжине пурпурных драконов. Ещё больше солдат стояло в укрытых багровыми коврами коридорах, что вели к недавно обустроенному залу Правосудия, где должен был пройти Совет Дракона. Они следили за тем, чтобы все горничные, пажи и остальные держались от этих помещений подальше.

Начальник Фентабля, наверное, в любом случае поручил бы это ему, но младший сенешаль находил небольшое удовлетворение в том, что Холлоудант захворал не случайно. Наверняка он стонет сейчас в уборной, испытывая на себе эффекты того зелья, что Сронтер дал слуге — очередной пешке лора Мэншуна — чтобы тот подмешал его в графин, из которого Холлоудант отхлёбывал, просыпаясь в ночи.

Мэншун позаботился обо всём. Как будто напоминая им о последствиях непослушания.

Туго сжатые губы Фентабля превратились в тонкую линию ярости.

— Сэр, поиски закончены, — доложил юный боевой маг. — Теперь покои чисты.

— А разве они не были таковыми? — фыркнул он.

Маг (как там его звали? Дармут? Тармут?) громко вздохнул, прежде чем ответить.

— Две мыши, дюжина муравьёв и жуков, одна сороконожка. Сейчас все мертвы и убраны. Четыре мышиных норы — заблокированы. Мы ведь боевые маги, сэр.

И боевые маги крайне неохотно получали приказы от простых царедворцев, хоть и не смели ослушаться младшего сенешаля в отсутствие королевского мага Ганрахаста и лорда печатей Вэйнренса.

Фентабль задержал на лице готовую улетучиться мрачную улыбку и кивнул, поднимая глаза, чтобы бросить короткий взгляд через плечо собеседника на Мрелдрейка, ответный кивок которого был практически незаметен.

— Теперь запечатайте их, — приказал Фентабль, — закройте и заприте двери — или сначала заприте — или… ну, сделайте всё в том порядке, в котором нужно всё сделать, чтобы обезопасить палаты Совета!

Он отвернулся. Как только боевые маги уйдут, снаружи всех ведущих в помещение дверей поставят стражников, так что целый дворец — и большая часть города, учитывая сплетни — ещё до полудня узнает, что палату запечатали.

Но на самом деле этого не произойдёт. Одним из магов был Мрелдрейк, который узнает все подробности запечатывающего заклинания и сможет изменить заклинание телепортации так, чтобы использовать его по приказу лорда Мэншуна и преодолеть преграды.

О, этот Совет наверняка выйдет запоминающимся.

Амарун встала на ноги и сделала два неровных шага по спутанным одеялам и простыням, прежде чем покачнуться и начать падать.

Арклет вскочил, чтобы подхватить её, заранее зная, что он не успеет.

— Рун! — воскликнул он, напрасно бросаясь к ней. Амарун выбросила руку в сторону, вырвала ногу из простыней, и по инерции сделала несколько шагов вбок, пока не коснулась стены хижины и не соскользнула на пол.

Дверь резко распахнулась, и Шторм — облачённая в свои потёртые кожаные доспехи, со свежим хворостом в руках — ринулась внутрь, швырнула хворост в сторону и бросилась через всю комнату.

Арклет добрался туда первым.

— Рун, — умоляюще сказал он, обнимая её, — ты в порядке?

— Нет, я не в порядке, — пробормотала его госпожа — и, хвала богам, это был её голос, а не Эльминстера!

— Волшебник как-то высасывает из тебя жизнь, — проворчал Арклет, помогая ей встать. — Нам необходимо найти мага, которому можно доверять, чтобы он что-нибудь с этим сделал!

— Нет, — ответила Амарун, повернувшись, чтобы взглянуть в его глаза, и столкнувшись с ним носами. — Нет, это не Эльминстер. Богиня забрала её. Мистра.

Арклет смотрел на неё, затем нахмурился от гнева и беспокойства. Он обернулся к Шторм — и с испугом увидел, что она встревожена ещё сильнее.