Змея Давида

Глава 38

Придерживая грозивший слететь от порывистого ветра капюшон куртки-аляски, смотрела в туманную даль, словно пытаясь понять, чем закончится ее сегодняшнее приключение. Она направлялась на остров Скай, чтобы провести обряд вызова Открывающим Врата.

Вчера она выпросила у Гастингса суточный отгул, наплетя ему про некие «семейные обстоятельства» и отправилась сюда, на северо-запад Шотландии, чтобы провести обряд. Остров Скай привлёк ее внимание не только тем, что находился на отшибе от крупных населенных пунктов и, следовательно, сводил к минимуму появление возможных свидетелей из числа маглов. На этом острове в древности жили ведьмы и именно этот остров был выбран ими для проведения обрядов. Никто уже не мог с точностью сказать, почему волшебницы покинули эти места, однако их присутствие нашло отражение даже в магловском фольклоре — по крайней мере, постоянно бушующие в этих местах ветры, из-за которых не один корабль нашел свой конец, налетев на местные скалы, жители были склонны считать местью одной из ведьм.

Сидя в отдалении от других пассажиров парома, идущего на Скай, Диана ворошила содержимое своего рюкзака, в котором лежало все необходимое для предстоящей встречи с Открывающим Врата — уголь из анчара, обсидиановый нож, шпаргалка с текстом заклинания, а также палатка, плед и спички. Пассажиров было мало — в основном, местные жители, да парочка туристов из Норвегии, которых нельзя было напугать мерзкой погодой в виде пронизывающего ветра с севера Атлантики да моросящего дождя пополам с мокрым снегом. Никто не обращал на нее ни малейшего внимания.

До пункта назначения она добралась автостопом, после чего пошла дальше пешком, ориентируясь при помощи карты. Ближайшая деревня с труднопроизносимым гэльским названием находилась в десятке миль от нужного ей места.

Наконец, она очутилась на ровной площадке, окруженной со всех сторон каменистыми холмами, поросшими вереском. Выбранное ею место представляло собой нечто вроде амфитеатра со «сценой» диаметром около двадцати метров в окружении каменной кладки высотой в полтора метра. В древности эти стены, наверняка были повыше, но со временем ушли под землю. Площадка была выложена такими же камнями, что и стены, причем камни было настолько плотно подогнаны друг к другу, что между ними почти не было зазоров. Судя по всему, именно здесь местные неведомые волшебницы и вершили свои обряды.

Было всего лишь около шести вечера, когда Диана прибыла на место, полуночи нужно было еще дождаться. Диана установила палатку недалеко от площадки и навела все возможные отпугивающие, отвлекающие и скрывающие чары, после чего развела костер, бесцеремонно ободрав для этого близлежащие кусты. Наколдовав Согревающие чары на землю под собой, она уселась у костра, завернулась в плед и замерла, бездумно уставившись в огонь.

О том, что она сейчас здесь, не знал никто — ни ее непосредственное начальство, ни Снейп, ни Дамблдор. Она отдавала себе отчет, что если что-то пойдет не так, она отсюда попросту не вернется, однако была уверена в том, что проведет вызов по всем правилам и неожиданностей быть не должно. Страха не было, даже мысль о том, что сегодня ей предстоит встреча с представителем потустороннего мира, не рождала в душе ничего, кроме ощущения исполнения своего предназначения. В конце концов, даже если она навсегда останется здесь, плакать по ней будет больше некому. А не попытаться она просто не имеет права — долг должен быть возвращен. Или пересмотрен, если повезет.

От долгого сидения тело затекло, и Диана вытащила из сумки термос с горячим чаем, сдобренным ромом. Прихлебывая из крышечки обжигающий напиток, она думала о Снейпе, точнее, вспоминала их последний разговор. Она дочитала «Ключ Соломона», но, закрутившись, не заметила, как подошло время возвращать книгу. Судя по всему, Снейп ее не дождался и решил зайти за своей книгой сам. Когда из камина раздался его голос, она спала на диване, свернувшись калачиком и в обнимку с его книгой. Войдя в ее комнату, Снейп по обыкновению не поскупился на насмешки по поводу ее необязательности и забывчивости, но Диана пропустила все мимо ушей и вместо того, чтобы начать оправдываться, предложила ему кофе. Она была уверена, что он откажется, но Снейп согласился. Диана тут же поставила на спиртовку турку, а на удивленный вопрос Снейпа, почему нельзя вызвать домовика и приказать ему принести кофе, ответила, что кофе, приготовленный с помощью магии — та еще гадость и сейчас он сам в этом убедится.

