Белая башня

Глава 42

Глава 42

Миха

Столбы границей.

На линии электропередач похожи, правда, пониже и без проводов. То ли развалились за тысячи лет забвения, что вряд ли, то ли в исходном проекте проводов не было, то ли с самого начала выполняли они совершенно иную функцию, с передачей энергии не связанную.

Главное, стоило переступить за границу этих вот столпов, вытянувшихся одной линией, и дышать стало тяжелее. Как там, на мосту.

— Погоди, — Джер остановился и оглянулся.

Выжженная пламенем трава. Черная земля. Какие-то ямины, которые издали казались невероятно глубокими. И что-то белесое, искореженное, выглядывавшее то тут, то там.

Апокалипсец.

Полный.

По пейзажу.

— Тут это… — мальчишка снова развернул экран. — Система говорит, что это… тут надо…

Он пальцами щелкнул.

— Частота энергетических колебаний превышает предельно допустимую норму. Предлагает провести стабилизацию.

— Чего? — уточнил Миха. — Или кого?

— Ага… путь… утечка внешнего контура. Надо, по ходу, обойти. Ну, по краюшку, чтобы зону аномалии.

И пальцем указал.

— Только, наверное, выходит за эти штуки не надо.

И вправду, если по краю, то легче. Не только Михе. Остальные тоже задышали.

— А еще система утверждает, что… ага, высокий уровень сродства… у магов, стало быть. И как я понял, возможно оперирование… то есть резать будут? Кого?

— Управлять, — поправил его Карраго. — Оперировать — это не только резать.

— А… ну да, — Джер поглядел на башню. — Здоровущая какая!

Здесь идти было легко. Так, воздух чуть суховатый, горло дерет, но в целом неплохо. Земля гладкая. Трава невысокой щеткой, настолько мягкая и по уровню растет, что закрадывалось подозрение, что трава эта вовсе ненастоящая. Ни проплешин, ни кочек, одна сплошная ровная зелень, заставляющая насторожиться.

Чуть дальше эту зелень несколько портила паутина дорожек.

И снова — ни асфальта, ни бетона, ни этого, столь любимого Древними металла, который, казалось, здесь был повсюду. Ровный белый песочек, сквозь который трава давно должна была бы прорасти, да и не только трава, но…

Миха присел, зачерпнув горсточку песка. Тот водой скользнул сквозь пальцы. Сверхтекучий и холодный, и оставляющий странно омерзительное ощущение.

Траву он трогать не стал. И подвинулся просто, когда Джер, уставившийся взглядом в мерцающее пятно экрана, прошел мимо. За ним Миха и потянулся.

Следом и остальные.

За первым кругом столбов возвышался второй. Эти были выше и тоньше, да и стояли ближе друг к другу. Между ними в воздухе парили серебристые шары, которые продолжали медленно вращаться.

Время от времени то один шар, то другой вспыхивали, и тогда по поверхности столба шла мелкая рябь. Правда, продолжалось это всего пару мгновений. Рябь утихала, шар продолжал вращение. Стоило приблизиться вплотную, и стали заметны полупрозрачные нити, на которых шары и держались, что капли росы на паутине. Помимо горизонтальных имелись и вертикальные, уходившие куда-то в небеса, где они и склеивались друг с другом.

Рассыпались на нити потоньше. И растворялись в сером воздухе, сродняясь с ним. Наверное, если подняться, то эти нити можно разглядеть. Но желание подниматься отсутствовало.

Желания потрогать тоже не было.

А Джер вел дальше.

Третий ряд столбов. Даже не столбы, а металлические штыри, поднимающиеся из земли метра этак на четыре-пять. Все разного размера, и стоят довольно близко друг к другу. На вершине каждого — клок то ли света, то ли пламени, то ли все-таки вещества, правда, подвижного, не способного сохранить изначальную форму. Оно каплей перетекало вверх-вниз, в стороны, и лишь поверхность его отливала ртутным блеском.

