Зов чужих богов

VII - Aut non tentaris, aut perfice

Aut non tentaris, aut perfice

Или не берись, или доводи до конца.

- На этом же принципе можно сделать манубаллисту, - Домициан уже прикинул что-то в уме. - По силе будет чуть слабее скорпиона, зато можно таскать одному. Только, Апиций, как бы их заражать побыстрее?

Взгляд будущего императора не подразумевал ответа вроде «я не знаю».

- Ну же! Я уладил вопрос с твоей телохранительницей, и в этот раз выполню твою просьбу, - взгляд мужчины стал ещё пристальнее.

- Рычаг и храповик. Или винт. Выбирай, - я начертил на земле палочкой две принципиальных схемы механических домкратов.

- Эта сложновата, а вот вот храповик мне нравится. Это же то же самое, как в строительных машинах, только привод от рычага. А ты наблюдательный, юный Габий, - Домициан задумался на секунду и сам себе пояснил вслух: - По той же архимедовой формуле выходит, что один человек сможет натянуть скорпион. И это будет быстрее и надёжнее, хоть и чуть дороже в изготовлении, чем с колесом как сейчас.

- Ты прав во всём, достойнейший, - я поклонился и замер в согнутом положении.

- Ну, говори свою просьбу. Заслужил, - тон Домициана был высокомерным, но довольства в голосе тоже хватало.

- Хочу прочесть записи о том, как Калигула развивал свой Дар. Ты же знаешь, что у меня с этим сложности?

- Хм. О твоих затруднениях я знаю, только помочь тебе не смогу. Нет, вовсе не потому, что не хочу. Нерон всё уничтожил. После большого пожара не осталось ничего. Он обвинил тогда мессиан в том, что они устроили пожар, чтобы сжечь именно эти документы. Якобы Нерон был противником их Мессии и мог воспользоваться его заметками, чтобы помешать следующему пришествию.

- Хм... Даже косвенного ничего не осталось? - я посмотрел в глаза покровителю с такой надеждой и отчаянием, что тот рассмеялся.

- Не подумай, что потешаюсь над тобой. Просто уж больно твой взгляд выразительный, - старательно пытаясь не улыбаться, ответил мужчина. Безуспешно. - Я поищу всё, что есть. Но это будут не записи Калигулы. Их действительно не сохранилось. Но ведь сам-то он откуда-то взял сведения?

- Легенды об Основателях Города? - догадался я.

- И они тоже. Велю сделать для тебя копии.

- Благодарю, о щедрейший из правителей, - в это раз моя благодарность искренняя. Да и он видимо, действительно хочет помочь. Мог бы просто сказать, что нет записей, но сам предложил вариант, о котором я не подумал.

- Рано. Я ещё ничего не нашёл. Не знаю даже, что предложить тебе взамен, если в легендах не будет ничего полезного, - повинился Флавий-младший.

Так вот в чём дело! Их знаменитая семейная жадность! Я ведь по сути попросил совершенно бесплатную услугу. А мог бы потребовать что-то стоящее денег. Да, сведения эти и за деньги не купишь, но и продать их кроме меня некому.

- Маркус, - в голосе Домициана появились виноватые нотки. - Уведомляю тебя, что ты должен будешь выступить от моего имени на праздновании Сатурналий (exp.: 17-23 декабря).

- Вместо гладиатора, что ли? - от нехороших предчувствий у меня участилось дыхание. Я, кстати, родился аккурат на Dies Natalis Solis Invicti, «день рождения непобедимого солнца», что отмечается 25 декабря. Потом, лет через сто пятьдесят, в вашей реальности придумают Непобедимое Солнце как официальное божество. В этой вряд ли такое может случиться по понятным причинам.

Возмущение моё понятно Домициану. Ремесло гладиатора совсем не почётное. Сравнить в современном вам мире эту профессию можно разве что с порнозвёздами: среди них есть известные и любимые публикой, но никто не скажет, что они достойные люди, как, например, обычные актёры.

