Змея Давида

Глава 40

Школу постепенно начало охватывать предрождественское безумие. В коридорах, во дворе, в Большом зале студенты обсуждали планы на зимние каникулы, гадали, что получат в подарок и прикидывали, что подарят близким. Среди девочек, да и мальчиков тоже, вовсю по рукам ходили каталоги с самыми разнообразными товарами — от косметики и игрушек до одежды и гоночных метел. В Большом зале Хагрид уже установил голубую красавицу-ель, а вечером первоклашки под руководством Флитвика украсили ее. Преподаватели тоже поддались всеобщему настроению и даже их лица были если не радостными, то хотя бы менее напряженными, чем в течение всего семестра.

Диссонансом к этой атмосфере веселья выглядел лишь профессор Снейп — казалось, чем больше радовались предстоящим праздникам и каникулам окружающие, тем более мрачным выглядел он. Нет, он не срывался на всех и каждого по пустякам, да и количество снимаемых им баллов в среднем не увеличилось (хотя куда уж больше-то), но лицо его не покидало усталое и хмурое выражение. Диана могла бы поклясться, что хорошее настроение других вызывает в нем нечто вроде отторжения и желания подальше спрятаться ото всех. Более того, его гнусное настроение передалось и ей. Хотя, надо признать, ей и до этого было не слишком весело. Сблизиться со Снейпом так и не получилось — он ее избегал, в этом теперь не было ни малейших сомнений. Пусть он не бегал от нее по всему замку, прячась при ее приближении, но его отстраненные, изысканно-вежливые интонации и ничего не выражающий взгляд поверх ее головы при каждой их встрече говорили лучше всяких слов. Она оставила попытки растопить этот лед и теперь тоже старалась поменьше попадаться ему на глаза. Чтобы не видеть этого пустого, холодного взгляда и не слышать этого официального, безликого «миссис Шеппард». Даже его презрительно вздернутая бровь и знакомое с детства, произносимое с каким-то раздраженным придыханием обращение «Беркович» было бы куда предпочтительней.

Ближе к Рождеству у части студентов появилась новая тема для бесконечных разговоров: предстоящая вечеринка в Клубе Слизней, устраиваемая новым (точнее, старым) профессором зелий Слагхорном. Насколько поняла Диана, на вечеринке будут присутствовать не только отличившиеся студенты, но и кое-кто из взрослых волшебников — знаменитости, а также обладатели «полезных связей» (полезных, само собой, только для самого Слагхорна). Поэтому у нее практически вытянулось лицо, когда бывший декан Слизерина отловил ее в «Трех Метлах» и, сияя как начищенный медный котел, сообщил ей, что хотел бы видеть ее в качестве гостьи на своей вечеринке. Предложение было настолько неожиданным, что Диана смогла только кивнуть в ответ и пробормотать, что рада будет посетить столь высокое собрание. После чего обходительный зельевар поцеловал ей руку и уплыл в сторону барной стойки охмурять своим шармом мадам Розмерту.

Все прояснилось после ее разговора с директором — тот вызвал ее к себе в кабинет и напрямую спросил, пригласил ли ее Слагхорн на свою вечеринку, а получив утвердительный ответ, довольно кивнул. Диана уже знала, что этот старый слизеринский лис с моржовыми усами кого попало к себе не позовет и то, что он пригласил ее, выглядело несколько странно. Ведь она не относилась ни к одному известному в Британии волшебному роду, каких-то серьезных заслуг перед магическим сообществом у нее не было, особых связей в высших кругах — тем более (не считать же высшими кругами Аврорат), так что ее никак нельзя было отнести к так называемым «полезным знакомствам».

