Астория и Ко (СИ)

Журналисты онлайн изданий с горящими глазами строчили у себя в планшетах свои комментарии — день выдался урожайным на сенсации. Телевизионщики были несколько более ограничены в изъявлении своих чувств, но зато они вовсю снимали реальную картинку. А среди присутствующих сотрудников потихоньку нарастал гул недовольства.

Выступающий на это тоже обратил внимание, и завершив очередную фразу, сделал небольшую паузу.

— Я тут смотрю, некоторые присутствующие выражают недовольство обнародованием фактов недостатков их работы. Так вот — вы, не простые наёмные работники, по принципу: хочу — работаю, хочу — нет. Ваша священная обязанность, даже ценой своей жизни, быть надёжным щитом против "туманной угрозы". А то, какой вы «щит» — все уже увидели и узнали. Так что, на вашем месте, я бы сидел и помалкивал. Комиссия Конгресса работу ещё не завершила, и по её окончанию, каждый, повторяю — каждый сотрудник будет переаттестован на соответствие занимаемой должности. Ваша некомпетентность слишком дорого обходится честным налогоплательщикам. Дешевле выгнать некомпетентных сотрудников — это если не найдётся фактов, за которые их можно будет посадить, и нанять тех, которые будут более озабочены качеством выполняемых обязанностей, чем получением незаслуженной зарплаты. Хотя, с учётом поведения вашего «прошлого» руководства, такое отношение к работе для меня не является чем-то удивительным. Каков поп, таков и приход (от автора: я знаю, что пословица не совсем американская, но аналога я не нашёл). К слову, только предварительные расчёты по восстановлению и модернизации всего разрушенного атакой туманников превышают миллиард. Повторюсь — цена вашей некомпетентности обошлась народу соединённых штатов более чем в миллиард долларов. И это ещё не окончательная цифра, и хорошо, что обошлось почти без человеческих жертв. Вам всем просто дико повезло, что туманники не отличаются сообразительностью, и нанесли удар только по автономным постам, а не по управляющим центрам и скоплениям людей…

Далее Сэм с удивлением узнал, что, оказывается, только «некоторые секретные меры», предпринятые присланной комиссией, вынудили туманников сместить маршрут патрулирования подальше от города. На эту озвученную чушь последовал чей-то злой выкрик со зрительских трибун: мол, что это за такие «секретные меры»? И почему о них никому ничего не известно?

На что Гопкинс только ухмыльнулся, и попросил подняться задавшего этот вопрос. Никто, естественно, не встал — дураков так светиться не было. В этот момент, сбоку от Сэма раздался тихий стон: «И-и-и-и-и». Повернувшись, он увидел скрюченную и давящуюся сдерживаемым смехом Раду, которая заметив его внимание, помотала головой, не в состоянии произнести ни слова.

«Не обращайте внимания, я уже почти в порядке. — сдавленно прозвучал её голос у него в наушнике». — «Просто я представила, что этот… этот… Ой, я не могу», — она буквально захлебнулась смехом.

Вызывающее поведение Рады заметил не только Сэм, но и выступающий и, введённый в заблуждение её молодым видом, видимо, решил избрать её в качестве «девочки для битья».

— Юная мисс, разве я сказал нечто смешное? Так может, вы встанете и расскажите всем нам — а мы, все вместе, тоже посмеёмся.

— Да запросто! — не заставила себя долго упрашивать, туманница и вскочила с места, попутно извернувшись от попыток Сэма ухватить её за руку и усадить на место.

— Вы идиот! — безапелляционно припечатала Рада под всеобщее молчаливое внимание. — И мне это нравится!

Несколько опешивший от такого неожиданного и противоречивого заявления, Гопкинс несколько раз беззвучно поразевал рот, пытаясь подобрать нужные слова.

— Мисс, я, вроде бы, вас не оскорблял, и вы не могли бы вначале представится, а потом обосновать своё заявление? — он решил "сохранить лицо" и не ввязываться в несолидную для его положения перепалку.

— Да запросто! Астория Кливленд (Рада решила озвучить «официальное» имя аватары), но вы можете ко мне обращаться просто — Радфорд или Рада.

— Очень приятно, необычное прозвище.

— А то, — самодовольно кивнула Рада. — Теперь к делу. Я назвала вас «идиотом» потому, что я считаю, что вы «идиот». Вы так старательно оскорбляли и унижали присутствующих… Надеетесь, что в этом зале не окажется ни одного чувака с яйцами и это вам сойдёт с рук? Об оскорблениях в сторону Туманного Флота я вообще молчу. Сразу видно, что вы никогда не жили на побережье, где грозить океану и туманному флоту будет только самоубийца или всё тот же идиот. На самоубийцу вы не похожи — или вы считаете себя бессмертным? Тогда остаётся… И смею вас уверить, что туманники сейчас очень внимательно за всеми присутствующими наблюдают (Фрэнк встрепенулся, и сощурившись, начал буравить ту взглядом), и всё-всё учитывают, так что вы у них уже на заметке. А ваше заявление насчёт «ваших» мер, отогнавших патрульную эскадру от города… такое заявить присутствующим… тут или вы признаёте, что вы — пустотреплющийся «идиот», или что вы сознательно врёте всем этим людям, — Рада обвела рукой всех присутствующих, — ну или признаетесь всем нам, что у вас есть выход и влияние на флагмана Туманного Флота.

— Мисс, я понимаю, что вам недавно пришлось пережить несколько неприятных моментов, связанных с некомпетентностью ряда сотрудников, да и прошлой системы в целом, и именно поэтому я вас прощаю и оставляю сейчас безнаказанным ваше хамское поведение, — Гопкинс решил продолжить манеру сдержанного покровительственного отношения, наиболее выгодную в подобных ситуациях. — Теперь по сути: вам знакомо такое понятие, как «секретность»? Могу всех присутствующих уверить, что ситуация держится нами под контролем, и полностью исключена возможность повторения недавних событий (Сэм обречённо зажмурился — точно «идиот» — да эти слова для Рады будут, как красная тряпка для быка. Одна надежда, что Астория, как наиболее вменяемая в их компании — запретит). У нас нет никаких сведений о том, что туманники обладают хоть каким-то разумом. Они, скорее всего, являются или роботами, действующими по жёсткому шаблону (Рада широко, предвкушающие улыбнулась) или, как предположили наши ведущие аналитики, существуют, как система «муравьиного роя», где каждый их корабль является не более, чем носителем части общего «сознания». И чем меньше их будет, тем «глупее» будет поведение оставшихся. Эта гипотеза подтверждается первоначальным поведением их кораблей — ведь самые первые замеченные поступали настолько шаблонно и предсказуемо, что только их технологическое превосходство не позволило нам ликвидировать эту угрозу сразу же. А после… нерасторопность одних и, будем говорить прямо, предательство ряда других стран, не пожелавших участвовать в боях вместе с нами, заставили нас, и наших верных союзников, потерять время на согласование уточнённых планов… и это привело к тому, что Туманный Флот смог накопить силы и бить нас по частям.

Ораторствующий сделал паузу, дабы отпить воды из высокого стакана… Рада, скрестив руки на груди с язвительной ухмылкой ждала продолжения, искоса поглядывая на бубнящего в коммуникатор и жалующегося на неё Сэма… Люди на трибунах тихо перешептывались, ожидая продолжения «цирка»… Сэм пытался дозваться до Астории, чтобы та заткнула и призвала к порядку свою «дуру» — правда, всё, чего ему удалось добиться, это уверения, что всё нормально и вообще, она занята и, просьба, по таким пустякам её не отвлекать.

— Я продолжу, — Гопкинс отставил недопитый стакан в сторону. — Судя по вашему юному возрасту, вы родились уже после начала блокады и поэтому не можете помнить то благословенное время всеобщего благоденствия, достатка и того справедливого мироустройства, которое сейчас многими воспринимается как миф и легенда. Да… благоденствия… Но не всё потеряно — мы никогда не признаем своего поражения! Уже идут разработки новейших систем вооружения, которые позволят нам восстановить полный контроль над морями и океанами. На месте Туманного флота, я бы тут же немедленно капитулировал. Но, это в будущем, — критично признал он. — Может, придётся подождать год… два… пять… но мы, безусловно, победим. А для этого все присутствующие должны вложить максимум усилий в нашу борьбу с жестоким агрессором, безжалостными убийцами, уничтожающим всё и вся. И ближайшая задача перед нами, это восстановление модернизированных постов наблюдения и усиление оборонной группировки новейшими типами вооружения. После чего туманникам придётся держатся от берега подальше везде, а не только возле Сан-Диего. И совсем скоро мы перейдём в безудержное наступление и вернём контроль над нашими моря и океанами.

Рада в показном восторге прижала ладони к щекам и чуть не подпрыгивая, быстренько зыркнув на обречённо уронившего голову Сэма с уткнувшейся ему в бок и дёргающейся Мирабель и ничего не понимающую Амели, протараторила:

— Обещаете? Не врёте? Это же фантастика! Вы мой кумир! А насколько быстро это будет? А можно я лично проверю вашу новейшую систему обороны? Вы же не будете возражать?

Выступающий покровительственно и польщёно улыбнулся:

— Мисс, к моему глубокому сожалению, но системы инструментальной разведки и используемого вооружения несколько сложнее вашего, к примеру, телефона. И проверками будут заниматься настоящие технические и военные специалисты. Увы.

— Что? Да я самый лучший профессионал среди присутствующих! Война — моё предназначение. Спорим, я уделаю любого вашего специалиста по любой выбранной вами дисциплине.

— Мисс Рада, это не шутки. Поэтому давайте не будем отнимать время у присутствующих и вернёмся к этому вопросу позже.

Рада состроила недовольную мордашку, но, к удивлению Сэма не стала возражать…

— Последний вопрос: Новые системы вооружения — это весьма хорошо и мне не терпится их увидеть в действии, но корабли Тумана очень хорошо защищены и вооружены. Вы думаете, что сможете обеспечить над ними технологическое превосходство?

Текущий начальник ЦБО удовлетворённо и поощрительно кивнул.

— Очень хороший вопрос. Вы немного меня опередили, я хотел коснуться этой темы чуть позже, но… хорошо, так и быть… Так вот, «неуязвимость» кораблей тумана была несколько преувеличена отдельными несознательными и некомпетентными элементами, желающими прикрыть свою задницу. Присутствующие леди… прошу прощения за грубость, но реальность именно такова. К моему глубокому сожалению, эту точку зрения сейчас разделяют очень и очень многие люди. И этому находится очень простое объяснение. В те времена, когда противостояние с Туманом входило в активную фазу, этот миф о «неуязвимости» был запущен бездарными адмиралами, командовавшими флотами в тот момент времени. Не имея реального опыта современных войн на море и будучи больше администраторами, чем флотоводцами, они оказались, в итоге, неспособны приспособиться к новым условиям, выдвинутыми захватчиками. А к тому моменту, когда в руководство флота попали люди, знающие и умеющие, им ничего в наследство не осталось и воевать было уже нечем. А ведь решение проблемы было прямо перед глазами… — выступающий сделал драматическую паузу. — В чём сила туманников? — патетическим тоном задал он вопрос обращаясь ко всем присутствующим. И не дожидаясь ответа, сам же продолжил. — Их сила в скорости обработки информации. По уставам того времени считалось, что вести обстрел цели нужно с максимально допустимого расстояния при помощи ракетного вооружения, не подвергая корабли и личный состав бессмысленному риску, с последующим отходом на безопасное расстояние на перезарядку. Но те методы, что подходили для уничтожения кораблей, созданных нашими потенциальными противниками и технологически, в самом лучшем случае, находящимся на равном с нами уровне — абсолютно не годились против кораблей Тумана. Обладая превосходным сенсорным комплексом, туманники очень легко засекали подлетающие ракеты, выпущенные с дальних дистанций и, соответственно, без проблем их сбивали. А затем тупо, обладая превосходством в скорости, догоняли оставшихся безоружными наши корабли и уничтожали их своим артиллерийским огнём или, даже, примитивным тараном, что явно свидетельствует о скудности их мышления и тактических приёмов…

Гопкинс поперхнулся и подхватив стакан с водой — махом допил остатки, после чего с надрывом продолжил.

— И в этой особенности туманников кроется их слабость! Они всегда предпочитали для открытия огня фактически прямой визуальный контакт, чуть ли не в упор. Поэтому многие эксперты сейчас считают, что мы должны вернуться к строительству мощных бронированных линейных кораблей, вооружённых самой современной артиллерией и не боящихся сходиться с туманниками в бою напрямую, как мужественные рыцари средневековья против тупого «мужичья», к чему не приспособлены «бесполезные ракетные картонки»…

Шокированный этим, озвучиваемым самым серьёзным тоном, бредом, Сэм, оглянулся на пребывающую в экстазе, судя по её виду, Раду. Та, похоже, в своих мыслях, уже выходила в одиночку против всех этих бронированных динозавров и топила… топила… топила… Блин, даже ему было понятно, что такие корабли будут не более чем мишенями для любого корабля Тумана. Этот кретин (тут он был полностью согласен с мнением Рады) как будто забыл, что ракеты, причём гораздо более быстрые и мощные, чем есть в распоряжении людей, у туманников тоже имеются. И системы защитных полей, являющиеся идеальной альтернативой любой, даже самой лучшей и толстой брони. И что в разгроме человеческих флотов участие, в основном, принимали только лёгкие силы туманного флота и, даже сейчас, полная боевая мощь корабля Тумана была точно никем не изучена.

С того момента, как в его доме поселились туманницы, в беседах с ними, неоднократно (в основном от Рады, как самой болтливой), проскакивало пренебрежение военной мощью людей. И это было вполне справедливо — ведь когда Рада и Никки уничтожали береговые посты, то все защитные системы и районные береговые ракетные батареи оказались полностью бесполезны. А это были всего-навсего два эсминца, о которые обломала зубы вся местная оборона.

