Систематическое богословие

3. Библейские доказательства пророческого служения Христа. В Писании мы находим ряд свидетельств о пророческом служении Христа. О Нем предсказано как о пророке во Втор. 18:15 — стихе, который применяется ко Христу в Деян. 3:22, 23. Христос сам называет себя пророком в Лк. 13:33. Кроме того, Он заявлял, что имеет послание от Отца (Ин. 8:26–28; 12:49, 50; 14:10, 24; 15:15; 17:8, 20), предсказывает будущие события (Мтф. 24:3–35; Лк. 19:41–44) и говорит с особой властью (Мтф. 7:29). Его чудеса подтверждали истинность Его послания. В свете этого неудивительно, что люди считали Его пророком (Мтф. 21:11, 46; Лк. 7:16; 24:19; Ин. 3:2; 4:19; 6:14; 7:40; 9:17).

4. Акцент на пророческом служении Христа в современном богословии. Одной из основных особенностей либеральной школы богословия (как раннего либерализма, представленного Э. Ренаном, Д. Штраусом и К. Т. Каймом, так и позднего либерализма в лице О. Пфляйдерера, Х. Вайнеля, П. Вернле, В. Вреде, А. Юлихера, А. Гарнака, В. Буссе и других) является то, что в центре внимания находится Иисус-учитель. Его роль как учителя подчеркивается до такой степени, что исключаются другие аспекты Его личности и деятельности. Однако существует довольно заметное различие между двумя направлениями в либерализме. С точки зрения раннего либерализма, вся значимость Иисуса Христа заключается в Его учении, а с точки зрения позднего либерализма, вес Его учению придает Его уникальная личность. Это, несомненно, положительный сдвиг, но польза от него не так велика, как может показаться. Диггс Ла Туш писал: «Признание современными богословами истинной значимости личности Христа, а не Его учения, — то же самое, что и превознесение наставления примером над наставлением словом». Христос оказывается лишь великим учителем. Именно эта школа преобладает в современном либерализме. Даже в бартианском богословии акценты расставлены таким образом, что в них можно увидеть влияние либерального богословия. Уолтер Лоури справедливо отмечает: «Особенностью бартианского богословия является то, что Посредник преимущественно рассматривается как Открывающий»¹⁸⁶. Мы неоднократно находим у Барта и Бруннера заявления о том, что откровение есть примирение, а иногда кажется, что, по их мнению, воплощение — само по себе уже примирение. Они также делают и обратное утверждение: примирение есть откровение. В недавнем сборнике статей, посвященных откровению, Барт писал: «Иисус Христос есть откровение, потому что в силу Своего существования Он есть примирение… Cуществование Иисуса Христа есть примирение и, следовательно, преодоление открывшейся пропасти»¹⁸⁷. Крестная смерть Христа иногда определяется как откровение абсолютного противоречия, окончательный конфликт между этим миром и миром иным. Следовательно, Элвин Зерб говорит, что смерть Христа, по Барту, — это не совсем искупление греха мира вторым лицом Троицы, а «послание Бога человеку, поистине окончательное послание; фундаментальное отрицание; суд над всеми возможностями человека, особенно религиозными». И хотя правда то, что в бартианском богословии Посредник выступает прежде всего как Открывающий, это не значит, что оно не уделяет должного внимания Его жертвенному и искупительному делу¹⁸⁸. Сидни Кэйв даже пишет в своей книге «Учение о деле Христа»: «Для Барта крест Христа занимает центральное место в христианской проповеди: „Все сияет в свете Его смерти и освещается ею“»¹⁸⁹.

Глава 35. Священническое служение

А. Личность священника в Писании

1. Термины, использующиеся в Писании. Для обозначения священника в Ветхом Завете практически всегда используется термин «кохэн». Единственное исключение — это отрывки, в которых говорится о жрецах идолов (4 Цар. 23:5; Ос. 10:5; Соф. 1:4); там используется термин «хемарим». Первоначальное значение термина «кохэн» неясно. Не исключено, что в прежние времена он мог означать ‘чиновник’, а также ‘служитель культа’ (ср. 3 Цар. 4:5; 2 Цар. 8:18; 20:26). Очевидно, что этот термин всегда обозначал лицо, занимающее почетное и ответственное положение, наделенное властью над другими. Он почти без исключения используется для обозначения служителя культа. В Новом Завете для обозначения священника используется термин «хиеревс», который, вероятно, первоначально значил ‘сильный’, а позже приобрел значение ‘священный человек, человек, посвященный Богу’.

