Анархопокалипсис (СИ)

Глава 27 Шпионские игры (Часть 2)

Небрежно набросив полотенце на бельевую веревку, Кристин неспешно забрала свои вещи из местной сушилки и направилась в сторону Кратера. Просидев за одиноким угловым столиком до самого вечера, она тяжело перевела дыхание, признав, что больше не может тянуть быка за рога, и с неохотой направилась к выходу из города. По крайней мере, от Алессии уж точно сумеет отвязаться, хотя бы до завтра. А вот от гнетущего ощущения первого провала за последние несколько лет, который терзал её при каждом посещении того злосчастного номера в забегаловке — вряд ли. Если бы только этот «патлатый придурок» смотался куда подальше!

Распрощавшись с местной охраной, Харенс угрюмо побрела по лесной опушке, раскидывая носками сапог встречающиеся в траве камушки и тоскливо глядя на незавершенную фазу полной луны, которая уже виднелась на небосводе. Сдавать Уолтера и уж тем более подрывать столпы наёмнического городка она совершенно не собиралась, да и не могла, по каким-то своим причинам. То ли дело сдать нерадивого заказчика Бирму и получить за это достойную награду! Имя «галстука» было не столь важно, а указанная им дислокация и запоминающаяся арабская внешность — в самый раз подходили для сдачи идиота с потрохами.

Вероятность удачной сделки составляла не более 50 %, и Кристин постоянно прокручивала в голове возможные варианты грядущего диалога с престарелым оружейником. В конце концов, он очевидно был приближенным человеком Бирма и наверняка сумеет найти подход к такому важному джентльмену, если весь этот фарс вообще на что-либо повлияет. Даже странно, что за ней по-прежнему никто не следил. Неужели Старик настолько беспечен?!

Приближаясь к сокрытому в чаще трактиру, наёмница обнаружила сидящего у порога Дениса, который с интересом вчитывался в одолженную у Палыча печатную книгу и довольно жевал кусок зачерствевшего хлеба.

— Ого! — воскликнул юноша, стоило Кристин подойти едва не вплотную. — Какие люди!

— Отодвинься, — устало буркнула гончая, явно не желавшая переступать через такую крупную преграду.

— А волшебное слово? — он улыбнулся, упрямо не желая сдвигаться.

— Алаказам. Дай пройти уже.

— Нет, так не пойдет! — рассмеялся пухляш, с интересом разглядывая девушку. — Я же тебе не грубил, чего ты начинаешь? Неужели так сложно сказать: «Пожалуйста»?

— Спасибо, — недовольно буркнула гончая, вглядываясь в окна и навострив уши. — Ольга с Андреем не дома?

— Грубиянка! — Воробей обиженно фыркнул. — Пошли делать что-то со шкурами. Лесёнок, кстати, за ними пошла, так что мы тут одни, э… да.

— Ясно, — проворчала Кристин разворачиваясь и направляясь к излюбленному дубу, недалеко от крыльца. Жалея о том, что не может понять логики русичей, она устало плюхнулась на землю, складывая ноги по-турецки и доставая сигарету.

— Дверь не заперта, — парень пожал плечами и перевернул пожелтевшую страницу. — Опять куришь?

— Тебе то что? — ухмыльнулась наёмница, чиркая спичкой. — Не люблю заходить в чей-то дом без хозяйского ведома.

— Так они же и так твои знакомые, дурашка! — подмигнул пухляш, демонстративно закидывая в рот последний кусочек горбушки и запивая теплым чаем. — И кстати, я, между прочим, о твоём здоровье забочусь!

— Ты заботишься о моём здоровье примерно настолько же, насколько я о твоём, — Кристин надменно закатила глаза и затянулась. — Просто тебе важно пихнуть мне своё драгоценное мнение. Сплошное лицемерие, чувак.

— Ну, вообще-то меня Денис зовут! — он мило улыбнулся и посмотрел на неё с легким снисхождением. — Могла бы и запомнить уже. Как дела, кстати?

