Засада из Чёрных Лепестков

Глава 7: Фансинь: квартал Хуаюан

После получения необходимой информации, Бин Ванмэй, в сопровождении нескольких подручных служанок, отправился в короткую дорогу. Пока шла подготовка, настал уже час крысы, как бы странным это не казалось, но именно в это время квартал Хуаюан был оживленнее всего. По наказу Сянвэй Бию «деву Тан Юйлань» привезли в паланкине, по бокам которой шли прислуги. История была такова: Тан Юйлань, будучи не единственной, при этом самой красивой дочерью, отец продал в Хуаюан для продвижения бизнеса. Поскольку девушка молода и невероятно прекрасна, она может стать дивным способом заработка алчных родителей.

Правительница обещала обеспечить Бин Ванмэю всё самое необходимое, чтобы задание прошло гладко, и убийцу хотя бы нашли. А когда странник упомянул о поимке, Сянвэй Бию покачала головой и предупредительно изрекла: «С этим уже разберёмся мы, не стоит лишний раз жертвовать собой. Неизвестный успел убить больше сотни несчастных девушек, за этим делом стоит явно не самый слабый демон или дух.»

«Раз нельзя — значит нельзя. Не буду в это лезть. Мне просто нужно понять кто убийца и уйти с миром.» — Хоть и Бин Ванмэй так думал, что-то внутри него сжалось.

Больше сотни девушек…

Бин Ванмэю уже успело надоесть сидеть на одном месте, потому он выглянул из паланкина, и спросил у служанки:

— Сколько ещё дорога займёт?

— Госпожа Тан, прошу вас, потерпите. Мы уже совсем близко. — Мягким голосом попросила девушка.

Бин Ванмэй послушался её и залез обратно. Ни эта служанка, ни вся остальная прислуга не знала о том, что он мужчина. Это было своего рода осторожностью со стороны Сянвэй Бию, чтобы уж точно ничто не могло раскрыть странника. Впрочем теперь это было не так уж и важно, поскольку паланкин прекратил своё движение, и одна из служанок заголосила:

— Госпожа, мы прибыли.

Бин Ванмэю помогли выйти, и только вступив на землю, он почувствовал знакомый аромат. Запах был настолько едким, что у него в тот же миг закружилась голова, и он чуть не свалился на поддерживающую его девушку.

Благовония «нежные объятия» были особо популярны именно в Фансине. Жители считают, что этот аромат помимо своего приятного запаха имеет ещё и омолаживающий эффект. Поэтому женщины уже в возрасте, не пренебрегая средств, зажигают таких минимум по пять штук в своих домах. А учитывая, что они находятся в «цветнике» эта вонь была повсюду.

Миловидная девушка, что удерживала свою госпожу за локоть, обеспокоено спросила:

— Госпожа, вам плохо? Может, попросим привести лекаря?

Бин Ванмэй лишь отрицательно покачал головой, и, пытаясь самостоятельно удержаться на ногах, уверил её:

— Всё в порядке… Просто в паланкине укачало…

Спустя несколько минут, ему всё же удалось немного привыкнуть к назойливому аромату, и они всей оравой подошли к самому большому зданию во всем квартале.

Большое здание из сандалового дерева украшали различные вырезки ввиде ивовых лоз. Рядом с основными дверьми были повешены два больших бумажных фонаря, которые ярко мелькали весёлым оранжевым цветом, а на табличке сверху виднелись иероглифы: «Рубиновый дом»

Прежде всего Бин Ванмэй решил осмотреться: хоть была уже ночь, но вся улица была расставлена фонариками и масляными лампами, отчего светло было прямо как днём. Прохожими чаще всего были мужчины, богаты и не очень. Но к Рубиновому дому последние пытались не подходить слишком близко, оно и не удивительно: это заведение было самым элитным во всем Хуаюане. Сюда, в основном, за компанией первоклассной куртизанки наведывались престижные чиновники и богатые купцы со всех земель — другие попросту не смогут купить столь дорогую услугу.

Бин Ванмэй отвлекся на разглядывание окружения и не сразу заметил служанку, что интенсивно дёргала его за рукав.

— Что такое? — в недоумении спросил он.

— Госпожа, на вас все смотрят… — Девушка, словно маленькая мышка, спряталась за спину своей госпожи.

— А?

Странник наконец поднял взгляд и заметил, что большинство из прохожих мужчин остановились и чуть-ли не сверлили в нём дыру. От этого осознания ему в тот же миг показалось, что по спине пробежали насекомые, и не теряя ни секунды он, вместе со всей прислугой, зашел в дом.

Стоило им зайти за порог, как Бин Ванмэй обратился к «маленькой мышке»:

— Раз нас не встретили, нечего же, если мы сами войдём сюда?