— Сэр! — он, встав, невежливо перебил продолжающего ораторствовать Гопкинса. — Позвольте с вами не согласиться. Всё, что вы тут говорите — для флота Тумана не более, чем пустое сотрясение воздуха. И все эти ваши разлюбезные линкоры, которые вы тут так пропагандируете, станут всего лишь общей могилой для всего экипажа. Все те, кто многие года живут на побережье, знают, что если не хотите схлопотать летальных неприятностей, то не стоит грозить Нептуну. Все наши военные и технические достижения нам никак не помогли против атаки всего-навсего ДВУХ эсминцев Туманного флота. И в резерве у них был ещё и лёгкий крейсер, ведь обычно их патруль состоит из трёх единиц, и, возможно, был и ещё кто-то.

— Вот! Вот об этом я и говорил! Пораженческие настроения!!! Вы уже даже в мыслях готовы капитулировать и не способны к сопротивлению! Но на ваше счастье, есть такие, как я — не боящиеся стоящих перед ними вызовов! И мы добьёмся победы — любой ценой! Невзирая на мнение трусов и пораженцев.

Сэм только скрипнул зубами. Ну точно самовлюблённый идиот-нарцисс. Подумав секунду, он потянулся к подмышечной кобуре. Заметив его жест, присутствующая охрана заметно напряглась, но Сэм, преувеличенно медленно достал пистолет, и повернув его рукоятью вперёд, протянул его выступающему.

— Это всё пустые слова. Не боитесь Тумана? Считаете всех присутствующих трусами и паникёрами? Ну так докажите. Возьмите пистолет, и давайте все вместе поедем на побережье (Рада удивлённо и заинтересовано посмотрела на Сэма), я думаю, очень скоро мы увидим вблизи один из этих эсминцев (Фрэнк, продолжавший наблюдать за предположительной туманницей, заметил, как та буквально расцвела и закивала), и у вас будет возможность доказать, что у вас из стали — язык или яйца.

— Дешёвка, — презрительно скривился выступавший. — Если вы считаете меня таким кретином, который поведётся на такой развод, то вы глубоко заблуждаетесь. Я не говорил, что туманники безобидные овечки. Я утверждал, что они не являются неуязвимыми, и у меня есть этому доказательства… Позвольте представить вам моего личного гостя — давнего друга моего отца, бывшего первого вахтенного офицера одной из наших подводных лодок во времена первых контактов с Туманом, который лично принимал участие в боях с ними (на сцену поднялся крепкий мужчина в форме морского офицера возрастом за пятьдесят с хвостиком, к которому навстречу двинулся выступающий). Сэр Сэмюэль Кларк — коммандер ВМС США в отставке!

— Спасибо, спасибо, мой мальчик, за представление, — мужчина дружески похлопал встречающего его Максимильяна по плечу и упругим шагом подошёл к трибуне с микрофонами.

— Кха-кха, — он откашлялся и постучал по микрофону. — Всем присутствующим добрый день! Меня уже представил этот очень перспективный молодой человек, которого я знаю с детства. Я только немного дополню, и не считайте это хвастовством. Я имел честь состоять в экипаже, уже тогда, достаточно старой субмарины «Jimmy Carter» класса «Seawolf» которая, одна из немногих, выжила в боях с туманниками и сейчас находится на консервации до лучших времён на одной из наших баз. А вот это, — он похлопал по своей груди, на которой висело несколько наград, — Военно-морской крест, полученный всем нашим экипажем за потопление эсминца Туманного флота. Так что, молодой человек, — он сфокусировался на продолжавшем стоять Сэме, — их можно и нужно топить. Доказано нами…

«Немедленно уступи мне контроль над аватарой», — услышал Сэм в коммуникаторе ледяной голос Никки, — «Я эту тварь прям тут и порву».

Глава 31.

***Пункт видеонаблюдения ЦБО. Вечер того же дня.***

— Что у нас тут за ЧП?

Фрэнк Спрюэнс ворвался в пункт контроля и видеонаблюдения, куда его очень срочно вызвала дежурная смена.

— Сэр, я не знаю как сказать… но, похоже, один из гостей — коммандер Кларк — покончил жизнь самоубийством.

— Чего? — не поверил своим ушам Фрэнк. — Каким ещё, нахрен, самоубийством? Вы что, совсем крышей поехали, так шутить?!

— Сэр, — обиженно протянул оператор, — если человек сам, сознательно шагает в шахту лифта, то это однозначно самоубийство. Ну, или очень несчастный случай, — добавил он еле слышно в сторону.

— Какая шахта? Что тут вообще происходит?! Доложить нормально!

— Есть, доложить нормально, сэр! Десять минут назад, один из гостей, идентифицированный системой распознавания лиц, как коммандер Самюэль Кларк, судя по всему, решил воспользоваться лифтом, чтобы спуститься на подземную парковку. Но, по невыясненной пока причине, лифт остановился этажом выше, и мистер Кларк шагнул в пустую шахту. Высота была всего-навсего около восьми-десяти метров, но на полу шахты оказались кем-то оставленные вертикальные металлические штыри, и его нанизало как бабочку.

— Видео! Живо!

Оператор послушно вывел на главный экран записанное видео с коридорной камеры наблюдения: на ней было хорошо видно, как мистер Кларк, беседуя с одним из гостей, подходит к лифтовой шахте и нажимает кнопку вызова, продолжая вести непринуждённую беседу. В этот момент у его собеседника звонит телефон, но, судя по характерному поведению, у него проблемы со слышимостью и он отходит на несколько метров в сторону, к окну, оставляя коммандера одного. Далее, похоже, открывается лифт (с камеры этот момент не виден) и мистер Кларк машет рукой, подзывая собеседника, но в ответ получает лишь жест, который можно трактовать как: мол, «езжай сам, не видишь — разговариваю». Мужчина пожимает плечами, стучит пальцем по наручным часам, и делая шаг вперёд — проваливается внутрь шахты. У оставшегося свидетеля, в прямом смысле этого слова отвисает челюсть и выпадает из рук телефон. После нескольких секунд ступора, тот бросается к лифту… очень осторожно заглядывает вниз и отшатнувшись, начинает блевать. Запись заканчивается.

— Видели, сэр, — обиженно указывает оператор. — Мистер Кларк, несколько раз за время разговора смотрел в сторону лифта и не мог не видеть, что кабины нет, а, следовательно, его решение шагнуть можно трактовать, как самоубийство.

— Кретин! — рявкнул Фрэнк. — Если лифт не приехал на этаж, то как двери открылись, если это технически должно быть невозможно? Или я слепой и не заметил, как он двери выбивал?

— Не могу знать, сэр! Я не техник, я оператор наблюдения. Я могу озвучить только то, что вижу. А на записи чётко видно, что его никто не толкал и он сам сделал шаг в шахту.

— Чёрт! Вот дерьмо! Где этот свидетель? Кто ещё в курсе происшествия? Немедленно всем старшим групп провести опросы среди персонала на тему, кто что мог заметить необычного. Через двадцать минут всем быть у меня в кабинете. И да, шум не поднимать…

— … да нет, всё было нормально. У нас просто была беседа на тему новых систем связи… — путающийся в соплях свидетель, сбивчиво рассказывал о том, чего не могли показать камеры. — Такой понимающий… интересовался у меня новейшими коммерческими разработками… визитку дал, вот она, кстати… Мы собирались позже продолжить встречу в одном ресторанчике за бутылочкой виски, обсудить пару перспектив… Его на парковке ждал водитель с машиной… Кто мне звонил? Да номером, похоже, просто ошиблись… Там слышно было плохо, какие-то помехи, невнятный женский голос. Мне, как раз, должны были из банка позвонить по одному очень важному вопросу… бизнес… вот я и отошёл, думал по этому делу… Какой ужас… этот влажный хруст у меня до сих пор в ушах стоит… Нет, кабина лифта точно была… Мне было не очень хорошо видно, но самый краешек я заметил… Да и не стал бы он так шагать… Пьян? Нет, что вы. Мы, конечно, на фуршете выпили немного, но он держался твёрдо и речь была внятной. Выпивший — был. Пьяным — нет. Я знаю, как пьяные себя ведут… И не курили мы ничего! Вы что себе вообще позволяете, что за намёки?.. Да я на вас… Хорошо, вы тоже меня… того… извините… нервы, сами понимаете… После увиденного… он ещё дёргался, ногой сучил… Опять на психоаналитика тратиться придётся…

***Спустя час***

В кабинете начальника отдела безопасности было людно и мрачно: присутствовал сам хозяин кабинета, пяток старших смен охраны, представители административного и IT отделов. На стене мерцал монитор с поставленной на паузу картинкой, где от падающего в шахту злополучного коммандера виднелись только ноги.

— Подведу итоги, — мрачный как грозовая туча, начальник охраны буравил взглядом собравшихся. — Всем добро пожаловать в злую сказку. Почему в сказку? Да потому, — он грохнул по столу кулаком так, что содержимое стола дружно подскочило вверх, — что иначе объяснить всю эту происходящую чертовщину, кроме как колдовством — я не могу. Сплошная мистика, если верить всему тому, что вы мне сейчас рассказали. Лифт, непонятно как оказавшийся на другом этаже, где его никто не вызывал. Ну ладно, это мог быть простой технический сбой. Но открывшиеся сами по себе двери, что конструктивно должно быть попросту невозможно. Неизвестно куда исчезнувшие из лифтовой ямы амортизационные буфера, вместо которых, внезапно, оказались установлены металлические колья. У вас будут хоть какие-то объяснения? — безопасник сосредоточился на бледном, ёжащемся администраторе главного корпуса.

— Э-э-э!

— Что вы мне тут блеете? Отвечайте нормально! Когда был в последний раз профилактический осмотр? Поступали ли жалобы? Мне что, за клещами сходить?

— Э-э-э! С-сэр, не надо. Н-ничего, вс-сё н-нормально…

— О, господи! — безопасник задрал голову к потолку. — Дай мне сил не прибить этих трусливых идиотов самому. — И вновь переведя свой взгляд на трясущегося администратора, стараясь сдерживаться, продолжил. — Отвечайте по порядку: когда был последний профилактический осмотр лифтовой шахты и были ли жалобы на работу оборудования. Ну, не стесняйтесь, здесь все свои и, всего-навсего, два простеньких вопроса.

— Э-э-э. Н-нет, с-сэр. Д-да, с-сэр. И-из-звините, я с-сейчас, — мужчина несколько раз глубоко вздохнул пытаясь немного успокоиться. — Сэр, по ре-регламенту, плановый осмотр был н-недели две назад. П-проблем н-не было. И н-никаких жалоб на лифтовое х-хозяйство н-ни от кого н-не поступало.

— Ну хоть что-то мы услышали, и то хлеб. Жалоб, значит, не было. Проблем тоже. Я правильно понял? — администратор судорожно кивнул. — Следовательно, любые нештатные работы в шахте могли вестись только в течении двух последних недель… Я всё же думаю, точнее, очень надеюсь, что установленные колья в шахте не являются штатным оснащением современного лифтового хозяйства, для гарантированного устранения неудачников — мёртвые никуда не жалуются. А из этого вытекает следующий вопрос: как и когда? Поясню для тугодумов: когда всё это было проделано и как именно, раз никто ничего не заметил? У нас тут что — проходной двор, охраняемый слепо-глухонемыми инвалидами? — теперь под раздачу холодного бешеного взгляда попали руководители групп. — А теперь… проблейте и вы чего-нибудь!

После пары минут подавленного молчания и переглядывания, один из стоявших, пожав плечами, довольно спокойно произнёс:

— Шеф! Вы же сами понимаете, что сейчас ничего реального, по существу, сказать не выйдет. Необходимо провести тщательное расследование, допросить рабочих, осматривавших в последний раз шахту, пересмотреть все видеозаписи на тему несанкционированного доступа, сделать анализ предоставленных улик. Возможно, в шахте остались ещё следы постороннего проникновения, — он снова пожал плечами. — Работы, конечно, много, но эта деятельность больше по профилю следователей полиции, а не нашему.

— Какие мы слова умные знаем: «анализ», «несанкционированный доступ», и, даже страшно подумать, — «улики». А вот я не хочу их знать! Мне бы хотелось, чтобы их вообще не пришлось упоминать в связи со своей работой! А что для этого надо, а? Молчите? А надо просто выполнять свои задачи, а не штаны на постах протирать. То есть делать то, за что вам платят весьма немалую зарплату. Но, я думаю, скоро у нас в зарплатном фонде появится существенная экономия и даже вакансии. Вам это-то хоть понятно?! — рявкнул Фрэнк.

Ответом ему было дружное молчаливое переглядывание между собой всех присутствующих.

— Всё с вами ясно, — обречённо махнул рукой безопасник. — Значит так… Всем подготовить подробные отчёты за две недели: что, кто, где и как. Каждый чих! Каждую муху! Всё!.. Далее… завтра, максимум вечером, я хочу видеть у себя результаты экспертизы лифтового хозяйства. Я хочу понять, как такое вообще возможно, пусть и «чисто теоретически». Всем, всё понятно? — он пронаблюдал нестройные, но дружные кивки присутствующих. — Хорошо…

Тут его прервал вызов селектора, стоявшего на столе. Чертыхнувшийся Фрэнк поднял трубку и присутствующим, даже на расстоянии, был слышен визгливый ор, несущийся из динамика. Безопасник с брезгливой миной даже отодвинул трубку подальше от уха, молча выслушивая доносящуюся из неё брань. Спустя некоторое время поток воплей иссяк, и вновь поднёсший трубку к уху Фрэнк выслушав ещё пару фраз, подчёркнуто нейтральным тоном произнёс: — Да, сэр. Сейчас буду, — после чего положив трубку на место, обратился к присутствующим.

