Заложница Эдема

Глава 7. Крепость в Эдеме?

— Так, проходим, не стоим! — распоряжался какой-то тип в респираторе. — Водилы и обслуга, в левое здание, там санчасть и карантин. Заперли двери и ждем врача. Курсанты, быстро в главный корпус, опускаемся на второй уровень и выбираем кельи в левом коридоре. По двое в келью, располагаемся со всеми удобствами, ждем дальнейших указаний. Самоходная бригада, подключаемся к разгрузке. Таскаем все в темпе! На башнях, пулеметчик — не спать, отгоняем мародеров. Зенитчики, мать вашу, следим за крупняком! Если опять сожрет машину, следом вас скормлю!

За воротами было что-то вроде крепостного дворика. И сразу же повеяло средневековьем. Изнутри было видно, что стена, высотой метров шесть, сложена из огромных булыжников, скрепленных цементным раствором. Кое-где проглядывала арматура. Поверх стены был еще и парапетик, высотой примерно до пояса стоящим на ней охранникам. А вдоль него проложена дорожка. Там же размещены два пулеметных гнезда. С чем-то здоровенным и крупнокалиберным.

Стена огораживала просторный участок, размером с футбольное поле, неправильной формы. С какими-то хозяйственными постройками и даже загоном, где блеяла какая-то живность. Кажется, обычные козы. А крепкие ребята в респираторах бодро затаскивали ящики и мешки из машин во двор.

С четверной стороны стена упиралась в скалу. Высотой, навскидку, с девятиэтажный дом. Похоже, камни для стройки просто откалывали от скалы — они были той же текстуры. Чуть выше стены в скале была площадка, на ней стояла пресловутая зенитная пушка (двуствольная, что-то типа старинного Эрликона). Настороженно поводящая стволом вправо-влево. Только направлена она не вверх, а вниз, на окружающие полянку заросли.

Посреди скалы ровный участок, похоже на проход, перекрытый бетонной стеной. Грубая, со следами опалубки. И примерно посредине — стальная сейфовая дверь. Сейчас открытая. В нее мы и вошли.

После пробуждения все были немного сонные. Бодр и деятелен оказался только доктор, который тут же устроил бучу по поводу того, какая б… его усыпила. И Майор-Стрингер, который сперва не мог въехать с ситуацию а потом долго ржал, А что? Я всех предупреждала: хочу посмотреть. Кто не спрятался — я не виновата. Уколы водилам сделала. Ничего сложного, все остались живы. А других лекарств в сумке все равно не было. И кстати, почему не было средства от панической атаки? В каком кармашке? Предупреждать нужно. Когда-когда, заранее! Всех. Да ладно, проехали.

Дверь, кстати, оказалась тамбуром. Даже не тамбуром, а входом в шлюз. Как только все вошли, зашипел нагнетатель, нас обдало потоками какого-то газа. Дезинфекция, наверное. А потом что-то случилось с воздухом. Он стал менее свежим, каким-то затхлым и спертым.

И только после этого открылась внутренняя дверь, и мы оказались в Бункере.

М-да, как-то у меня со словом «Эдем» были другие ассоциации. Похоже, это была естественная пещера. Которую отгородили стеной с тамбуром и кое-как приспособили для жизни. Наверное, такими же будут первые города на Марсе.

Местами даже пол не особо выровняли, а стены никто и не подумал штукатурить. Просто протянули провода и кое-где нацепили лампочек. Именно кое-где, так что идти было неудобно: то почти полная темень, то яркий свет в глаза. На -2 уровень вела деревянная лестница. Сколоченная, кажется, из стволов бамбука. Только очень толстых стволов. Сантиметров по тридцать диаметром.

Левый коридор был освещен так же скупо, как и верхний этаж. А в стенах проделаны дыры, закрытые брезентом. Курсанты начали понемногу захватывать «комнаты». Хотя им скорее подходил термин «кельи». Двухъярусная кровать, столик, пара табуретов. Маломощная лампочка на стене над столиком. Как раз на уровне второго яруса кровати. Высота потолков метра два с небольшим, можно достать пальцами. Соответственно, обитатель второго яруса имеет над собой места примерно столько, как в плацакарте поезда. А между первым и вторым места только-только сидеть. И что, так нужно жить год? Да у меня клаустрофобия разовьется!

