Астория и Ко (СИ)

Мирабель, быстро поравнявшись с головой колонны бегущих солдат отдала команду на остановку. Медленно прошлась, заложив руки с «букетом» за спину, вдоль неровного строя пыхтящих и старающихся отдышаться солдат, внимательно оглядывая каждого. Уже потом, в разговорах между собой, многие утверждали, что, когда она на них смотрела, их будто обдавало из её глаз ледяной волной. Брррр. Закончив свой осмотр, девочка быстро вышла на середину строя и…

— Ну что же… резервы у вас ещё есть, раз разговоры ведёте во время бега. И у вас только что была ЦЕЛАЯ минута для отдыха! Значит, можно усилить нагрузку… Разойтись на расстояние вытянутых рук! Будем делать хлопающий Jumping Jack (*) из положения сидя. Тридцать подходов. Трём самым жирным, то есть тем, кто будет прыгать ниже всех — ещё пять штрафных подходов. Будем помогать им сгонять лишний вес, мешающий оторвать толстую задницу от земли. Для мотивации можете представить, что вы — голодные макаки, и прыгаете за любимой пищей макак — бананами. И от того, насколько высоко вы прыгнете — зависит ваше дальнейшее жалкое существование. Прыгаем на счёт «три».

По строю солдат прокатился сдавленный стон. Говорливому тут же прилетело несколько тычков кулаками в бочину и спину от соседей, вдобавок с многообещающими взглядами от тех, кто дотянуться, по вполне понятным причинам, не мог. Спать никому из них уже давно не хотелось.

***

На веранде главного строения фермы сидели двое. Он и она. И оба молча наблюдали за издевательствами над солдатами, замаскированными под тренировку. И если «он» просто хмурился не понимая, что происходит… Спонтанно пришедшая в голову «ответка» рядовым за их ночные шуточки вылилась… в нечто непонятное. Ведь, по его прикидкам, девочке такого возраста энергии должно было хватить, максимум, минут на пятнадцать такого темпа, после чего можно было брать назад бразды правления в свои руки, а по факту… уже пошёл второй час — и та совершенно не демонстрировала признаков какой-либо усталости, в отличие от солдат. Он бы и раньше её остановил, это уже переставало быть смешным, да и по нормативам утренняя тренировка должна быть по продолжительности около получаса, но тут уже не к месту вмешалась женщина-агент.

Когда та после ночи вышла на крыльцо, а спала она, естественно, не в солдатских палатках, а по человечески — в доме, и увидела идущую тренировку, а точнее, кто и какими методами её ведёт, то она вначале даже не поверила своим глазам. Протирание глаз руками и мотание головой, в попытках согнать галлюцинации утреннего дурмана, никак не повлияли на увиденную картину. Понаблюдав пару минут за тем, как мелкая (особенно на фоне солдат) пигалица вполне профессионально командует солдатами, да ещё и выполняет наравне с ними все упражнения… В общем, на лейтенанта насели. С него скрупулёзно и въедливо выдавили всю информацию насухо, до капельки, о том, что происходило до этого, включая события ночи. Всё же, не обычному армейскому лейтенанту тягаться в противостоянии с человеком, обученным собирать и анализировать информацию. Ему предельно вежливо, но тоном, не допускающим двойного толкования, пояснили, что о любых происшествиях… ЛЮБЫХ… необходимо докладывать сразу, а не пытаться это скрыть или оттянуть в надежде, что «само собой всё уладится». Правда, затем, обиженному выволочкой лейтенанту подсластили пилюлю, заявив, что, возможно, его решение дать солдат «на поиграться» — было весьма правильным. При этом агент многозначительно посмотрела на предельно довольную мордашку Мирабель, которая в этот момент громко отчитывала, не стесняясь в выражениях, более подходящих матёрому сержанту со стажем, одного из солдат, который, по её мнению, недостаточно хорошо выполнял упражнение, надеясь, что она это в задних рядах не заметит. А солдаты… А что солдаты? Их долг — преодолевать трудности и тяготы службы, какими бы они ни были. И она запретила лейтенанту прерывать тренировку, потребовав от него, как от более компетентного лица, внимательно следить за происходящим и комментировать ей происходящее с точки зрения командира.

Так что какое-то время тому пришлось работать спортивным комментатором для единственного слушателя. Если вначале он просто, по сути, пересказывал происходящее, не особо вникая в происходящее, то чем дальше, тем отчётливее для него вырисовывалась определённая система. Девочка не отдала ни одного приказа просто так… все тренировочные нагрузки методично и поочерёдно распределялись по всем группам мышц, не создавая критичных перенапряжений, которые так свойственны новичкам-любителям. Но после такой тренировки, если она будет идти до победного — а это он понял отчётливо — солдаты будут полностью выведены из строя, так как завтра у них будет только два желания: «или валятся «бревном», стараясь не шевелиться, или мечтать «сдохнуть побыстрее, чтобы не мучаться», ну или оба желания сразу, что он в итоге и озвучил. Женщина, хмуро молчавшая всё это время и пристально следившая за бесплатным то ли цирком то ли пыткой, угрюмо кивнула головой.

— Я уже увидела, что хотела. И да, надо заканчивать. Иначе, боюсь, она их попросту загоняет. Возможно, это была и не шутка с её стороны, когда говорила, что с лёгкостью перебьёт вас всех. Очень, очень интересно и непонятно. Жаль, что нельзя досмотреть до конца, но вы мне сегодня ещё будете нужны…

Удивлённый лейтенант вытаращился на соседку. Та, заметив его взгляд, раздражённо отмахнулась.

— Не обращайте внимания. Это так, дурные мысли вслух. Просто то, что я увидела… Нет. Лучше идите, прекращайте весь этот балаган.

***

Фигура лейтенанта приближается к мучителю и её «жертвам». Начинается, судя по энергичным взмахиваниям руками, экспрессивный разговор. Девочка явно недовольна, показывает руками на пошатывающихся, но всё ещё держащихся на ногах солдат. Мужчина задумывается и спустя пару мгновений отдаёт короткую команду. Все солдаты дружно валятся скошенными снопами на землю. Теперь уже очередь лейтенанта показывать на валяющиеся с выражением бесконечного счастья на лицах тела. Мелкая фигурка девочки обводит взглядом образовавшуюся кучу… похоже пытается возражать, а затем начинает пинать ногами ближайшее тело в попытках его поднять, но быстро прекращает под укоризненными взглядами «тела» и комментарии лейтенанта. Демонстративно кидает под ноги свой «букет» и удаляется прочь, гордо задрав носик. Проходя мимо продолжавшей сидеть на крыльце женщины, демонстративно фыркает даже не пытаясь поздороваться или изобразить вежливость, и исчезает в глубинах дома, откуда доносится резкий звук хлопка дверцы холодильника.

***

— Ничего не понимаю…

Сэм, вместе с Биллом, лежали на вершине одного из холмов среди кустов, и изучали в бинокли одинокую ферму в долине.

Утром они поднялись ни свет ни заря, точнее, первым подорвался Сэм, а Билла он уже разбудил сам, «за компанию». Не обращая внимания на недовольное ворчание, он потащил его сначала завтракать в уже знакомое кафе, а затем… не зная, куда себя деть, буквально рыл копытом землю, каждую минуту вскакивая и накручивая круги вокруг меланхолично читающего новости и не обращающего на него внимания Билла. К десяти утра нетерпение Сэма достигло пика. Несчастные листки сообщения от Астории были уже неоднократно им осмотрены и даже обнюханы, после чего их у него, покрутив пальцем у виска, силой отобрали. Вручили чашку с местным отваром под кодовым именем «чай», приказали сидеть на пятой точке ровно и не мельтешить перед глазами.

В десять утра, как им и было обещано, на листках исчез старый текст и возник новый. В нём сообщались координаты места, где находится Мирабель (Сэм в очередной раз помянул об издевательствах туманниц, ведь до указанного места ехать было от силы час). Вот только затем шла настойчивая рекомендация ехать не по основной дороге, а добираться по пересечённой местности (подробное описание маршрута прилагалось), оставить машину в указанной точке, и до самой фермы идти уже пешком, как писалось — «во избежание напрасных материальных потерь».

Сэм хотел было на эти рекомендации наплевать и рвануть прям сразу, но тут снова вмешался Билл, на корню задавив его трепыхания аргументами и логикой. После чего развернул бурную деятельность по подготовке. Вначале полез в сеть за хоть и старыми, но вполне ещё актуальными спутниковыми снимками, на которых изучил предполагаемый маршрут и окрестности цели, сверяя их с рекомендациями туманниц. Ведь если бы всё так было просто было, то им бы не предлагали такой обходной путь. Затем поволок Сэма в местный оружейный магазин, а точнее — охотничью лавку, до гордого звания «магазина» ей всё же не хватало разнообразия ассортимента. Там они купили себе пару камуфляжных костюмов, пару на удивление неплохих биноклей и, воспользовавшись служебными удостоверениями, во избежание лишних бюрократических формальностей, докупили патроны к штатному пистолету Сэма и две охотничьи винтовки с боекомплектом, переделанных из списанных армейских штурмовых. Далее совершили набег на местную аптеку, где им удалось разжиться бинтами и, благодаря всё тем же удостоверениям, небольшим количеством антисептиков, которые им вначале отказались продавать без рецепта врача.

Собрав во всё том же кафе при мотеле походный пищевой набор охотника (была там такая услуга), Билл, наконец-то, к радости Сэма заявил, что они ни хрена не готовы, но большего пока не сделать, и можно выдвигаться. На месте разберутся.

Хотя, если по прямой, ехать было относительно недалеко, то вот отсутствие нормальных дорог увеличило время поездки этак раза в два-три, и это несмотря на то, что в данной местности в последнее время практически не было дождей и пропёкшаяся земля была по твёрдости сравнима с бетоном, что не отменяло наличия естественных рытвин, ям и трещин, вынуждавших ехать на низкой скорости, внимательно осматривая путь.

И вот они, взобравшись на вершину холма, расположенного с дальней стороны фермы, пристально наблюдали за происходящими на ней событиями.

***

— Хм, — Билл подкрутил резкость своего бинокля. — Если я правильно понимаю, то на ферме находится армейская часть. На роту не похоже — мало. Взвод, два — по количеству. По крайней мере, наличие бронетехники с армейскими обозначениями, у рядовых бандитов маловероятно.

— Это что, армейцы занимаются похищениями детей?

— Это вряд ли. Больше похоже на операцию по захвату. Вон, видишь, слева… — Билл указал Сэму на группу обедающих людей в гражданском, явно пребывающих под присмотром караула вооружённых солдат.

Тот, в свою очередь, подкрутил резкость, пытаясь рассмотреть получше.

— Ммм. Или я ошибаюсь, или в центре пресловутый «Шанс». Плохо видно с этого ракурса, тень скрывает.

— Странно.

— Что именно?

— Ситуация странная. Сам посуди… Твою Миру похитили вчера утром, причём там, «совершенно случайно», оказался прогуливающийся сотрудник ФБР, ну и так далее, вчера обсуждали. Одновременно туманницы наносят удар по твоему дому, и твою дочь куда-то в это время увозят. Зачем? А теперь представь, зная хоть немного неповоротливость нашей бюрократии, какая вероятность того, что за похитителями обычной девочки пошлют армейское подразделение, а не полицейский спецназ? Да ещё не тратя время на выяснение всех деталей, а практически сразу. А судя по стоящим палаткам, они здесь и ночевали, следовательно… сам должен понимать.

— Но Мира же не совсем обычная… туманницы, что-то с ней делали…

— Именно. Но кто об этом знает, а? Ты же не кричал об этом на всех углах. Тут больше похоже на то, что просто схватили, что было под рукой и помчались вслед. Некогда было ждать, пока всё пойдёт обычным порядком. Но это так… размышления. Может, эти похитители чего-то там обкурились в дороге и как-то повздорили с вояками, а те их и прищучили. Или те здесь были на учениях, и похитители на них сами нарвались. В жизни всякое бывает.

— Хмм, — Сэм не стал комментировать услышанные предположения, продолжив изучать окрестности.

А на ферме действительно творилось странное. Большая часть солдат, похоже, дрыхла в палатках, и это несмотря на полдень и изнуряющую жару. Ночью не спали, или после марш-броска? Далее… В тени длинного строения (скорее всего, выполнявшего функции фермы для содержания скота) несколько солдат занимались разделкой туш животных, которые выволакивала изнутри ещё одна пара солдат. Это что — армия занимается втихаря мародёркой? Ферма отдалённая, свидетелей быть не должно, а если и будут… Очень странно. Вроде, о нехватке продуктов у армейских ничего не было слышно, чтобы докатиться до такого.

И потом, Мира… Её он заметил почти сразу, и не было похоже, что её удерживают силой. Фигурка дочери мелькала безостановочно по всей территории то тут, то там. Пыталась что-то говорить механикам, ковыряющимся в двигателях бронетранспортёров — прогнали. Затем влезла к солдатам, разделывающим туши — заметили и тоже отправили прочь. Тут Сэм с ними был солидарен — нечего его дочери смотреть на кровь и кишки. Попыталась стянуть в одной из палаток одежду спящих там солдат… успешно… почти. Стянуть — стянула, а вот смыться с награбленным уже нет — не успела. Перед ней возникла пара из мужчины-офицера, видимо, командира подразделения, и какой-то женщины. Стыренную одежду отобрали и вернули на место, а Миру, взяв в клещи, повели в дом. Уже на самом входе в строение девочка резко обернулась и, казалось, посмотрела прямо в глаза отцу, удовлетворённо кивнула, показала рукой знак «ок» и призывно замахала, указывая на дом.

— Хм. Кажется, нас заметили и приглашают, — Билл тоже наблюдал всю эту сценку. — Очень интересно, как она смогла нас обнаружить, ведь никто другой ничего не заметил? — это он отметил поведение засуетившихся взрослых, которым Мирабель что-то сказала. Офицер заскочил в дом и спустя пару секунд вернулся обратно, сжимая в руках бинокль, через который принялся изучать холм, где скрывались «спасатели».