Они проговорили часа два, обо всем — о детстве, о школьных годах, о литературе, об истории, о зельях и заклинаниях. Причем спрашивала Диана, а Снейп в основном отвечал, отвечал охотно, хотя и не без привычной язвительности. Она старательно избегала касаться темы личной жизни и причин, по которым Снейпа в свое время занесло в ряды Упивающихся смертью. Непостижимым образом Снейп умудрился практически ничего не рассказать ей о своем детстве и годах учебы, ограничившись лишь обтекаемыми фразами да кое-какими малозначительными подробностями, вроде той, что любила готовить на обед его мать или сколько раз во время учебы он оказывался в Больничном крыле. Но Диана и не ставила перед собой целью узнать о его прошлом как можно больше. После их беседы она несколько дней ощущала странную эйфорию, но не оттого, что узнала о его вкусах, привычках и симпатиях много нового, а от установившегося между ними в тот вечер некоего единения и понимания. Банально, но казалось, будто они были знакомы уже давно, просто забыли об этом. Боясь спугнуть это ощущение зарождающейся душевной близости, Диана постаралась на другой день вести себя со Снейпом как обычно, не навязывая ему свое общество. И в какой-то момент ей даже показалось, что Снейп сам отчасти ищет ее общества, постоянно попадаясь ей на глаза, будто следит за ней. И сейчас, сидя у костра в ожидании полуночи она если о чем и жалела, так это о том, что в случае фатальной неудачи никогда больше не увидит Снейпа.

Обычный механический будильник, поставленный на без четверти полночь, огласил окрестности противным звоном. Диана встала, нетерпеливо шлепнула будильник по «макушке», заставив замолкнуть и, прихватив с собой горящую палку из костра вместо факела, направилась в сторону площадки. На всякий случай она решила свести к минимуму использование магии в этом месте — неизвестно, какой эффект может дать наложение ее собственной магии на магическое поле этого места и появление посланца из потустороннего мира. Поэтому и будильник она прихватила магловский, и вместо «люмоса» и магических световых шаров для освещения использовала импровизированные факела. Даже костер развела спичками, а не с помощью «инсендио».

Установив по окружности площадки три факела, она принялась чертить круг с пентаграммой и печатью, время от времени косясь на будильник, поставленный рядом, чтобы не пропустить полночь.

Наконец, когда обе стрелки будильника встали вертикально, Диана прошла в самый центр круга, вынула из-за пазухи обсидиановый нож и занесла его над левой рукой, в которой был зажат листок с текстом заклинания. Набрав в легкие воздуха, она принялась нараспев читать. Голос не слушался, то ли от волнения, то ли от долгого молчания, дыхание то и дело перехватывало, а руки начали дрожать так сильно, что она рисковала выронить и нож и «шпаргалку». До судорог в пальцах стиснув и то и другое, Диана упрямо продолжала произносить текст заклинания вызова.

Дойдя до последнего слова, она выпустила из ослабевших пальцев бумажку и глубоко полоснула по левому запястью черным лезвием. Было почти не больно. Кровь полилась на печать сначала струей, но постепенно кровотечение уменьшалось и теперь только густые темные капли с чуть слышным хлюпом падали на землю в образовавшуюся лужицу.

Диана опустила руки, тупо глядя прямо перед собой и чувствуя, как противно-теплая кровь стекает по ее пальцам. Сначала ничего не происходило, только стало необычно тихо, не было слышно даже нескончаемого шума ветра в кустах. А через несколько мгновений до нее донесся слабый запах, напоминавший вонь от яичницы из протухших яиц. Сердце на секунду сбилось с ритма, а затем заколотилось с такой силой, что, казалось, хотело выскочить между ребер.

Расширенными от ужаса глазами Диана смотрела в глубину близлежащих кустов, из которых неторопливо, будто в замедленной киносъемке, выплывала призрачная фигура, очень похожая на человеческую. Во всяком случае, у нее были руки, ноги и даже голова. Существо даже было одето, во что-то вроде сутаны. И все же это был не человек — волна ледяного холода вкупе с приступом совершенно инфернального страха, сковавшие все ее существо, не оставляли в этом никакого сомнения. Тело словно стало весить раза в четыре больше, будто что-то тяжелое навалилось на плечи, пригибая к земле, и Диана осела на каменную площадку, все еще продолжая сжимать в руке нож.

