Систематическое богословие

4. Такой же вывод можно сделать исходя из природы греха как состояния виновности. Если бы грех был просто нравственным недостатком человека, пережитком дочеловеческого состояния, постепенно подчиняемого высшей человеческой природе, не потребовалось бы умилостивления. Однако, как ясно из Писания, грех есть нечто гораздо более отвратительное. Грех есть беззаконие, то есть преступление против Божьего закона, и, следовательно, делает грешника виновным (1 Ин. 3:4; Рим. 2:25, 27). А виновность налагает на человека ответственность перед законом и требует личного или заместительного умилостивления за преступление.

5. Непостижимое величие той жертвы, которую принес сам Бог, также указывает на необходимость умилостивления. Бог отдал Своего единородного Сына на тяжкие страдания и позорную смерть. Просто немыслимо, чтобы Бог пошел на это без надобности. Доктор А. А. Ходж справедливо отмечает: «Эта жертва была бы совершенно бессмысленна, если бы она не была абсолютно необходимым средством для достижения поставленной цели, то есть если бы эта жертва не была единственно возможным средством для спасения грешного человека. Несомненно, Бог не предложил бы Своего Сына в качестве бессмысленной жертвы лишь для того, чтобы проявить Свою волю»¹⁹². Кроме того, следует отметить, что в Гал. 3:21 Павел говорит, что Христос не был бы принесен в жертву, если бы закон мог животворить. Писание ясно говорит о необходимости страданий Христа (Лк. 24:26; Евр. 2:10, 8:3; 9:22, 23).

Г. Возражения против учения об абсолютной необходимости умилостивления

Существует два серьезных возражения против учения о том, что Бог должен был требовать удовлетворения Своей справедливости, чтобы Он смог простить грех, и, поскольку не было другого способа, сделал Своего единородного Сына жертвой за грех мира.

1. Эта теория превозносит человека над Богом. Человек может прощать и часто добровольно прощает тех, кто несправедливо поступает по отношению к нему, но, в соответствии с рассматриваемой точкой зрения, Бог не может простить, пока Его справедливость не будет удовлетворена. Выходит, что Он не такой добрый и милосердный, как грешные люди. Но те, кто выдвигает такое возражение, не учитывают, что Бога нельзя сравнить с обычным человеком, который может забыть о нанесенной обиде и не нарушить справедливости. Бог — Судья всей земли, и поэтому Он должен утверждать Свой закон и всегда вершить правосудие. Судья может быть очень добрым, великодушным и прощающим, как и другие люди, но в силу своего должностного положения он должен следить за исполнением закона. Кроме того, те, кто выдвигает это возражение, совершенно игнорируют тот факт, что Бог не был обязан открыть путь искупления непослушным и согрешившим людям, но мог совершенно справедливо оставить человека на погибель, которую он сам себе избрал. Основанием для решения Бога искупить многих представителей рода человеческого, а тем самым и сам род человеческий, может служить лишь Его благоволение. Любовь к грешникам, явленная в умилостивлении, не была продиктована желанием удовлетворить справедливость, но была полностью всевластным и добровольным решением. Сам Посредник являлся даром Отчей любви, и необходимость умилостивления для прощения не могла заставить Бога дать этот дар. И, наконец, не следует забывать, что Бог сам совершил умилостивление. Он принес огромную жертву — Своего единородного и возлюбленного Сына — ради спасения Своих врагов.