— Такого… такое и предположить было сложно, — Карраго, кажется, и вправду был в полном восторге. — Ни в одной летописи даже не упоминается… а что будет там, внутри…

Он замер и, запрокинув голову, уставился на башню.

Та начиналась сразу за вереницей штырей, причем как-то странно, этакими стальными корнями, что выходили из травы и песка, каждый — с Михин палец толщиной. Корни эти извивались, ползли, сливались друг с другом престранными узорами и образовывали арки в какой-то уродливой пародии на готику. Впрочем, чем дальше, тем ровнее становились арки.

Изящней.

Правильней.

И вот уже не арки — а крылья, огромные, расписанные внутренними узорами, словно кружевом, причем подвижным — Миха готов был голову на отсечение дать, что треклятые корни-змеи действительно шевелятся. Одни ползут вверх, стремясь войти в крылья, а уже через них — в тело башни. Другие, ответвляясь от круглого то ли ствола, то ли основания башни, наоборот стремятся уйти в землю, унося в нее… что-то унося.

Главное, что сам ствол-основание был огромен. Наверное, даже больше треклятого замка. А еще он слепил глаза искренней чистой белизной.

Белизна эта отражала свет…

— Все, — Джер приблизился почти вплотную. — Мы пришли.

— Вижу, — буркнула Миара, запрокинув голову.

Из основания-ствола на высоте метров десяти выходила игла. Впрочем, Миха подозревал, что размеры у сооружения несколько отличаются, что восприятие искажено. Но это походило именно на иглу. Тонкую. Острую. И устремленную в небеса. В них вершина её и терялась, в отличие от нескольких колец, повисших где-то там, недалеко от щита-крыши.

— И то, что мы пришли, как раз понятно, — ноздри Миары раздувались, а глаза блестели. И выражение лица было таким, предвкушающим. — Не понятно, что делать дальше.

— Система говорит, что уровень доступа недостаточен, — Джер потрогал полосу, что обвивала голову. — Ваш. А у меня есть доступ… и наверное, я пойду, да?

— Стой, — Миха покачал головой. — Не стоит соваться в одиночку. Древние древними, но вон… там пакость какая выжила. Кто знает, что там внутри.

Джер вздохнул.

— А открыть доступ ты можешь? — поинтересовался Миха.

— Пишет, что полномочий недостаточно. И что необходим ключ доступа. А у меня никаких ключей нет…

— Ключ… — повторил Винченцо, уставившись на мешекскую императрицу, которая все так же сидела верхом на звере. — Что-то про ключ я уже слышал…

Ица молча сползла со спины своего чудовища.

Вздохнула.

А потом, вытащив из-за пояса нож, просто всадила его себе в живот. Раньше, чем Миха успел понять. И не только он.

— Что за… — взвыла Миара.

— Ты, — Ица недрогнувшей рукой сдвинула рукоять вбок. — Спасти. Если не совсем дура.

— Сама идиотка!

Миха успел подхватить тельце, такое легкое, невесомое почти, не дав ему упасть на траву. И увидеть улыбку успел. Безумную такую. И ощутить, как течет по коже теплая алая кровь. И взвыть, потому что стало больно и обидно, и неправильно все это. Дети не должны умирать.

Никогда.

И тем более не вот так.

— Ица! — вопль Джера раздался над ухом.

— Отойди, идиот! А ты не стой столпом, клади её. Джер, готовься силой делиться, у меня самой не хватит. И нож не трогай! Не трогай пока! Он перекрывает сосуды…

Крови не так и много.

Но на траве она выглядит неестественно яркой. Алая-алая…

— Так, держи её за голову! А ты, мелкая поганка, не смей умирать! Карраго!

Маги теснят.

Карраго встал с одной стороны, а с другой — Миара. Их руки касаются, пальцы сплетаются, и те, что Миары, тонкие и белые, а у Карраго — смуглые.

Взгляд выхватывает детали. Незначительные. Бессмысленные напрочь.

