Глава 32

Глава 32

Винченцо

Мальчишка закрыл глаза и постарался сделать вид, что происходящее его нисколько не касается. Что бояться он не боится, и вовсе даже делает Винченцо одолжение.

— Любопытно, — само собой, Карраго не устоял и чуть подвинул Винченцо. — Если дорогой коллега окажет любезность и позволит…

Дар был.

И яркий.

Действительно не понятно, когда и как он появился, поскольку ни в замке, ни за его стенами Джеррайя способностей не выказывал. Более того, там в целом какая-то проблема имелась, которую предыдущий и ныне покойный маг собирался разрешить с помощью сомнительного рода ритуала.

— Жить будет? — поинтересовался Дикарь, наблюдая за происходящим.

И ведь кажется расслабленным, но Винченцо затылком чувствует, насколько он на самом деле напряжен. Переживает?

За кого?

Не за Винченцо, само собой. Но и этот мальчишка ему, если разобраться, никто. Не кровный родич, не… клятва была?

Но магический дар выходит за её пределы. А значит, что бы ни случилось, клятву это не нарушит.

— Будет… несомненно будет… какое-то время точно, — Карраго встряхнул руки. — А теперь постарайтесь все заткнуться и не мешать. Миара, душа моя ужасная, я буду счастлив, если ты сочтешь возможным…

— Ты стал болтливей прежнего, — проворчала Миара, вытирая руки. — Что делать?

— Взгляни… дар развивается стремительно. Пока мы говорили, он прибавил на процент.

— Разве это много? — Дикарь не удержался от вопроса, и Винченцо отступил, присел рядом и пояснил:

— Зависит от плотности оболочки и изначального объема источника. При его мощности один процент за… пару минут — это очень много.

— И что делать?

— Вариантов несколько, — Карраго перехватил пальцы Миары и заставил её положить ладонь на лоб. — Держи. И не спеши… давай малый контур на минимуме энергии. Нам сейчас стихийный всплеск не нужен.

— Вариантов всего два, — тихо заговорил Винченцо, поскольку Карраго снова повернулся к Миаре, склонился, что-то ей втолковывая. — Первый — оставить все, как есть, понадеявшись на естественный процесс. В этом случае дар будет развиваться, оболочка истончаться и в итоге сам дар её и проломит. Как птенец, который вылупляется из яйца.

Руки Миары переместились.

А к мальчишке подошла Ица, которая уселась прямо на против. Ноги скрестила, ладони положила на колени, полностью копирую его позу.

— Это хорошо?

— Хорошо, — согласился Винченцо. — Естественные процессы всегда легче переносятся. Однако…

— Скорлупа может оказаться слишком толстой?

— Именно. Дар будет распирать её изнутри, но если сила не сумеет найти выхода… слабый дар просто бы регрессировал. А вот с сильным хуже.

— Он его уничтожит.

— Да.

Дикарь молчал, пусть недолго.

— А Карраго что сделает?

— Второй вариант. Он постарается ослабить оболочку. В идеале было бы вовсе вскрыть её, но здесь тоже не все так просто.

— Когда оно было, чтобы просто.

И это верно.

— Оболочка защищает дар, позволяя ему сформироваться, оберегая от внешних воздействий. И вскрытие до срока может привести к тому, что маг просто утратит способность дар контролировать.

— Короче, хрен редьки не слаще.

— Что?

— Хрен. Растение такое. Горькое. И редька — тоже.

— Понятно, — согласился Винченцо. — Будь здесь кто другой, я бы рекомендовал подождать. Но… сила прибывает.

— Еще на пять процентов, — Миара была сосредоточена. — И возможен взрывной рост, тогда…

— Щит я поставлю. Ица, иди сюда.

Она покачала головой и указала на мальчишку.

— Он. Я. Муж. Вместе.

— Не глупи, — Винченцо почти без усилий перешел на её язык. — Ему не станет легче, если он сожжет тебя.

Она снова покачала головой и удостоила Винченцо снисходительного:

— Его сила — моя сила. Не навредит.

С этим Винченцо мог бы поспорить.

