Беглец из Крайпруса

Глава 41 Боевая готовность [Красиал]

— С юбилеем, — похлопал по плечу Лазарь, не оставшись в стороне.

Он был четвёртым, кто не преминул поздравить меня с достижением сорокового уровня.

— Спасибо, — небрежно салютую в ответ.

Чем выше уровни, тем сложнее и опаснее они зарабатываются. И если первые два десятка ещё не все отмечают, то с каждым следующим уважение и авторитет в глазах окружающих начинают расти в геометрической прогрессии. А добиваться их становится не просто сложно, но и долго. Порой проходит не один год, если подходить к этому с умом и не рисковать лишний раз. Впрочем, в моей карьере тридцатого уровня я достигал дважды и происходило это, как правило, за месяц или быстрее. Сорок со мной впервые, поэтому, стоя на трупе поверженного кочевника, я смаковал новый опыт.

Бой закончился, но я не спешил куда-нибудь уходить. Солдаты бегали, суетились, искали пленных, возвращали утерянные телеги и разбрёдшихся в пылу сражения бойцов. Постепенно начинали приводить в прядок лагерь, убедившись, что врагов больше нет, и выставив усиленные патрули.

Зачехлив оружие, направился в сторону телеги, где собирались после боя все гладиаторы, а некоторые даже зализывали раны, благо с оторванными головами никого не было. Сражение закончилось, но, как оказалось через пару минут, это произошло только здесь. За барханом, с которого по ещё свежим следам прибежали кочевники, раздались крики. Не боя и не сражения, а женский визг. Странный такой.

Пока солдаты удивлённо перешёптывались, а десятники соображали, что делать, отряд гладиаторов уже ринулся в горку. Первыми ожидаемо бежали самые легко обмундированные: я, Воорен, Ганс и Лазарь. Маг почему-то не стал бежать за нашими спинами, несясь в бой в первом ряду. Когда из-за края бархана уже начинала открываться спрятанная низина, на верху неожиданно оказался Хир. Точнее это был человек, затянутый в эластичный чёрный костюм, предельно облегающий тело. Глефы с костяным древком не было и блондин шагал налегке. Сделав последний шаг на вершину, он приглашающе протянул мне руку, будто предлагая помощь в последних самых сложных шагах. Отказавшись от протянутой ладони, поравнялся с командиром и посмотрел вниз.

В груди что-то неприятно опустилось. Чёрный костюм легонько тронул за плечо и из-под маски произнёс:

— С юбилеем.

Убрав руку, Хир направился вниз. Воорен, Лазарь и Ганс забрались на вершину и так же уставились на разорённое стойбище бедуинов.

— Что там? — донеслось снизу, от замершего на полпути Рыжего.

— Ничего хорошего. И идти сюда нет смысла, — первым смог выдавить бородач, за что я оказался ему весьма признателен.

Сказать что-то ещё, описывающее лежащую внизу картину, я не мог. Гвард, Янг и Андро проследовали мимо нас, следуя за командиром. А Гвард на ходу ещё хлопнул меня по плечу своей тяжёлой стальной перчаткой и сказал:

— С сороковым. С новой десяткой, — вполне искренне произнёс тяжеловес и удалился.

— Ганс, спустимся? — хрипло спросил Лазарь.

— К чёрту, — произнёс бородач, довольствуясь видом и, развернувшись, зашагал на встречу хрипящему от усилий Дерису.

— А вы? — маг повернулся к нам.

— Пошли, — произнёс Блек и две фигуры начали спускаться.

Не сумев отказаться, как это сделал Ганс, я последовал следом.

Кочевники жили в громадных хитиновых панцирях каких-то брюхоногих моллюсков, размерами не уступающими мелким и средним телегам. Естественно, панцири были вычищены от прежних хозяев и использовались как хорошо защищённое убежище, в котором при необходимости можно было закопаться. Некоторые панцири сейчас ещё торчали в песке, присыпанные песчаной бурей. Другие были расколоты и их обитатели лежали внутри. Импровизированные дома ставились кругом, и в центре в небольшой ямке должен был быть костёр, но, по всей видимости, кочевники стояли здесь не долго и ещё не успели развести огонь.

Первым на подходе нас встретил труп юного кочевника. На вид лет около десяти. Довольно худое тело почернело и сморщилось, придавая ребёнку ещё более жалостливый вид. Прекрасно понимая, что за копьё могло нанести такую рану, я подошёл и медленно перевернул тело, закутанное в подобие маленького балахона, сшитого по подобию взрослых. Колотая рана виднелась в области сердца, при этом ребёнок лежал на деревянной рогатине, сделанной всё с той же целью подражания старших.