— Она не умрет, да? Она ведь не умрет⁈ — Джер садится на траву рядом. И покачивается. — Я говорю системе, а она не слышит… не отвечает больше. Почему? Надо идти. Это Древние, у них были… должны были быть… что-то… артефакты. Исцеляющие. Ведь Древние же.

— Не умрет, — сложно врать и, наверное, нельзя. — И без артефактов. У нас тут два целителя, лучших в этом мире…

— Благодарю за комплимент… Миара, душа моя, обрати внимание на…

— И уж с раной в животе они справятся. Вон, на твоем приятеле места живого не было, а бегает… тут же просто рана… мышцы повредила.

— Помощь нужна, — Миара толкнула Миху в плечо. — Эй. Берись за рукоять. И по команде поднимаешь, только не резко, а очень медленно. Вин, держи её за ноги. А ты — за плечи. Сумеешь? Или Тень попросить?

— Смогу, — Джер мотнул головой. — Если сила нужна…

— Нужна будет, конечно, но чуть позже, — тон Миары изменился, теперь она говорила мягко, но уверенно и спокойно. — Смотри, сейчас мы остановим кровотечение там, где сосуды открыты, потом выведем вылившуюся кровь, и возьмемся за остальное. Твой наставник прав. Это довольно простая рана. Кровеносные сосуды задеты, кишки слегка повреждены, но не худший вариант. Силенок у нее было не так и много… вот если бы в сердце целила, было бы хуже.

Она говорила.

И делала. Что-то. Пальцы её то касались раны, то поднимались над нею, и следом за пальцами тянулись тончайшие алые нити, которые затем рассыпались росой. И красное на зеленом…

Карраго и вовсе сунул пальцы в рану.

Широкая.

Как она смогла? Ребенок ведь… и про силы Миара несколько преуменьшила. Сил, чтобы так рвануть живот не у каждого взрослого будет.

— Зачем? — тихо спросил Джер, опустив руки на плечи девочки. — Зачем она это сделала?

— Очнется, тогда и спросишь, — проворчала Миара. — Вин…

Винченцо послушно взял Ицу за ноги.

— И ты держи. Готовы? Тяни, только очень медленно.

Рукоять клинка гладкая, скользкая, и даже появляется страх, что у Михи ничего не выйдет. Он ведь просто студент. Все думают, что он на что-то серьезное способен. А он… он студент и прогульщик, и неудачник. И вообще тут случайно.

Пальцы обхватили рукоять.

Медленно.

Из живого человека вытащить клинок не так и просто. Но Миха тянет. Очень медленно. Стараясь погасить дрожь в пальцах.

— Вот так… хорошо. Миара, не зевай!

— У нее кровь не хочет останавливаться!

Плохо.

Пониженная свертываемость? Нет, это бы заметили раньше. Да она просто не дожила бы с гемофилией до лет своих, не в этом гребаном мире. Что-то другое…

— Ничего, давай, справимся…

— Джер, нужна твоя сила! Тень, смени его!

Наемник опускается рядом. И сын его — с другой стороны. Он смотрит на Джера и тот кивает, разрешая заменить себя. А сам сдвигается в сторону, ближе к Миаре.

— Нет, к Карраго, он как-то лучше… у него получится. Вин, ты со мной?

И Тень сменяет уже Винченцо.

Теперь магов четверо. А Миха не может отделаться от мысли, что не слышит биения сердца. Что оно было, еще недавно, стучало, пусть и медленно, а теперь вот молчит. И это плохо. Очень плохо. Надо… надо что-то сделать.

Но он просто вытягивает застрявший клинок.

Из живого…

Или уже нет?

— Проклятье! — Карраго кладет руки на груди. Девочка маленькая, а его ладони большие. — Держите крепче…

Он делает что-то, из-за чего тело Ицы выгибается дугой. Магический электрошок? Если так, Миха его не ощутил, только клинок будто сам в руки прыгнул.

А следом за ним потянулось что-то…

Золотое?

Внутри человека кишки. И почки. Печень. Куча иных важных органов. Золото тоже есть. В микроскопических количествах, и его точно не хватит на тончайшую, что паутинка, золотую нить.