— Дела? — она задумалась. — Да вот сижу и думаю, как же меня зовут?

— Ну это же просто, э… — начал было тот и тут же завис, виновато поглядывая на собеседницу и глупо улыбаясь. — Алессия мне говорила, но я забыл. Да уж, она была права на все сто! В такое время девушек и правда, что лучше не трогать. Извини уж.

— В какое такое? — она непонимающе приподняла одну бровь и уже было собиралась смачно нахамить собеседнику, как вдруг услышала такой не желанный вопль из-за избушки.

— Кристи-и-ин! — радостно завизжала Лесса, кидая в руки Сперроу корзину с лесными ягодами и подбегая к наёмнице. — Ну что, как всё прошло? Ты в порядке? У тебя волосы мокрые! А что с лицом? Тот дядька опять тебя донимал, да? Там, говорят, кого-то на Холм вчера привели, прям целой оравой, расскажи!

— О господи… — сокрушенно взвыла рыжеволосая гончая, однако удивляясь тому, что нахальная спутница впервые сохранила между ними дистанцию, не намереваясь сходу повиснуть на шее, или ещё что нибудь в этом роде. — Говорят? В смысле?

— Тетушка вчера видела какое-то шествие, когда по травы ночью ходила! Кстати, они с Павловичем скоро вернутся! А ты чего тут сидишь?

— Да вот, о здоровье волнуюсь, — угрюмо буркнула Крис, внимательно оглядывая монашку и задерживая взгляд на её длинном развевающемся рукаве. — Ты что, до сих пор его не отрезала?

— Но ведь, рукавчик — красивый! — звонко прощебетала послушница. — Ну что, ты нашла нам работку?

— Пока нет. Рада что ты ещё жива.

Вуншкинд слегка удивилась и уже хотела что-то добавить, но её прервали бурные вопли безумных сибиряков, которые отправили её бежать вперед, а сами задержались на полпути к дому. Вываливаясь со стороны амбара, словно медведи шатуны, супруги наперебой друг дружке начали орать какие-то шутки и громко кашлять.

— О! — басовито воскликнула Ольга. — Вы — хухля — приперлись?

— Ля, смотри какая! — сквозь смех подметил Андрей. — Сидить себе, палки дымить, нет бы старшим помочь!

— А там это, дерево с корой как у вошей в макушке! — Степановна едва не покатилась на землю. — Это ж она там, пади, опять нахохлилась, падла! А мы тут, г… г… гы-ы-ы!

— Орэшки, черти его! Ну и рожа была у того рыбака, га? Ну прям Курва-альпака! — бил себя по колену Андрей.

— За что мне это наказание? — Крис безнадежно запрокинула голову. — Вы опять за своё?

— Да не важно! — хохотал Палыч, утирая слезы и поправляя сыромятный ремень с довольно крупными закрытыми ножнами. — Давай, заходи, пора поедать нашу великую добычу старых придурков!

— Не придурков, а «игрочков — ролевичков»! — басила женщина, пытаясь унять истерический смех.

Ужин прошел на удивление спокойно. Русские наконец-то перестали нести околесицу, Денис всё время пытался рассмешить Алессию дурацкими шутками, а Крис, усевшись поодаль от остальных, с безразличием жевала тушеное мясо, запивая травяным чаем. После трапезы, Сперроу сразу отправился на боковую, да и Алессия вскоре намылилась следом за горе-помощником, не забывая в очередной раз поблагодарить убирающих со стола сибиряков за новую «временно-личную» комнату.

— Да не за что! — подмигнула Степанна, складывая тарелки и чашки внутрь большого глиняного горшка ручной работы. — Лишь бы Кристишка у нас под ухом не сопела, пока мы с Дроном уснуть пытаемся!

— Эй! А ну не вздумай! — с улыбкой возмутился Андрей, когда Кристин машинально потянулась убрать тарелку за Дэном. — Он у нас особенный! Поутру сам справится!

