Бросок костей

ГЛАВА 23 ПОСТУПЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ

— Выбора у нас нет, Видура. Подготовь все для передачи Кхандавы под власть Пандавам, — сказал Бхишма Первому советнику.

— Мой господин! Почти вся земля Кхандавы покрыта джунглями. Реки, текущие там, известны своей непредсказуемостью и часто устраивают наводнения. Кроме того, мне донесли — в лесных дебрях стоит лагерем Такшака со своими мятежниками, — Видуру очень беспокоило решение регента.

— Есть предложение получше? Кунти вернулась во дворец со своими сыновьями и невесткой, как только всем стало известно, что они не сгорели в Варанавате. Окружение вдовой царицы усиленно распространяет слухи о царской немилости к матери Пандавов. Мне не нравится и вражда Кунти с Гандхари. Что касается Такшаки…. Если сведения о его пребывании в Кхандаве верны, то мы убедимся, на что способны Пандавы. Не всегда же мы сможем помогать им. Посмотрим, чего стоит молодое поколение! Им нужен опыт в правлении, Пандавы его и получат в Кхандаве. Пусть правят своей частью царства оттуда. Я говорил с Суйодханой, и он полностью со мной согласился. Парень, конечно, еще страдает из-за той истории с Арджуной и Субхадрой, но при этом не переносит свои личные симпатии или неприязнь на государственные дела.

— Я не уверен в искренности Суйодханы. Смоляной дворец в Варанавате…

Бхишма не дал Видуре договорить.

— Чем меньше мы говорим о Варанавате, тем лучше. Ты лично вел расследование и лучше других осведомлен. На заговор указывает единственное обстоятельство — дворец был построен из горючих материалов. Тот, кто руководил стройкой, Пурочана кажется, погиб в том же пожаре. Изначально мы были уверены в гибели Пандавов и их матери, но ты выяснил, что сгорела женщина-нишадка и пять ее ни в чем не повинных сыновей. Кто виноват в их смерти? Суйодхана или Пандавы? Пурочану считали вороватым советником и мздоимцем, а когда пришли в его дом, не увидели признаков достатка. Его вдове назначена небольшая пенсия. Почему этот человек отдал свою жизнь, пытаясь спасти неприкасаемого? Вопросов много, но в одном я уверен — если и был заговор, то организован он никак не Суйодханой! Ты не забыл комедии, разыгранной Кунти, когда она обвинила наследника в убийстве Бхимы?

— Хорошо, мой господин! Я все устрою. Есть еще одна важная новость. Кришна отправился в Магадху, взяв с собой Арджуну и Бхиму. Повод для этой поездки мне не известен, — Видура чувствовал себя неловко после того, как Великий регент высказал свое мнение о Варанавате.

— Да, я тоже слышал, — ответил Бхишма. — Что задумал Кришна? Я не знаю. В прошлый раз он увлек за собой Арджуну и дело кончилось «похищением» Субхадры. Неведомо, чем он нас еще удивит. Кстати, правда, что у Бхимы родился сын от женщины-асуры?

— Да. Женщину зовут Хидимби. Бхима убил ее брата в пьяной драке. Поскольку в то время Драупади была еще с Юдхиштхирой, Кунти разрешила Бхиме жениться на ней. Сына назвали Гхатоткачей.

— Деяния Кунти и ее детей все чаще и чаще смущают меня. Я не знаю, на какие писания они ссылаются, рассуждая о дхарме и морали. Будем надеяться, что визит Кришны и двух Пандавов в Магадху не преподнесет нам неприятных сюрпризов. Передай царю Дхритараштре наше решение по Кхандаве, пусть одобрит. Думаю, все получится, — с усталым вздохом закончил Бхишма.

Как он устал заниматься делами царства! Мысль оставить все и удалиться в Гималаи, где повети остаток жизни в поисках Бога и умиротворения, становилась с каждым днем все более привлекательной.

Видура поклонился и направился к царю Хастинапура.

— Кхандава? Да даже в аду будет лучше, чем в этой глуши! — кричал в ярости Накула, прочитавший царский приказ. — Матушка, нас снова обманули!

— Там же сплошные леса да болота, кишащие дикими зверями и разбойниками! — поддержал брата-близнеца Сахадева.

