Защищенное сердце

ОДИННАДЦАТЬ

Саманта отстранилась и повернула голову, чтобы посмотреть на Аркантуса. Желающий огонек в его глазах в сочетании с порочной улыбкой, обещал невообразимое удовольствие. Не в первый раз она не могла удержаться от сравнения его внешности с демоном — демоном похоти и наслаждения.

Я собираюсь заключить сделку с дьяволом… и я никогда не хотела ничего сильнее.

Она не сводила с него глаз.

— Да.

— О, моя прекрасная маленькая земляночка, — промурлыкал он. — Я открою тебе вселенную.

Он провел рукой по ее лицу, кончиками пальцев прошелся по щеке и челюсти, коснувшись чувствительной кожи шеи. Переместился еще ниже легкими, как перышко, прикосновениями, от которых по коже Саманты побежали мурашки. Пальцы прошлись по плечу и руке и, наконец, остановились на бедре, напротив другой его руки. Тонкая ткань ее платья была единственной преградой между его ладонями и ее кожей, тепло проникало сквозь материал, но этого было недостаточно.

Она никогда не чувствовала себя настолько стесненной одеждой.

Аркантус поднял ее со своих колен, подвинулся и прислонился к подлокотнику дивана. Сэм отвернулась, когда он снова опустил ее на колени.

— Откинься на меня, Саманта.

Она посмотрела на него через плечо.

— Но разве тебе не нужно… быть со мной лицом к лицу?

— Это для тебя, — Аркантус обхватил ее рукой за талию и потянул назад, пока она не легла ему на грудь, положив голову на плечо. Он повернул к ней лицо, проведя кончиком носа по ушной раковине. — Не сосредотачивайся на мне. Сосредоточься на моем прикосновении, на том, что оно заставляет тебя чувствовать. Не бойся собственного тела.

Как она могла не сосредоточиться на нем? Его чувственный голос звучал в ушах, сильное теплое тело, руки и восхитительный аромат окутали ее.

Он положил ладони на нижнюю часть ее живота и медленно скользнул ими вверх. Сначала большие пальцы прошлись по низкому вырезу платья, миновав ткань, чтобы коснуться обнаженной плоти живота, вызывая трепет. Он продолжал свое путешествие, проводя теплыми металлическими кончиками пальцев по ее коже, поднимая их все выше и выше, пока не коснулся нижней части грудей.

Из глубины ее горла вырвался непроизвольный звук, и Сэм сжала в кулаках юбку. Она смотрела на его руки: черный металл ярко выделялся на фоне красной ткани ее платья и бледной кожи, создавая поразительно эротичный контраст. Он вытянул пальцы и согнул их, чтобы подцепить внутренние края платья, и медленно развел ткань в стороны. Шелковистый, прозрачный материал коснулся ее сосков, обнажая груди.

Саманта задрожала. Ее дыхание стало прерывистым, а соски затвердели, желая большего.

— Жаждешь ли ты еще моих прикосновений, мой цветок? — прошептал Аркантус ей на ухо, когда прошелся хвостом по внешней стороне ее правого бедра, обнаженного разрезом юбки.

Щеки Саманты вспыхнули, и она прикусила губу изнутри. Она не могла произнести нужные слова, не могла сказать. Саманта кивнула.

Полностью раздвинув ткань платья, он вернул руки к ее грудям, снова обхватив их снизу. Один из его пальцев подразнил кончик ее соска, вызвав еще одну дрожь, пробежавшую по ее телу. Сэм выгнулась от этого прикосновения.

— Скажи мне, Саманта. Позволь мне услышать твой голос.

— Д-да, — прохрипела она.

Он ущипнул ее за соски.

Саманта резко втянула воздух. Ее тело дернулось к нему, и она зажмурила глаза, откинув голову назад к его плечу. Толчок от сосков пронзил ее до глубины души, как удар молнии. Ее губы приоткрылись от резкого выдоха, и Сэм крепче стиснула юбку.

— Требуй этого от меня, Саманта. Требуй удовольствия. Требуй того, что тебе причитается, чего ты заслуживаешь.

Она захныкала, прежде чем смогла выдавить из себя слова.