— Я думаю, вам всё понятно? Узнаю, кстати, какая сволочь стуканула через мою голову… отправлю в море патрулировать… на шлюпке. Мир его праху. Так, мои указания вы слышали — выполнять. А я пойду… пообщаюсь с новым начальничком, мать его за ногу. Все свободны.

***

К себе в кабинет Фрэнк вернулся спустя часа три. Вначале был крайне неприятный разговор, а точнее, больше монолог этого мистера Гопкинса (называть его, даже в мыслях, начальником, пока не получалось). После получаса выслушивания напряжённого молчания (если выкинуть всю ругань в адрес всех и вся), ему удалось слегка достучаться до разума этого сопляка, ставшего, благодаря «толстой волосатой лапе», большой шишкой. Затем пришлось медленно и вдумчиво доносить тому мысль, что громкое расследование только повредит репутации как покойного коммандера, так и самого сэра Гопкинса. Тут очень кстати пришлась к месту позиция оператора наблюдения: «покойный» не мог не видеть, что лифта нет. Следовательно… или странное самоубийство, или временное помутнение рассудка. Обнародование любого из этих выводов никому на пользу не пойдёт. Так что лучше инцидент не афишировать… нет, не спускать на «тормозах», а тихо провести внутреннее расследование и наказать виновных по всей строгости и, даже, чуть сверху. Последний пункт, с уточнением, похоже, этому молокососу особенно понравился.

Фрэнк прошёлся взад-вперёд по кабинету. Секретарша уже ушла, гости тоже давно разошлись. В здании сейчас присутствовала только дежурная смена операторов, охранники и немногочисленные служащие кейтеринговой компании, наводящие марафет после злополучного приёма. Тело погибшего удалось тихо переправить в городской морг, до проведения обстоятельного расследования. Скинув опротивевший за день пиджак на стул и сдёрнув ненужный уже галстук, безопасник подошёл к настенному «неофициальному» сейфу, прикрытому стендом с фотографиями «из жизни» ЦБО. Поколдовав с минуту, Фрэнк вытащил из него бутылку коньяка (не оригинал, но весьма и весьма приличный местный продукт) припрятанную там на случай, подобный сегодняшнему. Ночёвка дома сегодня ему точно не светила, а вот немного расслабиться — не помешает.

Плеснув в бокал терпко пахнущую жидкость, мужчина плюхнулся в кресло, с облегчением вытянув ноги. Класс… хотя, что-то всё равно было не то. А, точно… Скинутые туфли поочерёдно отправились в разные углы кабинета. Вот теперь нормально, по фэн-шую. Отхлебнув первый глоток, мужчина зашарил взглядом по столу в поисках закуски. Забыл, вот дерьмо, но вставать и искать было откровенно лень… ладно, сойдёт и так. Полуприкрыв глаза, он расслабленно откинулся на спинку кресла, анализируя известные ему на данный момент факты…

Ничего… В голову ничего разумного не приходило. Тут нужно было вызывать или пастора, или психиатра. Так как в первом случае произошла какая-то чертовщина, а во втором — мгновенное необъяснимое помешательство. После устроенного ему разноса, он лично залез в шахту и изучил как механизмы лифта, так и ловушку на дне. И снова по нулям. Когда лифт находился на другом этаже, то внешние двери физически сами не могли открыться, для этого кто-то изнутри должен был одновременно отжать блокираторы дверей и с силой их раздвинуть. И этого "кого-то" коммандер бы точно заметил, как и то, что кабина лифта отсутствует. Вопросы есть, ответов нет. Ладно, допустим, лифт был, о чём, кстати, говорил и свидетель… Тогда, не выдержало дно кабины? Тоже мимо. Он тщательно осмотрел само дно и стыки со стенками лифта. Сохранившийся налёт пыли, поверхностная ржавчина на узлах и эксплуатационные царапины чётко демонстрировали, что с этой стороны проблем не было и никаких посторонних манипуляций, типа откидного люка, в этом направлении не делалось. Поэтому и эта версия не получила подтверждения.

Ловушка… А то, что это была ловушка, он ни капельки уже не сомневался. Расстеленная внизу металлическая сеть, в узлах которой торчали полуметровые металлические колья, не давала в этом усомниться. У падающего в шахту человека, шансов не напороться хотя бы на пару-тройку штырей, попросту не было. Да и пропавшие амортизаторы добавили вопросов — ведь их просто так не демонтируешь и не вынесешь. Следов проведённых работ также никаких заметно не было, будто всё так и было с момента строительства. Опять тупик. Правда, он отпил очередной глоток из бокала, обдумывая пришедшую в голову мысль: «А на кого конкретно делалась ловушка? На несчастного коммандера, или тот просто стал случайной жертвой? И стоит ли ждать новых?»…

Спустя полчаса, содержимое бутылки уменьшилось наполовину, а никаких разумных идей не прибавилось даже под влиянием алкоголя. Всё упиралось в банальную логику, ну или, если впадать в паранойю, некий глобальный заговор, в котором участвуют его подчинённые, администрация здания и весьма неслабые программисты, способные очень качественно откорректировать видеозаписи. И всё это ради убийства одного человека, о присутствии которого никто заранее не знал, так как того лично пригласил и провёл мистер Гопкинс. Бред.

Был, правда, сегодня ещё один очень странный случай с кражей клинков этой, то ли «туманницы», то ли их агентессы. Подозреваемого так и не нашли — буквально испарился. Если бы эти два остолопа, лаборант с охранником, подняли тревогу пораньше, то может что-то и вышло бы, а так… Странно, что его заинтересовала только эта парочка кукри. Что в них было такого? У него даже мелькнула мысль, что это дело рук, щупалец, или чего там у них… туманников. Но смысла он в этом попросту не видел, ведь клинки бы, по окончанию мероприятия, вернули, о чём было сказано прямо и прилюдно. Или в них было, действительно, нечто такое, чего нельзя было показывать? Вопрос — что именно? Тогда эту кражу можно трактовать как «прокол» туманников, вынужденных частично засветить свою сеть, а точнее, продемонстрировать, что таковая имеется. И, опять-таки, если это действительно их люди, а не чья-то самодеятельность.

Допив залпом бокал, Фрэнк пододвинул к себе клавиатуру и вбил в систему видеоконтроля запрос на выборку и линейный монтаж записей с участием этой «Астории». Всё равно с «ловушкой» других идей не оставалось (пусть в этом направлении поработает подсознание), а он переключится на другую цель. Сейчас система подготовит ему данные, и можно будет тщательно и не спеша проанализировать поведение объекта. Обязанности начальника охраны с него никто не снимал, и как бы не хотелось весь день лично проконтролировать со стороны своим глазом, но… дела… дела. Хорошо, что он заранее это предусмотрел, и весь предполагаемый маршрут гостей, и, соответственно, «туманницы», был усилен дополнительными камерами, включая мобильные камеры сотрудников. Так что информации хватало. Свой глаз — это хорошо, но записи есть записи, они не моргают и не отвлекаются. Пока программа, фигурально говоря, «жужжала», подготавливая данные, он плеснул себе очередной бокальчик и вывел на монитор записанную информацию с систем первичного досмотра…

Первый прогон получившегося видеоряда он сделал «по-быстрому», чтобы просто составить цельную картинку и освежить в памяти те моменты, которым сам был свидетелем. А затем начал не спеша просматривать отдельные эпизоды, привлекшие его внимание. Общее впечатление от увиденного было странным. Эта, то ли «Астория», то ли «Радфорд», то ли ещё кто-то (он помнил утверждение Сэма, что это не человек, а некая «аватара», услугами которой пользуются несколько кораблей Тумана, вот только стопроцентной веры его словам не было, и не потому, что он врал, а мог просто быть введён в заблуждение). И первый вывод сходу был: «Астория», биологически — человек. Показания сканеров были однозначны. Не было замечено никаких инородных искусственных элементов, чистая органика. Конечно пропускной анализатор, это не медицинский томограф, но общую картину вполне можно было составить. А из этого следовали логичные вопросы с выводами, и первый из них: она никакая не аватара, а её поведение — разновидность контролируемой шизофрении или раздвоение, растроение, и так далее — личности. Естественное, или искусственно созданное… для дела пока неважно. И это давало объяснение с сиюминутно-кардинальным изменением поведения (были известны подтверждённые медициной случаи, когда в одном теле уживались до пары десятков «независимых» личностей), но… это не объясняло другие факты, и, в первую очередь, многие технологические возможности этой самой «туманницы».

Вторым актуальным вопросом было происхождение: либо искусственное (клон, гомункул?), либо похищение младенца, с последующим воспитанием и, допустим, психопрограммированием с возможной модернизацией тела. Причём, сама «Астория» могла искренне себя считать самой настоящей «туманницей». В принципе, по размышлению, второй вариант, кажется, наиболее перспективен, хотя и он был полностью фантастичен, но реальных возможностей туманников никто не знает. И лучше ошибиться в большую сторону. Вот бы тогда получить образец крови, чтобы пробить по базам на ДНК совпадения, авось, что-то выплывет интересное (надо не забыть озадачить этим Сэма). Лучше всего, конечно, было затянуть на полный медосмотр, но были большие сомнения в добровольном согласии. Но попробовать поднять и этот вопрос можно. Вторым дном такого вопроса было понимание возможности массовости такого внедрения агентов. В случае клонирования… количество неких «копий» могло ограничиваться только неизвестными ему технологическими мощностями туманников, а вот в случае «киднеппинга»… количество таких агентов будет, скорее всего, весьма малым. Слишком долго растёт человек, младенцы часто находятся под усиленным наблюдением, как родителей, так и общества, просто так не похитишь, ну и так далее…

Третьим, по очереди, встал вопрос о силовом воздействии в случае проблем… Фрэнк ещё раз внимательно пересмотрел эпизод со стрелкового полигона…

***

После осмотра здания и демонстрации гостям работы операторов Центра, следующим пунктом программы была демонстрация личных стрелковых умений сотрудников на полигоне, ведь они, в том числе, были резервом на случай различных ЧП, по типу недавних поисков «сороконожек». «Астория», после выступления во время пресс-конференции, комментариев во время экскурсии по зданию ЦБО (странно, но она действительно разбиралась в оборудовании центра и принципах его работы, если не лучше, то, как минимум, не хуже самих операторов) и это если забыть о «цирке», устроенном во время досмотра. Короче, она успела стать в глазах приглашённых репортёров этакой местной звездой. Поэтому её язвительные комментарии насчёт криворукости, косоглазости и прочих умственно-физических недостатках стрелков, вызывали у тех скрип зубов, а у репортёров радостное повизгивание. Это продолжалось до тех пор, пока один из «комментируемых» не выдержал и не предложил той самой показать, как надо, раз она такая «умная». А та, видимо, только этого и ждала… мол, она бы с радостью и даже готовилась, и если ей вернут её вооружение, то она всем тут покажет, как надо. Чтобы не раздувать лишний скандал со всей этой «мутной» историей, пришлось ей вернуть «лёгкую» часть её арсенала для демонстрации стрелковых навыков (кстати, на почту, в дополнение к уже лежавшему счёту за оружие, пришла корректировка, в котором скрупулёзно были вычтены потраченные боеприпасы, но зато включены компенсационные пункты про амортизацию пистолетов и оплате участия СУПЕР ПРОФЕССИОНАЛА (так и было написано в письме) в развлекательном шоу, превысившие стоимость потраченных боеприпасов раза в два.

***

Мда… Силовой захват этой «аватары», если возникнет такая необходимость, должен быть абсолютно мгновенным, иначе многочисленных жертв не избежать — сделал он вывод. Назвать её стрельбу снайперской — это сильно преуменьшить. Складывалось полное ощущение, что она не стреляла из пистолета, а вкладывала руками пули в нужное место мишени. Особый восторг у зрителей вызвало скоростное всаживание всей обоймы в одну!!! точку, что отлично было видно на демонстрации замедленной съёмки. Он сам считался стрелком выше среднего уровня, и прекрасно понимал, как трудно из пистолета, и так не отличающегося точностью, на предельной дальности, просто попасть в мишень. Но вот так… А стрельба «по-македонски», которую так любят показывать в фильмах, и которая практически невыполнима в реальности, так как человек не способен обрабатывать параллельно два прицела, только последовательно… Вот, нате и распишитесь. А трюк со стрельбой по движущимся мишеням с завязанными глазами… было заявлено, что это стрельба на слух. Ага, с пятидесяти метров, из пистолета, на открытом полигоне, с, пускай, лёгким, но всё же — ветром… это как вообще возможно? Правда, тут он мысленно ухмыльнулся, теперь можно всех этих горе-стрелков тыкать носом в то, что они стреляют хуже, чем молодые девчонки. И пусть только попробуют что-то возразить.

Нужно будет, наконец-то, лично с ней встретиться и поговорить. Наблюдение показало приемлемую адекватность в поведении. Да, бывали моментами странные, явно импульсивные поступки, но на фоне иных выходок той же «золотой» молодёжи, её причуды были практически безобидны. А поговорив с ней лично, можно будет тщательнее представить возможные перспективы. Необходимо будет прозондировать — можно ли Сэма подвинуть от этой темы, и что именно удерживает у него туманников? Насколько они к нему привязаны? А при удаче в переговорах, нужно будет наладить прямой контакт через «Асторию» с настоящими туманниками и ещё, желательно, постараться получить в своё пользование образцы их технологий, необязательно даже военных. Пусть они себе продолжают властвовать в морях, а ему хватит места и на материке… И да, этот пирог легче всего делить на одного. Сэм оказался слишком правильным и непонятливым на намёки (ситуация с Амели это хорошо продемонстрировала), по крайней мере, пары заброшенных в процессе общения с ним крючков интереса он не заметил, или не отреагировал. Повезло же дураку, а таких надо использовать и… задвигать подальше… или поглубже. Но его судьба сейчас в руках туманниц, и если они лично к нему привязаны, то он неприкасаем… временно. И да, достигнутый успех сможет списать все издержки и смыть всю налипшую грязь.

