Глава 10

Запах соли и ржавчины ударяет в нос, когда я открываю тяжелую металлическую дверь частного склада. В тусклом свете, просачивающемся сквозь заляпанные грязью небольшие окна, я вижу очертания огромных ящиков, сложенных друг на друга. Этот склад принадлежит мне, он — одна из многих частей в огромной паутине экспортного, бизнеса, который скрывает нечто большее, чем просто законную торговлю.

— Винсент.

Голос Казалетто эхом отдается от высоких потолков. Его силуэт появляется из полумрака, фигура, окутанная той же тьмой, из которой сделано это место.

— Энтони, — приветствую я его. Мне не нужно смотреть на него, чтобы понимать, что его лицо как обычно имеет угрюмое выражение, которое настолько типично для него, что, кажется, навсегда запечатлелось в его суровых чертах.

— Как-то немного драматично, — хриплым голосом говорит он, оглядывая темный склад, — почему мы не могли просто встретиться в твоем офисе?

— Потому что на моей территории полно глаз, и последнее, что мне нужно — любопытные люди, которые задаются вопросом, почему мы встречаемся с тобой наедине второй раз за неделю, — объясняю я.

— Я капо, какая разница кто будет задавать вопросы по поводу наших встреч?

— Не то, чтобы я должен тебе что-то объяснять, но мне не нужны расспросы других капо, почему их не пригласили, — говорю я резко.

— Не было бы никаких вопросов о наших встречах, если бы все знали, что я собираюсь стать твоим тестем. Вопрос в том, когда ты планируешь объявить об этом?

Я делаю паузу, давая себе возможность осознать его вопрос. Мой отец никогда бы не позволил своим капо задавать ему подобные вопросы, но я не мой отец, и я знаю, что пока я балансирую на лезвии ножа.

Я подхожу ближе к нему.

— То, что я буду делать и когда — исключительно мое решение, ты понял?

Он смотрит мне прямо в глаза, не обращая внимания на наше короткое расстояние.

— Ты знаешь, какую власть я имею среди капо. Ты уверен, что хочешь, чтобы всё развивалось именно так?

Слова Евы, сказанные во время нашей ссоры в пентхаусе, эхом звучат в моей голове. Я не привык, чтобы люди вокруг меня заботились о моем счастье. Я даже не задумывался о том, сделает ли Джиа меня счастливым. Главная причина нашего союза в том, что он облегчит мне задачу заменить отца на посту главы семьи.

— Мне не нравится чувствовать, что меня во что-то втягивают. Я согласен, что женитьба на Джии — разумный шаг. Но, всё-таки я решаю, жениться мне или нет, и мне решать, когда поделиться этой информацией. Ты меня понял?

Молчание Казалетто говорит о многом. Он знает, что перешел черту, но мужчину беспокоит дочь и его положение в нашей иерархии.

— Терпение, Энтони, — продолжаю я, пытаясь успокоить его, — я не говорю, что вовсе не собираюсь на ней жениться. Однако мне бы хотелось провести чуть больше времени с Джией и убедиться, что она полностью понимает, во что ввязывается. Быть женой главы — это не то, к чему следует относиться легкомысленно.

— Моя дочь не из тех, кто соглашается на что-то, не учтя все последствия заранее, — уверяет он меня.

Мой разум уже мчится вперед, рассчитывая, строя планы. Каждое решение, словно ход на шахматной доске, где каждое громкое заявление — потенциальный гамбит.

— Я понимаю, и это скоро произойдет. Думаю, я заслуживаю хотя бы немного времени, верно?

Он напряженно кивает, движения отрывистые и скованные.

— Я пытался относиться к тебе великодушно из-за того, кем был твой отец, но в данный момент я должен знать, что мое доверие к тебе будет оправдано.

— Аналогично, — ровным голосом отвечаю я, признавая завуалированную угрозу, звучавшую в его словах.

Он сжимает губы, и я вижу, что у него на уме что-то еще.

— Что такое? — спрашиваю я.

Он с опаской отводит взгляд, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Я раздумывал, стоит ли мне что-то говорить тебе, но если ты понимаешь всю серьезность положения, ты не будешь долго тянуть с принятием решения относительно Джии.