— Она — никак! — уж в этом Сэм был точно уверен. Вероятность увидеть лежащего человека в камуфляже, среди растительности, без соответствующих приборов, да ещё и на большом расстоянии, была на грани нуля. — Чувствую себя обезьяной в аквариуме. Бесит, когда находишься постоянно под колпаком наблюдения, и ничего не можешь с этим сделать. Это же наверняка Астория ей как-то сообщила о том, что мы здесь.

— Ладно, чего тут гадать. Лучше пошли — пообщаемся. Против армейской части мы не пляшем… — Билл поднялся на ноги, забрасывая винтовку на плечо. — Вот только одно меня беспокоит: зачем нас тогда предупреждали о героической бессмысленной гибели, и зачем тогда мою машину оставлять укрытой в овраге? Ошибка, перестраховка, или мы чего-то не знаем?

***

Первый лейтенант Андерсон пребывал в несколько смешанных чувствах. Вся эта внезапно свалившаяся на него операция по освобождению похищенной девочки шла как-то не так, как должно.

Срочный вызов вчера к полковнику, передача под командование двух взводов из второй роты, и их, всех вместе, уже в подчинение агенту Конгресса для выполнения срочной миссии по захвату шайки бандитов. На вопрос: «А почему именно им, ведь они же не контр-террористическое подразделение, а обычная пехота?», ему предсказуемо велели заткнуться и выполнять, что скажут.

Сам захват прошёл без сучка и задоринки, было заметно, что банда совершенно не ждала такого «кавалерийского» налёта. Поэтому он уже составлял в уме бодрый рапорт об успешно проведённой, почти боевой, операции. Спасённая девочка была слегка напугана (правда, видел он её вчера только мельком, будучи занят организационными делами), но не пострадала. Агент тоже была вполне довольна. А вот дальше… началась сплошная чертовщина. Вначале вышли из строя все машины с бронетранспортёрами. Одновременно, скорее всего, пропала любая связь, но это уже заметили позже. Уже одно это нивелировало успех захвата. Будущий блестящий рапорт потускнел и покрылся сеткой трещин. Но ещё оставалась надежда… Щаззз. «Странный» вечер сменила «весёлая» ночь. Разумом он понимал, что солдатам нет резона таким образом шутить. После нескольких месяцев в армии, любой человек ни за что не стал бы жертвовать своим сном ради тупых шуток, да ещё над своим командиром. Но и никаких доказательств своих «видений» солдаты предоставить не могли. Он лично ходил с патрулями, ложился «спать» в некоторых палатках — и ничего. В его присутствии — никаких голосов, галлюцинаций или физических воздействий. Но стоило ему уйти, как всё, по словам солдат, начиналось заново. Один из сержантов, даже предложил всем расположиться вокруг лейтенанта кругом, раз эта чертовщина его избегает, как цыплятам вокруг квочки… Тот, как представил эту картину, а точнее, как это будет выглядеть со стороны и как это потом будут обсасывать в части… Вот он и вынужден был делать то, что обязан по должности в таких случаях — устраивать разносы «шутникам» и прочее. А итог был закономерен — ночью никто из состава двух взводов практически не спал. В лучшем случае, некоторым удавалось слегка вздремнуть, но в итоге им так было только хуже.

Утро принесло невыспавшемуся лейтенанту новую порцию впечатлений, пускай и не настолько потусторонних. Девочка. Оказалось, что спасённая девочка запросто может претендовать на все золотые медали по лёгкой атлетике, да к тому же во взрослой категории. И это при отсутствии на её теле каких-либо следов регулярных тренировок. И агент явно была в курсе дела, правда, частично, судя по её оговоркам. Что было логично, так как вся эта операция, ради какой-то обычной девчонки… Он, конечно, чтил закон и порядок, даже не раз сам слушал от вышестоящих, да и сам толкал (уже солдатам) дежурные речи на плацу насчёт важности человеческой жизни, но прекрасно понимал, что ради абы кого, агент Конгресса не будет вламываться в первую попавшуюся военную часть, успешно требовать солдат в боевой экипировке, и нестись сломя голову за банальными киднепперами. Для этого есть полицейский спецназ и прочие контр-террористические подразделения.

А последним гвоздём в крышку гроба «здравого смысла» стали слова женщины, которая «тактично» отвела его в сторонку, пока внезапно не объявившийся отец девочки (и как он их так быстро нашёл?) вместе со своим приятелем, общался с дочерью. Точнее, та пыталась отбиться от внимания заботливого отца.

— Лейтенант, — начала она, искоса поглядывая на пресловутое семейство, — сейчас, я надеюсь, состоятся очень важные переговоры, и вы мне будете нужны в качестве свидетеля и… — она замолчала, пожевав губами в попытках сформулировать дальнейшую фразу, — и силового аргумента.

Чего?

— Я весьма надеюсь на ваше здравомыслие, и ещё напоминают вам о том, что вы приносили присягу, где, в том числе, подразумевалось и хранение государственных тайн, если таковые вам станут известны.

Что тут вообще происходит? Почему нельзя просто отпустить девочку с отцом? Ведь в этом же была цель миссии — освобождение заложника? А если нужны свидетельские показания о преступлении, ну так для этого есть полиция, ФБР на крайний случай. Не откажутся же «жертвы» от дачи показаний? Да их же можно прям сейчас взять, если так надо.

— Не сочтите услышанное за бред, но ситуация сложная и может повернуться как угодно. Может мы вежливо раскланяемся и расстанемся навсегда… Это для меня будет провал, но провал положительный. А если я не ошибаюсь, а вероятность этого стремиться почти к нулю… вы тогда услышите очень много чего… внезапного для вас, и… — она отвернулась в противоположную сторону от девочки с отцом и еле шевеля губами, на грани слышимости, продолжила, — обстановка может сложиться так, что, возможно, я отдам вам приказ ликвидировать их всех, немедленно и без колебаний. У вас на это будут считанные секунды, если не меньше. Это не обсуждается. Всю ответственность за это решение я беру на себя. И вот…

Она быстрым молниеносным движением сунула что-то ему в карман кителя.

— Это диктофон с копией моих последних заметок и наблюдений. Ночью записывала. Он зашифрован моим личным кодом, даже не пытайтесь его прослушать. Это на тот случай, если убивать будут уже нас. Если я, вдруг, как-то погибну, постарайтесь любой ценой доставить его в отделение ФБР. Или, так будет даже лучше, передайте самому смышлёному подчинённому, которому доверяете, и отошлите его прямо сейчас подальше отсюда с каким-либо поручением. Если всё будет нормально, то он просто затем вернётся и отдаст мне диктофон назад. Пусть я буду тогда в ваших глазах перестраховщицей и дурой, но долг превыше всего.

Убивать? Их? Кто? Он окинул быстрым профессиональным взглядом вооружение мужчин: охотничьи винтовки, ножи, вроде есть пистолеты (подозрительно топорщатся куртки в месте, где могла быть скрытая кобура) против двух взводов солдат, усиленных, пускай и обездвиженной, но бронетехникой — несерьёзно. Или у них есть ещё поддержка в холмах? Он закрутил головой, уже прикидывая направления возможных атак и зон обстрелов.

— Нет, не они. Девочка! (Что?). Она здесь самая опасная. Вы же удивлялись, вроде как, бессмысленной бойне животных, которую мы здесь застали. Так вот, по словам захваченных, это сделала она, когда они её как-то разозлили. Не пошевелив даже пальцем. За секунду. Просто силой мысли. Или это была не она, а… — она снова замолчала глядя в пространство. — Это вы, возможно, узнаете потом и поймёте, что я имела в виду. В любом случае, сейчас, без суеты, поднимайте солдат, пусть будут готовы к немедленным действиям, и, самое главное, не порите горячку, чтобы вы потом не услышали, и не вздумайте проявлять самодеятельность. Дело слишком серьёзное. Ваша основная роль — молчать, запоминать и поддерживать все мои слова. Вам всё понятно?

Да ни чёрта не понятно, но…

— Так точно, мэм! Разрешите выполнять?

(*)Jumping Jack — в переводе с английского «прыгающий Джек», или «Джек-попрыгунчик». Упражнение было названо в честь американского генерала Джона Першинга по прозвищу Черный Джек. Он ввел прыжки с разведением ног и махами руками в программу подготовки курсантов военной академии Вест-Пойнт, когда работал в ней преподавателем.

Глава 46.

После недолгой процедуры взаимных приветствий, все присутствующие расселись в самом большом помещении главного здания фермы.

Мирабель оказалась зажата на диване между отцом и Биллом, чему была, судя по недовольной мордашке, не особо рада. Практически напротив, в глубоком кожаном «представительском» кресле, рядом с округлым журнальным столиком, устроилась женщина-агент, как бы невзначай подчёркивая главенство. А лейтенанту нашлось место на обычном стуле возле выхода из комнаты и сбоку от «высоких договаривающихся сторон». Этой позицией он как бы сразу заявлял, что он «не при делах», а выражением лица «а что тут вообще происходит?».

В комнате повисло напряжённое молчание. Никто не спешил начинать первым разговор, и все просто молча переглядывались между собой. Спустя пару минут такой игры взглядов, женщина, так и оставшаяся безымянной (в качестве представления она назвала только свой статус, а обращаться попросила «безлично» — мол, ей так вполне комфортно и привычно), слегка кашлянула, привлекая всеобщее внимание.

— Хорошо, я тогда начну первая. Меня прислали в Сан-Диего несколько недель назад для выяснения некоторых странностей, зафиксированных в городе. И в процессе этого расследования мне удалось выяснить, что в городе действуют или сами туманники, или их агенты. К сожалению, большую часть информации приходилось получать косвенными путями, не имея достоверных и надёжных источников, что привело к запаздыванию реагирования…

Женщина неспешно, но без особых подробностей, рассказывала присутствующим о своём расследовании. Упомянула в положительном ключе храбрость Сэма, не побоявшегося, с риском для жизни, доложить о сложившейся у него дома ситуации по инстанции. Посетовала на продажность отдельных «непатриотичных» личностей, которые ценят свой карман больше, чем государственные интересы, одновременно внимательно отслеживая реакцию слушателей на свои слова. Лейтенант явно был шокирован услышанным, но сумел удержаться от потери лица неуместными гримасами или возгласами, чем добавил себе небольшой плюсик. Взрослые мужчины слегка насторожились и напряглись, но пока явного беспокойства не проявляли, чего она и добивалась. Девочка… Девочка беспокойно ёрзала, будучи больше озабочена сверхопекой отца, не имея возможности вырваться из отеческих объятий, чем звучавшим рассказом.

— … К моему глубокому сожалению, я слишком поздно узнала о готовящейся акции Дю-Визаго, известного в криминальном мире как «Шанс». Почему его личный конфликт с агентом туманников, привёл к такому эксцессу — мне тоже пока непонятно. Надеюсь, расследование покажет. В итоге мне пришлось перейти к активным действиям и в темпе вмешаться, чтобы не допустить непоправимого. И вот вчера я, вдруг, узнаю от Мирабель, что о том, что её планируют похитить, она узнала от этой самой «Астории» ещё несколько дней назад, что наводит на мысль о сращивании нашего криминалитета с агентурой туманников. А это, согласитесь, несёт уже прямую угрозу основам государственного правопорядка. Мне даже страшно представить, что случится если криминал получит в своё распоряжение хотя бы тень возможностей Тумана или начнёт действовать под его руководством и с поддержкой.

— Что? — Сэм, услышав это, потерял на секунду бдительность, ослабив хватку, чем девочка не замедлила воспользоваться, вьюном выскользнув из рук любящего отца, и мигом заняла стратегически максимально безопасную точку, постаравшись, чтобы между ней и отцом было как можно больше пространства.

— Мирабель! — рявкнул разозлённый Сэм. — Это правда? Почему ты мне ничего не сказала?

— А что тут такого? Мне было скучно. Рядом никого нет, все занимаются своими делами. Мои игрушки или надоели, или сломались. Ничего интересного не предвидится, и тут на связь выходит Астория и спрашивает: «Не хочу ли я развлечься?». Я же не дура, чтобы отказываться от такого. А если сказать взрослым, так они тут же начнут суетиться, паниковать, лезть со своими «очень умными взрослыми идеями». Толку от их суеты, конечно, будет ноль, но вот развлечение будет ими гарантировано испорчено.

Сэм от такой логики аж задохнулся. Что-то это совсем не похоже на его дочь. Это всё Астория виновата, успела привить ей свою пофигистичную логику. Вот только там, где туманнице было наплевать на опасность, ввиду своего явного технологического превосходства, его дочь могла серьёзно пострадать или даже погибнуть. Только Мирабель, по своему малолетству, этого не понимает. Он снова открыл рот, собираясь донести до своей непутёвой дочери всю глубину её заблуждений, как в их диалог вмешалась женщина. Она, с видом пай-девочки скромно сцепив пальцы рук на коленях, негромким спокойным голосом вставила свои пять центов.

— Мистер Сэм. Я, конечно, понимаю ваше возмущение родителя. Дети… — она тяжело вздохнула, огорчённо покачивая головой, — это такой нелёгкий труд и ответственность. Но я, надеюсь, вы сделаете вашей дочери скидку на юность и неопытность («юность и неопытность» негодующе уставилась на «защитницу»). Вспомните себя в её возрасте. Разве вы в детстве не делали ничего предосудительного, за что вам потом могло влететь? Я, к примеру, делала, и получала затем по заслугам (Мирабель, инстинктивно поморщившись, потёрла пятую точку). Возможно, всё не так уж и плохо, как вам кажется. Мирабель, — она подпустила в голос доверительных ноток, — а у тебя есть возможность сейчас связаться с Асторией? Мне бы хотелось с ней кое-что обсудить.

Та не спешила отвечать, косо поглядывая на хоть и молчащего, но похожего на закипающий чайник отца, а затем закрутила головой, явно подыскивая пути отступления. Вот только таковых не было. Путь наружу перекрывался лейтенантом. Путь в спальню… мало того, что оттуда не было выхода, так и пройти ей пришлось бы в опасной близости от отца, а на такой подвиг она не была готова. В качестве последнего пути отступления был изучен потолок на наличие «случайно» оставленных открытых вентиляционных шахт, в которые можно было влезть и смыться. Но такое бывает только в фильмах.