— Прикоснись ко мне, Арк. Я-я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.

Он чуть усилил давление на ее соски, перекатывая их между пальцами.

— Почему ты хочешь, чтобы я прикасался к тебе, Саманта? Что ты хочешь почувствовать?

Жидкий жар разлился между ее ног, когда лоно запульсировало.

— Потому что я хочу тебя! Я хочу чувствовать тебя!

Аркантус хрипло усмехнулся, касаясь губами ее шеи.

— Тогда я твой, моя милая маленькая земляночка.

Он отпустил одну из ее грудей, чтобы взять Сэм за подбородок и повернуть ее лицо к своему. Он завладел ее ртом в обжигающем, требующем поцелуе. Саманта застонала, когда его рука вернулась к груди. Он мял нежную плоть, щипал и поглаживал соски до тех пор, пока Сэм не заерзала у него на коленях. Арк прикусил ее нижнюю губу, чтобы через несколько ударов сердца успокоить жжение языком.

— Ты такая красивая, Саманта, — прошептал он ей в губы. — Такая восхитительная. Дай мне свои руки.

Одурманенная его поцелуем и погруженной в дымку желания, Саманте потребовалось мгновение, чтобы осмыслить его слова. Когда понимание наконец пронзило похоть, затуманевший разум, она отпустила юбку, размяла затекшие пальцы и подняла руки вверх.

Аркантус поймал запястья Сэм и положил ее руки на грудь, прежде чем накрыть их своими. Это действие застало ее врасплох настолько, что она открыла глаза и встретила его горящий взгляд. Мысль о том, чтобы прикасаться к себе в его присутствии, была шокирующей, но это было также… возбуждающе. Он направил ее руки, лаская и сжимая ее плоть, как будто они принадлежали ему.

Уголки рта Арка приподнялись в улыбке.

— Чувствуешь, какая ты мягкая?

— Да, — сказала Саманта.

— Закрой глаза. Хорошо. А теперь представь, как я прижимаюсь к ним губами, как мой язык обводит эти маленькие твердые пики. Представь, как я беру их в рот, сильно посасываю, обвожу их жаром, — он сжал пальцами ее соски, вызвав судорожный вздох. — Прежде чем взять их зубами.

— Арк, — взмолилась Саманта, потирая бедра друг о друга, она промокла. Ее тело дрожало от желания.

— Твое тело достойно поклонения, — сказал он, убирая свои руки с ее. — Продолжай.

Он провел руками по животу Саманты, пока она, затаив дыхание, ласкала себя. Хотя ее прикосновение не было таким же, как его, оно раздуло пламя, которое он уже разжег в ней. Его ладони оставляли за собой пылающий след на бедрах, а пальцы массировали плоть, медленно спускаясь к коленям.

Сэм прошептала его имя, оно сорвалось с ее губ в отчаянной мольбе. Аркантус просунул пальцы под ее колени и широко раздвинул ноги. Она не стала бы сопротивляться, даже если бы это было возможно.

Одну за другой он закинул ее ноги на свои мощные бедра, раздвигая их еще шире.

Левой рукой он подобрал ее юбку и потянул вверх. Ткань скользила по коже, пока не обнажился таз. Аркантус откинул юбку в сторону и провел обеими руками по внутренней стороне ее бедер, задевая большими пальцами тонкие края нижнего белья.

Саманта дрожала. Она чувствовала себя уязвимой и беззащитной, и все же, поскольку это был Аркантус, она чувствовала себя в безопасности.

— Ах, Саманта, знаешь ли ты, что делаешь со мной? — он наклонил бедра, заставив ее попку опуститься, коснуться твердого ответа на его вопрос. — Ты спряталась ото всех, но я открою для себя чудеса твоего тела. Я буду боготворить его, — он прикусил зубами раковину ее уха. — Я попробую его на вкус.

У Саманты перехватило дыхание.

Арк запустил пальцы за пояс ее трусиков.

— И я завоюю его.

Он потянул обеими руками. Нижнее белье порвалось, как бумага, превратившись в лоскут ткани, прикрывающий ее холмик. Кончик хвоста прошелся по внутренней стороне ее бедра и скользнул вверх, задевая лобок, чтобы сорвать красную ткань.

