Анархопокалипсис (СИ)

(Беспокойный сон ловчего: Рожденные стариками)

Дождь моросил за окнами просторного кубрика. Молодые солдаты поспешно натягивали мешковатый лесной камуфляж, в спешке заправляли кровати и выбегали на утреннюю зарядку. Несмотря на нарастающий ливень, подростки со всех ног шлёпали по размокшей земле, обдавая друг друга грязью, под крики командира взвода. В такую погоду подъем устраивали пораньше. Бегать по слякоти было всяко сложнее, а синоптиков уже сто лет как никто не встречал.

— Рядовой Прох! — с каменным лицом произнес крепкий мужчина и со всей дури заехал пареньку коленом в живот. Малец тут же упал, свернувшись от жуткой боли, а командир раздосадовано потер переносицу и снова двинулся вдоль построения. — Отставать на пять шагов от строя — более чем неприемлемо! На вашем месте я бы серьёзно задумался о депортации на соляные шахты! Доходяги нам не нужны! — важно проголосил тот и приказал отдать честь.

Выстроенные в ряд ребята тут же отсалютовали, игнорируя лежащего на мокром асфальте товарища. По плацу с гордо поднятой головой вышагивал молодой майор. Держа во рту намокшую трубку, он довольно оглядел «свежее мясо» и встал посреди площади.

— Здравия желаю! — грозно скомандовал он, отдавая честь малолетним солдатам. — День сегодня важный, затягов и лекций не будет! В наряд идёт патруль и охрана! После уборки — марш на утренний смотр! Завтрак по расписанию.

— Так точно, товарищ Майор! — хором отчеканили бритые парни. Только единицы из них могли похвастать какой-никакой «шевелюрой», демонстрируя чин и особый статус родителей.

Покончив с уборкой и сменой одежды, ребята тут же собрались в смотровой. Выстроившись в одну шеренгу от стены до стены, они лишь отдаленно напоминали мальчуганов от 11 до 13 лет. Высушенные, крепкие солдаты сильно отличались от простых деревенщин. Излишний набор мышечной массы сулил голодовку, а слабых либо выгоняли, либо приспосабливали по практике. Толк должен быть абсолютно от всех, живых, или мертвых.

— Номер четыре, шаг вперед! — скомандовал старшина, внимательно осматривая вышедшего парнишку. — Руки! — невысокий пацан покорно вытянул подрагивающие ладони и тут же получил длинным болтом по пальцам. — Ты что, баба?! — злобно оскалился старшой, хватая того за грудки. — С такими ноготками тебе прямой путь к опущенным! — заорал 15-ти пятнадцатилетний сержант, тряся мальчишку за плохо остриженные ногти.

— Первый! — последовала смачная пощечина и короткая ода об оторванной пуговице, которую можно было бы и поплотнее пришить.

— Восьмой! — старшина хорошенько осмотрел высокого блондина с пышным начесом и яркой гетерохромией глаз. — Красавец, Тон! Всем бы так! — воскликнул коренастый парнишка, одобрительно похлопав того по плечу. — Ни единого замечания за целых шесть лет отменной службы! Не зря ты сын самого генерала Крига! — он выдавил кривое подобие улыбки и тут же подозвал следующего:

— Девятый! — Вперед вышел самый высокий мальчик в строю, который слегка превосходил в росте предыдущего кандидата на порцию тумаков. С ровно выбритой единичкой и в идеально выглаженной форме он, как и все, молча смотрел в одну точку, ожидая вердикта.

— Вот! Вот пример идеальных солдат, недоросль! — гордо заорал старшой. — Рядовой Райан, в который раз поражаюсь твоей организованности! Хорошо же ты исправился, доходяга! Не зря говорят: с кем поведешься!.. — усмехнулся тот, мельком покосившись на Крига, и тяжело вздохнул. — Уже второй год не могу дать тебе по роже, пацан! Рад за тебя! — он так же похлопал паренька по плечу однако тот лишь слабо вздрогнул и удалился обратно в строй. Сжав кулаки, Вэнс с отвращением повел плечами, словно пытался избавится от ненавистного прикосновения старшего.

После завтрака следовал общий сбор в зале для совещаний. Решалось, кому из молодых солдат суждено получить досрочное повышение по службе, а также возможность участвовать в боевых действиях. Большинство тут же выступило за нескольких кандидатов, молча подписывая какие-то бумаги дорогостоящими чернилами.