2. Различие между пророком и священником. В Библии проводится существенное различие между служением пророка и священника. И тот и другой назначаются Богом (Втор. 18:18 и далее; Евр. 5:4). Но пророк представлял Бога народу, был Его посланником и изъяснял Его волю. Он был, по сути, религиозным учителем. Что же касается священника, он представлял людей перед Богом. Он удостаивался особой чести приближаться к Богу, а также говорить и действовать от лица народа. Конечно, священники также исполняли роль учителей в ветхую эпоху, но их обязанности как учителей отличались от обязанностей пророков. В то время как последние напоминали народу об их морально-духовных обязанностях и привилегиях, первые учили исполнению религиозных обрядов, необходимых для того, чтобы правильно приближаться к Богу.

3. Обязанности священника в Писании. Классический отрывок, в котором описываются характеристики истинного священника и приводятся некоторые из его обязанностей, — это Евр. 5:1. Там указаны следующие элементы: священник избирается из среды народа, чтобы быть представителем людей; он назначается Богом, ср. ст. 4; он действует в интересах людей в вопросах, имеющих отношение к Богу, то есть в религиозных вопросах; его особой обязанностью является приношение даров и жертв за грехи. Но обязанности священника этим не ограничивались. Он также ходатайствовал за народ (Евр. 7:25) и благословлял его во имя Бога (Лев. 9:22).

4. Библейские доказательства священнического служения Христа. В Ветхом Завете предсказывается и предвосхищается священство грядущего Искупителя. Есть четкие ссылки на него в Пс. 109:4 и Зах. 6:13. Кроме того, ветхозаветное священство, и в особенности первосвященник, несомненно предызображало Мессию-священника. Иисус Христос назван священником только в одной книге Нового Завета — в Послании к евреям, но там это наименование применяется к Нему неоднократно (3:1; 4:14; 5:5; 6:20; 7:26; 8:1). В то же время во многих других книгах Нового Завета упоминается о священническом служении Христа, как мы увидим в ходе рассмотрения этой темы.

Б. Жертва Христа

Согласно Писанию священническое служение Христа включало в себя два элемента. Его первоочередной задачей было принесение достаточной жертвы за грех мира. Неотъемлемой частью работы священника было приношение даров и жертв за грех.

1. Идея жертвоприношения в Писании. Тема жертвоприношения занимает очень важное место в Писании. Были предложены различные теории, объясняющие происхождение и развитие этой идеи. Среди них наиболее распространены следующие.

а. Теория дара, согласно которой жертвы изначально представляли собой дары, предлагаемые божеству с целью установить с ним хорошие отношения и добиться его расположения. Эта теория основана на примитивном представлении о Боге, которое совершенно не соответствует библейскому образу Бога. Кроме того, она не объясняет, почему в качестве даров всегда приносились убитые животные. В Библии говорится о приношении даров Богу (Евр. 5:1), но это всего лишь выражение благодарности, а не попытка добиться Божьего расположения.

б. Теория ритуального общения, основанная на тотемистической идее почитания животных, которые, как предполагалось, были носителями божественной природы. Такое животное люди убивали по торжественным случаям для употребления в пищу человеком, который в буквальном смысле съедал своего бога и благодаря этому обретал божественные качества. Однако в книге Бытия нет ни малейшего подтверждения этой совершенно бездуховной и материалистической теории. Она полностью противоречит библейскому представлению о Боге в целом. Конечно, позже язычники придерживались таких взглядов, но первоначальный смысл жертвоприношения был в другом.

в. Теория почитания, согласно которой жертвы были первоначально выражением почитания и осознания зависимости. Человек стремился к более тесному общению с Богом, — не из чувства вины, а из чувства зависимости от Бога и желания выразить почитание Бога. Эта теория не объясняет фактов ранних случаев жертвоприношений, таких как жертвы Ноя и Иова, и не объясняет, почему почитание должно быть обязательно выражено в виде убийства животных.

г. Теория символа, которая рассматривает приношения как символ восстановления общения с Богом. Убийство животных совершалось для того, чтобы получить кровь, которая, как символ жизни, возливалась на жертвенник в знак возобновления общения жизни с Богом (Кайль). Эта теория, конечно же, не согласуется ни с фактами жертвоприношений Ноя и Иова, ни с историй из жизни Авраама, когда он положил Исаака на жертвенник. Она также не объясняет, почему в более поздние ветхозаветные эпохи придавалось такое большое значение убийству животных.

