Зябликова Зина и методы нерационального мышления

Глава в которой Зина принимает лишь опосредованное участие

Очередное небольшое отступление.

Пятью часами ранее от развернувшихся событий.

Кельи Чёрной Руки.

Септиена, жрец Смерти

Заклинание никак не хотело работать. Где-то на каком-то этапе его построения была допущена ошибка из-за которой весь труд последних нескольких месяцев шёл на смарку.

Септиена в очередной раз сжала упрямые губы, превратившиеся в узкую бескровную полоску, и вернулась к началу расчётов.

— Где же я ошиблась? — задумчиво шептала она вслух, начиная в тысячный раз прорабатывать записи и вычисления.

Сотни листов бумаги были раскиданы вокруг неё на полу, лежали стопкой на отставленном от стола стуле, а также разлетелись по всему столу.

Не замечая времени, женщина чёркала в старом дневнике огрызком карандаша, носящем на себе явные следы укусов.

Углубившись в изучение очередного интересующего её аспекта, она и не заметила, как один из черепов, зарывшийся в стопке раскиданных листов, как Джарбет* в песках, вдруг окутался отвратительным чёрным туманом.

Глазницы черепа зловеще засветились, после чего туман потёк наружу, подобно старому киселю из перевёрнутой кастрюли.

Некоторое время ничего не происходило, но затем череп закашлялся и противный гнусавый голос прокаркал: «Септа, ты совсем погрязла в этих твоих изысканиях. Даже поездка во внешние земли не пошла тебе на пользу».

— Я уже довольно далеко продвинулась, ещё немного и я смогу влиять на более глубокие слои, мастер!

— Те заклятия, которые ты открыла делают тебе честь. Не каждый чёрный маг может похвастаться подобными изысканиями в столь юном возрасте.

— Вы мне откровенно льстите, мастер.

— Нисколько, однако я хочу тебе напомнить, что надо уделять время и другим, не менее полезным вещам.

— Что вы имеете ввиду, мастер? — разговаривая с черепом, женщина даже не подумала оторваться от своего исследования.

— Ты могла бы развеяться. Пойди посиди с подругами, пообщайся.

— Мастер, все мои подруги давно мертвы и в лучшем случае их кости закопаны глубоко в землю, в худшем — они сейчас трудятся на благо некрополиса. Но вы же не для того со мной связались, чтобы обсуждать моё одиночество? В конце-концов — это вещь для некроманта глубоко интимная.

— Чёртова баба! Конечно же нет! Ты давно заглядывала в свод правил?

— На сколько я знаю, за последние пять сотен лет там изменений не было. К чему вы клоните?

Череп в очередной раз закашлялся, затем проскрипел, как несмазанное колесо телеги: «В своё время Совет Десяти внёс в свод правил пункт по которому жнецы и мастера обязаны по истечению времени набирать себе учеников, дабы не оказалось в один прекрасный момент, что в городе кроме бесполезных скелетов ничего больше и нет»

— И чтобы было кого с кем стравить, отделяя зёрна от плевел, — сухо добавила Септиена. — Я отлично знаю, что Совет Десяти не менялся уже пару тысяч лет. Просто нет способных кандидатов способных бросить вызов любому из членов совета. Скажите, мастер, неужели за пару тысяч лет таких не нашлось?

— Ты вступаешь на скользкую тропинку, моя тёмная ученица. Не советую тебе об этом даже думать. Но я к тебе пришёл не для того, чтобы осуждать перипетии законов, которые подлежит неукоснительно исполнять. Ты должна найти себе перспективного ученика.

— Легко сказать, мастер. В последний раз я достаточно попутешествовала, но найти кого-то достойного...

— А кого ты ожидала встретить в Чёрном лесу или в Заблудших Пустошах? Однако, после возвращения ты обмолвилась, что видела довольно достойного кандидата. И где же он?

— Оказалась не очень достойной. Девочка перспективна, но слаба духом. Из таких вряд ли получится что-то стоящее.

— Ты очень требовательна, и я говорил тебе об этом не один раз. Скажу тебе ещё одну вещь, которую не пишут в сводах законов: если ты не выполнишь указание, то рано или поздно будет принято решение о наложении печати на твои силы. От тебя не убудет, если ты потратишь немного времени на эту девчонку.

— Но, мастер, моё время дорого! Я шла к этому заклинанию десятилетиями, собирала информацию, буквально по кусочкам создавала отдельные фрагменты, а сейчас, когда я так близко, вы говорите, что я должна уделить время какой-то сопливой деревенщине?