Оказалось, что идею пригласить туда Диану Слагхорну подсказал сам Дамблдор. Время, как он ему сказал, сейчас неспокойное и даже в Хогвартсе не стоит расслабляться, тем более что на приеме будут присутствовать люди «извне». Поэтому на вечеринке будет весьма нелишним присутствие пары-тройки авроров. А чтобы не нарушать атмосферу праздника, пусть это будут не суровые парни в алых плащах, а молодые симпатичные женщины — она и Дора Тонкс. Они должны будут смешаться с обществом, то есть быть одетыми и вести себя так же, как большинство присутствующих, но при этом не спускать глаз с гостей, которые им самим покажутся подозрительными. Кого именно Дамблдор имел в виду под «подозрительными», он не пояснил, видимо, надеясь на их с Дорой наметанный аврорский глаз. Правда, кандидатура Тонкс в качестве наблюдателя у Дианы вызвала сильные сомнения — та всегда была на редкость рассеянной, даже несмотря на то, что «боёвкой» Дора владела прекрасно и как и напарник в бою была незаменима.

Собственно, в этом задании были одни только положительные стороны. Работа работой, а отвлечься от повседневности, пусть даже в рамках «спецзадания», было совсем не лишним. От праздничной вечеринки, где будет море бесплатной вкусной еды и не менее бесплатной и изысканной выпивки, отказываются только больные или очень занятые люди, или же безнадежные мизантропы, к коим Диана себя не относила даже несмотря на упадническое настроение последних недель. Поэтому в первую очередь она озаботилась подходящим нарядом, который одновременно должен был быть изысканным и при этом достаточно удобным для ведения «боевых действий» (если до этого, не дай Мерлин, дойдет). В очередной раз «забив» на магазин мадам Малкин, Диана снова выбралась в магловский Лондон, где отоварилась в любимом ею «Gucci» элегантным платьем в испанском стиле: цвета бычьей крови с болеро из черных кружев и тремя рядами воланов по подолу. «Испанский облик» она довершила ярко-алой розой, воткнутой в гладко зачесанные и собранные на затылке в тяжелый пучок волосы. Палочка была спрятана в длинном рукаве платья.

Вечеринка проходила в кабинете зельеварения Слагхорна. Это был совершенно другой кабинет, не тот, что ранее занимал Снейп, когда еще вел курс зелий. Судя по всему, на помещение были наложены Чары невидимого расширения — во всяком случае, вряд ли даже такой сибарит, как Слагхорн заполучил бы себе такой внушительный по площади класс. Помещение было раза в два больше стандартного учебного кабинета. В оформлении комнаты преобладали красные и золотые тона, что делало ее одновременно и более тесной и при этом более теплой и уютной. Видимо, только для создания праздничной атмосферы Слагхорн отдал предпочтение гриффиндорским расцветкам. Народу здесь толклось уже довольно прилично, и Диана тут же начала искать взглядом Тонкс. Она нашла ее в противоположном конце, потягивавшую из высокого стакана ярко-рубиновую жидкость — наверняка любимый ею гранатовый сок. Увидев Диану, она улыбнулась, подмигнула и отсалютовала ей стаканом. На Доре было короткое платье немыслимого розово-фиолетового цвета с блестками, а волосы приобрели оттенок махагона — то ли она их банально покрасила, то ли к ней начали возвращаться способности метаморфа.

У ее колен остановился один из хогвартских эльфов, державших поднос с фужерами, наполненными шампанским. Диана взяла один, и эльф поплыл дальше. Шампанское оказалось прекрасно охлажденным и очень вкусным — с теплыми мускатно-ягодными нотами, явно эльфийского производства. Аккуратно потягивая его мелкими глотками (как бы ни хотелось ей напиться, она все-таки здесь по делу, а не для развлечений), Диана принялась оглядывать присутствующих.

Первым она заметила Поттера в компании странной девочки в кричащей серебристой в звездочках мантии и растрепанными пепельно-белокурыми волосами. Его рыжего приятеля и лохматой подружки нигде не было видно. Студентов было много — все в парадных мантиях, кое-кто с девушками. Незнакомых взрослых лиц, впрочем, было еще больше, и Диана удивилась тому, что Дамблдор позволил натащить в школу так много народу в столь неспокойное время. Именно этой пришлой публике Диана решила уделить самое пристальное внимание.