— Так грязно же.

— Будешь за всеми дерьмо подбирать? — он усмехнулся и важно зашагал на кухню.

— Вот ещё! Но… грязно же, — слегка замешкалась Харенс, привыкшая помогать хозяевам без лишних слов и уточнений.

— Ох, и как ты не поймешь, что ничего ты нам не должна? — проворчала Ольга, наскоро смахивая крошки в платок.

— Никак, — девушка пожала плечами. — Нормально тут всё?

— Порядком! — Палыч демонстративно выставил большой палец из-за шторки и поспешно вернулся на подмогу супруге. — Есть чего новенького?

— Ну как… — Крис холодно взглянула на него со странным прищуром.

— Не люблю, когда у тебя «эти» глаза, — нахмурился бородач. — Чего стряслось?

— Почему варвары никого здесь не трогают? Это что, какой-то особенный лес?

Андрей резко остановился и взглянул на девушку в пол оборота:

— Оль?

— Да плевать, — отмахнулась Степанна. — Я подметать буду, давай ты как нибудь сам сейчас?

— О-окей, — он тяжело вздохнул и устало уставился на конопатую. — Так ведь, мы же давно торгуем с Холмом, чего тут такого?

— Ничего, просто любопытно, — задумчиво ответила Крис, усаживаясь на широкую лавку. — Раньше должна была догадаться, что вы им не просто за аренду земли платите.

— А с чего ты взяла, что есть что-то боле того?

— Птичка напела, не важно. Слушай, насчет варваров и Холма… Разве реально их контролировать?

— Слушай, малая, — Андрей нахмурился и неспешно облокотился ладонью о соседний стол, — с чего такие выводы? Тебе кто-то прямо так и сказал, или ты опять свою паранойю додумываешь?

— Говорю же — птичка напела.

— Птички твои явно паленого гашиша обкурились, раз такие бредни поють! А насчет психов, ну так, конечно, что у них всяко есть какие командоры среди своих. Не зря же они до сих пор весь мир своим игом не потоптали!

— Получается, даже к этим тварям можно найти подход?

— Откуда ж я знаю? Я там, у них, не бывал! — усмехнулся мужчина, закуривая трубку. — И с чего это ты интересуешься? Ну не лезут, да и не лезут! Разве плохо жить поживать да добра наживать, безо усяких подробностей?

— Разве не в этом вся суть Рейха? — она пожала плечами не сводя глаз с собеседника. — Значит, варвары не такие уж и безумцы?

— Звиняй, — Пал только развел руками, — но я понятия не имею, так оно или нет! Моё дело жить и получать от этого удовольствие, — подметил Андрей, отправляясь на кухню, и издали добавил. — Ты бы отдохнула-то! Видок шо у мокрого куропата!

— Сама разберусь, — буркнула Крис, поглядывая на трофейную книгу монашки: — «Андерсен, значит?».

Не в силах сдержать соблазна, хотя бы мельком взглянуть на страницы старинной книжонки, наёмница аккуратно поддела обложку и принялась внимательно разглядывать содержание, подыскивая самое странное название в списке. С мыслью, что успеет вернуть всё на прежнее место до пробуждения Лессы, она тихонько покинула охотничьи угодья и уютно умостилась под ветвями излюбленного дуба. Подсвечивая книгу заводным карманным фонариком, Кристин мрачно перелистывала страницы, пытаясь найти хоть что-то захватывающее, или, по крайней мере, не скучное. Быстро читая по диагонали, она изредка усмехалась, всё больше погружаясь в вымышленную историю о никому не нужном гусенке.

— Ну и чушь! — разочарованно вздохнула Кристин, захлопывая не самое занимательное чтиво и вдруг поняла, что чей-то пристальный взгляд всё это время сверлил её со стороны крыльца. Резко вскинув голову, Кристин увидела расплывшуюся в довольной улыбке Алессию, которая уже давненько сидела на ступенях приподнятого порога и ехидно наблюдала за увлеченной наёмницей.

