Арден

Глава 11. Одно целое.

— А что с дедом? — спросил Арден, внезапно вспомнив о главном. Его голос звучал настойчиво, почти требовательно, словно он боялся, что Каэлион уклонится от ответа.

Каэлион задумчиво посмотрел на него, его полупрозрачное лицо оставалось невозмутимым, но в глазах читалась глубокая печаль.

— Ты обратил внимание на то, чем Гарвин убил демона? — спросил он, не отвечая напрямую.

Арден нахмурился, пытаясь вспомнить тот момент. Он никогда не видел этого молота раньше, но образ был четким, словно выжженным в памяти.

— Это был какой-то молот, — произнес он медленно. — Очень странный. Похоже, боевой. Я такие никогда не видел.

Каэлион кивнул, словно ожидал именно такого ответа.

— Это не просто боевой молот, — сказал он, и его голос стал тише, будто он боялся, что их могут подслушать. — Великие братья — Гефейрос и Прометион в Стальгарде жили этим проектом. И он держался в огромном секрете. Это то, что они называли "молот одного удара".

Арден замер, его глаза расширились. Он чувствовал, как каждое слово Каэлиона открывает перед ним новые, пугающие горизонты.

— Основная задача молота — объединить искру владельца молота и жертвы, — продолжил Каэлион. — Происходит гибель материальной составляющей обоих. Но волновая, объединенная искра, ведомая волей владельца молота, встраивается в корпускулярно-волновую структуру близкого владельцу человека. И не просто человека, а ребенка. В структуру взрослого такое изменение внести нельзя.

Арден ошарашенно молчал. Его мысли метались, словно загнанные звери. Он пытался осмыслить услышанное, но это казалось слишком невероятным, слишком сложным для понимания.

— Мы не успели испытать молот, — продолжил Каэлион после некоторой паузы. Его голос звучал задумчиво, словно он вспоминал давно забытые события. — Это был эксперимент, который мог изменить всё... но мы так и не довели его до конца.

Арден смотрел на него, чувствуя, как каждое слово становится все более тяжелым, словно камни, падающие в бездонный колодец. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле.

— Молот и мой меч — это две стороны одной медали, — внезапно переключился Каэлион, и его голос стал ровнее, будто он решил сменить тему, чтобы объяснить что-то еще более важное. — Меч должен был обладать своей волей. Понимать, кому он будет служить, а кому нет. Меч — это сложный боевой механизм, который впитывает искру врага и передает ее память Душе меча...

Каэлион замолчал, глядя на Ардена. Его полупрозрачная фигура казалась одновременно реальной и призрачной, а в глазах читалась древняя усталость. Он грустно улыбнулся, и эта улыбка была полна печали и сожаления.

— В момент моей смерти меч активировался, — произнес он, и его голос стал чуть тише, почти шепотом. — И теперь мой меч и его воля — это я...

Арден почувствовал, как холод пробежал по спине. Он снова посмотрел на ножны, лежащие на алтаре, и вспомнил огненно-кровавые руны на клинке. Теперь они казались ему живыми, словно пульсирующими энергией.

— Молот? — спросил Арден, пытаясь вернуть разговор к предыдущей теме.

Каэлион кивнул, его взгляд стал серьезнее.

— У молота нет воли, — ответил он. — Его задача — передать память врага ребенку, а личность взрослого нужна для того, чтобы дать ребенку шанс выстоять против личности врага. Это опасный процесс. Ребенок может не справиться. Но если он выживет... то получит знания, опыт и силу, которые невозможно получить другим способом.

Арден замер, чувствуя, как его сердце начинает биться быстрее.

— У тебя скоро начнут просыпаться воспоминания, — сказал Каэлион, его голос стал мягче, но в нем чувствовалась тяжесть. — Ты должен получить память Гарвина и его врага.

— Но это не всё, — произнёс Каэлион, и его голос стал ещё более серьёзным, почти тревожным. Он наклонился вперёд, словно хотел быть ближе к Ардену, чтобы тот точно услышал каждое слово. — Похоже, структура демона встроилась в твою волновую структуру не так, как мы ожидали…

Арден замер, его сердце сжалось от предчувствия чего-то большего, чем он мог вообразить. Он почувствовал, как холодный пот стекает по спине, а дыхание становится прерывистым.