Существо приблизилось. Внешне оно напоминало мужчину, причем мужчину красивого какой-то немного бесполой красотой, напоминавшей красоту ангелов художников Возрождения. И только пустые провалы глаз, абсолютно черных, без белков не могли принадлежать человеку. Взглянув в глаза существу, Диана ощутила, как ее затягивает в какую-то черную воронку, лишая воли и чувств. Она послушно отдалась жуткому и завораживающему ощущению, погружаясь в темноту.

К ощущению реальности ее вернула резкая боль — невидимая волна отбросила ее назад, и она ударилась спиной о каменный бордюр. Хотела пошевелиться, но ее тело было будто примагничено к стене. Темная фигура медленно и плавно приблизилась к ней, не касаясь ногами земли. Снова до нее донесся запах тухлых яиц, теперь уже гораздо более отчетливый, а в следующее мгновение прямо в ее голове раздалось:

— Не смотри мне в глаза, женщина, если не собираешься последовать за мной.

Губы существа при этом не двигались, и Диана поняла, что оно общается с ней мысленно. Голос, как ни странно, был приятным на слух, хотя он тоже был каким-то бесполым, как и его обладатель. Диана медленно моргнула, сила, прижимавшая ее тело к стене, исчезла, и она мешком рухнула на землю.

— Звала меня? — продолжил меж тем ее «гость» свой бессловесный диалог. — Я уже и не надеялся когда-нибудь встретиться хоть с кем-то из вашей семейки.

— Ты кто? — спросила Диана и сама удивилась тому, что вообще может говорить.

— Я? Разрешите представиться — Ниацринель1, — и потустороннее существо слегка склонилось перед ней в изысканном театральном полупоклоне. — А ты ждала, наверное, Азраила2, не меньше?

Диана тупо смотрела на него, пытаясь в хороводе мыслей, с вихрем носившихся в ее голове, вычленить самое главное.

— Интересуешься, явился ли я тебе в своем истинном облике? — спросил Ниацринель, склонив голову чуть набок. — Нет, я выбрал тот облик, что будет наиболее удобным для тебя. Поверь, если бы я пришел сюда в своем истинном обличье, для дальнейшей беседы ты была бы уже непригодна, а в мои планы тащить тебя за собой пока не входит. Приказа, знаешь ли, не было. Так что наслаждайся и благодари Джотто3 — этот симпатичный облик я позаимствовал у одной из его картин.

Похоже, посланник Ада был в хорошем расположении духа — к Диане вернулись способность соображать, двигаться и исчез сковавший все тело ледяной нечеловеческий ужас. Она уселась на земле поудобнее и уставилась на Ниацринеля, старательно избегая при этом смотреть ему в глаза.

— Ты — Отворяющий Врата? — спросила она.

— Я — Ниацринель, — терпеливо ответил тот. — Помощник Азраила, если использовать вашу терминологию. Я прихожу в момент смерти к тем, чей путь на земле окончен.

— А причем здесь Врата? — оказывается, к ней вернулась способность не только соображать, но и удивляться.

— Да нет никаких Врат! — расхохотался ее собеседник. Было немного жутко слышать его хохот в своей голове и видеть перед собой абсолютно неподвижное лицо с плотно сжатыми губами. — Путь «туда» всегда открыт, нет никакой нужды в привратнике. Я сам себя назвал Открывающим, чтобы легче было достучаться до твоего предка.

— То есть ты его обманул?

— Да он был так впечатлен тем, что смог выйти на контакт со мной, что проглотил был любую сказку, которую я наплел!

— Тогда кто ты такой, если не привратник?

— Я же говорю — я помощник Азраила. Я действительно не привратник, скорее, посредник для перехода на «ту сторону», исполнитель. Я забираю жизнь того, на кого мне укажут, только и всего. Дальше следует переход между двумя мирами, в котором души задерживаются, пока решается вопрос, куда именно их направить. Некоторые возвращаются, но лишь те, кто попал туда по недоразумению.

— Ты имеешь в виду клиническую смерть? — удивилась Диана.

— Называй это так, если удобно — Ниацринель кивнул. — К таким я обычно не являюсь, только к тем, кого действительно заждались «там».

— Тогда зачем? Зачем тебе понадобилось возвращать тех, кого «там» заждались?