Убедившись в невозможности «чисто» слинять, девочка, стараясь не пересекаться глазами с отцом, перевела взгляд на терпеливо ждущую ответа на свой вопрос женщину.

— С Асторией? Связаться — можно. Но разговаривать она с вами не будет. Вы ей неинтересны. Да и занята она сейчас.

— А чем это, если не секрет?

Мирабель снова покосилась на недовольно пыхтящего отца.

— Она… нууу… сопровождает всё, что осталось от мисс Амели, к месту её будущего пребывания. Правда, осталось там не особо много: один кусок мяса в искусственной оболочке, и ещё немного разного влезло в чемодан.

Что? В глазах у Сэма потемнело. Он не спешил рассказывать дочери о гибели Амели от рук или по приказу Астории. А тут, выходит, она сама всё знает? И это её, похоже, никак не тревожит. Что туманницы успели с ней сделать, что его дочь стала вот такой бесчувственной? Когда был потерян контроль?

Словами девочки был шокирован не только Сэм, но и остальные, за исключением разве что Билла. Тот вначале было тоже напрягся, внимательно следя за реакцией Сэма, но не видя от того ожидаемого буйства, несколько расслабился и с интересом уставился на девочку в ожидании продолжения.

— Я правильно понимаю, что останки мисс Амели такие же, как и останки Быка? — задал он вдруг непонятный окружающим вопрос.

Теперь уже настал её черед задуматься, покусывая нижнюю губу в попытках подобрать ответ.

— Почти. У Быка всё же мяса больше, да и оболочка другая.

— А почему?..

— Астория посчитала, что так будет лучше для всех. Ей интересна независимая реакция.

— Можете пояснить, о чём это вы? — влезла в их диалог женщина.

Билл с девочкой переглянулись, после чего та слегка помотала головой.

— Прошу прощения, не могу рассказать, — развел руками мужчина.

— Не лезьте в это дело, — несколько хамским и резким тоном отрезала девочка, когда агент попыталась надавить уже на неё для получения информации. — Вы хотели пообщаться именно с Асторией, или вам кто-то другой сойдёт?

— А что, есть ещё варианты?

— Нуу… — девочка принялась загибать пальцы. — Флагман, как я сказала — занята, и вы ей неинтересны. Радфорд? Хм, если бы вам надо было обсудить пострелушки, хулиганские наглые выходки — то да, тогда однозначно Рада. Значит, отметаем. Николас? Хм, — девочка задумалась, почесав пальцем кончик носа, после чего со вздохом помотала головой, — Нет, если её сейчас оторвать от её «охоты», она мне этого никогда не забудет. А с учётом её фантазии, в последнее время… Нее, мне не хочется получить потом под корму нежданный сюрприз. Что ж. Остаётся тогда только один вариант — Бискайн (Сэм явно содрогнулся).

— Бискайн? Это кто?

— Оооо!!! Это самый главный корабль в эскадре. На ней всё держится и функционирует. Она самая умная, выдержанная, заботливая…

— А ещё она у них самая главная ненормальная маньячка, — буркнул Сэм, вызвав своим комментарием бурю возмущения у дочери. Не возмущёнными воплями, а всем своим видом и гримасой на лице.

— Она не ненормальная… просто немного увлекается… иногда.

— Так! Стоп! — женщина остановила зарождающуюся перепалку. — Это, конечно, всё очень интересно, но меня больше волнует, а есть ли у неё соответствующие полномочия.

— Полномочия… — буркнула нахохлившаяся девочка. — Все помешались на этих полномочиях. Вам её полномочий с головой хватит.

Чёрт. Сэм откинулся на спинку дивана. Бискайн. Эта чокнутая. Он прекрасно помнил их единственную, к счастью, встречу. Да, внешне её поведение было больше похоже на шалившего и фонтанирующего безумными фантазиями ребёнка, но вот… Глаза. Он очень хорошо запомнил выражение её глаз. И когда она сама шутила, фантазировала бредовыми идеями и прочими эпатажными выходками, в её глазах эпизодически мелькало нечто холодное и равнодушно-заинтересованное, как у вивисектора со стажем, и этот блеск и не давал воспринимать её поведение, как безобидное чудачество. Лучше уж бы Никки тогда пригласили, раз Астория почему-то не хочет. Та хоть и не любит людей, но, тем не менее, полностью адекватна и договороспособна. А предсказать, во что выльется приглашение Биски — он бы не взялся. Вот только его никто не будет слушать.

— Я возражаю против приглашения Бискайн, да и вообще туманников. Лучше нам всем разойтись подобру-поздорову, и забыть всё произошедшее, как страшный сон, — он всё же попробовал сделать попытку достучатся до разума присутствующих. — Это же банально опасно — связываться с туманниками.

Он вздохнул всей грудью, набрав воздуха:

— Договариваться с туманниками, это как… как… как договариваться с дьяволом (Мирабель явно заинтересовалась его высказыванием и задумалась). У них же совершенно другая логика, мировоззрение, ценности! Всё! И все эти ваши договорённости, для них — просто сотрясение воздуха! У них есть какой-то свой Код, они живут согласно нему — и плевать они хотели на ваши договоры…

У агентессы резко сузились глаза и в следующие несколько фраз Сэму донесли, что он хоть и поступил в своё время правильно и патриотично, но это не даёт ему бессрочную индульгенцию. И не его дело — определять, что необходимо правительству и государству, а что — нет. А если он будет упорствовать в своих заявлениях, то его статус недолго и пересмотреть. Лучше бы он брал пример со своей дочери, которая, несмотря на свой малый возраст, полностью осознаёт свой «долг» и готова сотрудничать с представителем властей.

От незатейливой похвалы Мирабель гордо надулась, как воздушный шарик, и энергично закивала головой. Мол, да — готова. А Сэму осталось только скрипнуть зубами в бессильной злости. Его дочерью, пользуясь её неопытностью и наивностью, вертели все кому ни лень. И ведь сам виноват… в попытках обеспечить материальное будущее дочери, на саму неё времени не оставалось. И вот теперь он начинает пожинать плоды. Он мысленно поклялся, что если они все это переживут, то он сделает все, чтобы изменить это состояние. По-хорошему, стоило бы сейчас хватать Мирабель в охапку и линять, но он чётко осознавал, что никто ему этого не позволит, не зря же этот лейтенант, этак невзначай, расположился у единственного выхода.

Пока он так занимался самокопанием, агент обернулась к дочери и демонстративно уважительно попросила (хотя было заметно, что ей привычнее требовать), чтобы та пригласила сюда Бискайн.

Мирабель скорчила виноватое выражение лица, глядя на скривившееся в недовольной гримасе лицо отца, но послушно приложила пальцы рук к вискам и прикрыла глаза, прислонившись спиной к стене. Спустя пару минут такого молчаливого стояния, в комнате раздался еле слышный треск, как от короткого замыкания, в воздухе отчётливо потянуло запахом жжёной серы, вызвав у присутствующих приступы кашля и сдержанной ругани, и посередине помещения возник узор из переплетений коричнево-зелёных линий, окутанных полупрозрачными язычками пламени.

Женщину при виде появившейся туманницы как пружиной подбросило, и она несколько нервно и торопливо отбарабанила приветствие про то, как она рада видеть уважаемую госпожу Бискайн. Правда, её действия пропали втуне. Появившийся в воздухе сигил никак не отреагировал на речь агентессы, начав облёт комнаты.

— Ух ты, какой хороший экземпляр здорового самца… — это Бискайн шустро подлетела почти вплотную к лицу непроизвольно вжавшегося в спинку стула от такого соседства лейтенанта.

— Большой лысый бебизян… с компанией, — это не остались без мимолётного внимания и Сэм с Биллом.

— И, на закуску, кто тут у нас?.. — туманница обратила своё внимание на женщину. — Ух, ты! Целый правительственный агент, настоящий. Я таких ещё не препарировала.

Сигил Бискайн вернулся в середину комнаты, оставив без внимания только Мирабель, которая так и стояла, прислонившись к стене с полуприкрытыми глазами, разве что руки отняла от головы.

— Итак, чего хотели? — немного ворчливо произнес голос Бискайн. — Давайте быстрее, моё время дорого стоит.

Агент, как ей ни хотелось высказаться по поводу бесцеремонного поведения туманницы, сдержалась (не та весовая категория и не та ситуация) и постаралась максимально спокойно донести:

— Я уполномочена пригласить вас, или кого-либо из представителей Тумана с соответствующими полномочиями, на встречу с руководством нашей страны.

— Да? А зачем?

В ответ женщина разродилась достаточно пространной и витиеватой речью о необходимости мира между двумя великими нациями. Ведь эта бессмысленная война поглощает слишком много жизненно важных ресурсов, которые можно употребить с пользой в других областях. И поэтому…

Сигил Бискайн молча, на протяжении всей этой речи, висел в воздухе, и по нему никак было не понять, а есть ли реакция на услышанное. Дождавшись, когда ораторствующая женщина закончит, Биска медленно крутанулась вокруг своей оси, как бы обозревая присутствующих.

— Хм. Возможно и интересно. Ресурсы, говорите, готовы предоставить?

Обрадованная женщина энергично кивнула головой, довольная, как она считала, налаженным контактом.

— Ну что же… — тон туманницы понизился на пару градусов и стал каким-то механично-равнодушным. — Мне нужны пятьдесят душ… м-м-м, нет… это я спешу… Души — это потом. О-о-о, есть же местное определение — человек, житель, обитатель, особь. Да, точно, так определённо лучше! Двадцать или, можно, для начала, даже пятнадцать мужских особей. Остальные — женские. Как мне известно, у вас тут есть в подчинении солдаты, а неподалёку расположен один городок. Берите тогда солдат и выдвигаетесь туда. Пока вы туда доберётесь, я подготовлю вам список из тех его обитателей которые меня заинтересуют — доставите их сегодня до полуночи в указанное место на побережье, где я их заберу. А потом, может быть, я подумаю над продолжением контактов. Считайте это первоначальным взносом.

Проклятье! Агент с трудом сдержала внутри себя рвущиеся наружу ругательства. Наглое, беспрецедентное требование туманницы выбивало почву из-под ног любого договора. Нет, если бы это было озвучено кулуарно, с глазу на глаз, может, и можно было как-то скорректировать и порешать. Но вот так… при всех. Ей просто не оставили выбора. Стоит ей только заикнуться о возможном, даже не согласии, а хотя бы о готовности такое обсуждать… Присутствующие (за исключением туманницы) этого не поймут. А уж солдаты… Её саму тихонько тут и прикопают, стоит ей только отдать подобного рода приказ. Бумажки и полномочия хороши в обычных условиях, но пуле плевать на любые бюрократические препятствия, кроме реальной брони. Скажут — уехала куда-то и пропала без вести, или споткнулась на крыльце — свернула шею. Жаль, мол, но случайности — случаются. А она пока ещё не бронирована и нет у неё за спиной когорты верных людей. И даже когда руководство раскопает (а следствие будет, однозначно), то ей от этого легче не станет. А пояснять присутствующим, что жизнь пятидесяти может спасти жизнь миллионам. Не поймут. Вон как лыбится язвительно этот придурок, отец девочки. Типа, «я же предупреждал».

— Знаете, ваше требование абсолютно неприемлемо. Мы своими гражданами не торгуем, и они не ресурсы. А я предлагала вам, если договоримся, поставку именно ресурсов… Металлы там, продукты или некую информацию, но не людей.

— Да-а-а?! А вот ваше правительство считает иначе.

На стене появились проекции каких-то документов.

— Вот. Последний отчёт вашего Министерства Труда и Занятости о наличии трудовых РЕСУРСОВ по штатам, — документ медленно пополз вниз, демонстрируя своё содержимое, некоторые части были выделены цветом. — Видите, зелёным я пометила слова и фразы, определяющие ваших людей как граждан, население, жителей, и прочими синонимами, подходящими по смыслу. А красным… их же обозначение, как «трудовые ресурсы», или аналогичные синонимы и сокращения. При простейшем линейно-последовательном анализе этого документа можно насчитать сорок четыре определения людей именно как «людей» и их производных, и… свыше двухсот, а точнее — двести шестнадцать упоминаний, как о «трудовых ресурсах».

Монотонный и весьма прохладный голос Бискайн похолодел ещё сильнее.

— Из чего следует вывод, что вы сознательно лжёте в своих утверждениях, — тут её тон резко вернулся к нейтрально-безразличным интонациям. — Ну да ладно, чего ещё от приматов ожидать? Сама наловлю, делов-то.

Женщина на эту сентенцию поджала губы, но высказывать своё реальное отношение к услышанному не стала. Не та ситуация. Вообще, она (ситуация) стала патовой. Как всё казалось — если не «просто», то хотя бы «логично». Как доказали давным-давно эксперты всех мастей, начиная от просто суперпрофессиональных — «диванных», «кухонных», «пивных», и заканчивая Сверх Супер Профессионалами — «таксистами» (что сумели выделить толику своего бесценного времени и на эту тему, среди кучи прочих мировых проблем, которые кроме них никто не может и не знает, как решать), туманниц должна была интересовать только ресурсная база и глобальное доминирование. Хотя, всякая прочая мелочь, жизни совершенно не знающая, выступающая на всяких ток-шоу, вроде седых профессоров, маститых академиков, политологов всех рангов и прочих дармоедов (с точки зрения настоящих Профессионалов), тоже придерживалась схожих взглядов, только в более обтекаемых формулировках. Причём, судя по всей этой аналитике, особый интерес эти «роботы-вторженцы» должны были питать к женщинам и детям. Сущестовало даже пару серий комиксов на эту тему, быстро запрещённых к свободной продаже из-за чересчур «взрослого» и нетрадиционного содержания, после чего их популярность взлетела куда-то в район стратосферы и уверенно рвалась в ближний космос.