— Ты тоже когда-то была этой самой деревенщиной. Помни об этом. В любом случае, если она будет тебя недостойна, её всегда можно будет перевести на обучение в школу, пока она не поднимется до нужного уровня, либо временно передать другому мастеру, для углубленного изучения нужных дисциплин.

— Вы меня обрадовали, мастер! Мне достаточно будет только доказать, что она не соответствует нужному уровню перед Советом Десяти и передать её в школу для обучения базовым навыка. А там хватает учителей и предметов для углублённого изучения. Полагаю — это растянется на долгие десятилетия и мне хватит времени закончить с исследованиями.

— Можно и так, но не забывай, что получив определённые права мастеров, ты получишь и их обязанности. Учти, наказания без вины не бывает!

— Вину ещё нужно доказать, — не осталась в накладе Септиена, просчитывая циркулем расстояние и степень повреждения формы объекта

— Сходи, моя дорогая тень, развейся, тебе пойдёт на пользу. И запомни: 80% времени дают только 20% результата, и 20% времени — всё остальное. Кстати, если не поторопишься, то придётся искать себе новую подопечную!

— Мастер, а... — хотела спросить старика Септиена, но глазницы черепа погасли и тьма, ещё мгновение назад струящаяся из них густым плотным потоком, тут же рассеялась.

— Легко вам говорить, — сухо прошипела женщина, вперив неподвижный взгляд немигающих глаз в череп, — столько лет прошло, и вы только теперь вспомнили о праве обязательного ученика. Или же вам самому пришла пора двигаться дальше?

Конечно же череп ей не ответил, молча взирая на неё пустыми провалами глазниц.

Отступление второе.

Четырьмя часами ранее.

Жандармерия города Пыталово.

Септиена, жрец Смерти, и пока ещё даже не старший.

Где-то здесь находилась та странная девочка, которая отказалась следовать за мной, когда я дала ей шанс стать кем-то в этом мире. И если бы не мастер, если бы не эти дурацкие законы, принятые замшелым Советом, будь тьма к ним ласкова, я бы никогда в жизни не вернулась за этой девчонкой. И кто только придумал эти правила?

Но старик определённо прав —мне действительно проще работать с тем что есть, чем потратить уйму времени на поиск неизвестно кого, а потом ещё и пытаться что-то от него добиться. Хорошо, что она подстраховалась и оставила на девчонке метку — так её при случае будет проще отыскать.

Не буду скрывать, девочка — неогранённый алмаз, раз она смогла противостоять силе внушения не будучи инициированной. К тому же интересно, как она смогла заставить стражников сцепиться между собой? На моей памяти подобный случай произошёл впервые.

С руки жрицы Смерти сорвался чёрный поток воздуха, неспешно поднялся над её головой и растворился в стенах жандармерии.

Септиена закрыла прекрасные голубые глаза и отдалась ощущениям, обретая видимость картинки, транслируемой темным вестником.

Девушка должна была быть где-то здесь, сейчас женщина ощущала метку и чувствовала тревожность, которая с каждым мгновением, подобно учащающемуся току, бьющемуся в висках.

— Они там её что, пытать собрались? Тогда может быть подождать и пусть замухрышка вкусит всю прелесть этого мира? Тогда с ней точно будет легче работать, да и посговорчивее станет.

— Но какова, — злилась про себя женщина, — я дала ей шанс, а она не стала за мной идти! Да любая другая за этот шанс глотку бы всем перегрызла, а эта... Нога у неё болела! Да она должна была ползти за мной, умолять меня остановиться... Неблагодарная!

В это мгновение в голове Септы сформировался образ клетки, битком набитой арестантами, и в одной из них она, пусть и с большим трудом, узнала вчерашнюю замухрышку.

Девочка выглядела не в пример лучше, чем тогда, когда она её только встретила. Вот только рана на ноге у неё определённо фонила такой вкусной смертью, что Септиена даже облизнулась от удовольствия.

На дворе была поздняя ночь, самое приятное время для жителей подземного Некрополиса. Септа, даже не смотря на то, что была живой, не являлась в этом плане исключением. Ночью её силы незримо возрастали, ей хотелось творить, но именно сейчас она должна была замереть и неподвижно смотреть на то, как спит её будущая ученица.

И почему только мастер дал указание поторопиться?

Мысли женщины перескочили в любимое русло интриг и сплетен.

А что, если то заклинание, которое я разрабатываю позволит мне стать на голову выше любого мастера? Быть может меня специально тормозят? За столько столетий обязательно должны были быть те, кто оказался достаточно силён чтобы возвыситься. Но где же они? Нужно будет не забыть покопаться в старых летописях... А вот и первое задание для ученицы.

