11-20 Сборник детективов из серии Киллмастер о Нике Картере,

Глава 14

Звезды сверкали, как бриллианты. Похоже, подумал Ник, будто он может дотронуться до них, если протянет руку. Он почувствовал изменение в движении и понял, что самолет вот-вот приземлится. Мгновение спустя по внутренней связи раздался голос пилота.

«Мы приближаемся к месту прыжка. Надо приготовиться. Обратный отсчет через две минуты с четвертью минуты обратного отсчета до пятнадцати секунд.

— Хорошо, — лениво сказал Ник. Это понятно.

— Ты выбрал для этого хороший вечер, приятель, — сочувственно сказал пилот. «Светит луна, нет ветра. Вы должны приземлиться в пределах четырехсот метров от цели. Я не понимаю, почему человек ЦРУ хочет приземлиться в этом пустынном районе».

Пилот был болтлив. Почему бы и нет? Через полтора часа он будет сдувать пену со стакана прохладного пива в офицерском клубе. Ник даже не удосужился сказать ему, что он не сотрудник ЦРУ. Может быть, пилот любил луну. Но не Ник. Он мог видеть пустыню внизу. С этой высоты и в лунном свете она была нереальной, как огромная слоновая шкура. Он знал, где приземлится, и ему не нужна была луна, чтобы найти это место. И луна будет большим подспорьем для того, кто отслеживает переделанную машину У-2, в которой он сидит. Они могли догадаться, что кого-то вот-вот сбросят. Вероятно, китайцы внимательно следили за воздухом вокруг своих сверхсекретных биологических лабораторий.

Они пролетели высоко над китайской границей и круто снизились до высоты, где Ник мог прыгнуть, чтобы кровь закипела от нехватки давления. Ник натянул кислородную маску на почерненое лицо. Черное лицо соответствовало его черному парашютному костюму, шлему и парашюту — специальной ночной версии.

Пилот предупредил Ника за две минуты до времени. Ник повернул ручку катапультного кресла. Если бы он попался, он был человеком без признаков какой нибудь страны. Все в нем было стерильно, за исключением татуировки с топором, которая показала бы его китайской разведке человеком, достойным особого, хотя и вряд ли приятного обращения.

— Готов, приятель? — спросил пилот.

«Просто высади меня нормально».

— Что ж, удачи, мальчик.

— Спасибо, — лаконично сказал Ник, слушая, как пилот отсчитывает от пятнадцати. Он только надеялся, что парень был так же быстр, как казался, и хорошо читал на своих инструментах. Ошибка в несколько секунд здесь означала бы многокилометровую прогулку до его базового лагеря. Или он может спуститься над снежной линией одной из самых высоких и недоступных гор в мире в соседнем Тибете. Когда он дошел до пяти, Ник открыл задвижку над головой.

«Четыре… три… два… один».

Ник нажал кнопку. Он почувствовал приглушенный удар взрыва под своим сиденьем. Затем его швырнуло высоко в ночь, и прохладный воздух омыл его лицо. Он почувствовал рывок кнопки, и его парашют резко раскрылся. Первые несколько сотен ярдов он поддался наслаждению десантника, чувству абсолютного покоя и изоляции, которое он всегда испытывал, когда парил между небом и землей. Когда он упал достаточно низко, он огляделся и отправил маневренный парашют в нужную область. Он мягко приземлился на песок. Ник плавно перекатился и выпрямился. У него было много дел. Но это может подождать, решил Ник.

Он находился на краю великой пустыни Такла-Макан. Он определенно был не первым белым, прыгнувшим туда, и не последним. Но это точно был и не Гарвардский клуб в Нью-Йорке. Вечер показался слишком тихим. Наблюдать за звездами с высоты 15 000 метров было приятнее.

