Зов услышат избранные (СИ)

Глава 10 Литэрианцы

Глава 10. Литэрианцы

Из сна меня выдернул предостерегающий крик девушки:

— Нельзя так долго находиться в купели! Керша может как дать тебе силы и бодрость, так и забрать их… Вылезай!

Я нехотя открыл глаза и посмотрел на девушку. Та стояла на коленях, уперев руки в края купели, и с тревогой вглядывалась в мое лицо.

Пока мы шли с охотником Керачу к этому селению, я неплохо научился читать мимику лица литэрианцев и понимать язык их жестов. Поэтому в поддернутой вверх губе и чуть прищуренных глазах мне виделось явное беспокойство.

Нехотя кивнув, я сначала уселся, а затем и встал в полный рост. Тяжелая и тягучая, как кисель, вода, тонкими струйками стекала с моих плеч и груди, образуя на гладкой поверхности множество разводов.

Стараясь не смущать девушку своим детородным органом, я быстро вылез из купели и сразу же напялил на себя шорты. Затем приладил за спиной Черныша и посмотрел на неё.

— Куда дальше?

Та, опустив глаза, молча обошла купель, и направилась к тому же коридору, из которого мы попали сюда.

И в этот раз нам на пути никто так и не попался, хотя мой биорадар и показывал мне множество засветок впереди нас. Не думаю, что они меня пугаются, или что-то еще… Может, принято так с чужаками…

Немного пропетляв по узким переходам лабиринта, мы вскоре вышли к жилищу семейства Керачу.

Возле шкуры, перекрывающей вход, толпилось несколько представителей племени Пакача. Две девушки и один рослый мужчина с огромной плетёной корзиной в руках. Завидев нас, они расступились в стороны, причём женщины опустили взгляд, а мужчина, наоборот, посмотрел на меня прямо и, если я правильно разобрался в его мимике и выражении глаз, то еще и с вызовом.

При нашем приближении полог из шкур откинулся в сторону, и на пороге появился Керачу.

— Что так долго? — немного грубовато обратился он к сопровождавшей меня девушке.

Та пожала плечами и скосила глаза в мою сторону.

Чуть наклонив голову набок, Керачу осмотрел меня с головы до ног, затем победно зыркнул на мужика с корзиной и, громко кашляя, хлопнул себя ладонями по коленям.

— Силен ты, Зорг! — выкрикнул он. — Столько времени плескаться в Тришге! Тут не каждый Гекшам так сможет!

Снова победный взгляд в сторону мужика и еще один радостный хлопок по коленям.

Соплеменник что-то рыкнул, резко поставил корзину у ног Керачу и, быстро развернувшись, ушел. Обе девушки, стрельнув в меня глазками, тут же поспешили за ним следом.

Я проводил их взглядом, догадавшись, что Керачу только что выиграл какое-то пари, и эта оставленная здесь корзина тому подтверждение. Интересно, а на что он спорил со своей стороны?

Надеюсь, не на мой Шикр?

Керачу с улыбкой отошел в сторону, пропуская нас в помещение.

Мой сверток с Шикром всё также лежал там, где я его и положил. Возле него была постелена тонкая циновка с причудливым узором посередине.

— Сейчас подкрепимся, — весело воскликнул охотник, затаскивая корзину вовнутрь, — ты, наверное, жутко голоден… После Тришге такое часто бывает. Уж я-то знаю!

Тришге, как я понял, это и есть та самая чудодейственная купель, а вот кто такие Гекшамы… ладно, надеюсь, узнаю чуть позже.

— Как-то давно, на охоте меня потрепал огромный Куен, и я, залечивая раны, пролежал в Тришге дольше всех, — сказал Керачу и продемонстрировал мне ужасный шрам, шедший через грудь и живот. — Когда раны затянулись, я был так голоден, что готов был отгрызть себе руку, а еще так ослаб, что не смог самостоятельно выбраться, и меня оттуда вытаскивали трое крепких мужчин. А потом я сожрал целого Цирика* и пролежал на циновке несколько дней не в силах пошевелиться…

Пока охотник рассказывал мне о своих похождениях, девушка сноровисто сложила посреди комнаты небольшую пирамидку из зеленоватых камней и водрузила поверх нее большое, чуть вогнутое блюдо из такого же точно камня. Затем она взяла в руки красноватый шарик размером с куриное яйцо и начала интенсивно дуть на него, и катать в ладонях. Потом, видимо, решив, что хватит, ловко подсунула его под пирамиду и дунула еще несколько раз.

