Радужные листики

Глава 68. В которой Маша получает неожиданный подарок.

Крот находился на том же самом месте. Похоже, что подкрепиться сосисками пошло ему на пользу: он уже не выглядел, таким уставшим, во взгляде появилась живость, и Маша даже решила, что он улыбается, хотя вряд ли кто до этого видел улыбающегося крота.

— С чем это вы собираетесь что–то делать? — уточнил Крот.

Оказалось, что Маша так глубоко задумалась, что последнюю фразу она произнесла вслух.

— Да так, собираемся одиноким старикам помогать, — ответила девочка, — вот название обществу придумываем.

— Это хорошо! — приободрился Крот. — Я же тоже одинокий теперь, ни папы с мамой, ни бабушки. И по вашим меркам я уже в довольно почтенном возрасте. Давайте, вы и мне будете помогать. Пара сосисок в день меня полностью устроит.

— Ну не знаю, — озадачилась Маша, — может вы и в почтенном возрасте, но ещё очень и очень ничего. Вон, даже бульдозеры закапываете. У нас такое самому сильному силачу не под силу. А мы будем помогать тем, кому действительно нужна помощь. А сосиски я вам и так иногда приносить буду. Только не забывайте, что я здесь только летом. Вот, кстати ещё вам парочку принесла про запас. Больше не осталось. Угощайтесь.

Крот с благодарностью принял обе сосиски и утащил их в свою нору. Потом появился снова и положил перед Машей золотую монетку.

— Что это? — изумилась девочка.

— Золотой кружочек, — сообщил Крот, — это вам подарок в благодарность за сосиски и за моё спасение. Я так устал, что сил искать червяков уже не было совсем, если бы вы меня не подкрепили, то мог бы и помереть здесь от голода.

Маша взяла подарок, сдула с него остатки земли и стала рассматривать. Монетка была в хорошем состоянии, отливала золотом. На одной стороне был изображён двуглавый орел, а на другой в серединке — 5 рублей, 1853 г. , С. П.Б. и вдоль края монеты надпись «ЧИСТАГО ЗОЛОТА 1 ЗОЛОТНИКЪ 39 ДОЛЕЙ».

— Действительно золотая, — поразилась девочка, — но я не могу такое взять, это очень дорогой подарок, наверное.

— Берите, берите, — сказал Крот, — может и дорогой, может и дороже тех последних пяти сосисок, которые вы точно от сердца оторвали, потому что такого вкусного я ещё никогда не ел. Так что берите, лично мне не жалко. К тому же их у меня много.

— А где вы это взяли? — поинтересовалась Маша.

— Ну где, где, конечно же под землёй, — ответил Крот. — У вас тут раньше большое имение было, так там два сундука с такими же кружочками, серебряной посудой и разноцветными камушками зарыты. А я нашёл.

— Ух ты! — только и смогла сказать Маша. — Выходит, вы теперь богатый, клад нашли. А где вы его нашли? Если эта земля имеет собственника, то по закону клад принадлежит ему.

— Как так? — удивился Крот. — Если собственник не знает, что у него зарыто, то какой же он собственник? Вот если он сам найдёт, то тогда ему и принадлежит, а так нет, я не согласен.

— Так неправильно, — возразила Маша, — если земля чья-о, то всё, что в ней — тоже чьё–то. Правда, если найдётся что–то имеющее культурную и историческую ценность, то это нужно отдать государству, а потом получить половину стоимости как вознаграждение.

— А если не отдавать? — спросил Крот.

— Тогда в тюрьму, — огорчила его Маша.

— А если не имеет культурной ценности? — снова задал вопрос Крот.

— Тогда это принадлежит владельцу земли, только нужно потом подоходный налог заплатить.

— Но как же знать, имеет клад культурную ценность или не имеет? — озадачился Крот.

— А вот это я и сама не понимаю, — призналась девочка, — но эта монетка скорее всего точно имеет и культурную, и историческую ценность — она ведь старинная и драгоценная. Так всё–таки, где вы её нашли?

— Где я её нашёл, там всё и лежит, — сообщил Крот, — недалеко отсюда. Но сдавать вашему государству я ничего буду. Мы ведь не пришли к соглашению относительно земли. Вы считаете, что это земля людей, а мы, кроты, считаем, что это земля кротов. Кто первый здесь поселился — того и земля.

