Зов чужих богов

XV - Bonus ver semper tiro est

Bonus ver semper tiro est

Честный - всегда новичок (exp.: добряка легко провести)

Мы застряли в этом приальпийском поселении.

У Домициана был выбор, идти дальше или отправить трофеи в Рим, и он выбрал второй вариант, а потому наша численность резко упала. И дело вовсе не в потерях - они мизерные для с сражения с противником, настолько превосходящим числом.

Пришлось отрядить много людей для охраны конвоя из рабов и повозок с награбленными неликвидными вещами. Золотишко и прочие вещи, которые легко обменять на провиант или снаряжение для армии, легион возьмёт с собой.

Сигниферы в один голос заверещали, что статуями и скотом жалование не выплатить. Они не только знаки и знамёна носят, но и являются казначеями при центуриях, так что курицы важные, их кудахтанье имеет вес. И нельзя не признать их правоту. Солдаты тоже будут роптать, и боевому духу конец. Он и так-то не ахти. особенно после того попустительства, которое им дозволили. Число дисциплинарных наказаний вдвойне выросло.

Всё негабаритное награбленное, включая часть рабов, отправилось в Рим. Это логично, учитывая, что до мы прошли не больше пятисот километров, с учётом извилистости дорог.

Если у легионера есть родня, то им обещана доставка. Если родни нет, тем обещано, что «клад» подождёт их в Риме. Сигниферы надписали мешки, корзинки и просто свёртки, и так оно и поехало в столицу.

Домициан, наверное, счастлив, что приберёт часть этих вещей себе. Вряд ли все вернутся из похода, судя по тому, как начался поход. Ещё из Италии не вышли, а уже случилась заварушка.

Наверное, вам интересно, как показали себя мессиане? А нечем удивить - оправдали ожидания. Как разделились, так вели себя. И патруль нормально отработал. Правда обычных горожан не защищал: Домициан распорядился оберегать только некоторые категории жителей и их поместья.

В силу этого приказа особо и пограбить-то город не удалось. Большинство имущества принадлежало купцам, а их трогать Домициан запретил строго-настрого. Город частично принадлежит именно торговцам, ибо находится перед одним из перевалов через Альпы. А торговые компании, снабжающие армию в том числе, не так уж и редко принадлежат людям, которых сын императора не имеет права обижать.

Город в общих чертах сохранился. Не так хорош, и не так богат, но остался. Это не пепелище.

Сайла находится при мне. Точнее, я при ней - мы живём в храме Эпоны-Ангиции. Я не какое-то исключение, все старшие офицеры расквартировались в разграбленном городе. А я чем хуже? Конечно и я выбрал местечко себе по душе. А они себе: кто-то у матроны вдовушки поселился, кто-то поближе к винишку и еде...

Домициану Сайла уже не нужна, такая проблемная. Ведь за сохранение имущества уважаемых граждан, Домициан взял плату: у легиона появился профессиональный целитель, ранее бывший на содержании у одного из родов. Это уж точно лучше, чем жрица, способная только раны затянуть.

Не подумайте, что он раб какой-то. Да, он из галлов, но всё-таки свободный. Да и не станет Домициан с "зелёными" ссорится. Смысла нет, это страшно доверять своё здоровье обозлённому на тебя человеку. Переманил почти честно, выкупил долг, обещал "плюшек". Местные-то целители не такие борзые как римские.

А между мной и Домицианом пробежала кошка. Я и в самом деле бросил ему несколько вызовов, в ответ на его неприличное поведение. Он же ограничил контакты со мной. Оказывается, выловили ещё одного одарённого из галлов, и один из трибунов получил вторую Сферу. Угадайте, к кому они обратились за помощью?

Аппий Катон, тот самый капсарий, который помогал мне ранее, получил приказ легата и провёл операцию по моей методике. Анна тоже участвовала, но только как поддержка. Целителя не привлекали, к нему ещё пока присматриваются, не понимают, опасен ли. Не доверил ему трибун своё тело и душу.