Зеленоватые камни быстро приобрели насыщенный зеленый цвет, и от пирамиды пошел довольно хорошо ощутимый жар.

Еще раз дунув на «яйцо» под пирамидой, девушка вскочила и умчалась в другую комнатку, которую я раньше окрестил как кладовка. Не прошло и минуты, как она снова появилась, но теперь уже с небольшой корзинкой в руках.

Керачу, не обращая на неё абсолютно никакого внимания, увлеченно рассказывал мне, как он потом выследил ранившего его Куена и в одиночку, без чьей-либо помощи одолел его, чем вызвал глубокое уважение не только в племени Пакача, но и в других селениях.

Внимательно слушая охотника, я краем глаза следил за стряпней девушки. Лучше всё-таки своими глазами видеть то, что мне предстоит вскоре съесть, а есть и вправду хотелось неимоверно. Кира пыталась приглушить мое чувство голода, но это ей не очень-то хорошо удавалось.

Девушка поставила возле «очага» корзину, достала из нее белый кусок чего-то там, напоминающий жир, и бросила на сковороду. Тот, заскворчав, начал быстро таять, распространяя по комнате едкий запах жжёного сала. Затем из корзины появились четыре приличных по размеру куска желтоватого мяса и отправились вслед за салом на сковороду. Пока пахло не совсем аппетитно, но даже несмотря на это, рот наполнился тягучей слюной. Дальше в ход пошли какие-то коренья, травы, приправы, и после этого запах жаренного мяса стал такой, что я только и успевал глотать слюну и в нетерпении посматривать на девушку.

В самом конце готовки она накрыла всё это широкими, пахнущими мятой листьями и, сняв сковороду с очага, отставила в сторону. Затем на ее место она установила глубокую чашу, куда она бросила какие-то коренья и пару больших мясистых плодов.

Откуда-то неожиданно появился мальчуган, всё это время где-то пропадавший. Заглянув в чашу, он умчался в кладовку и почти сразу выскочил оттуда с четырьмя широкими дощечками и небольшими деревянными чашками, больше подходящими для питья. Шустро разложил всё вокруг очага и, в нетерпении поглядывая на Керачу, начал приплясывать на месте.

А тот так увлекся своим рассказом, что, казалось, не замечал ни дурманящих запахов вокруг, ни голодных глаз своего семейства. Наконец прервавшись, он посмотрел на девушку.

— Готово?

Та заглянула в чашу на очаге и быстро закивала.

— И чего молчишь? Издеваешься над нами?..

Он быстро уселся возле дощечки и, кивнув мне на место рядом с собой, требовательно посмотрел на девушку.

Мальчишка вместе с девчонкой положили нам по большому, исходящему паром куску мяса, и затем, взяв свои порции, они уселись напротив.

Керачу отщипывал по маленькому кусочку, смазывал его в жирном соусе из трав и кореньев и потом закидывал в рот.

Ну что же, пора вспоминать свое земное прошлое… я мясо уже не ел, по-моему, целую вечность… Без труда отщипнув небольшой кусочек, окунул его в соус и по примеру охотника закинул в рот.

Ум… а что! Ничего так!

Мясо, обильно приправленное специями, по вкусу напоминало земную баранину, правда слегка горчило и было немного пересолено, но это так, на любителя.

Покончив со своей порцией, охотник сыто отодвинул от себя дощечку и взялся за деревянную чашку. Зачерпнув из каменной кастрюли содержимое, он протянул ее мне.

— Горячее! — предупредил он. — Пей осторожней.

С благодарностью кивнув, я осторожно пригубил напиток.

Да ладно!.. Настоящий компот! В меру сладковат и в меру кисловат. Такой бы холодным…

За ширмой из шкуры, обозначающей входную дверь, послышались голоса.

— Керачу! — позвали оттуда. — Священный костер готов. Все ждут только тебя и твоего друга-пришельца.

— Сейчас, — нехотя ответил тот и зачерпнул себе компота, — ждите, скоро придем.

Голоса по ту сторону стихли, но никто никуда не ушел. Как было на моём биорадаре четыре засветки за ширмой, так и осталось.

— А как мне называть твоих детей? — тихо спросил я, указав глазами на мальчишку и девчонку. — У них есть имена?

Керачу как-то странно посмотрел на меня, затем ухмыльнулся и пожал плечами.

— У сына еще нет имени. Ему его надо заслужить, когда он чуть подрастет. А вот жену мою зовут Грейча, и она уже давно не ребенок.

