Академия Чародеев. Сердце правящего дракона

Глава 17

Ужинали мы в молчании. За окном продолжала бушевать гроза, из-за чего в доме было очень шумно, холодно и темно. Стены наполнились золотистым магическим сиянием, насыщенность которого легко регулировалась, если ты маг… Я всё ещё оставалась чародеем, поэтому такие манипуляции с домом были мне недоступны.

– Что-нибудь придумаем, – заверил Нэрен, уводя в гостиную, где для нас уже разожгли камин и накрыли на стол.

– Да всё в порядке, – заверила я его, – у меня есть световые и тепловые печати. Но, ты знаешь, я буду с нетерпением ждать день, когда из всех проблем у нас останется лишь моя неспособность как мага воздействовать на освещение в твоём доме.

– Нашем, – улыбнулся дракон, усаживая меня за стол и придвигая стул поближе, – моё небо, это наш дом.

Я улыбнулась и не стала ничего говорить.

Красивый дом, это да, но… не мой. Он для меня был чужим. Так, если задуматься, несмотря ни на что, я считала своим домом императорский дворец. Лет до шестнадцати, наверно. Потом поселилась в Академии Чародеев, и действительно родной для меня стала крохотная комнатка с личной ванной.

В камине трещал древесиной яркий рыжий огонь, крупные капли дождя ломились об окна, новые раскаты грома содрогали стены. Мы молчали. Нэрен ел быстро и сосредоточенно, умудряясь сохранять королевскую грацию. Я лениво ковырялась в тарелке, скорее заставляя себя есть, чем действительно испытывая голод.

Настойчивый зуд разлился в левом запястье.

Нэрен вскинул голову и обжёг мою руку пристальным взглядом, хотя не было ни свечения, ни звона, и дракон по идее не мог ощутить зов…

Перевернув ладонь, я взглянула на редкие пока и тусклые голубые искорки, вспыхивающие внутри просвечивающих сквозь кожу вен.

Почему-то не было никакого желания отвечать, но пришлось потянуться пальцами правой руки, чтобы активировать печать.

– Позволь мне услышать, – практически приказал подобравшийся аль-Хаенг.

Глянув на него, активировала не те элементы, что изначально собиралась, и сквозь шум дождя и треск огня мы услышали малость встревоженный голос Эрика:

– Ари, ты с первым кольцом?

Наши с Нэреном взгляды встретились. Одинаковая настороженно охватила нас обоих. Задумчиво сощурившись, дракон утвердительно кивнул.

– Да, мы вдвоём, – подтвердила.

Кронпринц шумно выдохнул.

– Ари, это…

Но договорить он не сумел.

– Спасибо, ваше высочество, дальше я сама, – оборвал его немного грубый, будто царапающий слух и душу женский голос.

Моё лицо вытянулось и побледнело, взгляд застыл на прозрачной стенке бокала с соком.

Я узнала говорившую. Мы мало общались, но этот голос мгновенно безошибочно воскресил в памяти образ высокой стройной леди с волосами длинными и чёрными, словно ночь, и столь же глубокими глазами, в черноте которых тонули малейшие отблески света.

– Леди Эакайн, весьма неожиданно слышать вас, – произнесла я сухо.

Нэрен подобрался и подался ближе, но ни одним звуком не обозначил своего присутствия. Хотя, вероятно, напрасно – мы уже сказали, что вместе.

– Неужели вы не рады мне, леди Аристея? – обиженно вопросила любовница император. Мелькнула мысль, что она специально назвала меня по имени, а не по фамилии, чтобы лишний раз не акцентировать на ней внимания. – Молодой лорд Вескер не передал вам мои извинения?

– Меня больше устроит объяснение вашей подозрительной осведомлённости, – отозвалась прохладно.

– Для вас всё подозрительно, – кажется, она обиделась весьма искренне.

– Положение обязывает, – я на её провокации не повелась.

Подняв голову, наткнулась на напряжённый взгляд дракона. Нэрен улыбнулся, подбадривая, но улыбка быстро угасла на его лице.

– Знаешь, – вздохнула леди, – он тоже всегда так говорит.

Меня пошатнуло, кровь отхлынула от лица, в душе тёмной волной начал подниматься гнев.

– Уж не пытаетесь ли вы сравнить меня с императором, леди Эакайн? – уточнила дрожащим от злости и негодования голосом, глянув на светящуюся печать на руке, словно женщина могла увидеть мой взгляд.

– А вы против моих сравнений, леди Вескер? – лукаво переспросила Аилетта.

Я едва не задохнулась от этого «леди Вескер», но сказать что-либо не успела.