Дойдя до последней кельи, поняла, что номера выше классом в этом отеле не предложат. Завалилась вовнутрь и забралась на верхнюю полку, как была, в берцах. Блин, что-то мне в этом «Эдеме» не нравится. А тут еще сквозь толщу камня что-то забухало. По звуку — вроде бы как пушка на скале. Это по кому она, интересно? И что тут за «крупняки» ходят, которые могут «машину съесть»?

Голова начала побаливать, и я всерьез задумалась, не вздремнуть ли минут шестьсот. Из разговора с водилами следовало, что это обычная практика после прохода Границы.

— Ты что, опять спишь? — донесся снизу голос. Наверное, новая соседка, Ольга. Та, что мне прививку делала. — У тебя в роду медведей не было? А то ты всю дорогу спала, потом переход…

— А я переход не спала, — вяло отозвалась я. — Я Уралом рулила. Там один водила немного обосрался (в медицинском смысле) и сбежал. Так что мне за него пришлось баранку крутить.

— Что, правда? — опешила та. — Ничего себе… и как себя чувствуешь?

— Башка трещит. Правильно Костя сказал — как с бодуна. Только похмелиться нечем.

— А Костя, это…

— Водила. С вашего бусика. Там познакомились.

— А… ну тогда отдыхай. Может, к доктору сходить? Витаминов пропишет…

— Люлей он мне пропишет. Я его усыпила, чтобы не мешал. И сумку забрала, для маскировки. Теперь он на меня почему-то обижается. Слушай, а что тут за стрекозы, ты не в курсе? Огромные такие. И кусаются. Я еле от одной отбилась.

— Стрекозы? Ну, я тут не была, но Стрингер рассказывал. Стрингер, это…

— Знаю. Это тот гад, что майором прикидывался. Что он там рассказывал?

— Другой состав атмосферы. Слишком большой процент кислорода. Поэтому насекомые тут больше по размерам. Только причем тут…

— А, понятно. У насекомых легких нет, дышат тем, что само в трахеи заходит. Если больше кислорода, можно больше вырасти. Это то, что на Земле их размеры ограничивает. И по некоторым предложениям, остановило развитие коллективного интеллекта у пчел, муравьев и термитов. А здесь, значит, не остановило… интересно. Тогда понятно, почему дизель лучше заработал, когда границу прошли.

— А как это, когда граница? Какие ощущения?

— Да я и не заметила почти. Сперва пыталась с управлением разобраться, потом впереди грузовик заглох, пришлось толкать. Осмотрелась уже на этой стороне. А вообще… стена как будто течь начинает, расплывается и рябит. И когда сам внутрь попадаешь, тоже как будто все плывет, на пару секунд. Не так, как в обычном телепорте. Что-то технари с настройкой перемудрили.

— Как в обычном телепорте? Ты что, не первый раз..?

— Слушай, тебя Ольга зовут? Давай потом поговорим? У нас целый год впереди. Если не слиняю раньше из этой пещеры. А то и правда башка трещит.

Ага, сейчас расскажу, как на самом деле эта конструкция должна работать. Как будто не заметила под помостом, по которому ехали, остатков площадки с разваленным управляющим столбом. И полустертых символов на стене. И очертаний элипсообразной комнаты… Узнать бы, как они вообще нашли это место. А может, и правда, тот старый телепорт на островах был «местными авиалиниями»? А этот другой, для «пассажиров дальнего следования»? Да нет, вряд ли. Похоже, часть стены обвалилась, но кто-то очень сильно умный сумел найти закономерность и заставил устройство работать по-другому.

Ольга хмыкнула, но отстала. Пошуршала немого и выскочила в коридор. А я и правда постаралась заснуть.

Сквозь сон слышала, как будто кто-то пытался дергать меня за руку, что-то орать в ухо, потом какие-то крики, меня откуда-то сволакивали, потом куда-то тащили на носилках… А потом выключилась окончательно.