— Не волнуйтесь раньше времени! Вернется из Магадхи Кришна, затем решим, как нам быть, — сказал Юдхиштхира и, закрыв глаза, вернулся к медитации.

Три брата, равнодушная жена и взволнованная мать ожидали Арджуну и Бхиму из их поездки в Магадху.

Пандавам предстояло заняться созданием могущественного царства.

Кришна, Арджуна и Бхима достигли Магадхи. У городских ворот они сообщили о желании увидеться с царем Джарасандхой. Им не пришлось долго ждать. Тёплое гостеприимство царя Магадхи, почитателя Господа Шивы, удивило Кришну. Гостям устроили настоящий пир во дворе громадного храма Махадевы. Кришна огляделся. Для реализации его задумки необходимо происшествие, повод для ссоры. Арджуна вел вежливую беседу с царем. Нет, надо что-то другое! Взгляд Кришны остановился на Хираньядханусе, рядом с которым сидел Бхима. Оба спокойно ели. Нигде больше в Бхарате неприкасаемый не сидел бы как равный за столом с кшатрием. Бхима не обращал внимания ни на то, что рядом с ним сидел выдающийся человек, ни на то, что он был низкорожденным. Могучий Пандав вкушал пищу так, будто голодал не меньше месяца. Кришна долго старался встретиться с ним взглядом. Он скупыми жестами велел Бхиме опрокинуть его бокал с водой на еду полководца. Бхима не понял, зачем ему это делать, но он никогда не задумывался о причинах и не мучил себя сомнениями. Кришна попросил, значит надо выполнить без колебаний. Он ловким, но со стороны, случайным движением руки залил водой еду, стоящую перед полководцем-нишадцем. Хираньядханус быстрым взмахом попытался оттолкнуть текущую к нему воду, при этом несколько капель упали на Бхиму.

— Эй! Это осквернение! — покричал навзрыд Кришна, вскакивая со своего места.

Все удивленно посмотрели в его сторону.

Бхима понял сигнал и с силой ударил кулаком по столу.

— Как ты, неприкасаемый, посмел окатить грязной водой меня, кшатрия?

Никто не смел так разговаривать с полководцем. Рассерженный Джарасандха поднялся из-за стола.

— Царевич Бхима! Будь так добр, извинись перед Хираньядханусом! У моего гостеприимства существуют пределы. Никому не позволено являться в мой дворец и оскорблять моих друзей!

— Ничего страшного не произошло, мой царь, — со спокойным достоинством произнес Хираньядханус, затем он повернулся к Бхиме. — Прости меня, царевич, это была моя вина.

— Ты оскорбил кшатрия и сейчас познаешь гнев воина! Я желаю сразиться с тобой! — Бхишма в гневе топнул по земле так, что зашатались столы.

Слова Пандава привели полководца в замешательство.

— Оставь это, Бхима! Похоже, твой вызов не будет принят, — улыбка не покидала губ Кришны. — Жаль, что царь Джарасандха поставил во главе своей армии такого недостойного человека.

Слова Кришны не оставили полководцу выбора. На него смотрели глаза придворных и воинов Магадхи. Не принять вызов Бхимы, значит утратить их уважение и свою честь. Он считал, что прожил жизнь достойно, верно служил своему господину и умереть хотел с высоко поднятой головой. Хираньядханус прекрасно понимал, ему не сравниться с прославленным своей силой Пандавом, который, к тому, на тридцать лет его младше. Это не помешало полководцу согласиться на поединок, после чего он ушел совершить обряды и омовение. Встав на колени перед небольшим изображением Шивы, он коснулся рукой лба и сердца, затем вознес свою последнюю молитву. Господь был добр к нему. Положение, достигнутое Хираньядханусом, даже и не снилось никому из неприкасаемых. Сожаление вызвала лишь невозможность повидать сына.

— Господь, прояви милость к моему сыну! — прошептал полководец.

Он встал, выпрямился во весь рост и пошел к Джарасандхе.

Хираньядханус смотрел на человека, пошедшего наперекор традициям, возвеличившего его, сделавшего нишадца командующим армией страны. Царь обнял полководца и шепнул ему:

— Нас заманили в ловушку, Хиранья. Но знай, если с тобой случится беда, никто из них не покинет Магадху живым. Я убью их всех!

Полководец кивнул.