Скользнув беглым взглядом по компании из трех пожилых ведьм, поглощавших марципановые пирожные и оживленно беседующих, Диана вгляделась в двух мужчин средних лет в роскошных, отороченных мехами мантиях. Они лениво попивали огневиски и масляными глазами разглядывали присутствующих дам, как правило, не старше тридцати лет, при этом явно обсуждая прелести каждой из них. Решив, что эти двое светских бабников вряд ли могут представлять какой-либо интерес, она перевела взгляд в противоположную сторону залы.

Здесь расположилась довольно пестрая компания, состоявшая из нескольких молоденьких ведьмочек и их кавалеров, а также знаменитого путешественника и исследователя магических рас Элдреда Уорпла, автора довольно поверхностной, рассчитанной на подростков и домохозяек книги «Братья по крови: моя жизнь среди вампиров». Возле Уорпла маячил высокий, тощий человек с зеленовато-бледным лицом, водянисто-голубыми глазами с резко суженными зрачками и ярко-красными, будто напомаженными губами — вампир из средиземноморского клана Сангвини, привезенный в Британию в качестве «наглядного пособия», а точнее диковинного зверя. Именно благодаря Сангвини двери всех великосветских гостиных теперь были открыты для Уорпла, прежде не представлявшего особого интереса ни для научного, ни для делового сообществ магической Британии.

Диана уже была наслышана о Сангвини. Вряд ли вампиры позволили бы увести на континент кого-то, кто имел бы хоть какой-то вес в их среде. Они даже с Римусом, который как оборотень, был им гораздо ближе обычных людей, общались не слишком тесно и охотно, да и то только благодаря авторитету Дамблдора. А тут вдруг отпустили с человеком одного из своих. Теперь увидев вампира, Диана поняла, что он в их сообществе был чем-то вроде юродивого, «дурачка» — убить его они не могли в силу особенностей своей магии, не позволявшей им убивать членов своего клана, а пользы от него никакой, нахлебник да и только. Сангвини, блаженно улыбаясь, только и делал, что пускал слюни при виде молодых симпатичных девушек, да уплетал мясные закуски с энтузиазмом и «изяществом» изголодавшегося уличного пса.

Сангвини заметил, что она на него смотрит и пару секунд, видимо, раздумывал, не направиться ли ему в ее сторону, но затем передумал. Эта красивая куколка далеко, а поднос с мясной нарезкой — вот он, рядом, так зачем куда-то бежать?

А вот этот одинокий человек с бокалом огневиски и рассеянным взглядом, одиноко притулившийся в углу, заслуживает внимания, подумала Диана. Именно потому, что взгляд его был преувеличенно рассеян, к тому же судя по продолговатой выпуклости на рукаве его парадного сюртука, в нем он держит палочку. Далеко не все волшебники держат палочку именно тут, большинство — в нагрудном кармане мантии, а самые беспечные — в заднем кармане брюк. В левом рукаве, чтобы при случае молниеносно выхватывать ее, носят палочку обычно авроры и те, кто знаком с приемами боевой магии не понаслышке.

Решив вернуться к одинокому джентльмену позже, Диана пригляделась к странной, причудливо одетой тетке, расхаживавшей среди публики и как будто прислушивавшейся к разговорам людей. Во всяком случае, больше чем на десять секунд она не задерживалась ни возле одной из групп, после чего, не вступая в разговор, перемещалась дальше. Создавалось отчетливое впечатление, что дама что-то вынюхивает. По мнению Дианы, к ней тоже стоило присмотреться получше, чем черт не шутит. Выглядела она довольно безобидно, но Диана, как истинная ученица Грозного Глаза, считала, что нет ничего более обманчивого, чем внешность.

Она еще раз бегло оглядела зал и, не найдя пока ничего интересного, отхлебнула шампанского. Впрочем, что-то из того, что она только что увидела, вызывало дискомфорт, настораживало. Причем это был ни одинокий мужчина, подпиравший стену, ни странная дама. Она снова рассеянно оглядела залу. Все спокойно, все веселятся и болтают, девушки строят глазки, парни смеются, Сангвини… Стоп.