- Не совсем. От имени отца выступят преторианцы. Зарежут пару рабов. Брата будет представлять городская когорта. Сделают то же самое. Город должен знать, что его спокойствие охраняют надёжные люди. Он соправитель, будет уместно.

Про такое я слыхал. Профессиональные военные иногда выходят на арену, но не как гладиаторы, а вот так, ради демонстрации силы, стоящей за правителем. Только я-то к армии отношусь пока что формально. Двух месяцев не прошло как в легионе Домициана числюсь.

- А от твоего имени выступить некому... - я больше утверждал, чем спрашивал, но это оказалось ошибкой:

- Анна. Формально она моя, а не твоя телохранительница. Я могу ей приказать зарезать пару отбросов. Но тогда будет очень странно, если она живёт в твоём доме. Зачем давать поводы для пересуд?

- Ммм-да... Ладно. Намёк твой я понял. Нужно устроить театр в греческом стиле? Всё-таки женоподобный Домициан ни на что больше и не способен, кроме как выставить на арену актёришек. Да?

Я злобно улыбнулся, но мой патрон как всегда меня переплюнул. В его улыбке каким-то таинственным образом одновременно читалась злоба, насмешка и предвкушение. Я так пока не научился. Надо больше поводов потренироваться.

***

Стадион ликовал.

Только что преторианцы и их противовес, городская когорта, прикончили по десятку преступников в неравном бою. Естественно, преимущество не за осуждёнными, хотя один был близок к тому чтобы победить молодого армейца. Не смог, разбросал кишки по песку.

И вот настала моя очередь.

- Народ Рима! Приветствуйте Маркуса Габия Апиция, доверенное лицо достойнейшего Тита Флавия Домициана и Примию Габию Ханну, телохранителя упомянутого сына божественного Цезаря Веспасиана Августа, - мужик с лужёной глоткой объявил наш выход затихшей публике. Думаю, что мой титул он выдумал на ходу, опираясь на когномен "Апиций", что значит "советник". Это придумал или Гней тернеций, или кто-то из тогдашней команды охотников на Суку Анубиса.

- Как вы знаете, достойнейший Домициан собирает сейчас легион для похода в Малую Азию, - продолжил этот конферансье. - Младший сын дома Габиев помогает ему в этом. Возрадуйтесь, ведь на арену рима со времён презренного бунтовщика Спартака не выходили одарённые!

Я считал, что появился на арене эффектно. Мне помогла Анна, переместив нас обоих на песок. Она так, для подстраховки. Домициан приказал мне справляться самостоятельно.

- Мальчишка! Ты заблудился? - крикнул какой-то мужчина из первого ряда. Вроде бы солидный, в тоге ходит. Я отвернулся, чтобы не расшатывать нервы. Вдруг, какой-то нужный человек?

- Эй, пацан! Как ты смеешь надевать тогу? - его сосед по ряду добавил ещё пару оскорблений и кинул в меня недоеденным куском сырника. Делают тут такие шарики из смеси сыра с мукой грубого помола и поливают мёдом. Естественно, с гарумом.

Слова меня не задели, а вот швыряние едой - разозлило.

Я указал пальцем на то место, где сидели эти не-джентльмены, и в том месте тут же заклубился голубоватый туман.

- Все, ко мне, - я поманил рукой и десятка два зрителей начали перелезать через край арены, чтобы исполнить повеление и встать рядом со мной.

Вся многотысячная арена замолчала. Колизей ещё сильно недостроен, но и этот цирк (exp.: древнеримскому слову "цирк" соответствует современный ипподром) не маленький. Так что тишина тут - совершенно немыслимое дело.

- Кто в меня кинул едой и тот, кто сказал оскорбительные слова. Два шага вперёд, - в полной тишине мой голос, ставший немного грубоватым после того как я поорал на тренировках легионеров, донёсся до самых задних рядов. Акустика тут просто идеальная.

Не подчиниться эти пробуждённые, попавшие под мой контроль, просто не могли.

- Остальные, начинайте гадить на эту булочку, - естественно, и они не могли сопротивляться, а трибуны возмущённо загудели. Согласен, зрелище так себе. Но были и такие, кому понравилось. Римляне всякие бывают.

