Засада из Чёрных Лепестков

Глава 12.1: Раны прошлого

Двести лет назад. Квартал Хуаюан.

В одном из публичных домов звучали женские шёпотки и перессуды. Помимо множества голосов, в помещении слышались также приглушённые звуки ударов, будто били по чему-то мягкому и твердому одновременно.

Куртизанки, столпившись, глядели на предстоящую картину перед их глазами, обсуждали, но не собирались вмешиваться. Пока одна не равнодушная куртизанка не заголосила:

— Мэй Мэй, ты так его убьёшь, остановись…

Но названная Мэй Мэй не собиралась останавливаться, а продолжала наносить удары кулаком по чему-то очень маленькому, на ходу причитая:

— Дрянь! Сволочь! Это всё из-за тебя! Лучше бы тебя не было, слышишь?! Умри, умри, умри!!!

Если приглядется, можно было заметить, что женщина бьёт худого мальчика. Тот, схватившись тонкими ручками за голову, просто лежал, не в силах дать какой либо отпор из-за своего маленького телосложения, и просто переносил побои от собственной матери. Ему было не больше пяти лет, одет был в лохмотья, на руках виднелись синяки и кровоподтеки. Растрепанные длинные волосы скрыли его лицо и было не ясно, жив он или просто мёртв.

Мэй Ши вдруг остановилась, некогда красивое лицо исказилось яростью и отвращением. Она прерывисто дышала, но спустя секунду, испустила протяжный вздох и упала без сил.

Куртизанки, окружившие мать и сына, с сожалением ахали и охали.

Но ясно было одно:

Они были неимоверно рады лицезреть крах своей старшей сестрицы.

Мэй Ши прибыла в Изумрудный дом по собственному решению, а хозяйка являлась её тетей по маминой линии. Девушка отлично владела искусством каллиграфии, музыки и поэзии, при этом, обладала невероятной красотой. Мэй Ши быстро обрела популярность во всём Хуаюане, а ней и множество поклонников. Продавая искусство, а не своё тело, она оставалась невинной, и однажды, когда популярность куртизанки достигла пика, один знатный господин прибыл из Синьфу в Фансинь ради одной игры от легендарной Мэй Ши. Сам господин был статным мужчиной, весьма красивым и весёлым. Спустя несколько трепетных встреч, они быстро поняли, что любят друг друга. Господин объявил, что возьмёт Мэй Ши в жены через две недели, и началась подготовка к свадьбе.

Гуляя жарким днем по оживлённой улице, Мэй Ши размахивала круглым веером, и пребывала в праздном настроении. Рядом с ней, с трудом волоча ноги, шла доверенная служанка со всякой всячиной в руках. Остановившись, она взмолилась:

— Госпожа Мэй, прошу вас, давайте на сегодня закончим! Мы уже столько всего купили, разве недостаточно?

Мэй Ши взмахнула веером в сторону служанки и хихикнула:

— Достаточно? Конечно нет. Нужно ещё пудру прикупить, и румян тоже… Столько всего ещё осталось, нам не до отдыха!

Служанка не унималась:

— Ну госпожа! Вы и так прекрасны, без этой косметики. Как по мне, она только оттеняет вашу красоту…

Мэй Ши, привыкшая к разным родам любезностям, возразила:

— Цыц! Для него я должна быть самой-самой прекрасной, понимаешь? Может косметика и не делает моё лицо ещё краше, но оно лишним точно не будет.

Они прошлись по улицам и лавкам ещё пару часов. Мэй Ши вдруг поняла, что сильно устала. Отослав служанку за водой для питья, она остановилась передохнуть в тени.

Неизвестно сколько прошло времени, но служанка не показывалась, и госпожа Мэй немного рассердилась из-за её халатности. Чтобы не задерживаться, служанка оставила вещи и, не дожидаясь подмоги, Мэй Ши пришлось бы самой нести весь этот груз, поэтому она решила подождать ещё немного. Когда терпение иссякло, девушка, плюнув на свои покупки, собралась уйти, но внезапно почувствовала крепкую хватку на талии. Мэй Ши было закричала от неожиданности, но ей быстро закрыли рот рукой, и неизвестно кто утащил в тёмный переулок.