***

Так, и где это я? Ага, белый потолок, белые стены, белая люминесцентная лампа. Но самое главное — белая простыня. А также белая тумбочка и стойка с капельницей рядом с койкой. Все понятно. Я в лазарете. Или санчасти. И в вену на левой руке воткнута трубочка с иголкой. Это все понятно, я заболела. Непонятно только, какого черта я привязана ремнями за руки и ноги? И, кажется, голова тоже прихвачена широким ремнем. И резиновый кляп во рту имеет очень неприятный привкус. Начала мычать. Сначала просто так, потом выводя какую-то мелодию. Наконец где-то за стенкой раздались шаги.

В палату вошел Док.

— Ага, террористка, проснулась?

— Я не террористка, — попыталась возмущенно промычать я. — И что тут творится?

— Кусаться, ругаться, творить заклинания не будешь? — снова поинтересовался Док.

— Нет, конечно! — снова возмутилась я.

— Ну ладно, попытаюсь поверить, — вздохнул он и осторожно, подойдя со стороны головы, отвязал кляп.

— Тьфу, что за гадость? Ты это в секс-шопе купил, что ли?

— Нет, это медицинский, — вздохнул тот. — Комплект для психиатрических отделений. Когда попадается вот такой буйный пациент. Чтобы себе не повредил и язык не прикусил во время припадка.

— Что за припадок?

— Нормальный такой припадок. Ты себе сыворотку колола перед переходом?

— Конечно. Ту же, что и водилам. В указанной пропорции.

— Странно. Похоже, на тебя не подействовало. Или подействовало, но не так, как положено. В общем, были все признаки повреждения мозга. Судорожные движения. Какой-то бред на «рыбьем языке», повышенная активность, всплески энергии. Хорошо, что началось все уже здесь, никто не пострадал.

— И долго я тут лежу?

— Не очень. Пару часов. Как себя чувствуешь?

— Да вроде нормально, — пожала я плечами, прислушиваясь к ощущениям. — Только руки затекли.

— Странно. Обычно после приступа слабость и полная прострация. До второго приступа. А третий обычно никто не переживает. Но у тебя на вид все в порядке, показатели пришли в норму. Вот думаю, докладывать о приступе начальству или нет? Если доложу, придется тебя в изоляторе держать ближайшие полгода, вот в таком состоянии. А если не скажу, нужно выпустить. А вдруг отдаленные последствия? И сорвешься в любой момент?

— И шо дальше?

— Ты мне тут не «шокай».

— Ну и чо дальше?

— Вот так и то лучше. Если сорвешься? А черт его знает. Такого еще не было. А парень со вторым приступом был. Дверь шлюза видела? на стене на столиком. л ермин ывать «е жется, из стволов бамбука. ТОько. осто перегородили стеной (двумя стенками» и. идоре. Стальную? Сорвал голыми руками и выскочил во двор. Хотел ворота снести, но пулеметчики остановили. Потом от него три дня двор подметали. Его на мелкую-мелкую кашу посекло, а он до последнего дергался.

— Сурово. Сколько, говоришь, период между приступами?

— От двадцати минут до пары часов.

— А прошло сколько?

— Пара часов.

— Значит, если сейчас не начнется, можно выпускать.

— Ага, щас. Знаю я вас, психов. Я тебя отвяжу, а те мне эту стойку с системой на шее завяжешь. Бантиком. Нет уж, поспишь так до утра, а там посмотрим.

— А как тут утро определяется?

— Тут — просто. Это помещение с окном. Ах да, тебе не видно. На той вон стене. Как солнце взойдет, значит, утро.

— Слушай, а что это за место-то? А то меня схватили, толком не рассказали ничего, и за руль посадили. Тарань, мол, стенку, товарищ Наташа. Где мы?

— Ну, за руль ты, положим, сама забралась. А сидим мы на Земле.

— В смысле, все той же самой? В прошлом или будущем? А то я эти плющи и папоротники как-то не встречала в тайге. И стрекозы гигантские у нас не водятся. Да и состав атмосферы немного не тот.

— В смысле, все звезды на месте. Луна тоже. Астрономическое время совпадает и продолжительность суток. Только это, типа, параллельная вселенная. Как считает наш физик, здесь не было катаклизма, уничтожившего динозавров. Поэтому млекопитающие не эволюционировали, динозавры рулят. А также гигантские насекомые. И растения покрытосемянные в меньшинстве. А людей нет, обезьян нет и даже китов в океане. Только что-то типа кошек и крыс.