Теперь все зависело от мужчин племени хоф. Это была раса крепких людей, потомков бактрийской конницы Цезаря, кочевников, кочевавших от Малой Азии до Китая, не признающих никаких границ. Им хорошо заплатили за хранение снаряжения Ника — доставку организовала глобальная сеть снабжения Хоука. Ни Хоук, ни Ник не могли знать, что кочевники могли с ним сделать. Если бы они сообщили о плане прыжка Ника коммунистам, все было бы кончено, когда он подал бы свой опознавательный знак. Побег был бы невозможен. Без проводников никто не смог бы пройти сотни миль по пустыне или горам, которые защищали биологические и атомные испытательные полигоны Китая от посторонних глаз. Ник следовал курсу по компасу. Вильгельмина была в пределах легкой досягаемости. Не то чтобы она была бы очень полезна, если бы Хофы предали его. «Честный наемник, — подумал Ник, — это наемник, который не даст себя подкупить.

Он остановился на дюне. Лагерь хофов был ниже его. Он увидел мужчин, закутанных в плащи от холода пустынной ночи, сидящих у костров. Сейчас было почти холодно.

Вот так, подумал он. Он посветил фонариком свой опознавательный знак и стал ждать. Он знал, что они, должно быть, выставили часовых. Он не собирался позволить себе быть застреленным, войдя в лагерь без предупреждения.

Впереди он увидел свет. Те ребята были начеку. Ник снова подал сигнал и начал снижаться. Они встретили его сразу за станом, троих широкоплечих мужчин в тюрбанах и плащах. Мужчина посередине, с суровым лицом и тонкими усами, протянул руку.

- Добро пожаловать в наш лагерь, сэр. Ник пожал ему руку. "Шангра Лал?"

'К вашим услугам.' Мужчина поклонился. Его товарищи опустили свои современные полуавтоматические винтовки и теперь выглядели более непринужденно.

«Пожалуйста, извините нас за оружие», — сказала Шангра Лал. «Обычно мы не подходим так близко к китайским установкам. Мои братья осторожны.

Ник пробормотал, что понял. Он понятия не имел, как идут дела, но именно это место Хоук решил выбрать как наиболее подходящее. Шангра Лал говорил по-английски, получил образование в Лахорском университете и был слишком кочевником, чтобы сочувствовать такому тоталитарному образу жизни, как коммунизм. Кроме того, Шангра Лала разыскивали за ограбление поезда в его родном Афганистане.

Нику не терпелось узнать, прибыло ли его снаряжение и все ли в порядке. Но Шангра Лал не хотел слышать об этом, пока они не поели. Еда оказалась тушеной козой с, как надеялся Ник, клецками, но он не спросил. Затем они пили вино, которое по вкусу напоминало сакэ, но было гораздо крепче. Было произнесено несколько тостов, и Ник отважно выпил. Было бы глупо оскорблять соплеменников, которые были его единственным путем обратно к цивилизации. Некоторые из мужчин заснули перед пылающим огнем, когда Ник решил, что пришло время снова спросить о его снаряжении.

Шангра Лал, отпивая из миски, засмеялся, передавая миску человеку рядом с ним.

«Почему ты зашел так далеко, чтобы сражаться с китайцами — дерзкий дьявол, прыгающий с неба? Присоединяйтесь к нам, и вы можете ехать справа от меня. Мы разбогатеем до того, как реки высохнут... Ник рассмеялся.

«Я не очень организаторская фигура. Я предпочитаю работать самостоятельно».

Лидер кхофов мудро кивнул, как будто все понял.

— Ты мудр, американец. Вы не хотите делить заработок, который вы зарабатываете, с вашим великим талантом. Вы потребуете целое состояние в качестве выкупа от китайских псов после того, как похитите их вожака.

— Ты не понимаешь, Шангра Лал, — со смехом сказал Ник. «Это приказ моего босса. Это то, что мы называем политическим вопросом.

Как бы Ник ни старался, ему не удалось убедить горца в том, что он не особенно изобретательный и изобретательный военачальник с огромными средствами в своем распоряжении. Вождь Хофов настаивал на том, что он находится в процессе революционизации коммунистов.