— Прощай, мой царь. Сердце мое всегда будет с тобой!

Поединок начался. Бхима рассчитывал быстро покончить с пожилым соперником. Но скоро ему пришлось убедиться, что полководец являлся опытным и сильным бойцом. Отважно и решительно Хираньядханус противостоял атакам Пандава, противопоставляя силе опыт. Прошло больше половины прахары, но два противника все еще сражались. Бхима дважды падал на землю, но полководец благородно дожидался, когда тот поднимется. Но возраст давал знать, Хираньядханус заметно утомился. Бхима, почувствовав его усталость, начал наседать. В конце концов, полководец споткнулся и упал. В отличие от нишадца, Бхиму не учили благородству в бою, он усвоил одно — на пути своей дхармы все средства хороши. Поэтому Пандав бросился к лежащему на земле человеку и одним быстрым движением сломал шею первому в Бхарате нишадцу, ставшему великим полководцем.

Потерявший самообладание Джарасандха с яростным ревом кинулся на Бхиму. Кришна улыбнулся, видя гнев правителя Магадхи. Именно это ядав и ожидал. Он всегда говорил тем, кто слушал его речи, что привязанность является причиной всех бед и несчастий. Бесстрастие, вот добродетель, ведущая к мокше, освобождению! Но неразумный царь потерял рассудок, увидев смерть друга. Джарасандха — невежественный человек, заблудившийся в мире иллюзий. Его привязанность к уже умершему человеку не дает познать мудрость — душа не погибла, а смерть была лишь иллюзией. Царю не понять, что его друг всего лишь сменил одеяния, душа его отправилась в путь, на поиски нового тела для воплощения. Бхима не убивал душу полководца, поэтому Хираньядханус не погиб от рук Пандава. Все произошедшее — майя, иллюзия.

Бхима глянул на тело семидесятилетнего противника и громко рассмеялся. Отбросив труп в сторону, он развернулся к Джарасандхе и попытался схватить его своими мощными руками. Царь ловко увернулся от могучих объятий и обвил левой рукой шею Бхимы. Правой рукой он усилил захват и стал сдавливать горло врага, буквально выжимая из него жизнь. Бхима безрезультатно боролся. Он бросил умоляющий взгляд на Кришну. В глазах ядава Бхима прочел способ своего спасения. Он нанес ногой сильнейший удар в пах царю, от чего тот разжал смертельную хватку. Согнувшись от боли и гнева, Джарасандха плюнул в своего противника, применяющего в бою такие грязные приемы. Даже простые воины, набранные из деревень, не бьют ниже пояса ни в драках, ни на поле боя. Все подобные рассуждения были невероятно далеки от Бхимы. Он действовал по указке Кришны, будто тот и впрямь был Господом. Могучий Пандвав сбил с ног царя, уронил его на землю и прыгнул ему на грудь. В последний момент царю удалось откатиться в сторону. Бхима упал, а Джарасандха неожиданно оказался над ним. Царь попытался сжать горло соперника, но Бхима смог вырваться. Время истекает, понял царь. Если их схватка затянется, то его ждет та же участь, что и полководца.

Кришна с интересом следим за поединком. Верный своему мировоззрению, он не испытывал привязанности к Бхиме, как и к остальным Пандавам, готовым жить и умирать за него. Кришна, по истине, был мудр. Умри Бхима или Арджуна, место их займут сотни других. И все же победа Джарасандхи шла в разрез со всем, во что он верил и чем жил. Бхима даже полезнее задающего много вопросов Арджуны. Здоровяк просто повиновался и всё. Бхима занимал значительное место в планах Кришны, тогда как Джарасандха был лишь помехой, да и то, мелкой. Не рисковать же слоном ради воробья! Достав лист бетеля, Кришна ждал, когда Бхима бросит на него очередной взгляд. Убедившись, что Пандав видит его, Кришна разорвал лист пополам, бросив половинки в разные стороны. Бхима понимающе кивнул.