д. Теория очищения, с точки зрения которой первоначальный смысл жертвоприношений заключался в заглаживании греха, то есть в умилостивлении. Согласно этой теории, основная цель убиения жертвенных животных заключалась в заместительном искуплении грехов жертвователя. В свете Писания эта теория, безусловно, заслуживает предпочтения. Помимо каких-либо других элементов, как, например, выражение благодарности Богу или общение с Ним, в жертвоприношении присутствовал и, более того, занимал центральное место элемент умилостивления. В доказательство этой идеи можно привести следующие факты:

а) описанное в Библии всесожжение Ноя имело смысл заглаживания грехов (Быт. 8:21);

б) поводом для жертвоприношений Иова послужили грехи его детей (Иов. 1:5);

в) эта теория объясняет, почему необходимо убиение животных и почему это были кровавые жертвы, влекущие за собой страдания и смерть животных;

г) такое объяснение полностью согласуется с тем, что жертвоприношения, наиболее распространенные среди языческих народов в целом, без сомнения, рассматривались как умилостивительные;

д) кроме того, эта теория объясняет присутствие очевидных обещаний о грядущем Искупителе в домоисеев период. На это следует обратить внимание тех, кто считает, что идея очищения была слишком передовой для того времени;

е) наконец, эта теория также согласуется с тем, что ритуальные жертвоприношения, установленные Моисеем и символизировавшие заглаживание греха, не были восприняты как нечто совершенно новое.

Среди тех, кто считает, что умилостивительный элемент присутствовал даже в жертвах домоисеева периода, есть разногласия по поводу происхождения этого вида жертвоприношений. Некоторые полагают, что Бог установил их, дав прямое повеление; другие считают, что люди приносили жертвы, исходя из своих естественных побуждений и размышления над этими побуждениями. В Библии мы не находим ясных подтверждений того, что Бог повелел человеку служить Ему жертвоприношениями в ранние времена. Кроме того, не исключено, что человек приносил Богу жертвы в знак благодарности и преданности еще до грехопадения, руководствуясь внутренним побуждением своей природы. Однако, вероятнее всего, искупительные жертвы могли появиться после грехопадения только как божественное установление. Весьма убедительные аргументы предлагает доктор Aлександр Арчибальд Ходж. Он пишет: «1) Невозможно себе представить, что мысль об уместности или вероятной выгодности приношения материальных даров невидимому Богу и особенно стремления умилостивить Бога убиением сотворенных Им неразумных существ могла прийти человеку в голову совершенно спонтанно. Прежде всего таким мыслям должно было бы противостать инстинктивное чувство и здравый смысл человека. 2) Если предположить, что Бог хотел спасти человека, просто немыслимо, чтобы Он оставил его без указаний о способе, которым человек мог приходить в присутствие Бога и обретать Его благоволение. 3) Для каждого этапа Божьего самооткровения во всех эпохах характерно то, что Бог очень ревностно относится к любым недозволенным формам поклонения или служения. Бог всегда оставляет за Собой суверенное право определять формы поклонения и служения, а также условия принятия человека. 4) Самый первый записанный в Библии пример угодного Богу поклонения в семье Адама связан с принесением кровавых жертв, имевших печать божественного одобрения. Они появляются в самом первом случае поклонения (Быт. 4:3–4). С момента своего появления эти жертвоприношения получают очевидное одобрение Бога». Несомненно, жертвоприношения закона Моисеева были Божьим установлением.

2. Символы и образы жертвы Христа. Жертвы, приносимые по закону Моисееву, являлись символами и образами, указывавшими на жертву Христа. Необходимо отметить следующие их особенности.