— Тяни эту дрянь! — Миара, кажется, сообразила раньше, чем остальные. — Давай! Вставай и тяни.

Нить и вправду тянется.

И тянется.

Миха встал. А нить не оборвалась, она шла за клинком, будто сталь зацепилась за это золото. И конца нет, и края… идти надо… и нет, не идти. Клинок падает в траву, а Миха перехватывает нить руками. Она горячая и жжется, сразу проплавляя кожу. Но ничего, он потерпит. Главное, вытащить это, чем бы оно ни было. И поскорее.

— Давай…

Миара пытается закрыть рану ладонями. А Миха тянет и тянет. Кажется, на траву летят уже его капли крови, но это тоже не имеет значения. Нить прорезает и кожу, и мышцы. И больно. Адски больно. Но Миха стискивает зубы и продолжает, продолжает… в какой-то момент под кожей набухает шишка… шар… и Миара, зажимавшая рану, пальцем проводит по этой коже, разрезая её.

Магический скальпель не хуже магического электрошока.

Шар вырывается на свободу.

Он повисает над раной, а тело девочки снова выгибается под ударом. И…

— Есть! — голос Карраго заставляет выдохнуть. — Есть пульс.

Шарик небольшой. С грецкий орех.

И яркий.

Светится. Висит на ниточке, которую Миха теперь точно не выпустит, потому как мало ли, вдруг да этот шар опустится в рану, над которой склонились маги. Он чувствует силу их, уходящую в хрупкое тельце, и боится шелохнуться, помешать, отвлечь ненароком.

Вот и держит.

Нить прорезала подушечки пальцев глубоко. И болеть не перестает. Главное, чтобы потом не загноилось. Но об этом он подумает позже.

Может, в руки шарик взять?

Хотя… если нить кожу рассекла с такой легкостью, то шарик вовсе руки проплавит насквозь. Нет, чем бы эта дрянь ни была, пускай себе.

— Вот так… — Миара опустилась на четыре конечности и затрясла головой. — Чтоб её… я сама её выдеру, когда очнется… нет, дня через два, чтоб зарубцевалось хорошо.

— А я помогу, — проворчал Карраго. Он водил ладонями над Ицей, и кивал сам себе.

— Как она?

— Жить будет. Должна во всяком случае, — Карраго прижал пальцы к шее. — Сердцебиение восстановилось, дыхание в норме. Сосуды мы срастили, как и повреждения. Яды и то, что излилось в брюшную полость, вытянули. В остальном… в другом месте я бы сказал, что организм молодой и справится, но здесь, сами понимаете, ничего нельзя обещать. Миара, ты как?

— Думала, что сама тут лягу, — она все-таки села на корточки. — Ощущение, что не в животе рана, а… даже его было легче!

Она указала на Красавчика, который по-прежнему держал ноги Ицы.

— Можешь отпустить уже… — великодушно разрешил Карраго. — А ты молодец, девочка, не растерялась.

— Раньше ты меня не хвалил, — Миара ладонями стерла с лица пот. — Только говорил, что я ничтожество и ни на что не способна.

— Раньше, — согласился Карраго.

— Почему?

— Карраго — род целителей… был когда-то… славный, известный… вот только продолжать эту славу некому. Мои сыновья не то, чтобы были вовсе бездарны, скорее уж слабее меня. Их дети и того хуже, а дети их детей… и вот представь, насколько обидно, когда ты видишь, что средь великого количества твоих потомков нет никого, кто бы мог сменить тебя и сохранить величие рода. А какая-то девчонка, даже не из числа законных детей… у нее способности. И талант. Это обидно.

— И ты не смог сдержать обиды?

— Почему? Смог бы. Скорее уж я воспользовался возможностью ослабить конкурента. Пусть и будущего.

— Ты знаешь, что ты сволочь?

— Еще какая.

— Мне ведь было…

— Девонька, я знаю, что ты была мала. Но в этом и смысл. Со взрослыми работать куда сложнее.