Нэрен сжал мою ладонь, потянувшись через стол, призвал к молчанию и произнёс сам:

– Вы явно рискуете, используя кронпринца и связываясь с той, кого император объявил врагом народа. Или вы делаете это по приказу, или напрасно теряете драгоценное время, леди Эакайн, – его голос звучал спокойно и твёрдо.

Дракон дал ей понять – мы с ним ничем не рискуем в любом случае, и если кому и нужно спешить, оставив препирательства, так это Аилетте.

– О, Нэрен, – с неясной тёплой тоской протянула она, совершенно никак не отреагировав на слова первого кольца. – Ты стал таким взрослым и серьёзным, настоящий мужчина, как мама всегда хотела.

Удерживающая мою ладонь рука дракона дрогнула, зубы сжались до скрежета, лицо потемнело, а в золотых глазах зажглись опасные огоньки предостережения.

– Мы с вами не знакомы, – его голос стал ниже и значительно холоднее.

Им можно было бы заморозить целый океан, но только не странную женщину.

– Ты со мной не знаком, – исправила она беззаботно. – Я знаю тебя с рождения. Всех вас. Более того, некоторые из вас родились только благодаря мне.

Всё это походило на натуральный бред.

– Эрик, – позвала я, скривившись и успокаивающе поглаживая окаменевшего Нэрена по руке, – она пьяна?

– Думаю, просто безумна, – холодно отозвался кронпринц.

– Ах, дети, – снисходительно вздохнула императорская любовница. – Всегда смотрят на мир через призму своих ограниченных познаний.

– Оставьте свои игры, леди Эакайн, – приказал едва сдерживающийся Эрик. – Говорите, что хотели, или мы с вами закончим прямо сейчас.

Ответом на практически угрозу наследника Раделии стал заливистый смех женщины.

Меня кольнула жалость. Очевидно, Аилетта давно потеряла рассудок. Видимо, сказалась долгая связь с императором.

– Если я оставлю свои игры, – справившись со смехом, начала она весело, допустила секундную паузу и продолжила уже совершенно иным, серьёзным, вкрадчивым, пробирающим до костей голосом, – вы все умрёте.

Мы с Нэреном обменялись напряжёнными взглядами, Эрик тоже хранил злое молчание, а леди, выдержав паузу, продолжила тем же отрывистым, полным холода и затаённой ярости голосом:

– Вы слишком поздно начали задавать правильные вопросы. И неизвестно, сколько ещё времени у вас бы ушло, не подтолкни я. Вы чем занимались? – хлёсткий, как удар плетью, вопрос. – Один забыл все свои клятвы и собирался бросить миры к ногам той, кто не для него предназначена. Другой вознамерился отдать жизнь ради мести за тех, кто давно мёртв. Третья возомнила себя не пойми кем и спасала единицы, когда должна была оберегать миллионы!

Мы сидели, словно громом поражённые, и пытались просто осознать услышанное, а леди Эакайн разошлась ни на шутку, практически крича и время от времени переходя на утробное рычание:

– Идиоты! Такой ужасающе умный монстр, а понарожал одних кретинов! Думала, ну хоть девчонка справится, но и она, – яростная усмешка и практически выплюнутое: – влюбилась! И в кого? – леди рассмеялась, громко и жутко. – В предателя! В труса и ничтожество, который сдал её безумцу! И где она сейчас, наша умная и осторожная кронпринцесса? Последовала за братиками!

Моё сердце сделало последний глухой удар и остановилось, поражённое осознанием. Кронпринцесса, братики, монстр… Аилетта говорила об Энее Вескер! О мёртвой сестре Эрика и о двух его братьях, Эвире и Эдвине! Дети императора, ни один не увидевший друг друга, потому что следующий рождался только после смерти предыдущего… Эрик появился на свет спустя два года после смерти Энеи…

Меня затрясло, мысли ядовитыми осами зароились в голове.

«Думала, ну хоть девчонка справится», – леди Эакайн была там! Она жила при Энее! Значит, она рядом с императором больше пятнадцати лет – двадцать семь как минимум! Энея умерла как раз двадцать семь лет назад!