Правда, были ещё и совсем неизвестные общественности скучные дяди и тёти, ежедневно и обыденно ходящие в невзрачных деловых костюмах в самые обычные офисы, где они сплетничали, пили литрами чай и кофе, закусывая гамбургерами в перерывах между изучением новостной повестки и посещением кучи различных сайтов с форумами. Вот только результаты именно их деятельности и ложились на стол лицам, имеющих Право Принимать Решения, и вариативность их анализа была существенно шире, но и у них в конце каждого отчёта шла типовая приписка, что для полноценного анализа и прогнозов необходимо больше достоверных данных.

А где их взять? Туманницы на контакт не шли. Попытки связаться по радио или другими способами (были даже идеи махать руками с берега) или игнорировались, или привлекали внимание в виде залпа по «привлекающему внимание», ставя жирную «точку» на очередной идее. Поэтому, очень быстро, такие эксперименты сошли на нет. И теоретизирование о Тумане осталось сугубо в вербально-литературном аспекте.

Точнее, так было. Стоит ли считать это появление представителей Тумана на суше, как предварительную разведку? Или это подготовка «диалога»? Или вторжения? Или ещё что-то?

Все эти мысли промелькнули в голове женщины за несколько мгновений, благо, ничего нового в них не было. Всё это уже обдумывалось ею не единожды, да ещё с множеством других вариантов. Поэтому такие большие надежды возлагались на эту «операцию», которая должна была добавить новых элементов в пазл, обрисовывая для аналитиков истинную картину намерений захватчиков. А, как максимум, даже наладить непосредственный контакт. Вот только вышел крутой облом. Хотя…

— Вы же понимаете, — начала она осторожно, — что ваша попытка, как вы сказали, «наловить» людей, вызовет… ммм, что мы не сможем такие факты игнорировать? Вы бы тоже не стали нам выдавать своих для м-м-м… изучения? Может, возможно обсудить иные варианты… без силового противостояния, угроз, как и полагается цивилизованным личностям?

— Ой, а давайте вы не будете игнорировать? Биска, наверное, лучше ловить не пятьдесят человек, а сразу штук пятьсот? Да ещё и заранее людям сказать, ну, чтобы они точно знали, где надо сопротивляться. Давайте-давайте-давайте!!!

В воздухе распахнулось некое подобие пространственного окна, из которого чуть ли не наполовину высунулась голубоволосая и слегка просвечивающая фигурка девчушки, пулеметной очередью протараторившая эту фразу.

Не успели присутствующие толком рассмотреть новенькую (в которой Сэм без труда узнал Раду), как сигил Бискайн молнией метнулся к прибывшей, буквально запинывая собой её обратно. До людей успел донестись только возмущённый писк, и проекция с лёгким треском схлопнулась.

— Это кто? Кто-то из ваших? Другая туманница? — озвучила агент общий для присутствующих вопрос, за исключением Сэма и продолжавшей прикидываться предметом мебели Мирабель.

— Это? Никто! Флуктуация, глюк, ошибка системы! Никого тут, кроме меня, нет, — в тоне сигила Бискайн звучало самое искреннее недоумение и возмущение.

— Эй, ты чего?

Окно возникло вновь, только в этот раз на значительном удалении от Биски. Та снова немедленно ринулась на вновь прибывшую. И люди могли в течении нескольких десятков секунд наблюдать, как по комнате извилистыми траекториями с визгом (с одной стороны) и руганью (с другой) носились две туманницы. В конце-концов, обе утихомирились на почти тех же диспозициях, с которых и начали свой забег.

— Не барже… неповоротливой… преследовать… эсминец, — с паузами, как при одышке, выдохнула Радфорд.

— Ты ещё поговори мне. Попадёшь в док — получишь полную переборку механизмов без отключения сенсорной сети, — сигил Бискайн в свою очередь неритмично пульсировал, но голос звучал ровно, хотя и с угрожающей интонацией.

— Приветствую Вас! — агент развернулась к Раде, которая косплеила косоглазку. Одним глазом она непрерывно старалась отслеживать положение Бискайн, а вторым, одновременно, рассмотреть обстановку. Выглядело со стороны это странно и забавно. — Можно узнать, как к Вам обращаться?

— К этой ошибке мироздания не обращаются, а игнорируют. Выкидыш верфи! В ядре всего одна шестерёнка, и та со сточенными зубцами. И вселенской загадкой для меня является то, как это «недоразумение» тесты проходит.

— ЧТО??? Да ты…

Далее последовала ожесточённая перепалка двух туманниц, с каждым озвученным аргументом набирающая громкость. Присутствующие, против своей воли узнали, что одной надо сидеть на базе и не высовываться, так как она способна только ржавчину с корпуса подчищать, а в море, вот ужас, бывают волнения и даже шторма, где эта «баржа неуклюжая» может и потонуть ненароком. Ныряй потом за ней, доставай. В ответ пообещали заварить намертво все орудия и порты, и отправить пасти косяки рыб. И так далее, и в том же духе…

Попытки их успокоить, вначале агента, а затем, после настойчивых её требований, и Сэма — на правах «старого знакомого», к успеху не привели. Туманницы полностью выпали из реальности, целиком сосредоточившись друг на друге, а оказать на них какое-либо физическое воздействие не выходило — обе проекции были, естественно, нематериальны. При попытке Сэма встать между ними, чтобы перекрыть обзор, они, не прекращая ни на секунду перепалку, просто поднялись под самый потолок и продолжили увлечённо гавкаться. Причём тезисы спорящих с каждым аргументом становились всё менее и менее информативными, переходя в область чистых эмоций.

— Вы знаете, кто это? — так и не получив ответа от туманниц, женщина обратилась к Сэму, как человеку наиболее часто общавшимся с ними. Формально, таковой среди присутствующих людей была, конечно, Мирабель, но она с момента появления в комнате Бискайн потихоньку забилась в угол комнаты и, казалось, впала в некую прострацию, вяло реагируя на происходящее. Да и Сэм пространственно находился явно ближе, и был, как «взрослый», куда «авторитетнее».

— Радфорд, или, по-простому — Рада. Вроде как эсминец.

— Вроде как?

— Ну, это же известно только с их слов. А на деле… — Сэм неопределённо пожал плечами.

Глядя на всё это представление, весь этот нелепый спектакль и балаган, у него стали закрадываться определённые подозрения. Это другие присутствующие могли гадать — что, как и почему. А он, лично и неоднократно общавшийся с этими туманницами не понаслышке имел представление о манере речи каждой… К тому же, была ещё и дочь, а точнее — её поведение. Или, если ещё точнее — его отсутствие. Уж кто-кто, но она точно бы не стала пропускать такой кипеж, и приняла бы в нём самое активное участие, а вместо этого — почти полная пассивность и равнодушие, резко контрастировавшее с тем, что было буквально полчаса назад.

Ещё странным для него было поведение Билла. Того, как казалось, совсем не волновало ни случившееся ранее, ни возможные проблемы в будущем. Он с неподдельным удовольствием вальяжно развалился на своей части дивана, и с азартом следил за идущей перепалкой. А ведь по жизни его нельзя было назвать «безбашенным». Это он (Сэм знал и признавал эту свою слабость) мог чересчур эмоционально реагировать на события и быть готовым лезть на рожон, а вот за Биллом такого никогда не водилось. Тот всегда предпочитал осторожный и прагматичный подход. И тут он просто влез всеми конечностями в ситуацию, из которой неизвестно как выпутываться дальше. И дело было не только в Тумане. В довесок ко всему, Сэму вспомнилась ещё одна «способность» туманниц, что вкупе с их «намёками»… После чего его подозрения переросли почти в полную уверенность.

— Чего появилась? Ты сейчас, кстати, что должна делать?

Бискайн, видимо, надоело препираться, и она решила перейти к делу.

— Я-то всё жду «ну когда же?». Думаешь, легко держать в готовности нетиповую установку? А ты… ты… — Рада буквально задохнулась от возмущения, — Ты тут планируешь за людьми охотиться. И БЕЗ меня!!! А вдруг они тебя поцарапают? Царапина заржавеет, разрастётся, тебя придётся потом списать в утиль, и мне останется только отомстить, — возмущение сменилось мечтательными нотками.

— Щаззз, размечталась, — капнула ядом Биска. — Дождёшься, что я тебе плавучий якорь приделаю — для уменьшения прыткости, и в техпаспорт внесу, как обязательное устройство. Блин, даже настроение испортила — как представлю, чего ты себе намечтала. Ну вот что ты за корабль? А я ведь почти… Ладно, раз тебе не ждётся, то разбирайся тогда тут дальше с этими сама. А я устала. Действуй по плану.

И сигил Бискайн, ни с кем не прощаясь, вдруг резко метнулся в сторону стоявшей женщины, проходя сквозь неё насквозь… И пропал.

Та от неожиданности и от ощущения, будто её пронзило мгновенным порывом ледяного ветра, плюхнулась кулем обратно в своё кресло.

— Эт-то, что т-такое б-было? — слегка заикаясь, то ли от озноба, то ли от испуга, спросила она, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Ой, у вас так плохо с краткосрочной памятью? Это же была Бискайн, забыли? — округлила на неё глаза Рада. — Ничего, это ненадолго.

— Это почему?

— Так вы скоро все погибнете, — пожала плечами проекция, и облокотилась о края проекции, как будто на настоящий подоконник окна. — Разве Биска вам не сказала?

???

У всех присутствующих в комнате, от услышанного отнялся дар речи. Радфорд обвела обмерших людей удивлённым взглядом, вроде задумалась, после чего, придя к каким-то выводам, оживлённо воскликнула.

— Ага, судя по вашему молчанию — нет. Вот же… Баржа!.. Ленивая!.. Ай! — тут она дёрнула головой, как от подзатыльника, и с возмущением уставилась на зашевелившуюся в углу Мирабель.

— Поясняю, — продолжила она после краткой паузы, перестав сверлить негодующим взглядом невиновную ни в чём девочку. — Флагман объявила о завершении исследования людей, сворачивании операции и зачистке следов нашей деятельности. Срок истекает сегодня в полночь, после чего мы уйдём, скорее всего, на базу. И поэтому вас необходимо деактивировать, как слишком много знающих, в целях безопасности. Ну и я, наконец-то, хоть как-то постреляю, а то в последнее время всё веселье другим достаётся… На флагмана люди уже несколько раз нападали. Никки на полноценной охоте «по праву положений Кода». И даже Биска людей умудряется таскать. Одной мне ничего не достаётся, — она грустно шмыгнула носом.

Вот только присутствующие как-то не оценили жалобный тон туманницы. Ещё бы, ведь она только что сообщила, что планирует их убить. Какое уж тут сочувствие?

Агент, немного отойдя от чувства пронизывающего холода после пролёта сквозь неё проекции Бискайн, лихорадочно размышляла. Мелкая туманница показалась ей гораздо более «человечной» и «живой», чем ненормальная Бискайн. Несмотря на свои убийственные, в прямом смысле слова, заявления. Да и по предыдущим данным следовало, что она, вроде как, отличается этакой легкомысленностью. А вот её утверждение, что ликвидировать их нужно только потому, что они «чего-то там знают». Это был шанс. Крохотный, невесомый, но шанс. Когда ставкой на кону твоя жизнь — будешь цепляться за что угодно, не обращая внимания на теорию вероятностей.

Женщина облокотилась на ручки кресла, непроизвольно обеспечивая себе точки опоры для более удобного подъёма, как правая рука, задрожав, подломилась, чуть не уронив её на пол.

***

Три человеческие фигурки, одна маленькая посередине и две покрупнее по бокам, внешне спокойно расположились на скамейке открытой веранды фермы, неподалёку от небольшого рукотворного холмика из сложенного стрелкового и прочего снаряжения солдат.

Сама агент сейчас находилась в небольшом окопчике, вырытом солдатами и расположенном на самой верхушке холмика, возле единственной дороги, ведущей в долину, изучая в бинокль обстановку на оставленной ферме.

Раздался шорох потревоженной травы вперемешку со скрипом гальки под ногами, и в окопчик спрыгнул лейтенант.

— Солдаты, на всякий случай, отошли ещё подальше и сейчас окапываются, — коротко доложил он, доставая свой бинокль, присоединяясь к наблюдателям. Ему было сильно не по себе, особенно представляя всю эпичность будущих разбирательств. По условиям «договора» с туманницей, та согласилась «отпустить» ничего не знающих солдат при условии, что те оставят всё военное снаряжение — типа, так тогда можно будет считать, что вооружённые единицы людей, перестав быть вооружёнными, были «уничтожены». Хорошо хоть шанцевый инструмент удалось сохранить, а то бы даже окопы копать было нечем. Но командование за такой про*б снаряжения по головке не погладит. Но когда тебе ставят условия: жизнь или бездушные вещи, выбор делается сам собой. Оставалась одна единственная надежда на заступничество агента Конгресса. А тех будущих умников, которые будут непременно ему рассказывать, как надо было поступать — сюда бы, и прямо сейчас.

— Не знаю, соврали нам или нет насчёт безопасной зоны, — начал лейтенант, отрываясь от своих грустных размышлений, старательно не глядя на женщину сбоку от него, — но, пока до подлёта ракет туманников осталось пара минут, хотел бы успеть выразить вам свою признательность за спасение наших задниц.

— Бросьте подлизываться, — раздражённо бросила женщина. — Вы сами присутствовали и слышали, что без этой девочки нам бы ни за что не удалось бы выкрутиться. Именно ошибка туманниц, зачем-то давших ей доступ к своим базам данных, и помогла нам. Без её помощи в трактовке положений их законов или, как они их зовут… — агент напряглась, название свода законов туманниц напрочь вылетело из её головы, ааа, вспомнила — «Кода», мы бы не сумели заморочить голову этой Радфорд, ну и имечко. Проклятье, единственная ниточка к туманникам, и какая перспективная… Если бы все дети были так воспитаны, насколько бы меньше у нас было проблем. Её отец, конечно, ни рыба ни мясо, но своей дочери он сумел привить правильное воспитание. Да и повезло просто нам. Думаю, если бы на месте этой Радфорд осталась Бискайн, то никакие увёртки нам бы не помогли. Моя ошибка — признаю, поспешила.