— Так, стоп, а что это у нас происходит?

Пока Септа мечтала и раздумывала о своём, Зину уже сводили к магу, который подлечил ей ногу, и вернули обратно. Девушка даже успела уснуть, когда два местных половых гиганта мелкого пошиба решили покусится на её девичью честь.

Жрица с интересом следила за ситуацией, стараясь не упустить момента, чтобы вмешаться, но и оттягивала до последнего, ведь её как исследователя интересовало всё, и в первую очередь грани характера её будущей ученицы.

Сейчас она несколько лукавила, поскольку за последние три сотни лет, жизнь стала откровенно серой и скучной, и скрашивалась лишь редкими выездами во внеземелье, а эта девчонка внесла в неё небольшое разнообразие.

— Однако, — довольно промурчала она, разглядывая как оба насильника стремительно разлагаются заживо. Трупные пятна становились всё красивее и красивее, окрашивая кожу в фактуру узоров. Было в этом процессе нечто притягательное и завораживающее.

Разглядывая сквозь вестника подёргивающее изображение разрастающихся трупных пятен у оставшегося лишь чудом живого человека, она упустила момент, когда в камеру ворвались стражники.

Быстро разобравшись в чём дело, они повыхватывали мечи и уже собирались пустить их в ход, когда женщина наконец обратила на них своё внимание. Она искренне пожалела, что заклинание вестника недоработано и не позволяет транслировать звуки, но сейчас это было уже и не важно.

Один из мертвецов зашевелился на полу камеры, после чего вскочил и бросился на стражу. Нелепо размахивая руками и заплетаясь в собственных конечностях он раз за разом пытался разодрать вооруженных людей, в то время, как его напарник бросился на только что проснувшихся и абсолютно ничего не понимающих сокамерников.

И когда стража наконец разделалась с обоими мертвецами, перед ними начали медленно подниматься свежие трупы.

Расправа над стражами была суровой — свежеподнятые зомби рвали их на части ещё заживо, вгрызаясь в свежее мясо зубами. Их перекошенные лица были залиты человеческой кровью, а изо рта торчали куски оторванной плоти.

После того, как угроза быть убитой, для ученицы миновала, Септиена развоплотила магические конструкты, оставив лежать в камере лишь горстки мертвых тел.

От такого предупреждения местные блюстители законности и порядка не смогут отмахнуться, и теперь она была просто уверена, что с головы девочки не упадёт ни единого волоска.

Ну а пока девчонка придёт в себя, должно пройти, по размышлениям жрицы, довольно много времени, и следовательно можно было заняться более важными и насущными для неё вопросами.

Вернувшись в келью, Септа продолжила заниматься разрешением неразрешимой загадки — каким образом можно убивать всё живое, оставаясь самой при этом живым существом, поскольку переходить в немёртвое состояние ей откровенно не хотелось. Она знала и как о возможных плюсах, так и о возможных минусах, но тем не менее, на этом отрезке прощаться с жизнью ей не хотелось.

Обдумав всё ещё по одному кругу, она связаться и с Бальтазаром — бальзамировщиком, упросив его перенести перевозку тел и пленников на более раннее время, мотивируя необходимостью доставки в некрополь её ученицы.

Бальтазар жеманно поздравил её с переходом в новый статус и отключился, вернувшись к своему любимейшему занятию — расчленению тел и бальзамировке органов.

А ещё через два часа — череп, лежащий перед ней на столе, вновь стал источать плотный зловонный туман, льющийся из глазниц.

Раздавшийся суровый безжизненный голос не давал повода усомниться в его обладателе — Аш, мёртвый рыцарь, по всякой ерунде связываться не будет, мёртвые вообще стараются друг друга не беспокоить.

— Септа, я в склепе Саната. Обнаружил нечто странное — девчонку с клеймом Судьбы. Если тебе это интересно, то поспеши. Санат редко кому даёт шанс уйти.

— Аш, постарайся вывести оттуда девчонку. Мне она нужна живой. Я хочу на неё взглянуть.

— Свои трупы — сочтёмся, — проскрипел Аш и отключился, а Септа задумалась о странном случае — появлению человека, со знаком Судьбы.

— Это не может быть простой случайностью! Интересно, а не может ли это быть связано с Зябликовой?

Голова внезапно стала тяжёлой, словно её наполнили до краёв свинцом, но Септа была не из тех, кто обращает внимание на трудности.

Первым делом Септиена проверила расположение подопечной, и каково же было её удивление, когда она её не почувствовала. Это вызвало давно забытое чувство злости и раздражения, и она тут же вылетела из пенат подобно выпущенному из пращи камню.