Сквозь шум в голове ко мне пробился голос этой всё больше пугающей женщины:

– Столько судеб переписано, столько жизней загублено, столько лет потрачено, а в результате – ничего! Раз за разом одно и то же! Этот выродок позволяет мне уверовать в собственную победу, а в итоге разрушает всё одним ударом…

Она внезапно ослабла, словно потеряла все свои силы, и добавила едва слышно:

– Как же я устала бороться за вас. Но если сдамся, Аластар не остановится на трёх мирах, он пойдёт за Грань, и тогда остановить его не смогут даже бабушка с дедушкой…

Бабушка с дедушкой… Мне казалось, что я замерла прямо перед ответом на очень важный вопрос, который перевернёт абсолютно всё. Он был совсем рядом, протяни руку – и коснёшься… но я всё никак не могла связать информацию воедино, пыталась, напрягалась, едва дышала, дрожа всем телом, и ничего не получалось…

И тут прозвучал глухой от потрясения голос ошеломлённого аль-Хаенга:

– Вы – Тьма…

В голове что-то с грохотом взорвалось, сердце забилось быстро-быстро, с шумом разгоняя кровь по венам, я подскочила, но осталась сидеть, удержанная рукой дракона…

– Ох, детишки, – вздохнула женщина печально, – вы непростительно долго осознавали очевидное.

Потомок великих богов, изгнанная богиня Тьма, силами которой столько лет пользовался император, всё это время была его любовницей? Я не могла поверить в это. Я отказывалась в это верить!

Было ли это очевидным, как сказала леди Эакайн? Или совсем не леди Эакайн?..

Могли ли мы осознать это раньше? Нет! Я и сейчас никак не могла принять новую информацию.

Но если всё же попытаться отбросить эмоции и потрясение и взглянуть на ситуацию объективно. Что мы знали про Аилетту Эакайн? Она была единственной любовницей императора, продержалась в этом статусе пугающе много лет и… и на этом всё. Больше мы о ней ничего не знали.

– Это не было очевидно, – тихий голос Эрика дрожал от ярости, негодования и неверия.

– Говорю же, – она вздохнула вновь, – вы слишком поздно начали задавать нужные вопросы. Столько времени и возможностей было упущено…

– Вы лжёте, – обличительно постановила я.

– Хочешь доказательств, милая? – в наиграно доброжелательном голосе прозвучала откровенная угроза.

Нэрен протестующе сжал мою ладонь, но женщине и не требовалось моё согласие.

– Я перестроила портал, чтобы тебя перенесло не к солнышку Кеалим, а в руки первого кольца Хайрассы, который так удачно оказался в Зандаре.

Перестав дышать, метнула взгляд на застывшего дракона и замерла, читая мрачное напряжение в его опасно сверкающих глазах.

– Нужно было как-то свести вас, – продолжила она чуть лениво, замолчала, недобро фыркнула и выразительно добавила: – Полагалось сделать это полгода назад, но вы – те ещё своенравные упрямцы. Никогда не оказывались там, где должны были. Пришлось пойти на крайние меры и использовать магию. Аластар почувствовал, конечно же, – горькая усмешка, – так что пришлось ещё и отвлекать его. Подземные тропы вашей конторки я посчитала меньшей ценностью, чем общее благополучие.

Меня словно ударили по голове чем-то тяжёлым. В ушах зазвенело, перед глазами всё поплыло. Мы гадали, как же император вычислил подземные переходы «Пылающего сердца» и нанёс единовременный сокрушительный удар по важнейшим точкам. А выходит, это не он – это Аилетта Эакайн!

Мир закружился, я потеряла связь с реальностью, а в себя пришла несколько секунд спустя, ощутив сильные руки, бережно подхватившие и куда-то понёсшие.

– Что значит «Аластар почувствовал»? – зло и тихо переспросил Эрик.

Нэрен тем временем сел на диван, усадил меня сверху, уложив головой себе на грудь, и заботливо укрыл мягким пушистым пледом, обняв и пытаясь согреть в этот холодный тяжёлый момент нашей жизни.

– Сожалею, – искренне произнесла Аилетта, – я ощутимо ограничена как в магии, так и в словах. Боюсь, вам придётся искать ответы самостоятельно, ребятки. Я и так сделала непозволительное… Теперь придётся вскрыть ещё что-то важное, чтобы безумец ничего не понял.

Не знаю про императора, но я осознала вот что:

– Вы взорвали подземные переходы, чтобы его величество не понял, что ваша магия перенесла меня к Нэрену? И про порталы, которые я открывала в Хайрассу, вы рассказали, чтобы скрыть что-то другое, более важное?

– Я же так и сказала! – возмутилась… кажется, самая настоящая богиня. – Вы меня вообще слушаете?

– Что вы от нас хотите? – не став отвечать на её вопрос, Нэрен задал свой, холодный и недружелюбный.

– Того же, чего хотела все эти сто девятнадцать лет – убейте Аластара Вескера.

Дракон хмыкнул, Эрик тоже издал какой-то безрадостный звук, я просто понять не могла:

– Вы, богиня, просите нас убить того, кто использует вашу силу? Убейте его сами!