— Не поверишь — надоело быть исполнителем. Думаешь, меня обуяла жалость к тем, кого я убивал? Нет. Просто захотелось понять — что чувствуешь, даря жизнь, а не отнимая ее, только и всего.

— Не могу поверить в то, что ангелы способны на человеческие эмоции.

— Во-первых, я демон, а не ангел. Природа демонов часто бывает двойственной, а ангелы — существа цельные, им не ведомы сомнения и желания. А во-вторых — даже ангелы бывали способны взбунтоваться, или ты не в курсе?

— И как — тебе понравилось? Ну, возвращать жизнь тому, кто по всем законам должен был ее лишиться? — хмыкнула Диана. Разговор с демоном начинал доставлять какое-то извращенное удовольствие.

— Это было необычно и непривычно. Можно даже сказать, что мне понравилось. Хоть немного, но ощутил себя в роли Создателя, — Ниацринель издал нечто похожее на смешок.

— Ты все равно остался верен себе — дарил жизнь одним, заставляя отбирать ее у других.

— А как ты хотела?! Баланс должен быть соблюден. Если «там» ждали одну душу, они должны ее заполучить, иначе возникло бы… так сказать недопонимание, а затем и разборки на самом высшем уровне.

— Хочешь сказать, что подмены никто бы не заметил?

— Заметили, — голос демона изменился, теперь в нем отчетливо слышался металл. — Азраил заметил и… В общем, он был зол как черт, прошу прощения за каламбур. Еще одна такая незапланированная душа — и моей участи не позавидовали бы даже обитатели последнего круга Ада. Я больше не могу производить обмен. Все вернулось на круги своя. Но…

Ниацринель приблизился, и Диану снова обдало волной ледяного холода, а запах серы усилился.

— Слушай меня, женщина. Долг твоего предка никто не отменял, сам Азраил признает это. Другое дело, что больше никто из живущих на земле при всем желании не сможет повторить его опыт, потому что никто из свиты Азраила, равно как и он сам, не станет иметь с живыми людьми дел. Так и передай тому человеку, что охотится за твоими знаниями. Пусть даже и не рассчитывает на чью-то помощь. Он и так опоздал на свидание со мной.

Диана испытала некоторое облегчение. Даже если Книга и попадет когда-нибудь в руки Волдеморта, и даже если тот найдет способ прочесть ее, ничегошеньки ему это не даст — Ниацринель не придет и не подарит ему очередной отсрочки. А демон продолжил:

— Но жизнь, жизнь того, кто умирать не собирался, должна быть отдана мне. И пока ты не вернешь мне эту жизнь, я буду забирать другие. Верни мне долг — и мальчики в вашей семье перестанут умирать.

Снова неведомая сила подняла ее с земли и прижала спиной к каменной кладке. А Ниацринель продолжал тем же холодным, жестоким голосом:

— Если ты думаешь, что мне доставляет удовольствие гоняться за вашей семейкой, чтобы получить причитающееся мне по праву, то напрасно. За семьсот пятьдесят лет мне осточертели и этот долг и ваша семья. У меня и так работы более чем достаточно. И чем быстрее я получу свое, тем быстрее и вернее я от тебя отстану.

— Я не смогу, — прошептала Диана. — Мне придется принести в жертву человека! Думаешь, если Левит так легко пошел на это, так и мне перерезать человеку горло — раз плюнуть?!

— Не прибедняйся, женщина! Насколько мне известно, в твоем мире начинается война. И она будет не менее кровавой, чем прошлая. Тебе ведь уже приходилось убивать, верно?

— Вы, люди, любите говорить «на войне как на войне». Тебе придется совершить еще не одно убийство. Ты солдат на войне, и убивать тебе придется, чтобы выжить. А теперь слушай внимательно. Я согласен принять жизнь твоего врага, неважно кем он окажется. Недостатка во врагах у тебя не будет, поверь. Ты подготовишь место для проведения обряда, а я подожду, когда у тебя появится кандидатура на роль «жертвенного агнца». Так сказать, отсроченное жертвоприношение. Делай что хочешь, но кровь живого человека должна оросить алтарь. Воскрешаемый, как ты понимаешь, не нужен. Только жертва.

— Сколько у меня есть времени? — дрожа всем телом, спросила Диана, когда ее снова бросило на каменный пол.