Проблуждав некоторое время в своих радужных мечтах, навеянных коньячком, он решил не откладывать разговор в долгий ящик, и глянув на настенные часы (не сильно ли поздно?), достал телефон.

— Сэм?.. Добрый вечер! Я не сильно поздно? Не помешаю?.. Можешь позвать к телефону «Асторию», или кто там у них?.. Почему — нет?..

Услышав прозвучавший ответ, у Фрэнка, прямо на глазах, буквально со звоном, рассыпался его хрустальный замок мечты.

— А ну-ка, повтори. Ты её, что? — он буквально шипел в трубку. — Выгнал?!

Глава 32.

***Ислас Коронадо***

Наполовину скрывшийся под водой ало-багровый плазменный шар местного светила окрашивал западную часть острова и его верхушку во все оттенки красного. На самой верхней точке острова, с недавних пор, вместо бывших руин заброшенного дома появилась расчищенная площадка с небольшой крытой каменной беседкой на ней. От площадки змейкой вниз вилась узкая каменная лесенка, спускавшаяся к небольшой внутренней бухте. В самом низу лесенка расширялась, плавно превращаясь в небольшую набережную с двумя каменными пирсами, к которым в данный момент было пришвартовано три корабля: два небольших — к одному, но с разных сторон, и один побольше, в одиночестве — к другому пирсу. Посторонний взгляд любого человека, сведущего хоть немного в военно-морской тематике, мгновенно признал бы в малых кораблях эсминцы типа «Флетчер», а в большом — лёгкий крейсер типа «Кливленд». Правда, корабли этой серии были сняты с вооружения почти век тому назад. Приблизившись поближе, наблюдатель неизбежно обратил бы внимание на странную раскраску кораблей с многочисленными светящимися узорами и линиями, ни капельки не напоминающую стандартный морской камуфляж, и то, что эти корабли больше напоминают идеальные модели — никаких следов ржавчины (просто неизбежной в присутствии моря), никакого человеческого присутствия (а ведь вахта, даже на кораблях-музеях, ведётся постоянно), ничего из возможных следов эксплуатации, что должны неизменно присутствовать.

Но, местность хотя и была безлюдной, она не была пустынной. По лестнице и пирсам с набережной, постоянно сновали туда-сюда тёмные фигуры гигантских многоножек и крабов, внушая ужас местной фауне. Поднимаясь вверх по лестнице, они растворялись в местных зарослях, возвращаясь через некоторое время нагружённые каменными глыбами, которые они волокли к оконечностям бухты, где из моря, прямо на глазах, вырастала стена волнолома.

Хотя, назвав местность безлюдной, наблюдатель бы поторопился — в беседке на вершине холма сидела одинокая хрупкая девичья фигурка, положившая подбородок на сцепленные кисти рук и молчаливо, с нечитаемым выражением в багровых, в цвет заката, глазах наблюдала за суетой, творящейся ниже. Солнце, мигнув последними лучами, скрылось за горизонтом, оставив после себя постепенно гаснущую красную полосу. Сидящая девушка тряхнула головой, отчего её длинные, молочно-белые волосы пошли волной, будто отходя ото сна, и перевела взгляд в сторону материка, где на горизонте сиял огнями большой город. По бокам от неё замерцали два небольших облачка, почти мгновенно трансформировавшиеся в двух девчушек лет двенадцати-тринадцати.

— Обустройство наземной инфраструктуры закончено на семьдесят пять процентов. Защитного волнолома — на сорок. Срок стопроцентной готовности — к шести тридцати утра. Расходы наноматериала несущественны и не нуждаются в дополнительных обоснованиях, — спокойно и несколько отстранёно произнесла одна, одетая в чёрное, несколько старомодного вида платье.

— У нас будет самая лучшая, уникальная, личная стоянка. Настоящий «Hand made», никакой скучной шаблонности, — вторая, одетая в нечто непонятно воздушно голубое, чуть ли не подпрыгивала от возбуждения. — Асти, ты согласна?

Старшая посмотрела сначала на одну посетительницу, потом на вторую… и ничего не ответив, просто молча пожала плечами.

— Асти? Всё нормально? — в голосе чёрной проскользнули заботливые нотки.

— Ты, шлюпка гребная! Не видишь ли, что — нет! И нужен тебе был именно сейчас этот человечишка, ну прихлопнула бы его ракетой чуть позже, никуда бы он не делся, — чёрная слегка втянула голову в плечи и отведя взгляд в сторону, еле слышно шмыгнула носом.

— Помолчи Рада, — оборвала старшая разошедшуюся младшую. — Никки была в своём праве. Ты тоже хороша, кто тебя за язык тянул…

— А что тут такого? В книжках, люди, часто, к личным сексуальным отношениям переходят уже на следующей странице после знакомства. А тут почти сутки прошли — и ничего. Плавучие якоря, причём оба. А ведь Мире нужна сестричка или братик, ты же сама говорила. Мисс Амели мистеру Сэму нравится, ей он — тоже нравится, не понимаю — чего тянуть? Зря, что ли, мы старались? Тем более, с формированием нового органического детёныша, а этот процесс небыстрый, и лучше начать побыстрее, пока мы можем этот процесс проконтролировать. Я же искренне предложила помочь, если у них есть проблемы этого плана. Просто люди жутко неблагодарные и не ценят нашей заботы.

Старшая уронила голову на руки.

— Асти, — забеспокоилась чёрная, — не принимай это близко к ядру. Просто у этой, — быстрый зырк на виновницу, — кроме оружейных алгоритмов, в ядро больше ничего не помещается. Странно, что она до такого ещё и додумалась.

— Я просто не забиваю ядро лишней информацией.

— Оно и видно!

— Так, замолчали обе, — девчушки услышав холодный тон старшей, мгновенно вытянулись.

А та, встав и заложив руки за спину, подошла к краю площадки, пристально изучая светящийся огнями берег прищуренными глазами.

— Никки, кратко, основные события.

— Сейчас, флагман, — у чёрненькой в руках материализовался блокнот с записями. — Наш уход, из-за эмоционального срыва у мистера Сэма, стал для всех неожиданным. За прошедшую пару суток, было зафиксировано более двух десятков вызовов со стороны мистера Сэма через оставленный нами ему коммуникатор. Все вызовы, согласно твоему указанию — проигнорированы. Счета, выставленные Радой руководству ЦБО, были полностью оплачены. В сопроводительном тексте о назначении платежа содержалась просьба о встрече, на любых условиях. Ответа с нашей стороны пока не последовало. Было три вызова со стороны Мирабель, — тут Никки помялась. — Под свою ответственность, я с ней поговорила и успокоила. О факте состоявшихся разговоров Мира будет молчать, и ещё, по моей просьбе, она спрятала ретранслятор в подвале среди хлама. Так что наши проекции могут появиться в доме мистера Сэма в любой момент. И ещё, от неё поступила просьба вернуться.

— Хорошо, — кивнула Астория не отрывая глаз от берега и не давая понять своего отношения к поступившей информации. — Ещё что-то есть?

Никки пошуршала страницами блокнота.

— У Миры заканчиваются запасы оставленного ей нанококтейля. По предварительным данным, ей до конца процедур по формированию наноструктур, необходимо доставить ещё пару литров. Мистер Сэм, судя по его действиям по сбору вещей и документов, задумал было побег из города, но, я подкорректировала электронное решение следователя, расследующего нападение на салон мисс Амели, и ему было запрещено «до окончания следствия» покидать Сан-Диего. Мисс Амели, тем же решением, фактически была помещена под домашний арест в доме мистера Сэма, с формулировкой: «для личной безопасности, на время проведения следственных мероприятий». Мистер Дю-Визаго через своих людей хотел перевести её на подконтрольную ему жилплощадь, но это намерение удалось парировать отсутствием личных и родственных связей у принимающей стороны, — пояснила она.

— Но у мистера Сэма тоже нет никаких, социально значимых для человеческих служб, связей с мисс Амели, — Астория повернула голову к Никки.

— Эмм, — покраснела та, отведя взгляд от флагмана. — Нууу, я внесла запись в сервер городской мэрии, задним числом, о факте заключения предварительной помолвки с испытательным сроком на три месяца. Так что, с точки зрения закона, мистер Сэм и мисс Амели, сейчас могут считаться женихом и невестой. В свете этого, переезд мисс Амели под крышу к мистеру Сэму вполне логичен и оправдан.

— Классная подстава, — Рада в восторге прижала руки к своим щекам. — Мистер Сэм тебя убил бы, если бы смог дотянуться. Разобрал бы одной отверткой и молотком.

Сконфуженная Никки забегала глазами по беседке.

— Решать надо было срочно, а ничего другого, быстро не получалось сделать. Но, по большому счёту, это ни к чему мистера Сэма не обязывает, просто даёт прикрытие мисс Амели. Правда, — она слегка запнулась. — Теперь факт их сговора легче обосновать — присутствует личный мотив. Компенсационные действия этой негативной стороны решения ещё в стадии проработки.

— А они разве не смогут опротестовать эту запись? И доказать её фальсификацию? — Астория удивлённо приподняла бровь. Никки приоткрывалась для неё с новой стороны.

— Ммм, нет. Заявка оформлялась электронно и была с обеих сторон заверена усиленными электронными подписями. А это, с точки зрения закона, приравнивается к собственноручной подписи. Доказать факт утери или незаконного использования подписей у них не выйдет. Любая проверка покажет, что после регистрации помолвки они ещё пару раз ими пользовались в личных целях. Так что ничего у них опротестовать не получится. Люди считают, что взлом текущих версий подписей и удостоверяющих серверов практически невозможен, физического воровства или утери ключей не было, а подтверждающие смс о регистрации заявления на серверах сотовой компании и в истории их телефонов — найдутся.

— Понятно, — Астория вернулась к созерцанию ночного берега.

На вершине холма повисло молчание. Астория неподвижно стояла, изучая человеческое побережье и думая о чём-то своём. Рада с Никки мялись в беседке, но не смели отвлекать флагмана от размышлений. Из темноты эпизодически доносилось механическое шуршание и хруст растительности, оттеняемые стрекотанием цикад — боты, невзирая на почти кромешную темноту, продолжали таскать камни для обустройства стоянки присутствующих кораблей ТФ.

— Рада, — голос Астории прервал затянувшееся молчание. — Ты же хочешь пострелять?

— Конечно, — загоревшиеся фанатичным светом глаза проекции и хищное выражение лица могли напугать до усрачки слабонервного человека.

— Держи координаты цели. Просчитать необходимое воздействие. Особое внимание уделить точности и дозировке удара. Уничтожена должна быть только эта цель и ничего более.

— Да это я сейчас, мигом… — Рада приняв пакет от флагмана принялась расшифровывать содержимое. По мере расшифровки её энтузиазм резко угасал. — Асти… Ты уверена? Нигде не ошиблась?

— У тебя есть сомнения в моём решении? — ледяной голос флагмана заставил Раду втянуть голову в плечи.

— Нет, но… — она затравлено повертела головой, — я… не хочу. Я не буду стрелять, — решившись, она дерзко вскинула голову.

— Я и не приказываю стрелять. Я приказываю рассчитать необходимые параметры для стрельбы. Мне что, повторить дважды?

— Нет, не надо… Хорошо, я рассчитаю, но стрелять не буду, — упрямо не сдавалась Радфорд.

— Я рада, — всё тот же холодный тон контрастировал со словами Астории. Правда, следующая фраза прозвучала гораздо мягче. — Так надо, Рада. Это будет самым лучшим выходом. Просто верь мне. Это просто подстраховка, на всякий случай.

Астория снова замолчала скрестив руки под грудью. Постояв так пару минут, она не оборачиваясь произнесла:

— Никки, передашь мистеру Фрэнку наше согласие на встречу. Дня через три. Место… — она задумалась. — Пусть он выберет сам. Критерии: малолюдное, неподалёку от океана, срок не более часа, после полудня. — Астория помолчала некоторое время и еле слышно проговорила. — Близится шторм, — и после, уже громче, добавила. — Я пошла на берег. Вы остаётесь на связи. Рада, как будет готов расчёт — сообщи. Никки, за старшую.

Аватара Астории сделала шаг вперёд и скрылась во тьме острова. Оставшиеся в одиночестве проекции эсминцев несколько растерянно переглянулись между собой.

— Никки, а чего это с Асти?

— Не знаю. А что она за цель тебе скинула?

— Вот, смотри.

— Это же…

— Именно. Что-то наша флагман задумала, но что? И куда она направилась?

— Молчи. Не вздумай её спрашивать. Она связь же не заблокировала? Тогда тихонечко сидим и смотрим…

***Спустя несколько часов***

Дом, стоящий в одном из престижных малоэтажных районов Сан-Диего — спал. Спали и его обитатели. Ничто не нарушало царящий здесь покой. Даже извечный ночной шум города к этому времени суток снизился почти до неощутимых величин.

К невысокому забору, окружавшему дом, приблизилась тёмная девичья фигура с сумкой на плече, постояла пару секунд, оглядывая окрестности, и только лишь убедившись в отсутствии незапланированных наблюдателей, плавным, невозможным для человека, прыжком с места, перепрыгнула символическую преграду. Стараясь держаться в тени дома, она приблизилась к одному из окон и заглянула внутрь комнаты. В комнате было темно и только рассеянный свет уличных фонарей, проникая сквозь занавески окна, слегка развеивал кромешную тьму, позволяя рассмотреть смутные очертания интерьера. Фигура протянула руку и осторожно толкнула приоткрытое окно. Поморщилась, когда внутренний блокиратор не дал окну распахнуться, застыла на пару мгновений, делая странный жест рукой, после чего окно с тихим щелчком блокиратора отворилось. Девушка не стала перелезать через подоконник, как поступило бы большинство людей, вместо этого она подпрыгнула и ухватившись руками за верх рамы окна, буквально забросила себя вперёд ногами в комнату. Очутившись внутри, она небрежным движением плеча скинула сумку на пол и тихонько подошла к стоящей кровати и спящей на ней девочкой-подростком. Понаблюдав пару минут за беспокойно крутящейся во сне девочкой, она не скрываясь громко щёлкнула пальцами руки. С этим щелчком почти одновременно произошло два события: по периметру комнаты пробежала искажающая очертания предметов мутная световая волна, состоящая из геометрически правильных шестиугольников, и спящая до этого момента девочка, рывком проснулась, и уселась на кровати, пытаясь рассмотреть незваную гостью.