Когда Джарасандха снова не удержался на ногах и упал, он ожидал, что Бхима броситься к его шее, как было с полководцем. Но Пандав поступил по-другому. Бхима схватил правую ногу царя и прижал его к земле, своей огромной ступней наступив на правую ногу противника. Собрав всю свою невероятную силу, Бхима начал буквально разрывать Джарасандху надвое, от паха. Царь кричал от невыносимой боли. Он семнадцать раз осаждал Матхуру, заставил Балараму с Кришной бежать в Двараку, осмелился бросить вызов древних незыблемым традициям и священным писаниям, возвеличив неприкасаемого, он не смотрел на происхождение людей, а ценил их заслуги. Медленно, в мучениях, искупающих все его грехи, великий Джарасандха принял смерть.

Ударив себя в грудь огромными кулаками, Бхима издал победный клич. Кришна был умнее. Он внимательно разглядывал воинов павшего полководца и подданных убитого царя. Они явно проявляли недовольство. Схватки с разъяренной толпой Кришна не желал. Он быстро побежал в тук стону, где, как ранее узнал, располагаюсь тюрьма. Почувствовав опасность, Бхима поспешил за ним.

Арджуну Кришна попросил задержать, хоть на короткое время, пылающих гневом магадхцев. Его лазутчики, бывшие при царском дворе, должны вот-вот к нему присоединиться. Замысел Кришны состоял в освобождении заключенных в тюрьме правителей разных стран. Много лет назад Джарасандха заточил в темницу девяносто пять противившихся ему царей, не согласных с его воззрениями на устройство мира. Среди них находился и сын Джарасандхи, Судева, попытавшийся устроить переворот, после назначения нишадца на пост главного полководца.

Кришне удалось добраться до тюрьмы, открыть ее и выпустить узников. Они все побежали туда, где Арджуна с кучкой людей пытался успокоить находящуюся на грани бунта толпу. Явление наследника царя Джарасандхи очень им помогло.

Кришна обратился к народу и воинам Магадхи с речью. По его словам, царь и полководец погибли, как и полагается кшатриям, в бою. Смерть достойная и соответствующая дхарме кшатрия, поэтому не стоит сомневаться, что души их обрели освобождение. Красноречие Кришны успокоило людей. Тут же, к вящей радости сторонников традиций, провозгласили царем Магадхи Судеву. Погребальные костры его отца и Хираньядхануса еще не возжигали.

Кришна с братьями Пандавами покинул столицу Магадхи. Еще раньше из города бежали несколько отрядов воинов, преданных старому царю и его полководцу. Они держали путь в царство Чеди, правил которым царь Шишупала, давний друг Джарасандхи. По дороге им встретился сын убитого Бхимой полководца. Экалавья был опустошен, узнав о гибели отца. Он так долго собирался прийти к нему!

О бежавших в Чеди воинах прознал Кришна. Возвращаться было поздно, да и проблема, собственно, не казалась ему большой. Придет время, он решит и этот вопрос. Мастер составлять планы и творить интриги не догадывался, что в этот раз он сильно ошибся.

— Думай об этом не как о проблеме, а как о возможности, — улыбаясь, сказал Кришна Юдхиштхире.

— Но Кхандава — сплошной непроходимый лес, населенный диким зверьем и дикими же племенами людей! Как я построю город в таком неподходящем месте? Дядя Дхритараштра сделал это специально, назло нам! — оставаться спокойным, когда речь идет о несправедливости, Юдхиштхира не мог.

— Друг мой, почему ты так волнуешься? Ведь я рядом с тобой! Все будет хорошо, просто нам с Арджуной предстоит еще одно путешествие. На этот раз в Кхандаву, — Кришна улыбнулся Арджуне и получил от него улыбку в ответ.

Через неделю во главе целой армии Арджуна с Кришной отправились к лесу Кхандава. По дороге Кришна рассказывал другу историю последнего Индры, которому на самом деле принадлежал лес. Когда показались низкие холмы Кхандавы, Кришна сообщил такое, что Арджуна чуть не выпал из седла.

— Не может быть! Ты подтверждаешь мои худшие подозрения! Выходит, мой кузен Суйодхана прав, называя меня с братьями ублюдками? Мне казалось, история про наших божественных отцов выдумана ради чести Панду. А теперь ты заявляешь, что мой отец жив, и он — последний царь из павшей династии? — Арджуна дрожал от гнева.

Его друг загадочно улыбался.

— Все это не имеет значения. Поговори с матерью. Или с Индрой, если встретим его. Сейчас ты. Арджуна, последний потомок рода Индр. Гордись этим. В твоих жилах течет кровь прославленных предков!