а. Умилостивительный и заместительный характер. Предлагаются различные истолкования значения ветхозаветных жертв: это были дары, подносимые Богу, чтобы угодить Ему, выразить Ему благодарность или успокоить Его гнев; по своей сути это были жертвенные трапезы, символизирующие общение человека с Богом; это было установленное Богом средство исповедания всего ужаса греха; эти жертвы, иллюстрирующие принцип замещения, были всего лишь символическим выражением того, что Бог принимает грешника, предложившего Ему вместо истинного послушания жертву, свидетельствующую о его желании повиноваться и стремлении к спасению. Тем не менее Писание свидетельствует о том, что все жертвоприношения животных в Израиле имели умилостивительное значение, хотя элемент заглаживания греха не был одинаково ярко выражен во всех из них. Умилостивительный элемент был наиболее очевиден в жертве за грех и жертве повинности, менее очевиден в жертве всесожжения и наименее очевиден в мирной жертве. Мы делаем вывод о его присутствии в этих видах жертв на основании прямых утверждений в Лев. 1:4; 4:29, 31, 35; 5:10; 16:7; 17:11; ритуала возложения рук, который, вопреки мнению Альфреда Кейва, безусловно, символизировал передачу греха и вины (Лев. 1:4; 16:21–22); ритуала окропления жертвенника и ковчега кровью для покрытия греха (Лев. 16:27); многочисленных библейских отрывков, описывающих результат жертвоприношений: прощение грехов жертвователя (Лев. 4:26, 31, 35). В дополнение к этому нетрудно привести примеры из Нового Завета, но этого достаточно.

б. Образный и пророческий характер. Ветхозаветные жертвы имели не только церемониально-символическое, но и духовно-образное значение. Они носили пророческий характер и представляли собой Евангелие в законе Моисеевом. Они выступали в качестве образов искупительных страданий Иисуса Христа и Его заместительной смерти. О связи между этими жертвами и Христом говорится уже в Ветхом Завете. В Пс. 39:7–9 представлен образ Мессии, говорящего: «Жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты открыл мне уши; всесожжения и жертвы за грех Ты не потребовал. Тогда я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о мне: я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у меня в сердце». В этих словах Сам Мессия говорит о том, что Он Своей великой жертвой заместит верующих Ветхого Завета. Тени исчезают, когда появляется истинный прообраз, предзнаменованный ими (Евр. 10:5–9). В Новом Завете содержатся многочисленные указания на то, что жертвы, приносимые по закону Моисееву, были образами более совершенной жертвы Иисуса Христа. Мы находим ясные тому подтверждения и даже прямые заявления о том, что ветхозаветные жертвы предвосхищали жертву Христа и Его дело искупления (см. Кол. 2:17, где апостол, очевидно, имеет в виду всю систему жертвоприношений закона Моисеева; Евр. 9:23–24; 10:1; 13:11–12). В нескольких отрывках говорится о том, что Христос в совершенстве сделал для грешников то, что должны были сделать ветхозаветные жертвы для приносящих их; при этом действие Его жертвы похоже на действие ветхозаветных жертв (2 Кор. 5:21; Гал. 3:13; 1 Ин. 1:7). Христос назван «Агнцем Божиим» в Ин. 1:29, несомненно, в свете Ис. 53 и в связи с образом пасхального агнца, «непорочным и чистым Агнцем» в 1 Пет. 1:19 и даже «Пасхой нашей», закланной за нас, в 1 Кор. 5:7. Итак, поскольку ветхозаветные жертвы исполняли роль образов, бесспорно, они проливают свет на природу великой искупительной жертвы Иисуса Христа. Под влиянием школы Графа-Вельгаузена очень многие ученые отрицают искупительный и заместительный характер ветхозаветных жертв. Тем не менее некоторые из них признают, что такое значение иногда приписывалось жертвам в ветхозаветный период, но в сравнительно позднее время и без достаточных на то оснований.

в. Цель ветхозаветных жертвоприношений. Исходя из вышесказанного, можно отметить, что ветхозаветные жертвы имели двойное предназначение. В рамках теократических, заветных отношений они были установленным Богом средством для восстановления согрешившего в его положении и правах, которыми он пользовался как член теократического общества и которых он лишался из-за своих проступков и преступлений. Ветхозаветные жертвы, как таковые, достигали своей цели независимо от отношения и намерения человека, который приносил их. Тем не менее они не могли сами по себе искупить нравственные преступления. Они не были той настоящей жертвой, которая могла искупить нравственную вину и удалить нравственную скверну греха; они были всего лишь тенью грядущей реальности. Говоря о скинии, автор Послания к евреям отмечает: «Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего» (Евр. 9:9). В следующей главе говорится о том, что эти жертвы не могли сделать совершенными приносящих их (Евр. 10:1) и загладить их грехи (Евр. 10:4). С духовной точки зрения, они указывали на заместительные страдания и смерть Христа и обеспечивали Божье прощение и принятие только в том случае, если они приносились с истинным покаянием и с верой в Божий замысел спасения. Спасительное значение ветхозаветных жертв заключалось только в том, что они сосредотачивали внимание иудеев на личности грядущего Искупителя и обещанном искуплении.