— А разумные динозавры? Или рептилоиды? Откуда-то они к нам появились, на той Земле? Чтобы миром править? Те же Цукерберг с Ротшильдом?

— Нет, рептилоидов пока не видели. Разумных так точно. Но неразумных до фига и еще чуть-чуть. Мелочь норовит что-то стащить, средние (размером от собаки до лошади) могу напасть на группу за пределами крепости. А крупняк, вроде бронтозавров и прочих трицератопсов, те и машину сжевать могут. Или наступить нечаянно.

— Ладно, а как я сюда-то попала, в лазарет? Помню, что спать легла, по приезду. И все.

— А это Палыч. Хозяйственник наш. Пошел тебя искать для чего-то. Вообще у него чуйка — дай бог каждому. Чуть где какой профит назревает, так этот хохол уже на месте. А если неприятность, так он десятой дорогой обойдет или случайно задержится. Везучий. Так вот, начал он тебе что-то говорить — а у тебя жар. И не отзываешься. Так он бегом аварийную команду высвистел, они сюда и приволокли. Кстати, тебе когда прививки делали?

— Вчера, кажется, в самолете.

— А… тогда понятно. Их за неделю надо минимум делать. А лучше за две. Что это Стрингер так время упустил?

— А мы только вчера познакомились.

— И что, сразу предложил ехать? Чем ты его так впечатлила?

— Так должен был другой парень ехать, Артем, кажется. Он меня убить собирался, но не получилось. Вот Стрингер ваш и предложил — кто кого убьет, тот и поедет. Типа, приз.

— А тот, кого убьют? Извини, ступил.

— Вот-вот. А кого убьют, прикопают на месте. Пришлось ехать.

— Да, романтичная история. А ты кто вообще по жизни?

— Кандидат наук. Биология. Работаю в лаборатории генанализа. Руководителем.

— Ага. Ну, извини, по твоему профилю оборудования нет. Но могу предложить работу моим помощником. Типа медсестры. Тут тем — завались. Сразу докторскую напишешь, как секретность снимут. Вместе с Нобелевкой. И оклад хороший. Как идея?

— Понятия не имею. Меня вроде в группу боевиков записали.

— А, колдуны-дивесанты. Ну да, группа Стрингера. Но я с ним поговорю. Людей мало, тут каждый что-то с чем-то совмещает. Кто-то с техникой, кто-то с поисковыми. Может, разрешит с полевой группой выходы делать. Заодно образцы соберешь, на природу полюбуешься.

— На динозавров поохочусь.

— Не без этого. Как и они на тебя. Кстати, у некоторых мясо вкусное. Как курятина. Диетическое и не жирное. Особенно у средних.

— Ну ладно, с этим разобрались. Как думаешь, этот приступ что значит? Опасно это?

— Да жить вообще опасно, — пожал он плечами, — от этого умирают. Тем более здесь. Тем более после перехода. Тем более с не вовремя сделанной прививкой. В общем, если до утра все будет в норме — значит, это какой-то местный грипп. Придется устроить тебя в отдельный изолятор на время. В этой палате или соседней. Там тоже окно есть. Но это если согласишься со мной работать. Или хочешь обратно в подземелье?

— Согласна работать за комнату с окном. На пол-ставки буду медсестрой, на пол-ставки исследователем джунглей. А в свободное время диверсантом. Как в том анекдоте про чукчу. По четным — профессором, а по нечетным — на охоту ходить.

— Ладно, сделать укол, чтобы спалось лучше?

— Издеваешься? Лучше уточни у своего Стрингера, какой он мне коктейль уже вколол за эти сутки. Мне бы детоксикацию пройти.

— Да запросто. Гемодиализ не обещаю, но простейший реамберин — запросто. Немного кровь почистить никогда не мешает.

Он достал что-то из шкафчика, повозился с капельницей, воткнул трубочку в катетер и вышел. Верхний свет выключил, осталась только неяркая синяя подсветка в коридоре. А я осталась лежать, надежно привязанная к койке.