— Ты же клятву давал! Учить!

— И учил. Разве я тебя плохо учил? — Карраго повернул голову Ицы и пояснил. — Иногда тело реагирует на подобные вмешательства рвотой. Нехорошо будет, если она захлебнется.

Шар так и висел.

Правда, пальцы жечь перестало. И раны затягивались. А вот нить таяла, словно растворяясь в воздухе. Сперва медленно, но с каждой секундой все быстрее. И вот пальцы снова полоснуло болью, на сей раз тягучей, будто опять ножом провели, и нить исчезла. А золотой шар получил свободу.

— Что изменилось? — маги словно и не заметили, во всяком случае внимание Миары было приковано к девочке.

— Многое… многое изменилось. Я все еще хочу на тебе жениться. Подумай, девочка… у тебя чудесная возможность стать юной и весьма состоятельной вдовой…

Миара фыркнула и пробормотала.

— Зная тебя, это скорее ты вдовцом останешься.

— Не исключено…

Шар качнулся, привлекая внимание. Он начал вращаться, медленно, словно нехотя.

— И что это такое? — Миара вытянула палец, но касаться не стала.

— Ключ, — ответил Джер, прикрывая глаза. На стальной полосе, обхватывающей его голову, побежали искорки. — Система… пишет… активация… ключ доступа…

Бормотание его сделалось неразличимым.

Он застыл.

И лишь движение глазных яблок выдавало, что мальчишка жив.

А потом шарик полыхнул и рассыпался искрами, которые в свою очередь устремились к ближайшему штырю, облепив подвижное навершие его. И то застыло на долю мгновенья, чтобы потом снова прийти в движение, правда, теперь изнутри эта подвижная капля ртути окрасилась чистым золотом.

И штырь под ней.

И нити, от него исходящие. Теперь золотой свет расползался стремительно, зажигая один столп за другим. Что-то громыхнуло под землей, сперва раз, другой, словно пробуждаясь от долгого сна, а затем грохт сменился гулом, будто запустили там, под ногами, огромную турбину.

В воздухе разрасталась паутина золотых нитей.

И теперь, когда обрели они цвет и плотность, стало видно, что вся-то башня опутана этим золотом. И чем ближе к вершине, разглядеть которую не выходило, тем плотнее становился покров.

— Это… это красиво, — Миара запрокинула голову, правда, руки Ицы не выпустила. — Это… безумно красиво.

По щекам её поползли слезы, промывая дорожки в пыли. Она часто-часто заморгала, пытаясь удержать их. И Миха отвернулся.

Красиво.

Но вот что скрыто за этой красотой…

— Лежи, чтоб тебя! — голос Миары отвлек от созерцания башни, которая и сама наполнялась светом, прямо начиная с вершины. Медленно, словно вбирая, высасывая его из неба. То и прежде серое, вовсе сделалось черным.

Ица очнулась.

Она привстала, опершись на локоть, и тоже смотрела… смотрела неотрывно. А Миара тихо и душевно материлась, но не мешала, даже придержала за плечи.

Джер моргнул, возвращаясь.

Посмотрел на башню и сказал:

— Еще три часа сорок четыре минуты и тридцать… не важно, секунд.

— До чего?

— До завершения процесса расконсервации управляющего модуля, — сказал он и ущипнул себя за ухо. — Правда, я не очень понимаю, что это значит, но пока туда не пустят.

Первое кольцо начало окрашиваться тем же золотом, правда, полупрозрачным, светлым, едва ли не белым.

Три часа, стало быть.

Три часа и сорок четыре минуты… а потом что?

— Потом мы найдем сердце бога, — хриплым голосом произнесла Ица. И с такой уверенностью, что желающих возражать не нашлось. Тем паче, что она добавила. — Мы найдем сердце бога и он защитит мир…

Где-то там, за границей серого, падали и сгорали звезды.

Но…

Миха опустился на землю.

Сердце бога, мир… обождут. Пока у него есть целых три часа, чтобы просто отдохнуть.

Конец четвертой части