Сангвини, зажав в руке сэндвич с бужениной, вглядывался куда-то вглубь комнаты. Диану поразил его взгляд — сосредоточенный, неподвижный и совершенно осмысленный. И разглядывал он, вне всякого сомнения, Поттера, который в этот момент что-то оживленно обсуждал с невысокой девушкой в красивом кремовом платье и буйной гривой каштановых кудряшек — Гермионой Грейнджер.

Диана знала, что вампиры владеют легиллименцией на таком уровне, что куда там Снейпу вместе с Волдемортом на пару. Похоже, Сангвини сейчас пытался покопаться в голове у Поттера. Однако то ли вторжение было не слишком аккуратным, то ли мальчишка обладал повышенной чувствительностью, но ментальный маневр Сангвини он почувствовал и принялся беспокойно вертеть головой, в поисках источника раздражения. Когда же его взгляд столкнулся со взглядом вампира, последний тут же отвернулся, нацепив на лицо дежурное бездумное выражение и принялся пожирать глазами обнаженную шею одной из стоявших неподалеку дам.

«Ай да «деревенский дурачок», ай да Сангвини! — думала Диана, с нездоровым энтузиазмом осушая свой бокал и тут же схватив следующий, даром что эльф-официант снова возник рядом с новой порцией шампанского. — Вот уж с тебя-то точно нельзя спускать глаз, шпион ты наш бледнолицый!»

Впрочем, в следующее мгновение мысли о Сангвини улетучились у нее из головы, стоило ей заметить высокую худощавую фигуру, затянутую в привычные темные одежды. Каким ветром занесло сюда Снейпа, оставалось только гадать — Диана была уверена, что уж он-то сюда точно не придет, однако Снейп был здесь. Возле него тут же очутился хозяин вечеринки и потащил его в сторону Поттера. О чем они говорили, Диане слышно не было, только похоже, что Слагхорн пытался внушить Снейпу что-то, связанное с Гарри, а Снейп явно не верил и с ядовитой усмешкой поглядывал на парня. Воспользовавшись минутным замешательством Слагхорна, Поттер тут же постарался улизнуть.

Начались танцы. Мисс Грейнджер, заметив в толпе кого-то, тут же спряталась за спинами пожилых дам, чинно стоявших в углу. А Поттер потащил в круг ту самую странную девушку, с которой пришел на вечеринку. К Диане же тем временем направился один из давешних джентльменов в мехах.

— Позвольте на тур вальса, — галантно произнес он, протягивая в ее сторону руку ладонью вверх.

В этот момент Диана заметила, что Снейп смотрит в ее сторону. И не просто смотрит — он буквально буравил ее глазами. Их выражение она так и не смогла идентифицировать, однако за пару секунд в голове ее пронесся целый хоровод мыслей. Она собиралась уже принять приглашение этого дамского угодника, однако взгляд зельевара отбил у нее всякое желание. Еще через миг ей пришла в голову мысль, что, возможно, Снейпу будет неприятно видеть ее танцующей с этим хлыщом, и она уже хотела согласиться, только бы позлить его, но неожиданно для самой себя ответила с холодной вежливостью:

— Простите, сэр, я не танцую.

Мужчина тут же удалился, а Снейп направился в ее сторону. Сердце ее тут же забилось сильнее, и она молниеносно опустила на сознание блок — так, на всякий случай.

Он остановился в двух шагах, с интересом оглядывая ее с головы до ног. Должно быть, ему было в диковинку видеть ее в таком наряде — все слишком привыкли к ее вечным джинсам, свитерам, курткам и собранным в небрежный хвост волосам. Никак не озвучив свои впечатления от увиденного, Снейп произнес с иронией:

— Развлекаетесь?

— Ага, — ответила она с вызовом. — Отрываюсь по полной программе. А вы?

— Скорее, наблюдаю за процессом, — ответил он. — Слежу за своими студентами.

Она отхлебнула шампанского и заметила, что его взгляд прикован к ее губам, к тому, как она их облизывает. Однако в следующую секунду он уставился куда-то поверх ее плеча, заложив руки за спину.

— Кстати, о ваших студентах. Советую обратить внимание на Драко Малфоя. Он в последнее время взял в моду крутиться возле Выручай-комнаты, причём после отбоя и в одиночестве. Вы часом не знаете, что он там ищет?