— Не спится? — тихонько отозвалась Вуншкинд, умащивая подбородок на выставленные колени.

— Как видишь! — стыдливо буркнула Крис, неуклюже убирая книгу. — Не слышала, как ты вышла.

— Я тоже кое-что умею! — мило улыбнулась монашка, перебираясь на купу связанных бревен, поближе к Харенс, и довольно прищурилась, глядя на смутившуюся гончую. — Интересненько?

— Ещё чего! — фыркнула Харенс. — Извини что взяла твоё без спросу. Хотела достоверно убедиться в тупости этих твоих сказочек.

— Да ладно тебе! — прощебетала послушница, поправляя подол длинного платья. — Тебе было так «не интересно», что ты даже меня не заметила совсем?

— Сказала, что нет! — отмахнулась Кристин, нервно ощупывая рубец на правой щеке. — Чего тебе?

— Не спится! — пожала плечами Алессия. — Что же это за короткая такая сказка была? И вообще, разве там есть скучные? — расстроенно насупилась та, явно издеваясь над закипающей Крис.

— А есть нескучные? — конопатая деловито сложила руки на груди. — Так себе история, да и конец слабоват! Никакого тебе возмездия, только сопли одни.

— Возмездие? — удивленно воскликнула Лесса.

— На месте этого леблядя, я бы там весь двор подожгла или диверсию устроила, а он… тьфу!

— Гадкий утёнок! — сообразила послушница. — Такая милая история! Вот бы и в жизни так.

— Реальная жизнь мало чем отличается, — ухмыльнулась гончая, зубами вытаскивая сигарету. — Только в конце никто не становится прекрасным и не находит своей стаи.

— Почему же?!

— Люди — как яблоки. Со временем отрываются от яблони и начинают медленно гнить, если не будут вовремя съедены кем-то покруче, — буркнула гончая, чиркая новенькой охотничьей спичкой с длинным запалом.

— А я так не думаю! — улыбнулась монахиня. — Разве эти твои русские — так уж плохи?

— Никогда не знаешь, какие черти водятся в тихом омуте, — усмехнулась Кристин. — У них просто нет другого выбора. Ты же совсем их не знаешь.

— Да ну, они-то не сгнили же до сих пор!

— Возможно. Слушай, если это месть за прочтение твоей книжки — я уже извинилась! — буркнула Крис, утомленная от бесполезного трепа монашки. — Или чего тебе?

— Ну как, пообщаться! — она широко распахнула свои «стеклянные» глазки и гончей в очередной раз стало как-то не по себе в компании этой, типа «хрупкой» барышни. — Мне показалось, там на Холме, было что-то интересное! Расскажи, расскажи!

— Ничего! — рявкнула Харенс, выпрямив колени и раздраженно закидывая ногу на ногу. — Шлюх привели, трехглавый напился, а тот «шкаф» опять до меня докопался со своими параноидальными проблемами! Что я должна тебе рассказать?!

— Всё-таки скучно, — вздохнула Алессия, тоскливо опуская голову на колени. — Завтра уже уходим?

— Я ещё подумаю, — проворчала рыжеволосая гончая. — Иди спать, пожалуйста, я хочу побыть одна.

— Слушай, — задумчиво воскликнула девушка, — вот я же тебе всё порчу совсем? Церковью пугаю, и всё такое. Ещё и шантажировала, ну, ты понимаешь о чём я. А если бы я просто попросила тебя о помощи, ты бы согласилась?

— Нет.

— А если бы очень сильно?

— Нет.

— Понятно, — она удрученно вздохнула и прикрыла глаза. — А почему ты дала ему имя, всё-таки?

— Кому ему? — Крис недовольно приподняла одну бровь. — И к чему ты это? Мы же уже всё решили, вроде.