— Но люди–то в этих краях давно живут, — сказала Маша.

— А кроты ОЧЕНЬ давно, то есть дольше, — заявил Крот, — так что земля эта наша, и всё, что в ней — тоже наше.

(Это было очень серьёзное заявление — как на него отреагировать, чтобы не случился государственный конфликт? Ведь человечество в лице девочки двенадцати лет впервые вступило в разумный контакт с, как оказывается, вполне мыслящей цивилизацией кротов. Да, да, тех самых кротов, шубы из которых раньше были в большой моде. Тех самых кротов, которых ловят в ловушки и травят ядами садоводы. Тех самых кротов…, тут Маша вспомнила, как она общалась с Тихоном. Девочка начала приходить к мысли, что если бы многие животные получили фиолетовые листики, то жизнь на Земле преобразилась бы до неузнаваемости. Ведь человек легко и привычно уничтожает их миллионами, и на еду, и на шкуры, и на опыты, и просто ради удовольствия. При этом даже не задумываясь, что у них тоже есть свои чувства, свои привязанности, своя тяга к жизни. Хотя, чему здесь удивляться? Люди легко убивают и себе подобных, что уж сокрушаться о представителях иных видов. В общем, вначале Маша пришла в сильное волнение, потом в смятение, а потом решила, что Крот в общем–то не так уж и не прав, а может даже и прав. Поэтому она просто с ним решила не спорить.)

— Ну как хотите, — сказала она, — я вам не судья, я просто ваш сосед, а соседи должны жить в мире и согласии.

— Согласен! — подытожил Крот. Потом тяжело вздохнул и заявил: «Ну всё, мне нужно срочно отдыхать, до завтра».

И не успела Маша попрощаться, как тот скрылся под землёй. Девочка промыла монету под водой, вытерла и отнесла домой, убрав в свою тумбочку. Бабушка, как обычно в это время, смотрела телевизор.

— Бабушка, — позвала её Маша, — а как ты думаешь, здесь могут быть клады.

— Это ты у дяди Сени поинтересуйся, — сказала она, не отрывая взгляда от экрана, — тот в своё время всю округу излазил в поисках сокровищ. Тут раньше усадьба была очень важного при дворе вельможи, и говорили, что он перед ссылкой закопал несколько сундуков со всем своим богатством. Кто его только потом не искал, и Сеня тоже, но ничего не нашли. Так что ты на эти пустые затеи время не трать, лучше сходи в сарай, курам зерна подсыпь.

— Хорошо, — сказала Маша, — покормлю и на площадь съезжу, там всех Василий скоро собирает.

Маша вышла из дома, дошла до сарая, раскидала курам зерна, вывела велосипед и поехала на собрание.

«Вот как бывает, — размышляла она по дороге, — одни всю жизнь трудятся себе, трудятся, и ничего даже накопить не получается, а другие, как Крот, найдут себе клад, и всё — жизнь удалась. И зачем мы тогда работаем — чтобы деньги зарабатывать, которых постоянно не хватает? И жизнь, получается, проходит зря? Или чтобы время занять? Или чтобы любимым делом заняться? А если я ещё не знаю, что у меня любимое, а родители в институт отправляют, то значит, что я буду учиться нелюбимому? А потом работать на нелюбимой работе? И всё только ради денег, которых всё равно большинству постоянно не хватает? И все семь с лишним миллиардов человек на Земле живут так же? И ради чего? Чтобы работать на кого–то другого всю жизнь? Если ты живёшь не ради себя, то ты и не живёшь, получается. Если не занимаешься любимым делом, то прожигаешь свою жизнь? Получается, что единственное счастливое время — это детство? И то не у всех?»

От такого количества вопросов без ответов у Маши начала болеть голова и портиться настроение. Чтобы как–то остановить накатывающуюся волну безысходности она решила: «Нет, нужно срочно определяться с тем, что мне больше всего хочется и больше всего нравится делать. И если я пойму это, то буду делать то, что хочется и так, чтобы это нравилось. То есть если я буду заниматься любимым делом, и делать это лучше остальных, то успех меня точно ждёт, а значит и достойная оплата. Вот интересно, например, как это можно лучше всех читать самому себе книжки, и кто за это будет мне платить?»