— Может, всё же стоило попробовать вывезти девочку?

— Как? Если именно она и является маяком наведения для ракет. Или вы думаете, у обычных людей на коже сами по себе могут начать светиться узоры, так похожие на символы на бортах туманников? Да и знала она о них больше всех нас, вместе взятых. Эхх, знать бы ещё, что туманницы с ней делали и почему с такой лёгкостью решили списать? Радуйтесь, что хоть нас отпустили, согласившись, что за время общения с этой Бискайн мы ничего важного не узнали. А о моём расследовании они, похоже, не в курсе. Отцу девочки, как его там… — лицо женщины перекосила мучительная гримаса (сама она этого не заметила, а лейтенант на неё не смотрел), — ммм, Сэм, вроде же, его зовут?.. — Да что это со мной? Она, положив бинокль на бруствер окопа, помассировала тупо ноющие виски пальцами, не закончив предложение. А так, в общем-то, да — ни её отцу, ни его другу не повезло. Как безапелляционно заявила Радфорд — «они слишком много знали, и, вообще, их предупреждали, что идя сюда — идут на смерть». Сами выбрали. Поэтому — без вариантов. Их вытянуть не вышло. А ведь на фоне потери источника информации в виде дочери, её отца можно было склонить к более тесному сотрудничеству на почве мести, благо, поводов хватает. Но, как заявила туманница — они «зачищают» всех причастных, то есть тех, кто был более-менее в курсе их делишек на суше. В свете этого заявления, становились понятны некоторые их действия. Хотя, на их месте. она бы действовала немного по-другому. Но у неё нет возможностей и логики Тумана, да и действовать без оглядки на последствия… на это далеко не все способны, разве что полные психи.

— Если нам всё верно сказали, то до удара осталось полминуты, — лейтенант бросил взгляд на часы, где шёл обратный отсчёт времени, нехотя сообщённый туманницей (если люди не успеют, то сами виноваты) под нажимом аргументов Мирабель. — Рекомендую укрыться, во избежание поражения ударной волной и осколками.

— Согласна, — женщина сползла на дно, сожалея, что все камеры и телефоны тоже пришлось бросить, и заснять момент удара не выйдет. Была попытка «забыть» пару, но туманница это как-то мгновенно засекла и через девочку категорично потребовала устранить «недоработку», иначе…

Оставшиеся секунды, под монотонный отсчёт мужчины, пролетели почти мгновенно. И ночь не превращалась в день… ибо и так был день, но возникшее сияние и жар взметнувшегося пламени были таковы, будто на землю упал кусочек солнца, поглотив собой всю долину с оставшимися в ней обречёнными людьми.

Укрывшееся в окопе люди, переждав первую, самую опасную волну жара, осторожно выглянули за бруствер. На территории бывшей фермы бушевало даже не пламя, а целое огненное море. Вихри искр в клубах чёрного дыма и лепестков огненно-рыжего пламени, взмывали к равнодушным небесам. Шансов, у кого-либо, выжить в этом огненном шторме, не было никаких. Ну, разве что, кроме пресловутых огненных элементалей или ифритов из легенд, для которых огонь — дом родной.

— Жуть! — охарактеризовал мужчина увиденное. — Там же даже пепла не останется. Хорошо, что туманницы таким по городам не стреляют… Эээ, что это с вами? Всё хорошо?

Это он заметил, как агентесса, тихо хрипя и с застывшим в гримассе лицом, сползает по стенке окопа.

Глава 47.

— Не сейчас… Занята!

Бискайн, как почти уверился Сэм в своих догадках, продолжая держать образ его дочери, нервно отмахнулась от его попыток её разговорить, напряжённо, как натянутая струна, сидела рядом на скамейке и тихо, себе под нос, шипя о чокнутых шлюпках и, о сбоях в их алгоритмах. А на земле, прямо под ногами, еле заметно светился счётчик обратного отсчёта, отмеряя последние секунды до…

Сорок… Тридцать восемь… Тридцать… — Ай!

— Какого? Чего сидим? Бегом, я сказала!!! Время-время!!! — это Мирабель-Бискайн весьма болезненно ткнула кулачком в бок, отрывая от непроизвольной медитации на утекающие цифры.

Билл уже стоял, ожидая дальнейших распоряжений.

— Туда! — «дочь» махнула рукой на горку оружия, брошенного солдатами. — Хватайте, сколько можете — и бегом-бегом, в сторону вашей машины! Скорее, пока никто не смотрит!

На бег до своеобразного арсенала ушло несколько драгоценных секунд. Хорошо, что ему задумываться не пришлось, что именно хватать, просто повторить за Биллом, который, не разбирая, ухватил за ремни несколько винтовок, забросил их на плечо и отступил в сторону, освобождая место для Сэма. А затем время вышло.

— Стоять! Ко мне! Поближе! Ещё ближе. На счёт три — прыгайте. Раз… Два… Три-и-и!!!

Сэм, вместе с Биллом, с трудом подпрыгнул, всё же вес прихватизированного оружия был весьма ощутим. Подпрыгнули они с сухой и отдающей дневным жаром земли, а приземлились на низ этакой сферы, составленной из небольших шестиугольников и переливающейся перламутровыми сполохами. Сверху мелькнули практически неразличимые чёрточки ракет.

Вспышка…

И через мгновение за границей сферы разверзся АД с геенной огненной. С неба буквально хлынул огненный дождь — сжигающий и уничтожающий всё на своём пути. Особенно показательно было состояние армейских бронетранспортёров, брошенных неподалёку, прямо на глазах начавших таять и оплывать пузырящимся металлом, будто пластилиновые. Но внутри защитного кокона сохранялась вполне себе комфортная температура, если за таковую можно считать температуру захваченного сферой прогретого полуденным солнцем воздуха. Но по сравнению с тем, что творилось за пределами плёнки защитного поля — было даже холодно. Огненные капли, собираясь в жгучие извивающиеся струйки, бессильно стекали по мерцающей сфере, не дающей им прорваться внутрь, к такой заманчивой и беззащитной цели.

Бискай, теперь уже точно Бискайн, как-то незаметно сбросив личину его дочери, нетерпеливо топая ногой, поторопила:

— Насмотрелись? А теперь двинулись. Думаете, легко удерживать поле?

И они двинулись. Совместная ходьба внутри катящейся сферы достаточна специфична, даже если эта самая сфера метра три диаметром. Хорошо хоть, что «благодаря» усилиям туманниц земля лишилась кочек и прочих естественных или искусственных неровностей, представляя сейчас собой этакую стеклянистую, вязкую массу. После нескольких совместных падений, Билл с Сэмом всё же приспособились к синхронной ходьбе, чтобы не вносить дестабилизацию в движение сферы. У Биски такой проблемы не было, она просто и незатейливо шагала «по воздуху» на возникающих и пропадающих плитках из всё того же поля, попутно язвительно комментируя их кульбиты. А на просьбу и для них так сделать, ответила категорическим отказом, типа: «у меня ресурсы не безграничны». Сэм подозревал, что та просто вредничала, получая извращённое удовольствие от их акробатических этюдов, но благоразумно держал это мнение при себе. Любые претензии мгновенно испарялись при виде окрестностей. Разве им сложно слегка повеселить туманницу? Лучше другое спросить…

— Мирабель? — это она услышала вопрос Сэма о дочери, когда у того ходьба перестала отнимать всё внимание. — Нормально всё с ней, если не считать воспитания. Твоё счастье, папаша, что у меня сейчас по плану есть более важные дела, и поэтому несколько не до тебя, а то бы я объяснила на примерах, что своими отпрысками нужно заниматься лично, а не доверять их развитие кому попало.

Дальнейшие вопросы она просто пресекла, сказав не отвлекать, а то если не удержит поле… прожаренные до состояния угля куски мяса она пока ещё восстанавливать не умеет.

— Так, стоять! — отдала Биска команду, приподняв руку, разворачиваясь всем телом к мужчинам.

Сэм озадаченно завертел головой, не совсем понимая причину остановки. До края огненной зоны оставалось всего ничего. Спереди, сквозь плёнку поля и истончающиеся языки пламени с дымом, уже виднелся участок обычной почвы, не затронутой искусственым апокалипсисом. Билл, похоже, задавался тем же вопросом. А сама туманница зачем-то просунула буквально на пару секунд руку наружу сквозь исчезнувшую ячейку пленки защитного поля (из пропавшей ячейки буквально полыхнуло нестерпимым жаром, как от доменной печи), что, кстати, ей никак не повредило. Втянула руку назад, небрежно стряхнув с неё налипшие капельки огненного студня, попутно восстановив целостность сферы, прерывая раскалённый поток тепла, после чего удовлетворённо и задумчиво кивнула сама себе.

— Отлично! Значит так! — Она поочерёдно ткнула пальцем руки вначале в Билла, а затем в Сэма. — Стоим! Молчим! Глупых вопросов не задаём, ни во что не вмешиваемся, что бы здесь не происходило. Когда протяну руку… вот так, — она продемонстрировала, как, — вложить в неё одну из единиц оружия, что вы транспортируете. Всё понятно, повторять не надо?

Мужчины переглянулись между собой, но, видимо, этот перегляд не добавил им ясности. Билл первый недоуменно пожал плечами и подтвердил за обоих.

— Да чего уж тут повторять. Всё просто и понятно. Стоим — молчим. По жесту — подаём.

Бискайн буквально просветлела лицом, расплываясь в широкой улыбке.

— Великолепно, — после чего её голос стал совсем медовым и она протянула, — Рада… Мелочь ты плоскодонная, выйди-ка на связь.

— Сама ты плоскодонная! У меня нормальный киль, — в пространстве сферы возникла призрачная фигурка Радфорд, пыхтящая от возмущения.

— Значит, против «мелочи» ты не возражаешь, — удовлетворённо констатировала Биска. — Напомни, мелочь наглая, что ты там не так давно мне говорила? Не хочешь повторить?

Возмущение Рады взяло новую высоту.

— А что не так?! Ты сама сказала, что всё должно быть «естественно». Я просто выполняла твои указания. Так что ко мне никаких претензий.

Бискайн, слушая эту тираду благородного негодования, только удовлетворённо кивала в такт головой.

— Верю. Так и было. Получилось у тебя… ну очень естественно. Но так как, по моим расчётам, твоя эмоциональность и употребляемые в процессе эпитеты вышли за пределы допустимого, то у меня, как судна, обеспечивающего функциональность нашей эскадры, возникли сомнения в твоей эмоциональной стабильности и адекватности. И поэтому мне необходимо провести твою проверку. Скинь-ка мне полную запись нашего «спора» со своей стороны. Только по техническим протоколам, а не по обычным.

Проекция Радфорд в буквальном смысле пошла вся пятнами. Небольшой ротик проекции, то открывался, то закрывался в немом возмущении.

— Да, получай! — в конце концов, буквально выплюнула она, после секундных колебаний, демонстративно отворачиваясь в сторону.

Бискайн замерла на некоторое время, обрабатывая полученный пакет, после чего молча вытянула руку, в которую Билл, как уговаривались ранее, тут же вложил одну из своих винтовок.

— Ну что же. Не хочешь, значит, по-хорошему… Знаешь, что это такое? — вдруг спросила она отслеживающую жадным взглядом такое простое действие Раду.

— Да-а-а, — медленно и завороженно протянула та, — Автоматическая винтовка SIG Sauer NGSW-R (*) калибра шесть и восемь.

— Именно, — кивнула Биска, и поднеся винтовку к лицу шумно втянула носом воздух. — Почти новенькая. Ухоженная. Из неё и сотни выстрелов, похоже, не сделали. А какой запах оружейной смазки…

Лицо Рады стало похоже на лицо наркомана, бывшего долгое время без дозы, и у которого на глазах… И не делятся… Разве что слюна из приоткрытого рта не капала.

— … И в том, что сейчас произойдёт — будешь виновата исключительно ТЫ!

Одновременно с окончанием фразы, Биска коротким движением отправила винтовку в полёт за пределы защитной сферы. На лице Радфорд отобразился первобытный ужас, и она пулей метнулась за летящей по дуге винтовкой, судорожно пытаясь перехватить её руками. Вот только проекция — это проекция. И она никак не смогла воздействовать на оружие, которое, стоило ему только пересечь границу защитного поля, немедленно окуталось дымом от начавшей гореть смазки и пластиковых деталей корпуса. От такого зрелища Рада буквально взвыла:

— Ты-ы-ы!!! Ты — ржавая бесчувственная баржа!

Биска, не обращая на эти вопли ни малейшего внимания, спокойно протянула руку, требуя себе новую винтовку. Рада немедленно попыталась своим телом помешать акту передачи, но потерпела фиаско по всё тем же причинам.

— Я тебе сказала скинуть запись целиком. Да? А где тогда эмоциональный слой? Фактологию я и без тебя знаю. Мелочь, эмоциональный слой гони… немедленно!

Рада в панике закрутила головой. Мужчины стояли, сами ничего не понимая в происходящем. Да и против Бискайн они… так… пыль водяная перед форштевнем.

— Н-не отдам! Не покажу! Это личное!!! Не имеешь права! — упрямо сжала кулачки эсминка. И стоило только Бискайн начать размашистое движение рукой, чтобы швырнуть в огонь вторую винтовку, набравшись решимости, завопила во весь голос, — Флагман!!! Асти, на помощь! Твой самый верный эсминец Биска обижает!

Выражение лица Бискайн стало этаким сморщенным, как после откушенного лимона, когда она приостанавила начавшийся замах.

— Трусишка, а ещё эсминец, называется.

Рада эту подначку гордо проигнорировала. И стоило только в пространстве защитной сферы проявиться проекции Астории, шустро юркнула той за спину и уже оттуда, в безопасности, по-детски показала ремонтнице язык.

Появившаяся крейсер, похоже, была не в духе. Сфера, вполне подходящая для двух взрослых мужчин и одной мелкой по росту туманницы, при добавлении ещё двух персонажей стала несколько тесновата.