- А теперь ты - жри, то что швырнул. А вы бейте этого языкастого.

Мои повеления немедленно начали исполняться, и это уже всем зрителям понравилось. Овальные трибуны наполнились смехом и ободряющими возгласами.

- Апиций! - распорядитель игр, находящийся в ложе рядом с императором, привлёк моё внимание наверняка по приказу самого Веспасиана. Ему-то орать невместно. - Останови это безобразие!

- Сейчас я не просто Апиций! Я представитель легиона Домициана, твоего сына. Эти мерзавцты оскорбили не меня, а моего силы, которые я представляю. Твой номен, божественный император Веспасиан. Можешь сердиться, о равный богам, но этого оскорбления я, патриций из рода Габиев, не могу простить каким-то заносчивым уродам, - ответил я не криком, но громко, так, что был услышан благодаря притихшим зрителям. Благо, акустика тут потрясающая.

- Прекрати! - повторил глашатай, и на арену высыпалась когорта преторианцев.

Я что-то не понял: это они дают мне шанс показать себя, что ли? Ни одного одарённого среди них нет. Как они мне противостоять собрались? Или потом, когда я начну сопротивляться, выпустят настоящих противников. Что тут происходит?!

- Пилумы к бою! - скомандовал всё тот же громкий мужчина.

- О! - только и сказал я, прежде чем с резким противным звуком, похожим на последний вздох лопнувшей струны, появилось кольцо тумана, в котором потонули преторианцы.

В таком взрывоподобном звуке нет ничего удивительного, его природа вовсе не сверхъестественна. Если туман образуется медленно, то и воздух он вытесняет плавно. А сейчас я его материализовал резко, это-то и породило звуковую волну. А в какой тональности она будет, зависит от многих факторов, включая форму облака, его размер, влажность воздуха в текущий момент... Много их, потому почти каждый раз звук уникален.

- Готовься! Апиций! Последний раз император приказывает тебе остановиться!

- Я стою и ничего не делаю, - зрители снова затихли, так что слова, сказанные негромко, услышали все.

Веспасиан махнул рукой и преторианцы тут же метнули дротики и пилумы. Те два типа из сословия всадников превратились в дикобразов, настолько много в них застряло посторонних предметов.

- Я ещё какое-то время могу удерживать в них жизнь, - продекламировал я. - Если богоподобному Веспасиану всё ещё нужны жизни этих говноедов, пусть пришлёт целителей.

Я удивился, но прислал. Люди в зелёном утащили истыканных, а остальных с трибун я отпустил. Они покрутили башкой и испуганно побежали прочь, пока не стали частью представления. Ловко перелезли через не очень высокие ограждения и заняли свои места на трибунах. Только усевшись принялись обсуждать произошедшее, а соседи по зрительному залу включились в разговор, рассказали растерянным людям, что они творили на глазах у всего Рима. Остальные же зрители затаили дыхание, ожидая, что будет со мной.

- Маркус Габий Апиций! Ты сам выбрал свою судьбу. Пусть всё решат боги! - проорал тот, голосистый.

Упали сразу все решётчатые двери и на арену выбежали человек двадцать зашуганных преступников, столько же гладиаторов и несколько львов и тигров, удерживаемых на цепях десятком погонщиков каждый. Преторианцев я отпустил. Точнее, просто позволил очнуться и они пошли прочь от меня, но не ушли без приказа с арены. Просто отошли к ограждениям, пятясь и прикрываясь щитами, когда появились звери.

Цепи погонщики держали в натяжении, так чтобы звери не могли дотянуться до «поводырей».

Я опять взял под контроль легионеров. Не хочу ещё и за ними следить. Указал рукой на один из выходов, и преторианцы послушно отправились прочь. Там они упадут и проспят до завтра.

- Да начнётся праздник Сатурналий! Пусть Сатурн примет эту жертву! Все вместе! Отправьте Апиция к богам! - заорал "конферансье".

