Замыкание

Глава 7

Наш строй был короток, неровен, но весьма представителен.

Крупный и угрюмый вольноопределяющийся княжич Шуйский Артем на левом фланге, отдельной боевой единицей, по которому сразу и не скажешь, что он с нами.

Далее вольноопределяющийся княжич Борецкий Павел, бодрый и веселый, насколько это может быть человек, не пропускавший три приема пищи последнюю неделю.

И замыкая строй, корнет лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка Самойлов Максим, без титулов, но с усами.

Ну а между нами с Пашкой таращил шокированные глаза куда-то в сторону и глубоко вздыхал грудью слегка неадекватный рядовой Ломов.

Мы честно пытались его прикрыть и поддерживали своими плечами, но он все норовил вывалиться из строя. И это мы еще ему руки к поясу привязали – иначе продолжал бы изображать гигантского кальмара, пытаясь ухватиться за кого-нибудь.

– А это кто? – Задержался князь Давыдов около не вполне осознающего где он, и что с ним, рядового.

– Господин Полковник, разрешите доложить, – Браво выступил я на полшага вперед. – Рядовой Ломов, господин полковник! – Рекомендовал я подчиненного.

Почуяв пустоту рядом, рекомый принялся заваливаться влево, но был вовремя удержан Пашкой за ремень и установлен в вертикаль обратно.

– Что с ним? – Принюхался к нему Давыдов, алкогольного запаха не распознал и недоуменно воззрился на меня.

– Он Феррари в дерево припарковал. – Отрапортовал я. – Дважды на одном Феррари не ездит, господин полковник!

– Гусар! – Признал в нем Давыдов своего. – А чего руки привязаны?

– Зело гневен, господин полковник! Ему показалось, что то деревце изволило ему дерзить, господин полковник! Он бы порубал его в клочья, но растение сие не из благородных! Ольха, ваше сиятельство!

– Так пусть даст в морду!

– Он и хочет! Еле удерживаю, господин полковник. – Поддакнул Пашка, вновь оттягивая Ломова за ремень.

– Они сказали, что выпьют мою душу, – прошептал рядовой Ломов.

Это он до абонентов начал дозваниваться, которые «виртуозы» с турнира Долгоруких.

Кто ж знал, что в таком состоянии ему за руль нельзя – рядовой стоически умалчивал о ночных кошмарах, не дающих ему спать вторую ночь… И о том, что некоторые абоненты перезванивали ему в эти самые сны – без сотового и международного тарифа.

Это уже сегодня ему нацепили всяких-разных артефактов, блокирующих нежелательных абонентов и прочих коллекторов душ. Но тяжелую правую ногу он все равно напоследок проявил – когда кто-то принялся названивать ему среди белого дня, прямо в мозг.

– Это кто такой мерзавец?! – Возмутился князь Давыдов, гневно уцепившись за флягу.

Там, обычно, сабля у него висит – судя по ростовым портретам на стенах огромного зала. Но ныне время мирное.

– Страховщики, ваша светлость! – ответил я за рядового. – Редкостной породы шельмецы! Даже к ольхе пристали, на предмет нетрезвого состояния!

– Но мы их уже спровадили, господин полковник, – заметив двинувшегося было к окнам князя, Пашка решил спасти и без того грустного страховщика.

У его конторы, наверное, можно смело вычеркивать нолик из квартальной прибыли. Впрочем, когда брали страховую премию – то радовались без меры. А вселенная, поговаривают, стремится к равновесию.

– КАСКО, господин полковник, – поддержал я. – Никаких проблем!

– Каска – это хорошо! – Покивал Давыдов одобрительно, прикладываясь к фляге. – Мне как то в голову выстрелили, так если бы не каска, государь бы заметил дыру и не пустил бы в атаку!

– А велика ли была та дыра, ваше сиятельство? – Осторожно уточнил Пашка.

– Каска прикрыла, – отмахнулся тот, как от мелочи. – Вольноопределяющийся Борецкий! Знавал вашего прадеда, – огладил князь свои усы. – Сколько раз мы с ним тонули! Десяток кораблей потопили – и это только своих! А чужих вообще без счета!

– Он тоже вспоминал о вас, господин полковник. – Дипломатично ответили ему, не уточняя, впрочем, в каком ключе.

– Рад, что вы с нами! – Подойдя, сжал князь Пашкино плечо и шагнул налево. – Вольноопределяющийся Шуйский!

– Осмелюсь доложить, господин полковник, но батюшка может написать мое отречение вот прямо в этот момент. – Меланхолично заметил Артем.