— Как, как ты смогла сбросить привязку? — задавала она себе один и тот же вопрос, пока настраивала телепорт, — или есть кто-то, кто тебе помогает? Но тогда вся эта история с девчонкой приобретает совсем дурной запашок. Присмотреть за ней меня попросил мастер, но что если это наживка не для меня, а для него? И что если их на самом деле двое?

Так и не получив ответа, зато попутно замучив себя ещё несколькими вопросами, жрица переступила круг телепорта и направилась ко входу в склеп.

Возле входа толпились жандармы, шумно переговариваясь и не зная, что им делать в отсутствие командования.

Септа ожидаемо ругнулась, просканировала окрестности, ощутив ещё три десятка нелюдей, расположившихся за пределами ограды. Кроме этого, она ощутила затухающий всплеск жизни, исходящий от склепа.

Некоторое время она впитывала некроэнергию, пока не поняла, что к девушке недавний труп не имеет никакого отношения. Сущность, которую когда-то звали Санатом, доедала какую-то пойманную ею недавнюю жертву.

Внезапно, не к месту, нахлынули воспоминания. Санат запомнился Септе, тогда ещё совсем юной некромантке, убелённым сединами довольно рассудительным человеком. Это позже, когда его исследования в области трансформации вышли из под контроля, он полностью лишился рассудка и его упекли в тёмный склеп, где он и прибывал до сих пор, а тогда он рассказывал ей о свойствах плоти, и нещадно гонял за любую возможную промашку.

Её передёрнуло от воспоминаний — всё-таки растить гумункула из только что родившегося ребёнка это достаточно противно.

С гвардейцами разговор у неё был достаточно короток — авторитета женщины хватило для того, чтобы отправить их в склеп «спасать» мага. Для неё их жизни не играли никакой роли, а вот подкормить тварь и при этом подольше продержать его в этой части склепа — было очень важно, пока Аш не выведет девчонку в более безопасное место.

Вся эта история жутко злила Септиену. Она уже давно столько не бегала, а внезапное резкое проявление давно забытых эмоций вызывало в ней гнев и желание сорваться хоть на ком-нибудь. В конце концов, она не выдержала, и видя, как нехотя жандармы исполняют её приказ, она уничтожила половину, превратив их в бесполезные куски рваного мяса за доли секунды. Остальные счастливцы решили не рисковать и выполнить волю госпожи как можно скорее.

Время шло, но она, как ни старалась, так и не смогла почувствовать подопечную, даже с учётом того, что на ней стояла метка Смерти, которую она сама же и поставила.

Жандармы уже давно и успешно переваривались в бездонном желудке твари, а мелькавший то тут, то там на горизонте Аш, не рисковал подходить к раздражённой некромантке, даром что мёртвый, но чувством самосохранения он всё же обладал.

В конце концов, Септа направилась к скрывающимся неподалёку нелюдям, перехватывая их, пока они окончательно не расползлись в разные стороны как тараканы.

— У меня есть для вас новая интересная игра, — шипела она, — глядя, как зелёные морды коротышек вытягиваются и приобретают такой приятный фиолетовый оттенок. — Мне нужна моя ученица и тот, кто приведёт её ко мне раньше всех, останется коптить это небо и дальше. Время пошло!

Зелёные коротышки забегали, исполняя броуновское движение, но Септиене этого показалось мало, и она подпалила ближайшему неудачнику, не успевшему скрыться, волосы на голове.

Смотреть, как нечто мелкое, писклявое, суетится где-то поблизости, было настолько неинтересно, что она обошла склеп и вновь вернулась к оставленному ей ранее телепорту.

А вот тут, женщину затопила откровенная злость — телепорт приказал долго жить. Мало того, что какая-то чучундра отмывала в нём руки от крови, так ещё и телепортационная чаша треснула, от подобного обращения с ним.

Не зря всем вокруг ещё на первых занятиях вдалбливают в голову — телепорт вещь хрупкая, а потому только в перчаточках и только через специальную жидкость.

Был у них один бездарь, который несколько раз пытался перенестись не используя перчаток. В конечном счёте, чаша покрылась сетью мелких трещин, а сам дурачок оказался на прозекторском столе мастера Шмаргуса.

Тогда растасканные собаками по всему двору кишки и тупой, тыкающийся обезображенной башкой зомби, стал для всех примером — почему нужно слушать мастеров и преподавателей.