– Как у тебя всё просто, Тея, – укорила та меня. – Думаешь, если бы могла, я бы не сделала этого уже давно? Ты думаешь, я торчу здесь и перекраиваю чужие судьбы, потому что мне это нравится?! Аластар не идиот, в отличие от вас. Он… – она осеклась, захрипела, словно кто-то сжал её горло.

Несколько долгих минут мы слышали лишь страшные нечеловеческие хрипы, пока женщина наконец не совладала с собой. Она заговорила вновь, и теперь её голос звучал совсем иначе, хрипло, надрывно, будто ей было физически больно выталкивать слова.

– Первый месяц нового года. Вам придётся совершить страшное, и тогда ход событий сменится. Но если не сможете, если отступите… проиграете!

Её хрипящий крик ударил по ушам и заставил вздрогнуть.

Но сказать что-либо ещё леди не успела.

– Эрик, тебе пора, – произнесла торопливо и добавила едва слышно. – Он возвращается…

Я открыла рот, сама до конца не понимая, что хочу сказать, но вместо слов из горла вырвался болезненный крик, когда печать на коже полыхнула выворачивающий наизнанку болью, разрывая связь.

Нэрен тут же откинул плед и разместил ладонь на моей коже, пуская по ней успокаивающий холод, и придерживал, пока я не восстановила дыхание.

О восстановлении душевного равновесия и ясности мыслей не было и речи.

– Я не верю, что она богиня, – сказала честно, прижимаясь щекой к груди мужчины там, где билось сердце.

Ровное, сильное, уверенное и непоколебимое даже в такой момент.

– Слишком много точных попаданий, – медленно произнёс он, принявшись задумчиво поглаживать меня по спине, пропуская пряди волос через пальцы.

Мы замолчали, обдумывая это основательно потрясшую нас информацию. Повторяли слова женщины, сопоставляли с действительностью…

В какой-то момент поняла, что переваривать это одной очень сложно, и сказала вслух:

– Мои печати никогда не давали сбоя. Тот раз, когда я свалилась на тебя, был единственным.

Нэрен неосознанно обнял меня крепче, помолчал и произнёс:

– Если бы не та наша встреча, следующий закат я бы не встретил.

У меня ледяные мурашки поползли от его слов, внутри всё стянулось тугими узлами и болезненно сжалось.

– Что ты собирался сделать? – прошептала едва слышно.

Но Нэрен не пожелал говорить об этом, вернувшись к словам Аилетты.

– Если предположить, что леди Аилетта Эакайн действительно является Тьмой, получается, что всё это время она была в Раделии, натурально в руках Аластара Вескера.

Мне не очень понравилось, как он увёл разговор, но я не стала настаивать и требовать. В конце концов, мы ничего не скрывали друг от друга, и когда будет готов, Нэрен обязательно обо всём расскажет.

Вздохнула, поудобнее устраиваясь на его такой удобной груди.

– Выходит, что так, – подтвердила глухо, болезненно переживая вскрывшуюся информацию. – Тогда из этого следует, что по каким-то причинам она не может противостоять его величеству. Спастись самостоятельно у неё не получается.

– И использовать силу она не может, – подхватил дракон. – Каким-то образом император отслеживает её проявления.

– Поэтому она связалась с нами через Эрика, – осознала внезапно и тут же нахмурилась. – Но не очень понятно, зачем ей вообще понадобилось с нами связываться. Она хочет, чтобы мы убили его величество. Но как нам это сделать?

Нэрен тяжело вздохнул, из-за чего лежащая на нём я поднялась высоко вверх и плавно опустилась назад.

– Не знаю, моё небо, – признался безрадостно. – Но нам придётся разобраться и с этим.

Настал мой черёд горестно вздыхать. И тут же появилась мысль:

– Похоже, Тьма на нашей стороне…

– Нет, – тут же довольно жестоко оборвал первое кольцо, погладил меня по голове, как бы извиняясь за грубость, и холодно добавил: – Наши с ней цели совпадают, мы хотим одного, но ни о каком доверии к ней не может быть и речи.

– Я этого и не говорила, – поёжилась, сильнее кутаясь в плед. – Но нам уже пришлось довериться ей, Нэрен. Трижды. Первый раз с наводкой на господина Хелинса, второй раз с Сиарелем и третий сейчас, в словах о том, что она является Тьмой.

Мужчина подавил новый вздох, вместо этого раздражённо выдохнул и промолчал. Ему не хотелось соглашаться с моей правотой, но и спорить было глупо.

И почему наша жизнь с каждым днём становится всё сложнее и непонятнее?