— Рядовые Вэнсон, Ахле́ус, Криг — шаг вперёд! — громко скомандовал престарелый генерал-майор, невероятно хорошо сохранившийся для своих шестидесяти лет. — За беспрекословную службу Объединенной Армии Рейха, выдающиеся заслуги и непоколебимый дух настоящего солдата, вам присуждаются следующие звания: Райан Томас Вэнсон — старший сержант противопехотной дивизии! Антониас Валттери Криг — офицерский состав противопехотной дивизии!

***

Спустя ровно два года исправной службы состоялась очередная пьянка по случаю повышения. Переходя в лапы партизанского отряда контрреволюционеров, уже привыкшие к тяжелой работе юнцы праздновали повышение. Дембелям и старшинам всегда ставили кружку высококлассного пива и жареное мясо, которые даже здесь считались деликатесами, так как питались в основном крупами и тушенкой. «Деды» и бывалые уплетали яства за обе щеки, громко ликуя и перешептываясь о грядущий планах. Вэнс был единственным кто так и не притронулся к еде. Сидя поодаль от остальных, он внимательно следил за происходящим, хмуро оглядывая шумную компанию довольных старшин.

— Хейл, Том! — сосед по кубрику довольно грохнул рукой по столу. — Что ты как бобр?! Давай к нам, пока ещё есть время набалабасить на славу! Когда потом такое откушаешь?

— Леус, — бесстрастно ответил тот, мельком поглядывая на угрюмого Крига, молча поглощающего пищу за общим столом, — ты же знаешь, что будет ночью. Зачем набивать брюхо?

— Обрыгаться зассал? — усмехнулся стройный, хорошо сложенный брюнет с темно-карими глазами, — Какой же ты скучный! Хоть бы раз погульбасил с ребятами! Пф, как педики с Тохой, ей богу! Одним словом — борода![1] — Ахлеус громко хохотнул и удалился к шумящей толпе.

«Кто бы говорил, папенькин сынок!» — злобно подметил про себя Вэнсон, всю жизнь мирясь с неприкосновенностью чада одного из высокопоставленных офицеров. Если бы только свернуть ему шею и бросить подыхать в окопе…

— Перекур? — негромко поинтересовался проходящий мимо блондин, правый глаз которого был голубым, а второй — медово-карим, зазывая приятеля за собой. Райан молча поднялся и последовал за товарищем. Не смотря на свой рост, он был всего лишь тринадцатилетним сопляком, который всюду таскался за старшим. Валлтери был на целых два с половиной года старше него и имел куда больше возможностей, нежели Райан.

— Терпеть этого козла не могу! — Встав у окна просторной уборной, Криг устало размял шею и закурил вонючую махорку.

— Уже все детали грядущей операции слышал? — мрачно поинтересовался Вэнс, чиркая спичкой и прикуривая. — Почему именно Варвары? Oletko varma, että suunnitelmasi toimii?[2] — нахмурился тот, шепотом выговаривая последнюю фразу.

— Рейх не может в открытую атаковать ничейную территорию, — сухо пояснил Тон выпуская дым из носа. — Сам знаешь, какие алчные эти церковники. Атакованные будут максимально уязвимы после разгрома. И кто, по-твоему, первым придет им на помощь?

— Логично. Значит, на закате? — Вэнс угрюмо взглянул в замыленное окно, по-прежнему изъясняясь на ломанном финском, который уже давно был кодовым для этих двоих. Профессия лингвиста давно вымерла, а финноязычных граждан в Славии не было. Да и запретить Валттери говорить на родовом языке не могли. Пусть этот язык претерпел изменений и сильно исказился, из-за отсутствия коренных носителей, Антониас всё равно научил друга тому, что сам знал. Статус наследника элитной семьи говорил за себя.

— Kyllä, äläkä valittaako, okei?[3] — Криг недовольно покосился на Вэнса и глубоко затянулся, словно смаковал предчувствие грядущего мятежа. — И подними спичку, которую ты бросил на пол. Не мусорь.

— Ага, обязательно. — проворчал Райан переходя на общепринятый, — Кстати, тебе сегодня утром прислали, — он вытащил из-за пазухи слегка помятый конверт и угрюмо прочел: — «Ловииса-Ванамо-Куинн», тебе что, церковноматка-фанатка написывает?

— Дай сюда! — бесцеремонно вырвав бумагу из рук Вэнсона, светловолосый юноша взволнованно вскрыл письмо и вчитался в текст сжимая пергамент дрожащими руками.