Аркантус вернул одну руку на внутреннюю поверхность ее бедра, а другую прижал к животу, когда его хвост снова пополз к ее лону.

— Продолжай двигать руками, маленькая земляночка.

Саманта была так сосредоточена на его хвосте, что не заметила, что перестала ласкать себя. Она снова привела пальцы в движение, но ее глаза и все ее внимание оставались прикованными к его рукам и хвосту. Она никогда бы не подумала, что он может использовать свой хвост для… для этого. Это было… порочно.

Кончик хвоста задел ее лоно, и бедра Саманты дернулись в ответ. Дыхание Аркантуса было теплым у ее уха, когда он спросил.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе там?

Она прикусила губу и кивнула.

— Приказывай мне, — прохрипел он. — Получи желаемое.

В отчаянии сжав грудь, она разжала губы и попыталась дернуть бедрами навстречу прикосновениям, но он удержал ее на месте руками. Она никогда не испытывала такого сильного желания, такой потребности, как в этот момент. Ее конечности задрожали, а лоно сжалось вокруг пустоты.

— Прикоснись ко мне, Аркантус, — умоляла она. — Сейчас. Ты нужен мне, сейчас.

Хвост лениво прошелся по ее лону, распространяя влагу, в то время как его рука скользнула вниз по животу Саманты. Он провел пальцами по линии таза и накрыл холмик, раздвигая складки и просовывая между ними средний палец. Кончиком пальца очертил круг вокруг ее клитора.

Саманта вскрикнула, когда удовольствие захлестнуло ее. Он продолжил эти сводящие с ума круги, медленные и дразнящие, неуклонно усиливая ошеломляющие ощущения. Губы приоткрылись, когда Саманта тяжело дышала, низко опустив брови. Когда она снова попыталась покачать бедрами, он крепче сжал ее, удерживая.

Она протянула руку и обхватила его сзади за шею. Ее пальцы зарылись в его волосы, сжимая темные пряди в кулаке. Другой рукой она схватила его металлическую руку. Бедра задрожали от всепоглощающих ощущений, которые все еще постепенно усиливались. Чувство было настолько сильным, что пугало.

— Арк, — простонала она, откидывая голову назад, затем посмотрела на него.

Он встретился с ней взглядом, но его центральный глаз — самый дьявольский из всех — оставался сосредоточенным на ее теле. Палец продолжал свой устойчивый темп, обводя ее клитор снова и снова.

— Пожалуйста, Арк. Это слишком. Я не могу…

— О, но Саманта, ты можешь, — он раздвинул ее складки шире, и что-то толкнулось в отверстие. Секунду спустя его хвост заполнил ее, легко скользнув внутрь.

Саманта резко вдохнула. Она сильнее вцепилась в его волосы, когда лоно сомкнулось вокруг хвоста. Она ожидала боли, ожога от разрыва нежной плоти, неумолимых уколов его пальцев в свою кожу, когда он безжалостно входил в нее, но было только блаженство.

Аркантус застонал и прижался к ней бедрами.

— Так горячо, так мягко… так тесно, — прохрипел он.

Его хвост покинул ее. Пустота, которую он оставил после себя, ощущалась агонией, но Саманта не могла отвести взгляд, когда Арк поднес кончик хвоста ко рту и просунул его между губ.

Это была самая возбуждающая вещь, которую она когда-либо видела.

Он пососал свой хвост, откинул голову назад и застонал, прежде чем вытащить его.

— Такая вкусная.

Он прикоснулся кончиком хвоста к ее шее и медленно провел им вниз по телу, пройдя между грудями и по животу, прежде чем вернуться к влагалищу. Палец усилил давление на клитор, когда его хвост снова вошел в нее. Он двигался внутрь и наружу, усиливая постоянно растущее удовольствие.

Сэм извивалась на нем, ее бедра покачивались в такт толчкам хвоста и движениям пальца. Электрические разряды пробежали по ее телу. Робкие, хриплые вздохи переросли в крещендо¹⁰, а потом в сдавленные крики. Она была потеряна, тонула в ощущениях, в муках удовольствия.