Я чуть не поперхнулся компотом.

Грейча?

Жена? Но ведь на вид она не намного старше пацана!..

Впрочем, я пока не встречал тут женщин намного старше ее. Были конечно и повыше, и покрупнее, но жена…

В большом пещерном зале со свисающими с потолка сталактитами ждали только нас. Гул голосов собравшихся там, был слышен еще на подходе. Вопреки моим ожиданиям, этот гул с нашим появлением не прекратился, а стал даже еще чуть громче.

На меня все смотрели с деланным безразличием, как будто всякие там разные пришельцы посещают их племя чуть ли не каждый день. Но мне с моим чутьем и особым виденьем было хорошо заметно, что всё это наигранное и напускное. Было что-то в глубине их глаз такое, что выдавало крайнюю степень заинтересованности, удивления и нетерпения узнать истинную историю охотника Керачу.

Насколько я успел заметить из общения с ним, соврать он им не мог. Мог ошибиться, где-то что-то недоглядеть, не так понять, но соврать — нет. Не было в этом народе такого понятия.

Единственным источником света в этом зале являлась почти метровая пирамида из ярко светящихся изнутри камней. Свет исходящий от нее попадал на свисающие с потолка сталактиты и его вполне хватало, чтобы видеть тут всё в мельчайших подробностях. Кира тут же пересчитала всех присутствующих и доложила мне, что тут в зале сейчас находятся двести семьдесят три мужчины и ни одной женщины или ребенка.

Патриархат? Скорее всего, да…

Мы с Керачу подошли к квадратной площадке размером примерно семь на семь метров. Она располагалась по другую сторону от пирамиды, была на небольшой возвышенности и хорошо видна со всех сторон. Охотник указал мне на грубо обработанный камень на краю площадки, а сам встал в центре. Обведя взглядом присутствующих, он вдруг резко поднял руку и оглушительно свистнул.

Шум в зале мгновенно стих, и сотни внимательных глаз тут же уставились на охотника.

Он медленно развел руки в стороны и начал свой необычный рассказ, где не прозвучало ни единого слова.

Эта пантомима вызвала бы зависть у любого земного артиста такого жанра. Даже я, видя ее впервые, понимал всё без слов, и у меня перед глазами оживала картина удивительных похождений охотника Керачу.

Началось всё с того, что он улегся животом на площадку и, делая характерные движения руками и ногами, показывал всем, что плывет. Затем Керачу медленно приподнял голову, осматриваясь по сторонам, и осторожно вышел из воды.

В полной тишине, повисшей в зале, я прям воочию увидел, как он устанавливал в землю кол, как порезал себе губу и как сражался с каким-то зверем. Потом он резко задрал голову вверх и рассматривал что-то необычное, происходившее в небе. Затем бежал сломя голову через лес и вскарабкался на какую-то стену.

Затем Керачу преображается, и перед зрителями уже я. Он в точности копирует мою моторику. Его движения быстры и точны. Он сражается с множеством врагов, побеждает их, и затем без сил валится на землю. Охотник быстро отползает в сторону и в следующий момент начинает с точностью копировать движения подбирающихся ко мне Чича. Вот они подкрадываются ко мне, тащат, затем снимают свои шлемы и тут же, схватившись за лицо, валятся один за другим возле меня…

Я с удивлением и восторгом смотрел этот спектакль одного актера и не мог оторвать взгляд. Я был поражен искусством Керачу. Он истинный мастер перевоплощения. Так точно передавать своими движениями историю, которая произошла с ним и со мною…

Не знаю, может, в этом племени каждый так умеет?

Охотник тем временем уже подошел в своем повествовании к моему сражению с Горзи. Он четко передал зрителям, как я переместился на другую сторону уходя от пасти зверя, и как рубанул по шее динозавра, одним ударом отрубив голову.

Тут взгляды всех присутствующих разом прикипели к рукояти Черныша, выглядывающего из-за моей спины.

Затем Керачу сделал какой-то замысловатый, непонятный мне жест и указал на меня.

Тут под сводами зала впервые прервалась тишина, и прозвучал гул сотен голосов.

— Оплата за спасение — это справедливо! — выкрикнул кто-то с места.

— Керачу отважный воин! — добавил еще один.

— Он в одиночку пробрался в крепость к Чича…

— Он…

Восхваление отваги и сообразительности Керачу продолжались до тех пор, пока в зал не зашла еще пара новых воинов и, пристально разглядывая меня, не взобралась к нам с охотником на постамент.