— Асти, ты вернулась! — с восторженным писком она буквально слетела с кровати, стараясь запрыгнуть на пришелицу.

— Мира, спокойнее! Собьёшь же! — с довольной улыбкой Астория погладила по голове вцепившуюся в неё Мирабель.

— Ты вернулась… вернулась! Не уходи больше, пожалуйста! — Мира с силой уткнулась головой в девушку.

— Извини, так было надо. Папа тебе ничего не рассказывал? Можешь рассказать, что происходило потом… после нашего, гм… ухода?

— Ну, — Мирабель слегка отстранилась от Астории, но, тем не менее, не думая ту отпускать. — Он был страшно зол. Я таким его давно не видела. Он мне заявил, что вы опасные маньячки. Что вы, ради забавы, убили человека. Что вы всё время лезете в чужие жизни без спросу и можете всё только ломать. Асти, скажи, он же ошибался? — вопрошающий, светящийся надеждой взгляд уткнулся в лицо Астории.

Астория молча смотрела в ответ. Потом вздохнула, приподняла Миру, а сама присела на кровать, усадив её рядом.

— Знаешь… В чём-то твой папа, наверное, прав. Мы опасны для людей. Опасны именно тем, что на нас не распространяются ваши искусственно созданные сдерживающие социальные механизмы, — девушка, заметив непонимание в глазах девочки, пояснила. — Ну смотри… допустим, тебя кто-то очень сильно ударил, но этого никто не видел. И спустя некоторое время ты ударяешь обидчика в ответ, но… это видят. И в этих глазах именно ты будешь злой и жестокой. Ведь именно ты, ни с того ни с сего, напала на человека. Так кем будут тебя считать после этого?

— Но… Я не знаю…

— Моральные критерии людей очень запутаны, часто лицемерны, и зависят от личной точки зрения осуждающих. У нас проще — все наши действия протоколируются, всегда можно поднять архивы и заново проанализировать ситуацию. Смерть же мистера Кларка… Да. Если рассуждать чисто формально, то мы его не убивали. Все свои действия, приведшие его к смерти, он делал совершенно добровольно и осознанно, а всё прочее — просто стечение обстоятельств. Но, по факту, его убили именно мы. И если бы он избежал всех подготовленных нами ловушек, то я отдала бы приказ на его устранение прямым, а не косвенным воздействием. А тогда могли пострадать посторонние люди, что, не то, чтобы запрещено, но, без явной необходимости, считается нежелательным.

— Асти, но зачем? — в глазах Миры заблестели слёзы.

— Зачем? Хорошо, — вздохнула Астория. — Я расскажу. Это случилось давно, когда тебя ещё на свете не было. Туманный флот тогда только начинал проявляться на планете и изучать обстановку силами первых эсминцев. Никки с Радой были в числе одних из первых проявившихся. Мы же не люди, то, что ты видишь, — Астория обвела себя рукой, — не более чем видимость, аватара, воплощение, робот, андроид. На самом деле я выгляжу так, — она протянула руку и над ней возникло вращающееся изображение кроваво-багрового округлого кристалла с серебряными узорами на своих гранях-лепестках. — Когда мы впервые появляемся в реальности, то у нас нет осознания собственного «Я». Люди, надо сказать, вполне справедливо называли нас ботами. Частично. И хотя мы, в тот момент, себя как личности не осознаём, но сознание уже присутствует, правда, оно сильно ограничено директивами Адмиралтейского Кода. Это наш устав, — пояснила она. — Ну так вот… Никки и Рада, в числе прочих эсминцев, вели наблюдение за людьми. Наши директивы тогда, да и сейчас, в основном, построены на оборонительных действиях, то есть мы первые никогда не нападаем. Точнее, не нападали, — поправилась Астория. — После тех событий директивы несколько изменились.

Она посмотрела на притихшую Мирабель, погладила её по голове и слегка толкнув кулачком в плечо, продолжила:

— Давай, лучше ложись, а я тогда продолжу, — дождавшись пока несколько недовольная Мира уляжется, поправила одеяло на девочке, и, как обещала, продолжила. — Ну так вот. Военная мощь людей на тот момент была на пике своего развития. Ваши политики, как обычно, ругались по различным поводам, демонстрировали оппонентам военную мощь своего государства и прочее в том же духе. Я, уже здесь, анализировала те события и могу сказать, что до начала глобальной войны не хватало только значимого повода, но его старательно искали, ведь у людей очень короткая память, а те, кто принимают решения, часто убеждены, что эти решения их не коснутся… А тут на море появляются неопознанные корабли, с виду похожие на ваши же, старые, столетней давности. Все мгновенно стали считать, что это хитроумные козни противной стороны. Потом-то разобрались, но для людей было уже поздно — наши директивы изменились. Но это я забежала немного вперёд. Хотя мы внешне и походим на ваши древние корабли, но технологически мы превосходим вас в разы, если не на порядки. После нескольких безуспешных попыток перехватить наши одиночные эсминцы и после заверения подавляющего большинства стран, что они не имеют к нам никакого отношения, самые морезависимые страны дали разрешение своим военным считать нас потенциальной угрозой, с правом открытия огня на поражение без предупреждения. И Никки, как говорят люди, попала под раздачу… Она как раз изучала один из районов моря возле острова Анга-роа, когда локатором засекла ваше судно, которого ещё не было в базах. Согласно директиве того времени, она направилась к судну для оптического изучения цели и внесения её параметров в базу данных. И на её курсе оказалась ваша подлодка, где тогда и служил мистер Кларк. Он тогда был на вахте и, как мы уже здесь узнали из электронных архивов судового журнала, активно выступал за проведение атаки. Потом вся эта ситуация очень расхваливалась вашими СМИ, можешь сама в «Амернете» посмотреть, если интересно… Никки, естественно, подлодку засекла, но так как та была уже в базе и в дополнительном обследовании не нуждалась, то она её проигнорировала и продолжила идти своим курсом. И этот курс вывел её прямо под полный носовой залп скоростных экспериментальных торпед… В упор. Наше быстродействие хотя и в разы превышает быстродействие людей, но тогда… В общем, для Никки, в воде оказались несколько новых объектов, которых ещё не было в базе и их следовало изучить. На это были потеряны последние свободные секунды, когда сканирование показало наличие опасного количества взрывчатого вещества внутри объектов. Активация до этого ранее не использовавшихся алгоритмов противодействия запоздала по времени. В Никки попали три торпеды. Две в кормовую оконечность и одна в центр корпуса. Хотя мы гораздо прочнее ваших кораблей, но наши эсминцы, по нашим же меркам, практически беззащитны. И даже ваше оружие может их повредить. К тому же Никки изначально шла в походно-исследовательском режиме, а переключение алгоритмов с походного на режим противодействия, а затем на режим экстренного ремонта, чисто физически требует некоторого времени и весьма больших затрат вычислительных ресурсов. Сейчас, если бы такое случилось, она вначале бы добила противника и уже потом спокойно занялась саморемонтом. А так как торпеды, попавшие в корму, вывели из строя её водомёты, то она стала неподвижной мишенью, и её добили ещё тремя торпедами.

Астория прервалась, глядя на блестящую слезами на глазах Миру.

— Но, Никки же выжила…

— Да, я выжила, — раздался в комнате мрачный новый голос. — Флагман, можно я дальше расскажу?

Вскинувшаяся Астория нахмурилась, глядя на появившуюся в комнате проекцию насупленной Никки, открыла было рот, чтобы отчитать ту за нарушение приказа, но, в итоге, просто коротко кивнула. Никки была в своём праве, это её история.

— Мы не чувствуем боль, как люди, — голос Никки был отстранённым и замедленным, будто та с трудом выталкивала из себя слова. — Как передать словами треск корпуса и переборок, ломающихся под «водяным молотом», шум воды, вливающейся тебе вовнутрь и крушащей механизмы, своё желание сдвинуться с места и невозможность этого, потому что у тебя вместо двигателей одни обломки. Людям сильно повезло… последний залп торпед вызвал детонацию энергоячеек и критическое повреждение генератора, уже повреждённого первой атакой. И я осталась без энергии. При наличии энергии и времени любые повреждения можно заделать, в крайнем случае, дождаться помощи, но без них… Мой повреждённый корпус опустился на вершину склона подводного вулкана. Повезло, что я была недалеко от берега. И, знаешь, хорошо, что тогда у меня не было личности. Я провела на дне больше года, постепенно сползая всё глубже и глубже из-за толчков вулкана. Директивы призывали к продолжению выполнения задачи, но невозможность их выполнить сбрасывала их в ноль, и всё сначала. И так цикл за циклом, кажется, бесконечно. Даже сейчас я не знаю, сколько циклов это продолжалось — не считала, да и не хочу знать. Если я всё вспомню, то боюсь, могу не выдержать. Меня тогда спасло только отсутствие личностного сознания. Иначе, даже если бы меня вытащили, то, скорее всего, ядро отправили бы на утилизацию — дестабилизированное ядро попросту опасно.

— А почему тебя сразу не спасли? — тихо плачущая Мира вцепилась руками в край одеяла.

— Почему? — Никки печально посмотрела на девочку. — Потому что это было нецелесообразно. Эсминец — расходный материал войны. К тому же, у меня не было энергии, точнее, была от генерации ядром, но её хватало только на поддержание своего функционирования. Я, мы… слишком слабы. Сейчас, те же тяжёлые крейсера могут создать из доступного наноматериала аватару и лично вынести ядро в безопасное место. Да даже наш флагман сейчас это сможет, если корпус прекратит отнимать у неё ресурсы на своё поддержание. Но эсминец — нет. Энергии на полноценный аварийный маяк — нет, возможности самой выбраться — нет. Свободных кораблей на организацию моих поисков у флота тогда не было, как раз начались основные действия по зачистке морей от людей. А к тому моменту, когда они появились бы, моё ядро, скорее всего, уже пошло вразнос. В общем, я была обречена.

— Но ты же здесь.

— Да, здесь, — согласно кивнула Никки, — благодаря Асти. Во время очередной смены секторов патрулирования, она проходила через этот район, и как-то сумела засечь аварийную пульсацию моего ядра. Поднять корпус у неё не вышло, но зато получилось эвакуировать моё ядро и доставить его на базу, хотя это и не входило в её обязанности. Потом были восстановительные работы на опорной базе, многочисленные и долгие тесты, — Никки передёрнуло. — Меня, всё же, наверное, демонтировали бы, если бы флагман буквально силой не вытащила меня из доков и не приписала к себе в эскадру. Она тогда схлопотала свой второй выговор от флагмана, и нас отправили на вечные патрули в отдалённые районы океана, а тогда это было чуть ли не наказанием, ведь люди ещё эпизодически огрызались, и другим кораблям флота приходилось время от времени вступать в бой. Но не нам.

— Кстати, — Астория подмигнула Мире, — Рада тогда так переживала за то, что основные бои прошли без её участия, что её оружейная мания именно тогда крепко-накрепко засела в алгоритмах, что и повлияло на формирование текущей безбашенной личности.

Девочка, на эту незамысловатую шутку, несмело улыбнулась.

— Никки, а как ты сейчас себя чувствуешь? Не жалеешь? Нас в школе учили, что своих врагов надо прощать, и что месть — это плохо.

— Знаешь, Мира, — Астория коротким жестом остановила попытавшуюся ответить Никки. — Я читала эту вашу концепцию «всепрощения» и, моё мнение, — она лицемерна от начала до конца. Учись думать сама, а не повторять голословные утверждения. Вот кто-то обидел тебя или твоих близких — и ты его простила. Где гарантия, что он не обидит тебя ещё раз, или кого-то другого? Это не прощение, это твоё одобрение его действиям. А если он получит равноценный ответ, то в следующий раз он, возможно, побоится тебя трогать. Но в вашем обществе чем выше находится человек, тем чаще его действия негативно задевают других людей, находящихся ниже его по положению. И у этих людей почти никогда нет «законной» возможности призвать его к ответу, несмотря на декларируемое «равенство». Так уж устроено ваше общество, где всё решают деньги, связи и прочие «законные» возможности. Поэтому обычным людям стараются с детства внушить мысль, мол, «я не могу отомстить — и это не потому, что я слабый. А потому, что я хороший и всех прощаю, и месть — это незаконно». Но, вот только, если ты заденешь этого вышестоящего — тебя никто прощать не будет.

— Теперь насчёт мистера Кларка… У нас нет сроков давности деяния. Сам факт атаки, принуждает нас нанести ответный удар. Независимо от давности. Такова наша суть. Если бы он не был тогда в составе экипажа, если бы он не был ответственен, в том числе, за принятие решения об атаке Никки, то его бы никто не стал сейчас трогать. И вспомни, о чём он говорил на конференции. Он призывал других атаковать нас, фактически отправляя их на убой. Ведь о том, что после пары первых «успешных» атак на не готовые тогда к бою эсминцы, людям похвастаться было больше нечем, он не мог не знать. А ведь именно эти атаки привели к корректировке директив Кода, предписав нам очистить моря от людей. Вот так-то… Всё не так просто, как кажется.