Хоть среди Шуйских он и считался первым по силе – а значит и самым главным, это не лишало старшую родню рычага для влияния через титул. Потому что если наследник не желает слушать и считает себя самым главным – то пожалуйста, изволь занять престол и править княжеством! Дед с отцом с радостью свалят на него всю рутину. Ну а уж если хочется пожить с молодой, заграничной супругой, а не впрягаться с молодых лет в ярмо княжеских дел с рассвета до заката – то изволь прислушаться и делать, как советуют.

Но князь Давыдов на такие вести отреагировал с неожиданным энтузиазмом.

– Ха! Пять!

– Что «пять»? – осторожно уточнил княжич.

– Пять! Пять раз меня лишали наследства и герба! А один раз вообще отлучили от церкви!

– Это как, господин полковник? – Полюбопытствовал я.

– Да затопили конвой кораблей на Дунае, оказалось – папская казна с охраной. – Прищурился князь. – Так кто знал? Вымпелы то ганзейские, а те паразиты и ростовщики известные. Но мы, когда с твоим дедом в Риме были, – кивнул он Артему. – Все папе объяснили, честь по чести. Мол, недоразумение, да и только. Меня даже прелатом сделали, а деду твоему обещали епископство, если вспомнит, где тот конвой был…

– А что, до сих пор не нашли? – оживился Артем.

– Нет. – Пожал Давыдов плечами. – Сам же знаешь, дед что учудить может. Он все гвозди и железные скобы Силой в пыль сорвал, так доски с мачтами по течению пошли, а главный клад там и остался. Свидетелей, понятно, никаких. – Сощурил Давыдов глаза. – Но это уже ДеЛара. Не любит он ганзейских.

Шуйский живо переглянулся с Пашкой, встретившись с ним азартными взглядами.

– Господин полковник, а где, говорите, караван утонул?

– Где-то под Марксхаймом, если память не изменяет, – пожал Давыдов плечами.

– А в полку бывают отпуска?

– Гусары! – Рыкнул я.

– Что? – Возмутились Пашка с Артемом. – Мы ничего.

– Просто планируем отпуск.

– Съездим, на шпили соборов посмотрим.

– Туризм, – поддакнул Пашка.

– Так, значит, я могу вас называть кронпринц Аймара? – Вновь деловито уточнил князь Давыдов у Артема.

– М-м, это еще не точно, – отвел глаза Артем.

– Тогда давайте я запишу вас, как верный товарищ Самойлова? Лучший друг?

И Артем уже было кивнул, но глянул на Давыдова с подозрением, затем покосился на меня и выдал строгим голосом.

– Пишите Архипов. Это по матери фамилия.

– Отлично, вольноопределяющийся Архипов! – Приобнял князь его за плечи. – Не буду говорить об общей памяти с вашим дедом. Вся моя жизнь была с ним бок о бок! И как никогда я рад этой преемственности! – Громогласно произнес он.

– Не дождетесь, – тихо шепнул Шуйский.

– Что? – Переспросил тот.

– Рад стараться, господин полковник!

– Ну а теперь, напоследок, но не в последнюю очередь! Корнет Самойлов! – Заложив руки за спину и чеканя шаг, его сиятельство прошагал ко мне, четко развернулся и встал лицо к лицу.

После чего с подозрением посмотрел на усы.

– Накладные?

– Никак нет, господин полковник! Настоящие! Ника вырастила.

Давыдов отчего-то грустно вздохнул. Присмотрелся еще раз и кое-как удержался, чтобы не дернуть за них – вон, рука уже потянулась. Но все-таки удержался.

– Что-то не так, господин полковник?

– Я твоему деду обещал, что следующее звание ты получишь, только когда отрастишь усы. Он просил не баловать чинами раньше срока. – Поскучнел князь. – И я верен своему слову. Поздравляю с внеочередным званием, поручик Самойлов!

– ДеЛара, господин полковник!

– Что?

– С вашего позволения, поручик ДеЛара, господин полковник! Был введен в род приемным дедом. Виват!

– Что вы со мной делаете, – растроганно шмыгнул князь Давыдов. – Какие имена, милостивые господа, какие имена! Собирается старая гвардия!

– Господин полковник! Ваше сиятельство! Лейб-гвардии Гусарский Его Величества полк построен к торжественному смотру! – Браво выпалил я, отшагнул назад и вновь зажал неосознанно дезертирующего Ломова плечом.

– Ура! – поддержал меня Пашка.

Вольноопределяющийся Шуйский тоже прогудел что-то бравурное. Рядовой Ломов торжественно похлопал глазами.

Ну а князь Давыдов довольным котом смотрел на нас, не смущаясь мелкими деталями и шероховатостями.

– Надо сделать общее фото и разместить в Инстаграм. – Покивал его сиятельство, тут же доставая телефон из внутреннего кармана.

Потому что на узких и обтягивающих брюках карманам и вовсе быть не полагалось.

– Господин полковник, с вашего позволения! – Выступил я. – Разрешите соблюдать инкогнито до парадного выхода в свет!