— Что нам скажут Лапач и Седако? — послышались заинтересованные голоса из толпы. — Зачем вы взобрались на Труж?

Один из прибывших воинов поднял руку, и толпа мигом смолкла.

К моему удивлению, он не стал общаться с соплеменниками языком жестов, а сказал просто:

— Мы откликнулись на зов Керачу и проникли вслед за ним в крепость Чича. Убили там их столько, сколько хватило стрел в наших колчанах. И когда уже собрались уходить, увидели, как такого же пришельца, — один из вновь прибывших охотников указал на меня пальцем, — Чича занесли в одно из зданий…

Услышав такое, я вскочил на ноги.

— Пришелец был жив, — продолжал воин, лишь искоса глянув на меня, — но, наверное, сильно ранен. Он слабо шевелил руками.

Хат — это точно он!

— Керачу, — я негромко обратился к охотнику, — мне надо с этими двумя пообщаться поближе…

— Вы можете показать мне здание, куда Чича занесли небесного воина?

Мы сидели друг напротив друга в «хижине» Керачу, и я, макая палец в компот, пытался начертить на камне план крепости таморианцев. Влага быстро высыхала, но оставляла на поверхности еле заметный след, и, в принципе, этого хватало.

Лапач и Седако непонимающе смотрели на мои художества и только пожимали плечами.

— Мы можем отвести тебя туда, но на тех стенах уже снова появился Холодный Огонь, и открытое пространство до крепости просто так не пройти. Молнии Чича испепелят нас задолго до того, как мы добежим до их стен.

Я кивнул.

— Это предоставьте мне. Главное — выведите меня к тому месту, где вы видели небесного воина, а дальше я сам.

Охотники переглянулись с Керачу и дружно кивнули.

— Нам надо смыть усталость, и скоро мы будем готовы отвести тебя туда.

Воины ушли, сын охотника тоже снова куда-то убежал, а Керачу уединился со своей женой в отдельной комнате, и оттуда теперь доносились ритмичные поскрипывания и тихое такое же ритмичное поскуливание.

Оставшись в комнате один, я положил на циновку Черныш и улегся рядом, примостив голову на сверток Шикра.

Спать совсем не хотелось.

Самочувствие отличное. После купания в чудо-купели энергия бурлит и просится наружу.

Жалко, Шикр исчерпал свой энергетический ресурс и пока остается бесполезным, а то бы проблемы с «молниями Чича» и «холодным огнем» были бы решены сами собой. Теперь придется что-то придумывать уже на месте. Главное — вытащить Хата, где-то затаиться, переждать, а там уже и наши поспеют на помощь.

По моим расчетам, они должны появиться возле Литэр уже через несколько дней. Проломят оборону планеты, высадят десант и зачистят тут всё от Таморов.

А местные жители… они отважны, довольно сообразительны и, судя по точному копированию Керачу моих движений, легко обучаемы. Может, поднять вопрос на Совете Восьми и взять эту планету под свою защиту, а взамен предложить их мужчинам вступить в ряды наших штурмовых отрядов…

А что⁈ Войны с Митхар и их союзниками всё равно не избежать, и тут каждый боец будет на вес золота.

Пока я предавался своим мыслям, за ширмой послышался совместный протяжный вздох и смачный шлепок по голому телу. Вскоре полог откинулся в сторону и на пороге появился довольный Керачу.

— Я пойду с вами, — с ходу заявил он. — Лапач и Седако неплохие охотники и следопыты, но я там точно лишним не буду.

Сказав это, он поправил на поясе набедренную повязку, снял со стены какую-то сбрую из широких кожаных ремней и, продев в нее руки и голову, резким движением подтянул тесемки.

Ого!.. Да это самая что ни на есть настоящая портупея. В наше первое знакомство такого на охотнике не было.

Пока я со своего места разглядывал местное изобретение, Керачу начал сноровисто развешивать на широком поясе какие-то мешочки, крючочки и в самом конце ловко вогнал клинок в ножны в районе поясницы.

Затем он подошел к луку и, прежде чем снять его с крючков на стене, замер перед ним с каким-то особым благоговением. Несомненно, это оружие для Керачу имело какую-то особую ценность, хотя без тетивы это была обычная палка с небольшим утолщением посредине, но то, с какой осторожностью и почтением он прикоснулся к нему, говорило мне о многом и напомнило наш кабинет в Московской квартире.

Колчан полный стрел Керачу закрепил на спине. Потом долго рылся в деревянном коробе, выбирая себе какие-то там бусы и амулеты.