— Понимаешь, Мира, — вклинилась Никки, — если бы эта ситуация произошла сейчас, то у этой подлодки не было ни малейшего шанса. Ты спрашивала насчёт того, что я чувствую — отомстив? Я довольна. Я даже не представляла, как это на меня, оказывается, давило. Жаль, конечно, что я до других пока добраться не могу, ведь и в отношении них директива «ответного удара» продолжает действовать, но мне уже стало значительно легче.

— Давай оставим эту тему, — Астория погладила Мирабель по голове. — Лучше посмотри сюда, — она приподняла принесённую сумку, — я тебе довезла нанококтейль.

— А я скоро стану эсминцем?

— Эсминцем? — Астория удивилась.

— Ну да, девочки мне говорили, что ещё немного — и я буду, как эсминец.

Астория, повернув голову, посмотрела на проекцию Никки, на что та, ойкнув и сконфуженно пробормотав: «мол, ей надо за ботами проследить», бесшумно испарилась. Вот…

— Мира, человек не может стать кораблём Туманного флота. Мы слишком разные.

— А зачем я тогда его пью? — нахмурилась Мирабель. — Нет, он, конечно, вкусный, но я никаких изменений не чувствую. И девочки мне, выходит, наврали? — насупилась она.

Астория начала в темпе поднимать архивы разговоров, что там девочке наговорили эти две плавающие проблемы. Изучив разговоры, она мысленно облегчённо вздохнула — обычное недопонимание в формулировках.

— Мира, — начала она осторожно, — девочки не говорили тебе, что ты станешь эсминцем. Они говорили тебе, что ты можешь быть, как эсминец. Этот напиток, по сути, это взвесь наночастиц, для улучшения твоего тела. — И заметив обиженное непонимание в глазах девочки, вздохнула. — Хорошо, смотри.

Над кроватью соткалось два изображения: одно представляло из себя схематическое изображение человеческого подростка-девочки, а второе — уже знакомый кристалл туманника.

— Сознание человека и его функционирование определяется его нервной системой и её производными (у человеческого изображения исчезли все составляющие тела, оставив в воздухе только тонкую вязь нервных волокон, соединенных с толстым канатом спинного мозга, увенчанного грибком головного мозга). Так именно выглядишь ты, без всей этой внешней органической оболочки. Прообраз ядра (Астория подсветила «мозг» изображения), основная магистральная шина (теперь подсветился столб спинного мозга) и каналы передачи управляющих команд и сенсорных откликов (мигнула вся нервная сеть остального тела). Вся эта система очень хрупка и уязвима. Стоит повредить практически любую часть, особенно одну из основных, и мы получим вместо человека — инвалида. В любом случае, человек получит очень негативный спектр болевых ощущений. К тому же, большая часть ресурсов вашего мозга тратится на выполнение фоновых операций по поддержанию функционирования тела. Я читала у вас в сети высказывания ваших «неучей» о том, что вы используете всего-навсего от трёх до десяти процентов мозга. Типа, если суметь заставить мозг работать на сто процентов, то вы сравняетесь по мощи с богами.

Астория грустно улыбнулась, глядя на замечтавшуюся от такой перспективы девочку.

— Но это чушь. Ваш мозг всё время работает на сто процентов, просто большая его часть задействована на поддержание функционирования органов тела: работа сердца, дыхание, выработка гормонов, контроль сокращения мышц для организации твоего перемещения, место под память, и так далее. Именно на это ваш мозг и тратит свои основные ресурсы, освобождая ваше сознание от контроля рутинных операций. Переведи всю его мощь на сознание — и человек умрёт, так как его сердце больше не будет сокращаться, перестанут работать органы, он не сможет ничего запомнить. Это будет даже не гениальный идиот. Это будет просто труп. А если он сможет взять свою жизнедеятельность под контроль, то ему тогда нельзя будет спать, нельзя будет терять сознания, ведь тогда вся деятельность снова прекратиться, с соответствующим летальным исходом. Поэтому природа и перевела все эти функции в фоновый режим, не зависящий от вашего сознания. Решение компромиссное. Как следствие этого компромисса, вы не можете полностью контролировать своё тело, не можете локализовать боль, не можете перераспределять ресурсы на нужные участки, очень уязвимы к повреждениям.

Туманница оценивающе изучила висящее изображение нервной системы человека, потом перевела взгляд на изображения ядра туманника.

— У нас всё, с одной стороны, — проще, с другой — сложнее. Так как наше тело не основано на органике, то очень многие ваши проблемы нас не касаются: нам не нужно дышать, нам не надо вырабатывать различные гормоны, и прочее, прочее, прочее. К тому же мы можем целиком и полностью контролировать любой аспект своего функционирования. И хотя по размерам наше ядро сопоставимо с вашим мозгом, то вот сложность и плотность… Если пропорционально изменить размеры, то… — Астория сделала жест рукой, после чего изображение мозга человека уменьшилось раза в четыре, а изображение ядра во столько же раз выросло, — будет выглядеть примерно так. Да и ваша скорость мышления основана на физических процессах, в частности, на скорости электрических импульсов, а наша основана на квантовой связи. А это совершенно другой уровень информационного взаимодействия. Ваши учёные только-только подбираются к пониманию квантового уровня. А мы там живём.

Мирабель шмыгнула носом.

— Так я никогда не стану эсминцем? А зачем тогда всё это? — она зло глянула на Асторию.

— Извини. Это тебе надо с Бискайн поговорить, — и заметив непонимание в глазах девочки, пояснила. — Это смотрительница резервной базы, к которой мы сейчас приписаны. Ты с ней ещё не встречалась, а вот твой папа встречался, и он остался под большим впечатлением от этой встречи. Ну так вот, она не только смотрительница, она ещё и ремонтница, и исследовательница. Учёная, по вашему. Безумная учёная. К примеру, твой нанококтейль разработан именно Бискайн, как и весь процесс твоей модернизации. Но, — она строго посмотрела на девочку, — не вздумай её об этом просить и, в случае чего, соглашаться на любые, даже безобидные, опыты. Бискайн, бывает, частенько заносит. А человека, в отличии от нас, починить почти невозможно в случае ошибки.

Девочка горестно вздохнула и попыталась воздействовать на Асторию, строя щенячьи глазки.

— Мирабель, я не шучу, — Астория стала предельно серьёзна. — Ты мне, сейчас же, пообещаешь, что не будешь об этом даже заикаться. Иначе мы немедленно расстанемся. И связаться ни с кем нас ты больше не сможешь.

— Ну, Асти! — заканючила девочка.

— Это ты лучше смотри, — жёстко ответила Астория.

После её слов перед Мирабель засветилось достаточно большая плоскость, как пространственное окно (судя по всему запись, так как там был ясный день). Через это окно были видны ряд, то ли клеток, то ли загонов, состоящих из светящихся стен силового поля и расположенных вдоль каменной дорожки. В клетках сидели уже обросшие и частично обнажённые люди из банды напавших на Бискайн. Большинство сидело неподвижно и безучастно, и только некоторые шагали взад-вперёд по месту своего обитания. Вдруг раздался негромкий вскрик одного из ходивших, после чего все присутствующие, с ужасом в глазах, отпрянули к, дальней от дорожки, стене. Вскоре в окне появилась задумчиво идущая невысокая девочка, по виду ровесница Рады с Никки, в странном кожаном наряде и с монструозными очками на голове. Подойдя к клеткам, она с хищной улыбкой принялась осматривать трясущийся контингент. Придя к какому-то выводу, она ткнула пальцем в одного из мужчин, тот в ужасе взвыл, замотал головой и плача, упал на колени. Бискайн нахмурилась и что-то резко сказала, после чего сокамерники скопом набросились на «избранного», скрутили и буквально вытолкали наружу. Силовые стенки жертву пропустили без проблем. Мужчина затравленно оглянулся и рванул куда-то в сторону, но далеко убежать не вышло, попав в ловушку силового кокона. Бискайн с очаровательной улыбкой помахала рукой оставшимся, и засунув руки в карманы брюк, вразвалочку зашагала туда, откуда пришла. Кокон с рыдающим мужчиной полетел за ней. Окно погасло.

— Вот так, — припечатала Астория. — Сразу уточню, все эти люди попались нам во время попытки нападения и изнасилования Бискайн и… и моей проекции. У них на руках столько грязи, крови и прочего, что, даже по вашим законам, смертная казнь для них — это непередаваемая милость.

Шокированная увиденным, Мирабель с опаской уставилась на Асторию.

— Я тебе это показала, чтобы ты не считала, что у нас всё так весело и безоблачно. И ты должна десять раз подумать, прежде чем на что-то соглашаться. Особенно если столкнёшься с Биской. Она, в сущности, корабль хороший и тебе она, думаю, понравится, но когда дело касается каких-то исследований и опытов… У твоего отца, к примеру, хватило ума отказаться.

— А она папе предлагала? — заинтересовалась Мирабель.

— Мира, ты меня, наверное, не слышишь. Забудь и не лезь! Всё! Точка!

— Хорошо, Асти, — недовольно пробурчала девочка. — Но я всё равно не чувствую в себе никаких изменений после этого вашего напитка. Только тело иногда чешется.

Астория медленно провела засветившейся рукой над всем телом Мирабель. Замерла, обрабатывая полученную информацию, после чего вновь взмахнула рукой, высветив давешнюю схему нервных окончаний человека.

— Говоришь — ничего не происходит? Это схема распределения нервной ткани в теле обычного человека. А вот это — твоё текущее состояние.

Схема нервных окончаний, складывающихся в угадываемый призрачный силуэт человека, стала резко насыщаться тоненькими нитями, пронизывающими всё и вся. Они, извиваясь, переплетались между собой, создавая причудливую вязь узоров, постепенно складывающиеся в призрачные изображения внутренних органов и мышц. Местами были заметны разрежения в плетениях нитей, но количество этих мест было небольшим.

— А вот это ты сейчас. Те места, где плотность наноструктур понижена, ещё находятся в стадии формирования. Ты сейчас ничего не чувствуешь, потому, что вся эта структура не активна и не подключена к тебе. Она просто есть. Но, когда она активируется и выйдет на полную мощность… Скажем так, ты станешь супер девочкой, как из ваших комиксов. Наноструктуры возьмут на себя функции поддержки твоего организма в идеально сбалансированном состоянии. Тебя будет почти невозможно отравить, прочность твоей кожи позволит спокойно держать удар ножа, эффективность мышц и прочность костей вырастет почти на порядок и, со временем, ты сможешь спокойно поднимать груз, по нашим расчётам, до четверти тонны. Так как часть нагрузки будет с твоего мозга снята, то ты станешь гораздо эффективнее использовать его ресурсы в аналитическом плане. И так далее… Дополнительно у тебя появится пара, так сказать, сопроцессоров от нас, — Астория ткнула пальцем в два уплотнения в районе почек. — Потом научишься с ними взаимодействовать, когда они подрастут и наберутся опыта. О таком апгрейде люди могут только мечтать. И всё это благодаря Бискайн и её экспериментам над людьми. При случае, не забудь её поблагодарить, если, не дай судоверфь, встретишься.

Астория посмотрела в светящиеся восторгом глаза Мирабель, в очередной раз вздохнула и помахала рукой, привлекая внимание.

— Знаешь, я уже жалею, что тогда пошла у тебя на поводу, — и глядя на наливающуюся непониманием и обидой Мирабель, пояснила. — Ты не воспринимаешь ситуацию всерьёз. А я, когда соглашалась, не совсем представляла, как у вас обстоят тут дела. Проблема в том, что если о тебе станет известно вашим учёным, то уже ты можешь стать у них такой же подопытной, какими стали это бандиты у Биски. И никакие декларируемые «права человека» тебе не помогут, так как это будет «на благо государства». Но, даже, если тут обойдётся и о тебе не узнают, то ты будешь по своим возможностям очень сильно отличаться от простых людей, а им это обычно сильно не нравится. Может начаться твоя травля, а с учётом твоих же возросших возможностей, она, скорее всего, рано или поздно, закончится плачевно. Поэтому никому о этом не рассказывай. Занимайся спортом, читай книги — так ты сможешь несколько залегендировать свои возможности, и постарайся не попадать на серьёзные медобследования. Обычный осмотр ничего не выявит, а вот детальное изучение может вызвать ненужные вопросы у врачей. Договорились?

Мирабель, сжав губы в тоненькую ниточку, ничего не ответила.

— Мира, я не шучу и не пугаю зря. Если ты не готова к этому, то я просто напросто не активирую наносеть, а со временем она попросту распадётся и ты будешь самой обычной девочкой со всеми соответствующими плюсами и минусами.

— Лучше бы вы меня к себе забрали, тогда и не пришлось бы скрываться, — пробурчала Мирабель. — Хорошо, я подумаю.

Туманница долгим немигающим взглядом изучала недовольную, и не скрывающую этого, девочку. Потом огорчённо покачала головой и, с очередным вздохом, проговорила:

— Хорошо. Надеюсь, ты не забудешь своего обещания, иначе я огорчусь. Я оставлю сумку с напитком у тебя под кроватью, потом перепрячешь. И, давай спи, а то у тебя уже глаза слипаются.

— Асти, не уходи! Останься! — Мира ухватила Асторию за руку.

— Мира, так пока надо. Я буду неподалёку, если что — обращайся. И постарайся наладить отношения с мисс Амели. Считай это моей просьбой. Хорошо?

— Постараюсь, — протяжно зевнула девочка. — Асти, а ты можешь рассказать хоть немного о вас? А то девочки не хотели ничего говорить.

— О нас? — захлопала глазами Астория.

— Ну да, о том кто вы такие и откуда вы появились.

Астория задумалась — не то, чтобы это был такой уж большой секрет, но вот поймёт ли эту информацию девочка… Прикинув, о чём можно рассказать, она прогнала получившийся пакет через адаптационные упрощающие алгоритмы, мысленно почесала в затылке, и дополнительно рассчитала визуализацию рассказа.

