Здесь вам не клан 6

Глава 16

— Принёс? — дубль посмотрел на меня жадными очами.

— А ты? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Само собой.

— И я.

Мой вопрос, кстати, оказался излишним. Одного взгляда на комнату Макса-1 оказалось достаточно, чтобы понять: человек подготовился к эксперименту серьёзно. Дека с проекционным голографическим экраном, сенсорные перчатки и виртуальные очечи для меня, пара удобных кресел, одно из которых раскладывалось чуть ли не в шезлонг.

Ах, вы не знаете, что такое дека?

Это устройство совмещает в себе функции системного блока, дублирующей базовой клавиатуры, VR-блока и много чего ещё. Выглядит, как миниатюрная подковообразная клава с атавистическим тачпадом и минимальным набором кнопок. Здесь только базовые опции включения/выключения, экстренного выброса, настройки каналов, вывода экрана и голографической клавиатуры на любую ровную поверхность. Плюс сенсорная линия настройки порогов восприятия. И штук пять зелёных индикаторов. Пардон, один огонёк светится жёлтым — я ведь ещё не подрубился.

Как же мне этого не хватало!

Жаль, что прямой нейроввод недоступен.

Достаю из кармана вещицу, ради которой ездил сегодня на Литейный. Мне пришлось подписать кучу бумажек о неразглашении, запрет на передачу гаджета третьим лицам, запрет на видеосъёмку, фотографирование и воспроизводство в любых мыслимых и немыслимых формах. Передавать ментальные образы тоже нельзя, куда ж без этого.

Гейт.

Для нашего мира технология совершенно немыслимая, непостижимая, хотя исследования и ведутся в тайных лабораториях. Устройство, позволяющее подключаться из параллельных вселенных к глобальной моноземельной сети. С поддержкой постоянного соединения, вирта и режима дополненной реальности. Считается, что для успешного функционирования узла обе сети должны соответствовать определённому протоколу, разработанному, естественно, не у нас. А ещё вам потребуются стабилизированные арками врата.

В нашем распоряжении портала нет.

Зато есть зона переменных вероятностей.

И мы собираемся выяснить, можно ли разыграть эту карту в нескончаемой войне с «Эскапизмом».

— Давай, — Макс протянул руку.

Устройство смахивало на обычный модем с поддержкой беспроводной передачи данных, только габаритами поменьше, с округлыми формами и видимым отсутствием антенн.

Макс покрутил гаджет в пальцах, удовлетворённо кивнул и щёлкнул торцевым выключателем. По периметру гейта начали вспыхивать огоньки индикаторов. На деке тоже вспыхнул красный огонёк — явное свидетельство отсутствия глобальной сети.

Так.

Половина огоньков гейта — красные и оранжевые.

— Он разве не автоматом синхронизируется? — я уселся в кресло рядом со своим дублем.

— Нет, — Макс покачал головой. — Придётся настраивать.

Кибермансеры — не программисты.

Мы не кодим, не администрируем, не копаемся в базах и не тратим своё время на прочую техническую ерунду. Мы сразу подрубаемся к вирту и повелеваем вещами.

Пафосно прозвучало?

Но это — факт.

Макс нажал кнопку прямого подключения, и его глаза затуманились. Заледенели, подёрнулись призрачной дымкой — называйте как угодно. Нет, его не унесло на просторы Паутины — лишь в ту среду, которая доступна на жёстком диске виртуальной деки. Перед глазами Ву развернулся интерфейс, позволяющий настраивать подключения и пороги исключительно силой мысли.

Несколько секунд ничего не происходило.

Потом Макс начал двигать руками, переставлять невидимые фрагменты, смещать бегунки, что-то сворачивать и разворачивать.

Я почти не верил в успех.

Ну, сами посудите, как это вообще может работать? Высокотехнологичная начинка, усиленная артефакторикой. Всё это должно реагировать на магию, разве нет? Конечно, у кваргов своя особая, уличная магия… Точнее — темпоральная. И даже зоны переменной вероятности стали возможны исключительно благодаря способностям теневиков.

Интересно, что он там настраивает?

Дубль застыл с разведёнными руками, одна из которых что-то переключила на деке, а вторая отстучала пароль с клавиатуры.

Пауза.

Индикаторы гейта начали окрашиваться зелёным. Что-то пискнуло. Красный огонёк подключения на деке пожелтел, затем позеленел.

— Есть! — воскликнул кибермансер.

Я не верил своим глазам.

Внешние признаки указывали на то, что подключение настроено.