— Я не знаю, госпожа… — Искренне ответила кроткая девушка.

Не успел её голос стихнуть, как послышался скрип досок, и им навстречу вышла женщина лет так сорока пяти. В ярких, пестрых одеяниях, и лицом черепашки. Она уверенно подошла к Бин Ванмэю и принялась рассматривать его лицо.

— Ох, и красавица же нам попалась в руки за гроши! — от радости она даже подпрыгнула, и огромный слой макияжа так и посыпался с её морщинистого лица. — Так, я хозяйка этого публичного дома, зови меня мадам Цзинь.

Бин Ванмэй лишь послушно кивнул.

— Я была занята приготовлениями к прибытию наших дорогих гостей, потому и припозднилась, а тебе, красавица, нужно по-быстрому собраться. — Мадам Цзинь взяла бледную руку Бин Ванмэя в свою и аккуратно похлопала по ней второй, в знак поддержки. — Ты уж меня извини, не успела приехать, а уже приходится принимать гостей…

«Принимать гостей?» — Со содроганием подумал выходец клана Бин.

— Неужели я сразу начну…

Его прервал удивлённый вздох хозяйки.

— Ну конечно нет! — затем, подумав, она решила. — Тут не лучшее место, объясню в твоих покоях, пока гости не пришли…

Новоиспеченного привели в невероятных размеров комнату. На фоне скромного декора выделялось лишь большое алое ложе, видимо, впервую очередь для сна, а во вторую для плотских утех.

Мадам Цзинь привела ещё двух второсортных куртизанок, и те вкратце объяснили ему что да как.

В Рубиновом доме правила были следующие: каждый день дом принимает топлу из самых элитных гостей, и девушкам всего-то и надо веселить их беседой, разливать вино, да и сыграть на чём-то или потанцевать. Если тот или иной гость заприметит одну из куртизанок, он может назначить встречу и лично провести время с приглянувшийся красавицей.

Тан Юйлань была новенькой, и вовсе не знала тонкостей соблазнения мужчин, однако просто присутствовать там и временами разливать алкоголь, привлекая новых клиентов, смогла бы, и хозяйка на это очень рассчитывала. Ведь по красоте новоиспеченная равнялась с самыми элитными куртизанками во всем Хуаюане, и это не могло не радовать.

Час быка.

В главном зале Рубинового дома стояла весёлая и праздничная атмосфера. Несколько дивных красавиц нежно кружились в плавном танце, а двое других сидели на полу и играли на музыкальных инструментах, сопровождая танец трепетными нотами и каплей кокетства. К аромату благовоний прибавился ещё и запах алкоголя, а в самом помещении слышались громкие обсуждение и смех знатных господ — их грубые, низкие голоса отдавались звоном в ушах.

Бин Ванмэй сидел за столом и просто пил чай, попутно не забывая осматривать гостей. Однако, к сожалению, нечего необычного он не заметил. Разочарование пронеслось на лице, он сделал очередной глоток горячего чая и вздохнул. Но эта спокойная идиллия не продлилась долго, поскольку к нему подошла мадам Цзинь, и, наклонившись, она прошептала:

— Смотри, за тем столом сидит и скучает молодой господин. Он невероятно красив! Ну-ка, не стоит здесь сидеть в одиночестве, иди и поговори с ним, предложи вино или закуски.

Затем, хозяйка сунула в руки Бин Ванмэя кувшин и поторопила:

— Ступай, ступай!

«Это уже в который раз…» — Выдохнул про себя странник, и не теряя больше времени, приблизился к молодому человеку на вид лет двадцати. Он аккуратно вышел из-за его спины, и лёгкой улыбкой на устах, мелодично спросил:

— Молодому господину налить ещё вина? Не стесняйтесь…

Когда он наклонился чтобы налить алкоголь, мужчина внезапно схватил его за руку.

— Господин, куртизанок трогать нельзя. — Бин Ванмэй прошёлся взглядом ясных очей по своей кисти, которую несильно держала другая, мужественная рука в чёрных перчатках. Улыбка спала с его лица моментально, и он принялся ждать дальнейших действий с настороженностью.

Неизвестный господин медленно повернул голову, и с легкой усмешкой на губах посмотрел Бин Ванмэю прямо в глаза.

Белая гладкая кожа, красивые и чёткие черты лица. Глубокие глаза, которых сопровождал сиреневый оттенок, и хитрая улыбка, больше схожая с лисьей. Тёмные длинные волосы господина, в которых, казалось, могла скрываться ночная темень, были аккуратно собраны в пучок, а на его чёрных одеяниях серебром вышиты оскаленные тигры.

— Рукав.

— Что? — Опешил Бин Ванмэй, который отвлекся на разглядывание красивого лица.