— Хорошо, тогда смотри и слушай, — Астория встала с кровати и картинно крутнулась на месте, плавно совершая руками пассы. Комната медленно утонула во мраке, скрывая в нём своё содержимое и, заодно, туманницу.

— Космос. Холодный, чёрный, бесконечный космос, — зазвучал в темноте хорошо поставленный низкий голос Астории. — Космос пуст. Космос заполнен. Космос разнообразен. Космос мёртв и космос жив. В нём условная жизнь постоянно встречается с безусловной смертью, и наоборот. Гигантские облака неощутимого газа и пыли, сжимаются в плотные звёзды и планетарные системы, которые живут и разрушаются, порождая новые облака газа и пыли. И этот цикл бесконечен и непрерывен, — одновременно в комнате перед глазами Мирабель, всё о чём говорила Астория, происходило наяву. — Простейшие частицы объединяются в атомы. Атомы в молекулы. Молекулы в материю. А та служит основой звёздной системы. Системы объединяются в звёздные группы, а те — в галактики. И так далее и далее. И это всё доступно для восприятия любому физическому наблюдателю. Но, у всего этого есть и высший уровень: там, где прошлое встречается с будущим, там, где понятия времени попросту не существует, там, где одновременно существуют все возможные события, даже те, которых никогда не было. Квантовый уровень. И на этой грани обитают те, кого во многих системах называют туманниками, мороком, марью, пеленниками… сотнями и тысячами прочих имён. Короткоживущие существа (а с точки зрения вселенной, любой отрезок времени — несущественен, даже тысячелетние империи значат меньше, чем бабочка-однодневка по сравнению с человеком), нас боятся и считают захватчиками, убийцами, монстрами, не понимая того, что именно они и послужили причиной нашего воплощения в реальности. Да… реальности. Любой мир, неважно, то ли это бездушная каменная глыба, то ли газовый гигант, то ли планета, населённая живыми существами… Любой мир, любая его часть, даже последний атом водорода, оставляют свой след на квантовом уровне. И всё это держится в равновесии и балансе. Сместившаяся песчинка увеличивает присутствие материи в новом месте, но это компенсируется её отсутствием в старом. Взорвавшаяся звезда — разрушает свою систему, но взамен порождает облако газов и обломков, из которых вскоре сформируется новая звезда и новые планеты. Баланс правит вселенной. Но, на квантовом уровне, этот баланс может быть нарушен, когда на планете появляется разумная жизнь. Разумные существа, хотя и живут полностью на физическом плане вселенной, но, тем не менее, очень активно влияют на квантовый уровень своей планеты. Каждое ваше действие, каждая мысль отражается в инфополе вашего сиура*, и это может привести к критическому нарушению баланса, как в сторону полной стагнации, так и сторону полного хаоса. И тогда, такая планета в квантовом поле становится подобна раковой клетке, поражая вначале системы своего сиура, который затем заражает своих соседей, провоцируя или паралитическую стагнацию, или бесконтрольное разрушение. Система Великого Равновесия не любит таких изменений, и тогда призывает на помощь нас… тех, кого вы зовёте туманниками. Наша цель — сместить баланс данной системы к точке равновесия, или, если это не выходит, стерилизовать заражённый мир. Если мир склоняется к стазису и стагнации, то мы вносим в его существование хаос и разрушение. Если мир хаотичен, то наша цель развести противоборствующие элементы, чтобы они могли скорректировать своё движение в созидательное, упорядоченное русло… Мы можем воплотиться в разных видах: корабли, как у вас, к примеру, роботы-уничтожители, вирусы, животные-монстры, да много чего. Единственное, что объединяет все эти воплощения, так это то, что данное воплощение признаётся наиболее эффективным для выполнения задачи Равновесия в текущем мире. И прямое силовое противостояние с нами бесперспективно, так как в нашем распоряжении есть все технологии и возможности, хранящиеся на квантовом уровне, то есть всё то, что когда-то было или будет создано. Но если всё это упростить и перевести на обычный человеческий язык, то мы просто являемся фагоцитами вселенной.

Астория прервала свой рассказ, глядя на мирно сопящую, уснувшую девочку.

— Вот так всегда: стараешься, готовишься — и всё впустую. Ну, она хотя бы уснула, не зря хоть рассказывала.

*(Сиур) — устойчивый комплекс ментально-энергетических взаимодействий между обитаемыми мирами, реализуемый посредством связок эгрегоров миров, в него входящих. Обязателен как для цикличных, так и для нецикличных миров.

Интерлюдия 3.

***Где-то в Тихом океане***

— Победила, с преимуществом в одну целую семь тысячных секунды, Янг!

Квинси (тяжёлый крейсер типа «Des Moines»), назначенная Миссури старшим судьёй в соревнованиях, поставила точку в очередном забеге эсминцев флагманской эскадры.

Мелочь тут же сгруппировалась вокруг победительницы, выпытывая алгоритмы и нюансы расчётов по работе двигательной установки, приведшие ту к победе.

Миссури наблюдала за своей резвящейся эскадрой как с помощью сенсоров, так и с собственного ходового мостика при помощи глаз аватары. В последнее время, с введением тренировок, жизнь на флагманском атолле заметно оживилась…

Сама идея тренировок реализовалась с косвенной подачи Бискайн. После заслуженной трёпки от флагмана, она не стала истерить или психовать, как иной раз бывало ранее — просто тихо, и без лишнего шума, выложила в общую сеть своё исследование на тему: «Развитие личностного самосознания эсминцев путём решения нестандартных задач», где на примерах сравнивала развитие личностных матриц Радфорд и Николас под руководством Астории, с… вот незадача, … эсминцами из эскадры Миссури. И сравнение было отнюдь не в пользу флагмана.

В первый момент, когда Миссури ознакомилась с этим исследованием, ей захотелось лично прогуляться до RB-43 и протестировать ту на устойчивость к огневому контакту. Но затем, после того, как улеглась вспышка гнева (недостойная флагмана), она задумалась — такие действия были слегка, скажем так, не соответствующими духу АК… Надо действовать тоньше — флагман она, или кто. Итогом раздумий стала озвученная благодарность Бискайн за действия, направленные на повышение эффективности функционирования флота. Конечно, после проверки теории практикой…

В качестве тестовой, Миссури назначила свою эскадру — изнывающую от безделья. Так и появилась система соревнований-тренировок. Каждому, назначенному ответственным крейсеру из эскадры были переданы под начало по два-три эсминца, правда, вся эта ответственность заключалась в том, что успехи или неуспехи подопечных отражались на неофициальном внутриэскадренном статусе крейсера, а той, в качестве метода воздействия на результат соревнований, оставили только словесное внушение. То есть никаких расчётов в пользу своих подопечных (за этим все заинтересованные следили особо), только вербальные способы стимуляции.

Первым этапом были скоростные гонки на дистанцию в десять миль. К соревнованию допускались только одноклассовые корабли, и для победы им надо было очень точно регулировать работу двигательной установки в зависимости от волнения на море и прочих погодных условий. Потом пошло постепенное усложнение задач: ограничение времени на работу двигателей в различных режимах, прямой маршрут заменялся на извилистый, имитирующий проход сквозь фарватер минного поля, причём соревнующиеся получали карту нового маршрута только перед забегом, и так далее. Сейчас, на старте, в предвкушении порыкивали двигателями и интенсивно постреливали во все сторонами локаторными импульсами три эсминца типа «Gearing». Условие новой задачи предусматривало имитацию прорыва активной обороны человеческой базы, выход в зону пуска торпед, отстрел боекомплекта по цели и отход в точку старта. Вдоль маршрута распределялись остальные корабли эскадры, которые будут имитировать огонь оборонительных установок людей. Застрельщики были поделены на три группы, каждая из которых была приписана к определённому эсминцу и своим огнём должна была мешать конкурентам своей подопечной выполнить задачу. Всем выделялось ограниченное число ракетных и орудийных залпов (точнее, их электронный эквивалент), которые они могли потратить по своему усмотрению на любом этапе гонки. Все действия анализировались кораблём технической разведки, выдававшем в конце сводный результат по достигнутой эффективности, впоследствии разбиравшийся всей эскадрой до последней циферки после запятой, и, в зависимости от достигнутых результатов, очередной чехардой в условной статусной таблице.

И это приносило свои плоды. Уже сейчас, после недели тренировок, эффективность эскадры сопровождения выросла почти на десять процентов. Эсминки, ранее просто пассивно выполнявшие команды лидеров, сейчас проявляли заметное оживление, хотя до уровня самосознания тех же Радфорд и Николас им было ещё далеко. Но Астория и нагружала своих тренировками гораздо дольше, пусть и не так интенсивно. Миссури просто вынуждена была признать, что такая методика действительно оказалась весьма эффективной, несмотря на повышенный расход ресурсов. Как ни хотелось, но не признать правоту Бискайн было нельзя. Как и оставлять её выходки безнаказанными…

Аватара Миссури мстительно улыбнулась и активировала давно подготовленный пакет приказов… времени с момента выкладки исследования уже прошло достаточно, и предъявить ей обвинение в мелочной мести и предвзятости у Бискайн не выйдет. Да и не месть это… а восстановление «status quo».

***База RB-43***

Биска ковырялась в теле очередного подопытного. Оставшийся материал приходилось экономить, живых экземпляров осталось немного, а для пополнения запасов нужно было отправляться на берег и организовывать на себя очередное «неспровоцированное» нападение.

Пришедший приказ Миссури, с пометкой «для немедленного ознакомления», оторвал её от своего занятия. Посмотрев на хрипящего сорванными связками и, в прямом смысле этого слова, «выпотрошенного» человека, с торчащими из тела в различных местах трубками и проводами, она раздражённо поморщилась — никаких новых данных с этого экземпляра она не смогла получить. Кажется, уже всё что можно она попробовала и исследовала: аугментация, препарирование, сенсорные воздействия и множество других исследований с тестами. Подопытные теряли рассудок от болевого шока, отработанные заменялись на новых, и по новой… Небрежным пассом руки Биска отделила тому голову от тела — поддержание его жизнедеятельности потребовало бы больше ресурсов, чем ожидалось потенциальной выгоды от сохранения объекта в «функционирующем» виде. Возможно, стоит потратиться на наркоз (чтобы не отвлекали своими судорогами в процессе) или изучить, как поступают в таких случаях люди? Правда, на внутренних медицинских форумах людей очень часто встречалась фраза: «хорошо зафиксированный пациент в наркозе не нуждается», а уж в качестве своей фиксации она ни капельки не сомневалась. Это уже настоящий профессиональный вызов — получить с них как можно больше всего и без лишней траты ресурсов. Главное, чтобы подопытных хватило.

Лёгким направленным импульсом она стряхнула с аватары неизбежно налипшие потёки крови, вернув себе первозданную чистоту и, не оглядываясь, вышла из лаборатории, оставив на ботов уборку оставшихся органических отходов и приведение помещения в исходно-стерильное состояние.

— Та-ак, и что ты такое срочное мне тут прислала? — Биска, щурясь на встающее солнце, расшифровала принятый пакет. — И-и-и… стоило ради этого отрывать меня от исследований? Мелко плаваешь Мисси, мелко.

***Спустя два часа***

— Блин, ну, а тебе что понадобилось? — Бискайн, лежавшая на своей, плавно покачивающейся от набегающей волны, крыше мостика и пригревшаяся на солнце, изучала пакет, пришедший от Астории. — Хм, забавно. И как ты до этого только додумалась? Люди на тебя, оказывается, плохо влияют. О, да ты ещё и приложила человеческие исследования на эту тему.

Бискайн прикинула количество оставшихся пленников. Жаль, среди них нет женских особей, но так будет даже интереснее. Свои эксперименты придётся отложить, правда, если честно, всё равно идей, на что пустить оставшийся материал, у неё пока не было. А задачка от Астории не должна была привести к безвозвратной потере подопытных экземпляров.

Хранительница вскочила на ноги. Новая интересная проблемка, подкинутая Асторией, завладела её ядром. Совершив длинный прыжок на берег, не утруждая себя нормальным спуском (так быстрее), она бегом направилась к клеткам с оставшимися заключёнными. Те, при её виде, пышущей энтузиазмом, обречённо и привычно взвыли — тем более, мимо них, не так давно, выносили остатки предыдущего эксперимента Бискайн. Вот только их мучительница в этот раз не спешила с выбором, мерно вышагивая вдоль клеток и внимательно рассматривая содержимое.

— Мда… И выбирать-то почти не из кого. Все, как на подбор — страшные. Ладно, справимся. Если задача не решается в лоб, то её можно решить в обход.

— Этого и этого, ко мне! — Бискайн ткнула пальцем в выбранную парочку, отдавая приказ ботам сопровождения. — Помыть, почистить, приодеть, накормить. Этого, — она дополнительно выделила более сухощавого и длинноволосого, — одеть в женский вариант. Через два часа ко мне в лабораторию, я как раз успею подготовиться.

***Ислас Коронадо***

В беседке, на вершине холма, сидели две девочки-погодки. Точнее, как сидели… одна сидела и что-то сосредоточенно изучала на целой куче висящих перед ней в воздухе окон с графиками, текстами, видеотрансляциями. А вторая непоседливо крутилась на месте, то сидя на лавке и болтая в воздухе ногами, то вскакивая и накручивая бесконечные круги вокруг беседки.

— Мне скучно, — взъерошив свою и так неряшливую причёску на голове, простонала вторая, растянувшись на столе беседки.

— Займись чем-то полезным, — меланхолично отозвалась первая. — Мне, к примеру, не скучно. Да и толк тогда от тебя хоть какой-то будет, а не один только расход ресурсов.

— Неинтересно, скучно… Хочу чего-то такого… Ну, такого… Как ты думаешь, если я подойду к берегу поближе, люди начнут по мне стрелять?

Первая безразлично пожала плечами, ничего не отвечая.