— Флегий, что это значит? Хочешь сжечь все дотла? — усмехнулась миловидная барышня, в глазах которой на миг блеснули дьявольские огоньки.

— Точно заначку у «Эндрю» нашла, — буркнула гончая, чувствуя, как всё тело пробирает неприятный холодок. — Хотя, учитывая вложенную в него ярость, такое наименование не лишено смысла.

— Какую заначку? — удивилась Лесса.

— Да не важно. Флегий? Был такой персонаж в мифологии древнейших народов. Сын Ареса, бога войны и так далее. Короче, по версии одного из забытых писателей: покровитель ярости, которого засадили сторожить один из кругов ада за то, что он сжег какой-то там храм, типа того.

— Каких кругов? И причём тут ярость?

— Таких, где я гореть буду, — ухмыльнулась Кристин, устало запрокидывая голову и выпуская из легких столб ядовитого дыма. — Хотя, для меня это имя — как напоминание о долге.

— Да где же ты такие страсти находишь? — улыбнулась послушница. — Ну и названьице дала!

— Это не я, а его бывший хозяин. Да и не важно.

— И причем же тут ярость тогда?

— Похоже, ему этого качества определенно не хватало, а для меня — это единственный двигатель. Слушай, не донимай меня своими расспросами, а?

— Ты вот у меня вообще ничего не спрашиваешь! — надулась Алессия. — Может меня убьют уже скоро, а я даже и не узнаю, с кем дело имею! Ты же совсем ничего о себе не рассказываешь!

— Убьют? — Гончая медленно перевела взгляд на собеседницу. — Если не Церковь, то я представить себе не могу, кто вообще посмеет поднять на тебя руку, если, конечно, ты не начнешь палить во все стороны.

— В смысле? Это ещё почему?! Я же предательница!

— Да брось, ты даже той бабке с курятником пыталась втереть что-то про «отпущение грехов» и «Благословляйте проклинающих вас»! Отец «Аморал» бы, несомненно, гордился тобой.

— Не могу же я совсем не изображать несения службы!

— Это ещё почему? — риторический вопрос гончей явно смутил послушницу, однако, докопаться всё-таки стоило, хотя бы из вредности.

— Я боюсь, — тихо воскликнула Лесса. — Они говорили, что будут везде следовать за мной по пятам. Чтобы я не сделала: Бог всё равно заметит любую мою оплошность и накажет! А я… ну, я просто грязная грешница! — она лучезарно улыбнулась и тревожно огляделась по сторонам.

— Не парься, сюда даже психи не суются. Да и никакая оптика за деревьями не достанет, иначе эти чокнутые русичи тут бы не остались, — Харенс нахмурилась и неодобрительно посмотрела на Вуншкинд. — Такие, как ты, не могут предать Церковные идеалы. У тебя мозги под Церковь заточены. Это нонсенс, я тебе уже говорила.

— А я тебе отвечала, что искренне верю в Бога! — девушка тепло улыбнулась, но уже не так нарочито. — А ещё, я верю, что если бы он создал нас такими, как и он сам, он бы никогда не пожелал холокоста, убийства детей, и прочих ужасов «Истинного завета»! Создатель не может идти против самоё себя и делать своих детей — врагами по расовой принадлежности и половому признаку, а значит — это совсем и не истинные писания, вот что я думаю!

— Логично. Но ты не могла просто так дойти до этого самостоятельно. Все эти рассказы о библиотеке и «я вдруг что-то там поняла» — недостаточный аргумент. Придумай что-то оригинальнее, если хочешь, чтобы я тебе поверила, — холодно заключила Крис, затушив окурок и забросив в пластиковое ведро для мусора. — Ты что-то видела? Что-то слышала? Тебя подбивали на саботаж? Что должно было произойти, чтобы монашка внезапно начала думать своей головой? Послушникам думать не положено, дорогуша.