Макс ткнул пальцем во что-то незримое, раздвинул несуществующие границы, и я увидел изменения, творящиеся на экране. Рабочий стол операционной среды исчез, сменившись окном браузера.

Стоп.

Это не браузер.

Скорее, диалоговое окно канала видеосвязи.

Из квадратика, развёрнутого в центре экрана, на меня смотрел ухмыляющийся аватар Макса-1. Аватар имел весьма отдалённое сходство со своим прототипом, но я видел этого типа во время недавней вылазки на Моноземлю.

— Привет, — аватар помахал рукой с экрана. — Как тебе такое, Дамиан Маск?

— Ты в Паутине?

— Ага. Присоединяйся.

Долго упрашивать не пришлось.

Натянув очки и сенсорные перчатки, я активировал их через неприметные сенсоры и краем глаза заметил, как зеленеет последний индикатор на деке.

Оба канала работают.

Неведомая сила забрасывает меня в операционную среду. Я — в вирте на минималках. Трёхмерная комната с объёмными иконками, плавающими в виде шаров. Стоит потянуться к такому шару, и он оказывается в руке. Хочешь — переставляй. Хочешь — разворачивай и пользуйся.

Нахожу значок мессенджера, перемещаюсь в свой аккаунт и понимаю, что личина аватара намертво прилипла ко мне настоящему.

Открываю дверь и выхожу в общее пространство чата, где меня дожидается Макс.

— Это Моноземля?

— Не совсем, — дубль качает головой. — Физически мы на деке. Правда, без серверов Паутины этот чат работать не будет.

Комната представляет собой гостиную с угловым диваном, парой мягких кресел, журнальным столиком и модульной стенкой. Вместо ненужного телевизора — окно в реальный мир. Там виднеются наши тела на фоне бревенчатых стен. Справа — второе окно. С видом на океан.

Дубль в своей новой ипостаси высок, худощав и слишком… прилизан. Ни одной морщинки, лишнего волоса, усталости в глазах. Дорогой костюм, туфли с острыми носами.

— Я хочу подрубиться к вебке.

— Какой город тебя интересует?

— Ну… у них есть Хельсинки?

— А то. Называется Гельсингом.

— Махнём туда.

И мы это сделали.

Активировали прогу для сканирования общественных камер, вбили в поисковую строку нужный город и молниеносно перекинулись за тридевять земель.

Подсознательно я был готов… даже не знаю, к чему. Помутнению рассудка в зоне переменных вероятностей? Экстренному выбросу? Удару током? Я могу видеть, слышать и трогать предметы благодаря сенсорным перчаткам. Запахи, вкусы и болевые ощущения мне недоступны. А вот Макс получит по нейронам в случае фиаско. Даже с минимальными пороговыми настройками.

Знаете, как выглядит подключение к вебке из вирта?

Буферная реальность разваливается на куски, и ты влетаешь в чужой город. Словно прыгаешь с вышки в бассейн. Разница в том, что картинка становится двумерной. Качество, разрешение — всё на уровне. Это же Моноземля, детка. У них такие пропускные способности, что думать страшно…

Звуков нет.

Но я вижу город и понимаю, что местный Гельсинг в плане комфортабельности среды продуман ещё круче, чем экополис, в котором мы с Лизой прожили больше десяти лет. Старые здания утопают в зелени, кое-где виднеются модульные конструкции, смахивающие на развёрнутые тессеракты.

— Здесь нет машин, — вырывается у меня.

Потребность в общении трансформировалась в команду. Левый верхний угол экрана выдал диалоговое окно с Максом. Ландшафт мы видели одинаковый.

— Ты прав, — согласился дубль. — Это город без машин.

— Охренеть, — выдохнул я.

Нет, у нас тоже хватает удивительных мест. Особенно на Аравийском полуострове, в Японии и Сингапуре. Я спокойно отношусь к этому, поскольку подобные технологии начали бурно развиваться в «тридцатых». Именно — начали. Здесь же… завершённый концепт, на реализацию которого должно было уйти минимум одно поколение.

Общественного транспорта в Гельсинге хватало. Я видел ветки монорельсов, курсирующие по воде суда, вездесущие аэротакси и непонятные штуковины, похожие на автобусы-беспилотники. Насколько я понял, тут использовалось электричество, а также водородное топливо. ДВС превратились в рудименты наподобие каменных пещер и угольных электростанций.

Я менял камеры и наслаждался ракурсами.

А потом вдруг понял одну вещь.

