Архонт

Глава вторая

На Полину не обратил бы внимания, разве что слепой. Огненно-рыжие волосы, стрижка-каре, точёная фигурка. Когда она была юной, её мать частенько сетовала: «Ох, нелегко тебе в жизни придётся. Красота только кажется благом, а на самом деле – проклятье».

Ошибалась. В свои тридцать два Полина не могла припомнить случая, когда привлекательная яркая внешность доставляла ей хоть какие-то проблемы. Она никогда не была красивой игрушкой в чьих-то руках, и умела постоять за себя. Мало кто умел постоять за себя так, как она. В определённых кругах одно её имя вызывало мистический страх. Именно мистический, ведь она являлась ученицей ни кого-нибудь, а самих близнецов. Только ей братья Великановы доверили тайные знания.

А пройдя обучение, Полина без малейших сомнений выбрала стезю корректора. Она считала, что просто создана для такой работы. Но на выбор повлияла и личная трагедия, которая касалась её матери – когда-то один шарлатан перешёл черту, сделал непоправимое. Теперь же у Полины была возможность наказывать подобных ублюдков, а порой даже вычёркивать их из жизни. И это ей нравилось. А вот что терпеть не могла, так это исправлять ошибки всяких самоучек-девиантов.

Но сегодня Полина исправлять ничего не собиралась. Она явилась в офис так называемого потомственного колдуна Идриса Варга, чтобы наказывать. Он перешёл черту и должен за это поплатиться. Очередной мошенник. Пятьдесят шестой, кого корректор северо-западного округа Москвы Полина Круглова лишит права на развод лохов. А возможно, и жизни. Она ещё не решила.

В фойе офиса за столом сидела миловидная голубоглазая секретарша с длинными вьющимися волосами. Её губы дежурно сложились в вялую улыбку, когда подошла Полина.

– Здравствуйте. Вы по записи? Видите ли, сегодня…

– Я вам звонила, помните? У меня особое дело, – Полина чётко выделила слово «особое».

Секретарша энергично закивала.

– Да-да, конечно. Простите… Вероника Сергеевна?

– Просто Вероника.

– Вы правильно сделали, Вероника, что обратились к Идрису. Для него нет ничего невозможного. Он обязательно вам поможет.

– Я в это всем сердцем верю, – Полина с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

– Идрис ждёт вас. Он даже на ближайшие часы все встречи перенёс. Будет заниматься только вами. А шубку можете здесь повесить, – секретарша ладонью указала на вешалку. – Давайте я помогу вам.

– Благодарю.

Для Полины вся эта сценка, как и ложное имя «Вероника», были частью игры. Она могла просто заявиться к шарлатану, наказать его и уйти. Но какой в этом кайф? Скукотища, да и только. Нет, с такими как этот Идрис нужно поиграть, как кошка с мышкой, получить удовольствие от ситуации. Пускай колдунишка и секретарша думают, что заманили в паутину очередную муху. Ну а потом – сюрприз, уроды! Муха окажется клыкастым зверем. Возможность поиграть с жертвой – вот одна из причин, почему Полине нравилось быть корректором. Превращать наказание в развлечение – это её стиль.

Секретарша повесила шубу на вешалку и снова защебетала:

– Идрис уже стольким людям помог! Он и мою маму излечил. У неё была лейкемия, врачи говорили, что она протянет полгода, не больше, но Идрис её полностью излечил. И вас излечит, будьте уверены…

Полина открыла изящную хозяйственную сумку, вынула металлическую коробочку, сняла крышку. Внутри был серый порошок.

Секретарша удивлённо захлопала глазами.

– Ой! А что это у вас?

– А это, лживая сука, твоё увольнение, – Полина взяла щепотку порошка и швырнула его в лицо секретарше. – Чихай!

Секретарша покраснела, выпучила глаза и чихнула три раза подряд. Её глаза слезились, дыхание стало порывистым.

Полина закрыла коробочку и вернула её в сумку.

– Сейчас ты оденешься и свалишь отсюда, – сказала она приказным тоном. – А за то, что наврала мне про свою больную мать, ровно через полчаса возьмёшь и сломаешь себе три пальца.

– Как скажете, – послушно согласилась секретарша, и двинулась к вешалке к своему пуховику.

С этой всё. Теперь черёд Идриса. Полина щёлкнула пальцами и последовала к кабинету шарлатана. Постучала в дверь.

– Да-да, войдите, – прозвучал с той стороны зычный бас.