— Да, — сказал Арк. — Кричи для меня, Саманта. Пусть весь город знает, что ты в муках экстаза, — он сильнее надавил на ее клитор.

Сэм сдалась и позволила ощущениям овладеть ею.

Раскаленное добела наслаждение взорвалось внутри нее. Она кончила с гортанным криком, быстро превратившимся в визг, когда его пальцы и хвост ускорились. Жар затопил Саманту, ее тело содрогнулось, крепко сжавшись. Она зажмурилась, выгнула спину и подняла голову, стиснув зубы, когда восторг разрывал ее на части и снова собирал воедино. Это было безжалостно, это было обжигающе, это было возвышенно.

Когда ощущения, наконец, ослабли, глаза Саманты распахнулись.

Аркантус наблюдал за ней полуприкрытыми глазами, которые, как и кхал, светились ярче, чем она когда-либо видела. В его взгляде горел голод. Он медленно высунул язык и провел им по губам. Палец лениво кружил по клитору Сэм, низводя ее с вершин эйфории, а его хвост оставался внутри нее, сохраняя удовлетворяющую наполненность.

Саманта лежала на нем, прерывисто дыша, ее тело содрогалось после оргазма.

Арк наклонил голову и завладел ее ртом. Его поцелуй был ненасытным и обжигающим, переполненным желанием. Саманта застонала ему в губы.

Когда он отстранился, то криво улыбнулся, подняв свободную руку, чтобы погладить ее по щеке.

— Я победил, маленькая земляночка.

Хотя ее щеки уже покраснели, по ним пробежал новый прилив тепла. Она ответила ему широкой улыбкой.

Она чувствовала себя… свободной, как будто с нее сняли огромный груз. Сэм никогда не думала, что секс может быть таким прекрасным. Черт возьми, она никогда не думала, что секс вообще может быть приятным. То, что Аркантус сделал… Это изменило всю мою жизнь.

Он убрал руку с ее клитора и положил ей на бедро, нежно, но собственнически сжимая.

— Согласно нашей договоренности, маленькая земляночка… это было только начало. Теперь я готов попробовать тебя по-настоящему.

Хвост Арка медленно выскользнул из нее. Ее лоно сжалось, жадно желая удержать его там, и Саманта крепче обхватила ногами бедра Аркантуса. Но у нее не хватило сил сопротивляться, когда он положил руки ей на бедра, приподнял и повернул лицом к себе.

Волосы Сэм рассыпались по плечам, когда он усадил ее к себе на живот и развел ноги по обе стороны от своего торса. Ее юбка задралась вокруг талии и упала ему на колени. Ухмылка Арка стала шире, показав клыки, когда центральный глаз опустился на ее лоно, блестящее от желания и открытое для него.

Саманта застенчиво поднесла руку к подбородку, глядя на Арка сверху вниз.

Обхватив ее за задницу, он притянул Сэм ближе.

— Этот цветок мой.

Высокий звук, напоминающий звон колоколов, возвещавших об окончании урока, когда Саманта была в школе, прозвучал с запястья Аркантуса, и он замер. Мгновение спустя сигнал прозвучал снова.

Арк стиснул зубы и зарычал, сильнее сжимая ее задницу.

— Черт возьми.

Аркантус пристально смотрел, наслаждаясь фантазией, ставшей реальностью, на богиню его желаний — все, чего он хотел и в чем когда-либо мог нуждаться. Волосы Саманты растрепались, ниспадали на плечи густыми волнами, прикрывая верхушки маленьких упругих грудей, а глаза потемнели от вожделения. Бледная кожа порозовела от возбуждения, губы припухли от поцелуев. Улыбка, которой она одарила его, была прекраснее всего, что он когда-либо видел, ее радость была безумно возбуждающей и манящей.

Он глубоко вдохнул, наслаждаясь аппетитным ароматом, и перевел взгляд на ее обнаженное лоно. Его манили розовые, блестящие лепестки. Он был в нескольких шагах от того, чтобы прижаться к ней ртом, в нескольких шагах от того, чтобы выпить ее нектар прямо из источника.