Наконец развернулся ко мне со словами:

— Ты готов?

Я кивнул и, подхватив с циновки сверток Шикра, встал на ноги.

— Да, готов.

— Тогда пошли. Это можешь оставить здесь, — он показал глазами на сверток, — никто не тронет.

— Нет!

Керачу пожал плечами и отправился в сторону выхода.

До места, куда меня привели охотники, мы добрались быстро. Всего каких-то там пять с небольшим часов бега налегке по горам и ущельям, и мы на опушке леса перед городом таморианцев.

Лапач мигом взобрался на крепкое высокое дерево и через какое-то время позвал нас к себе.

По деревьям меня учил лазить сам Мор, поэтому, когда я оказался на верхушке почти одновременно с охотниками, то удостоился от них одобрительных взглядов.

Вид на таморианскую базу открывался отсюда просто шикарный. По стене время от времени пробегали голубоватые искорки, что говорило о включённой защите.

Да… даже если мне удастся преодолеть открытое пространство, то перепрыгнуть стену просто нереально. Тут даже шест не поможет.

М-да… проблема!

— Где то здание? — спросил я у ближайшего ко мне охотника.

Седачо прищурил глаза и посмотрел в сторону базы.

— Вон то, с круглой крышей. Раньше, когда мы жили на поверхности, мы строили хижины с такими крышами, но пришли Чича и…

Дальше я почти его не слушал. Отметив для себя место, где находится здание, я стал метр за метром осматривать стену, в надежде найти хоть что-нибудь такое, что помогло бы мне проникнуть за нее.

Нет, на этом участке мне точно не пройти. Тут всё работает исправно и без сбоев.

— Надо обойти крепость Чича по кругу и внимательно осмотреть стену. Может, где-то и будет какая-никакая лазейка.

Охотники разом кивнули и начали быстро спускаться вниз.

Лазейка нашлась примерно в полутора километрах от того места, где мы впервые забрались на дерево.

Во время воздушного боя, пилоты Акум сбили немало кораблей противника, и некоторые из них рухнули прямо на территорию базы. Так вот, один из вражеских кораблей свалился прямиком на стену, причинив там своим падением нешуточные разрушения.

Пролом в стене сейчас активно устраняли, но этот участок оставался, как говорили мои новые друзья, без Холодного Огня.

А значит — это шанс. И если я сработаю быстро, то это еще и вероятный путь отхода.

— Это поле нам всё равно не пройти. — тихо проговорил Лапач всматриваясь вперёд — нас испепелят молнии Чича.

— Ждите меня здесь. За мною не суйтесь. Если до наступления темноты не появлюсь, уходите обратно к себе в селение.

Охотники переглянулись и неверяще уставились на меня.

— Ты не…

— Ждите меня здесь! — с нажимом повторил я и юркнул за огромный ствол дерева, с которого мы только что спустились.

Зерка

Ну что⁈ Снова настало время воспользоваться подарком Крупа?

Я осторожно погладил кончиками пальцев свиристелку Хогов, висевшую у меня на груди, и улыбнулся. Пару раз она меня уже серьезно выручала, надеюсь, не подведет и сейчас. Я был в этом уверен. Даже если зотэрианская аппаратура бессильна против этой магии Хогов, то я думаю, таморианской тут и подавно ловить нечего…

Набрав в легкие воздуха, я осторожно дунул в нее и зажав в зубах тут же сломя голову ломанулся вперед сквозь кусты.

У меня в запасе чуть меньше минуты, потом десять минут амулету необходимо на зарядку, и дальше его можно будет использовать снова.

Участок от леса до пролома в стене я преодолел за несколько секунд. Бежал что было сил. Проскочил мимо пары вооруженных таморианцев, охраняющих какие-то работающие механизмы, и незамеченным понесся дальше по направлению к зданию с круглой крышей. Главное сейчас — это найти Хата, а там вместе выберемся как-нибудь.

Кира, четко отслеживающая время, сообщила мне, что до окончания работы амулета осталось всего двадцать секунд, и уже сейчас необходимо искать укрытие.

Укрытие-укрытие…

Я прижался к стене ближайшего строения и лихорадочно осмотрелся по сторонам. Узкие улочки. Большинство зданий разной конфигурации расположено вокруг небольших посадочных площадок для малогабаритных судов. Получается так, что транспорт внутри базы только воздушный… по этим улочкам можно проехать только на велосипеде, да и то все плечи оботрешь.