2. Вслед за рассмотренным возражением часто приводится еще одно, а именно: утверждение абсолютной необходимости умилостивления предполагает раскол в Троице, а это недопустимо. Дэвид Смит, автор книги In the Days of His Flesh («Во дни Его плоти»), пишет: «Эта теория (юридическая теория умилостивления) воздвигает пропасть между Богом и Христом, изображая Бога как строгого судью, настаивающего на установлении справедливости, а Христа как милостивого Спасителя, вступившегося за людей, удовлетворившего законное требование Бога и усмирившего Его праведный гнев. Бог Отец и Христос не являются едиными ни в их отношении к грешникам, ни в отведенных им ролях. Бог умилостивлен — Христос умилостивляет; Бог наказывает — Христос несет наказание; Бог требует уплаты долга — Христос уплачивает долг»¹⁹³. Данное возражение также основано на неправильном понимании сути спасения, в котором можно обвинить — по крайней мере, отчасти — христиан, говорящих и поющих так, будто бы совершителем их спасения был только Христос, а не триединый Бог. Библия учит нас, что триединый Бог добровольно пожелал спасти грешников. Его ничто не заставило бы это сделать. Отец принес в жертву Своего Сына, а Сын добровольно отдал в жертву себя самого. В отношениях между Сыном и Отцом не было никакого раскола, но царила совершенная гармония. (Ср. Пс. 39:6–8; Лк. 1:47–50, 78; Еф. 1:3–14; 2:4–10; 1 Пет. 1:2.)

Глава 37. Природа умилостивления

Приведенное ниже учение об умилостивлении представляет собой юридическую теорию умилостивления, рассматривающую умилостивление как замещение или удовлетворение, чему ясно учит Слово Божье.

А. Формулировка юридическо-заместительной теории умилостивления

При рассмотрении данного учения об умилостивлении необходимо сделать следующие утверждения.

1. Умилостивление объективно. Это означает, что умилостивление оказывает воздействие прежде всего на того, для кого оно предназначается. Если человек, совершивший проступок, предоставляет потерпевшему удовлетворение, удовлетворение предоставляется в интересах потерпевшего, а не нарушителя. В рассматриваемом случае это означает, что умилостивление было предназначено для того, чтобы умиротворить Бога и примирить Его с грешником. Эта идея есть суть учения об умилостивлении, но в то же время мы можем говорить и о том, что грешник примирился с Богом. В Писании мы находим несколько подтверждающих примеров (Рим. 5:10; 2 Кор. 5:19–20). Однако следует иметь в виду, что речь идет не о том, что умилостивлен грешник, то есть что Бог уплачивает долг или возмещает ущерб, чтобы умилостивить грешника и принести ему удовлетворение. И даже когда мы говорим о примирении грешника с Богом, это следует понимать как вторичный результат умилостивления. Примиренный Бог оправдывает грешника, принимающего примирение, и действует в его сердце Святым Духом таким образом, что грешник также избавляется от греховного отчуждения от Бога, что позволяет ему пользоваться плодами совершенного Христом умилостивления. Иными словами, примирение Бога с грешником, осуществленное Христом, оказывает опосредовано воздействие и на грешника, поэтому можно говорить, что посредством умилостивления грешник примиряется с Богом. Поскольку объективное умилостивление, совершенное Христом, есть свершившийся факт, и на посланниках Христовых лежит задача призывать грешников принять совершенное умилостивление и прекратить вражду с Богом, то неудивительно, что в Писании достаточное внимание уделено вторичному значению и субъективному аспекту примирения. Учение об объективности умилостивления важно выдвигать на передний план, поскольку именно в этом заключается основное различие между сторонниками теории удовлетворения и приверженцами всех остальных теорий умилостивления.

Возникает вопрос: подтверждается ли такое понимание умилостивления Писанием? Очевидно, что в Писании содержится достаточно доказательств, подтверждающих эту теорию. В частности, необходимо отметить следующее.

а. На правильность такого понимания ясно указывает сущность священнического служения. В то время как пророки представляли Бога людям, священники, совершавшие ходатайство и жертвоприношения, были представителями людей перед Богом, и поэтому их взгляд был направлен на Бога. Вот как это описывает автор Послания к евреям: «Ибо всякий первосвященник, из людей избираемый, для людей поставляется на служение Богу» (Евр. 5:1). В этом предложении сделаны следующие утверждения: во-первых, священник избирается из людей, потому он должен быть человеком, чтобы иметь право представлять людей; во-вторых, он назначается для людей, то есть он должен действовать в интересах людей; в-третьих, он назначается для того, чтобы представлять людей в том, что касается Бога, то есть в действиях, направленных в сторону Бога, обращенных к Богу, устремленных к Богу. Это ясно указывает на то, что служение священника прежде всего направлено на Бога. Однако это не исключает того, что священническое служение косвенно оказывает воздействие и на людей.