"Это не мое дело. Вы хорошо заплатили мне, и вы увидите нашу лояльность," сказал его хозяин со вздохом. «Ты интересуешься своим багажом — приходи!»

Шангра Лал поманил его, затем плавно встал, несмотря на все выпитое вино. Ник, который тоже был еще свеж, последовал за ним. Своей профессиональной автоматической смекалкой он отметил, что, несмотря на выпивку, часовые были начеку и стояли на своих постах.

Он последовал за Кхофом по неглубокому руслу, полному родниковой воды, к скалистому ущелью. Там человек с гор указал на тени пяти больших сундуков.

«Все прошло так, как я сказал. С неба упало пять сундуков. А вот и пять сундуков, которые можно сосчитать. Если бы вы сказали мне, какое оружие они содержат, я могу сказать вам, как лучше всего их использовать. Мои люди с радостью нападут на китайцев, нас пятьдесят против тысячи. Было бы неплохо, если бы у вас было тяжелое оружие, потому что я знаю, что у них нет крупнокалиберного оружия, а есть только люди, которые обращаются с ними как со зверями.

— Оружия нет, Шангра Лал, — сказал Ник.

— Что, никакого оружия! — прервал его человек с гор. Он выглядел серьезным. «Мы любим убивать китайцев, но без оружия это будет очень сложно».

— Шангра Лал, — сказал Ник. «Почему вы и ваши люди так рветесь в бой с китайцами?»

Они уже возвращались в лагерь, когда Шангра Лал ответил.

«Три сезона назад, — сказал человек с гор, — наши братья переправлялись через Такла-Макан, когда китайцы без предупреждения напали на них с самолетов и обстреляли их самой страшной бомбой чистого огня. Они сказали, что взрыв был много миль высотой, во что я, конечно, не верю. Но те, кто выжил, ужасно обгорели и через месяц тоже умерли».

— Верно, — сказал Ник. Так и случилось. Выбрав эту пустыню в качестве своего пастбища, эти кочевники забрели на один из первых китайских ядерных полигонов, были предупреждены самолетами, а затем попали под ядерный взрыв. Если он объяснит, это приведет только к дальнейшим осложнениям. Более того, их недоверие к китайцам было кстати.

— Я бы больше не пошел по этому пути, — сухо сказал Ник. «Может быть, у них есть еще огненные бомбы».

«Да», — согласилась Шангра Лал. «Без оружия...»

— Нам не нужно оружие, — сказал Ник. «Ваши люди не должны сражаться. В этих ящиках находятся части небольшого летательного аппарата - вертолета и топливо. Я сам нападу на китайцев и просто попрошу вас провести меня в Индию, когда я вернусь.

Де Хоф расхохотался и хлопнул Ника по плечу.

«Ты не американец. Я сам видел американцев - и они не такие, как вы. И ты не солдат. Потому что солдат не приходит и не уходит один и не ходит весь в черном.

«Я агент. Я работаю в секретной службе, — сказал Ник. «Вот почему я не одет как солдат».

"Ха!" — презрительно рассмеялся человек с гор. «Я также видел секретных агентов. Толстые русские и персы пьют кофе в кафе и шепчутся друг другу неправду. Вы не родились от такой матери. Но, может быть, я, Шангра Лал, отчитаюсь перед вами и стану богатым, толстым и никчемным — кроме женщин.

Они добрались до палатки Ника..

«Я ничего не могу тебе обещать, — сказал человек с гор. 'Но возможно ...'

Он все еще посмеивался, ускользая в темноту. «Спи спокойно, американец, кем бы ты ни был», — воскликнул он.

Ник вошел, завернулся в спальный мешок и, посмеиваясь, лежал в темноте. Шпионы, думал он, модернизировались, как все и вся. Но верить в старые сказки Шангра Лалу все равно было легко и приятно.