Снова прозвучал сигнал — кто-то стоял у одной из потайных дверей.

Вспышка раздражения присоединилась к огню страсти. Член заныл, и был только один способ облегчить страдания.

Но, конечно же, кто-то был у гребаной двери.

Стараясь говорить как можно более нейтральным тоном, он сказал:

— Минутку, Саманта.

Аркантус переместил руки так, чтобы его локти слегка опирались на бедра Сэм, а ладони были на груди. Он активировал голокомм, чтобы получить доступ к внутренней связи.

— Лучше бы кому-нибудь умереть, потому что я сказал не мешать.

— С каких это пор меня стало волновать, что ты говоришь? — ответил Драккал. — Особенно после того, как ты запер дверь, ублюдок.

— Я тебя кастрирую, — пробормотал Аркантус.

Глаза Саманты расширились.

Аркантус хотел сосредоточиться на запахе Саманты, ее жаре и вкусе. Он хотел соединиться со своей парой точно так же, как требовал каждый гребаный инстинкт внутри. Он стиснул челюсти и прошипел сквозь зубы:

— Я занят, Драккал. Чего ты хочешь?

— Мы нашли его, — сказал Драккал.

— Нашли кого?

— Гроалтууна из торгового центра. А теперь впусти меня, чтобы мы могли поговорить. Я не собираюсь разговаривать с дверью.

Саманта повернула голову, отведя взгляд, и поспешно поправила платье, прикрывая грудь и скрывая свое лоно от посторонних глаз.

Аркантус застонал и отключил интерком. Его голова откинулась назад, тело внезапно стало слишком горячим и тяжелым.

— Ты знаешь дорогу обратно в спальню, Саманта?

— Я… могу найти путь к ней.

Он тяжело вздохнул.

— Я попрошу кого-нибудь принести тебе еды чуть позже. А пока просто отдохни. Я встречусь с тобой, как только поговорю с Драккалом.

Она кивнула.

— Хорошо.

Сэм осторожно слезла с его груди и сделала один шаг в сторону, но потом остановилась и повернулась к Арку, чтобы запечатлеть поцелуй на его губах. Она отпрянула, прежде чем он успел ее поймать, и улыбнулась.

Этот простой короткий поцелуй сильно поразил его, Арка никогда раньше так не целовали. Это был не страстный, не похотливый, а нежный поцелуй. Тепло разлилось по его лицу, перетекая прямо в сердце.

Он рассеянно включил управление на голокомме и открыл ближайшую дверь для Саманты — ту же, через которую она вошла, не сводя с нее глаз, пока она уходила. Она покачивала бедрами, едва уловимо, но неоспоримо то, что за все время, которое он ее знал, она ни разу так не ходила.

Только после того, как дверь закрылась, он полностью сел, спустив ноги на пол. Он опустил руку на торчащий член и сжал его, тщетно надеясь облегчить его боль. Аркантус содрогнулся — облегчения не будет.

Снова прозвучал сигнал.

Ноздри Аркантуса раздулись от раздраженного выдоха. Он нажал на кнопку, чтобы открыть скрытый вход на платформу, прежде чем выключил экран голокомма, откинулся назад и вытянул руки вдоль спинки дивана. Арк положил хвост на подушку рядом с собой, не в силах сдержать раздраженное постукивание его кончиком вверх-вниз.

Драккал вошел в зал, миновав десятки экранов по пути к лестнице. Он спустился и остановился перед Аркантусом, глядя вниз с опущенными бровями.

— Мне действительно нужно это видеть?

Аркантус опустил взгляд к паху, где его возбужденный член образовывал отчетливую, извивающуюся выпуклость под тканью набедренной повязки.

— Да. Это одно из последствий того, что ты прервал меня.

Драккал покачал головой и закатил глаза.

— Я знаю, что она твоя пара, но у нас действительно есть другие заботы.

— Забота о ней — моя первоочередная задача, Драк.

— И ты позаботился, не так ли?

— Не к моему удовлетворению.

Ажера опустил подбородок к промежности Арка.

— Ясно. Теперь ты готов говорить серьезно?

Аркантус откинул голову на спинку сиденья и вздохнул.