Не пойму что-то я происходящего. Среди этой братии нет ни одного одарённого. Что они могут сделать? Все это понимают! Нет у этих людей ни шанса. Зачем такие высокопарные слова?

Хотят выставить меня государственным преступником, выступающим против императора? Насолить таким образом Домициану?

Я нашёл его глазами в императорской ложе. Он улыбнулся и провёл пальцем по горлу. Я кивнул в ответ, от чего его улыбка стала ещё шире.

Опять туман появился с противным резким низкочастотным звоном-взрывом. Я решил попробовать свои силы на льве. Пробовал ранее свой дар на птичках и ещё на разной мелочи, а вот высокоорганизованного хищного кошака как-то под рукой не оказалось пока что.

Слушается. Забавно. В его голове нет мыслей кроме голода. Я его отлично чувствую. Приказал тем, с цепями отпустить его. Зверюга подбежала ко мне, звеня этими железными гирляндами, по дороге зацепив несколько человек из преступной братии, приготовленных для публичной казни.

- Анна, поможешь снять ошейник?

Было видно, насколько женщина боится льва, но всё-таки она подошла на негнущихся ногах и разорвала металлический обруч.

- Хорошая киса, - я потрепал зверя за ухом, на что он недовольно рыкнул, заставив поморщиться от зловонного дыхания. Всё-таки контроль неполный, а «киса» голодна, вот и разевает пасть.

- Иди, покушай, - я предоставил зверю самому выбрать себе десерт.

Кто бы сомневался, что он выберет ближайшего в направлении взгляда. Гладиатор какой-то. Я местных не знаю. Это там, в Геркулануме у нас, детей виллы, был фанатский кружок. Мы обсуждали героев Помпейской арены, типы воинов, тактики. И, естественно, знали имена лучших.

- Сатурн, бог полей и посевов,

От жителей Рима прими эту жертву,

Пусть кровь её землю удобрит.

Да будет она плодородной!

Нараспев я продекламировал эти строки, сочинённые экспромтом. Это не было подражанием жертвоприношению Сомнусу. Да и не убиваю я лично. Не уверен, что под это определение попадает зверь под моим контролем. Вряд ли можно приравнять два случая. Тем не менее, можно было почувствовать кожей, что жертва принята.

Этот момент совпал с тем, как клыки льва впились в висок гладиатора, уже потерявшего свой шлем. Да и не уверен я, что эта жестянка смогла бы остановить такие зубищи.

- Жертва принята! - я и не заметил, как подле меня появился жрец Сатурна в белоснежной тоге. С ритуальным серпом, атрибутом его бога-покровителя. Таким мог бы отхватить мне голову в одно движение, если бы захотел.

- Юный Габий, давай-ка ещё вооон того. Я чувствую, что Сатурн его желает, - кривой узловатый палец старика указал на новую жертву.

Я приказал теперь уже тигру подойти к нам для освобождения и оправил к указанной жертве.

Жрец разразился песней, половина слов которой оказались для меня непонятными. Скорее всего, это на этрусском, они населяли эту местность изначально. Сами римляне открещиваются от этого родства, но имена их царей недвусмысленно намекают на этрусское происхождение многих родов.

Опять знакомое ощущение пощекотало кожу. Похоже, Сатурн услышал молитву старика, от чего тот пришёл в восторг. Первый раз, что ли?

- Вон того! - он указал на новую жертву.

- Он привёл льва, это не преступник и не гладиатор, - указал я на очевидное взбалмошному фламину.

- Сатурн хочет его! - завизжал старикан.

Кто я, чтобы спорить с Сатурном, да ещё в его праздник? В этот день ему нужно дарить подарки. Я направил льва к указанной цели, предварительно усыпив мужчину, а сам внимательно следил за поющим этрусский гимн стариком. Ничего особенного не заметил, нет связи между ним и богом.

- Вон того, - теперь он ткнул в гладиатора. И как выбирает-то, интересно? Он не ближайший, и даже не в направлении взгляда.

- О! Я слышу голос! Он говорит, что хочет, чтобы его жрец предстал пред его очами. Кто это мог быть? Чей зов я услышал? - как и хотел Домициан, я добавил театральности в происходящее.