Недовольное изучение обстановки. Вопросительно-нахмуренный взгляд на ремонтницу, после чего та, с трагичным вздохом, широко взмахнула руками, скачком расширяя сферу в ширину в несколько раз и превращая её из сферы в этакий блин с горбинкой в центре.

— Мда. Сделал гадость — сердцу радость, — меланхолично прокомментировал произошедшее Билл, намекая на просьбы увеличить пространство для комфорта передвижения, и немедленно получил возмущённый ответ.

— К твоему сведению, у меня нет сердца. Технически.

— Вот-вот! Это просто железяка бесчувственная, — из-за спины Астории высунулась осмелевшая мордашка эсминки.

Затем Рада вылезла целиком и обрушила на флагмана целый поток жалоб на Биску. Та и на людей собирается охотиться, в одиночку, жадина. И беззащитных заложников берёт. И сама настолько бесчувственная, что завидует и хочет отнять и скопировать себе эмоции других, более продвинутых кораблей. И…

Поток жалоб и обвинений из уст эсминки постепенно, но верно превращал ремонтницу в этакого монстра, без капли чести, совести и достоинства. Сама Биска этот словесный поток слушала с не меньшим интересом, чем окружающие, а на некоторые пассажи даже довольно кивала головой.

— … Вот! — припечатала Рада свою обвинительную речь, после чего уставилась на Бискайн с видом прокурора, зачитавшего приговор серийному маньяку, пойманному с поличным.

Та только пожала плечами:

— Ни одного нарушения положений Кода нет и не озвучено. Поэтому — неинтересно. Зря только время потратила.

— А! А-а-а, — Рады, от такого короткого вердикта на её пламенную речь хватило только на беспомощное разевание рта. — Флагма-а-ан!

— В своих словах ты должна опираться только на положения Кода, а эмоциональную составляющую… — Астория, в свою очередь, пожала плечами, — оставь людям. В этом плане к Биске никаких претензий нет. Все её действия не противоречат Коду.

Получившая от флагмана «предательский» торпедный залп в упор, бедная эсминка выпала в астрал второй раз. В её глазах медленно разрасталась волна ужаса.

— Флагман, ты… ты, поддерживаешь её? — еле слышно прошептала она. — Её, эту… эту… БАРЖУ!!!

Астория вновь неопределённо пожала плечами.

— Я тебя понимаю, но ты, как корабль Тумана, в своих заявлениях должна руководствоваться исключительно положениями Кода. — Астория слегка развела руками в жесте «хотелось бы, но увы» — Иначе, какой ты тогда корабль… так, шлюпка беззаботная. Вот если будут реальные замечания — тогда посмотрим.

На эти слова Биска презрительно хмыкнула — мол, «не дождётесь», а Радфорд просветлела лицом, одаривая свою «противницу» выражением-обещанием «я за тобой буду следить… и уж тогда».

— Хочешь, я тебе покажу мастер-класс, как надо притапливать недоброжелателей? — вдруг произнесла Биска.

Рада немедленно насторожилась и вновь юркнула за спину Астории.

— Нет, спасибо! Обойдусь.

— Поздно, я же предлагала тебе раньше «по-хорошему». Сама не захотела. А теперь, вторая серия — «Ремонтница наносит ответный удар»!!!

— Факт первый: кое-кто, под текущую операцию, не так давно выклянчила, по другому и не скажешь, танатониумную боеголовку повышенной мощности. Типа, после неё следов точно не останется… — Лицо Рады, и так настороженное, резко помрачнело. — Факт второй: никаких следов её применения здесь я не наблюдаю. Вернуть не хочешь?

— Не получится. — Радфорд, не показываясь из-за спины Астории, громко шмыгнула носом, — Через десять секунд после старта я не удержала низкую траекторию, ракета просела, зацепила волну и была утеряна. Вот полётные данные. Мне стыдно, очень. А это всё потому, что у меня мало практики!

Высунувшаяся мордашка эсминки озарилась надеждой, что ей разрешат чаще «практиковаться».

— Угу, — довольно кивнула ремонтница. — Вижу, подготовилась, и даже полётные данные уже готовы в нужном ключе. Правда, эсминец не удержавшая траекторию ракеты, это нонсенс. Значит, не хочешь признаваться? Хорошо, тем интереснее. Факт третий: за два часа и тридцать семь секунд до залпа, ты отправила с базы в море двух своих тяжёлых ботов вдоль будущей траектории полёта. Зная их максимальную скорость под водой, можно легко рассчитать предельно возможное пройденное расстояние… и оно наверное, совершенно случайно, оказывается в том же районе, где ты «потеряла контроль». Ну как, признаёшься?

Радфорд только зло сопела, не желая комментировать выводы ремонтницы.

— Совпадение. Боты просто разведывали гидрографическую обстановку.

— Верю. Особенно если вспомнить, что раньше ты таким никогда не интересовалась. Ну и факт четвёртый: не подскажешь, кто два дня назад искал в сети матрицы создания скрытых подводных складов и регламенты их обслуживания? — ремонтница виновато развела руками. — Мне, кажется, тут всё ясно. Виновную можно ставить в док, и…

— Ни одного прямого доказательства у тебя нет, только косвенные!!! Поэтому — не имеешь права!

— Вот станешь в док, и я найду доказательства. Сама всё расскажешь и покажешь.

— Фла-а-агман!!! Видишь, она опять за своё!

— С вами я сама в док встану. Значит так, что у одной, что у другой… стопроцентных доказательств нарушений нет. Явных отклонений от установок Кода, с обеих сторон, мною тоже не обнаружено, но… Рада, раз твои боты уже находятся в том районе, то я отменяю им задачу на «гидрографические обследования района». Взамен они должны найти и доставить к Биске на склад «утерянную» боеголовку. По факту самой «утери», мы ещё поговорим позже. Выполнение начать немедленно.

— Да-а, флагман, — протянула огорчённая Радфорд под насмешливым взглядом ремонтницы.

— Дальше, использованные Бискайн методы давления несут в себе признаки шантажа и являются недостойными истинного корабля Тумана, хотя и не содержат в себе противоречий Коду. Но, в качестве моральной компенсации и для эмоциональной реабилитации пострадавшей, передать эсминцу Радфорд на хранение и обслуживание трофейные человеческие единицы вооружения — Астория перевела взгляд на уцелевшие экземпляры этих самых трофеев в руках молчавших всё это время мужчин.

— Да, флагман!!! — довольный вопль эминки оглушил и слегка покачнул присутствующих, а вот теперь уже Биска выглядела кисло и недовольно.

— Других вопросов и проблем больше нет? Хорошо — значит, дальше без меня разберётесь.

Астория обвела взглядом присутствующих: Бискайн уже стояла с самым независимым видом, будто и не была пару секунд назад расстроена. Рада чуть ли не приплясывала от нетерпения, и всем видом показывала, что она жутко занята и спешит. Мужчины… Билл явно получал удовольствие от происходящего, а Сэм… на его лице застыло выражение упрямой решимости. Крейсер, не подавая виду, вздохнула про себя — просто уйти не получится, а то будет выглядеть, что она типа «сбежала». В смысле — не стоит уподобляться людям, и надо кое-что прояснить ему о ситуации. Поймёт — хорошо. Ну, а «нет», значит — нет.

— Эм-м, Астория?

Ну вот, стоило только подумать.

— Так, Рада, я тебя не держу. Можешь бежать по своим делам дальше, — Астория сделав для Сэма «останавливающий» жест рукой, обратилась к подопечным по эскадре. — Биска, давай выводи нас за пределы зоны поражения, — она обвела рукой окутанное пламенем пространство. — Солдаты людей сейчас нас за этой завесой уже не увидят, но вскоре можно ожидать появления их летательных аппаратов. Не заметить такой столб дыма в качестве ориентира, даже у них не выйдет. Точно пришлют кого-то для проверки.

«Блин» силового поля немедленно самостоятельно пришёл в движение, подобно гусенице танка, вынуждая своих обитателей начать двигаться, так как выражение лица Биски явно говорило о том, что если кто споткнётся и упадёт (а это могли быть только Сэм с Биллом), то останавливаться и ждать, пока неудачник встанет, она не будет. Он так и будет перекатываться внутри, как бревно.

Радфорд подскочила к мужчинам, лаская жадным взглядом арсенал на их плечах и в руках.

— Следить… Ухаживать… Смазки не жалеть… Потом бота пришлю, забрать… и не дай судоверфь за это время хоть одно пятнышко ржавчины появится, — эсминка постаралась придать себе как можно более строгий вид, вот только взгляд всё время соскальзывал на стволы, и на лицо начинала вылезать, даже не улыбка, а натуральный оскал оголодавшего хищника, увидевшего вожделенный кусок парного мяса, заставляя сбиваться на ходу.

— Да, мэм! Будет сделано, мэм! — Билл, выпрямившись, отдал мелкой туманнице честь, после чего та, расплывшись довольной улыбкой, испарилась.

Какое-то время оставшиеся молча шли в пространстве ползущего по земле защитного кокона, пока Бискайн не довела их до безопасной зоны. Пропавший щит силового поля туманницы пропустил к людям волну жара, терпимую, но всё же не особо приятную, перемежаемую с запахом гари, порывами ветра, несущего пыль, и лёгким дождем из опадающего пепла…

Сэм оглянулся. Бушевавшие ранее столбы пламени уже опали почти до минимума, и на потрескавшейся чёрной земле были заметны пузырящиеся багровые струйки огня, похожие на лаву, вязко текущие по трещинам спёкшейся почвы и собирающиеся в подобия луж во впадинах. Всё, созданное людьми и попавшее в зону удара туманниц, обратилось в прах и пепел, густым чёрным дымом возносясь в лазурные небеса этаким сиюминутным памятником хрупкости существования. Жуткая картина «рукотворного» ада, из которого они только что вышли. Он непроизвольно достал свой смартфон, задумался, а стоит ли, но всё же сделал несколько снимков на память. Пока он фотографировал, остальные, не став его отвлекать и дожидаться, уже достаточно далеко удалились, и ему пришлось их догонять бегом — ну, как бегом, быстрым шагом. Проклятые винтовки с каждым метром становились всё тяжелее и тяжелее.

До машины Билла они добрались уже без остановок. Кстати, судя по всему, такое окончание «операции освобождения» туманницами планировалось изначально, как и все случившееся ранее. Он доплёлся до Билла, который как раз укладывал в багажнике свою долю трофейного оружия, и хотел просто сбросить отдавившие все плечи винтовки на землю, как заметил косой заинтересованный взгляд Биски и, чуть подумав, вспоминая пожелания Рады, решил не рисковать таким обращением с оружием. Убить, точно не убьют, но и выяснять на своей шкуре границы фантазии эсминки тоже не хотелось. Билл в этот момент закончил укладывать свои винтовки, и Сэм начал аккуратно и поодиночке передавать ему свою ношу. Краем глаза он заметил, как Биска фыркнула, демонстративно повернувшись к ним спиной, и заложив руки за голову принялась насвистывать несложный мотивчик. Ну да, ну да. Вот только знакомый прохладный ветерок внимания с её стороны никуда не делся.

Астория все это время с несколько отстранённым видом бродила по округе, эпизодически замирая возле какого-то очередного растения, начиная его внимательно рассматривать, иногда протягивая руку, будто желая погладить приглянувшийся листок, но в последний момент одёргивая назад в боязни потревожить. Ни дать ни взять — обычная городская девушка, впервые попавшая «на природу», что особенно подчёркивала классическая белоснежная блузка, свободная плиссированная черная юбка чуть выше колен и изящные бордовые туфельки на невысоком каблуке, смотрящиеся на фоне «дикой природы» несколько неуместно. И вот именно туфельки и привлекали внимание: при ходьбе фигура девушки не касалась земли, шагая буквально в считанных миллиметрах от поверхности, по воздуху. Стебельки свежей и пожухлой травы, оказавшиеся на пути и под ногами, свободно проходили сквозь её ноги… и ни малейшего шума. Шумели они с Биллом, поскрипывала земля под ногами Биски (той быстро надоело стоять смирно и она покачивалась перетекая с пятки на носок). А вот со стороны Астории не доносилось не единого звука.

На укладку стволов ушло совсем немного времени. Если бы их можно было просто кинуть кучей, то вышло бы быстрее, но в таком случае они могли в процессе поездки получить повреждения. После первого слоя у мужчин вышла заминка, как уложить второй слой. А у Билла, как назло, ничего похожего на одеяло или покрывало в машине не было. На помощь им пришла Бискайн — создав прямо на месте небольшой рулончик «пупырки», после чего разложить оставшиеся винтовки было делом пары минут.

— Фух, — передав последний ствол Биллу, Сэм с наслаждением разогнулся, вытирая обильно вспотевший лоб. Его рубашка была, как после раскопок на пепелище — мокрая, с налипшей на неё пылью и пеплом, неприятно липнущая к телу, но переодеться во что-то более подходящее не было возможности. Придётся терпеть до обжитых мест, где можно будет разжиться обновкой или постираться.

Подошедшая Астория, посмотрев на их мучения, кивнула Бискайн, на что та, закатив глаза в мнимой муке, сформировала два пакета с самыми простенькими, чуть ли не одноразовыми, белыми футболками.

— Нечего ресурсы зря переводить, — прокомментировала она поднятую удивлённо бровь флагмана. Словосочетание "на людей" не прозвучало, но по тону всем было понятно, что имелось в виду.

Мужчины предпочли не обратить внимание на эту лёгкую пикировку туманниц. Самое главное — одежда. Чистая. Скинув пропотевшие грязные рубашки, они натянули выданные футболки. Оказалось, те были чуть меньше по размерам, чем необходимо, и плотно обтянули фигуры мужчин, демонстрируя окружающим как выступающие мышцы, так и все места, где эти самые мышцы отсутствовали. Теперь уже Астория закатила глаза под насмешливым взглядом Биски, но ничего говорить вслух уже не стала.

— Спасибо, — Билл поблагодарил ремонтницу за обоих, пока Сэм пытался поудобнее расправить на себе даренный предмет гардероба.