Я об этом узнал только на очередном собрании командного состава с подведением итогов усмирения бунтовщиков. Этот трибун сиял не только счастливым лицом, но и двумя Сферами.

Самое любопытное, что именно он в о время сражения понёс самые большие потери. Домициан объяснил это тем, что ему способностей не хватило. Не как тактику и командующему, а как одарённому. Мол, вторая Сфера ему нужнее всех, именно потому, что текущие его способности не слишком годятся для сражений, потому его результаты хуже, чем у остальных.

А то, что у него номен Помпей, и отец его был консулом, противостоящим Муциану на выборах, - не имеет значения.

Ага, речь про того самого Марка Помпея Камилла, которому наша когорта пришла на помощь.

На том же совещании был доложен план: мы здесь проведём месяц, подъедая городские запасы. Число едоков изрядно уменьшилось, так что теперь недостатка в провианте нет. Всё как и хотели бунтовщики.

За этот месяц колонна с добычей дойдёт до Рима, за две недели наберёт добровольцев и пойдёт за нами вдогонку. В принципе, я верю, что набор состоится, тут Домициан прав. Увидят трофеи и жадность привлечёт рекрутов. Правда, качество их вряд ли будет высоким. Новички не обкатанные, да ещё и нацеленные на грабёж.

Но опять же со мной не советовались. Я больше не вхож в кружок пьянствующих мажоров, где принимаются все важнейшие решения. Здесь, на совете, только ставят перед фактом да кивают, когда что-то предлагают.

На Домициана совершенно не держу зла. Я с самого первого момента нашего знакомства чего-то такого ожидал, ведь такова природа власти. Там, в Риме, задвинутый на задворки придворной жизни сын императора мог только мечтать о таком положении. И вот теперь, вкусив абсолютной власти, обнажил свои стремления.

Тут дело вовсе не в интеллекте, каком-то особом складе ума или характера. Это вопрос целеполагания. Когда у него было мало ресурсов, его ходы не так явно отдавали капризной диктатурой, он прислушивался к советам. А вот теперь, когда мажоры из командного состава ловят каждое его слово, он может позволить себе больше вольностей. Наверное, с точки зрения управляемости легиона как системы, это хорошо. Никто не посмеет саботировать его приказы, какими бы нелепыми они ни были.

Только есть в его гениальной схеме один изъян. Это я.

Меня боятся. Настолько, что обходят стороной, когда своевременно заметят, идущим навстречу. Не только высшие офицеры, но и простые легионеры. Разве что мессиане относятся ко мне с благоговением.

Помните, я не хотел демонстрировать способность убивать одним желанием (слово «Умри» оказалось ненужным, но полезным)? Кто-то видел это в городе и поделился историей с товарищами. Я Сервия подозреваю, хоть он и не «колется». Спурий, вроде менее болтливый. Но, возможно, и от городских узнали - трудно сказать, где раньше болтать начали, в легионе или в городе.

Пожалуй, если я скажу кому-то «умри», тот и умрёт просто от страха, а не от способности. Все и раньше догадывались, что в состоянии контроля я мог приказать сделать что-то самоубийственное. Но то, что случилось в городе слишком уж прямолинейно.

Хотя, как по мне, такая смерть более гуманна, чем, например, от огня одарённого или быть выпитым и разорванным лозами, вылезшими из земли. Разница-то только во внешнем проявлении.

Так вот, мессиане - единственные, кто не испугался. Власть над жизнью и смертью будоражит их рассудок и я только повысил авторитет в их глазах. Потому что «во власти Господа Вседержителя врата смерти» (exp.: Псалом 67:21). Понимаете, какими путями их мысль пошла? То есть человек такого «трюка» не может по своей воле исполнить. А все до последнего знают, что я приказал умереть далеко не самым праведным, так что пресёк зло от имени Самого...