— Понятия не имею.

— Хуже того — Поттер взял в моду регулярно за ним следить. А учитывая способность этого мальчика находить приключения на свою буйную голову на пустом месте, думаю, вам стоит принять меры и серьезно поговорить со своим любимым учеником и узнать, что он задумал и почему это Надежда-всея-волшебного-мира подозревает его во всех смертных грехах.

— Малфой не является моим любимым учеником.

— Да неужели? Тогда почему ему сходят с рук «художества», за которые я неделю с отработок бы не вылезала?

— А вот это вас уже не должно касаться.

— То, что один ученик регулярно не спит по ночам, а другой подозревает его в связях с Сами-знаете-кем, меня еще как касается! В этом и заключается моя работа, если вы не забыли.

В этот момент у входа возник какой-то шум, и в залу вошел Аргус Филч, который с нескрываемым удовольствием тащил за ухо самого Малфоя-младшего. Вытащив его на середину, Филч победоносно возопил:

— Профессор Слагхорн, я обнаружил этого ученика, когда он разгуливал по коридору на одном из верхних этажей! Он утверждает, будто приглашен на вашу вечеринку, это правда?

— Ну ладно, не приглашали меня! — Малфою удалось высвободить ухо из цепких пальцев завхоза. — Я надеялся пройти без приглашения, вы довольны?!

— Вот, полюбуйтесь — он опять там ошивался! — довольным тоном произнесла Диана, а Снейп тут же направился в сторону Малфоя и Филча.

— Драко, друг мой! — тут же возник непонятно откуда Слагхорн. — Конечно, вы могли бы прийти и без приглашения, я бы ничего не имел против! Оставайтесь!

— Не думаю, — раздался голос Снейпа. — Мистер Малфой, я думаю, что вам лучше вернуться в ваш корпус. Я вас провожу, — и он ухватил Драко за локоть и потащил его к выходу.

По выражению лица Малфоя было понятно, что общество Снейпа сейчас было ему крайне нежелательно — оно попахивало полноценным допросом, за каким троллем он каждый вечер покидает слизеринские подземелья и бродит по замку. Судя по всему, к ее словам Снейп все же прислушался, да и сам Малфой своим появлением невольно помог ей в этом.

Вечеринка подходила к концу, публика постепенно начала расходиться. Одними из первых засобирались Уорпл с Сангвини. Пока знаменитый путешественник обменивался последними любезностями с гостями, Диана бросилась к Доре и торопливо сообщила той, что ей нужно срочно проследить кое-за кем, а она пусть понаблюдает вон за теми субъектами (Диана незаметно указала на одинокого мужчину, который за весь вечер заговорил от силы с парой гостей, и на нелепо одетую даму). Дора лишь кивнула, не задавая лишних вопросов, и Диана выскользнула в коридор, попутно набрасывая на себя чары невидимости и «Воздушной походки».

Вскоре Уорпл вместе со своим спутником вышли и направились к выходу, а Диана пошла за ними. Явно опасаясь своего подопечного, Уорпл пристроился ему в спину и не спускал с него глаз.

— Тебе понравилось, друг мой? — спросил он.

— Да-а, — протянул Сангвини голосом избалованного ребенка. — Вкусно. И девушки красивые.

— Хочешь домой, на остров?

— Не! Тут хорошо! Весело! Хочу сюда еще! — Сангвини тряс головой, оглядываясь на Уорпла.

— На Новый Год мы приглашены в одно очень хорошее место. Там тоже вкусно кормят, поверь. Хочешь?

— Ладно.

Диана дошла вместе с ними до ворот Хогвартса, откуда оба аппарировали. Вообще их разговор напоминал разговор отца и маленького ребенка, и Диана думала — а не притворяется ли и сам Уорпл, что поверил в «юродивость» Сангвини и не наблюдает ли за тем исподтишка. Или же они играют один и тот же спектакль, специально для тех, кто захочет за ними проследить? Если так, то за обоими нужен глаз да глаз. Агент от одного из могущественных вампирских кланов в самом центре их лагеря — это куда как серьезно. Срочно на отчет к Дамблдору.