— Ты получил возможность входить в резонансное состояние темной материи, — продолжил Каэлион. Его глаза светились мягким голубоватым светом, но теперь в них читалась настороженность. — То, что ты называешь измерением теней. Этой способностью обладают некоторые жители других миров, но мы… никогда.

Арден молчал, его разум пытался осмыслить услышанное. Измерение теней? Это не просто странное состояние, которое он считал своей уникальной особенностью? Это что-то большее, что-то, что вообще не должно было случиться?

— А твоё глубинное измерение… — Каэлион сделал паузу, словно подбирая слова. — Это второй побочный эффект. Ты становишься на время полностью волновой структурой.

Арден вздрогнул. Его взгляд метнулся к своим рукам, которые казались обычными, материальными. Но теперь он понимал, что это лишь оболочка. Под ней скрывалось нечто большее — нечто, что выходило за пределы человеческого понимания.

Внезапно Арден ощутил, как мир вокруг него начинает тонуть в темноте. Словно его затягивало на дно огромного океана, наполненного чернильной водой. Он не мог дышать, не мог двигаться — только наблюдать, как перед его глазами проносятся незнакомые сцены из жизни, которая никогда не была его собственной. Это были чужие воспоминания, но они казались такими реальными, будто он сам прожил их.

Первым мелькнул образ мальчишки, бегущего по залитому солнцем лугу. Его смех был ясным и звонким, а трава шуршала под босыми ногами. Арден понял, что это Гарвин — его дед, но таким, каким он никогда не видел его. Молодой, полный энергии, с горящими глазами.

Затем сцена сменилась. Теперь перед ним был маленький Гарвин, играющий со своим дедом кузнецом Теодором. Они стояли в просторной кузнице, где воздух был наполнен запахом раскаленного металла и углей. Теодор показывал внуку, как правильно держать молот, и его голос звучал тепло и терпеливо.

Следующий образ — юноша. Первый взгляд на любовь. Гарвин стоит у реки, держа за руку девушку с длинными светлыми волосами. В её глазах — нежность и радость. Арден чувствовал, как сердце Гарвина бьется быстрее, как он боится сказать что-то не то, как хочет сохранить этот момент навсегда.

Сцены продолжали сменять друг друга. Вот он уже взрослый мужчина, работающий в кузнице. На его лице — следы усталости, но в глазах горит та же страсть. Теодор, теперь старик, показывает ему тайник, спрятанный за массивной железной плитой. Внутри — странный молот, испещренный символами, которые пульсируют мягким светом. Гарвин слушает объяснения деда, и его лицо становится серьезным.

Время летит вперед. У Гарвина появляется сын. Он играет с ним на том же лугу, где когда-то бегал сам. Арден чувствует теплоту этих моментов, радость отцовства, но и тревогу — страх за будущее своего ребенка.

Наконец, последняя сцена. Гарвин держит на руках маленького мальчика — своего внука, Ардена. Его лицо светится гордостью и любовью. Он смотрит на малыша, словно видит в нем продолжение своей жизни, своей семьи, своих надежд.

Арден хотел закричать, но звуки застряли в горле. Он чувствовал себя чужаком, вторгшимся в чужую жизнь, но в то же время эти воспоминания становились частью его самого. Они проникали в его разум, в его душу, словно ключи к чему-то большему.

Внезапно он оказывается в совершенно ином мире, среди людей… нет, существ, которые кажутся ему чужими и одновременно знакомыми. Адское Кадетское Училище, место, где готовили элитных бойцов для армии демонов.

Арден видит себя — но это не он. Это Зарагор, юный курсант, высокий и могучий даже по меркам своей расы. Его тело словно выковано из стали, а движения полны силы и точности. Он стоит на плацу под палящим красным солнцем, которое окрашивает небо в кровавые тона. Инструкторы кричат команды, а Зарагор выполняет их с механической точностью, будто каждое движение давно отрепетировано до автоматизма.