— Ты чуть не испачкала рукав. — Всё с той же улыбкой сказал неизвестный господин, и деликатно отодвинул от стола чужую руку. — Осторожнее, барышня.

— Ох… — Бин Ванмэй, находясь в легком изумлении, поклонился и виновато произнёс. — Простите эту неуклюжую служанку…

Однако мужчина в чёрном лишь махнул рукой, и не без доли кокетства сказал:

— Ну что ты. Как можно в чем-то обвинить столь прелестную особу? — затем, играясь с серебряной чаркой, предложил. — Может, дивная барышня составит компанию этому скромному господину?

«Скромному… Это ещё как посмотреть…» — Подумал странник, и неловко улыбнувшись, хотел было согласиться, как внезапно что-то сбоку него мелькнуло. Чёрная тень быстро пронеслась между гостями и поднялась по лестнице.

Реакция бывшего правителя была молниеносной: по-быстрому поставив кувшин на стол, побежал прочь, попутно не забывая извиняться. За считанные секунды он оказался на втором этаже, и, пытаясь не споткнуться в собственном подоле, гонялся за кем-то черным. Тень метнулась за угол, а Бин Ванмэй за ней. Спустя пару мгновений он оказался перед ярко-красной дверью и не задумываясь открыл её. Как только скрип прекратился в нос ударил настолько едкий запах «нежных объятий», что страннику показалось, будто он сейчас потеряет сознание. Бин Ванмэй, прикрывая нос рукавом, зашел в темное помещение и выставил правую руку перед собой, а Юньци, будто по немому приказу, начала светится ярким светом, озаряя почти всю комнату.

Комната по своим размерам была небольшой, и мебели в ней, как таковой, не было. Вместо неё в мрачном помещении находилось около десяти деревянных бочек, каждая аккуратно расставленная друг напротив друга.

«Погреб с вином? — было подумал Бин Ванмэй, но быстро отбросил это предположение. — Это же второй этаж…»

Он подошел к самой ближайшей бочке и резко открыл крышку…

Не успела крышка полностью отвориться, как к запаху благовоний прибавилась ещё и вонь разлагающего мяса, и страннику пришлось отпрянуть на несколько шагов. Терпя невыносимую тошноту и головокружение, Бин Ванмэй подошел ближе и свечение от Юньци помогло рассмотреть в деревянных бочках тела, а точнее, их остатки. Полусгнившие руки и ноги беззаботно плавали во вонючей крови, а голова мирно почивала сверху тошнотворной жидкости.

Хоть и голова уже частично сгнила, но кое-где можно было рассмотреть даже черты лица, и принадлежали они явно молодой девушке.

Тут и без предисловий можно было понять, что в бочке находилась одна из жертв демона или духа, обитающего в Хуаюане.

Бин Ванмэй также проверил остальные девять бочек — содержимое было одинаковым. Больше нечего необычного в комнате не было.

«Судя по всему их убили в одно время, отчего и степень разложения одинаковый…» — Размышляя, молодой человек спустился на первый этаж, где по прежнему стояло настоящее веселье.

Не успел он ступить на последнюю ступень, как к нему подбежала взволнованная хозяйка.

— Тан Юйлань! Где ты ходишь?! Тебя уже ждёт господин в личных покоях! — мадам Цзинь, находясь в праведном негодовании, схватила новоиспеченную за руку и потащила за собой.

— Что? Личные покои? Господин ждёт меня?! — Странник, будучи в полном недоумении, хотел было высвободить кисть, как вдруг хозяйка остановилась и толкнула его в какую-то тёмную комнату.

«Чтоб вас!» — Теперь гнев с хозяйки перешёл к Бин Ванмэю.

Хоть и ему удалось сохранить равновесие от грубого толчка, но сразу посмотреть вперёд он не решился. Однако, когда через некоторое время, всё таки поднял голову, то увидел, что на алом ложе сидел тот самый господин в чёрном. Неизвестный сидел закинув одну ногу на другую, всё с той же обаятельной ухмылкой на устах, и чарующими сиреневыми глазами. Он смотрел прямо на вошедшего с явным интересном, и с каким-то хитрым блеском во зрачках.

Только встретившись с ним взглядом, Бин Ванмэю вмиг стало неуютно.

Это были роскошные покои, а единственным источником света была одинокая свеча, которая с трудом позволяла хоть что нибудь разглядеть. Также, они были совершенно одни, тоесть, наедине.

От накатывающего нехорошего предчувствия, недавно побывавший в комнате с нестерпимой вонью, Бин Ванмэй чувствовал себя просто отвратительно. Пока он не позволял себе шевелится у порога, внезапно гробовую тишину прервал голос господина в чёрном:

— Сядь.