— Шесть лет. В твоих интересах не затягивать с этим, потому что… Впрочем, не будем забегать вперед. Жизнь тебе предстоит долгая, я еще успею по тебе соскучиться, но все же советую поторопиться. Иначе твоя жертва пропадет втуне.

Диана застонала. Все ее надежды на то, что «контракт» может быть пересмотрен или аннулирован, с треском разлетелись. Раз уж сам Азраил готов признать, что долг перед потусторонними силами — превыше всего, значит, выхода у нее попросту нет.

— Когда встретишь «там» своего предка, сможешь высказать ему все, что думаешь о нем, — к Ниацринелю вернулся насмешливо-веселый тон. — Полагаю, у тебя найдется немало «добрых» слов в адрес этого идиота.

— Почему ты не забрал его жизнь в уплату долга?! — закричала Диана. — Почему спустя семьсот лет отдуваться должна я?!

— Тебе придется принять это, женщина. Когда мы с тобой встретимся на «той» стороне, у меня будет побольше времени для того, чтобы объяснить тебе логику некоторых вещей. А пока просто исполни свой долг. Поверь, тебе есть что терять.

Фигура демона начала медленно отдаляться и таять в воздухе. Последнее, что Диана услышала, было:

— Я буду ждать тебя здесь. Помни — шесть лет и ни годом больше, — и через мгновение он исчез.

Она не могла с точностью сказать, сколько времени прошло после ухода демона. Снова вернулись земные ощущения — холод камней, приникающий сквозь теплую одежду, шум ветра, запах костра, далекое уханье сов, даже тиканье будильника, по-прежнему стоявшего недалеко от магического круга. А затем Диана поняла, что все ее защитные барьеры разрушены, и теперь она уязвима перед всеми — и магами, и маглами. Сознание гасло постепенно, она еще успела подумать о том, что через пару часов сработает специально настроенный портал, а затем тьма поглотила ее.

* * *

Отсутствие Дианы бросилось Снейпу в глаза уже с самого утра. Он настолько привык к тому, что постоянно натыкался на нее взглядом, что к вечеру он поймал себя на том, что грызущее беспокойство не дает сосредоточиться толком ни на чем. Отложив непроверенные до конца работы, он торопливо оделся и вышел из подземелий, рассчитывая на то, что десяток-другой снятых баллов помогут ему отвлечься, а втайне надеясь, что хотя бы к ночи «чертова девчонка» соизволит объявиться.

Но девушки по-прежнему нигде не было видно. Более того, один из авроров, дежуривших в этот день в здании школы, сообщил ему, что Беркович с самого утра навострилась куда-то в неизвестном направлении, заранее отпросившись на целые сутки у Гастингса для решения каких-то там «семейных вопросов» и пообещав вернуться к следующему утру.

Это известие Снейпа не только не успокоило — оно вселило в него уверенность, что Диана, в своем желании решить свою «семейную проблему» вляпалась в серьезную опасность. Нет, осуждать ее за то, что она прилагала усилия для устранения многовекового родового проклятия, он не мог, но его неприятно поразило то, что девушка попросту исчезла из замка, никого даже не предупредив о том, что собирается пообщаться с посланником с того света. Хотя это вполне было в ее духе — сколько он ее помнил, всегда она решала свои проблемы в одиночку и приключения на свою голову находила также без посторонней помощи.

Снейп решительно направился в башню Рейвенкло. Остановившись перед дверью в комнату Дианы, он решительно направил на нее палочку и произнес специальное заклинание из арсенала Невыразимцев специально для взлома запирающих паролей (спасибо покойному Руквуду-старшему). Замок слабо щелкнул, и дверь приоткрылась.

Снейп вошел в комнату и заклинанием зажег свечи. Судя по всему, комнату Диана покидала в спешке — кровать небрежно застелена, кое-что из вещей брошено на кресло, на журнальном столике валяются какие-то книги. Внимание его заинтересовала одна из них, та, что была открыта. Это оказался атлас Шотландии. Судя по всему, Беркович серьезно подошла к выбору места для решения своей «семейной проблемы» — остров Скай, известный в определенных кругах своими «местами силы», был обведен красным карандашом. Хотя знание того, в какой части страны сейчас находится девушка, Снейпу помогало не особо — остров большой, попробуй найди там человека, особенно если сам на этом острове никогда не был.

