Заступник. Проклятье Дайкоку

Глава 10

Закрытая папка притягивала мое внимание. Я смотрел на нее, как завороженный, пока не взял в руки. От других папок она отличалась и плотностью и весом. Потянув за шнурок, я открыл личное дело очередного «клиента».

Цветное фото. Презентабельный мужчина, явно не азиатской наружности. Шатен. Нормостеническое телосложение. Лицо гладко выбрито, а губы растянуты в широкой голливудской улыбке.

В верхней графе, где обозначена строка «имя» написано: Арчибальд Купер.

Возраст: Тридцать три года.

Род деятельности: Мошенник. Адвокат.

Меня очень удивило второе. Как могли уживаться и сочетаться два абсолютно несопоставимых слова и понятия в одном человеке — пока что загадка. Возможно я узнаю об этом немного позже, когда доберусь до него.

Дальше длинное и подробное описание его провернутых дел и схем. Где, в каком году и на какую сумму.

В основном занимался тем, что помогал отмывать деньги и отмазывать этих горе-бизнесменов, если они попадали в передрягу. Но вот что он забыл в Японии? Законодательство его родной страны, аббревиатура которой состояла из трех букв, однозначно в корне отличалось от местного. Неужели просто отмывал бабло?

Я опустил глаза еще ниже и увидел сумму займа: пять миллионов двести семьдесят три тысячи иен. Сначала я подумал, что мне показалось и поэтому протер глаза свободной рукой. Потом поморгал. Еще раз протер. Казума тихо посмеивался в кулак, наблюдая за мной.

— Два вопроса, — сказал я.

— Дай угадаю: откуда такие деньги?

Это было очевидно. Абсолютно понятно, что такое вопрос у меня мог и, собственно, возник в голове. Но он возник вторым. И я этого скрывать не собирался.

— Верно. Но первый вопрос: как ты вообще пошел на эту сделку? У нас в году среднестатистический японец зарабатывает легально три миллиона иен. А здесь пять.

Казума снова улыбнулся, после чего прошелся по своему кабинету взад-вперед.

— Понимаешь, мой дорогой друг Ахиро, этот американец был крайне убедительным. Ты же прочел в его личном деле, что он работал адвокатом?

— А еще мошенником.

— У каждого свои недостатки, — легко отмахнулся Казума. — Слушай, этот парень действительно умеет заговорить зубы. Мы с ним встретились… вернее как было: он позвонил мне на рабочий номер, представился, после чего пригласил меня на деловой в ужин.

— Он говорит по-японски? — перебил я Казуму. В голове не укладывалось, что обычный американец, приехавший в Японию может вот так сходу спокойно общается с местным населением. Мне ли не знать, что японцы на своем-то языке не все иероглифы знают. Тут свои-то три азбуки попробуй выучи, а еще чужую сверху? Нет уж, увольте.

— It’s very simple, Ahiro-sama. You don’t have to be a genius to learn English, — ответил Акигава. Эти слова звучали для меня знакомо где-то на уровне той вещи, которую называют «душой». Но я не понимал ни слова, кроме своего имени. Ахиро-сама.

— Когда ты только успел? — ответил я ему, на что Казума пожал плечами.

— В старших классах у нас в школе была молодая преподаватель английского языка. Я так на нее запал, что пытался выделится среди остальных. Но мы еще успеем потрепаться. Давай вернемся к нашему клиенту. Мы с ним встретились, поболтали. Он предложил мне вложиться в его новое дело. Забегая наперед, скажу: естественно на тот момент я уже навел по нему справки и понимал с кем веду дело, но этот американец красноречивее любого демона.

Я слушал Казуму и не перебивал. Сейчас мне была важна каждая деталь, чтобы лучше понять с кем я имею дело. Хотя картина и без того складывалась яснее некуда. Развели нашего Казуму, как последнего пацана.

— Уже не помню деталей всего дела, потому что разговор был месяц назад. Суть заключалась в том, что он берет у меня эти деньги и вернет их через две, максимум три недели в двойном размере.

— И тебя это нисколько не смутило?

— Смутило, конечно же. Именно поэтому я и спросил у него каким образом он собирается приумножить эти деньги за такой короткий срок почти что в три раза.