Я уже сказал, что живу в храме Ангиции. Хотите любопытный факт? Ни один римлянин-язычник не может его найти, а мессиане находят меня запросто. Любопытно да, насколько буквально воспринимается запрет на возможность войти в храм? Мессианам в свои храмы входить даже нужно, чем они удивляют римлян-язычников. Видимо потому на них запрет-маскировка не действует.

Почему я предпочёл это место для проживания? Надеялся тоже приобрести дар целителя. Но так и не пошла богиня мне на встречу.

Но я всё-таки не скажу, что провёл этот месяц бесполезно. Естественно, днём я занимался делами в легионе, в храме я как бы на постое был, так что будет большим преувеличением сказать, что «божественным делам» я выделил месяц. В некоторые дни мне вообще было не до чего, падал как куль и отправлялся в царство моего покровителя Сомнуса.

Тем не менее, несколько открытий я всё-таки сделал.

Начну с самого странного, но, если подумать, довольно-таки ожидаемого: мессиане своей молитвой способны уничтожать канал связи с богами. Не знаю, что там с Юпитером или ещё кем-то из старших, но вот богиня колдовства боится их заунывных речитативов.

Второе открытие скорее из разряда курьёзов, чем какое-то важное знание. Помните, я говорил, что статуя Эпоны - это женщина и две лошади по бокам? Так вот, эти копытные - не часть декора, они излучают божественность. Не наравне с основным изваянием, но всё-таки далеко не просты, их сила имеет индивидуальность, они не просто часть композиции.

Нет, всё-таки я неверно объясняю. Эпона - это центр равновесия между двумя этими коняшками. Не понимал я этого, пока не начал пытаться достучаться до самой богини. А она-то как раз тут совсем не главная, вторичная, производная. Хотя, с другой стороны, можно рассматривать этих лошадей как проявление её полярной силы. То есть нельзя разделять эту «композицию» на составляющие.

Я ведь сначала подумал, что у одной из статуй лошадей лапа отломана. А когда начал пытаться найти резонанс с богиней и почувствовал силу этих коней, то не сразу, но вспомнил про Хельхест. Не уверен, один и тот же это персонаж или разные, но функционально очень похоже. Как понятно из названия, это лошадь Хель. Знаю, не кельтская, не галльская, но я и не утверждаю, что именно она изображена. Делаю акцент на слове "похожа". Она даще не костлявая и не ужасающая, как скандинавский образец. Обычная, только ноги одной не хватает.

История о ней тесно связано с тем, как северяне кладбища обустраивают (или будут обустраивать? Вот тут я не имею сведений). Прежде чем хоронить людей, они сначала коня или лошадь закапывали в землю живьём. Думаю, что в самых древних, первобытных формах, её дух должен был стать перевозчиком для душ в ином мире.

Только от такой сугубо практичной функции очень быстро остались лишь следы. Хельхест - это предвестник всего самого плохого, разносчик чумы, разного мора и дурных предзнаменований.

А вот второй конь - это уже в том же смысле, в котором поклоняются Эпоне - воплощение здоровья и эротизма. Ну, сами понимаете, верховая езда не может не сродниться с этим символизмом. Ну, и уже через этот символ выходим на плодородие, что сильнее проявляется в образах британских коллег Эпоны - Махи и Рианон. Кстати, эти две вроде бы ассоциируются и с властью, чего в Эпоне я не вижу.

Это и есть объяснение, как работает механизм исцеления в этом храме. Просто перераспределение, пропускание силы через себя. Богиня - это центр этакого божественного диполя, способного повернуть его к почитателям той или иной стороной.

Ну и третье «открытие» - это уже нюанс, выясненный во время многих бесед с пока ещё жрицей: Эпона для Сайлы, вовсе не видится такой же, как для меня. Возможно, в этом и есть причина, почему я не могу получить (или, точнее, принять) её даров.