— Но в таком случае, никаких прав на трон Хастинапура у нас нет! Суйодхана унаследует царство! Он — первенец царя, мы — ублюдки! Дядя Дхритараштра старший сын, он законно сидит на троне. А мой… отец, Панду, не стремился взойти на престол. Зачем ты заставляешь нас все это делать, Кришна? Какой в этом смысл?

— Арджуна, друг мой, тебе не стоит беспокоиться о таких пустяках. Твой брат Юдхиштхира — единственный человек, способный вернуть Бхарату на путь истинной дхармы. Дурьйодхана же, став царем, ввергнет нашу святую землю в пучину неправедности. Посмотри на его друзей. Сута Карна, грешный брахман Ашваттхама, безумный Крипа, безбожник Чарвака, и это я еще не всех назвал! Представь, что они сделают с наследием предков? Что станет с традиционным укладом жизни? Первый сын царя, второй сын, сплошные условности. Не волнуйся. Придем время, увидишь, кто был прав. Тебе надо исполнить долг кшатрия! Ты должен думать только об одном. Уничтожить Кхандаву! На ее пепле будет воздвигнут новый город. Новая столица всей Бхараты!

Сомнения, одолевающие Арджуну, не укрылись от Кришны.

— Арджуна! Я объясню тебе всё, но в другое время! Я развею все твои сомнения, расскажу о дхарме и карме. А сейчас, будь милостив, думай о предстоящем деле. Вам, Пандавам, необходимо свое царство, чтобы противостоять Дурьйодхане. Да и женам вашим уже надоело ютиться в жалких хижинах. Разве они не заслуживают лучшего? Сражайся ради них, ради матери, ради братьев!

Такие слова находили отклик в сердце Арджуны. Его братья и мать, действительно, достойны лучшей жизни. Царевна Драупади, завоеванная его искусством стрельбы из лука, и нежно любимая Субхадра, также заслуживали лучшего. Кришна указал ему путь к развитию. В густом лесу, наряду с птицами и зверями, жили немногочисленные дикие племена. Он выведет их к свету! Кришна прав, лес надо опустошить. На его месте возникнет город. Холмы увенчаются высокими башнями. Там, где сейчас стоят деревья, появятся дома и ловки торговцев. Лесные тропы превратятся в улицы, бродящие по чаще тигры — в колесницы, ручьи — в сточные каналы.

Арджуна смотрел на бескрайние зеленые холмы на востоке, на реку Ямуну, петляющую по лесу. Ее темные воды хорошо выделялись на фоне пышной зелени. Издавая пронзительные крики, пролетела большая стая птиц и скрылась в кронах деревьев. В воздухе витали ароматы цветов, всюду летали разноцветные бабочки. Не исключено, что скоро пойдет дождь. Из джунглей донесся плач павлина, ожидающего свою возлюбленную. Приятный ветерок налетел, пошелестел листьями и поиграл одеждой Арджуны, провел мягкой ладонью оп лицу и, со вздохом, скрылся. Где-то над лесом уже начало моросить, виднелась радуга. Тело великого воина обмякло, сильные руки дрожали.

— Кришна…, - простонал Арджуна.

Лицо Кришны оставалось невозмутимым. Когда небо прекратило лить слезы над лесом, человек, считающий себя Господом, сжал руки воина, унял дрожь, и спокойным голосом приказал:

— Жги!

Горящая стрела на миг зависла над макушками деревьев и тут же упала в самое сердце леса. Арджуна и его воины принялись воодушевленно уничтожать Кхандаву. Изголодавшийся Агни с радостью набросился на обильную пищу. Армия окружила лес. Когда первый, спасающийся от огня, олень выскочил на опушку, Кришна указал на него. Стрела Арджуны точно попала зверю в сердце. Умирая, олень глядел стекленеющими глазами на Пандава. Эти нежные, и в тоже время, обвиняющие глаза вселили в воина страх.

— Долг, Арджуна! Ты следуешь своему долгу! Тобой освобождено несчастное животное от бесконечной череды перевоплощений, а значит, и от страданий. Я вижу, как олень достиг мокши! Не сомневайся! Видишь птиц, зверей? Стреляй! — призвал Кришна, и Арджуна продолжить слать стрелы во все живое.