— Пусть сидит, — Карраго встал на сторону девочки. — Не знаю, что и как она делает, но сила явно стабилизируется в её присутствии. Обрати внимание на контуры третьего порядка… завихрения почти отсутствуют, а на первичных поток и вовсе ровный, почти зрелый.

Наемников уговаривать не пришлось. Разве что Тень благоразумно вещи собрал и перенес за щит, не слишком, кажется, верил в способности Карраго контролировать процесс.

— Еще рост…

— Спокойно.

— Я спокойна! — рявкнула Миара так, что Винченцо подпрыгнул. — Я совершенно спокойна…

— Вот-вот. Повторяй это почаще. Глядишь, и верить начнешь… так, готовься, будем вскрывать.

— Еще рано!

— Готовься.

— Но…

На пальцах Карраго возникло бледно-лиловое пламя, которое кутало голову Джера короной. Интересная структура, энергия явно есть, но поле разреженное. И в норме оно должно бы рассеяться.

— Левая верхняя четверть…

— Лови! Перехватывай поток.

— Как…

— Как-нибудь!

Винченцо случалось видеть, как раскалывается оболочка, выпуская силу новоявленного мага. И как сила эта, обретя свободу, завязывается вихревыми потоками, образует сложную сеть, которая вновь же рассыпается и восстанавливается, словно пробуя себя же, осознавая.

Нет, концепция осознанной силы, конечно, ерунда, глупость, но…

Нынешняя поднялась полупрозрачным столпом. Кажется, видел его не только Винченцо.

— А это что за хрень… — начал было Красавчик, но был остановлен мудрым отеческим подзатыльником. И верно, порой лучше молчать.

— Редкий случай и свидетельство высочайшей плотности исходящего потока.

Столп, поднимаясь на высоту человеческого роста, разваливался надвое, а там каждая ветка — еще на две части.

И еще.

Они дробились и это было неправильно, не столько из-за наличия самого разделения, сколько уж из-за неестественной алогичной симметрии.

Идеальной.

— Так и должно быть? — поинтересовался Красавчик. — Что? Я ж ничего такого не спрашиваю, чего пихаешься?

— Нет, — снизошел до ответа Карраго, любовавшийся этим… древом? Пожалуй, что древом. Только в природе подобные деревья не встречаются. — Это совершенно точно не нормально, но интересно.

— И что дальше?

— Дальше мы радуемся, что из всех возможных вариантов выброса силы мы имеем самый безобидный, и ждем, когда энергетические потоки молодого человека нормализуются и войдут в гармонию с телом.

— А…

— А сколько это займет времени, вопрос, безусловно, интересный. При слабом уровне дара на это уходит до четверти часа. Винченцо?

— Около трех часов, — вынужден был признать Винченцо. — И еще потом сутки голова болела.

— Это да, последствия будут… все же тело требует отдыха. Так что предлагаю снять щит и заняться тем, чем мы тут обычно занимаемся. Кстати, неплохо будет его накормить.

— Три часа, значит… — Дикарь перевел взгляд на Винченцо. И тот пожал плечами, поясняя:

— У меня была вспышка. А потом огонь. Это было… неуютно, оказаться внутри огненного кольца. Сила, конечно, владельцу не вредит, но когда огонь обретает самостоятельную жизнь, ему уже плевать.


Первые признаки стабилизации потоков появились ближе к сумеркам. В них, к слову, было отчетливо видно, что древо, все еще выраставшее из макушки парня, светится. Причем свечение это неоднородно.

Ствол древа был будто сплетен из тончайших нитей, которые затем и разделялись, как потоки воды в реке. Единственно, что нитей этих было великое множество. А когда Винченцо рискнул приблизиться — Карраго попытался еще раньше, но Ица зашипела и указала в сторону — то увидел, что каждая нить в свою очередь также состоит из нитей, еще более тонких.

— Это красиво, — заметила Миара. Её, как и Винченцо, подпустили, правда не вплотную. Ица взяла в руки палку и провела на земле линию, тем самым установив границу.

Нарушать её Винченцо не стал.

И не он один.