– Объяснитесь, поручик. – Недовольно хмурил Давыдов брови.

– Запланировано масштабное мероприятие, господин полковник. – Со значением произнес в ответ. – С привлечением особ императорской крови и международных правителей. Ваше сиятельство, прошу вас содействовать интриге!

Рядом закивал Пашка – ему, с тем количеством недоброжелателей у рода Го, лучше как можно дольше сохранять в тайне, где он и в каком статусе. В наших границах китайцы не сильны, но кое-какая разведка имеется и у них – глобальный сыск им не потянуть, а вот выйти на точный адрес не составит проблем. Артем нет-нет, но тоже довольно выдохнул.

– Хм… Тогда извольте построиться возле окна! – Решил князь. – Я сфотографирую вас сзади, идущими вперед, к свету! – Объявил он не терпящим препирательств голосом. – И не приведи вас фортуна показаться спиной к врагу. – Добавил он со значением, щелкая электронным затвором сотового.

Ну вот, зато никто не узнает – довольно переглянулись мы с Пашкой.

– О, тут уже голосование! – Заинтересованно смотрел князь в экран. – На лучшую попу полка!

– Пф… – пренебрежительно фыркнул Артем.

– И у нас есть лидер! – С азартом обновил Давыдов страницу.

– Кто? – Невольно уточнил Шуйский.

Ну а мы с Пашкой уже деловито смотрели в приложение. Спохватившись, Шуйский тоже заглянул в свой телефон.

С сопением, четверо мужиков смотрели на растущие цифры лайков.

Глухо рухнуло на пол ничем не подпертое тело Ломова. Мы проконтролировали его положение взглядами.

– Ну что ж так горевать, – с сочувствием прокомментировал князь.

– Это нечестно, Борецкий сидел на диете почти месяц! – Возмущенно провозгласил Артем.

– Сдалось тебе мое второе место? – Грустно прокомментировал он.

– Во всем виновато небрежение, господа, – примирительно уточнил я. – Изволите в следующий раз напрягать и втягивать!

А тут еще смска тренькнула от Ники: «Я голосовала за тебя!!!». Приятно…

Хотя не у меня одного – вон, у Артема тоже мелодичный перезвон сообщения. Только он хмурый отчего-то…

– Мало того, что третье место! – Возмущенно провозгласил он. – Так как мне теперь ответить невесте, кто эти шестнадцать тысяч триста сорок баб?!

– Господа! – Поднял руку князь Давыдов, призывая к порядку. – Не забывайте, что мы на службе, господа!

– Смирно!!! – Рявкнул я, и все попрятали телефоны.

Потом спохватились, подняли Ломова, зафиксировали стоя и выполнили равнение направо.

– Я подготовил для вас и для себя задания! – торжественно продолжил его сиятельство, демонстрируя две сложенные пополам бумажки. – Извольте начать исполнять.

Чеканя шаг, я подошел к нему, принял записку, развернулся к строю, открыл бумагу и зачитал.

– «Пойти в загул по фрейлинам!».

– Поручик, это моя, – немедленно выдернули бумажку из моих рук и заменили новой.

– «Осознать значение великой миссии Лейб-гвардии, придумать достойное полка дело и его исполнить!».

– Приступить к выполнению! – Скомандовал Давыдов. – Со мной не советоваться, у меня мало времени! – Добавил он с важностью, присущей делам высокого начальства.

Потом с легким смущением осекся и заспешил на выход.

– Господа! – Развернулся я к строю, складывая приказ в карман. – Предлагаю спасти мир!

– О нет… Только не это… – Схватился за голову Артем.

– Что не так? – Недоуменно воззрился на него Пашка.

– Ты не знаешь схему его работы! Если он предлагает спасти мир, он сначала поставит его на грань уничтожения, а потом начнет спасать!!!

– Ну, знаете ли… – возмутился я.

– Вот ты в десятом классе зачем слона привязал к воздушному шару?

– Зато ты его спас…

– Вот именно!!!

– Ч-что? – Качнулся между ними приходящий в себя Ломов. – Ч-что происходит?

– Все нормально, рядовой! – Успокоил его я. – Твой зад считают симпатичным десять тысяч шестьсот двенадцать человек!

– Да? – Расплылся он довольной улыбкой. – А это как-то связано с разбитым Феррари? – Тут же посерел он лицом и испуганно переглянулся.

– Нет, Ломов. Просто считают симпатичным. Без агрессивных действий и взыскания средств.

– Короче, я спасать мир не буду! – Рубанул Артем рукой по воздуху.

– А придется.

– Максим, нет!

– Придется, вольноопределяющийся Архипов. – смотрел я на него холодным взглядом. – Потому что в этот раз я тут ни при чем.