Оставив труп ребёнка в покое, прошёл пару метров, чтобы наткнуться на засыпанный до середины панцирь. Сверху его пробили чем-то достаточно тяжёлым и закололи прятавшихся там троих женщин. У центра ямы виднелась ещё одна тоненькая чёрная фигурка, но подходить для осмотра не стал.

Понимание, для чего это сделалось, у меня было. Ведь я и сам не так давно вернулся с рейда с Краупруса, где заставил умыться кровью тройку независимых кланов зверолюдов. Но это были почти что звери, а сейчас, передо мной лежали растерзанные и убитые в мучениях трупы людей. Пусть они глупы и дики, но ведь это люди. Такие же жители Бестреара, как я, Янг или король Ильтазяр. Только с материальным составляющими и силой им не повезло. Их вырезали всех. Так же, как я пытался вырезать кланы на Крайпрусе. Всех под чистую, чтобы не взращивать живущих местью подонков, которые когда-нибудь вернутся в твою жизнь, чтобы отомстить за их геноцид.

Найдя что-то полезное, Лазарь закопался в странного вида кожаных свёртках кочевников. Воорен обошёл лагерь по кругу и направился к вершине бархана, где стоял немым столбиком Рыжий, не послушавшийся мудрого в этом деле бородача.

— Женщины и дети… Надеюсь то, что с ними случилось, было не самых худшим раскладом для них, — развернувшись спиной, я тоже зашагал к вершине, не желая оставаться в эпицентре геноцида.

— Царство трупов, — выдавил мёртвым голосом Воорен, когда мы поравнялись на вершине бархана. — Нужное, конечно, дело, но тяжёлое. Что-то неправильное в этом было, есть и будет всегда.

— Ты что ли не убиваешь в своих походах? — подивился я.

— Убиваю, а как ж иначе, но… — Блек будто задумался и сбился с шага. — Да нет, всегда убиваю. Нечего оставлять лишние очки стиля и будущих врагов за спиной. К тому же, в моём деле это ещё и свидетели, — резюмировал пират и окончательно смолк.

Шагая рядом, я чуть преисполнился его мировоззрением. Тягостные мысли отступили и на их место пришла какая-то нездоровая озлобленность. Она кричала, что правильно, нечего жалеть этих ублюдков. Не ты их, так они тебя. Они враги. Все враги.

Под этим напором колыхнувшиеся где-то в глубине чувства жалости скукожились. Спрятались, будто семена, попавшие в неблагоприятную почву. И сейчас они не росли, они прятались, чтобы дождаться того часа, когда земля станет пригодной и распустится огромным цветком. Или даже деревом, это позже. Не сейчас. Сейчас ещё не время. Сейчас землю населяют вредители и если деревцу суждено распуститься, они несомненно съедят его корни.

Добравшись до лагеря, забрались в телеги и принялись отдыхать. Делать нам сейчас было нечего, а жариться на палящем солнце не хотелось. Пускай солдаты роют ямы, раз так нелепо проворонили нападение, пусть и под покровом бури. По пути лишь остановил одного десятника, спросить сколько трупов. Точных цифр он не назвал, но сказал, что десяток Сарка и десяток Гогана оказались вырезаны подчистую. А десятки Рууза, Иана и Пике не досчитались половины отряда. Сколько точно убитых, ещё выясняли. Попутно с этим деля трупы на «своих к захоронению» и «чужих к распятию». Ставить кресты и вешать тела никто, естественно, не собирался, поэтому ограничились, бросив тела напавших через каждые десять метров по пути своего маршрута.

Сон в раскачивающейся из стороны в сторону телеги не шёл, так ещё и гвалт шагающих солдат не смолкал до самого утра. Там уж все дружно на перебой радовались тому, что треклятый песок Ронт остался позади. На общей шум пришлось даже выглянуть, чтобы первые лучи восходящего солнца бритвой резанули по красным от недосыпа глазам.

Когда в нескольких километрах от первых низких барханов командование объявило долгий привал, солдаты повалились штабелями от усталости. Оно и не мудрено, пройти столько пешком. Тут тягловым мулам не сладко пришлось, что уж говорить об обычных солдатах, пусть и уровней тридцатых-сороковых. Сейчас здесь собралась основная армия Толя и в случае её мгновенной смерти, королю Ильтазяру придётся собирать разве что срочную армию из десяток-двадцаток, да редких наставников за тридцатым уровнем, что сейчас остались в Толе. Даже приличная часть гвардии сейчас находилась с нами, а это говорило о многом.