* * *

Поднявшись на вершину Астрономической башни, Диана подошла к самому парапету и посмотрела вдаль. Декабрь в Шотландии в этом году выдался на удивление холодным и морозным. Ночь была снежной, ни луны, ни месяца, поэтому очертания ближайших лесистых холмов только угадывались, покрытые снегом.

Ей вроде бы положено сейчас праздновать Новый Год, а она стоит тут, на ледяном ветру, в полном одиночестве и чувствует, как змея, поселившаяся у нее в груди, ворочается, царапая шершавой чешуей душу, злится, подбирается к горлу, грозя вырваться наружу бессильными слезами. Видеть никого не хотелось, лишь бы никому не пришло в голову ее искать и приставать с просьбами присоединиться к общему веселью. Она и раньше-то не любила шумные посиделки, а уж в последние полгода общество других людей ей становилось все более тягостным, она лишь терпела их присутствие, в постоянном напряжении стараясь сохранить нейтральное выражение лица и боясь резким ответом обидеть кого-либо.

Она нащупала спрятанную за пазухой бутылку огневиски, отобранную недавно у одного из старшекурсников, оставшихся на каникулы в школе. Не удостоившиеся чести быть приглашенными на вечеринку в Клуб Слизней в честь Рождества, они, видно, решили повеселиться от души в своей компании и притащили из Хогсмида эту бутыль и несколько фляг медовухи. Диана в тот день патрулировала на входе в Хогвартс и, заметив подозрительно оттопыренный карман одного из парней, поманила его пальцем и строго приказала:

— А ну выверни карманы! — парень смутился и подошел к ней, Диана произнесла «Акцио, бутылка!» и из кармана его мантии плавно выплыла бутылка с янтарным содержимым. Взяв ее в руки, Диана укоризненно покачала головой:

— Какой факультет?

— Хаффлпафф.

— Не ожидала, честное слово! Уж скорее Слизерин, у них наглости всегда было с избытком, но вы-то! Узнаю, что вы протащили в школу еще что-нибудь подобное, сдам вас вашему декану с потрохами! Можете идти!

Бутылочку она припрятала, точно знала, что она еще пригодится в трудную минуту. Вот и подходящий случай, потому что надраться ей сейчас хотелось как никогда в жизни. Открыв крышку, она поднесла бутылку к губам и сделала глоток. Жидкость обожгла ей рот, прочертила горячую дорожку от горла внутрь и разлилась по животу теплом. Она снова глотнула, затем еще раз. Внутри стало совсем тепло и даже уютно. Змеюка в груди согрелась и притихла, блаженно мурлыча. Как хорошо стоять здесь, на пронизывающем ветру, ощущая себя такой же свободной как этот ветер, никого не видеть, не слышать, а главное — не думать ни о чем, только ощущать, как тепло от виски веселыми пузырьками разбегается по телу, снимая напряжение и рождая иллюзию, что все хорошо, что нет никакого Волдеморта со товарищи, никаких смертей, а главное — этой змеюки с колючей чешуей, сидящей в груди.

Погруженная в бездумное созерцание бесконечной снежной круговерти, она не услышала шагов за спиной. И вздрогнула, когда чья-то рука схватила поставленную ею на парапет бутылку огневиски.

— Черт бы вас побрал! — в сердцах сказала Диана, отворачиваясь. Вот кого ей сейчас совершенно не хотелось видеть!

Змея, задремавшая на время, проснулась и недовольно заворочалась внутри.

Северус Снейп хмыкнул и взглянул на этикетку.

— Хлещете виски в гордом одиночестве? — с сарказмом в голосе начал он, глядя на нее, — помнится, как-то раз я застал вас с пачкой сигарет, сегодня это уже бутылка огневиски. Да вы повзрослели, Беркович!

— Моя фамилия Шеппард.

— Я семь лет вас называл «Беркович» и не собираюсь изменять этой привычке, — усмехнулся профессор. — Может, лучше объясните, почему вы торчите здесь, вместо того, чтобы караулить вход в школу или, по крайней мере, праздновать Новый Год, как все нормальные люди?