— Ладно, — Райан пожал плечами и глубоко затянулся. — Расскажешь, что там у тебя за дела с церковниками, прежде чем тебя отдадут под трибунал.

— Не твоё дело, — раздраженно фыркнул Антониас, аккуратно сворачивая конверт и отправляя в карман. — Ненавижу церковных ублюдков! Чертовы отморозки! По сравнению с их методами, наказания Рейха кажутся детскими играми! — он зло оскалился, выпуская дым из расширенных ноздрей.

— О чём ты?

— Пытки, — он раскраснелся и глубоко затянулся. — Они истязают послушниц за самые мелкие проступки. Ходят слухи, что некоторые умирали после осложнений и неоперабельных травм. Уж лучше карцер и регулярные избиения, чем вот это вот всё!

— Как по мне, так ничем не лучше, — фыркнул Вэнс, припоминая экзамен на прочность, где его колотили вплоть до желудочного кровотечения.

— Но там же девчонки… — тихо произнес Криг.

— И что?

— Это совершенно другой случай! Они… ну не знаю, не злобные? — парень поник и принялся разглядывать начищенные до блеска ботинки. — То, что делает Церковь — непростительно! — Он сжал в кулаке ещё горящую самокрутку и раздраженно оскалился, швырнув окурок прямо в мусорку в другом углу помещения.

— Не злобные? С чего ты взял? — скривился Райан, не в силах слушать очередные бредни старшего. Он сроду не видел ровесниц.

— С того! — Криг вздрогнул и судорожно сглотнул. — Никогда не прощу за мать и сестру… — процедил тот, не поднимая глаз и нервно переминая ладони.

— Жаль, что с моей мамашей так не получится, — ухмыльнулся Вэнс, затягиваясь папиросой, как вдруг Антониас крепко ухватил его за шиворот, замахиваясь для удара. На миг в его глазах блеснула ярость. Тон свирепо оскалился и тут же погас, стыдливо отпустив футболку товарища:

— Прости, Том. Я знаю, что родителей не выбирают, но поверь на слово. Я был по-настоящему счастлив до тех пор, пока у меня не отобрали семью.

— Рад за тебя, Тон, — Райан никак не отреагировал и покосился на обожженную ладонь Крига, переходя на ломаный финский. — Надеюсь, твой план сработает. Иначе — мы трупы.

— Да, я знаю, — тяжело вздохнул Валттери, потирая щеку и теребя висящие на шее жетоны, слегка изогнутые на концах, которыми когда-то гордился. — Помни, что я говорил тебе, брат. Мы не должны упустить момент.

— Один час двадцать минут! — объявили динамики на стене, и парни тут же сорвались в комнату общего сбора для подготовки к очередной «миротворческой» миссии.

***

Уже стемнело, когда смешанная пехота ворвалась в спящий поселок каменщиков, неожиданно взбунтовавшихся против господ. Старики, женщины, дети: солдаты косили всех без разбора, предусмотрительно оставляя в живых лишь будущих свидетелей. Выбив двери очередного домишки, внутрь ворвалась группа Райана под руководством троих старших лейтенантов, вооруженных потертыми пушками и арматуринами, под стать варварским. Выскочивший из-за угла мужчина без колебаний кинулся на Крига и тут же отлетел от точного удара в грудь. Задыхаясь, он кое-как поднялся на четвереньки, загораживая собой крохотную дочурку, пронзительные зелёные глаза которой с первобытным ужасом глядели на замаскированных военных в самодельной защите и старых ободранных шмотках.

— Молю! — захрипел бедолага, раскидывая руки и заслоняя девочку. — Не трогайте!

— М-мдэ? — усмехнулся один из старших. — А тобе шой, есть чегой предложить?

— Ебите, вербуйте! Псом стану! Всё на свете отдам, только Алиску не троньте, прош…

— Заткнись! — свирепо скомандовал офицер, с размаха отбросив несчастного ударом тяжелой арматуры.

— Хей! А она милашка! — облизнулся второй. — Мужик прав! Снаружи и так бардак, может, оприходуем её? — он жадно оглядел дрожащую малышку, на вид не старше шести лет.

— Ты одурел?! — недовольно рыкнул третий. — Если кто и заслуживает отведать нежной девичьей плоти, то это дембелята! У них то «не было» ещё, да мож уже и не будет!