Служанка, по прибытию не обнаружив свою госпожу, в панике принялась искать её по всем улицам и переулкам, но в конце концов нашла.

Мэй Ши лишили её драгоценной невинности.

Весть о том, что самую элитную куртизанку изнасиловали пронеслась по кварталу, словно гром среди ясного неба. Пока Изумрудный дом полнился людьми, а Мэй Ши восстанавливалась в своих покоях, прошёл назначенный срок, и господин вернулся наведать свою невесту. Однако, как бы не старалась хозяйка Изумрудного дома скрыть сей факт от жениха, слух уже успел распространиться по всему Хуаюаню, словно огонь по сухой траве.

Господин, познав об этом, разозлился не на шутку. Обозвав Мэй Ши «грязной женщиной», он уехал обратно в Синьфу и оборвал все связи с Изумрудным домом.

Столь долгожданная свадьба была отменена. Но, что ещё хуже, после очередного осмотра лекарь подтвердил беременность куртизанки.

В тот день роскошные покои оказались разгромлены. Мэй Ши опрокидывала всё, что стоит и разрушала всё, до чего доберется. Она плакала, кричала, и билась в истерике на протяжении трёх дней, пока в её покоях не настала тишина.

Куртизанки знали о случившемся, и о беременности тоже. Но, по просьбе хозяйки, они не вмешивались, и позволяли своей старшей сестрице выпустить накопившиеся эмоции от шокирующих вестей. Но в этот раз за дверью в покои Мэй Ши не было слышно ни единого звука, что было странно.

Следуя по интуиции, хозяйка зашла в покои своей дорогой племянницы и чуть не упала без чувств.

На полу лежала Мэй Ши, а из её живота торчал нож!

Куртизанку всё же удалось спасти, как и её зачаток. Лекарь сообщил, что избавившись от плода, девушка непременно умрет, также, он строго наказал хозяйке следить за потерпевшей.

В дальнейшем, Мэй Ши не упускали из виду, все острые вещи были надёжно спрятаны, вместе тем, всё ядовитое и токсичное. Даже несмотря на всё старания, девушка умудрялась есть помои, чтобы «избавиться от проклятья демонов», а когда хозяйка и к этому ограничила доступ, Мэй Ши вовсе нечего не ела.

Мучительные для всех обитателей Изумрудного дома десять месяцев прошли, из покоев Мэй Ши донесся плач младенца.

Родился мальчик.

После родов, красота Мэй Ши постепенно тускнела, и в ней сложно было узнать ту прошлую легендарную куртизанку, своей игрой и танцами покоряющую сердца множества мужчин.

Цвет кожи был болезненно серым, глаза потеряли свой жизненный блекс, а уголки губ больше не поднимались в улыбке.

За каждым взлётом следует падение. Ты не сможешь вечно лететь, рано или поздно твои крылья устанут и ты упадёшь в жестокую пучину из трудностей жизни.

Так случилось и с Мэй Ши.

Мальчика звали Сяо Мэй. Никто не собирался давать ему имя, поэтому хозяйка назвала его так. Не без стараний своей родной матери, ребёнок часто болел и не мог набрать веса, поэтому всегда оставался чрезвычайно худым.

Когда Сяо Мэю исполнилось три года, он уже занимался некоторыми делами в Изумрудном доме, а вместе с тем, он всё больше и больше желал увидеть свою мать. Мэй Ши отказалась признавать его своим сыном, она скрылась от всех в своих покоях и не выходила. Никто даже не знал жива она или мертва.

Хозяйка как могла заботилась об Сяо Мэе, из всех сил старалась дать ему ту любовь, что дают матери для своих детей, но мальчик уже тогда был не по годам умён и проницателен. Он услышал шёпотки своих тетушек и понял, что хозяйка не является ему родной матерью.

Женщина понимала, что так продолжатся не может, и нужно дать племяннице понять, что Сяо Мэй является не только сыном того ублюдка, что сотворил в прошлом ужасное, а также 𝐞𝐞 сыном.