Он крепко спал и проснулся, когда сквозь полог его палатки внезапно пробился свет. Солнце встало над краем пустыни, обострив суровый луноподобный ландшафт. Он позавтракал той же тушеной козой, которую ел прошлой ночью. Когда солнце стояло в небе в течение часа, он наблюдал за группой воинов Кхофа, распаковывающих его драгоценные сундуки — те самые, которые Хоук так старательно доставил в этот уголок мира. Когда маленький вертолет медленно вышел из своего кокона, главарь хоэфов начал возбужденно танцевать. Он прыгал, как мальчишка в свой день рождения, пинаясь и похлопывая по спине своих потных мужиков. В конце концов, несмотря на настойчивость Ника, им пришлось сделать перерыв из-за жары. Шангра Лал был непреклонен.

«Солнце пустыни опасно для дураков», — сказал он.

Наконец, Ник разыграл свой единственный козырь.

— Если к вечеру вертолет не будет собран, — пригрозил он, — я не могу позволить тебе, Шангра Лал, лететь тем рейсом, который я тебе обещал. Я должен связаться с китайским лидером сегодня вечером.

Лидер хоэфов немедленно заставил своих людей покинуть тени своих палаток и продолжить работу в аду пустыни после полудня. Вертолет был готов за полчаса до захода солнца. Он был новой спортивной модели, предназначенной для гражданских перевозок. Он был легким, легко собирался из частей и легко летал. Но эта специальная модель прошла через лабораторию в AX. Результатом стала высокая скорость, малая дальность полета и дополнительное место.

Сквозь крики и аплодисменты соплеменников Ник проверил небольшой вертолет. На пассажирском сиденье сияющий Шангра Лал коснулся руки Ника.

«Хорошо, что вы полетите в темноте, иначе китайский врач испугается до смерти», — воскликнул он.

Ник усмехнулся и посмотрел на открытые борта, которые были принесены в жертву ради дополнительного топлива.

«Это немного беззаботно», — признал он.

Шангра Лал указал на вращающийся ротор. «Боюсь, вы привлечете много внимания со стороны китайцев.

Улыбка Ника стала шире.

«Смотри». Он протянул руку и выключил двигатель. Вертолет начал снижаться, и лицо Шангра Лала заметно потемнело. «Десять тысяч чертей, американец. Ты самый сумасшедший человек, которого я когда-либо видел!

Постепенно лицо Хофа расслабилось, когда он увидел беззаботное лицо Ника. Мини-вертолет медленно скользнул к земле, лениво вращая лопастями.

«Автоповорот», — сказал Ник. «Встроен в качестве фактора безопасности на случай остановки двигателя. Но это также полезно для необъявленных визитов.

Соплеменники снова начали аплодировать, когда они приземлились.

Несколько часов спустя Ник курил в палатке Шангра Лал, когда сияли яркие звезды пустыни. Вечер снова был тихим. Хорошо, подумал Ник. Эти мини-вертолеты — не самые устойчивые транспортные средства в мире.

— Вы вооружены? — спросил лидер хоэфов. Ник показал ему люгер и стилет.

«Если бы мне пришлось стрелять, — сказал Ник, — миссия, вероятно, провалилась бы».

Шангра Лал удивленно покачал головой, глядя на человека, который имел в своем распоряжении такие инструменты и предпочел работать с пистолетом и ножом. Затем он нахмурился. Ник увидел, как он нахмурился, и спросил, что его беспокоит. Наконец хоф неохотно заговорил: — После восхода солнца будет трудно остановить моих людей. Если ваш вертолет обнаружат китайцы, они тут же прочесывают местность. Но если мы выйдем на рассвете, мы можем быть в горах до того, как они нас найдут, даже со своими самолетами, - и тогда будет слишком поздно посылать за нами патрули.

Но если мы подождем, самолеты найдут нас в пустыне. Это нехорошо, американец.

— Я вернусь до восхода солнца, — сказал Ник. — Или вовсе не вернусь, — мрачно добавил он.