— Ха, — высокомерно хмыкнула та. — Не по адресу. Я считаю, что могли и с голым торсом походить, не умерли бы. А всё флагман…

Билл на эту эскападу только усмехнулся, и опустив руку на голову Биски пригладил той растрёпанную причёску. — Да, да, маленький колючий ежик. — Та на пару секунд ошеломлённо замерла от такой фамильярности, а затем резким прыжком удалилась метра на три, судорожно взъерошивая свою причёску обратно к прежнему состоянию.

— Р-руки!.. Микр-робы!.. Гр-рязь!.. — начала она с запинками ругаться. — Что тут смешного? — она заметила, как Астория тихонько хихикает в кулачок.

— Ничего, ничего, — замахала та рукой. — Просто от тебя такой поток данных пошёл…

Бискайн мгновенно покраснела и резко отвернулась.

— ???

Мужчины удивлённо уставились на девушку в немом вопросе.

— Ей стало приятно. Непривычно. Смущает и дезориентирует. Но приятно… но смущает, — доверительным шёпотом пояснила Астория.

— Вот и пускай вас на свой канал, всё и всех сдадите, — пробурчало недовольно со стороны ремонтницы. — Раз так, то сама теперь объясняйся, — поименованная «ёжиком» гордо вздёрнула носик и отошла ещё дальше, делая вид, что кроме неё тут никого нет.

Разулыбавшийся было Сэм от этих слов слегка подувял. Сейчас, глядя на беззлобные пикировки девушек, сложно было представить, что на самом деле это весьма могущественные создания, и их образы — это именно образы. Кто сомневается — пусть посмотрит на место, где ранее была ферма, а теперь было пепелище.

Возникла неловкая пауза. Астория молча ждала. Билл всем видом показывал, что ему, конечно, интересно, но влезать он не будет. А Сэм… А Сэм не знал, с чего начать. Вчерашний запал, когда хотелось рвать и метать, уже прошёл. К тому же он сам понял почти до конца подоплёку всего. Непонятыми остались разве что некоторые моменты. А ещё было немного обидно от того, что им сыграли втёмную, ведь судя по поведению того же Билла — тот знал существенно больше, чем говорил. Иначе не был бы он сегодня так беспечен и расслаблен. Точно знал, а ещё косвенно направлял и удерживал его от опрометчивых поступков. Все эти сумбурные мысли, вместо того, чтобы вырваться нескончаемым потоком, сформировались в краткое:

— Зачем?

— Зачем? — Астория замолчала, спокойно глядя на присутствующих, но вдруг резко застыла с полуоткрытым ртом, а спустя с полминуты странно хрюкнула, захихикала, судорожно пытаясь прикрыть рот ладошками, и не справившись с рвущимся смехом, в голос засмеялась.

Не успел Сэм обидеться на такое отношение к его «серьёзному вопросу», как со стороны, куда ушла Биска, донёсся рёв раненного бизона. Спустя мгновение та резко развернувшись и ускорившись, ринулась обратно к стоявшей группке из пары людей и туманницы.

— Т-ты-ы… В-вы-ы… — примчавшуюся вихрем ремонтницу буквально трясло от ярости и бешенства. Куда делась та слегка циничная или не так давно смущённая особа? Вокруг непонятно почему впавшей в неистовство туманницы разве что разряды молний не сверкали.

От её вида Асторию буквально согнуло от хохота и она не устояв, повалилась на землю судорожно суча ногами, полностью выйдя из образа «спокойной леди», что только добавило Бискайн градус ярости.

— Ах так!!! Вот значит как! — прошипела Бискайн, после чего поочерёдно ткнула пальцем Сэма, а затем в ржущую на земле Асторию. — Забирайте, и немедленно, своих… своих… — тут она запнулась, не в силах подобрать нужного слова, — своих, в общем. И если я замечу эту безумную парочку вблизи хоть одной своей базы… Я… Я… даже не знаю, что с ними сделаю!!! Но… но… я придумаю!

Ответом на её угрозу со стороны Астории донёсся только жалобный вымученный стон:

— И-и-и!

Мужчины стояли в полном обалдении от происходящего. Кипятящаяся Биска, поняв, что от Астории она не дождётся внятного ответа, а люди сами полностью обескуражены и озадачены происходящим, прошипела нечто-то нечленораздельное, но очень экспрессивное, сформировала в руках два запечатанных весьма толстых пакета, которые с силой швырнула Биллу и Сэму.

— Ваши новые документы и жизнеописание… И проваливайте, подобру-поздорову, пока я себя ещё контролирую. Всё, операция закончена!

Биска развернулась и, шипя ругательства на всякую «наглую мелочь» и пустоядерных «дылд» их покрывающих, пошла прочь, сформировав в руке некое подобие сабли, которой стала ожесточённо рубить попадающиеся на пути растения.

Всё ещё всхлипывающая от смеха Астория мигнула, пропадая с земли, и возникла на том же месте, но уже в стоячем положении. Мужчины, видя, что она уже более-менее успокоилась, наперебой потребовали объяснений происходящего.

— Да вам легче показать, чем рассказать. Сейчас, подождите чуть, синтезирую картинку с данных сенсоров, — туманница махнула рукой и в паре метров появился большой экран, показывающий некую запись (в углу мигал типовой значок).

С высоты нескольких метров камера смотрит на стоящее где-то на земле небольшое куполообразное здание размером с большую армейскую палатку. Затем она (камера) слегка отлетает назад, охватывая большую перспективу, и немного поворачивается. Становится понятно, что это какое-то побережье. Видно кусочек моря, часть небольшой бухты с простенькими пирсами, возле одного из которых виден пришвартованный голубого цвета эсминец Тумана. От эсминца в сторону наблюдателя видно несущийся в клубах пыли какой-то непонятный и сверкающий металлом ком. По мере приближения, тот распадается на толпу или даже стаю, состоящую из металлических насекомых (многоножек и пауков). Впереди всей этой стаи, верхом на многоножке в высокотехнологичного вида кресле сидела Мирабель, что-то довольно орущая и указывающая взмахами руки путь. А у неё за спиной, вцепившись задними лапами в спинку сиденья, размахивал голубым флагом уже знакомый Сэму паучок «Спайди». Примерно так в вестернах показывают налёт индейцев-команчей на поселение беззащитных фермеров-переселенцев. Много пыли, визгов, шуму и драйва (только без размахивания флагом). Вся эта толпа скопом налетает на несчастное здание, облепляя его со всех сторон, и за считанные секунды разбирает на составляющие, добираясь до содержимого спрятанного внутри — типовых оружейных ящиков. Похватав добычу, вся эта орава дружною толпою ломанулась обратно, оставив на месте «преступления» одного паукообразного бота, который покрутившись на месте, расчищая площадку от валяющихся повсюду обломков погибшего в неравной схватке здания, воткнул в землю щит-плакат с какой-то неразличимой надписью, после чего рванул вдогонку за остальными.

Камера вновь поворачивается ракурсом на бухту. Эсминец уже стоит развёрнутым носом в сторону моря, и стоило отставшему боту в длинном прыжке запрыгнуть с пирса к нему на борт, как он дал настолько сильный ход, что корма на пару секунд почти по палубу погрузилась в море, подняв за собой просто стену из бурлящей воды, пены и брызг, после чего, с невероятной скоростью, рванул в открытое море. А камера, вернувшись к остаткам здания, подлетела поближе к плакату, давая зрителям возможность рассмотреть и прочитать надпись. Там было всего несколько строчек.

To the hostages — freedom! (Заложникам — свободу)

Destroyers — forever! (Эсминцы — навсегда)

The barge — sucks!!! (Баржи — отстой)

© Radford + Mirabel.

Глава 48. Эпилог

Утро следующего дня

— Вроде бы это здесь.

Билл, притормозив возле уличного указателя, сверился с адресом, полученным от туманниц. Вчерашнее «шоу от Тумана» завершилась несколько сумбурно. Нормально поговорить с Асторией у них так и не вышло. Пребывающая в раздражённом состоянии Бискайн, нарезала вокруг них круги, постоянно, под теми или иными предлогами, срывая попытки нормально пообщаться. Астория стоически сносила её вмешательство, терпеливо отвечая на какие-то непонятные людям вопросы, но даже не пытаясь как-либо приструнить или призвать ту к порядку. А затем Биска, когда её бурчание, вопросы и колкие реплики перестали оказывать должный эффект (с её точки зрения), категорично заявила, что ей необходимо (по приказу флагмана же) готовить отчёт о пребывании среди людей, провести консервацию «этой вспомогательной недобазы» и, вообще, у неё много других ОЧЕНЬ ВАЖНЫХ дел. Поэтому, чтобы уложиться в отведённые сроки, ей необходимо развеять аватару, поддержание которой отбирает слишком много нужных сейчас вычислительных ресурсов, а времени на обратную доставку аватары на борт уже нет. Видимо, этот спич был подкреплён ещё чем-то, так как Астория только поморщилась, но сдержанно (и скрытым облегчением) признала правоту мелкой туманницы.

Как в очередной раз убедился Сэм, отношения среди туманниц были весьма странными. С одной стороны, главенство Астории никем не оспаривалось и её прямые приказы выполнялись беспрекословно всеми. С другой… в их взаимоотношениях достаточно явно прослеживалась этакий дух упорядоченной анархии, как бы странно это ни звучало. Та же Астория явно старалась лишний раз не задевать Биску и придерживаться в её отношении сдержанного нейтралитета. Но если взять, к примеру, ту же Раду, которая абсолютно не стеснялась «нападать» на Бискайн, хотя по её поведению чётко было заметно, что силы явно неравны, и эта храбрость больше обусловлена уверенностью в собственной защите со стороны Астории. Чем это было вызвано? А хрен его знает, слишком мало информации о реальных, а не показных взаимоотношениях среди них. Но та же Бискайн пользовалась своим привилегированным положением без малейших колебаний, правда, при этом уже со своей стороны не переходя определённую черту.

Так что, в конце концов, после долгих переглядываний туманниц между собой и, похоже, какого-то молчаливого общения, так как на лицах туманниц пробегали тени испытываемых, но не озвучиваемых эмоций, Биска сформировала ещё один пакет, который и передала мужчинам. Первым было протянул за ним руку Сэм, но стоило ему почти коснуться послания, как ремонтница резко выдернула пакет назад и, немного отведя взгляд в сторону, слегка покраснев, буквально всучила пакет Биллу. Мужчины переглянулись. Сэм удивлённо приподнял бровь: «Это как понимать?», на что Билл просто пожал плечами, мол: «А я чего? Я ничего». Так что все сделали вид, что ничего необычного не произошло. Сдержанно попрощались, и аватара Бискайн рассыпалась, тающей прямо на глазах, как иней на солнце, горкой серебристой пыли. Проекция Астории беззвучно исчезла чуть ранее.

— Тебя подбросить до дома?

— Да нет, наверное. Лучше пешком пройдусь, разомнусь. Да и утро пока, возможно, мои ещё спят.

Сэм даже себе боялся признаться, что хочет оттянуть момент истины, когда станет понятно — соврали туманницы, или нет. Вроде для этого не было предпосылок, хотя туманницы легко манипулировали информацией, научились играть словами, но в прямом вранье замечены не были. Да и смысла для них в этом никакого не было, так как как-либо навредить им, в случае обмана, у него не было никакой возможности. Однако лёгкий душевный мандраж всё равно присутствовал. Последние деньки выдались весьма насыщенными, во всех смыслах.

— А ты, «трупик», что планируешь дальше делать? Может, присоединишься? Вместе всё же веселей и надёжней.

— Спасибо, но нет. Знаешь, всегда хотел просто вольною птицей по стране покататься. Но всё не получалось, сам понимаешь… то работа, то какие-то проблемы, то ещё что-то. А с этим «вездеходом» и деньгами, что твои туманницы подкинули, — Билл подбросил на руке свою новую идентификационную карту. — Мне лет на пять хватит, даже если не экономить, разве только в Вегасе всё спущу. А там посмотрим. С таким новым послужным списком, меня где угодно на работу возьмут и, замечу, не на роль уборщика.

— Ну, как знаешь. Если что — выходи на связь, хоть эпизодически. А то, сам понимаешь — связываться с бывшими…

— Окей. Ну, тогда давай прощаться. А то мне ещё закладку делать, — Билл покосился на забитый оружием багажник. В последнем пакете информации, переданном туманницами, указывалась некая точка на побережье, где был подготовлен схрон и куда нужно было сложить добычу, не заморачиваясь её хранением у Сэма в доме.

Мужчины крепко пожали на прощание друг другу руки, и Сэм вышел из машины, вдыхая полной грудью напоенный утренней морской свежестью воздух. Билл напоследок ещё раз махнул рукой в шутливом жесте отдачи чести и дал по газам. Проводив взглядом скрывшуюся за поворотом машину, Сэм закинул на плечо сумку с оставшимися у него после всех событий нехитрыми пожитками и достаточно крупной суммой наличных денег (большая часть лежала на новой идентификационной карте, но часть он решил на всякий случай обналичить для гарантии, что они внезапно не испарятся так же, как и появились), после чего неторопливо зашагал по тротуару, пристально осматривая район, в котором ему, скорее всего, предстоит, как минимум, какое-то время прожить.

Городок, выбранный туманницами был, конечно, не Сан-Диего. Было заметно, что население, в среднем, не особо зажиточно, но на всём пути, пока они ехали, как ни странно, не было видно откровенно запущенных районов или вездесущих трущоб. Да и криминальная статистика по городу оказалась одной из самых низких в окрестностях (ночью, пока машиной рулил автопилот, они с Биллом пробивали по базам всю доступную информацию о своих новых «личностях», в том числе и о городе, куда их направили туманницы), что свидетельствовало о том, что местные власти сумели удержать ситуацию под контролем.

Вот, вроде бы… Да, точно. Сэм остановился у очередного дома, скинув с плеча сумку на землю. Домик был очень похож на бывший у него в Сан-Диего, и не особо отличался от других таких же соседей. Возле калитки во двор стоял слегка покосившийся почтовый ящик с показушно криво прилепленной табличкой с его новой фамилией. Мистер и миссис… Он глубоко вздохнул, собираясь с духом, и зайдя во двор, решительно зашагал к входной двери.