— Чем-то на нервную систему похоже. На позвоночный столб. Не полностью, конечно, но сама структура. Отростки нервных клеток сплетаются вместе. Восходящие пути. И нисходящие. — Миара указала на ствол. — Обрати внимание. Те, что с краю расположены, бледно-зеленые, а там, к центру, белые. Впрочем и тут неоднородно… у растений тоже проводящие ткани разделены.

— Это не растение.

— И мне так кажется. Нервная система… хотя это напрочь ненаучно, — она обходила мальчишку, который за часы сидения так и не очнулся. Только глаза закрыл, но было видно, как под сомкнутыми веками быстро движутся глазные яблоки. — Магия не имеет собственной структуры.

— Брось, дорогая. Вся наша наука — это попытки слепого описать боевого голема с разных точек ощупывания. И весьма может статься, что то, что кажется ненаучным на самом деле…

Он замолчал.

И застыл, уставившись в небеса. Винченцо тоже посмотрел.

Древо?

И тогда там, наверху, один за другим раскрывались… листья? Только, как не бывает абсолютно симметричных деревьев, так не бывает и идеально-квадратных листьев.

— Подняться бы, — произнес Карраго мечтательно. И даже прищурился. — Но, вряд ли это возможно…

Листья, распустившиеся только что, гасли одно за другим, а следом стремительно таяли тонкие ветви, которых были даже не сотни — тысячи, а может, и десятки тысяч. Следом дрожь прошла по внешнему слою.

Внутреннему.

— Миара, готовься! Откат будет! — Карраго встряхнул руками. — Слишком высокая скорость свертывания. Ульграх готовься тоже. Понадобится поддержка, готов поклясться…

Договорить он не успел.

Мерцающие ветви вдруг вспыхнули все и разом, и единая световая волна прокатилась от кроны к основанию ствола, стирая иллюзию изображения. А следом и она погасла, развеявшись в воздухе. Парень покачнулся и медленно завалился набок.

— Держи! — рев Карраго заставил очнуться, и Винченцо сам подхватил отяжелевшее тело мальчишки.

Откат — та еще дрянь. Оно-то со временем учишься управляться и даже в какой-то момент перестаешь вовсе замечать, тело и дар приспосабливаются. Но это будет потом.

Если еще будет.

Дыхание мальчишки сорвалось. Он открыл было рот, захрипел, а на губах проступила пена.

— Стоять! — Миара ударила в грудь, запуская остановившееся было сердце. — Я тебе не разрешала умирать…

Она бормотала это под нос и совершенно серьезно. А сила вливалась, вливалась, заполняя опустевшие резервы мальчишки. И сила уходила в никуда.

Винченцо подвинул сестру.

— Я заполняю, ты там… смотри, чтобы…

— Не учи.

Сердце все-таки бухнуло, сперва нехотя, словно через силу. Раз. Другой. И сорванный ритм восстановился. Молодой организм брал свое.

Дыхание выровнялось, пусть и оставалось поверхностным, частым. Но хоть как-то. А сила… силу мальчишка уже тянул сам и жадно.

И Винченцо слегка уменьшил поток.

— Еще, — скомандовал Карраго. — Вдвое.

— Не много?

— Пусть ищет подпитку вовне. Организм здоровый, поймет что делать. А оставишь, так и будет брать из ближайшего доступного…

На треть.

Оставлять парня вовсе без подпитки было страшновато, но Карраго оказался прав. Недополучив энергии из ближнего источника, мальчишка потянулся к дальнему.

К дальним.

— Еще меньше и давай, отходи… дальше очухается.

Винченцо сузил канал передачи, а потом и вовсе оборвал один. Второй. Отступил. Сила шла в тело ровным спокойным потоком.

— Все, — Миара смахнула пот со лба. — Скажи… как очнется, скажи этому недоумку, что он мне обязан!

Она отняла дрожащие руки, которые вытерла о юбку. Затем посмотрела на небо и задумчиво так произнесла:

— Что за место такое… ни дня спокойно!

— Это не в месте дело, — Карраго все еще держал парня за руку. — Поверь, совсем даже не в месте.

Загрузка...