— Десять секунд, — голос Киры неумолим.

До здания с круглой крышей еще метров шестьсот.

Куда же⁈

Залезть на ближайшую крышу?.. Не вариант, сразу же заметят с воздуха, но, похоже, другого ничего не остается.

Я уже было собрался карабкаться по стене, как совсем рядом послышался звук открывающийся двери и приглушенные голоса на таморском языке. Слов не разобрать, да мне сейчас и не до этого…

Мигом перемещаюсь к ним и проскальзываю в пока еще открытую дверь.

Попадаю в помещение битком набитое вооруженными таморианцами. Кира отмечает, что их семеро. Они сидят за длинными столами, в руках какие-то предметы, напоминающие стаканы от термоса. Слышится ругань и грубый смех. В нос шибануло чем-то кислым и прогорклым.

Не задерживаясь, тут же ныряю в соседнюю комнату, успеваю ногой закрыть дверь и слышу почти одновременно, сначала от Киры: «Маскировка снята, до следующей активации устройства десять минут». И затем почти сразу же:

— Я же сказал, не мешать мне! Что… ты кто? Ты как здесь? Я… ты…

Объясняться некогда. Я выхватил из-за спины Черныша и рубанул им наискось, мигом располовинив бездоспешного таморианца.

Его испуганные глаза так и смотрели на меня, пока обе половинки его тела не рухнули на пол.

В комнате был еще кое-кто, но девушка абсолютно не представляла для меня никакой опасности. Это была полностью обнаженная литэрианская девушка, но не из племени Пакача, из какого-то другого. В отличие от соплеменников Керачу, у этой на голове были огненно-рыжие волосы, заплетенные во множество толстых косичек, за одну из которых и держался таморианец, когда я ворвался сюда.

Она была привязана животом к столу, руки вытянуты вперед, кисти плотно прихвачены тонким жгутом и зафиксированы на крюке, вбитом в стену. Ее ноги разведены широко в стороны и также привязаны к ножкам этого же стола.

Нетрудно догадаться, чем тут так увлеченно занимался таморианский десантник. То, что это воин, у меня не вызывало никаких сомнений. Вон его броня кучей свалена в углу, а штурмовая винтовка валяется на ней.

В голове промелькнула шальная мысль: «Может, примерить на себя эту броню? Нет! Маловата будет, и тем более у нее отсутствует система подгонки по габаритам, как у зотэрианской».

Осторожно, стараясь не шуметь, я на всякий случай, подпер каким-то тяжелым ящиком дверь.

Обойдя стол, заглянул в лицо привязанной девушки. Глаза дикие, с ненавистью смотрят на меня. Во рту кляп из ее же собственной набедренной повязки.

— Спокойно, — тихо шепчу ей на языке племени Пакача. — Я не Чича, и они мои враги. Ты меня понимаешь?

Бешеный блеск ее глаз меняется, она прекрасно видит, что я не Чича, и это вызывает у нее непонимание и удивление.

— Если понимаешь меня, закрой и открой глаза несколько раз.

Она тут же моргнула два раза и с ожиданием уставилась на меня.

— Я сейчас вытащу этот кляп изо рта, обещай мне, что не будешь кричать.

Я внимательно посмотрел ей в глаза.

— Там за дверью полно вооруженных Чича, и мне не надо, чтобы кто-нибудь из них услышал твой голос раньше времени. Ты понимаешь меня?

Она активно затрясла головой.

— Ну, вот и хорошо.

Я вынимаю кляп и быстро перерезаю веревки. Девушка стонет и валится на пол без сил, прямо в лужу таморианской крови. Ее взгляд натыкается на перерубленный труп. Она в испуге отползает от него на четвереньках, ее руки скользят, размазывая кровь по полу. Наконец ей удается отползти, и она, забившись в угол, с ужасом смотрит на меня.

— Я друг, — шепчу я ей и прикладываю свою ладонь ко лбу, — меня зовут Зорг.

Она нерешительно кладет свою ладонь себе на лоб и оставляет там кровавый отпечаток.

— Зерка, — тихо представилась она.

— Ты одна здесь? Есть еще кто-то из вашего племени?

Зерка пожимает плечами и смотрит на свои ладони.

— Меня схватили перед закатом. Притащили сюда и…

Ее взгляд метнулся к столу. Кулаки сжались, и она рывком встала на ноги, резко встряхнула кляп, расправляя ткань, и затем ловко обернула ею бедра. Беспомощно посмотрела на дверь и отошла, прижавшись к стене.