Мелькают сцены бесконечных тренировок. Поединки один на один, затем групповые бои — все быстрее, жестче, безжалостнее. Зарагор всегда впереди, всегда сильнее. Его товарищи уважают его, но держатся на расстоянии. Они знают, что внутри него горит огонь, который невозможно потушить.

Среди этих воспоминаний возникают и другие моменты — более мягкие, человечные. Свидания, короткие интрижки, случайные встречи. Но есть одна, которая пронзает его сердце, как стрела. Девушка-демонесса с острыми чертами лица и глазами, полными тьмы и света одновременно. Их отношения начинаются как игра, но вскоре перерастают во что-то большее. Зарагор чувствует, что она становится частью его жизни, частью его души.

Но служба есть служба. Зарагор и его команда получают приказ отправиться через красный портал. Они оказываются на каменистой равнине, окруженной горами...

... И Вот Арден смотрит глазами Зарагора, чувствует его решимость, его холодную ярость. Он видит его — Гарвина. Цель. В руках у Гарвина — тот самый молот, который Арден уже видел в воспоминаниях своего деда. Зарагор понимает, что это конец. Но, прежде чем удар обрушивается, он произносит роковые слова:

— Ты не знаешь, что ты делаешь…

Эти слова эхом отдаются в голове Ардена. Он чувствует, как две реальности — жизнь Гарвина и жизнь Зарагора — сталкиваются, переплетаются, смешиваются в его сознании. Теперь он знает, кто такой демон, чья сущность живет внутри него. Теперь он понимает, почему его тянет к измерению теней, почему он так отличается от других людей.

Когда поток воспоминаний прекращается, Арден падает на колени, задыхаясь. Холодный пот стекает по его лицу, а в груди бушует шторм эмоций. Перед глазами всё еще стоят образы двух жизней, которые теперь стали его собственными.

Арден словно принял ледяной душ. Воспоминания продолжали накатывать волнами, но теперь они больше не погружали его в свои глубины. Он оставался на поверхности, осознавая каждую деталь, каждое мгновение из двух жизней — Гарвина и Зарагора. Это было подобно тому, как если бы он внезапно прожил целую вечность за считанные минуты. Его разум был переполнен знаниями, эмоциями, чувствами, которые раньше казались недоступными. Он видел мир другими глазами, чувствовал его иначе.

— Как ты? — раздался голос Каэлиона, мягкий, но с легкой тревогой. — Можешь трезво мыслить?

Арден медленно поднял голову. Его взгляд стал другим — более острым, более целеустремленным. Опыт двух прожитых жизней словно состарил его, придав тяжести и глубины его решениям. Он больше не был тем юношей, который бежал через лес, полный страха и смятения. Теперь в нем появилось что-то новое — холодное спокойствие, которое рождается только у тех, кто осознал неизбежность своей судьбы.

— Да, — ответил Арден, его голос звучал ровно, без тени колебаний. — Я понимаю всё, что ты сказал ранее.

Каэлион кивнул, его полупрозрачная фигура слегка качнулась, словно отражая его внутреннее беспокойство.

— У нас мало времени, — произнес он, его голос стал чуть напряженнее. — Что нам делать?

Арден задумался. В его голове, словно послушные механизмы, начали всплывать уроки тактической подготовки, полученные в убежище. Он вспомнил стратегии, методы, приемы. Его разум работал четко, будто каждый шаг уже был продуман заранее.

— Думаю, что нам нужно взять языка, — произнес он, и его губы тронула хищная улыбка. — А заодно проверить — на что ты способен?

Каэлион невольно поежился под жестким взглядом Ардена.

— Может, я просто расскажу? — предложил Каэлион, его голос стал чуть менее уверенным.

— Потом расскажешь, — коротко ответил Арден, не сводя глаз с выхода из пещеры. Он поднялся на ноги, взял меч, который все еще покоился на алтаре, и направился к выходу. Его движения были уверенными, почти механическими. Он больше не бежал от своих страхов. Теперь он шел навстречу им.

Лес встретил Ардена вечерней прохладой, ароматом мокрой листвы… и жестким ударом сбоку. Он даже не успел осознать, что произошло. Чья-то тяжелая туша врезалась в него, словно кувалда, и он отлетел на метр, больно ударившись о землю. В ноздри ударил резкий запах псины, смешанный с чем-то диким, древним и злобным.