Но мне в данном случае интереснее тот факт, что одно и то же существо (не обязательно божество) для разных людей открывается с разной стороны. Почему-то я забыл об этом, хотя окружающий мир полон таких примеров. Ну, типа, как про Сталина: одни говорят: тиран, другие - мудрый правитель, Красный Император. И самое интересное, что и те, и те правы и не правы. Потому что пытаются расчленить единое, превознести один кусочек целостной личности, а то, что им не нравится - отбросить.

Вот так я и провёл месяц, прежде чем наш далеко не полный легион стронулся с места.

Ну и Сайлой приятно время проводить. Он ане Анна, говорит складно. Голос у неё приятный. Но есть какая-то наивная детская хитреца, которую я не спешу разоблачать. Мне она кажется даже забавной. Вреда-то от неё нет. Говорю же: детская. Когда говорим о серьёзных вещах, она не балуется.

В общем-то, я даже доволен тем, что всё так получилось, что задержались до настоящей весны: заметно теплее стало, Альпы расцвели и благоухают. Красота невероятная. А эти ароматы любого сведут с ума.

Если что, тот стиральный порошок, на котором написано «альпийская свежесть» - это не оно. Ха-ха. Кто вообще придумал такую торговую марку для химозной вони? Неужели жители Альп не возмутились таким надругательством?

Даже если абстрагироваться от римского духа, который испускают тысячи никогда не мывшихся мужиков, то и так понятно, что нет определённого запаха, это же очевидно: на одном склоне больше чего-то синенького, на другом - жёлтенького, на третьем и вовсе трава сплошная. Я не ботаник, не знаю, что это. Мне что сальвия, что шалфей, что лаванда - трава и трава. Я только как приправы к еде их различаю. Так что от мяты отличу, но не по виду, а по запаху. Большего от меня не требуйте.

Лугами пахнет, близко к тому, что в Средней полосе России. Не один в один, конечно, но близко. Запах раскалённых на солнце камней добавляет горчинку в этот приторно-сладкий букет. И более высокая влажность от заснеженных шапок вдали, ручейков и речушек тоже оставляет след. Озёр пока не видел, но вроде как должны быть и они. Наверняка их вклад в «альпийскую свежесть» не мал.

А вот воздух здесь другой, это точно. Лёгкий такой, но не сказал бы, что озоном насыщенный. Правда, Лукулл над этим работает. Серьёзно воспринял идею укрепления Сферы через тренировки и время от времени лупит молниями почем зря. Но и без него дышится легче, что странно. Вроде в горах должно быть наоборот? Но мы высоко и не лазаем, с другой-то стороны. Идём по дороге, построенной нашими предшественниками. Останавливается старых в местах стоянок.

Местные относительно дружелюбны. Да и не много их, фуражиры не сильно их грабят - смысла нет. Мы с собой везём огромные телеги провианта. Ветераны говорят, что скоро дорога кончится и придётся всё на плечи перегрузить, но пока что она есть и неплохая. Едем. Точнее, я-то еду, а они топают.

Правда, я вообще не понимаю, зачем мы попёрлись в горы, если нам нужно обогнуть Венецианский залив и повернуть на юг. Компас туда указывал, когда мне его Домициан демонстрировал.

Скорее всего, как-то с логистикой связано, со снабжением. Возможно там дороги нет или грязища в этот сезон непролазная, а здесь, в горах, хорошо топается.

Видимо ощущение весны на меня так плохо действует... Как Маугли, который взвыл, когда обезьян "пялил" обезьяну, кролик крольчиху, а для него пары не имелось.

Что-то я не вижу себе пары. Нет, я не милашку Сайлу имею ввиду, а рассуждаю в принципе, более глобально, за пределы нынешнего окружения. Кто тут в легионе есть, кроме маркитантов с их передвижным борделем? Я пытаюсь представить, как вписываюсь в это общество, какой мой статус. И теряюсь.

Я же взрослый уже по меркам древнего мира. В моём возрасте иметь семью не то чтобы положено, но нормально, хотя тут от самого парня мало что зависит. Как отец семейства пожелает, так и будет. Особенно если ты из рода патрициев. Да и у простых людей, насколько я понимаю, основная форма брака - по сговору родителей.