Спустя два дня куртизанки обнаружили холодное тело хозяйки в кровати. Женщина заснула и больше не проснулась.

Тело похоронили, как положено. Обитатели Изумрудного дома заливались слезами, а Сяо Мэй пустым взглядом смотрел на двери в покои когда-то принадлежащие хозяйке. Он был слишком маленьким и не понимал, что значит «не стало», но он ясно осознавал, что больше не увидит единственного человека, который хорошо к нему относился.

Однажды, когда Сяо Мэю исполнилось четыре года, он побежал выполнять очередное поручение от своей тётушки и неожиданно столкнулся с неизвестной ему ранее женщиной. Женщина была неестественно худой и своим видом, прямо скажем, до смерти напугала ребёнка.

Глаза Мэй Ши при виде мальчика внезапно сверкнули.

— Ты!..

На крики Сяо Мэя прибежали куртизанки, и с немалым удивлением обнаружили, что их старшая сестрица не успела в кои-то веки выйти из своих покоев, а уже колотит родного сына!

В первое время девушки пытались остановить Мэй Ши физически, потом уже словесно, а про прошествию года так вообще принимали избиение за нечто должное.

Сяо Мэй сначала громко рыдал, потом тихо плакал, а к своим пяти годам не произносил ни звука.

Он уже догадался кто эта женщина, но он не понимал почему родная мать, с которой он так ждал встречи, избивает его.

И в самом деле, что он такого сделал?

Он ведь всегда слушался тетушек, никогда не перечил, выполнял даже самую трудную работу. Почему женщина, которую называли его «матерью» так поступает с родным сыном?

Шесть лет спустя.

Сяю Мэй, которому уже исполнилось одиннадцать, хлопотал в зале где веселились гости с хорошенькими девушками. Внезапно его откликнули:

— Сяо Мэй, подойди-ка сюда!

Сяо Мэй послушался, и в два прыжка оказался перед своей тётушкой, которая сидела на коленях какого-то мужчины.

— Тётушка Хуан, вам что-то нужно?

Куртизанка по фамилии Хуан весело ответила:

— Ох, нет-нет! Просто дай нашему дорогогу гостью на тебя посмотреть…

Сяо Мэй перевёл внимание на мужчину. Тот же и впрямь принялся внимательно проходить взглядом по его профилю, отчего первому стало неуютно.

Мужчина заметил:

— Не похож на мать.

Куртизанка на его коленях подхватила:

— Я о чём! Стало быть, весь в отца пошёл!

Дальше они принялись обсуждать то, что не понимал Сяо Мэй, и тому пришлось просто удалиться.

«Тётушка Хуан… Лучше следите за своим языком, иначе пожалеете.»

Это был не один раз, когда куртизанка Хуан затрагивала тему насчёт того инцидента, из-за которого и появился на свет Сяо Мэй. Она была одной из самых красивых женщин в Изумрудном доме, но из её рта выходили только самые грязные слова.

Пока Сяо Мэй продолжал бегать туда-сюда по залу с подносами да с кувшинами, до него долетела громкая речь тётушки Хуан:

— Эта Мэй Ши та ещё сучка! Подумаешь изнасиловали, а нам, женщинам, что почти всю жизнь торгуют своим телом теперь умереть? Из-за подобной ерунды заперлась в своих покоях и выходит лишь для того, чтобы поколотить сына, неслыханно!

На руках Сяо Мэя, что держали кувшин с вином, вздулись синие вены.

Вечером весь Изумрудный дом стоял на ушах. Куртизанка по фамилии Хуан неудачно упала с лестницы и сломала обе руки.

Девушки суетились вокруг неё и помогали чем могли, а за всем этим с улыбкой на устах наблюдал Сяо Мэй. Он с презрением подумал:

«Меня уже бросали с лестницы, боль не такая уж и сильная, чтобы так вопить»

Нити, что он нашёл в покоях одной из своих тетушек оказались достаточно тонкими, а самое главное — прочными. Не составило особого труда натянуть нить в нужном месте, чтобы женщина по фамилии Хуан получила по заслугам!

«Никому не дозволено оскорблять мою мать!»