б. Та же истина содержится в идее жертвоприношений. Очевидно, что они имеют объективную направленность. Даже язычники приносят жертвы не человеку, а Богу. Они предназначены для того, чтобы оказать воображаемое воздействие на Бога. Такое же предназначение имеют жертвоприношения в Писании, что касается их объективной направленности. В Ветхом Завете люди приносили жертвы главным образом для умилостивления греха, но также в знак посвящения и благодарности. Поэтому кровь жертвы должна была приноситься в Божье присутствие. Автор Послания к евреям пишет, что «служение Богу» заключается в том, чтобы «приносить дары и жертвы за грехи». Господь повелел друзьям Иова принести жертвы, «дабы, — говорит Господь, — не отвергнуть вас за то, что вы говорили о Мне не так верно». Целью жертвоприношений было усмирить Божий гнев.

в. Еврейский глагол «киппер» (порода пиэль) связан с идеей искупления вины посредством заглаживания греха человека. Кровь жертвы становится между Богом и человеком и отвращает Божий гнев. Таким образом, действие жертвенной крови заключается в том, что она избавляет грешника от Божьего гнева. В Септуагинте и Новом Завете в похожем значении используются слова «хиласкомай» и «хиласмос». Глагол означает «умилостивлять», а существительное — «умилостивление» или «средство умилостивления». Эти слова описывают объективную реальность. В классическом греческом они часто употребляются с существительным «тхеос» (‘Бог’) в винительном падеже, хотя мы не находим примеров этому в Писании. В Новом Завете эти термины используются с неодушевленными существительными в винительном падеже («хамартиас», ‘грех’, Евр. 2:17) или с приставкой «пери» и неодушевленным существительным в родительном падеже («хамартион», 1 Ин. 2:2; 4:10). Первый отрывок лучше всего толковать с учетом особенностей употребления еврейского слова «киппер»; последние два отрывка можно толковать также или же с подразумеваемым дополнением «тхеон» («бог» в винительном падеже). В Писании содержится такое большое количество отрывков, в которых говорится о Божьем гневе и о том, что Бог гневается на грешников, что вполне оправдано говорить об умилостивлении Бога (Рим. 1:8; Гал. 3:10; Еф. 2:3; Рим. 5:9). В Рим. 5:10 и 11:28 грешники названы «врагами Бога» («эхтрой») в пассивном смысле слова, то есть речь идет не о том, что они враждебно относятся к Богу, а о том, что Бог относится к ним со святой враждебностью. Основанием для такого толкования первого отрывка является его смысловая связь с предыдущим стихом, а во втором отрывке мы находим контраст между словами «эхтрой» и «агапетой», последнее из которых означает не «любящие Бога», а «возлюбленные Богом».

г. Греческие слова «каталассо» и «каталагэ» означают «примирять» и «примирение». Они указывают на действие, в результате которого состояние вражды сменяется состоянием дружественности, и, несомненно, означают объективный результат. Виновник примиряет не себя, а того, против кого он согрешил. Это ясно следует из Мтф. 5:23, 24: «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим (в данном случае это может означать только «примири своего брата с собой», то есть речь идет об объективном результате), и тогда приди и принеси дар твой». Брат, нанесший предполагаемый ущерб, должен разрешить возникший конфликт. Он должен любым способом умилостивить своего брата и примирить его с собой, например, возмещением нанесенного ущерба. В отношении умилостивления Христа рассматриваемые слова в некоторых случаях, очевидно, описывают изменение юридических отношений между Богом и грешником путем отмены юридического требования. В 2 Кор. 5:19 говорится о том, что Бог примирил с собою мир, что становится очевидным из того, что Он не вменяет людям их преступлений. Это указывает не на какие-либо нравственные изменения в человеке, а на то, что соблюдены требования закона и что Бог удовлетворен. В Рим. 5:10–11 термин «примирение» следует понимать только в объективном смысле по нескольким причинам: во-первых, здесь говорится о том, что примирение совершено посредством смерти Христа, в то время как субъективное примирение является результатом действия Святого Духа; во-вторых, примирение было совершено тогда, когда мы еще были врагами Богу, то есть оставались объектом Божьего гнева; в-третьих, в 11 ст. примирение описывается как некое объективное состояние, которое мы получаем.