Верно. Я тоже подумал о сумме близкой к трехкратной, потому что он пообещал вернуть то что взял плюс столько же сверху. А еще надо для себя оставить что-то. Чтобы не бедствовать — минимум еще столько же.

— И?

— Он сказал, что собирается провести какие-то махинации на интернет-бирже. Что-то там про искусственный рост какой-то пары, честно скажу, я в этом ни хера не понимаю. Суть заключалась в том, что все на этом росте захотят подзаработать, начнут вливать свои активы, то есть деньги, а затем он это все добро сгребет и просто исчезнет.

Что-то подобное в моей голове вспоминалось. Не такая же схема, но что-то подобное на соседнем континенте в огромной необъятной стране, что занимала одну шестую часть суши, где жили русские. МММ, вроде так оно называлось. И владелец этой схемы тоже говорил: «дай мне сто иен, я верну тебе двести». И народ на это клевал, как рыба в дождливую погоду.

— И ты дал ему займ, — подвел я черту.

— Естественно, дал! Иначе зачем же еще мы тут с тобой собрались, Ахиро? Этот сукин сын, будь он неладен, скрылся с моими деньгами. Он ни звонил и не давал мне никаких отчетностей. Так как сумма большая, я решил сам ему позвонить через неделю. Номер был отключен.

Я тихо хмыкнул, почти что в себя, чтобы не оскорбить Казуму. Не могу сказать, что его решение было опрометчивым, но в нем явно взыграл азарт. И, видимо, уверенность, что раз он мог решить такой вопрос с местными, то и с иностранцем все пройдет гладко.

— И ты стал его искать, — подтолкнул я умолкшего Казуму, который завис и молча жевал губы.

— Да. Я попросил своих знакомых парней поискать его. Три недели, Ахиро. Три недели и пятьдесят тысяч наличных иен мне стоило, чтобы найти его.

— Всего лишь один процент от всей суммы, — пошутил я мягко. Но Казума не обратил внимания.

— И ты явился как раз вовремя. Я знаю где он живет. Сейчас дам тебе адрес последней локации. За ним ненавязчиво приглядывает одна бабуля и каждый вечер докладывает мне, что он все еще здесь. Я отправил один раз к нему других ребят подкараулить и задать вопрос: «ну как там с деньгами?». Что я могу тебе сказать, Кэнтаро, чуйка у него зверина. Как только заподозрит что-то неладное — сразу переезжает. Когда те ребята пришли к его квартире через несколько минут после него… Арчибальда и след простыл.

Он протянул небольшой прямоугольник бумаги. Адрес был написан на стороне, что лежала на столе. Словно он боялся, что в комнате есть камеры, которые могут подглядывать за ним. Только и того, что не оглядывался по сторонам.

— Вооружен? — не поднимая листка, я взял и положил его в задний карман джинс.

— Не заметил. Ни кобуры, ни ножа. Вел себя адекватно в отличие от Чо.

Меня осенило.

— К слову о китайце. А он откуда японский знает?

— Его мать вывезли отсюда силой. Выкрали и отправили торговать телом в Китай. Потом залетела. В общем, японский он знает с рождения. Может чуть хуже, чем мандарин.

Хм, теперь понятно, почему судьба привела его сюда. Как в том анекдоте: Сегун склонился над картой. Его рвало на родину.

— Ясно.

— Советую начать с нарика, — сказал Казума, после чего отошел к небольшому холодильнику и достал оттуда бутылку воды. Открыл и сделал несколько глотков. — Последнее время он обдалбывается в квартире у железнодорожных путей на окраине Кобе. Совсем уже с катушек слетел, ничего кроме этой дряни не интересует.

Я кивнул Казуме и направился к выходу.

— Спасибо за наводку.

— Ты это и без меня успел в деле прочитать, — бросил он со смешком мне вдогонку. И это было чистой правдой. Последнее место пребывания так и было обозначено с точным адресом, подъездом и квартирой.

По пути к первому клиенту я размышлял о предстоящем задании. Если с первым у меня было меньше всего вопросов, то вот с остальными могут возникнуть трудности. Поехавший полукитаец-полуяпонец, который при любом из раскладов в моей голове потянется за лезвие и скрытный америкашка с длинным языком. Кто знает, не прячет ли он в рукаве своего модного пиджака однозарядный выкидной пистолет на пружинном механизме.