Спустившись с телеги, я неспешной походкой направился в сторону шеи каравана. Сразу за авангардом из обычного войска следовала гвардия, в обязанности гвардии входило охранять тактиков и полководцев. При необходимости разбивать им лагерные шатры, дегустировать еду и всё то, что потребуется командующим похода.

К тому моменту, как я добрался до начала каравана, боевой шатёр уже стоял, а дежурные никого не пускали. Нашего блондина видно не было, и я готов был забиться на пару золотых, что он много времени проводит под этим самым шатром. Миновав командный пункт, я всё тем же размеренным шагом прошёл мимо авангарда воинства. Здесь картина ничуть не отличалась от той, что была и в моей части процессии.

Чувствуя, как прохладный ветерок обдувает лицо и сонливость выветривается из организма, я взобрался на природную балку, расположившуюся в нескольких сотнях метрах от авангарда. Высотой метров в пятьдесят, она прекрасно закрывала весь караван от сторонних наблюдателей. Между тем, на ней уже находилось пять дозорных, смотрящих куда-то вдаль через подзорные трубки.

Поравнявшись с дозорным, окинул взором окрестности. Степь с невысокой растительностью и редкими деревцами уходила далеко за горизонт, растворяясь в мареве предрассветного тумана. Потратив минут пять на созерцание окрестностей, смог таки разглядеть язвенное пятно, на всём этом великолепие природы. Вдалеке на юго-востоке виднелось нечто. Именно так. Нечто и всё. Не яма и не пятно, не лес и не озеро, а что-то странное, отличающееся от всей остальной степи. Отсюда ничего было не разобрать, лишь странное смешение цветов: белый, серый, тёмно-серый и всё это на фоне живенькой зелёной растительности, местами подсохшей и выгоревшей. Это и была та самая цель нашего пути. Точнее, цель моего пути, потому что, разобравшись с остатками армии, полководцы поведут взводы солдат дальше, в глубокий рейд на территорию Империи Кригов. Там нам будет уже не по пути, ведь мне ещё нужно вернуться к турниру, а не слоняться по дальним землям, воюя за идеалы короля, которого я никогда даже не видел лично.

Всё говорило о скором сражении. Войско отдыхало и готовилось, пользуясь тем, что криги ещё не знаю о нас. С другой стороны, мы ничего не знали о их разведчиках, которые могли уже сообщить всю нашу численность и мощь инженерных машин.

Как бы там ни было, это будет не моя битва. Мало кто из гладиаторов обладал навыками стойкости и строя, для совместного боя в узких рядах. Ещё меньше нас знало о правилах и тактике сражения. Да, толпа на толпу мы бы могли победить сразу сотню солдат, таких, как наши, но в бою против сотни сплочённых щитов, которые будут драться вместе, прикрывать себя и своих соседей, а так же поддерживать ближние ряды метанием тяжёлых дротиков, стрелами и разнообразными умениями, мы имели не больше шансов, чем брошенный в шторм корабль на прибрежных рифах. В лучшем случае — не расшибемся, в худшем же — поляжем на щитах и мечах вражеского строя.

Война была не наша, но отдохнуть перед рейдом хотелось. Неизвестно с чем нам предстоит столкнуться там, в ледяных глубинах построенного посреди логова морозных тварей города. Со времён разговоров на втором этаже таверны «Зелёный стервятник» прошёл долгий и тернистый путь, заставивший задуматься о логичности предположений червей. Но если догадки Хира и его аналитиков клана верны, генерал сейчас находится в Гейзере, и нам предстоит готовиться к нелёгкому бою в непривычной враждебной среде, что дополнительно осложняло ситуацию. Пользуясь отдыхом и сборами солдат, нужно было самому отоспаться, чтобы быть в полной боевой концентрации.

Перекинувшись краткими домыслами дозорных по поводу ближайших событий, я зашагал вниз по балке. На ходу не забывая пораздумать над услышанным.

Из-за задержки с кочевниками возможность напасть в предрассветных сумерках была утрачена, поэтому командование решило напасть в полдень, не таясь ударить в лоб своими боевыми построениями. А до тех пор солдатам следовало восстановить потраченные силы. Ждать следующего утра было нецелесообразно, так как в окрестностях могли быть разведчики.