Через несколько мгновений Ник уже был за штурвалом, и ночь пустыни разорвал резкий рев двигателя вертолета. Боже, эта штука такая шумная, подумал Ник. Но он знал, что звук с высоты, которую он будет поддерживать над землей, будет почти неслышен. А поскольку он выключит двигатель перед лабораторией, был хороший шанс, что он благополучно попадет внутрь. Но было бы что-то другое, если бы ему снова пришлось взлететь.

Он постепенно ускорился, поднялся на несколько футов, завис, затем дал полный газ и начал свой долгий подъем в темную азиатскую ночь. На желаемой высоте дул сильный ветер, хотя внизу было тихо. Он провел большую часть двухчасового полета, борясь с органами управления, проклиная тот факт, что с двумя людьми в вертолете он не сможет им управлять при таком ветре. Когда он будет возвращаться, ему просто нужно было взлететь. Любая высота над телефонными проводами будет достаточной.

Теперь Ник мог видеть вдалеке огни лабораторного комплекса. В течение следующих нескольких минут он выполнял инструкции Хоука по подходу. На четверть меньше мощности в течение восьми минут... в течение десяти минут, спускаясь на семьдесят метров в минуту... поворачиваясь на 140 градусов, когда вы увидите административное здание...

Твердые руки Ника управляли оборудованием, внося коррективы то тут, то там, рассчитывая время спуска. Он видел, как ползла стрелка его радиевых часов, когда он делал последний поворот. Он резко выключил двигатель, и все стихло. Это было призрачно, чего он никогда раньше не видел, когда он сползал с неба. Не вспыхнули прожектора, которые дико раскачивались по небу, и не было зенитных выстрелов. Словно огромный орел, он парил высоко над забором из колючей проволоки, изо всех сил пытаясь удержать машину в равновесии.

Под собой он увидел, как экспериментальные рисовые поля становятся все больше и больше. Хоук - гений, подумал Ник, сидя в своем вращающемся кресле и вычисляя угол снижения вертолета, находящегося в двадцати тысячах миль от него. Вертолет тихо приземлился на заболоченный периметр и уперся в поплавки. Ник некоторое время сидел неподвижно. Приземлившись, он разорвал часть брезентового навеса, защищавшего рис от солнца пустыни, но никто не видел, как это произошло. Часовые были выставлены у ворот, а не посреди поля для экспериментов на этой сверхсекретной установке.

Сначала Ник двигался по влажной земле с осторожностью разведчика в джунглях. Потом он понял, что часовых поблизости нет, и небрежно направился к месту назначения. Он подумывал насвистнуть несколько строчек из «Янки Дудл Денди», но решил, что напрашиваться на неприятности глупо.

Оставив рисовые поля позади, Ник быстро скользнул в тень. Все прошло слишком хорошо. Он увидел впереди плоский глинобитный дом доктора Линя. Руководитель проекта жил в нем один. Ник быстро пошел дальше.

Дверь даже не была заперта. Его фонарик осветил замаскированным лучом скудно обставленные комнаты. На полках и столах и стопками на полу. Он был удивлен, увидев репродукцию «Подсолнухов» Ван Гога среди китайских гравюр на стене. «Если ты поедешь работать в Соединенные Штаты, — подумал Ник, — ты, вероятно, получишь оригинальный холст в кратчайшие сроки». Он пошел дальше. Проходя мимо двери, он услышал ровное дыхание спящего человека. Он позволил свету быстро проникнуть в открытую дверь. Это был человек, за которым он пришел.

Он подошел к спящему очень осторожно. Его намерением было заглушить крики доктора Линя, когда он проснется. Но его остановили. Четкий, спокойный голос вдруг сказал по-китайски:

«Если вы собираетесь убить меня, товарищ Ву, пожалуйста, включите свет, чтобы я мог видеть ваше лицо. Я готов. Я знал, что все закончится именно так».

«Извините, доктор Лин, вы ошибаетесь. Я не товарищ Джонни Ву и, боюсь, вы не можете включить свет, — ответил Ник по-китайски.