— Я всегда серьезен, Драккал, — он не мог продолжать злиться на ажеру за желание решить проблемы, с которыми они столкнулись, но было бы трудно сосредоточиться на чем-либо, когда тело жаждало Саманту так сильно, что это причиняло боль. — Что ты нашел?

Драккал устроился на диване напротив Аркантуса. Хвост Арка беспокойно хлестал по подушке.

— Мы извлекли голограммы наблюдения из Вентриллианского торгового центра. Удалось получить несколько хороших изображений гроалтууна, который фотографировал вас. Он также появляется во вчерашних записях с улицы, где живет Саманта.

Подняв голову, Арк встретился взглядом с Драккалом.

— Покажи мне.

Несколько движений пальцев Драккала по кнопкам управления голокомма вызвали широкое изображение в воздухе между ними — гроалтуун, стоящий в толпе в торговом центре. Изображение разделилось, и на новом был тот же гроалтуун под другим углом, на этот раз перед входной дверью в дом Саманты, а рядом с ним — большой оранжевый онигокс.

— Тот самый.

— Потребовалось много копать, но мы нашли множество его псевдонимов. Самый распространенный из них — Стрейк.

Аркантус кивнул на изображение онигокса.

— Оранжевый ублюдок произнес это имя в какой-то момент. Он собирался попросить Стрейка забрать Саманту после моей смерти.

Драккал убрал изображение и опустил руки, положив их на бедра, когда наклонился вперед. Выражение его лица было мрачным, во всяком случае, мрачнее, чем обычно.

— Он часть Синдиката Внутреннего предела.

В животе Аркантуса похолодело, и его глаза расширились. Он оттолкнулся от спинки и сам наклонился вперед, подсознательно подражая позе друга.

— Внутренний предел? Ты уверен, Драккал?

Ажера кивнул.

— Очевидно, этой информации не так уж много, по крайней мере, если ты сам не поищешь в этом направлении. Они держат свою деятельность в строжайшем секрете.

— Это понятно, — Аркантус опустил взгляд в пол. Его член, наконец, втянулся в щель, боль утихла, и по телу распространилось онемение. Если того, что Драккал прервал их, было недостаточно для того, чтобы испортить настроение, то всего этого точно хватило.

— Это не может быть совпадением, Арк.

— Но почему? Почему спустя столько времени? Это… это, вероятно, было только из-за Саманты. Он разыскивал ее, потому что она терранка, а Синдикат занимается торговлей рабами. Они просто увидели во мне потенциальную угрозу…

— Ты говорил, что они ходили к ней домой и расспрашивали о тебе, — твердо сказал Драккал, возвращая взгляд Арка к нему. — Тебя узнали.

Сердце Аркантуса бешено колотилось. Воспоминания угрожали выплеснуться на поверхность — воспоминания о страданиях, предательстве, ужасе — и он едва сдерживал их.

— Впервые я увидел Стрейка несколько дней назад, а до этого — никогда. А ты? Он никак не мог знать, кто я.

— Но кто-то, кто знает тебя, должно быть, видел эти фотографии.

— Мы не можем быть в этом уверены.

Ноздри Драккала раздулись, и он поднял руку, чтобы почесать щеку.

— Аркантус, ты давным-давно просил меня сказать тебе, когда я пойму, что ты не в себе, и…

— Кальдориус находится в миллионах световых лет отсюда, и это было десять лет назад. Для них я мертв. Мертв. И я должен поверить, что они нашли меня здесь, в городе с миллиардным населением? Это не…

— Арк, — прорычал Драккал, его шерсть встала дыбом, — заткнись нахуй! Краас кавал, я не больше твоего хочу, чтобы это было правдой, но я не могу сидеть здесь, пока ты обманываешь себя. Неважно, кто и почему, мы должны предположить, что они знают, кто ты, и что они готовы закончить то, что начали. Я могу простить тебе твою глупость — ты хотел заполучить свою пару, понимал ты это или нет, но это должно прекратиться сейчас. Ты самый умный мужчина, которого я знаю. Начни, блядь, вести себя соответственно.