— Ой, я, кажется, поняла, почему ты меня гонишь иногда! — прощебетала Алессия поднимаясь и отряхивая подол. — Ладненько, я всё-таки спатеньки. А книжечку можешь забирать, все равно она не моя, только дочитать дашь, ладушки?

— Вообще-то — твоя.

— Здесь нет ничего моего, — мило улыбнулась монашка, поправляя растрепавшуюся косу. — Даже робу, и ту, сшил кто-то другой!

— Что за чушь ты несешь?! — возмутилась Кристин, подрываясь земли и с силой пихая сборник в руки послушницы. — Всё что у тебя есть — твоё уже по факту! Даже я, как собственность, пока что, принадлежу именно тебе! — недовольно буркнула Крис, устало фыркая и направляясь обратно к дереву. — Хоть мне это и не нравится, проблемы с Церковными тварями напрягают меня куда сильнее, чем твоя болтовня.

— Спасибо… — растерянно пролепетала послушница, с замиранием сердца глядя на Крис и прижимая к себе сборник доанархических сказок. Её пальцы дрогнули, а в глазах появилась какая-то невыносимая беспомощность, тут же сменившаяся фирменным возмущением Вуншкинд. — И ты никакая не собственность! Прости что я так с тобой, просто…

— Да я знаю! — раздраженно проворчала Кристин. — Физически слабая особа, не способная выжить в этом ужасном жестоком мире, с наличием слабовыраженной андрофобии и сверх коммуникабельностью. Не начинай, короче.

— Андро… что? — удивилась девушка. — И не боюсь я Андрея Павловича!

— Да нет же! — Кристин, с силой сдержала желание расхохотаться и на одном дыхании выдала целую тираду: — Ты же явно подыскивала себе кого-то под стать первоклассного телохранителя? Тот «шкаф» Бирма тебя и в помине не интересует, как в общем и этот клоун Воробчик! Видела бы ты своё лицо, когда пытаешься смеяться над его тупыми шуточками! Зато о соблюдении моего личного пространства ты и думать не хочешь, плюс, Ольгу вполне к себе подпускаешь, не то, что «Эндрея». Так от него шарахнулась при первой встрече, будто он тебя сжечь собирался! Да ты же сама постоянно треплешься, мол, «я с мужиками не пойду, я их боюсь!».

— Ого! А у тебя не такая уж и плохая память! — задумчиво подметила послушница. — Ну да, есть немножко. Ладненько, я и правда пойду, наверное, нехорошо задавать столько вопросов, и вообще…

— А ты действительно не считаешь себя человеком? — мрачно воскликнула рыжеволосая выскочка, явно добивая собеседницу ее же тактикой. — Почему «Вуншкинд»? Это не просто фамилия, желанная! И кстати, что насчёт «балалайки»? Откуда тебе знать, как именно обзывают СВД у русских в простонародье? Ты же из Церкви и носа не высовывала, до этого года, если вообще твоим россказням верить!

— Кристин! — в сердцах возмутилась Лесса, обиженно надувшись и не сдвигаясь с места. — Я же уже просила тебя не говорить такое!

— Ну, ты же сама жалуешься, что я мало с тобой разговариваю, — Наёмница беззаботно пожала плечами. — Ладно, уймись. На самом деле, меня это мало волнует, — слукавила она, потирая тянущую спину. — Завтра «отмучаюсь» и пойдём искать работу. Кажется, у местного мастера есть работенка. А сейчас, позволь мне отлучиться, если не хочешь чтобы я истекла кровью раньше времени.

— Ой, точно! — опомнилась Лесса. — Забыла совсем! Ну, ладушки! Пойду спатки, и ты тоже давай! А то выглядишь как выжатый лимончик, совсем бледная какая-то!

— А какой мне ещё быть? — угрюмо буркнула Харенс, медленно поднимаясь на ноги и, проводив взглядом удалившуюся послушницу, заковыляла в сторону амбара, за которым находилась вполне культурная уборная с умывальником и выгребной ямой.

***