Систематическое богословие

2. Библейское обоснование учения о Троице. Учение о Троице, бесспорно, является доктриной, полностью основанной на откровении. Правда, надо признать, что человеческий разум может предложить некоторые соображения для обоснования данного учения, и мыслители иногда на чисто философских основаниях преодолевали идею простого единства Бога и приходили к динамической концепции Бога, в котором есть некое саморазграничение. Несомненно и то, что христианский опыт требует подобного представления о Боге. В то же время эту истину невозможно ни познать, ни уверенно обосновать, опираясь на один лишь опыт, — она постижима только благодаря особому откровению Бога. Вот почему крайне важно собрать все библейские основания этой доктрины.

а. Свидетельства Ветхого Завета. Некоторые из ранних отцов церкви, да и определенные богословы более поздних времен, не считаясь с фактом развития откровения о Боге в истории, утверждали, будто учение о Троице полностью раскрыто в Ветхом Завете. С другой стороны, социниане и арминиане придерживались мнения, что там его нет вовсе. И те и другие неправы. Ветхий Завет не содержит полного откровения о трехличностном существовании Бога, но в то же время в определенной степени указывает на него. Именно этого и следовало ожидать. Библия никогда не преподносит учение о Троице как некую абстрактную истину, но раскрывает триединую жизнь Бога во всем многообразии ее отношений как живую реальность: частично Писание говорит об этой жизни в связи с творением и провидением, но главным образом в связи с искуплением. Иначе говоря, откровение о Троице на самом фундаментальном уровне дается не в словах, а в фактах-событиях. Оно становится тем более явным, чем более явными становятся искупительные деяния Бога, например, когда происходит воплощение Сына и излияние Святого Духа. Чем больше славная реальность Троицы проявляется в исторических событиях, тем четче становятся положения учения о ней. Более полное откровение о Троице в Новом Завете объясняется тем, что Слово стало плотью, а Святой Дух сошел на церковь.

Чтобы доказать реальность Троицы, некоторые указывают на различие между именами «Иегова» и «Элохим», а также ссылаются на множественное число имени «Элохим». Первый аргумент мы считаем совершенно несостоятельным, а второй по меньшей мере вызывает сомнения, хотя по-прежнему приводится Роттенбергом в его работе De Triniteit in Israels Godsbegrip³⁹. Правильнее будет сказать, что отрывки, в которых Бог говорит о Себе во множественном числе (Быт. 1:26; 11:7), содержат указание на личностные разграничения в Боге, что следует трактовать лишь как представление о множественности лиц Бога, а не как полноценное учение о Троице. Более ясные указания на личностные разграничения можно обнаружить в тех отрывках, где речь идет об Ангеле Господнем, который, с одной стороны, отождествляется с Иеговой, а с другой стороны, отличен от Него (Исх. 16:7–13; 18:1–21; 19:1–28; Мал. 3:1). То же самое можно сказать и о местах, где слово или мудрость Бога наделяется личностными характеристиками (Пс. 32:4, 6; Прит. 8:12–31). В некоторых случаях упоминается более чем одна личность (Пс. 32:6; 44:6, 7; ср. Евр. 1:8–9). В других местах говорит Бог и упоминает одновременно Мессию и Духа; или говорит Мессия и упоминает Бога и Духа (Ис. 48:16; 61:1; 63:9, 10). Таким образом, Ветхий Завет предвосхищает истину о Троице, которая более полно открывается в Новом Завете.