Арден инстинктивно сделал перекат, вырываясь из зоны атаки, но его движения были медленнее, чем обычно — удар оглушил его. Перед глазами все еще плясали темные пятна, но он уже чувствовал, как что-то огромное, покрытое шерстью, мчится к нему. Это был волк — исполинский, объятый голубым пламенем, которое плясало вокруг его клыков и когтей, будто живое.

Привычно скользнув в тень, Арден почувствовал, как мир вокруг становится гуще, медленнее. Но даже здесь, в глубинном измерении, он едва успел увернуться от пасти волка, которая внезапно возникла перед его лицом. Гнилостное дыхание обожгло его кожу, а острые клыки щелкнули в считанных сантиметрах от его горла. Не раздумывая, Арден отшвырнул волка мощным ударом меча в ножнах, целясь прямо в его оскаленную морду. Удар был сильным, но недостаточным — волк лишь рыкнул от ярости и снова бросился вперед.

Арден обнажил меч. Огненно-кровавые руны на клинке вспыхнули, словно приветствуя своего нового владельца. В тот же миг голубое пламя волка стало ярче, озаряя лес жутким светом. Два существа — человек и зверь — замерли на мгновение, оценивая друг друга. Затем началась схватка.

Волк двигался невероятно быстро, его тело казалось одновременно легким и массивным. Он атаковал короткими, стремительными выпадами, пытаясь достать Ардена своими когтями и клыками. Каждый удар был смертоносным, но Арден уворачивался, используя каждую возможность для контратаки. Его меч свистел в воздухе, рассекая голубое пламя, которое окружало волка, но сам зверь уклонялся с удивительной ловкостью.

— Позволь мне помочь! — пророкотал голос Каэлиона в его голове, полный напряжения.

— Справлюсь сам! — прорычал Арден, но в следующий момент он понял, что это не совсем так. Волк был слишком быстрым, слишком сильным. Одна из его когтистых лап оставила глубокий порез на предплечье Ардена, и теплая кровь начала стекать по руке.

Но затем произошло нечто странное. Когда волк снова бросился в атаку, Арден почувствовал, как меч в его руках словно ожила. Руны на клинке вспыхнули ярче, и голубое пламя волка начало потрескивать, как угасающий костер. Клинок вонзился в бок зверя, и тот завыл от боли. Его тело задрожало, а пламя, окружавшее его, начало стекать по клинку, словно жидкость, и впитываться в металл. Через секунду волк рухнул на землю, его тело исчезло в яркой вспышке, а меч затих, будто насытившись.

Арден тяжело дышал, чувствуя, как адреналин медленно отступает. Он опустил меч, глядя на место, где только что лежал волк. Но передышка была недолгой. Из теней появились новые фигуры — шесть парящих силуэтов, которые крались к нему полукольцом. Это были такие же волки, объятые голубым пламенем, их глаза горели жутким светом, а рычание заставляло волосы на затылке вставать дыбом.

Он почувствовал их взгляды на своей спине — холодные, пронизывающие до костей. Арден медленно повернулся, готовясь к новой схватке, но его внимание привлекло странное ощущение в руке. Он опустил взгляд и увидел, как пламя поверженного волка продолжает впитываться в клинок. Руны на мече вспыхнули последний раз и погасли, оставив после себя только холодный черный металл.

— Что происходит? — прошептал Арден, но ответа не последовало.

Волки приглушенно рычали, окружая его. Их тела напряглись, готовые к прыжку. Арден поднял меч, чувствуя, как его сердце начинает биться чаще.

Арден стоял в центре полукольца, окруженный шестью волками, чьи силуэты плясали в свете голубого пламени. Их рычание звучало как гром во время грозы, а глаза горели дикой яростью. Каждый из них был готов к прыжку, и Арден понимал, что это будет не просто бой — это будет битва на грани жизни и смерти.