— Это где вы тут нормальных-то увидели? И вообще — это мое дело, как хочу, так и праздную! — Диана потянулась за своей бутылкой, — отдайте виски, если все равно не собираетесь присоединиться!

— А вам, значит, нужна компания? — Снейп отвел руку, в которой держал бутылку так, чтобы Диана не смогла за ней дотянуться. — Тогда может, спуститесь туда, где потеплее и где есть стаканы?

— Мне и здесь неплохо. Отдадите вы мне, наконец, мой виски?

— И позволить вам продолжать напиваться тут в одиночестве? А потом транспортировать вас до вашей комнаты, чтобы вы не околели на морозе, а наутро переводить на вас зелье от похмелья?

— Конечно, оно вам самому пригодится!

— Когда сами начнете варить его в почти промышленных масштабах, тогда и сможете напиваться хоть каждый день. Поверьте, после новогодних возлияний ко мне обычно выстраивается целая очередь из желающих снять похмелье, а запасы мои далеко не бездонны. Да и вообще, мне есть кого вытаскивать из неприятностей, я не могу тратить свое драгоценное время еще и на вас!

— Вы определенно пришли испортить мне праздник, — Диана отошла от парапета и села на каменную скамью. — Вполне в вашем духе. Скажите, вам действительно доставляет удовольствие вызывать в людях отрицательные эмоции?

— Мне вообще плевать на то, какие эмоции испытывают люди в моем присутствии.

— Значит, не отдадите?

— А вы, значит, так и не пойдете вниз?

— Не пойду.

— Тогда вам придется терпеть мое общество. Не боитесь? — он стоял напротив нее, глядя на нее сверху вниз изучающе.

— Семь лет на Слизерине закаляют не хуже, чем в армии. Я семь лет терпела ваше присутствие и признаков страха вроде не проявляла. Так что потерплю еще. Может, вам первому надоест, — Диана сунула руки в карманы пальто и отвернулась.

Обернулась она на звук льющейся в стакан жидкости — судя по всему Снейп из чего-то трансфигурировал два стакана с толстым дном. Плеснув в один из них огневиски, он протянул его Диане и начал наливать напиток во второй.

Диана наблюдала за этой сценой с выражением легкого обалдения, смешанного с задором.

— Ну что ж, сами напросились, — хмыкнула она, когда он сел рядом с ней.

Их стаканы тихо звякнули, столкнувшись.

— С Новым Годом, Диана.

— С Новым Годом, — эхом отозвалась она и залпом выпила содержимое своего стакана.

Некоторое время они сидели молча, не глядя друг на друга. От выпитого у нее в ногах появилась приятная слабость, но настроение вернулось на прежний, упадочный уровень.

Внезапно Снейп спросил:

— Так что же вас сподвигло залезть сюда в компании с бутылкой спиртного?

Диана с преувеличенным изумлением на лице повернулась в его сторону:

— Что я слышу! «Гроза и Ужас подземелий» интересуется моим душевным состоянием? Не иначе, мир перевернулся!

— Просто раньше склонности к асоциальному поведению и безответственности я в вас не замечал. Так что причина для столь разительной перемены должна быть веской.

— Зря стараетесь. Роль доброго дяди — психоаналитика вам не к лицу.

— Так же как и вам — роль Матери Терезы. Незачем было тогда пытаться изображать из себя сиделку, из вас сестра милосердия как из Лонгботтома — знаток зелий. Столь навязчиво лезть ко мне со своей заботой — наглость, достойная любого гриффиндорца.

Диана сердито смотрела на него, стискивая пальцами стакан. Выражение его лица напомнило ей те времена, когда он отчитывал ее на уроках. Эффект, произведенный его словами, кажется, доставлял ему удовольствие.

— Хотите запустить в меня стаканом? — иронически спросил Снейп.

— Честно? Очень! — призналась Диана и неожиданно для самой себя рассмеялась. Протянув ему стакан, попросила:

— Еще, пожалуйста!