Она вошла.

– Здравствуйте.

– Вероника Сергеевна?

– Просто Вероника.

– Прошу вас, проходите.

Идрис стоял возле окна, скрестив руки на груди. Он даже не взглянул на гостью, когда та вошла – с задумчивым видом смотрел на падающие снежинки. Полина вздохнула: ну почему эти колдунишки, парапсихологи, экстрасенсы какие-то все одинаковые? С виду вроде бы разные, а всё равно одинаковые. Будто бы выструганы из одного и того же гнилого дерева. И все они чем-то похожи на животных. Этот вот напоминал Полине борова. Весь в чёрном, здоровенная цепь на шее, пальцы в перстнях. Ну, куда уж без цепи и перстней? Лохов и лохушек такие вещи впечатляют.

Полина уселась в кресло напротив массивного стола, положила сумку на колени, осмотрелась. Как и в его хозяине, в обстановке кабинета не было ничего оригинального: всё в тёмных тонах. Пошлая извращённая готика. Человеческий череп на тумбе, с десяток дипломов на стенах, чёрная толстая свеча в резном подсвечнике, пухлый, зловещего вида фолиант с пентаграммой на ветхой обложке. Всё как всегда. Полина удивилась бы, если бы всех этих предметов тут не оказалось. Как предсказуемо. Даже скучно. Одна отрада – игра в кошки-мышки.

– Я сразу почувствовал, – по-прежнему глядя в окно, произнёс Идрис. – Вы только подходили к моему офису, а я уже почувствовал вашу ауру. Она холодная и красная. Но ситуация небезнадёжна.

– Вы действительно мне поможете? – Полина постаралась, чтобы её голос прозвучал жалостливо.

Идрис, ни на секунду не выходя из образа мрачного колдуна, отошёл от окна, уселся в кресло за столом, сцепил пальцы на животе и посмотрел на Полину. Она усмехнулась про себя: и что же только что промелькнуло в его взгляде? Неужели похоть? Чёрт возьми, и тут ничего нового.

– Вы не должны сомневаться, – пробасил он. – У меня огромный опыт лечения рака груди.

Огромный! Не просто большой, а огромный! Полина подумала, что всех этих колдунишек объединяет ещё и отсутствие скромности и чувства меры. Врут вдохновенно, без фантазии. А этот придурок мог бы и подготовиться, придумать что-нибудь оригинальное, ведь она обещала выложить за лечение просто фантастическую сумму. Но нет, не подготовился, пел ту же песню, что и остальным лохам. Может, действительно вычеркнуть его из жизни?

– У меня несколько родственников умерло от рака, – решила подыграть ему Полина.

Она точно знала, что он сейчас скажет, и не ошиблась:

– Это родовое проклятье. Я сразу это почувствовал. И вы, Вероника, правильно поступили, отказавшись от врачебного вмешательства.

– Я не доверяю врачам. Они меня пугают.

– Врачи могут удалить опухоль, но она скоро появится снова. Врачи бессильны перед проклятьем. А я проведу магический обряд, которому обучился у магрибских колдунов. Они никому не доверяют свои тайные знания, но я смог заслужить их доверие…

Ну всё, понеслась легенда. Без неё никак. А вот про магрибских колдунов – это что-то новенькое. Полина напрягла память… А не из сказки ли «Волшебная лампа Алладина» эти самые колуны? Пожалуй, мышке самое время стать кошкой. Выслушивать эту белиберду не хотелось.

– Калганова Анна Семёновна, – как бы невзначай произнесла Полина, прервав Идриса.

Он моментально напрягся.

– Что?

– Калганова Анна. Вы ведь её знали?

– Не понимаю. Я не знаю никакой…

– Заткнись! – Полина подалась вперёд. – Ты пообещал ей, что излечишь от рака желудка. Она колебалась. Врачи предлагали сделать операцию, шанс на успешный исход был пятьдесят на пятьдесят. Но ты её отговорил. Она тебе поверила. Ты перешёл черту, урод. Дал Анне ложную надежду на жизнь. Калганова Анна Сергеевна недавно умерла, и в этом твоя вина.

– Ложь! Всё ложь! – взревел Идрис, вскочив с кресла. – Кто ты такая? Вон отсюда! Во-он! – он вскинул пухлую руку, указав на дверь.

Полина с места не сдвинулась. Она улыбалась, наслаждаясь ситуацией. Ей нравилось, когда вот такие вот упыри, сбросив маски, начинали психовать.