Мы перенеслись в Паутину из темпорального пузыря, который дрейфует за пределами известных вселенных. Будущее, прошлое — эти категории утратили для теневиков всяческий смысл. И всё же, мы находимся в реальном человеческом городе, наблюдаем за его жителями, движемся вместе с прогулочными катерами и вращаемся на обзорном колесе телебашни. Гейт позволил перенестись туда вопреки законам физики и здравого смысла.

Переместившись на дрон блогера, ведущего прямую трансляцию в формате стрима, я увидел проплывающие внизу модульные небоскрёбы, сросшиеся под прямыми углами на высоте тридцатого этажа. Вершины небоскрёбов были отведены под парки и посадочные площадки. Я видел бассейны, прогуливающихся по дорожкам жильцов…

И тут меня осенило.

— Эй, — позвал я дубля. — Сейчас ведь конец апреля, да?

— Не поспоришь, — ухмыльнулся Ву.

В Хельсинки середина весны — не лучшее время для таких вот прогулок. Температура редко достигает семи градусов, а деревья ещё стоят голыми.

— Какого хрена здесь творится?

Прохожие в лёгкой одежде — тонких брюках, платьях, кофтах. Некоторые носят шорты и футболки. Я вывел поисковую строку в верхний правый угол, вбил запрос по погоде и получил семнадцать градусов.

— Это невозможно.

— Ты в одном из энергосберегающих городов, дружище, — пояснил дубль. — Тротуары накапливают тепло, как и стены домов. Климат корректируется орбитальными спутниками.

Даже у нас такого нет.

Впервые за последний год я почувствовал себя отсталым дикарём. Я прибыл из будущего, но Моноземля уже в 2023 году находится на более высокой ступени развития. Не удивлюсь, если в 2100 году они будут колонизировать соседние звёздные системы и достигнут бессмертия.

Человечество объединилось.

И результат налицо.

Когда мы выпали обратно в реальность пузыря, я несколько минут потрясённо молчал, переваривая увиденное. Макс, судя по выражению на лице, думал о более практических вещах, чем развитие нашей расы. Когда он заговорил, я был вынужден спуститься с небес на землю.

— Ты видишь, всё работает.

— Вижу, — признал я.

— Каков наш план?

— Это твой план, бро. Я готов его выслушать.

— Твой, мой… — недовольно пробурчал двойник. — Мы ведь одно целое.

— Давай, — подбодрил я. — Жги. Я внесу коррективы, если будет косяк.

Макс откашлялся.

— Ну… Смотри. Гейты позволяют подрубаться к Высоким Сетям. К глобалу с развитым виртом и хорошими пропускными характеристиками. А пузырь игнорирует время. Если мы подключились к Паутине Моноземли, то можем провернуть этот фокус и с нашей вселенной. Атака из пузыря на «Эскапизм», как тебе такое? Мы не станем уничтожать их дата-центры — всё равно восстановятся. Я предлагаю взломать МОР-2. Обойти протоколы нейросети и заставить концерн отредактировать собственное прошлое. Эмиссары по приказу МОРа сделают так, что «Эскапизм» НИКОГДА НЕ ВОЗНИКНЕТ. Их снесёт переменами. Во всех ветках, вне зависимости от бифуркаций.

Прокручиваю идею в голове.

Надо обсудить с Брукс, конечно, но…

В целом, звучит неплохо.

Смущают две вещи. Первая — я никогда не делал ничего подобного. И не уверен, что «Эскапизм» самоликвидируется во всех развилках. Вот пусть Ким и скажет мне, насколько этот сценарий правдоподобен. Дубль через пару часов отправится на работу, а Кимберли придёт поздно вечером. Лиза уже будет спать, и мы обсудим детали грядущей операции.

Второй аспект — технический.

Я высказал свои опасения вслух:

— А как ты собираешься обходить стандартизацию? Наша Сеть несовместима с Паутиной, никто ведь не синхронизировал…

— Знаю, — перебил кибермансер. — Но ведь нам и не нужно переделывать протоколы всего Интернета, понимаешь? Чтобы ломануть МОРа, достаточно подключиться к его локальной сети.

— И как это осуществить?

— Нужна крыса. Агент, который внесёт кое-какие изменения в их локалку и подготовит почву для атаки.

— С какого перепуга кто-то пойдёт на сотрудничество с нами?

— Ну, мы можем взять за яйца одного из эмиссаров в этой реальности. Перебросить его через пузырь в 2100-й год. А он уже выполнит всю грязную работу.

— По факту, это будет человек без биометрии. Ни одна система безопасности его не пропустит.

Макс пожимает плечами:

— Я изложил план. Он хорош. Твоя задача — помочь с решением.