Внезапно Снейпа осенило. Наплевав на приличия, он принялся выдвигать ящики ее бюро в поисках какой-нибудь магической вещи, что помогла бы установить связь с ее владельцем. Книги не годились, лупа, предметы из «Набора зельевара» тоже, всякие дамские штучки типа заколок для волос или косметики — тем более. И тут ему попался на глаза карманный вредноскоп. Беркович наверняка приходилось им пользоваться — это была незаменимая вещь для тех, кто работал среди маглов для обнаружения подозрительной магической активности там, где нельзя колдовать. Снейп взял «волчок» в руки и задумчиво повертел его. Один раз подобный прием уже сработал, почему бы не попробовать еще?

— Добби, — позвал он.

Добби шлепнулся посреди комнаты кулем. Судя по всему, зов Снейпа поднял его прямо с постели — он тер глаза и тряс головой, смешно хлопая ушами. Одет он был еще более дико, чем в прошлый раз — в зеленую футболку с надписью «Роналдо», полосатые пижамные штаны и вязаные носки, естественно, разные.

Закончив протирать сонные глаза, домовик робко взглянул на Снейпа.

— Добби пришел, сэр, — пропищал он.

— Найдешь хозяйку? — без предисловий спросил Снейп, протягивая эльфу вредноскоп.

Тот взял его, поднес к самому носу, словно хотел обнюхать и принялся близоруко рассматривать. Рассматривал он его долго, во всяком случае, Снейпу так показалось. Наконец домовик кивнул и произнес:

— Добби найдет, сэр, — и протянул Снейпу свою лапку.

Снейп, поморщившись, еще раз оглядел Добби, затем вытащил из кучки брошенных в кресле вещей черный вязаный кардиган и бросил его домовику со словами:

— Надевай!

Добби уставился на него с каким-то ужасом, словно команда одеваться могла означать изгнание из Хогвартса. Снейп нетерпеливо вздохнул:

— Надевай, говорю! Там, куда мы отправимся, очень холодно.

— Профессор сэр такой добрый к Добби, — домовик собрался было разразиться трогательной речью о доброте «профессора-сэра», но под взглядом Снейпа поежился и торопливо принялся натягивать кардиган, который был как раз ему до пят. Затем взял Снейпа за руку и аппарировал вместе с ним.

Там, где они приземлились, было не просто темно — тьма была непроглядной, ни луны, ни звезд. Снейп почувствовал прикосновения к своему носу чего-то невесомого и холодного и понял, что это идет снег. Он шепотом выругался и прошептал:

— Люмос максима.

Холодный белый свет озарил окрестности. Холмистая равнина, покрытая кустарником, кое-где виднелись то ли валуны, то ли остатки каких-то древних строений. И ни души вокруг. Снейп посмотрел на Добби. Тот вглядывался вдаль своими водянистыми глазами, словно что-то видел в темноте. Затем он высвободил свои пальцы из ладони Снейпа и пошел вперед, кутаясь в кардиган. Снейп, не говоря ни слова, последовал за ним.

Домовик явно знал, что делает — очень скоро Снейп увидел потухший костер, валявшийся рядом рюкзак и опрокинутый термос, но самой девушки здесь не было. Он уже раздумывал о том, что лучше — просто позвать ее или использовать «Гоменум ревелио», но в следующее мгновение шагах в десяти от места ее стоянки раздался свистящий звук, похожий на сработавший портал. Снейп бросился на звук и вскоре очутился у края круглой площадки с каменным полом, посреди которой красовался магический круг с вписанными в него пентаграммой и странной печатью. Рядом валялся обычный будильник. Но и здесь Дианы не оказалось, следовательно, это именно она воспользовалась порталом.

Снейп снова выругался и вернулся к костровищу. Значит, она жива, если воспользовалась порталом, подумал он. Наверняка вернулась в Хогвартс, хотя и странно, что бросила здесь все свои вещи. Он поднял с земли рюкзак и термос и повернулся к Добби, стоявшему чуть позади него.

— Возвращайся к себе, — сказал он. Дважды просить домовик не стал и тут же бесшумно аппарировал. А Снейп тем временем решил исследовать площадку, на которой Беркович, судя по всему, проводила обряд.