– Галя! – заорал Идрис.

– Твоя секретарша ушла. У неё вдруг появились неотложные дела.

Он рухнул в кресло. В его глазах светился вопрос: да кто ты такая?

Полина выложила из сумки на стол уродливую куклу, добротно сшитую из чёрных кожаных лоскутов, зажигалку и тонкую бумажную полоску, исписанную различными знаками. Идрис взглянул на эти предметы настороженно. Он силился что-то сказать, но, видимо, пока не находил слов.

– Когда ты начинал свою деятельность, тебе пришло письмо, – сказала Полина. – Обычное такое письмо, в бумажном конверте. Получал?

– Не получал я никакого письма! – выкрикнул Идрис.

Полина взяла куклу, грубо встряхнула её, ударила головой об угол стола и, с лукавой улыбкой, поднесла её к уху, словно та была телефонной трубкой. Несколько секунд сидела неподвижно, затем кивнула, отняла куклу от уха и с наигранным упрёком посмотрела на Идриса.

– А вот мой друг Паскуда сказал, что письмо ты получал. Ты вынул его из конверта, прочитал первые строки, тут же порвал и выбросил. А в письме было сказано, что ты не имеешь права давать больным людям ложную надежду на излечение.

– Не было письма! – упрямо процедил Идрис.

Полина ткнула в куклу пальцем.

– Паскуда не умеет врать! – тем же пальцем она указала на бумажную полоску с магической формулой. – Знаешь, что это такое?

– Не знаю.

– Ну, ещё бы… Ты ведь просто клоун, который о настоящем колдовстве не имеет ни малейшего понятия. Чёрт, ну и развелось же вас… Как собак не резаных.

Полина взяла зажигалку и прямо на столе подожгла бумажную полоску. Формулу объяло зелёное пламя. Это была формула средней сложности. Заклинание требовало концентрации. В сознании Полины, вспыхивая разными цветами, поочерёдно замелькали знаки, которые были на горящей полоске, кончики пальцев покалывало. Когда в голове с необыкновенной чёткостью вспыхнул и погас последний знак, Полина мысленно послала в Идриса чёрную стрелу. Заклинание готово. На всё ушли мгновения – итог многолетних тренировок и врождённого таланта. Бумажная полоска сгорела. Полина смахнула пепел на ладонь и резко сдунула его в напряжённое лицо шарлатана.

– Чихай!

Идрис побагровел, надулся как жаба и чихнул так, что аж подпрыгнул в кресле, из ноздри на чёрную бороду вылетела сопля.

– Вот теперь, говнюк, ты больше не будешь мне врать и сделаешь всё, что я захочу, – довольно заявила Полина.

Он покорно кивнул. Его лицо стало глупым, нижняя губа безвольно обвисла.

В отличие от серого порошка, который тоже был пеплом, заклинание, только что сотворённое Полиной, было намного стабильней. Свежие чары, надёжные. Таким сложно противостоять даже человеку с мощной психикой. Согласно легенде, автором заклинания «Подчинение» был живший в пятнадцатом веке китайский колдун Лин Цзин-чи. Он влюбился в девушку знатного рода, которая не ответила ему взаимностью, и несчастный чародей обратился к болотному демону за помощью. Тот обещал помочь, если Ли Цзин-чи пожертвует ему свою руку. Колдун пожертвовал, не раздумывая, и демон дал отчаявшемуся влюблённому деревянную табличку с формулой подчинения. Однако заклинание не принесло счастья колдуну, история закончилась трагично.

Подобные мифы прилагались к большинству магических формул, но Полина не строила иллюзий насчёт их правдивости. Она догадывалась, что все заклинания рождались примерно так: какой-нибудь, безусловно, не бесталанный оккультист день и ночь на протяжении многих лет корпел над формулой. Заклинание рождалось методом проб и ошибок. И ничего сказочного в этом не было.

– В кабинете есть скрытые видеокамеры? – задала Понина стандартный вопрос.

Она знала, что некоторые умники вроде Идриса записывают сеансы с клиентами. Многие клиенты рассказывают в подобных кабинетах всё, как на исповеди, раскрывают семейные и бизнес секреты. А псевдоколдуны потом могут использовать эти видеозаписи для шантажа любителей пооткровенничать.

– Нет, – ответил Идрис.

– Твоё настоящее имя.

– Матюхин Василий.

Полина рассмеялась.