Но Примус ничего подобного со мной ни разу не обсуждал. Я даже не уверен, что он рассматривает меня как способ извлечь пользу для Габиев через брак.

Не подумайте, что про любовь здесь не слыхали. Есть и такое, конечно. В основном это могут себе позволить те, кто не находится на содержании главы семьи. Август разрешил даже без согласия родителей вступать в брак. Магистрат оформит. Странно, да, если учесть, что большинство мужчин женятся ближе к тридцати? Четырнадцать - это формальное время взросления, но по факту дитё же ещё. Кстати, и с женским полом та же история - формально, девочки считаются взрослыми в 12, но замуж всё-таки выходят ближе к двадцати, плюс минус года три-четыре.

Но это никак не отменяет того факта, что многие помолвлены уже с рождения, просто ожидают момента, когда будущий супруг встанет на ноги.

А вот легионерам, включая старшие чины, на брак нужно особое разрешение, которое не так-то просто получить. Да и смотрю я по сторонам и вижу, что мало кто его захочет получать.

Вот иду я сейчас боги знают куда, а там, в Риме, отец, возможно, уже мне пару подобрал. Смогу ли отбрехаться? Да, скорее, это им придётся искать повод, чтобы отказаться. Скорее всего, вместе с трофеями уже доставили в Рим свежую порцию слухов. И про «умри» тоже.

Я уже больше не ору на легионеров. Говорю тихонько, а они мгновенно исполняют приказы. Даже не уверен, хорошо это или плохо. Не хотелось мне на страхе власть свою строить. Считал, что авторитет в её основании понадёжнее будет. Но что уж теперь-то в сослагательном наклонении рассуждать.

В попойках в штабной палатке я до сих пор не участвую. Нет, прямого запрета, конечно нет. Но всё дело в этом страхе. Офицеры тоже меня боятся. Я пару раз пытался влиться в коллектив, но не вышло. Сидят как засватанные, даже меретрикс своих не тискают. Какое уж тут удовольствие от вечера в приятной компании.

Попрощался и свалил.

А вот отношение ко мне Домициана я не понимаю. Раз я жив ещё, наверное, не так уж его страх велик. Да и не вижу признаков его. Он просто отстранился от меня как господин от раба. Смотрит сверху вниз, а иногда и вовсе сквозь меня. Ему больше не нужны мои советы. Кажется, он решил, что досрочно обожествляется. Я, вроде, говорил, что у нас в легионе культ гения императора персонифицируется в его светлом лике?

Трахает себе Анну и смотрит на меня с превосходством. Словно я ему должен завидовать по этому поводу. Наверное, воображает себя Октавианом Августом, забирающим Ливию Друзиллу у мужа. Больной.

Но, как ни странно, на Сайлу так не смотрит. Она вообще в каком-то непонятном статусе. Вон, сидит на повозке и смотрит слепыми глазами куда-то вдаль.

Что она видит? Я много раз спрашивал её, но ответа, закрывающего все вопросы, так и не получил. Думаю, что ей доступна какая-то форма аурного зрения. Она не видит, например, цвета моих глаз, но знает, что они не такие как у остальных. Да она в принципе не оперирует понятием цвета, так как слепая от рождения. Её подбросили в храм Эпоны, а прошлая жрица приняла её, так как на то была воля богини.

Вся остальная жизнь прошла в храме. Тот мальчишка и в самом деле был её единокровным братом, и кто её родители она тоже знала (весь город знал, чья она дочка), но по формальным законам, прав на неё они не имели, так что разницы между ними и другими прихожанами не делала. Как, впрочем, и они не видели в ней никого кроме жрицы.

- Марк Габий Апиций! Богоподобный Домициан требует тебя пред светлы очи! - ко мне подбежал запыхавшийся вестовой.

Очень необычно. Давно такого не было.

- Только меня или общий сбор? - спросил я уже развернувшегося молодого мужчину.