Результаты проверки повергли его в ужас. Вне всякого сомнения, здесь побывало нечто из другого мира, и это «нечто» — явно не призрак. Значит, это и был тот самый Демон посмертия, о котором говорил Дамблдор в своем рассказе. И Диана с ним говорила. И говорила достаточно долго. Снейп поежился. Контакты с представителями потустороннего мира редко проходили для магов бесследно — они могли вызвать безумие, превратить в сквиба, подселить в тело человека некую сущность, которая постепенно начнет вытеснять личность мага и в конце концов сведет того в могилу. Чувствуя, как облегчение от того, что девушка смогла воспользоваться порталом, уступило место новому, еще более сильному приступу беспокойства, Снейп ушел с площадки и аппарировал на территорию Хогварта.

Направляясь к школьным воротам, Снейп мучительно размышлял о возможных последствиях для Беркович от обряда, поэтому до него не сразу дошло, что его кто-то зовет. И только когда на его плечо опустилась тяжелая лапища, а над ухом раздался густой бас Хагрида, он поднял голову.

— Профессор Снейп, — лесничий чуть задыхался от быстрой ходьбы, — там у меня это… Вы бы посмотрели что ли, а то я-то не знаю, вдруг чего не так, а ей потом совсем худо станет…

— Вы можете выражаться яснее? — устало спросил Снейп. — Я пока почти ничего не понял. У вас там что — раненый фестрал? Так с этим вы сам лучше меня справитесь.

— Да если бы фестрал, профессор! — Хагрид смущенно мял в огромных пальцах свои рукавицы. — Девушка у меня там… Больная али раненная — не пойму, ран-то на ней нет. Ее возле моей избушки выкинуло, я на шум-то вышел…

Не дослушав Хагрида, Снейп резко развернулся и пошел в сторону хижины лесничего, а тот на ходу торопливо продолжал:

— Смотрю, а она лежит, не двигается. Она из этих, авроров. Я ее домой притащил, водой брызгал, по щекам хлопал, да все без толку. Она, кажись, и не дышит уже!

Снейп чуть не задохнулся от злости, представив, как Хагрид своими ручищами похлопывает Диану по щекам. Да он скорее ей челюсть бы сломал, а не в чувство привел, медведь дубоголовый!

Он буквально влетел в хижину и сразу заметил Диану, неподвижно лежавшую поперек огромной хагридовой кровати. В глаза ему бросилась мертвенная бледность ее лица и синюшные губы. Он отшвырнул в сторону ее рюкзак, который, оказывается, все это время был у него в руке и подошел к девушке. Схватил ее за запястье, пытаясь нащупать пульс, но его не было. С ужасом он заметил, что она и вправду не дышит. Рывком расстегнув «молнию» на ее куртке, он прижал ухо к ее груди. Лишь спустя несколько секунд ему удалось расслышать очень слабые и редкие удары сердца.

— Реннервейт! — прошептал он, направив свою палочку на ее грудь. Тело ее дернулось и выгнулось, будто от удара током, она захрипела и вдруг распахнула глаза, уставившись перед собой бессмысленным взглядом. А через секунду ее буквально начало выворачивать от надсадного, разрывающего кашля.

Снейп схватил ее за руки, заставив сесть и чуть наклониться вперед. Чувствуя, как сотрясается ее хрупкое тело, он гладил ее по спине и шептал:

— Дыши, дыши! Давай, девочка! Все в порядке, только дыши!

Наконец, она обмякла и повисла на его руках, постанывая и хлюпая носом. Снейп перевел дыхание и только сейчас заметил застывшего истуканом в углу Хагрида, который все это время молча наблюдал за всей этой сценой. Встретившись с ним взглядом, полувеликан как-то смущенно хрюкнул и пробормотал:

— Пришла в себя, значит? Ну и слава Мерлину, а я-то уж испугался…

Снейп подхватил Диану на руки и бросился к выходу, зачем-то сказав на ходу Хагриду:

— Я в Больничное крыло!

Шаги его отражались гулким эхом от стен спящего замка. Девушка на его руках, казалось, спала. Лишь когда он уже подходил к Больничному крылу, она, не открывая глаз, пробормотала:

— Северус…

— Северус, Северус, — буркнул Снейп, чувствуя, что улыбается. — Завтра поговорим, а сейчас лучше помолчите, а то я за себя не отвечаю.

___________________________________

1Ниацринель — в иудаизме демон, помощник ангела смерти, обитатель Ада.

2Азраил — Ангел Смерти в иудаизме и исламе.

3Джотто ди Бондоне (ок. 1267 — 1337 гг.) — итальянский художник и архитектор эпохи раннего Ренессанса.