Обитатели леса в панике бежали из пылающего леса, а люди безжалостно их истребляли. Если кого-то они и пропускали, Господь в человеческом облике указывал на него. Люди повиновались и убивали.

— Ни одно живое существо не должно покинуть Кхандаву. Не щадите их! Здесь мы построим великий город, но прежде надо хорошо все вычистить. Убивайте всё, что бежит, летит или ползет! — подбадривал людей Кришна.

Вскоре земля покрылась телами убитых зверей, птиц и гадов. Почувствовав опасность, некоторые обитатели леса бросались обратно, ожидая большей милости от огня, чем от людей. Бог огня радостно приветствовал беглецов и моментально освобождал их от этой никчемной жизни. Воздух наполнился запахом горелого мяса.

В лагере мятежников в Кхандаве находились более двух тысяч человек, в основном — старики, женщины и дети. Почти всех воинов Такшака увел на юг, в Дандакаранью. Там вождь хотел встретиться с предводителями нагов юга. Он не ожидал нападения на Кхандаву, а охрану лагеря доверил Ашвасене.

Зодчий Майя сидел возле своей хижины и любовался радугой, когда первая горящая стрела упала на соломенную крышу. Он с удивлением вскинул голову и увидел множество летящих огненных стрел. Из других хижин стали выбегать испуганные жители лагеря. Их дома уже занимались огнем. Раздались панические крики женщин и плач детей.

— Болваны, что вы уставились в небо? Выводите из хижин женщин и детей, и спасайте их! — своим голосом Васуки перекрыл стоящий в селении шум.

Майя побежал к старику, который уже командовал оставшимися в лагере молодыми нагами. Ашвасена пытался о чем-то поспорить с бывшим царем, но Васуки закричал на него:

— Сейчас не время для споров! Может ты прав, и это царевич их Хастинапура устроил лесной пожар. Мы обсудим это позже. Сейчас же все, кто в силах, должен спасать слабых!

— Ты, старый безумец, разве не видишь, как нас осыпают горящими стрелами? Нет смысла бороться с огнем! Мы должны прорваться через воинов на свободу. Если не спасем коней и оружие, Верховный вождь обеспечит нам ад, более страшный, чем этот пожар! — кричал в ответ Ашвасена.

Рядом рухнула очередная горящая хижина.

Огонь охватывал все больше деревьев, и жара становилась нестерпимой. Первым побуждением Майи было бежать и спасаться самому, но его остановило уверенное, спокойное мужество Васуки. Женщины и дети погибали в пламени, слушать их вопли было невыносимо.

Вокруг бушевало адское пламя, а Васуки и Ашвасена стояли, уставившись друг на друга.

— Хочешь, иди и сражайся! А мой долг — спасти людей, а на мечи и лошадей мне плевать! — Васуки, в подтверждение своих слов, плюнул на землю и отвернулся.

— Ну и сгори здесь, упрямец, — Ашвасена пожал плечами и побежал к конюшням.

Испуганные лошади ржали. Огонь подбирался к ним. Большинство молодых людей покинули Васуки и устремились за Ашвасеной. Майя с ужасом смотрел, как они вошли в горящие конюшни.

— А ты что стоишь, как вкопанный? Беги, спасай своих матерей и сестер! — рявкнул на него Васуки.

Майя помчался к хижинам. Кто-то побежал за ним. Жар стоял очень сильный. Горели хижины, пахло сгоревшими телами. Майя увидел столпившихся людей на южной окраине поляны. Огонь приближался к ним. Молодой зодчий направился к ним, стараясь не угодить в пламя. Если он обгонит огонь, то спасет этих людей. Мимо проскакали всадники. Ашвасена обдал Майю презрительным взглядом и поскакал дальше. С его точки зрения люди, подобные этому строителю, были жалкими трусами, прятавшимися от боев и схваток за своими книгами. Тратить время на тех, кого и мужчинами-то назвать нельзя? Вот еще! Надо суметь отомстить Арджуне и заслужить уважение Верховного вождя!