б. Свидетельства Нового Завета. Новый Завет несет в себе более четкое откровение о разных лицах Бога. Если в Ветхом Завете в качестве Искупителя и Спасителя Своего народа выступает Иегова (Иов. 19:25; Пс. 18:14; 77:35; 105:21; Ис. 41:14; 43:3, 11, 14; 47:4; 49:7, 26; 60:16; Иер. 14:3; 50:14; Ос. 13:3), то в Новом Завете в этой роли выступает Сын Божий (Мтф. 1:21; Лк. 1:76–79; 2:17; Ин. 4:42; Деян. 5:3; Гал. 3:13; 4:5; Фил. 3:30; Тит. 2:13, 14). И если в Ветхом Завете Иегова живет среди Израиля и в сердцах боящихся Его (Пс. 73:2; 134:21; Ис. 8:18; 57:15; Иез. 42:7–9; Иоил. 3:17, 21; Зах. 2:10, 11), то в Новом Завете Святой Дух обитает в церкви (Деян. 2:4; Рим. 8:9, 11; 1 Кор. 3:16; Гал. 4:6; Еф. 2:22;Иак. 4:5). В Новом Завете Бог открывает, что Он посылает Своего Сына в мир (Ин. 3:16; Гал. 4:14; Евр. 1:6; 1 Ин. 4:9). Так же и Отец и Сын посылают Духа (Ин. 14:26; 15:26; 16:7; Гал. 4:6). Мы видим, как Отец обращается к Сыну (Мр. 1:11; Лк. 3:22), как Сын общается с Отцом (Мтф. 11:25, 26; 26:39; Ин. 11:41; 12:27, 28), как Святой Дух ходатайствует перед Богом в сердцах верующих (Рим. 8:26). Таким образом, отдельные личности Троицы предстают перед нами совершенно ясно. Во время крещения Сына Отец говорит с небес, а Святой Дух сходит в виде голубя (Мтф. 3:16, 17). Давая поручение апостолам, Иисус упоминает все три лица Троицы: «…крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» (Мтф. 28:19). Они также перечисляются вместе в 1 Кор. 12:4–6; 2 Кор. 13:14; 1 Пет. 1:2. Лишь в одном отрывке (1 Ин. 5:7) говорится о триединстве (Authorised Version) (так и в Синодальном переводе. — Примеч. пер.), но его подлинность вызывает сомнения, поэтому этот стих исключен из последних критических изданий греческого текста Нового Завета.

3. Формулировка учения о Троице. Учение о Троице можно кратко изложить при помощи нескольких утверждений, суммирующих суть христианской веры по этому вопросу.

а. Божье бытие есть одна неразделимая сущность (греч. «усиа», лат. essentia). Бог един в Своем сущностном бытии. Некоторые отцы церкви считали латинский термин substantia (субстанция) синонимом слова essentia (сущность), однако позже богословы избегали его употребления, поскольку в латинской церкви substantia употреблялся как перевод двух греческих слов: и «хюпостасис» (основание, сущность), и «усиа» (сущность), что делало его значение двусмысленным. В настоящее время термины «субстанция» и «сущность» часто используются как взаимозаменяемые. Это допустимо, если помнить, что у этих терминов несколько разные оттенки смысла. Шедд различает их следующим образом: «Слово „сущность“ происходит от слова esse (быть) и обозначает деятельное существование. Слово „субстанция“ происходит от глагола substare (лежать в основе) и обозначает потенциальное существование… Термин „сущность“ описывает Бога как совокупность всех бесконечных совершенств; термин «субстанция» описывает Его как основу бесконечных действий. Первый термин (по сравнению со вторым) имеет активное значение; второй — пассивное. Первый (относительно второго) — духовный термин, второй — материальный. Обычно мы говорим не о материальной сущности, а материальной субстанции»⁴⁰. Так как единство Бога уже обсуждалось выше, у нас нет необходимости здесь подробно его рассматривать. Утверждение о единстве Бога основано на таких текстах, как Втор. 6:4 и Иак. 2:19, на понятиях безначальности и неизменности Бога, а также на том факте, что Бог тождественен Своим совершенствам, что вытекает из того, что Библия называет Его жизнью, светом, истиной, праведностью и т. д.

б. В одном божественном бытии есть три лица, или три существования (англ. subsistence): Отец, Сын и Святой Дух. Это подтверждается различными отрывками, к которым обращаются богословы для обоснования учения о Троице. Чтобы обозначить эти различия в Боге, греческие авторы в основном применяли термин «хюпостасис» (основание, сущность), тогда как латинские авторы использовали слово persona (лицо, маска), иногда substantia (субстанция). Но так как первый из этих латинских терминов мог ввести в заблуждение, а второй был двусмысленным и неясным, схоласты создали новое слово subsistentia (существование). Разнообразие терминов лишь подчеркивает тот факт, что ни один из них не был достаточно точным. Например, общепризнан тот факт, что слово «личность» (лат. persona) неполно выражает рассматриваемую идею. В бытовой лексике оно означает отдельного разумного и нравственного индивидуума, обладающего самосознанием и сознающего свою особенность в изменяющейся окружающей среде. Опыт учит, что там, где есть личность, присутствует также и отдельная индивидуальная сущность. Каждая личность является определенным и отдельным индивидуумом, в котором индивидуализирована человеческая природа. Но в Боге нет трех индивидуумов, соседствующих друг с другом и существующих отдельно друг от друга; единая божественная сущность имеет лишь личностные отличительные черты, и сущность эта (как в смысле вида, так и количественно) — одна. В конечном итоге многие предпочли говорить о трех ипостасях Бога, о трех разных формах; причем не о формах проявления одного Бога, как учил Савелий, а о формах существования, бытия Бога в cамом cебе. Так, Кальвин писал: «Прежде всего, я называю лицом пребывающую в сущности Бога реальность (лат. subsistentia), связанную с остальными реальностями и в то же время отличную от них своим непередаваемым свойством»⁴¹. Такое прочтение вполне допустимо и позволяет исключить неверные толкования. В то же время мы не должны упускать из виду тот факт, что саморазличение в божественном бытии подразумевает наличие «Я», «Ты» и «Он» в Боге, а это подразумевает взаимные личностные отношения (Мтф. 3:16; 4:1; Ин. 1:18; 3:16; 5:20–22; 14:26; 15:26; 16:13–15).