Аркантус захлопнул рот. Поток эмоций бушевал внутри него, поднимаясь из живота и сдавливая грудь и горло. Он изо всех сил пытался выдержать взгляд друга, но не смог.

— Они знают, что ты в Бесконечном городе, Арк. Они потратили много ресурсов, чтобы убить тебя у Саманты дома, и по сравнению с нами, их ресурсы практически безграничны — это проклятый синдикат. Время дурачиться закончилось, — Драккал поднялся на ноги и подошел к Аркантусу, присев перед ним на корточки. Он положил большую руку на затылок Арка и заставил седхи посмотреть ему в глаза. — Я сражался в этих ямах годами. Я видел ужасные вещи больше раз, чем могу сосчитать. Но ничего не было хуже того дня, когда я нашел тебя — дня, когда я нашел то, что от тебя осталось.

Аркантус стиснул челюсти. Его дыхание было прерывистым, в горле горел огонь.

Взгляд Драккала был пристальным и непоколебимым.

— Если они придут снова, я буду сражаться до конца. Я отдам свою жизнь за тебя. Я бы умер в тех ямах, если бы ты, не вытащил меня. Если бы ты, не доверял мне. Но если они найдут тебя, Арк, они не остановятся, пока мне нечего будет отнести медику.

— С этого момента ты не будешь иметь дел ни с какими клиентами лицом к лицу и не покинешь этот комплекс. Не спорь со мной. Ты выслушаешь меня хоть раз.

Аркантус покачал головой и протянул руку, обхватив сзади толстую шею Драккала. Хотя ему не было весело — слишком много было суматохи, слишком много беспокойства — он заставил себя улыбнуться.

— Если бы я никогда не слушал тебя, я бы давным-давно умер… и, следовательно, твоя жизнь была бы намного менее напряженной.

Драккал фыркнул, его рот скривился в ухмылке.

— Ты даже не можешь сделать комплимент, не будучи мудаком.

— Уверен, что всегда использую свои сильные стороны.

Они опустили руки, и Драккал облокотился на спинку дивана.

Аркантус запустил пальцы в волосы, убирая их с лица за рога.

— Этот Стрейк все еще жив?

— Насколько я знаю.

— Я хочу с ним поболтать.

— Ты понимаешь, что это значит. Они узнают, и начнется война.

— Ты был в жилом комплексе, Драк. Она уже началась.

Ажера нахмурился, его грива встала дыбом, но он не стал спорить.

— Направь туда несколько человек, — сказал Аркантус. — Нам нужно действовать как можно быстрее и незаметнее.

— Хорошо. Я начну действовать, — Драккал потер затылок, поднес руку к лицу и принюхался. — Краас кавал, Аркантус. Ты не мог вымыть руки, прежде чем впустить меня? Достаточно того, что воздух пахнет ею, но мне не нужно еще и пахнуть, как она.

Аркантус поднял руку и понюхал пальцы, они пахли нектаром Саманты. Он закрыл глаза и высунул язык, слизывая слабый, затяжной вкус с кончиков пальцев.

— Если ты начнешь прикасаться к себе, я тебя ударю, — сказал Драккал.

Аркантус запрокинул голову и рассмеялся.

— Если я начну трогать себя, ты окажешься в зоне взрыва, — когда смех стих, он свирепо посмотрел на Драккала. — А теперь иди и вымой гриву. Я ударю тебя, если ты все еще будешь пахнуть ею, когда мы увидимся в следующий раз.

Драккал поднялся на ноги.

— Даже не пытайся, если не хочешь потерять ногу, маленький седхи.

Когда ажера уходил, Аркантус крикнул:

— Используй мыло! Просто вылизать мех не считается мытьем, — он сделал паузу на мгновение, прежде чем вскочить на ноги. — Тебе лучше вообще не лизать руку, ты меня слышишь?

Драккал наблюдал за ним с вершины платформы.

— Открой дверь, пока я не свернул тебе шею.

Аркантус не отводил взгляда от ажера, когда нажал на кнопку управления и открыл потайную дверь рядом с Драккалом, который вышел, не сказав больше ни слова. Как только хвост Драккала исчез в проеме, Аркантус снова закрыл дверь.