Наступила тишина.

«Ничто в Рассказах не может сравниться с заблуждениями существования», — отметил тихий голос. — Поговорим на кухне, хотя Хозяин сказал, что джентльмен избегает собственной кухни. Там нет окна.

Ник услышал шорох одежды и последовал за доктором Лин.

"Ты пьешь чай?" — спросил доктор Лин, когда они сидели на кухне.

— У нас мало времени, — категорично сказал Ник. Он быстро объяснил, в чем заключалась его миссия. Говоря это, он изучал старое морщинистое лицо доктора. Что-то вроде восточной версии Хоука, подумал Ник, посмеиваясь себе под нос.

— И письмо моей дочери, — вежливо спросил доктор Лин. «Вы видите, что я хоть и наивен, но политически начинаю приспосабливаться. Неужели правительства так сильно различаются в достижении своих целей? Я так не думаю.

«Я считаю, что и да, и нет», — сказал Ник. Он дал ему письмо. После того, как доктор Лин прочитал это, на его лице появилось лукавое выражение, но его старые блестящие глаза были веселы.

«Моя дочь пишет, что вы джентльмен, сэр».

— Для меня большая честь знать вашу дочь, сэр, — сказал Ник. А теперь давайте прекратим чайную церемонию и уйдем, — добавил он себе под нос. Он посмотрел на свои часы. Он выделил для этого определенное количество времени, но оно уже прошло. А без Шангра Лала и его бандитов, которые ведут его через горные перевалы, ему лучше сразу сдаться часовым.

— Как я уже сказал, — заметил старик, — это очень трогательное письмо. Я бы босиком пошел по пустыне Такла Макан, чтобы увидеть мою дочь в целости и сохранности. Но ваше правительство явно изобретательно. Это письмо может…

«Быть фальшивкой», — сказал Ник. — Вы должны прекрасно знать, как она пишет иероглифы. Кроме того, она попросила меня передать тебе это, когда мы встретились.

Ник протянул ему кольцо с печаткой. Доктор посмотрел на него.

«Я полностью убежден. Моя дочь доверяет тебе... тогда и я тоже. Кроме того, уже поздно спорить. Полагаю, мне не разрешено брать с собой багаж.

— Минимум, сэр, — сказал Ник.

'Это не надолго. Есть какие-то бумаги и личные вещи.

Через пять минут они вошли в темноту пустыни. Ник услышал приближающуюся к ним машину. Он прижался в тени, оставив доктора стоять в одиночестве.

Патрульная машина остановилась.

— Уходите, доктор?

«Я собирался отправиться в Москву, чтобы рассказать свои секреты собакам-ревизионистам. Так как это не сработало, я рано утром проверю температуру рисовых полей, а потом по обыкновению лягу спать, — сказал врач четким, высоким голосом.

Раздался смех, машина снова завелась, и Ник смотрел, как она уезжает.

«Боюсь, у людей здесь развивается вкус к двуличию», — сказал доктор. — Продолжим?

Наконец перед ними замаячили рисовые поля. доктор Пока они шли по болотистой местности, Лин произнес монолог о технологии выращивания риса. Ник пристегнул доктора Линя к его креслу, глубоко вздохнул и завел двигатель. Он закашлял, заглох, вернулся к жизни с кашлем.

Ник лелеял машину как ребенка, пока двигатель не заработал ровно. Затем, дальше по дороге, он увидел, как патрульная машина развернулась и поехала обратно. Шум вертолета был оглушающим, а огни машины становились все ярче и ярче. Ник мрачно наблюдал, как растут обороты. Прожектор на крыше машины скользнул по рисовым полям, освещая вертолет, освещая лицо Ника и скользя дальше. Затем он повернулся. Ник толкнул румпель вперед и почувствовал, как машина поднимается с грязного поля. Несколько секунд, чтобы задержаться и проверить двигатель. Тогда полный вперед и надежда на лучшее.

Теперь они летели и парили с трудом. Свет осветил их полностью.