Старик напрягся.

- Вот же я глупый! - я наигранно хлопнул себя по лбу. - Будто выбор большой. Тут же, на арене, только один жрец!

Лев, тигр и два волка накинулись на мерзкого капризного старикашку и без труда разодрали его на части. Он был одарённым, но я так и не понял, что за дар он пытался применить, защищаясь от зверей. Не видел я эффектов. Да и что за дар может быть у подчинённого Сатурна? Большая плодовитость?

Естественно, этрусского гимна я не знал, так что пропел всё тот же, сочинённый самостоятельно экспромтом.

Не знаю, это иллюзия или есть какие-то причины, но в этот раз ощущение от принятия жертвы гораздо сильнее, чем при исполнении официального гимна официальным же фламином.

Я только сейчас понял, что зрители-то безмолвствуют. Люди даже боятся толком дышать.

Посмотрел на императорскую семью, они тоже не реагируют на мои выходки, следят за кровавым шоу. Видимо, все почувствовали эти вибрации из божественного плана и теперь пребывают в благоговейном трепете.

И ещё одного бедолагу разорвали звери под моё неумелое декламирование гимна. В процессе я наблюдал за реакцией людей на трибунах, чтобы убедиться, что они тоже чувствуют принятие жертвы. Так и есть, одновременно со мной ауры всех в цирке дрогнули.

- Жители Рима, - начал я довольно громко. - Я бродил по вашему великому Городу в поисках места поклонения Сомнусу, и не нашёл его. А так же Морс, его брат и родители, Нокс и Эреб (exp.: ночь и вечный мрак) тоже не имеют места поклонения.

- Это не правда! На моём семейном алтаре есть их изображения. Я приношу им восхваление, особенно Сомнусу, дарующему отдохновение перед следующим днём, - какая-то почтенная матрона возмутилась моей наглостью. Она встала и погрозила мне, клеветнику, кулаком.

- И я! И я! - послышалось из разных уголков арены. Зрители негодуют.

- Но ведь в общественном-то храме никому их них не нашлось места! Или я просто не нашёл? - со всеми я разговаривать не могу, так что обратился к возмущённой матроне.

- Ты прав, юный Габий, такого места в Риме нет, - пришлось женщине согласиться.

- Тогда, почему бы нам не посвятить следующую жертву им? Всем четверым?

- Это будет интересно. И справедливо, - согласилась матрона, и я отправил зверей прикончить очередного предназначенного для этого типа.

- О, тёмная Ночь и супруг твой, Мрак Вечный,

Что породили для нас сыновей распрекрасных.

И вы, Сон и Смерть, два брата похожих,

Скромную жертву примите от римлян достойных.

Не знаю, как у других, а мой приход выдался мощным. Я даже почувствовал шевеление каких-то даров в своей Сфере.

- Апиций! - Веспасиан окликнул меня лично. - Это Сатурналии. Не гневи хозяина игр!

- Прости, о богоподобный император Веспасиан. Сейчас же я исправлюсь!

И звери разделились, чтобы сожрать четверых оставшихся жертв, как раз по одному на зверя.

- Император, дозволь покинуть арену? - я обратился к Веспасиану напрямую. Тишина всё ещё стояла полнейшая.

- Зверей отведи в клетки, а остальных разбуди. Весь народ Рима желает продолжения праздника.

- Слушаюсь, о богоподобный, - я поклонился и поспешил исполнить волю императора, думая о том, что легко отделался: всё-таки первый-то приказ я не выполнил и сопротивлялся правосудию.

Но даже император вынужден идти на поводу у плебса, а в его воле, красноречиво выраженной полнейшим молчанием, вряд ли кто-то усомнится. Если бы боги не приняли жертвы так явно, что как минимум весь стадион это почувствовал, то вряд ли я бы ушёл живым с арены. А так, напротив, всё решилось в мою пользу.

Опять выпутался из неприятностей с божьей помощью. Но в этот раз аж пятерых вовлёк. Или всё-таки это меня вовлекли? Каждый раз, когда контактирую с божественным планом, чувствую себя какой-то марионеткой.