- Мне неизвестно, - сказал, не поворачиваясь и убегая.

Я посмотрел на солнце. Высоко ещё, до привала долго.

- Спурий. Присмотри за Сайлой. Сервий - со мной.

Я спрыгнул с телеги и вприпрыжку побежал вперёд. Легион идёт, и чтобы оказаться в голове колонны мне нужно идти быстрее, чем они.

Пока я бежал, начал понимать, что колонна-то всё-таки останавливается, она растянулась и по задним рядам ещё непонятно, что голова стоит, и всё движение просто для того, чтобы уплотниться.

И каждый пришедший на место, начинает готовиться к обороне. От кого? Место относительно узкое, не долина, но судя по всему оборону строят круговую. Ерунда какая-то.

- Апиций, что ты думаешь по поводу этого, - Домициан не дал мне времени поприветствовать его.

- Приветствую тебя, божественный Домициан, - я всё-таки ввернул салют, так как чувствовал себя дискомфортно без этого. - Что ты имеешь ввиду?

Не про организацию же лагеря он меня спрашивает?

- Туда смотри, - наш легат указал кивком головы в сторону от дороги.

Я проследил взглядом в указанном направлении. Пологий склон, поросший зелёной травой, практически без цветов, упирается в отвесную скалу, у основания которой всё усыпано костями. Да и сама скала имеет характерные следы, как любой памятник или автомобиль, имевший глупость быть припаркованным под проводами.

- Птицы? Орлы? Гнездо? - я вопросительно посмотрел на Домициана. Чего он от меня хочет-то?

- Сходи-ка, проверь, - не глядя на меня приказал сын императора.

- О, богоподобный! Я не способен карабкаться по горам! - попробовал я возмутиться, но тут же пожалел. Домициан наконец-то повернулся ко мне и просверлил меня совершенно безумным взглядом:

- Может ты скажешь, что бы я сам туда слазал? Или Анну отправить с тобой?

«Было бы неплохо, если бы вы отправились вовсе без меня», - естественно, сказать такого я не могу.

Я посмотрел на скелеты у горы. Нет, тот, кто там устроил гнездо, точно не может быть обычным орлом. Тут скелеты почти целых быков валяются!

Моя рука рефлекторно коснулась мешка на поясе, где лежал пузырёк с несколькими каплями Приглашения Морса - особого яда, от которого люди не знают противоядия.

- Слушаюсь, богоподобный. Я поклонился и повернулся к хвосту колонны, который уже начал подтягиваться. Я выискивал глазами мессиан.

Помню историю одного довольно молодого парня, который рассказывал про лазанье по горам. Он вечерами развлекает историями у костра про окружающие пейзажи и сравнивал со своей деревней рядом с городом Праетут. Там, по его словам, самые высокие Апеннины.

Вон он. Очень заметен в толпе своим смуглым ликом, возвышающимся над товарищами. Не скажу, что на голову выше остальных, но где-то близко.

- Цезон! - я окликнул его и поманил жестом.

Молодой мужчина растолкал строй, гремя доспехами, и подбежал ко мне.

- Господин! - он вытянулся передо мной. Звания у меня нет, так что вот так ко мне обращаются, в гражданском стиле.

- Что нужно, чтобы мы с тобой залезли вон туда, - я указал на скалу.

- Вдвоём? - он с сомнение оценил мой рост и фигуру. Всё ещё подростковые, хоть я и окреп.

- Приказ легата. Посмеешь оспорить? - я сказал тихонько, чтобы никто не услышал.

- Верёвку. Трудно будет только на последних метрах, - он ещё раз посмотрел на скалу, прикидывая маршрут. Естественно, он назвал расстояние в парных шагах. Пять парных шагов. То есть метров семь, но уверен, что это навскидку. - Доспехи придётся снять, - добавил Цезон, немного смутившись.

- Сервий. Отнесёшь всё в телегу, - я начал разоблачаться. - На обратном пути верёвку принесёшь.