д. Термины «лютрон» и «антилютрон» также описывают объективные отношения. Христос есть «гоэль» (евр. ‘искупитель’), освободитель (Деян. 20:28; 1 Кор. 6:20; 7:23). Он избавляет грешников от требований карающего Божьего правосудия. Христос как представитель грешника уплачивает Богу цену за грех. Из Писания очевидно, что мы совершенно обоснованно можем говорить об объективной направленности умилостивления. Кроме того, умилостивление в собственном смысле этого слова всегда носит объективный характер. Не существует такого понятия, как субъективное умилостивление. Умилостивление всегда предполагает, что виновная сторона предоставляет компенсацию пострадавшей стороне.

2. Умилостивление носит заместительный характер.

а. Значение термина «заместительное умилостивление». Существует различие между личным и заместительным умилостивлением. Следует применить это разграничение к умилостивлению Христа. Когда человек отпал от Бога, он стал должен Богу. Но человек мог искупить свою вину, только понеся вечное наказание, установленное за грех. Именно этого Бог мог потребовать от человека по Своей совершенной справедливости и потребовал бы, если бы Он не был движим любовью и состраданием к грешнику. Вместо этого Бог предназначил Иисуса Христа стать заместителем человека, занявшим его место, и этот заместитель искупил грехи и приобрел для человека вечное спасение. Доктор Шедд обращает внимание на следующие различия между личным и заместительным умилостивлением: во-первых, личное умилостивление совершается самим нарушителем, заместительное умилостивление совершается потерпевшей стороной; во-вторых, личное умилостивление не предполагает проявления милости, заместительное умилостивление есть наивысшее проявление милости; в-третьих, личное умилостивление никогда не достигнет своего завершения и, следовательно, не может привести к освобождению от наказания, а заместительное умилостивление приводит к примирению и дает вечную жизнь.

б. Возможность заместительного умилостивления. Все сторонники субъективной теории умилостивления выдвигают серьезное возражение против учения о заместительном умилостивлении. По их мнению, невозможно представить, чтобы справедливый Бог перенес Свой гнев с виновных в нравственном преступлении против Него на совершенно невиновное лицо и в судебном порядке объявил невиновного виновным. Безусловно, здесь мы сталкиваемся с серьезной трудностью, особенно учитывая тот факт, что этому нет никакой аналогии в человеческом мире. Нельзя сделать вывод о возможности передачи уголовной ответственности за неуплату долга на основании аналогии с возможностью передачи денежного долга. Если какой-либо благодетель готов выплатить денежный долг другого человека, эта оплата должна быть принята, а с должника ipso facto (лат. ‘в силу самого факта’) должны быть сняты все обязательства. Но дело обстоит иначе, если кто-либо предлагает загладить грех другого человека путем замещения. Чтобы это действие стало законным, оно должно быть непосредственно разрешено и утверждено законодателем. По отношению к закону это явление называется смягчением требования, а по отношению к грешнику оно известно как освобождение от наказания. Судья не обязан выносить такое решение, но он вправе это сделать. Тем не менее он может вынести это решение только при определенных условиях: во-первых, в случае, если виновный не в состоянии самостоятельно понести все наказание и поэтому справедливость не может быть полностью восстановлена; во-вторых, в случае, если передача вины не нарушает прав и привилегий невиновных третьих лиц и не приводит к трудностям и лишениям в их жизни; в-третьих, в случае, если лицо, на которое предполагается перенести наказание, не имеет никаких обязательств перед правосудием и его имущество, например, не подлежит конфискации в пользу государства; в-четвертых, если виновная сторона сохраняет осознание собственной вины и того факта, что вместо нее наказание несет заместитель. На основании сказанного становится ясно, что передача уголовной ответственности практически, если не абсолютно, невозможна в человеческом обществе. Но случай Христа является совершенно уникальным, потому что в беспрецедентной ситуации были соблюдены все вышеперечисленные условия. В этом случае не было допущено никакой несправедливости.