Едва он сделал шаг к столу, как у двери снова раздался сигнал. Хвост Аркантуса раздраженно дернулся.

Включив интерком, Арк прорычал:

— Если мне придется выйти, Драккал, ты пожалеешь об этом.

Драккал снова посигналил и фыркнул.

Аркантус поднялся на платформу и сел в кресло, откинувшись на спинку, чтобы просмотреть множество дисплеев, которые он уже включил до прихода Саманты. Нужно было сделать работу, она была всегда, но как он мог сосредоточиться на чем-либо из этого сейчас? Хотя возбуждение прошло, тело все еще болело, и то, что, как он надеялся, станет мимолетной угрозой, оказалось гораздо опаснее, чем он мог себе представить.

Гребаный синдикат.

Синдикат Внутреннего Предела был конгломератом многочисленных могущественных преступных организаций, и хотя он существовал в Артосе как отдельное образование, одна из многих подобных групп, он боролся за то, чтобы быть самым богатым и влиятельным из них всех. Работа Аркантуса фальсификатором часто требовала принятия заданий от таких организаций, но он ни разу не встречался с кем-либо из представителей лично, ни разу не позволил никому увидеть себя в лицо, потому что многие из этих организаций также были представлены на Калдориусе.

Синдикат Внутреннего предела располагал своей штаб-квартирой на Кальдориусе. Именно Синдикат выступил против назойливого, молодого бойца-седхи, у которого хватило наглости урезать прибыль, которую они получали на гладиаторских аренах того мира. Именно Синдикат Внутреннего Предела принял амбиции Аркантуса близко к сердцу, и вчерашними событиями в многоквартирном доме Саманты они продемонстрировали, что готовы сделать все возможное, чтобы завершить работу, которую начали так давно.

Они использовали Саманту, чтобы выманить его.

Артос уже был жесток к ней, уже пытался сокрушить ее в одиночку. Она, конечно, не заслуживала того, чтобы за ней тоже охотились.

Страх, вызванный откровением Драккала, сгорел дотла во вспышке ярости. Саманта была земляночкой Арка, его женщиной, его парой.

Было лишь короткое время, когда он рассматривал возможность найти пару. Эти мечты, какими бы смутными они ни были, развеялись, когда Арк покинул дом, чтобы стать частью Багровых рейдеров, крыла Коалиции. Жизнь, полная сражений и кровопролития, была единственным будущим, которое он действительно мог себе представить.

Одинокая жизнь.

И даже во время тех коротких промежутков, во время которых он видел сны, Арк ни разу не подумал, что его пара будет — или могла — принадлежать к другому виду. Ходили истории о том, как седхи находили себе пару среди волтурианок, и даже с ужасом шептали о некоторых парах третинках, но он никогда не представлял себе никакого другого варианта.

Конечно, не терранка, он даже не знал об их существовании, когда был молод. О людях Саманты он узнал только тогда, когда они начали мигрировать в город — два года назад, примерно через год после того, как Синтрелл Вантрикар Кальтраксион, волтурианский посол из Доминиона Энтрис, поддержал официальную просьбу терран— о приеме в Артос. Консорциум разослал приглашение с удивительной скоростью, хотя им потребовалось более десяти лет, чтобы одобрить запросы некоторых других видов.

Потом я позволю Стрейку забрать твою терранскую джи'тас. Может быть, мы насладимся ею, прежде чем продавать.

Они не просто использовали Саманту в качестве приманки, чтобы выманить его. Синдикат не использовал кого-то, кому мог позволить жить дальше. Когда же полезность для Синдиката заканчивалась — его заставляли замолчать навсегда. Молчание, так же, часто означало поездку на невольничьи рынки Кальдориуса, как и выстрел плазмой в голову. Теперь она была вовлечена, и это означало, что ублюдки придут и за ней тоже.

Аркантус наклонился вперед и принялся за работу. Отдавая команды на консоли, для определения местонахождения, почти невидимых точек доступа сплетения, которые часто используют для связи организации, подобные Синдикату Внутреннего Предела.

— Мне плевать, сколько у вас, канализационных ублюдков, ресурсов, — пробормотал он. — Вы угрожаете моей паре, и это гребаная война.