– Идрис Варг… Это надо же такое выдумать, – она взяла куклу и поднесла её к лицу мошенника. – Познакомься, Паскуда, это Вася. Вася, поздоровайся с Паскудой.

– Здравствуй, Паскуда, – бесцветным голосом произнёс Матюхин.

Полина сунула куклу в сумку.

– А скажи-ка мне, Василий, у тебя здесь есть сейф?

– Так точно, – отчеканил он.

– Ты что, бывший военный?

– Прапорщик.

Хмыкнув, Полина откинулась на спинку кресла. Она снова задалась вопросом, убивать Матюхина или пощадить? Её взгляд упал на остро наточенный карандаш на столе. Она представила, как шарлатан, по её приказу, берёт этот карандаш и, корчась от боли, ужаса и собственного бессилия, медленно вгоняет его себе в ухо. Всё глубже и глубже. Лопается барабанная перепонка, грифельное остриё вонзается в мозг…

– Открывай сейф, выгребай из него всё ценное и складывай на стол, – велела она.

Матюхин вышел из-за стола, подошёл к стене, снял картину, за которой оказался небольшой сейф в нише. Через минуту на столе перед Полиной лежали стянутая резинкой пачка пятисотрублёвых купюр и пакетик с драгоценностями. Всё это добро перекочевало в хозяйственную сумку – за работу корректора Полина зарплату не получала, ну а жить-то на что-то надо. И по поводу таких вот ограблений она не испытывала ни малейших угрызений совести.

– Садись в кресло.

Матюхин повиновался. Полина видела, что он пытался бороться с заклинанием, это было заметно по глазам и лицу, глупое выражение на котором на мгновения сменялось жёстким, напряжённым. Но шансы у мошенника были нулевые.

Полина уставилась на карандаш: ну так как, убивать или нет? Настроение вроде бы было неплохое. День за окном хороший… А-а, пускай живёт!

– Сегодня у тебя счастливый день. Ты только что, – она продемонстрировала крошечный промежуток между пальцами, – во-от на столечки был близок к смерти. А ну-ка, скажи мне спасибо?

– Спасибо.

Полина вынула из кармашка сумки глянцевую карточку, небрежно швырнула её на стол.

– Сегодня же ты перечислишь все деньги до копеечки со своего счёта в банке на счёт, который записан на этой карточке. А потом продашь всю свою недвижимость, а деньги перечислишь в какой-нибудь благотворительный фонд. Если снова начнёшь разводить лохов, к тебе приду я, или другой корректор, и тогда пощады не будет. Ты теперь, Вася, на особом контроле, – она задумалась. – Я ничего не забыла?.. Ах да, наказание! Давай-ка, принимайся биться мордой об стол.

Он тяжело задышал, на лбу вздулась вена, из глотки вырвался тонкий стон… А потом Матюхин вздрогнул всем телом и, что есть силы, смачно впечатал лицо в поверхность стола. Ещё раз, и ещё. Брызнула кровь, в сломанном носу хрустели хрящи. Шарлатан, как китайский болванчик, безвольно вскидывал голову и резко опускал. Вскидывал и опускал. Лицо превратилось в кровавое месиво, в глазах лопнули сосуды.

– Хватит! – остановила его Полина. – Достаточно. Я сегодня добрая.

Матюхин обмяк, расплылся в кресле точно амёба, захрипел. Его глаза бешено вращались, с разбитых губ стекали струйки пенистой окровавленной слюны. Полина, не отрывая взгляда от проходимца, поднялась.

– Будет тебе урок. И вот ещё что… передай своей подруге… как её там… потомственная ведьма Варвара Тёмная? В общем, передай ей, чтобы тоже не зарывалась. Всё понял?

– Да-а, – выдохнул Матюхин.

Наказание свершилось. Игра закончена. Полина развернулась и пошла к выходу. Она была собой довольна, а значит, заслужила подарочек. Чем бы себя побаловать? Шопинг. Нет! Крутой шопинг! Но сначала косметический салон. Давно нужно было маникюр обновить.

В тот момент, когда Полина вышла на улицу, в двух кварталах от офиса Матюхина, секретарша Галина поймала такси.

– Вам куда? – спросил водитель.

Она назвала адрес. Он кивнул. Галина открыла дверцу и вдруг напряжённо застыла, потом с ужасом посмотрела на свою ладонь, тихонько заскулила, положила три пальца на угол дверного проёма и ударила по ним дверцей. К звукам улицы добавился истошный вопль. Водитель побледнел и выдохнул:

– Твою ж мать!