в. Каждое из трех лиц в равной мере обладает всей полнотой неделимой Божьей сущности. Это значит, что божественная сущность не разделяется между тремя лицами, а целиком, во всем своем совершенстве, присутствует в каждой из них, поэтому они имеют численное единство в своей сущности. Божественная природа отличается от человеческой тем, что может сосуществовать целиком и неделимо не только в одном лице. Например, если три отдельных человека могут иметь лишь видовое единство природы или сущности, то есть принадлежать к одному типу существ, лица Бога численно едины в отношении сущности, то есть они являются одной и той же сущностью. Человеческую природу, или сущность, можно рассматривать как вид, а каждого отдельного человека как представителя данного вида, то есть вид всех людей один и тот же, но людей, как представителей этого вида, много. Видовое единство людей сочетается с их индивидуумной множественностью. Божественная же природа неделима, поэтому лица Троицы тождественны в отношении сущности. Количественно сущность Бога одна, поэтому единство сущности лиц есть количественное единство. Следовательно, Божья сущность не есть некая реальность, существующая вне лиц и независимо от них. Иначе не могло бы быть настоящего единства; произошло бы разделение, ведущее к четверобожию. Лица различны, но тождественны в сущности. Сущность, как принято говорить, имеет три формы существования. Еще один вывод, который следует из вышесказанного, такой: лица Троицы в отношении сущностного бытия не могут находиться в отношениях подчинения (субординации) друг другу, поэтому между ними нет различия в достоинстве. Эту позицию следует принять как правильную в противовес субординационизму Оригена и других отцов ранней церкви, а также арминиан, Кларка и некоторых англиканских богословов. Единственное подчинение, о котором можно говорить, — это подчинение в порядке и взаимных отношениях. Именно тогда, когда мы задумываемся о соотношении сущности Бога и лиц Троицы и выстраиваемые нами аналогии рушатся, мы остро осознаем, что тайна Троицы находится далеко за пределами нашего разума. Троица — это непостижимая Божья слава. Как человеческая природа слишком богатая и многосторонняя, чтобы во всей полноте воплотиться в одном индивидууме, и может быть выражена только во всем человечестве в целом, так и божественное бытие раскрывает себя в тройном существовании Отца, Сына и Святого Духа.

г. Существование (англ. subsistence) и действия трех лиц божественной сущности характеризуются определенным порядком. В онтологической Троице существует определенный порядок. В личностном существовании (англ. subsistence) Отец первый, Сын второй, Святой Дух третий. Нет нужды говорить, что подобный порядок не имеет никакого отношения к приоритету во времени или превосходству в сущности, но относится только к логическому порядку происхождения. Отец не рожден и не исходит от другого лица. Сын вечно рожден Отцом, а Дух вечно исходит от Отца и Сына. Рождение и исхождение имеет место внутри Божьего бытия и подразумевает определенное подчинение (субординацию) личностного существования, но не в обладании Божьей сущностью. Такая онтологическая Троица и присущий ей порядок есть основание для Троицы домостроительной. Следовательно, совершенно естественно, что порядок, существующий внутри Троицы, должен быть отображен в opera ad extra (лат. ‘внешние действия’), которые приписываются определенному лицу Троицы. Писание ясно определяет этот порядок в так называемых «отличительных предлогах» (лат. praepositiones distinctionales) — от, через, в (греч. «эк», «диа», «эн»), которые используются для выражения идеи, что все существует от Отца, через Сына и в Духе.