— Не много ли вам будет? — Снейп смотрел на нее с любопытством, словно на экземпляр редкого насекомого.

— Имею право, я совершеннолетняя. К тому же ваше присутствие отрезвляет не хуже холодного душа. Себе тоже налейте. Чтобы мне меньше досталось…

Он снова наполнил стаканы. Диана сделала несколько глотков и откинулась на спинку скамейки.

— Вы не меняетесь, — произнес он, наконец. — Вижу, время не отняло у вас вашу отличительную черту — все время спорить и пререкаться до последнего.

— Да и вы тоже не утруждали себя тем, чтобы избавиться от привычки доводить своих студентов до нервной икоты. Только со мной это больше не пройдет, — тон Дианы был вызывающим.

К ее немалому удивлению Снейп вдруг рассмеялся:

— Что-то не припомню, чтобы доводил вас до нервной икоты своими, между прочим, совершенно справедливыми замечаниями!

— А признайтесь, — Диана повернулась в его сторону, — вам ведь нравится вызывать страх у студентов перед вашей персоной!

— Если бы вы знали, Беркович, до какой степени мне безразличны и сами студенты и их эмоции по отношению ко мне, вы бы очень удивились!

Они снова замолчали, причем молчание на этот раз было более долгим и тягостным. «Интересно, о чем он сейчас думает?» — мелькнула у нее мысль, и она инстинктивно повернулась в его сторону. Странно, но он сделал то же самое и через мгновение их взгляды встретились. Вначале в глубине его черных глаз она не увидела ничего, а потом словно что-то щелкнуло у нее в мозгу и перед ее внутренним взором возникли картины, незнакомые, но отчётливые, словно трейлер к фильму: черноволосый мальчик и рыжая девочка сидят на мостках у какого-то водоема, и болтают ногами в воде; вот они же, но уже на несколько лет старше, сидят на берегу озера. Девочка поднимает с земли опавшие соцветия и они, оживая прямо на ее ладони, взмывают вверх, а мальчик завороженно смотрит на нее. На нем она заметила зелено-серый шарф слизеринца, на девочке — бордово-оранжевый, гриффиндорский. И мальчика, и девочку она узнала без труда.

Внезапно ее словно что-то толкнуло в грудь, и она пришла в себя, а увидев перед собой лицо Снейпа, поняла, что сейчас произошло.

Он больно схватил ее за плечо и прошипел:

— Зачем вы это сделали?

Диана растерялась и испугалась не на шутку. Господи, что она натворила? Залезла к нему в мысли и увидела то, чем он явно не собирался делиться ни с кем! Он смотрел на нее с нескрываемой злостью и, казалось, готов был ударить ее.

— Я.. не знаю, как это получилось… случайно, — пробормотала она, пытаясь высвободиться из его железных пальцев. — И вообще, вы сам виноваты, не смогли закрыться вовремя и пустили меня куда не следовало! — добавила она уже почти вызывающе.

Ее попытка «перевести стрелки» возымела-таки действие, он отпустил ее руку. Тяжело дыша, Снейп уставился куда-то в пространство, после чего пробормотал:

— Не смейте больше так делать…

— Не буду, — Диана готова была ругать себя на чем свет. — Извините… Я все поняла.

Снейп бросил на нее взгляд, в котором читались одновременно боль, раздражение и, как ей показалось, отчаяние, затем со звоном опустил свой стакан на скамью и, вскочив, молча направился к лестнице. Диана глядела, как развевается на ветру его мантия и чувствовала, как нестерпимо горячий ком поднимается от сердца к горлу и перехватывает дыхание.

Слезы моментально стыли на ледяном ветру, обжигая веки и лицо. Все было бессмысленно. Спустя почти двадцать лет он ее помнит, и у нее нет никаких шансов соперничать на равных с мертвым идеалом.

Она подкинула в воздух опустевший стакан и направила на него палочку, вкладывая в слова заклинания все свое отчаяние:

— Диффиндо!

Сквозь мутную пелену слёз она смотрела, как мельчайшие осколки стекла разлетаются по воздуху, словно огни новогоднего салюта.