Я не знал, что мне с ней делать. Тащить с собой к Хату, это значит — провалить всю операцию. Оставить здесь, гарантированно ее найдут, и что с ней станет, нетрудно себе представить.

«До полной зарядки амулета восемь минут», — напомнила о себе Кира.

Еще целых восемь минут! Целая вечность.

Когда заскакивал сюда, то успел заметить, что в основном помещении есть только вход с улицы и единственная дверь в эту комнату, больше ничего нет.

Значит решено, оставляю ее здесь — дожидаться нас. На обратном пути прихвачу, если повезет и ей и мне.

Когда до полной зарядки свистульки осталось три минуты, в дверь грубо стукнули.

— Эй, Сандрогим! — донеслось глухо из-за двери. — Это нечестно! Ты обещал по-быстрому, а нам всем скоро на службу. Поторопись или проваливай, уступи место другим. Еще и закрылся…

Еще один удар в дверь и быстро удаляющееся недовольное ворчание.

Я метнулся к столу, почти без труда вырвал его из креплений и положил на бок.

— У нас совсем мало времени. Ты… сюда! — указал я Зерке за столешницу. — Сиди здесь и не поднимай головы. Я скажу, когда можно будет.

Ногой отодвинул ящик подпирающий дверь, поудобнее перехватил Черныша и встал возле стены со стороны двери.

Затем два раза стукнул по ней кулаком и громко закричал, стараясь скопировать голос Сандрогима:

— А-а-а! На помощь! А…

За дверью послышался дикий хохот, сальные шуточки про неутомимую дикарку и никудышного Сандрогима, и кто-то снова пнул дверь.

В этот раз она легко раскрылась, и то, что увидели они находясь в большой комнате, разом оборвало все их шутки и смех. Перерубленный пополам Сандрогим, плавающий в собственной луже крови, смотрел на них безжизненными глазами, в которых застыл предсмертный ужас.

Тишина длилась всего несколько мгновений, а затем все разом закричали и, роняя табуреты, бросились к нам в комнату.

Как всегда бывает в таких моментах, ускорение включилось само по себе, и я нанес шесть молниеносных ударов.

В скученной толпе и тесном помещении, где не развернуться, Черныш не оставил таморианцам ни малейшего шанса.

В основной комнате оставался еще один, и мне надо было поторопиться, пока тот не позвал кого-нибудь на помощь снаружи.

Я поднял с пола одно обезглавленное тело, зашвырнул его в дверной проем и тут же последовал за ним.

Для противника всё происходило молниеносно, а для меня как в замедленной съемке. Вот заряд от его штурмовой винтовки попадает в летящее на противника тело, и его разносит на куски. Таморианец видит мою смазанную тень, но не успевает на нее среагировать, и его отрубленные руки вместе с оружием падают на пол. Он еще не понимает, что остался без рук и направляет на меня обрубки. В его глазах удивление и ужас.

Я сбиваю противника с ног и резко давлю на точку под подбородком. Таморианец заходится в немом крике и теряет сознание. Кира сообщает мне, что в таком состоянии он гарантированно пробудет еще несколько минут.

Мое внимание привлекает входная дверь. Я не верю своим глазам. Она запирается на обычный засов, как сарай в деревне. Ни тебе хитрых замков и тому подобного, просто обычный засов, и всё…

Таморы удивляют…

Задвинув засов, я возвращаюсь в комнату с Зеркой.

Та послушно прячется за перевернутым столом, не смея поднять головы.

— Зерка, — тихо зову ее, — Зерка, иди сюда.

Она осторожно поднимает голову над краем столешницы и осматривается вокруг.

Читаю в ее глазах злорадство и лютую ненависть к лежащим на полу.

— Зерка, быстрее! У нас мало времени.

Она встала и пошла ко мне прямо по трупам. Мне показалось, что она намеренно наступает на них, выражая тем самым им свое презрение.

Мельком взглянула на таморианца с отрубленными руками.

— Он у них старший воин, — она показала на него рукой. — Командовал ими и…

Ее взгляд заметался по помещению, наткнулся на обрубки рук и штурмовую винтовку. Она подскочила, схватила ее за ствол и занесла над головой раненого воина.

Я перехватил ее руку.

— Чуть позже, Зерка. Мне надо кое-что у него спросить. А пока переворачивай столы и расставляй их вот так.

Поручив девушке сооружать баррикаду, я присел возле таморианского командира и надавил на точку под глазом. Увидев, как дернулось его веко, резко ударил по щеке.