д. Существуют определенные личные качества, которые отличают одно лицо от другого. Их также называют opera ad intra (лат. ‘внутренние действия’), потому что это дела внутри Божьего бытия, безотносительно к творению. Эти личные действия не совершаются совместно тремя лицами и являются непередаваемыми характеристиками. Рождение — это действие только Отца, сыновство присуще лишь Сыну, а исхождение — Святому Духу. Эти действия как opera ad intra следует отличать от opera ad extra, то есть от действий и их результатов, которыми Троица являет себя вовне. Внешние действия совершаются не одним лицом, а всей сущностью Бога. В то же время в домостроительном порядке некоторые дела opera ad extra приписываются одному лицу в большей мере, чем другим. Все три лица вместе участвуют в осуществлении этих действий, однако сотворение прежде всего считается делом Отца, искупление — Сына, а освящение — Святого Духа. Этот порядок божественных действий возвращает нас к порядку внутри Божьего бытия и формирует основу для того, что принято понимать как домостроительную Троицу.

е. Церковь исповедует Троицу как непостижимую для человека тайну. Троица — это тайна не только в библейском смысле, что это скрытая раньше, но ныне явленная истина; но в том смысле, что человек не может постичь и объяснить ее. Точнее, некоторые ее аспекты и проявления понять можно, но нельзя постичь ее сущностной природы. Было предпринято немало попыток объяснить эту тайну, но все они были скорее умозрительными, чем богословскими. Все они неизменно приводили к развитию либо троебожия, либо модалистских представлений о Боге и отрицали либо единство божественной сущности, либо разнообразие лиц внутри единой Божьей сущности. В действительности трудность заключается в том, чтобы определить отношение лиц Бога к Его сущности и друг ко другу; церковь не может полностью решить эту проблему, а способна лишь немного уменьшить ее масштаб путем подбора подходящих терминов для обозначения этих отношений. Церковь никогда не пыталась объяснить тайну Троицы, она только искала возможности формулировать учение о Троице так, чтобы исключить появление угрожающих ей заблуждений.

4. Аналогии, используемые для пояснение учения о Троице. Еще на заре христианской эры богословы пытались при помощи различных аналогий пролить свет на тринитарное бытие Бога, на тройственность в единстве и единство в тройственности. И хотя все подобные аналогии ущербны, следует признать тот факт, что они имеют определенную ценность в размышлениях о Троице. В большей мере это относится к тем аналогиям, которые взяты из устройства человека, его психологии. Принимая во внимание тот факт, что человек создан по образу Божию, совершенно естественно предположить, что если какое-нибудь творение и несет в себе следы троичной жизни, то человек — в первую очередь.

а. Некоторые из этих иллюстраций или аналогий взяты из неживой природы или из жизни растений. Например, воду можно представить как источник, ручей и реку; или как туман, облако и дождь; или как дождь, снег и град. Троицу сранивали с деревом, у которого есть корни, ствол и ветви. Все подобные иллюстрации не дают точного описания Троицы. В них явно не хватает понятия личности. Более того, хотя все приводимые примеры иллюстрируют единство природы или вещества, они не отражают того факта, что сущность присутствует не частично, а полностью в каждой составляющей части или форме.

б. Другие примеры, имеющие бóльшую важность, взяты из жизни человека, в частности, некоторые богословы берут за основу строение и деятельность человеческого разума. Ему всегда придавали особое значение, ведь человек — носитель образа Божьего. К этой группе относятся: психологическое единство разума, чувств и воли (Августин); логическое единство тезиса, антитезиса и синтеза (Гегель); метафизическое единство субъекта, объекта и субъекта-объекта (Ольсхаузен, Шедд). Во всех этих примерах действительно есть определенная тройственность в единстве, но нет личностной тройственности в единстве сущности.

в. Кроме того, богословы обращали внимание на природу любви. Поскольку любовь предполагает наличие субъекта и объекта и стремится к единству двух личностей, когда любовь осуществляет свое совершенное действие, можно говорить о трех действующих элементах. Но несложно заметить ошибочность этой аналогии, поскольку это не что иное, как попытка смешать две личности и отношения между ними. Эта аналогия вообще не дает примера тройственной личности. Более того, любовь описывает общие качественные характеристики, а не единую сущность субъекта и объекта.