— Справедливо, — раздосадовано вздохнул второй. — Ну чо, малята? Кто хочет первым? — он расплылся в кривой улыбке, заинтересованно глядя на молодых сержантов. — Не боитесь, вам уже рассказывали, как это делается!

Что Криг, что Райан, ошарашенно глядели на девочку, неспособную даже закричать от шока и ступора. Приказ убить был бы тут же приведён в исполнение, но это… Антониас нервно сглотнул и сделал шаг вперёд. Внешне парень был совершенно спокоен, но в повисшей от предвкушения тишине было слабо слышно, как скрипят его сжатые зубы. Криг неуверенно расстегнул верхнюю пуговицу потертой меховой жилетки и, мельком взглянув на товарища, дал невербальный знак, который они годами отрабатывали на случай ЧП.

— Хэй, малявки! — раздраженно воскликнул один из солдат, — это что такое?! Быстро взять девку! Я считаю до трех! — он медленно направил ствол на Валттери, а второй офицер устремил дуло в сторону Вэнсона. — Раз…

Не медля ни секунды, Райан резко подбил выставленный автомат и с треском заехал по челюсти одного из сослуживцев, выбрасывая того из окна. Пока Криг сметал второго, пробивая его тушей входную дверь под звон разбившегося стекла, Вэнсон пристрелил последнего «товарища» перевернув его же ружье и кинулся следом за Тоном, который зачем-то подхватил девочку на руки и бросился прочь из окна с противоположной стороны.

— Бунт! — завопили солдаты, когда ребята уже бежали прочь из деревни. Лишенные рации в силу особенностей операции, военные не сразу поняли, что к чему, и упустили побег дезертиров.

— Лови! — заорал Криг, подбрасывая девочку Вэнсу, и на ходу распахнул крышку небольшого погреба на окраине поселка.

— Понял! — Райан перехватил малышку и спустил её вниз, не сбрасывая навесной лестницы. — Хочешь жить — сиди тут пока все не стихнет, и не зарыдают сверху! Когда зарыдают — кричи! — приказал долговязый и тут же захлопнул подвал, кидаясь вслед за Валттери.

Последним, что они услышали от разъяренных военных — часть которых уже бросилась по следу молодых дезертиров — были их фамилии. Малейший отказ от подчинения карался показательной казнью, а нанесение ущерба солдатам — смертью на месте. Военный устав, подобно церковным догматам, был первостепенным постулатом. Всё это было не просто прихотью старших, но также частью образа варваров, так что парни по-настоящему нарушили план действий, а не просто отказались насиловать малолетку. Впрочем, о «развлекательных практиках» Рейха можно было написать отдельную историю ужасов.

Свернув к лесу парни бежали прочь со всех ног. Минуя преграды и петляя между широкими дубами, они уходили всё глубже в лесную чащу, заметно отрываясь от хвоста.

— Слушай! — со сбитым дыханием бросил Райан, когда отголоски топота преследователей остались позади. — Один вопрос, вот на хрена?!

— Я должен встретить кое кого! — с почти ровным дыханием выпалил Криг. — Я обещал!

— Почему со мной?!

— Потому, что ты единственный умеешь думать и ненавидишь Рейх так же сильно, как я! — схватив закаленный "Боуи«,[4] Криг принялся рубить преграждающие путь заросли, на пару с приятелем. Они уверенно продвигались к пригорному отшибу северных земель. Не зная, куда толком бегут, парни уже несколько часов неслись беспрерывным спринтом, приближаясь к пограничному пункту «Пшечки». Миновав лесную чащу, они оказались над непролазной топью у края глубокой расщелины, покрытой густым туманом, отчего определить расстояние для прыжка не представлялось возможным. Райан хотел было что-то сказать, но тут прямо между их лицами пролетела слепая пуля снайпера.

— Я понял, — лицо Валттери резко сделалось безразличным, а его горящие глаза вмиг погасли.

— Антон, что ты?..

— Ты не эксперимент, брат. Живи, вместо меня, — Хватая Вэнса под локоть и сбивая подножкой, Валттери со всех сил швырнул его вниз. Туман застелил глаза, а сверху послышался выстрел и звук глухого удара о землю.

Сноски:

[1] Борода, погульбасить — жаргонные выражения в армии.

[2] Перевод: «Ты уверен, что твой план сработает?».

[3] Перевод: «Да, и не ной, хорошо?».

[4] Боуи — Крупный нож, используется как боевой, охотничий, или рабочий.