Действовать придется осторожно с обоими. И к каждому понадобится индивидуальный подход. К Чо, наверное, придется применить и силу. Хотелось бы избежать, но я не могу предположить, что он выкинет. Даже близко. Точно так же, как и Нагаката из Андо, у которого шифер ехал на ровном месте.

Но сначала разберемся с торчком. А в последствии надо будет разобраться и с тем, чтобы искоренить эту дрянь сначала в моем районе, потом из Кобе, а затем — из всей Японии.

Я свернул с главной трассы и через сотню метров остановился у старой потрескавшейся многоэтажки. Центр Кобе и его окраины разительно могли отличаться. Позади меня заверещал стоп-сигнал, а затем по рельсам затарахтел железнодорожный состав с раскатистым гудком.

Открыв дверь подъезда, я стал подниматься по лестнице. Клиент находился на пятом, самом последнем этаже. Я спокойным шагом оказался у цели, после чего подошел к двери с номером «семьдесят два» и нажал на звонок. Никакого звука не последовало. Я нажал еще раз. Снова тишина.

В соседней двери щелкнули замки, после чего створка открылась и из квартиры вышла согнутая пополам старая женщина. Она окинула меня хмурым взглядом, но закрыла свою дверь, трясущимися от тремора руками провернула ключи в замочной скважине и пошла к лестнице.

Я попробовал еще раз сильнее нажать на звонок.

— Он не работает, — дрожащим голосом сказала женщина. — Лучше стучите.

Я повернулся в ее сторону. Старушка держалась рукой за поручень и смотрела в мою сторону. А затем молча стала спускаться по своим делам.

Последовав совету, я постучал дверную раму. Один раз. Второй. Еще громче. Понимание, что он может просто валяться в отключке под каким-нибудь веществом и банально не отдавать себе никакого отчета о происходящем меня напрягало.

Чисто рефлекторно я решил подергать ручку. Дверь открылась. Створка с тихим скрипом петель пошла внутрь, освобождая мне проход. Никаких «сим-сим-салабим», просто надо было сразу толкнуть дверь и войти.

Но я вторгался в чужую собственность, а значит по большому счету нарушал закон. Но, с другой стороны, если я действую в интересах кредитора, то я имею полное право вынести из квартиры заемщика вещей на занятую сумму, оставив бумагу с адресом ростовщика. Здесь моя совесть чиста.

Грязна она была у тех, кто занимался наркоторговлей и доводил людей до этого состояния. И рано или поздно, но у меня дойдут руки и до них.

Оглянувшись по сторонам, я вошел внутрь и прикрыл за собой дверь. Внутри стоял влажный прелый воздух. Изначально мне показалось, что в нем присутствуют тухловато-приторные нотки, но я смахнул это на общее отсутствие проветриваемости помещения.

Под ногами валялась куча битого стекла. По коридору прямо виднелась кухня с задернутыми плотными шторами. Пластиковые тарелки из-под блюд быстрого приготовления. Пачки из-под чипсов, пустые пластиковые бутылки и разбросанные пачки с медикаментами.

Хаос царивший вокруг вызывал у меня дурное чувство. Я медленно шагал по коридору вглубь, стараясь аккуратно ступать по стеклу, чтобы не шуметь. Просто, чтобы не спугнуть животное, что жило здесь. Вдруг оно уже услышало меня и поджидает с «розочкой» от стеклянной бутылки за углом?

На кухне было пусто. Сковорода со сгоревшей яичницей черного цвета, над которой жужжали мухи, и кран из которого мелкой-мелкой струйкой бежала вода.

Дальше я заглянул в уборную комнату. Метр на метр. Душевая кабинка и унитаз да стиральная машинка с вертикальной загрузкой.

Оставалась одна единственная комната, отделенная от остального мира одеялами вместо дверей, свисающими аж до самого пола. Я несколько секунд смотрел на эти два запачканных серых покрывала, прежде чем потянулся рукой к одному и вошел в комнату.