Пробравшись через штабеля спящих от усталости солдат, вернулся в нашу телегу и, забравшись, постарался шуметь как можно тише, глядя, как все здесь уже спали. Собрался было прилечь возле спокойно посапывающего Ганса, как тот неожиданно произнёс шёпотом, не открывая глаза:

— Что интересного выяснил?

— Что, не спится без новой порции слухов, а, чёртов сплетник? — ответил вопросом на вопрос всё тем же шёпотом.

Бородач недовольно открыл один глаз и, зашарив по сторонам, наткнулся им на мой не выспавшийся взгляд. Посмотрев пару секунд пристальным взглядом, глаз закрылся, а ещё через секунду разбойник обронил:

— Не хочешь говорить — не говори, — бросив давящую на совесть фразу, бородач сделал вид, что засопел.

А может и правда успел быстро отключиться. Больше расспросами никто не задался и, пристроившись у самого входа, тоже придался беспамятству.

Сны перед серьёзным сражением, от которого зависит твоя жизнь, не бывают спокойными и умиротворёнными. Они больше похожи на безумный калейдоскоп отрывков других сражений, виденных битв и представлений о легендарных сражениях. Мозг будто сам додумывал все картины и анализировал их, чтобы в необходимый момент смертельной опасности уже знать, как действовать в схожей ситуации. Между бушующими фрагментами чужих сражений и собственных воспоминаний постоянно врываются обязательные обрывки. Иногда это простые вздрагивания, а порой вскакиваешь, словно напружиненный, для броска комок злости и ярости. Затем так неохотно засыпаешь, понимая, что боя в любом случае не избежать и всё, что сейчас нужно — хорошо выспаться. И вот стоит заснуть, как мозг после череды фрагментов вновь подбрасывает сон, где на голову обрушивается вражеский меч, принадлежащий неожиданно напавшим кригам.

Вскакивая и засыпая, к полудню я вышел на то самое боевое состояние, когда организм максимально мобилизован и задействует каждую свою единицу характеристик до ста процентов. Тело напружинено и готово броситься в сражение с головой, а разум очищен от лишних переживаний. Разбудивший меня гомон собирающихся за бортом телеги солдат прозвучал как гонг на башне арены в Толе, ознаменуя собой поединок, в котором сойдутся две стороны в желании лишить врага жизни до того, как он попытается сделать то же самое.

В воздухе уже витал адреналин и жажда вражеской крови, когда Хир пришёл к нам в своём полном чёрном обмундировании. Мне уже стало интересно, что же за костюм использует блондин, и какие параметры нужны, чтобы облачиться в такое одеяние. Но спрашивать об этом было глупо, также бессмысленно, как и пытаться сыграть на навыке анализа, чтобы разглядеть параметры вещи, не держа её в руках. У самого блондина это ещё могло получиться, но для меня такие умения ещё слишком непосильны. Что уж и говорить, что я только сегодня впервые догнал восприятие до сорока, вложив единицу с нового уровня.

— Получасовая боевая готовность. Армия врага почему-то отказалась от оборонительной тактики, несмотря на наши расчёты. Они решили дать нам бой в чистом поле, вблизи Гейзера, — заявил неожиданно Хир.

Столпившиеся рядом гладиаторы загомонили, перешёптываясь, но лишь Ганс нашёл смелости спросить в лоб:

— Это же глупо? Зачем встречать врага в поле, если за спиной у тебя замок? Не лучше ли… — осёкся бородач и тут же озарённый догадкой спросил, — а не засада ли это часом?

Все с удивлением посмотрели на командира, потому что он единственный держал связь с полководцам.

— Не знаю, — Хир буднично пожал плечами, не объясняя и не доказывая ничего. — Если это так, то нам будет плохо, потому что криги более многочисленны, чем мы.

— И какие тогда у нас шансы? — задал интересующий всех вопрос Лазарь.

— Увидим, — заключил блондин и, повернувшись спиной, добавил, — если армия проиграет — контракт расторгнут, вам выплатят по половине обещанной суммы по приходу в Толь за хлопоты. Если выиграет, то мы первыми должны спуститься в Гейзер. Гвардия собирается составить нам конкуренцию, преследуя там свои цели.

— Мы конфликтуем с королевской гвардией? — веско уточнил Лазарь.

— Нет, сражения не будет, но поторопиться нам стоит. А теперь выдвигаемся в арьергард армии. Если в ходе сражения появится возможность, мы должны тут же попасть внутрь, не дожидаясь результата битвы. Вперёд! — последняя фраза совпала с ударившими в набат барабанами армейской поддержки.

Битва начиналась.