Тут явно разыграли какой-то сценарий. Никому в здравом уме не придёт в голову натравливать на одарённого моего типа обычных людей и зверей. Я не так давно прирезал одного из тех, кто сидел в подвале после нападения на меня, посвятил жертву Сомнусу во имя прокачки. Теперь мне не нужно даже чтобы туман вдыхали. Сам придумал, как это настроить.

Правда, с одарёнными не работает, и, судя по всему, с пробуждёнными тоже не выйдет. На Анне проверил и на случайном человеке на улице. Правда, того полностью окутать не мог, но при частичном - он не впал в состояние сомнамбулы.

Но это не важно, результат не зависит от силы моего Дара: люди получили своё шоу, а я получил неприятности.

***

Весь Рим обо мне судачит.

Анна мне рассказала, что когда она приносила жертвы богам по моему наущению, то ничего подобного произошедшему на арене цирка не испытывала. Ранее она чувствовала усиление Дара, но всё на том же уровне интуитивного понимания. А вот ничего трансоподобного не было.

В этот же раз она (и, скорее всего, все остальные, даже не-пробуждённые), «узрели лик Сатурна». Это я её цитирую. Подробными расспросами я выяснил, что некоторые и в самом деле что-то увидели буквально; кто-то же, как и Анна, просто почувствовали, что божество посылает свою благодать на человека. Уверен, что те, кто связан с Сатурном, как тот жрец, и вовсе приобщились к его царству каким-то образом. Скорее всего их ощущения были на том же уровне, как мои при жертве четырём «ночным» богам. То есть в разы сильнее. Неудивительно, что старикан так завёлся.

И неудивительно, что меня не покарали за непочтительность к императору несмотря на ослушание. Только вот я уверен, что так и было запланировано им же. Правда, цели не понимаю. Любую из вплывающих в голове версий можно отмести словами: «Слишком сложно» или «Зачем нужно делать это публично?».

Публичность стоит мне придавать только в качестве, как сказали бы в будущем, пиар-хода. Вроде как поход Домициана благословлён богами, раз в его рядах такой "жрец", пусть и не принадлежащий официально ни к одной из коллегий.

Неужели наш легат настолько отчаялся? Знаю, что набором рекрутов у него реальные проблемы. Только всадников набрал с лёгкостью: слух о новой тактике распространился как волна по столице, и желающих набежало немало.

В легионе конница составляет около 120 пар голов. Напомню, что здесь все воины сражаются со своим, то есть всадники - это всё весьма состоятельные люди из хороших семей. Даже если получат донат, то должны его потом выплатить. А поскольку конница со стременами экспериментальная для этого времени, то в свои ряды Домициан привлёк немалое количество молодых авантюристов, которые от рассвета до заката отрабатывают новые для этого времени приёмы.

Вон, носятся со своими изогнутыми гладиусами (это точно не шашка и не сабля получилась, а что-то своё с римским колоритом) и рубают на полном скаку пучки соломы. Всё счастливы. Даже какие-то приёмы джигитовки уже имеются: уклоняются от стрел и копий, прячутся за бок лошади. С коняшками, правда, поначалу всё шло трудновато, не привыкли они к такой упряжи, многих практически заново пришлось объезжать. Но освоились и они, и всадники.

Я как-то случайно ляпнул, что хорошо бы копьё им подмышку взять. Не оценили. Видимо, не дозрели ещё. Исторически тяжёлые рыцари, которые так держали оружие, довольно поздно появились. Но я почти уверен, что скоро вспомнят и примут приём.

Мои подопечные тоже тренируются довольно успешно. До списочного состава так и не добрались даже несмотря ещё на два "набега" на каменоломни, но всё получше с гастатами дело обстоит, чем с бывалыми воинами.

Мессиане, вроде, тоже довольны. Бывших рабов мы расковали всех и отдали на поруки им. За сбежавших отвечают поручители. Вот тут-то я оценил масштаб распространения их учения. Сбегали, и не раз, но всегда возвращали в течение дня, максимум - трёх. У них везде глаза и уши, почти сразу находили беглого.