— Я не тяну, и тебе не помешало бы помнить, с кем ты разговариваешь, — предупреждаю я.

Он вздыхает.

— Ну, тогда, босс, тебе, вероятно, следует знать, что семья ДеЛука… они переезжают за пределы Джерси.

Я прислоняюсь спиной к холодному металлическому контейнеру и, скрестив руки, чувствую, что нарастающее раздражение внутри меня почти достигает пика.

— По-подробнее, — говорю я ровным голосом. Мне нужны факты, а не пустые слухи.

— Сына Лоренцо видели в компании с кем-то из твоих капо.

— Что, блядь, это значит?

— Я знаю, что я не единственный, кому он предложил стать частью их бизнеса по торговле наркотиками. Они обещали защиту в обмен на использования нашего бизнеса в качестве средства для транспортировки.

Слова Казалетто повисают в воздухе.

— Бред! Мои капо знают, что мы не касаемся этого дерьма. Так было при моем отце, так будет и при мне. Когда дело касается наркотиков, федералы проявляют слишком много внимания к моей персоне, — парирую я, — риски того не стоят.

— Эй, тебе не обязательно меня убеждать. Я был согласен с твоим отцом, когда он установил правило не употреблять ничего, кроме небольшого количества травки. Однако цифры, которые обещает Лоренцо, заставляют некоторых парней задуматься.

— И ты утверждаешь, что некоторые из наших капо действительно слушают его дерьмо? — спрашиваю я, изучая выражение его лица, пока он обдумывает мой вопрос.

Он кивает.

— Кажется, все ведут себя осторожно, поэтому я не знаю, принял ли кто-нибудь на самом деле предложение Лоренцо.

Гнев скручивается внутри меня, буквально переворачивая мои внутренности.

— Ты позволил этому случиться прямо у тебя под носом, — выплевываю я, глядя ему в глаза.

— Ты винишь в этом меня?

— В тот момент, когда к тебе пришли с этими новостями, я должен был узнать об этом, — заявляю я, — и эти разговоры о том, смогу ли я подавить его как глава семьи, начались из-за того, что ты не мог держать свой чертов рот на замке, высказывая свои опасения. Как ты думал, что должно было произойти?

Челюсть Казалетто сжимается, а на виске пульсирует вена.

— Капо уважают власть.

— Правда? Что ж, возможно, мне стоит показать свою власть. И начать следует с тебя, — рычу я на него.

— Не позволяй этой проблеме выйти из-под контроля, какой бы она не была, — начинает он, — мы объявим о твоей свадьбе с Джией. Этот шаг покажет наше единство для всех капо.

— Единство, — усмехаюсь я, — или, может быть, я покажу им, что происходит, когда они переступают черту. Возможно, пришло время провести демонстрацию, чтобы напомнить им, кто сидит во главе стола.

— Пожалуйста… — начинает Казалетто, но я прерываю его резким жестом.

— Хватит, — отчеканиваю я стальным тоном, — я уже говорил тебе, что сам решу, когда наступит подходящее время, чтобы сыграть роль жениха. Прямо сейчас, похоже, мне нужно отправить сообщение.

Тени танцуют на бетонном полу, вытягиваясь, как длинные пальцы наших врагов, готовые подкрасться и утащить нас под воду. Риск возмездия может разрушить хрупкие союзы, которые я построил. Я знаком с этим. Я видел, как это происходило раньше. Но есть и обратная сторона медали: проявишь слабость, и вызовешь хаос.

— Энтони, — говорю я, сквозь сжатые от гнева челюсти и поворачиваюсь к нему, — ты знаешь, я терпеть не могу, когда приходит какая-то семья и пытается развести дерьмо вокруг.

— Да, ты прав. Но нападение на семью Джерси… Ты действительно можешь позволить себе разжечь войну? Мы всегда считали их союзниками. Действительно ли это то, чем ты хочешь заняться сразу после того, как вступил в должность босса? Дружба с семьей ДеЛука была выгодна для тебя. Если ты сожжешь мосты, это повлияет на всех капо, а не только на твой доход.

В его глазах мелькает беспокойство.

Между нами повисает напряженная тишина. Я каждой клеточкой своего существа знаю, что нужно стараться поддерживать этот хрупкий баланс.