— В этих машинах есть радио? — резко спросил Ник.

— Боюсь, что да, — воскликнул доктор Лин.

Пулемет трещал, и что-то пролетело прямо над их головами. Зажглись прожекторы у ворот.

— Подождите, доктор, — сказал Ник сквозь стиснутые зубы. Прожекторы освещали небо. Находясь на высоте более пятидесяти футов над землей, Ник вел вертолет прямо над ограждением и под диагоналями прожекторов. Ниже, ниже, подумал Ник. Нас ищут высоко в небе. Вертолет снижался, пока не оказался всего в трех метрах над землей. Ночь внезапно разорвала пулеметная очередь, но Ник пролетел под ней. Замаячили первые из высоких металлических ворот, и Ник в последнюю минуту поднял машину. Они пронеслись мимо пулеметной башни, прежде чем артиллеристы успели опустить оружие. Теперь приближались вторые ворота. Ник почувствовал, как колючая проволока задевает днище вертолета, когда они зависли над ним на пути к последнему препятствию.

«Это похоже на английский бег с препятствиями», — сказал доктор Лин. «Вы занимаетесь спортом только с вертолетами».

— Я рад, что у вас все еще есть чувство юмора, доктор, — со смехом сказал Ник. — Нам обоим это понадобится.

Впереди Ник увидел смертоносные вспышки приближающегося к ним крупнокалиберного пулемета. Прожектор опустился вниз, поймав их, как мотылька в пламя свечи. Ник видел, как сигнальные ракеты пересекают путь света. У наводчика был хороший обзор, и вертолет летел прямо на смертоносный град со скоростью почти 150 км/ч. Ну, угадай что будет, подумал Ник. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.

Он резко развернул маленький вертолет и полетел к турели стрелка. Пулемет вильнул вместе с ними, но недостаточно быстро. Стрелок фанатично пытался определить свое расстояние. Тогда Ник повис прямо над ним. Наводчик не смог поднять свое орудие на такой крайний угол. Он беспомощно ждал, пока Ник пролетит, чтобы выстрелить в пролетающий самолет с близкого расстояния.

Ник держал в руке Вильгельмину, - пистолет Люгер. Внезапно он замедлился, и положение лопастей несущего винта изменилось. Мини-вертолет завис над солдатами, как разъяренная пчела. Ник потянулся к двери, и Люгер выплюнул злые вспышки выстрелов. Ник знал, что громко проклинает их предков, но в этом шуме не слышал собственного голоса. Люди под ним были либо убиты, либо нырнули в укрытие.

Не думали, что это тоже может ужалить, подумал он. Он снова пустил вертолет вперед на всех парах над уже замолкнувшей башней. Прожекторы по-прежнему яростно сканировали небо, но теперь вертолет быстро исчез, низко летя над пустыней. Только через десять миль Ник поднялся выше на холодный ночной воздух и немного сбавил скорость.

«Это было очень драматично», — отметил доктор Лин. «Человек упускает так много жизни, когда его запирают в лаборатории».

Ник улыбнулся. Добрый доктор забыл от волнения хотя бы спросить, где его дочь. Первая красная полоса солнца только что поднялась над горизонтом, когда Ник увидел лагерь Хофов. Шангра Лал был серьезен, когда сказал им вернуться к восходу солнца. Мужчины уже оседлали своих крепких маленьких пони и стерли все следы лагеря. Очевидно, Шангра Лал с трудом заставил своих соплеменников ждать до последнего момента. Но когда они увидели вертолет, они очень обрадовались.

Шангра Лал обнял Ника и повернулась к доктору Лин.

«Это китайская собака? Мы отрежем ему уши и отправим по почте китайским лидерам. Это увеличит выкуп, который вы можете потребовать». доктор Лин выглядел немного обеспокоенным.

«Лучше пусть доктор Лин успокоится», — усмехнулся Ник. — Они понадобятся ему для прослушивания официальных речей в Вашингтоне.