Всадники исчезли за горящими деревьями, огнем и дымом. Они торопились вступить в бой с Арджуной. Грохот падающего дерева вывел Майю из оцепенения. Люди, к которым он спешил на помощь, тоже провожали взглядами удаляющуюся конницу. Майя призвал их следовать за ним. Он перепрыгнул через огонь и побежал к хижинам, стоящим между людьми и наступающим пожаром. К всеобщему удивлению, Майя принялся поджигать хижины. Многие посчитали, что он лишился рассудка. Не обращая внимания на негодующие крики, Майя продолжал бросать горящие ветки на соломенные крыши. Наконец, до некоторых дошел смысл его действий. Сжигая уцелевшие постройки, он создавал огненную преграду наступающему пожару. Ему пришли на помощь, и вскоре в стене огня образовалась брешь. На время женщины и дети оказались в безопасности. Майе удалось спасти их!

Через медленно угасающий огонь бежал, что было удивительно для его возраста, Васуки. Он разыскал Майю и обнял его. Горестные стенания начали переходить в радостные крики. Тихий и скромный зодчий спас много жизней.

Васуки поднял посох, призывая всех к тишине. И тут все услышали. Услышали, как под ногами рокочет земля. Дети леса, они знали, что значит этот звук. Вопль отчаяния поднялся среди женщин, его подхватили дети, затем он перешел и к мужчинам.

— Всем встать по обе стороны от меня! Немедленно! — во все горло заорал Васуки.

Люди быстро выполнили его требование.

Большую часть жизни Майя прожил на окраинах небольших южных городов, и сейчас он не понимал причин, по которым запаниковали только спасенные от пожара люди. Когда начали дрожать деревья, он стал осознавать грядущую опасность. Затем он почувствовал дрожь земли. Из охваченных пламенем джунглей мчалось стадо слонов. Сбившихся в кучу напуганных людей, стоящих у них на пути, огромные животные не замечали.

Хвала небесам, большинство людей сумело уступить дорогу трубящему хоботами потоку, сметающему все на своем пути, людей, горевшие хижины, обугленные деревья. Обезумевшие звери, подгоняемые пламенем, мчались там, где недавно проскакали наги, под предводительством Ашвасены. По проложенной слонами просеке промчались мимо застывших от страха людей, и буйволы, и носороги, и олени, и тигры со львами.

Указав на животных, Васуки прокричал:

— Идем за ними! Звери выведут нас из горящего леса!

Без лишних разговоров наги присоединились к убегающим животным.

Люди думали, что избежав огненной смерти, они будут спасены. Но на опушке леса их ждал величайший воин Бхараты и его божественный товарищ. Огонь приближался, угрожая спалить и людей и животных. Но когда беглецы приблизились к опушке, на них обрушились стрелы, вызвав панику и столпотворение. Обезумевшие слоны и буйволы начали разворачиваться обратно и налетели на людей. Кто-то успел разбежаться в стороны, кого-то растоптали лесные гиганты. Встретившись со стеной огня, звери вновь изменили направление и снова проложили через людей кровавую дорогу. Несколько крупных животных добрались до воинов Арджуны и, прежде чем их смогли убить, причинили много смертей.

— Стреляй! Стреляй туда! — указывал Кришна, и Арджуна послушно пускал стрелы.

Добравшиеся до края леса были потрясены видом чудовищной бойни. Повсюду лежали тела людей и животных. Майя понял, отряда отважного Ашвасены больше не существует. Они все погибли. А сколько людей из тех, что пошли за ним, нашли смерть в огне или под ногами слонов? Смерть находилась сзади, смерть ждала их впереди. Наги застыли на месте, не зная, как поступить. Майя попрощался с жизнью. Он видел, как Васуки старается успокоить людей и прекратить панику. Старик, смело стоящий среди страшного кровопролития, внушал благоговение.

— Майя! Спасай царя Индру! — закричал Васуки.

Юноша посмотрел, куда указывал старик. Разъяренный слон нападал на Индру. Старый царь древней династии стоял и смиренно смотрел на приближающуюся смерть. Майя, стараясь не думать о летящих стрелах и прочих опасностях, бежал к нему. Слон хоботом сбил Индру с ног и занес над ним переднюю ногу. Рванувшись вперед изо всех сих, Майя схватил старика и они оба, упав, откатились в сторону. Земля содрогнулась — это опустилась слоновья нога. Еще мгновение, и старый царь стал бы не толще пальмового листа. Слон утратил всякий интерес к людям и побежал прочь. Майя помог дрожащему старику подняться на ноги. Сердце юноши подпрыгнуло от радости, когда он увидел благодарное выражение лица Васуки. Майя и не подозревал, что способен на такую отчаянную смелость. Гордость за самого себя позволила на краткий миг забыть, где он находится и что творится кругом.