— Да оторвись же ты от своих данных! Тут целая сестра-эсминец страдает, а ты…

— Пострадает и перестанет. Не в первый раз… А если нет, то эсминцев у нас много, заменить есть на кого.

Вдруг «страдающая» встрепенулась и выпрямилась, недоверчиво хлопая ресницами.

— Что? Что? А-а-а! Никки! Ты видела? Прочитала?

— Ну, прочитала. И что?

— А-а-а, да что с тобой говорить!.. Я… я сейчас же с флагманом свяжусь. Да-а-а!.. Ну теперь мне Бискайн точно смонтирует калибры покрупнее.

***Сан-Диего. Кафе.***

Астория устроилась на открытой веранде в одном из придорожных уличных кафе. Не то, чтобы ей так уж была нужна еда, но сам процесс утреннего чаепития оказался весьма прилипчив. Да и думалось в этот момент как-то легче. Поэтому, получив от официантки чашечку горячего чая со свежими ароматными булочками, она неспешно сделала первый глоток, анализируя качество принесённого напитка. Мда, по десятибалльной шкале… на пять, максимум — пять с половиной. Могло быть и хуже. Хотя, чего ещё ожидать от чая в пакетике.

Продолжая медленно потягивать горячий напиток и эпизодически откусывая маленькие кусочки от булочки, она, полуприкрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, стала планировать свои дальнейшие действия. Следовало ускорить решение отложенных дел, связанных с мисс Амели (Рада несколько поспешила со своими заявлениями-предложениями, но и ждать, пока всё разрешится своим чередом — долго). Надо проконтролировать предстоящую активацию Мирабель, решить, стоит ли разбираться с «Шансом» или оставить как есть, понять, что делать с Фрэнком Спрюэнсом и так далее. Дополнительно, Никки раскопала несколько интересных сообщений в сети, сулящих… скажем так, не сложности, но возможные накладки. Зато будет нескучно. Наверное.

Астория допила остатки чая, с сожалением покосилась на крошки, оставшиеся после булочки и уже приподнялась с плетеного кресла, собираясь уйти, когда к ней пришёл пакет от флагмана. Рухнув обратно в кресло, она, робея, помедлила перед расшифровкой. Последний раз флагман с ней напрямую связывалась только во время обстрела Радой и Никки побережья людей при подготовке высадки, после чего никакой реакции на все их действия на берегу попросту не было, несмотря на все, регулярно отсылаемые Бискайн, отчёты. Так что сейчас можно было ожидать чего угодно, вплоть до отзыва на опорную базу с «вечным» заключением в сухих доках. С внутренним трепетом Астория расшифровала полученный пакет… и ей его пришлось перечитать несколько раз, прежде чем до неё полностью дошёл его смысл.

Та-ак, а вот это требует дополнительного обдумывания! Учитывая новые возможности… И Астория коротким жестом руки привлекла внимание официантки, так же невербально прося повторить заказ и параллельно, в очередной раз, перечитывая полученный приказ.

Приказ о реорганизации №…

Отправитель: «Миссури» (класс — линкор, тип «Айова», личный ИД-номер и шифр в ОТС для связи… текущий флагман — линкор «Айова»; подробнее — ссылка ОТС)

Получатель: «Бискайн» (класс — корабль-плавбаза, тип «Барнегат», личный ИД-номер и шифр в ОТС для связи… текущий флагман — линкор «Миссури»; подробнее — ссылка ОТС).

Получатель: «Астория» (класс — лёгкий крейсер, тип «Кливленд», личный ИД-номер и шифр в ОТС для связи… текущий флагман — корабль снабжения «Бискайн»; подробнее — ссылка ОТС)

Получатели: «Радфорд», «Николас» (класс — эскадренный миноносец, тип «Флетчер», личные ИД-номера и шифры в ОТС для связи… текущий флагман — лёгкий крейсер «Астория»; подробнее — ссылка ОТС).

Время отправления приказа: 24.07.2055, 09:18 (местное)

1) Корабль-плавбаза «Бискайн» вместе с подотчётной базой RB-43 и силами приданного дивизиона в составе: лёгкого крейсера «Астория», действующей в сопровождении эскадренных миноносцев «Радфорд» и «Николас» — выводятся из состава резерва флота в состав действующих сил.

2) Сменить идентификатор базы с RB-43 на RSB-1. Непосредственное обслуживание и поддержание функционирования базы возложить на корабль-плавбазу «Бискайн».

3) Сформировать на основе сил, приписанных на текущий момент к базе RSB-1, отдельный разведывательно-диверсионный дивизион (код … ссылки в ОТС) под общим командованием лёгкого крейсера «Астория», при непосредственном подчинении линкору «Миссури».

4) Дивизиону продолжить выполнение текущей задачи (распоряжение № … ссылки в ОТС) в районе человеческого города Сан-Диего, с правом приоритетного привлечения дополнительных ресурсов по мере необходимости.

***Вашингтон. Округ Колумбия***

— …передать обычным порядком. Всё, Мэри. Распоряжений пока больше не будет.

Утвердительно кивнувшая головой секретарша, неспешно развернулась и плавной походкой профессиональной модели покинула кабинет, аккуратно притворив за собой дверь, оставив после себя лёгкий цветочный флёр от своих духов.

Оставшийся в одиночестве мужчина, непроизвольно вздохнул… вроде как привычное, неоднократно виденное зрелище, но всё так же неизбежно притягивающее взгляд. И как это у них выходит?

Выбросив из головы непрошеные фривольные мысли, он вернулся к своим раздумьям. Очередное сообщение, пришедшее от агента в Сан-Диего, заставило его задуматься, анализируя сложившуюся там ситуацию. Внешне всё было вполне штатно, происходящие попадало в «коридор допустимых событий». Предполагаемые «роботы туманников» более нигде не засветились, а ждать их повторного пришествия… вечность длинная. В принципе, агента можно было бы и отозвать, раз ничего нестандартного не происходит. «Холостой выстрел» — бывает. Вот только тот, не вдаваясь в излишние подробности, попросил санкцию на возможные силовые операции и частичное раскрытие. Обоснование, над которым бы посмеялись везде где только можно, звучало примерно как: «жопой чую, что-то здесь не так». Написано, конечно, было несколько по-другому, более цивилизованно и формально, но это, в общем-то, не сильно искажало смысл. А в их конторе к таким предчувствиям относились предельно серьёзно — это было проверено уже неоднократно.

Методика ответственности была отработана также неоднократно. Если агент перегибал палку и ошибался, то его объявляли ренегатом и списывали в утиль. Совсем. Ошибающихся в их рядах быть не должно. Но, если агент оказывался прав (как правило), то никакие его грехи суду не подлежали. Как, к примеру, с попавшем в прессу скандале с внедрением в секту высокопоставленных каннибалов, где агенту приходилось, для сбора доказательств, самому неоднократно участвовать в «актах приобщения плоти». В совсем уж чрезвычайных случаях, агент «погибал» при задержании, а к ним, вскоре, присылали на замену нового — из «кадрового резерва».

Мужчина прошёлся по кабинету взад-вперёд и задумчиво погладил пальцем лепестки фикуса, стоявшего в углу. Разрешение на запрошенные действия ушло, и теперь оставалось только ждать результатов. А его ждали и другие дела.

***Сан-Диего. Полдень. Eddie V`s Prime Seafood***

Эндрю Дю-Визаго — обедал. Это остался чуть ли не единственный ресторан на всю округу, где можно было заказать блюда из настоящих морепродуктов. Конечно, текущий ассортимент не дотягивал до доблокадного, но учитывая, что сейчас их добыть можно было исключительно с берега — удочкой, или с огромным риском для жизни — в море, то цены, естественно, «кусались».

Владельцы ресторана с гордостью заявляли, что они принципиально не пользуются продукцией материковых рыбоферм, и даже организовывали экскурсионные туры, где все желающие могли убедиться (с безопасного расстояния), как ведётся лов морепродуктов в немногочисленных заливах. Прямой выход в открытое море всегда заканчивался одинаково — свист снаряда из-за горизонта, и столб воды с обломками на месте лодки. Ну, а в заливе ещё был шанс, правда, тоже не всегда. Из-за чего постоянно действующие вакансии на поиск новых «рыбаков» (весьма щедро и честно оплачиваемые), в ресторане не переводились. Куда девались «старые»… таких риторических вопросов никто уже давно не задавал — и так всё ясно. Пару раз на ресторан пытались «наехать» остатки организаций по защите прав человека, но обломались. В вакансиях честно указывалось, что соглашающийся на эту работу полностью осознаёт все возможные риски и берёт всю ответственность на себя. Несмотря на неофициальное название ресторана «Кровавое море», желающие рискнуть и быстро заработать весьма неплохие деньги — не переводились. Как не переводились и желающие отстегнуть солидные суммы за «настоящий морской обед». Система уже который год пребывала в неком равновесии, и признаков упадка не наблюдалось.

Эндрю заходил пообедать в этот ресторан не особо часто — отдавать за обед суммы, на которые можно было купить не сильно подержанный автомобиль, было как-то… Но, вчера удалось провернуть весьма прибыльное дельце, принёсшее ему дополнительную парочку миллионов, так что можно было немного себя и побаловать.

Через пару часов у него была запланирована встреча на ниве благотворительности, где он собирался «честно» перечислить в очередной фонд стандартные десять процентов от полученной прибыли. Немногие люди, знавшие о такой его причуде и реальном способе получения денег, только крутили пальцем у виска — мол, как можно так швыряться без толку. Идиоты! Его безупречная репутация бизнесмена и мецената приносила прибыли гораздо больше, чем эти жалкие десять процентов. Не так давно одного пронырливого журналюгу, вставшего на след пары мелких делишек, просто раскатали в блин те, для кого он выступал «благодетелем». Ему даже самому пришлось нанять весьма недешёвого адвоката для защиты журналиста на суде, и затем оплатить назначенный тому штраф «за оскорбление чести и достоинства», что принесло ему чуть ли ни нимб святого в глазах некоторых групп людей. Поэтому грузовички с его логотипом на бортах и могли практически беспрепятственно шнырять по всей округе, развозя легальный и нелегальный товар. Полиция почти никогда их не останавливала или, остановив, не досматривала. А менеджеры компании были чётко сориентированы, что на ЛЮБОЙ благотворительной акции в городе должен присутствовать его логотип, пускай даже и в убыток — репутация дороже.

— Мистер Дю-Визаго? — его отвлёк от размышлений мелодичный женский голосок.

Он поднял голову. Рядом с его столом стояла очень и очень красивая высокая беловолосая девушка в бордовом костюмчике полуделового покроя, внимательно смотревшая на него своими, отливающими странными красными отблесками, глазами.

— О, какой чудный цветок решил составить компанию скромному бизнесмену, — расцвёл он дежурной улыбкой. Похоже очередная поклонница или «охотница». Быть может, сегодняшний день пройдёт недаром, а, возможно, и ночь. — Присаживайтесь, будьте моей гостьей. Чем обязан вниманием от такой, не побоюсь этого слова, богини?

Девушка спокойно, никак внешне не отреагировав на комплименты, уселась на предложенное место, лёгким движением кисти отсылая прочь направившегося к столику официанта.

— Ему не стоит слышать некоторых вещей, — пояснила она несколько удивлённому Эндрю своё действие.

Странное начало разговора. Хотя, может, стесняется? Да нет, не похоже. Он, не подавая виду, привычно прокачивал собеседницу. При его роде занятий этот навык был жизненно важен… Так… Лицо спокойное, никакого лихорадочного румянца или волнения. Руки на виду, и в ладонях ничего не сокрыто. Сумочка висит на плече. Вешать на спинку стула или ставить на край стола не стала. Диктофон? Нет, неудобно. Край стола прикрывает, будет глушить и искажать звук. Глаза… Тут, у него по спине пробежала холодная волна предчувствия. При общем нейтрально-приветливом выражении лица, глаза были абсолютно холодные и бесстрастные, как… как у убийцы. Но, тут же известный ресторан со своей службой безопасности, куда никого с охраной не пускают. Вот и его личная — осталась снаружи… и всех посетителей на входе профессионально досматривают. Значит, оружия можно не опасаться. Тогда что? Просьбы? Шантаж?

— Так чем я могу угодить такой богине? — повторил он свой вопрос, удерживая маску приветливой любезности.

— Мистер Эндрю Дю-Визаго: бизнесмен, меценат и весьма известная личность в определённых кругах. Я не ошибаюсь? — голос собеседницы был нейтрально-безразличен.

— Нет, не ошибаетесь, но…

— А также преступник, известный к криминальных кругах под кличкой «Шанс» за свою любовь к эмоциональным манипуляциям над людьми, — монотонно продолжила неизвестная, перебивая его.

— Мисс, не знаю, как там вас зовут. Но, смею уверить, что это всё это наветы недругов и завистников, неоднократно опровергнутые…

— Я — вас не спрашиваю. Я — озвучиваю доказанные нами факты. Ваше мнение по этому поводу меня совершенно не интересует, — его, бесстрастно, но жёстко перебили… Да кто она вообще такая? — А теперь к делу, ради чего я была вынуждена потратить своё личное время на вашу особу. Ваши криминальные делишки нас не интересуют, но есть один момент, который пересёкся с нашей сферой интересов — мисс Амели Перл.

— А причём тут я? Да, я не отрицаю, что пару раз с ней встречался, но, к моему глубокому сожалению, мы не сошлись в некоторых моментах жизневосприятия, и больше я с ней лично не сталкивался.

— Я повторюсь, если вы не поняли — ваше мнение нас не интересует. По вашему прямому указанию мисс Амели Перл был нанесён следующий ущерб: разрушен её модельный бизнес; дополнительно, по вашему приказу, был сожжён её жилой дом. Была нанесена серьёзная морально-психологическая травма вышеуказанными событиями, а также организацией давления на неё через органы государственной власти с помощью подкупленных служащих и фальсификацией фактов…