— … А Рада говорит, что если эта килька-переросток, считающая себя почему-то акулой, не понимает, что надо плыть мимо и не лезть, куда не просят, то ей, для начала, надо дать в нос. Затем вырвать жабры, пересчитать зубы для выявления лишних, купировать хвост и плавники, а после всего этого, обезвреженного противника, можно и отпустить. Пускай плывёт, куда хотела… если сможет. Правда, Никки с ней была не согласна — мол, «долго и излишне много ненужных действий». Проще, при приближении потенциального противника, пальнуть в него из бомбомёта — тогда зубы, плавники и прочее, само разлетится в разные стороны.

Звонкий голос возбуждённой Мирабель явственно доносился из приоткрытого окна. Сэму тут же представилось, как дочь, подпрыгивая на месте и размахивая руками, старается донести до собеседника всю эпичность и важность рассказа.

— Э-э-э, а каких-либо других способов разве не было? — послышался приглушённый голос Амели, по интонации которой было понятно, что человек пребывает в некоторой прострации и не знает, как именно надо правильно реагировать на услышанное.

— Вот!!! Биска тоже так примерно сказала. Точнее, она обозвала всех пустоядерной мелочью… Ничего себе — мелочь, ты бы видела, какие они вблизи большие… Которая просто не умеет ценить и правильно использовать ресурсы. Эту акулу, которая разевает свою пасть не по делу, надо было просто быстро изловить и отдать ей на исследования. А то, что от неё останется после этого, переработать на наноматериал.

Мда, похоже кто-кто — а если судить по услышанному и тому, что ему показали ранее — то его дочь точно не скучала и не переживала. А ещё ему вспомнились комментарии туманницы, что собственной дочерью надо лично заниматься, а не давать на откуп всяким. Так как с деньгами в ближайшем будущем проблем не предвидится, то можно заняться Мирабель поплотнее, иначе из неё вырастет такое… туманное.

И Сэм решительно нажал кнопку дверного звонка.

***

Спустя неделю. Где-то.

— И вы предлагаете вот это дерьмо представить на ежемесячном докладе Конгрессу?

В комнате за овальным столом сидело несколько мужчин, изучающих некие материалы в папках, лежащими перед ними. Говоривший резко захлопнул свою папку, отталкивая её от себя подальше.

— Я бы посоветовал тебе придержать язык. Ведь именно твои сотрудники фактически забили, на… гм… на сотрудничество, из-за чего моему агенту и пришлось всё тянуть в одиночку. Я этот вопрос ещё подниму на совете у президента.

— Ха! Ваша агент, видимо, накушалась местной выпивки и накурилась травки, раз ей везде присутствие туманников мерещилось. А мои люди что, по-вашему, должны были бросить все свои текущие дела и гоняться за фантомом? Научниками уже давным-давно доказано, что туманники — это обычные тупые роботы, и вам следовало бы, для начала, ознакомиться с их работами. Да, Туман могуществен. Да, чертовски опасен. Но это временно, так как мы развиваемся, разрабатываем новые методы борьбы. Видели последние цифры исследовательского бюджета? Наши союзники тоже не стоят на месте — вон, у япошек, по их словам, появилось новое перспективное направление. А тут вы фактически заявляете, что это не роботы, а самые обычные сопливые школьницы. Да вас, после такого заявления, первым к мозгоправам наладят. И поделом.

— Я бы попросил не передёргивать. Не «обычные школьницы», а выглядят, как девочки-подростки. А работы тех же яйцеголовых я читал, и повнимательнее вас. Все их умозаключения не стоят и выеденного яйца, которое они перед этим употребили на завтрак. В любом прибрежном городе, где большинство этих знатоков даже не появлялось, вы услышите кучу не менее правдоподобных теорий происхождения и целей Тумана, на любой вкус и выбор. И задача моих людей всё это отслеживать и проверять. И в этот раз у нас был реальный шанс выйти на контакт с Туманом или личностями, имеющим к нему доступ, который был трагически упущен, в том числе и по вине ваших людей.

Возмущавшийся ранее, вскочил на ноги, опираясь на стол руками.

— Не было у вас никакого шанса! Не было, так как не было никакого Тумана! Да, согласен, что-то происходило, но все ваши, так называемые свидетели, последователи, не знаю кто там ещё — мертвы! Убиты!!! Развеяны!!! Пепел!!! Именно туманниками! И задним числом на них можно повесить всё что угодно. Да хоть, что это были лично главнокомандующие Тумана, решившие перебежать к нам. И в Тумане решили их ликвидировать, как предателей. А те люди, что типа общались с ними… Да я таких свидетелей, если мне дать немного времени на подготовку, хоть тыщу притащу. Поэтому — нет у вас никаких твёрдых доказательств. Есть только ваши домыслы, под которые вы подтягиваете интерпретацию фактов. Если вам охота быть клоуном — то вперёд. Но я под этой бредятиной свою подпись ставить не буду.

— Господа, — вмешался до того не участвовавший в перепалке, и занимавший главенствующее место за столом, — я предлагаю нам всем успокоиться и отложить эмоции в сторону. Нам это не к лицу. Джек, — он обратился к автору доклада. — Если быть беспристрастным, то, согласись, твой доклад больше смахивает на низкопробный детектив. Однако… — говоривший приструнил взглядом радостно вскинувшегося оппонента. — Так же есть ещё и факты нетипичной активности Тумана именно в этом районе и в это время, что обошлось нам в весьма круглую сумму. Чему у нас нет пока другого объяснения, кроме интерпретации событий, указанной в докладе, так как ранее удары туманников по нам всегда были ответом на наши же действия. Да, я знаю, что пропаганда кричит об обратном, но если мы сами начнём верить тому, что вещают новостные каналы — нам тут тогда точно не место.

В комнате повисло напряжённое, недовольное молчание. «Миротворец» обвёл взглядом присутствующих, и видя обоюдное отсутствие желания идти на примирение, продолжил.

— Да, кстати, что говорят врачи насчёт твоего человека? — он решил немного перевести тему, чтобы сбить накал дискуссии.

— Они в замешательстве. С одной стороны, налицо классическая картина внезапного обширного инсульта. С другой… общее состояние здоровья, по их словам, абсолютно не имеет никакой предпосылки к данному состоянию. Говоря канцелярским языком — организм молод, тренирован, сосуды крепки и упруги, проблем с давлением тоже не было. У вояк оказался в отряде относительно неплохой врач, который, по сути, и спас жизнь моему человеку, если текущее состояние можно назвать жизнью. Он-то и дал показания о состоянии агента на момент кризиса. В общем, никаких серьёзных видимых проблем, могущих привести к такому результату — не замечено. Вот только док Петерс, после целой программы исследований, склоняется к версии, что сосуды головного мозга моего человека были надрезаны заранее. Причём так ювелирно, что любое краткосрочное повышение давления, которое мы в обычной жизни даже не замечаем, могло привести к такому результату. И надрезы были сделаны одномоментно и буквально «вот только что». Иначе они спустя пару часов затянулись бы сами, без следа. Но более точно он сказать не может, так как прошло уже слишком много времени. Вся картина повреждений полностью смазана. Хотя, как такое возможно — он не понимает. Его теория основана на том, «а что должно было произойти, чтобы такая клиническая картина стала реальностью». Про контакты агента с туманниками он не в курсе.

— Каковы шансы на излечение?

— Практически никаких, — говоривший угрюмо покачал головой. — Слишком обширные повреждения. Слишком много времени прошло до момента размещения в нормально оборудованной клинике. Сейчас мой человек — фактически, пустая оболочка. Всё, что осталось — это её записи, письма и показания армейского лейтенанта.

— Вы только на них ещё ссылаться не вздумайте. Тоже мне — явление дьявола народу среди бела дня. Тьфу! Вас на смех поднимут. А все церковники — проклянут, если вообще не объявят сатанистами. Когда эти показания записывали — хоть бы мозгами пошевелили!

— Дача показаний контролировалась полиграфом. Допрашиваемый в употреблении психотропных веществ ранее замечен не был, что подтверждают и его сослуживцы. К сожалению, у нас есть только один единственный живой свидетель происходившего, и нет возможности сравнить его показания с другими свидетелями. Есть, конечно, ещё запись диктофона, но…

— Вот именно! Расшифровка записи во многих местах очень сильно расходится с показаниями этого вашего «свидетеля». Я, думаю, вам знакомо такое понятие «врёт, как очевидец»? Вот вам наглядный пример. А уж о рекомендациях, которые оставила в другой записи ваш агент, я вообще молчу.

Говоривший, порывшись, выхватил из своей папки один листок.

— Как вам такое: «Чтобы ввести эсминец Тумана в алгоритмический ступор, необходимо незаметно приблизиться к нему со стороны кормы и резко, взасос, поцеловать его рулевое оперение. Реакция на данное действие не предусмотрена базовыми алгоритмами, что вызовет у него шоковое состояние и зацикливание алгоритмов, после чего с ним можно будет делать всё что угодно». Или вот, другой шикарный совет! «Транспортные и ремонтные суда Тумана теряют волю к сопротивлению при виде большого количества мороженного, созданного исключительно из натуральных ингредиентов, без примесей искусственных наполнителей, начиная от тонны». Вы ещё будете утверждать, что ваш человек, диктовавший это, находился в здравом уме? Как вы себе представляете выполнение данных рекомендаций, и как на них отреагируют военные и конгрессмены? Это я ещё не спрашиваю, с дна какой бутылки были получены такие «точные» сведения.

— В обычных условиях я бы с вами согласился. Но именно, что в обычных. А тут у нас Туман, о реальных возможностях которого ничего достоверно не известно. И я бы не стал опираться только на фактуру записи с диктофона. В таких вещах слово играет далеко не самую важную роль. Важно и остальное: жесты, мимика, время и местоположение, интонации, подтекст… Всё. К сожалению, из всего этого нам почти ничего не доступно. Поэтому мои люди и сейчас продолжают анализировать всю полученную нам информацию по этому делу. В том числе, достоверность и семантическое наполнение этих записей. Я для того их и оставил в этом докладе, чтобы показать, что мы учитываем любые данные, даже такие. Ведь наша задача расследовать все потенциально опасные события, проанализировать всю имеющуюся информацию, которая может оказаться важной, независимо…

— Чушь! Мы не можем позволить себе гоняться за призраками или фантазиями отдельных людей. Вам стоит более критично относиться к поступающей информации, и не тратить силы на явную дичь. Очень многие вещи легко объясняются некомпетентностью отдельных должностных лиц и их подчинённых.

— Что-о-о? Ты намекаешь? Да я…

— Господа, господа!!! А ну сели и успокоились! Нам только уличной драки здесь не хватало. Раз у вас настолько диаметрально противоположные позиции, то давайте я сам попробую подвести итоги и озвучить компромиссное решение. Первое. В текущем виде, извини, — он развёл руками перед автором доклада — сообщать Конгрессу данную информацию бессмысленно и вредно. Нас просто, действительно, поднимут на смех, независимо от реальной ситуации — был там Туман, или нет. Кто-то перепугается до колик просто от слухов, что Туман, возможно, проявил интерес к суше. Кто-то начнёт воинственно орать, требуя именно от нас с вами силового захвата эмиссаров Тумана, а чем это может закончиться, думаю, у вас иллюзий нет. Но в чём у меня нет сомнений, так это в том, что все конгрессмены, дружно, посчитают нас законченными придурками, а уж в голос или «про себя» — дело десятое. Что начнётся, когда эта информация попадёт в прессу, а ведь эти болтуны её сольют сразу же… Тут даже думать о таком неохота, журнашлюхи раздуют такое…

Говоривший отхлебнул воды из стоявшего рядом стакана.

— Поэтому, предлагаю. Доклад засекретить под грифом «Только для внутреннего использования», с рангом доступа не менее чем «АА», а лучше — «ААА». Далее, с целью прояснения ситуации, необходимо провести дополнительное расследование произошедших событий. Всех причастных, оставшихся в живых после контактов с «туманниками» — изолировать где-нибудь подальше от моря, и провести углубленный допрос с привлечением всех доступных средств, включая и медикаментозные. Только без излишнего членовредительства — эти люди, возможно, ни в чём не виноваты. О сложившейся ситуации я, в полуофициальном порядке, доложу лично президенту. Попробую, заодно, выбить у него дополнительное финансирование на улучшение обеспечения ваших отделов. В случае повторения подобной активности Тумана, нам нужно быть готовыми выслать в эту местность усиленные группы специалистов. Ситуация, когда всё завязано на одного человека — категорически недопустима. Случайности не только на море случаются.

— А где этих людей взять? Тут каждый сотрудник на вес золота, — недовольно буркнул тот, кого ранее назвали Джек. — У меня не выйдет нахватать на улице всякую ленивую шваль, как у этого… — он кивнул на своего недоброжелателя.

— Да ты…

— А ну прекратить!!! — с силой хлопнул по столу третий. — Замечание насчёт специально подготовленных людей справедливо. Рисковать ими зря не стоит, слишком дорого нам обходится их подготовка. Значит фиксируем, что они выступают только координаторами и руководителями групп. Сами никуда не лезут. Для этого есть местные кадры.

— Вон, уже пытались его подчинённых привлечь. В итоге всё пришлось самим делать. Бездельники!

— Я сказал, ХВАТИТ!!! Нам только между собой грызться не хватало! Но этот вопрос тоже необходимо будет рассмотреть. И нечего тут мне кривиться, если будет доказан злой умысел или целенаправленная халатность твоих местных сотрудников, то без обид, пойдут на самые грязные и муторные работы, если вообще не под суд. Мы, все вместе, должны работать, как единый механизм, а не тратить усилия на внутренние дрязги и склоки. Возражения есть? Нет. Хорошо! Джек, после останешься и более подробно ознакомишь меня со всеми материалами и своими соображениями по этому делу. Ладно, проехали, что у нас ещё накопилось по другим вопросам?