Меня чуть не вырвало. Внутри стоял омерзительный до ужаса запах разложения, от которого дыхание свело на раз. Глаза заслезились. Я прикрыл рот и нос рукой, после чего вышел из комнаты, чтобы сделать несколько вдохов и повторить попытку.

В этот раз у меня получилось. Сначала я не понял что произошло. Вернее что источало этот зловонный смрад. Нанаки Юдзи сидел на коричневом старом кресле, запрокинув голову набок. Возле кресла стоял небольшой столик, заваленный жгутами, жестяными пивными банками, но самое главное — черный «глок-семнадцать». Пистолет девяти миллиметрового калибра. Я подумал, что он застрелился. Но эта мысль ушла сразу, потому как почему никто тогда до сих пор не вызвал полицейских?

Пистолет лежал без глушителя, а значит даже выстрел такого малыша должна была слышать вся пятиэтажка. Как минимум все соседи. Я подошел к телу мужчины. Его глаза были закатаны под самое верхнее веко, а на губах виднелись следы высохшей пены. Судя по всему — обычный передоз. То, что случается почти с любым наркоманом. Очень часто в первый и в последний раз.

Я натянул футболку на самый нос и старался дышать по минимуму и через рот, потому что иначе у меня сразу подкатывало к горлу.

Ствол можно забрать. На черном рынке он скорее всего сможет возместить убытки Казумы, однако вся проблема заключалась в том, чтобы его сбыть. И это подвешивало деньги еще на один неопределенный срок.

Я походил по комнате, позаглядывал во все возможные ящики, но ничего кроме мусора и пустоты не находил. Мое внимание привлек небольшой вентиляционный люк в стене, которых в обычных квартирах не было. Вернее сказать, выглядел он подозрительно, но это если целенаправленно вглядываться в такие мелочи.

Переложив пистолет на телевизор, что стоял напротив тела Нанаки, я подтащил столик и встал на него, бесцеремонно отодрав решетку, что держалась на честном слове. В ней ничего не было. Я выругался. Опуская ногу вниз, обратил внимание на розетку, которая чисто логически не несла в себе никакой пользы. В самом низу в дальнем углу комнаты под шторой.

Отодвинув столик, я присел и попробовал пальцами подковырнуть верхнюю часть розетки. Ничего не вышло. Тогда я сходил на кухню и нашел там нож весь покрытый копотью.

Всадив его между стеной и крышечкой розетки, потянул ручку на себя. Щелк. Она отлетела в сторону, а в стене образовался еще один небольшой проем. Я аккуратно подал в него пальцы и нащупал целлофановый пакетик.

Вытянул его к себе. Сверток в котором был серый порошок и перетянутая резинкой пачка купюр. Отлично. Этого должно хватить, однако…

Я встал и направился в уборную. Открыл крышку унитаза и высыпал все содержимое порошка в толчок, после чего опустил крышку и смыл воду. Эту дрянь я никому не отдам. Там ей самое место.

Теперь оставалось еще одно дело. Надеюсь у Нанаки есть хотя бы домашний телефон. Оглядев еще раз комнату, я нашел то, что искал. Телефонный аппарат висел на стене с левой стороны от входа за высохшим гибискусом. Удивительно, что этот человек вообще держал у себя дома растения. Хотя на данном экземпляре не осталось ни одного листка.

Я механически набрал номер полиции. Спросите меня ночью какой тут номер у копов — я даже не назову его. Просто пальцы помнят, а вот конкретно я — нет.

По голосу тяжело определить возраст, но мне точно ответила женщина дежурная.

— Да, здравствуйте. Я хочу попросить приехать ближайший патруль. Кажется у меня умер сосед.

— Умер? С чего вы взяли?

— Он несколько дней не выходил из квартиры. И не отвечает на звонки.

— Говорите адрес.

Я продиктовал ей улицу, номер дома, подъезд и квартиру.

— Как ваше имя? — раздался женский голос по телефону. Я хотел было тут же сбросить, но до моего уха донесся шорох стекла позади. Я напрягся, потому что никого кроме меня здесь не было. Пистолет лежал от меня в нескольких метрах.

Снова тихий шаг и скрежет стекла.

— Господин, вы меня слышите?

«Да, — думал я, — дорогая. Я тебя слышу. И, судя по всему, не только я».