Сяо Мэй весёлой походкой гулял по улицам Хуаюана. На его руках виднелись свежие кровоподтеки и ссадины, но казалось, что он их не замечал.

Мальчишке частенько удавалось ускользнуть на улицу, где он чувствовал себя куда свободнее. Тут его били не так часто, запах алкоголя был не такой удушающий, а главное, не было этих напудренных лиц тетушек, от вида которых Сяо Мэя уже тянуло тошнить.

Он с трепетом в сердце направлялся в центр Хуаюана, где его ждало кукольное представление.

Как и ожидалось, из-за огромной толпы людей спектакль было не разглядеть, но у Сяо Мэя было отдельное зрительское место. Он за пару секунд вскарабкался на дерево и наблюдал с вершины на сцену. Деревянные марионетки со смешными лицами дергали шарнирными ручками и ножками, отчего представление выглядело невероятно комичным, а Сяо Мэй всегда задорно смеялся. Сюжет всегда менялся в зависимости от дня, а кукловод продолжал глупо озвучивать своих кукол, иногда назвая их «мои драгоценные куйлэй», вместе с тем, смех зрителей не прекращался вплоть до окончания представления.

Сяо Мэй всегда с замиранием сердца ждал очередной спектакль, и всегда сильно расстраивался его окончанию.

Это была единственная частичка счастья в его жизни.

И вот, тяжко вздохнув, он слез с дерева и продолжил свою прогулку.

Прошло от силы два часа, когда его путь неожиданно преградил крупный мужчина. Сяо Мэю этот человек показался смутно знакомым, и он выгнул бровь.

— Я могу вам чем-то помочь?

Брови мужчины сошлись на переносице, он выкрикнул:

— Плати! Моё кукольное представление не бесплатное!

До Сяо Мэя пришло осознание:

Это тот кукловод!

Поняв, что его дела плохи, мальчишка посмотрел за спину мужчины и крикнул:

— Папа! Этот дядя ко мне пристаёт!

Верзила в тот же миг попытался оправдаться:

— Не правда! Я… — Он замолчал, ведь увидел, что сзади никого нет.

Повернув голову обратно к мальцу, кукловод осознал, что тот убегает!

— Ах ты, паршивец!

Может Сяо Мэй был младше и гораздо шустрее, но мужчина почти в два метра роста без проблем настиг его за три прыжка!

Верзила схватил мальчика за грудки и проорал ему в лицо:

— Заплати за все двадцать пять представлений, только тогда я тебя отпущу!

Сяо Мэй закричал в ответ:

— Старый идиот, да нет у меня денег, что тут непонятного?!

Один спектакль кукловода стоил немалых денег, а он умудрился бесплатно посмотреть больше двадцати. Возможно, в первом случае верзила ему не поверит, и просто изобьет, а во втором случае куртизанкам придётся заплатить огромную сумму, и его изобьют уже двадцать женщин. Для Сяо Мэя первый вариант казался куда выгоднее.

Но кто же мог подумать, что кукловод разгневается настолько, что со всей силы швырнёт мальчика прямо на землю!

Сяо Мэй со звонким хлопком приземлился на спину, висок его внезапно отдало острой болью.

Сознание помутилось, тело мальчика неожиданно обмякло. Грудь Сяо Мэя больше не вздымалась, а глаза так и остались широко распахнутыми.

Но в них никогда разгорится прежний жизненный блекс.

Послание от автора:

Мэй-эр, может тот вариант казался тебе лучше, но из-за него ты и умер! Ха-ха-ха-ха-ха!

Ладно, возможно некоторые читатели задавались вопросами во время чтения:

Что стало с насильником Мэй Ши?

Ответ: неизвестно, его не нашли.

От чего умерла хозяйка Изумрудного дома?

Ответ: остановка сердца.

Откуда кукловод узнал, что некий мальчишка (Сяо Мэй) смотрит его представления бесплатно?

Ответ: одна особа, что присутствовала на всех двадцати пяти представлениях заметила мальчика, что с дерева смеётся глядя на спектакль, и в конце просто уходит, не заплатив. Особа пожаловалась кукловоду, и так всё выяснилось.