Тот очнулся и непонимающе уставился на меня затуманенными глазами. В следующее мгновение его лицо исказила гримаса дикой боли, и он, громко стеная и причитая, завалился набок.

— Я сниму твою боль, таморианец, ответь только на мой вопрос.

— Спрашивай, — прохрипел тот, скрипя зубами. — Только сними боль. Прошу…

— Где вы держите зотэрианца, и что с ним?

— Сними боль…

Я схватил его за культю и сжал.

Таморианца мелко затрясло, и он, закатив глаза, потерял сознание. Мне пришлось снова надавить ему под глазом и шлепнуть по щеке.

— Повторяю еще раз. Где зотэрианец, и что с ним?

— Тот… тот, что сильно ранен… его отправили на Тамор. Его рана слишком серьезная, и у нас тут… у нас тут нет подходящего оборудования, чтобы долго поддерживать его жизнь.

Таморианец замолчал, с мукой и надеждой глядя на меня.

— Ну⁈ — я положил руку на культю и чуть сжал пальцы.

Он застонал, и его снова начала пробивать крупная дрожь. Я чуть отпустил хватку, и дрожь немного утихла.

Из его бормотания я понял одно, — помимо Хата, в плен попал еще кто-то из наших. Одного увезли, значит, здесь остался еще кто-то… но кто?

— Где вы его держите?

— В пункте управления… там есть специальное помещение.

— Здание с круглой крышей?

Таморианец судорожно кивнул.

— Да…

— Как туда попасть?

Таморианец скосил взгляд на одну из отрубленных рук.

— Там на кисти… чип… он открывает любые двери… прошу… сними боль…

Я встал и посмотрел на Зерку.

Она уже закончила мастерить баррикаду и стояла чуть в сторонке, прислушиваясь к нашему разговору.

Я протянул ей штурмовую винтовку таморианца.

— Теперь, можешь сделать с ним то, что хотела.

Зерка вырвала у меня ее из рук и с диким рычанием нанесла ему неожиданно точный и резкий удар прикладом по голове. Удар оказался настолько сильным, что его череп не выдержал и лопнул как спелый арбуз.

Зерке показалось этого мало, и она снова занесла оружие над его головой. Мне опять пришлось вмешаться и перехватить ее руку.

— Хватит, Зерка! Он уже мертв.

Девушка вырвала свою руку из моей, бросила винтовку на пол и хищно улыбнулась.

— Я хочу их убивать, Зорг. Ты…

Я поднял руку, прерывая. Затем привлекая ее внимание, показал ей на костяшки своих пальцев и постучал ими по стене: тук, тут-тук, тук-тук.

— Запомнила?

Зерка наклонила голову набок и не понимающе уставилась на меня.

Я повторил еще раз.

Тук, тук-тук, тук-тук!

— Запомнила?

В этот раз она кивнула и повторила своими костяшками об стену: тук, тут-тук, тук-тук.

Я одобрительно кивнул и зашел в другую комнату. Подобрал с пола штурмовую винтовку у которой Кира обнаружила полный заряд, и отдал ее Зерке.

— Умеешь пользоваться?

Она неопределенно пожала плечами и с надеждой посмотрела на меня.

— Нет.

— Зерка, слушай меня сюда. Ты останешься здесь сама. Мне надо спасти друга, и ты мне в этом будешь только мешать. Но на обратном пути, обещаю, я обязательно заберу тебя и постараюсь вывести из крепости.

Она коротко кивнула. Я продолжил.

— Мне прийдётся уйти. Ты закроешься. Встанешь вот здесь и направишь эту штуку на дверь. Никому не открывай её, пока не услышишь, — я снова постучал по стене костяшками пальцев условным стуком. — Поняла?

Ещё один короткий кивок с ее стороны.

— Если кто-то вломится без стука, направляй это на него и нажимай сюда.

Я указал на винтовке кнопку активации стрельбы.

Зерка ещё раз осмотрела оружие и радостно оскалившись утвердительно кивнула. Теперь никто не посмеет забрать её жизнь просто так.

Покончив ознакамливать девушку с оружием, я обратил внимание на отрубленные руки и на одной из них обнаружил браслет. Кира тут же опознала его как командирский чип. Сняв его с обрубка, я обернулся к Зерке.

— Всё! Я пошел.

Отодвинув засов, осторожно выглянул наружу — никого.

Кивнув еще раз девушке, я дунул в уже полностью зарядившуюся свистульку и понесся по узким улочкам в сторону здания с круглой крышей.