Крепко сжав руку молодого человека, Индра вывел его из радостного оцепенения. Увидев ужас на лице старика, Майя обернулся посмотреть, чем он вызван. И сам тот час похолодел от страха. Вся храбрость исчезла. К ним несся слон, тот же самый, а может другой, разобрать было невозможно. Старик и юноша замерли, страх сковал их конечности. Они отчетливо слышали Васуки, умоляющего их бежать, но сдвинуться с места не могли. Сквозь поднятое бегущим слоном облако пыли можно было разглядеть яростные глаза животного.

Когда слону осталось до них шагов шесть, Майя и Индра зажмурились, ожидая неизбежного конца. Молодой зодчий ощутил, как жесткая шкура животного ободрала ему бок. Что-то очень большое рухнуло рядом. С опаской открыв глаза, Майя увидел лежащего мертвого слона, из головы которого торчало несколько стрел. Одной из них, удачно попавшей, удалось проникнуть глубже всех и поразить мозг огромного зверя.

Посмотрев в сторону опушки, откуда только и могли лететь стрелы, Майя увидел Арджуну, целящегося в него. Юноша освободил свою руку от хватки Индры и побежал. Стрела просвистела у правого уха. Повинуясь внезапному порыву, Майя развернулся и помчался прямо на Арджуну, подняв вверх руки, в знак того, что он сдается.

— Господин! Господин! — кричал он во все горло, чтобы быть услышанным среди невероятного шума.

Его Крики услышал Кришна и дал знак великому воину сразить бегущего лесного дикаря. Арджуна чуть не спустил тетиву, но что-то в глазах бегущего юноши заставило его задержать выстрел. Майя упал, поднялся и продолжил свой бег. Он встал на колени перед Арджуной и стал умолять оставить жизнь людям его народа.

— Господин! О мой господин! Пощади нас. Мы будем верно служить тебе, мы будет твоими рабами! Там только женщины, дети и старики, господин! Все воины мертвы…. Будь милостив, пощади нас…

Майя не выдержал и разрыдался.

Арджуна посмотрел на своего Господа.

— Что ж, — протянул Кришна. — Возможно, они будут полезны для нас. Спроси его, что он умеет делать.

Рыдания Майи прекратились. Он мечтал стать строителем городов, великим зодчим, а теперь будет рабом. Ему очень не хотелось показывать этим людям свои умения, но, тем не менее, быстро поднялся с колен. Все что требовалось сейчас — немного влажного песка. Он не будет им ничего говорить, им все расскажут его пальцы. Майя нашел то, что искал, и начал лепить. Неважно, что песок был влажным от крови животных и его соплеменников. Он перестал видеть окружающие его трупы, перестал слышать предсмертные стоны. Смерть только что миновала его, но и об этом он больше не думал. Молодой зодчий стал одним целым со своим творением. Он не лепил, его пальцы ласкали липкий красноватый песок. Как по волшебству, из-под рук юноши начал появляться город.

Арджуна с восхищением наблюдал за действиями появившегося из горящих джунглей незнакомца. Он приказал воинам прекратить бойню, и они тоже собрались вокруг юноши посмотреть на невиданное зрелище.

Погибло множество нагов, лишь незначительному количеству животных удалось вырваться на свободу. Деревья полыхали. Лес Кхандава становился историей.

Выжившие наги осмелели и приблизились к толпящимся возле Майи воинам. Юноша не видел творящегося вокруг него, он даже не знал, что вновь спас своих людей. Теперь силой таланта. Его пальцы возводили город, вернее его зародыш. Уже стояли богато украшенные дворцы и храмы, устремившие к небесам свои шпили. На глазах пораженных зрителей появлялись фонтаны, дороги и улицы, сады, рынки, пруды и озера.

Когда Майя закончил, Арджуна, забыв обо всем, крепко обнял неприкасаемого.

— Ты же постоишь все это для нас из камня? — спросил великий воин у юноши.

Вместо ответа, Майя упал на колени и в благодарность поцеловал стопы Арджуны. Наги будут жить, а он, наконец-то, сможет претворить в жизнь свою заветную мечту!