Первый волк атаковал внезапно, словно молния. Он метнулся вперед, его клыки блеснули в темноте, а когти резанули воздух. Арден едва успел поднять меч, чтобы отразить удар. Клинок встретился с голубым пламенем, и раздался оглушительный треск, будто металл вступил в контакт с живой энергией. Волк отскочил, но лишь для того, чтобы снова броситься вперед. Его движения были быстрыми, почти невидимыми, но Арден чувствовал их инстинктивно, словно каждое движение зверя отпечатывалось в его сознании.

— Они слишком быстры! — прорычал Арден, чувствуя, как усталость начинает сковывать его мышцы.

— Позволь мне помочь! — голос Каэлиона в его голове звучал напряженно, словно сам древний кузнец тоже ощущал давление момента.

— Уже помогаешь, — ответил Арден сквозь зубы, делая выпад в сторону следующего волка. Меч рассек воздух, и клинок вспыхнул черной тьмой, которая ударила по одному из нападавших, словно невидимая волна. Волк зарычал, когда его пламя начало мерцать, а затем потухло, поглощенное мечом. Тело зверя рухнуло на землю, растворяясь в ночной тьме.

Но это была лишь первая победа. Оставшиеся пятеро волков не собирались отступать. Они двигались теперь более осторожно, окружая Ардена, словно координируя свои действия. Двое из них атаковали одновременно — один слева, другой справа. Арден едва успел отпрыгнуть назад, чтобы избежать их когтей, но один из волков все же задел его ногу. Боль пронзила тело, но он не позволил себе закричать. Вместо этого он сделал шаг вперед, направив меч в сторону одного из волков. Черная волна снова вырвалась из клинка, но на этот раз она была мощнее, шире. Она сбила волка с ног, и его пламя исчезло, впитавшись в меч.

— Что ты делаешь? — спросил Арден, чувствуя, как меч становится легче в его руках, словно обретая новую силу.

— Это не я, — ответил Каэлион. — Это ты. Ты начинаешь понимать, как использовать меч. Он — продолжение тебя. Он питается их энергией, а ты направляешь его. Мы работаем вместе.

Арден кивнул, хотя и не был уверен, что полностью понимает, о чем говорит Каэлион. Но времени на размышления не было. Третий волк уже летел к нему, его пасть была широко раскрыта, а клыки блестели в свете луны. Арден поднял меч, и на этот раз он не просто ждал атаки — он сам шагнул навстречу врагу. Когда их тела почти столкнулись, он взмахнул клинком, и черная волна ударила прямо в сердце волка. Голубое пламя вокруг зверя вспыхнуло последний раз и исчезло, а тело рухнуло на землю.

Теперь осталось только четверо. Но они стали еще осторожнее, двигаясь медленнее, словно понимали, что их силы не безграничны. Арден чувствовал, как его собственные силы на исходе. Каждый удар, каждый шаг давался с трудом. Его руки дрожали, а дыхание стало хриплым. Но он знал, что сдаваться нельзя.

— Держись! — голос Каэлиона звучал теперь мягче, почти ободряюще. — Мы можем победить. Ты можешь победить.

Арден кивнул, чувствуя, как их связь становится крепче. Он больше не просто держал меч — он стал частью него. Его разум слился с волей Каэлиона, и теперь каждый удар, каждая волна тьмы была результатом их совместных усилий.

Один из волков сделал ошибку — он прыгнул слишком рано. Арден, предугадав его движение, шагнул в сторону и нанес удар. Меч вспыхнул черной тьмой, которая поглотила голубое пламя зверя. Волк завыл, падая на землю, и исчез.

Теперь осталось только трое. Арден чувствовал, как его тело отказывается подчиняться, но он знал, что должен продолжать. Последние три волка атаковали одновременно, словно понимая, что это их последний шанс. Арден сделал шаг назад, поднял меч и направил его в сторону врагов. Черная волна вырвалась из клинка, широкая и мощная, словно вихрь. Она ударила по всем троим волкам, и их пламя начало гаснуть, поглощенное мечом. Один за другим они падали на землю, растворяясь в ночи.

Когда последний волк исчез, Арден опустился на колени, тяжело дыша. Его руки дрожали, а кровь из ран стекала по коже. Но он чувствовал себя победителем.

— Ты понял, — произнес Каэлион, его голос звучал мягко, почти тепло. — Мы — одно целое. Ты и я.