Забавно, что мы даже приросли немного в численности: фотороботов тут не делают, беглых определяют по общему поведению. Вот так и вышло, что отловили больше, чем сбежало. Я кстати и не уверен полностью, что вернули тех же самых. Может и подменили кого-то. Не запоминал я каждого в лицо сознательно. Часть этих людей погибнет в скором времени. Если они останутся для меня чужими - мне будет легче. Всё-таки когда я говорю "мои" подопечные, то это как раз выражение чувства ответственности за "тех, кого приручил" (exp.: Антуан де Сент-Экзюпери).

Вообще, мне атмосфера тренировочного лагеря нравится, ведь живу я не в палатке, а каменном здании с подогревом. Тренироваться с легионерами не обязан, но частенько по своей инициативе присоединяюсь к ним, чтобы выработалось чувство локтя. В бою я не буду стоять с ними, но прочувствовать на себе всё обязан. Я даже опционам разрешил меня дубасить наравне с новобранцами. Они, правда, жалеют. Вот орут, да, во всё горло. Ругательства у них интересные, местами даже какие-то интеллигентные:

"Ступай вешаться", "осквернитель могил", "отцеубийца", - эти какие-то необычные на мой слух.

"Варвары" - это для особо тупых. Максимум презрения в устах нашего "сержанта". "Гладиатор" ещё очень оскорбительно. Обозванные так прям психуют. Не в почёте эти древние рестлеры.

"Евнухи", "скотина", "грязь" - почти классика, да? Ну, и вообще "наши": "Осёл, козёл, коротышка, тупица". А вот такое вам ничего не напоминает: imbecillus? Бездарь то есть. Да многое из лексикона будущего уже в ходу: "Читай по губам", "заткнись и проваливай", - самые безобидные, пожалуй, обороты из тех, что приходят на ум.

Естественно, и разные сексуальные штуки поминаются, но это, наверное, обычное дело в любые времена и у любых народов, нет смысла приводить примеры. Хотя на латыни некоторые ругательства звучат как медицинский диагноз или как научное что-то. Только прислушайтесь: asinus stultissimus - тупой осёл. Или immanissimum ac foedissimum monstrum - толстое вонючее чудовище.

А любимый нашими опционами загиб вообще можно за крылатое выражение выдать. Хотя они его используют как окрыляющее: caput tuum in ano est - вместо головы жопа. Или вот такой перл: semper in excremento, sole profundum qui variat - всё время в дерьме, только глубина меняется. А? Чем не народная мудрость?

И "vae" через слово. Наверное, как "блин" или "чёрт" можно перевести, хотя дословно это что-то вроде "плохо".

Ну, а кому слов мало, тех бьют от всей души. Телесные наказания и моральные унижения дают прекрасный терапевтический эффект. Даже те пробуждённые с пустыми глазами оживать начали.

Что-то я отвлёкся, больно уж тема интересная. Чами понимаете, где мужской коллектив, там стихами не говорят. Ну, если это не греки голожопые. Но у нас такого нет. Точнее, больше нет - одного такого на кол посадили в назидание остальным. Это не прихоть, а прям закон такой. Если на гражданке на любовь между мужчинами смотрят сквозь пальцы, то в армии за это смерть. Форма, правда, не указывается. Не знаю, кто посажение на кол выбрал. Ветераны говорили, что обычно палками забивали братья из своего же контуберния. Как при децимации.

Ох, что-то меня совсем не в ту сторону понесло. Не слушайте меня. Хорошо тут у нас. Дисциплина железная, боевой дух на высоте. Готовы хоть сейчас к стычке с врагами.

В общем, кто бы всю эту фигню с цирком (и по содержанию, и по месту проведения) не задумал, но легион укомплектовали до списочной численности за три дня после Сатурналий. Естественно, исключительно бывалыми. Новобранцами-то я уже давно обеспечил Домициана.

А я отсчитал четырнадцать лет с момента второго рождения.