Септиену изнутри сжигало давно позабытое чувство злости, и даже не потому, что кто-то, а она уже подозревала кто именно, уничтожил телепорт, а просто потому, что ей предстояло идти обратно пешком. Пусть она и реквизирует первую попавшуюся по дороге повозку, но это не будет мгновенным перемещением, и придётся некоторое время трястись по мостовой, прочувствовав каждый булыжник мощёной дороги.

Деревья, окружавшие телепортационную площадку потемнели, по коре текла отвратительная вонючая жидкость, испаряющаяся неким фиолетовым паром, трава пожелтела, высохла и осыпалась на землю при каждом дуновении ветерка.

Подойдя к склепу, женщина прислушалась, но монстр, словно ощутив её настрой, поспешил затаиться в подземных переходах, одни только зелёные коротышки, как заведённые куклы, лишённые чувства самосохранения, сновали вокруг и без конца вынюхивали местонахождение ученицы.

Первым двоим она просто выжгла мозг, следующие превращались в бесполезные слепые развалины, сидящие на земле и судорожно пытающиеся унять тремор конечностей.

Последние, видя незавидную участь товарищей, всё же сообразили, что лезть к обезумевшей некромантке не стоит, а по сему, дружно улепётывали на своих двоих, как можно дальше от разбушевавшегося мага смерти.

Не все из них успели убежать: кого-то поймала нежить, кто-то сломал себе шею самостоятельно, провалившись в старую могилу, а некоторым не повезло сгнить по дороге.

Немного придя в себя, Септиена подняла одного из ближайших трупиков в качестве зомби, усадила на козлы и заставила отвезти её к ратуше, где и находился самый ближайший телепортационный узел.

К сожалению, на этом её злоключения не закончились. Кучер из зомби был, как того самого ингредиента — конфетка, а посему, уже через десяток минут езды, повозка лишилась всех колёс с правой стороны, так удачно попав в открытую могилу.

Сама некромантка вывалилась из неё и, с громким криком, скатилась прямо во влажную кладбищенскую землю.

Выбравшись из могилы с помощью зомби и большого количества нецензурных выражений, коих она набралась за долгие годы и богатую практику, она освободила лошадь, залезла на неё и отправилась в дорогу верхом.

Бедная лошадка всю дорогу косилась на всадницу одним глазом, тряслась и ожидала незавидной участи.

Несколько слуг подбежали к Септиене и хотели было взять лошадь под уздцы, но осеклись. Из её глаз на них смотрела сама смерть, отчего самое правильное, что они сделали — это опустили взгляд и плюхнулись на колени в грязь, седея буквально на глазах от пережитого ужаса.

Сама некромантка ощутила свою ученицу почти мгновенно, стоило ей только оказаться на телепортационной площадке.

Возможно, контролируй она себя в тот момент чуть лучше — она бы обратила внимание на то, что на девушке вновь висит метка наставницы, но саму женщину занимали отнюдь не просвещённые мысли.

Как огромная кобра, шипя и источая ядовитую ауру, она пошла напрямик сквозь покои, минуя стены, инвентарь и других людей.

И каково же было её удивление, когда она обнаружила Зину на кухне, целую и невредимую, без единого укуса, дирижирующую группе поваров-скелетов, которые смешно закидывали под музыку коленца, встав в один ряд и обняв друг дружку костяшками за таз.

При этом другая партия скелетов в эту самую минуту усердно пыталась извлечь благозвучные мотивы из столовых приборов, кастрюль и хлопая дверцами печей.

Увидев свою новоявленную ученицу, грязную и чумазую, она мгновенно бросила на неё заклятие разжижения плоти.

Однако секунды проходили одна за другой, а девушка всё так же управляла скелетами и не было ни единого признака отторжения плоти.

В замешательстве, Септиена выкрикнула гневную фразу и тотчас попыталась влезть девушке в голову, чтобы поставить там управляющий конструкт. Однако в ту самую секунду её тут же выкинуло наружу, в глазах всё поплыло, замерцало, но она успела схватиться рукой за выступающий косяк двери, чем сохранила равновесие.

Следующая картина заставила её уже саму содрогнуться: девушка лежала на полу без сознания, скелетики повалились на пол грудой бесформенных костей, а напротив неё сидел с гневным взглядом, зажав откусанный пирожок в руке, её собственный учитель.

Понимание того, что сама она сейчас выглядит не сильно лучше девушки, больно ударило по её самолюбию. Кроме того, она знала, что за подобное поведение мастер её обязательно накажет, и если она чего-либо в этой жизни и боялась — то это было именно наказание, жестокое, изощрённое, длящееся долгие и долгие дни.

*Джарбет — песчаный червь, обитатель Золотых песков. Очень опасный хищник, но при этом очень ценится за ингредиенты.