— Я сделаю всё, что ты скажешь, — отвечает Казалетто, и меня впечатляет то, что он проявил уважение.

— Я воздержусь от наступления на семью ДеЛуки, но мне нужна твоя помощь, чтобы положить конец этому дерьму, — говорю я ему, и смысл моих слов ясен, как день. Нужно просчитать ходы и расставить фигуры до того, как разразится буря, — убедись, что все помнят, кто ими руководит, и что все знают, что отсутствие поддержки будет иметь последствия.

— Понял, — Казалетто тяжело сглатывает, покачиваясь на ногах, — я позабочусь о том, чтобы все капо знали о твоей позиции, и что я поддерживаю тебя.

— Так и сделай, — отвечаю я, и немного поколебавшись, добавляю уже спокойнее, — я ценю, что ты доложил мне информацию.

Благодарность необходима. Однако доверие остается слишком ценной валютой, чтобы тратить ее на Энтони.

— Конечно, — облегчение, которое он испытывает, — очевидно.

Я киваю, но за беспристрастным выражением моего лица скрывается недоверие к нему. В конце концов, Казалетто был первым, кто высказал несогласие, когда я взял бразды правления в свои руки.

— Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы остальные меня услышали.

— Они услышат.

— Как ты можешь быть настолько уверен в этом? — спрашивает он.

Я медленно ухмыляюсь и кладу руку ему на плечо.

— Потому что, если ты договоришься со всеми капо, я устрою для них ужин… — я делаю небольшую паузу для эффекта, позволяя предвкушению нарастать, прежде чем наношу удар, — на котором я объявлю о своей помолвке с Джией.

Казалетто ошеломленно моргает, услышав мое заявление, но быстро приходит в себя, как опытный мафиози скрывая свое удивление.

— Я не подведу тебя.

— Надеюсь, что нет.

Он прочищает горло.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал, если Лоренцо не примет «нет» в качестве ответа?

— Тогда, я думаю, тебе и другим капо придется доказать свою преданность мне.

Он решительно вздергивает голову, а затем коротко кивает.

— Понял. Если они не отступят, мы дадим понять ДеЛуке, что впредь не стоит переходить дорогу Винсенту Кингу.

— Хорошо.

Я крепко сжимаю его плечо, как бы проявляя товарищество, но, скорее, предупреждая его. В этом жесте заключен весь вес нашей общей истории. Он приближается, чтобы обняться, и мы прощаемся.

Он разворачивается, и его шаги эхом отдаются по холодному бетону. С каждым шагом, который он делает, отдаляясь от меня, часть трепета, царапавшего меня изнутри, отступает. Я смотрю в его сторону, пока он не выходит со склада. Только тогда я выдыхаю.

Решение жениться на Джии, объявить о нашем союзе перед капо… это стратегический ход, шахматный ход, призванный укрепить мою позицию.

Однако Ева действительно заставила меня задуматься о том, что я почувствую, пожертвовав своим счастьем. Я никогда не думал, что скажу это, но какая-то часть меня действительно хочет, чтобы кто-то был рядом со мной. Тот, кому я могу доверять. Как бы я ни полагался на Еву и Марко, это не то же самое, что иметь партнера по жизни. Я хочу, чтобы Джиа была рядом со мной, чтобы ее сила и огонь закалили мою собственную мощь.

Нужно сделать кое-какую работу, подготовиться к ужину, отправить сообщения… а еще есть Джиа — красивая, свирепая Джиа. Мне нужно увидеть ее, почувствовать в ее присутствие и убедить себя, что она единственная для меня. Возможно, я не влюблен в нее, но я был честен, когда сказал Еве, что однажды смогу полюбить Джию.

Мысль о ней зажигает во мне огонь, сжигающий все сомнения. Она не просто фигура на доске, она королева. Она будет моей королевой.

Прохладный воздух окутывает меня, когда я выхожу на улицу, а звуки ночного города вдалеке звучат как приглушенная симфония. В этот момент, посмотрев на лишенное звезд небо, я чувствую энергию силы, пробегающий по мне, непреклонную решимость защитить то, что принадлежит мне.

Загрузка...